В этой теме нет ответов

[Светик]

Единственный

Он не ответил на какой-то вопрос и отвернулся, уткнувшись лицом в подушку. Не в первый раз… Даже не во второй.
-Что не так? – осторожно спрашивает она, касаясь губами его шейных позвонков, и ей щекотно от его слегка отросших волос. Он не реагирует. Она повторяет тот же приём.
-Куинн…
Он переворачивается и смотрит на неё.
-Что не так? – повторяет она.
-Ты знаешь, что не так, - говорит он. И снова отворачивается.
Знает? Ну да, знает… Конечно, знает…
Её рука зависает над ним, не касаясь. Она прислушивается к его дыханию – прерывистому, как у ребёнка. Что она может сделать? Что она может для него сделать?
* * *

Сколько времени прошло? Кажется, это было в недавнем прошлом. Или не в недавнем?
Ей никогда не было так… Так здорово, так легко, так замечательно. Она задыхалась. От любви, от восторга, от страсти, от льющейся воды – они оба промокли насквозь и успели наглотаться пресных капель….
Широкая крона дерева совершенно не спасала от ливня, но им было всё равно.
Правда, холодно ей всё же было. Она хлюпнула носом.
-Ты не простудишься? – заботливо, и в то же время как-то ребячливо спросил он и хлюпнул носом сам.
Она обернулась, обвила его руками за шею и ответила долгим мягким поцелуем.
-Ты уникален, - произнесла она по окончании и потёрлась щекой о его плечо – как котёнок.
Он почему-то вздрогнул.
-Я что-то не то сказала? – она оторвалась от его плеча и непонимающе взмахнула ресницами.
-Всё в порядке, - отстранёно произнёс он, прижимая её к себе.
Она не поверила – он был слишком уж странным.
-Ты продрог, - сказала она, проводя по его промокшей насквозь рубашке не менее промокшей ладонью.
Он притянул её к себе и поцеловал.
-Спорим, я добегу до дома быстрее тебя? – соблазнительно улыбнулся он.
Флейм засмеялась – это стоило ей ещё нескольких проглоченных капель.
-Посмотрим! – крикнула она, вырываясь из его рук, и, счастливая, бросилась под дождь.
Куинн бросился следом, тоже смеясь, но, казалось, этот смех был не совсем искренним. Словно что-то тревожило его, но сейчас он не хотел об этом думать.
Куинн действительно добежал первым. Опередил её почти на полминуты. И прежде чем они скрылись за дверью, снова схватил её в охапку и закружил прямо под дождём.
-Как тебе такой способ согреться? – самодовольно спросил он.
Она засмеялась:
-Лучший!
* * *

Она сразу обратила внимание. Странная идея пришла ей в голову немного позже. Впрочем, её это не удивило. Куинн часто говорил, что у неё всегда оригинальные идеи.

-Общее дело? – он притянул её к себе. – Я люблю наши общие дела.
-Я тоже, - Флейм игриво запустила пальцы ему в волосы. – Они делают нас ближе.
-Разве бывает ближе? – он снова шутливо обхватил её. Она ответила на его поцелуй, правда, тут же начала высвобождаться.
-А что за дело? – проснулась серьёзность в Куинне.
Флейм сняла с себя его руки и посмотрела ему в глаза:
-Ты видел журнал?
-Нет. А что там?
-Посмотри.
Он подошёл к столику, взял лежащее там издание. Его лицо помрачнело.
* * *

- Он всё забрал. Всё из-за него.
- Что забрал?
- Всё. Он заплатит.
Он запнулся. Флейм пристроилась рядом, обняла. Он не возражал.
- У меня есть идея, - зашептала она ему на ухо. – Придётся потрудиться, но дело того стоит.
Куинн вертел в руках злополучный журнал.
-Что за идея?
-Мы сорвём банк. Его банк.
Куинн кивнул. Кажется, в его взгляде мелькнуло что-то, похожее на надежду.
-Я сотру его в порошок, - мрачно и уверенно сказал он, передёрнув плечами.
-Мы сотрём, - Флейм положила голову ему на плечо.
-Это моё дело.
-Таких дел не бывает. Бывают только наши дела. Кроме того, это ведь моя идея.
Он внимательно, даже изучающе, посмотрел на неё.
-Ты его не знаешь. Я тоже не знаю. Но я хочу его уничтожить.
-Мы вместе уничтожим его.
* * *

Вечером он никак не мог заснуть. Флейм попыталась, было разговорить его, но к этому он оказался не готов, и особо много выведать не удалось. Когда он раз в десятый повторил, что ненавистный близнец лишил его всего в этой жизни, Флейм почувствовала, что она тоже ненавидит его. Ненавидит этого незнакомца с фотографии с удивительно знакомыми чертами лица. Да, она ненавидит того типа. За это нервное напряжение, которое она чувствует в своих объятиях, за эту боль и отчуждённость в любимых зелёных глазах, за вот такие минуты, когда она ничего не может сделать....
Вообще-то она редко это говорила. Они предпочитали действие. Но сейчас это вырвалось само:
-Я с тобой.
Куинн упал на кровати, увлекая её за собой. Он засмеялся – кажется, искренне. Она тоже засмеялась – просто искренне, без всяких «кажется».
-А давай…, - предложил Куинн, и зашептал что-то на ухо девушке.
Флейм прыснула со смеху. Ну и фантазия!
Но вслух она сказала.
-Обязательно. Только позже.
-Ты правда это сделаешь?
-Я всё сделаю. Для тебя.
-И даже… - он запнулся.
Флейм встряхнула волосами.
-Конечно. Кого надо убить?
Шутка получилась неудачной. Он насупился и отвернулся.
-Давай спать, - предложила Флейм, снова устраиваясь у него на плече. – Нам предстоит тяжёлый день, помнишь?
-Как ты думаешь… - его пальца застыли на полпути в её волосах. – Существует что-то такое, что у меня есть, а у него – нет? Он не стал дожидаться ответа. Видимо, он его знал. То есть, был уверен, что знает. Он отвернулся и, кажется, заснул.
- «Вряд ли кто-то любит его так, как я люблю тебя» - подумала Флейм, но ничего не сказала. Она скажет ему это завтра. Обязательно.
* * *

Идиотка в зеркале выглядела на редкость нелепо. Флейм попробовала поправить парик. Сама не поняла, стало ли лучше.
-Милый, что скажешь? – спросила она, втайне надеясь, что, по крайней мере, он не разразится хохотом.
«Милый» сидел на диване, подтянув колени в груди и покусывая костяшки собственных пальцев.
Флейм обернулась к нему.
Она почему-то засмеялась.
-Я выгляжу идиоткой.
Куинн отвлёкся от своего занятия.
-Это необходимо. Скоро мы не будем выглядеть идиотами. Идиотом будет выглядеть он.
Его глаза потемнели. Так, что ей захотелось прямо сейчас… пойти и убить… или умереть… Что угодно, только бы не видеть его таким.
-Иди ко мне, - он изобразил подобие улыбки.
Она подчинилась.
-Мы – лучшая команда! – провозгласила она, залезая на него верхом и расстёгивая – впрочем, по большей части просто отрывая – пуговицы на его рубашке.
-Мы ещё покажем! – он засмеялся, отзываясь на её игры.
Парик полетел куда-то на пол. Остальное последовало за ним.
* * *

Пора проверить «дорогого гостя».
Флейм спустилась в подвал.
Роберт – уже не в первый раз – встретил её в полотенце. Какого чёрта надо так часто лазить в душ?
-Привет, - он улыбнулся. Знает она эту улыбку. Наверное, он специально ей учился. Ничего. Куинн тоже научится.
Он подошёл к решётке вплотную, прижался к ней лицом, сжал в пальцах прутья. Флейм почему-то стало не по себе. Но, чтобы показать, что она совершенно его не боится, она сделала шаг вперёд и тоже сжала в пальцах решётку.
-У тебя есть время? Мы можем поговорить? – спросил Роберт, не сводя с неё какого-то странного взгляда.
-Нам разве есть, о чём говорить? – парировала Флейм, стараясь не смотреть на этого человека в этом виде.
-Мне больше не с кем, - резонно заметил Роберт, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Побудь здесь хотя бы немного.
Его пальцы скользят по прутьям решётки и касаются её руки. Она вздрагивает. Впрочем, нет. Она не реагирует. Это всё чужое. Чужой взгляд, чужие, просто похожие, пальцы, чужое прикосновение, чужой голос. Этот человек должен исчезнуть.

-Мне пора, - она резко выдёргивает руку. – Ужин будет вечером.
Роберт продолжает сжимать решётку.
-Ты ненавидишь меня? – спрашивает он.
-Да, - она оборачивается у двери и смотрит на него. – Я тебя ненавижу.
Это правда. Она уверена, что это правда.
-Почему? – задаёт Роберт следующий вопрос.
Вот поэтому. За такие вопросы.
Но вслух она говорит другое.
-Потому что ты покойник. Твоё время кончилось. До вечера.
Она нажимает на кнопку пульта.
-Но… - начинает Роберт.
Флейм взрывается:
-Заткнись!
Она сама не знает, что вывело её из себя.
Роберт ошеломлённо затыкается.
Она закрывает дверь и возвращается наверх. К свету. На свободу. Но странно, почему здесь не чувствуется ни света, ни свободы?
* * *

Куинн пришёл позже обычного. Впрочем… Что считать обычным? Он с каждым разом возвращается всё позднее. И всё неохотнее.… Или это ей так кажется?
-Не сейчас, - он снял с себя её руку, отстраняя её. – Я устал.
Флейм проглотила какой-то комок.
-Что-то не так?
-Всё так, - он прошёлся по комнате, уселся верхом на стуле. – Всё замечательно. Всё идёт по плану.

По плану шло явно не всё. И это было понятно. Этот бегающий взгляд.… Впрочем, они справятся. Он не устоял, ну и что? Это же всё равно он… Он вернётся, и она примет его. Они ещё вместе посмеются над тем, каким идиотом он был. И скоро – когда уже не будет рядом ни Келли, ни Роберта – они будут совсем как раньше кувыркаться на всех подходящих и неподходящих для этого предметах, и однажды он застынет, прижмёт её к себе и с непривычной серьёзностью скажет:
-Не знаю, что бы я делал без тебя. Я говорил, что ты – лучшее, что у меня есть?
-Нет, - шутливо улыбнётся она. – Но я догадывалась.
* * *

Они будут бежать наперегонки – прямо по оживлённой улице, не обращая внимания на удивление прохожих.
-Поймал, – он обхватит её и затащит под козырёк какого-то магазина. Впрочем, ей всё равно, куда.
-Я тебя никуда не отпущу, - скажет она, сцепив руки у него за шеей и глядя ему в глаза.
-Почему так смотришь? – непонимающе спросит он.
Она не сможет объяснить. Как это называется, когда всё, что у тебя есть, и всё, что тебе нужно – это одно и то же?
И вслух она скажет:
-Тебе не понять.
Он задумается, обижаться или нет, а ей захочется остановить время. Здесь и сейчас.
* * *

Сжимаемый в руке пистолет был единственным, что согревало под холодным осенним ливнем. Всё рухнуло. Всё. Но она его не отдаст. Иначе что останется у неё?
Да, так и надо сделать. Убить его. Тогда его уже никто не отнимет.
Бежать под ледяным потоком было трудно. Остановиться было невозможно.
Громадная, в полнеба, молния, заставила её вздрогнуть. Оглушительный раскат грома не заставил себя ждать. А потом стало как-то тише. Дождь не собирался прекращать, но почему-то Флейм показалось, что он немножко – совсем чуть-чуть – притих, словно устал.
Да! Всё будет именно так! Ослепительная вспышка – и всё. И потом станет легче. Обязательно.

Ненавистный дом – дом, который причинил столько боли – уже был совсем близко. В окнах горел свет. Если бы это она его зажгла!
Впрочем, уже поздно об этом думать.
Может, если будет следующая жизнь…
* * *

Тогда тоже будет дождь. Но не как сейчас, – а тёплый летний. И будет дом, и в доме будет гореть свет. И они будут бежать к нему – вдвоём. И ей будет жаль, что этот дом так близко, и что они слишком быстро добегут до него.