Любовь в пекле ада

Танечка, спасибо большое, очень хорошо написано.

Захвалили совсем. Смотрите сглазите.

Спасибо.
За отзывы, но не расслабляйтесь до Новогодней ночи осталось всего ничего, а я обещала окончание именно в Новогоднюю ночь, а там еще простите "конь не валялся" так что текст буду выдавать мелкими порциями, но часто. Так что бы успеть.

Всем спасибо за отзывы. Рада что нравится. Рада что читаете.

На этот раз я платочком воспользовалась!!! И не одним!!!
Тогрательно, местами печально, но везде ОЧЕНЬ красиво!!!

Об одном прошу - не надо непоправимых действий!!!
И пусть Майкл быстрее приходит в себя!!!

Очен буду ждать продолжения!!!

Читаем дальше.

- Ты готов? – Никита застегнула комбинезончик Сары.
- Да, конечно – ответил мальчик – мы закажем елку?
- Конечно, дорогой и еще купим много игрушек и маленького Санту – она поцеловала Адама в макушку, и, предупреждая следующий вопрос, ответила – и рамки для твоих фотографий.
Она усадила Сару в кресло и выгнала джип из гаража. Адам замкнул дверь и подошел к машине. Никита вышла помочь ему, когда услышала
- Доброе утро, мадам – ее окликнул молодой человек, лет 35.
- Доброе утро – Никита настороженно отнеслась к появлению мужчины.
- Я ваш сосед, меня зовут Доменик Жерар – он улыбался так открыто и легко, а в последнее время Никите было так тяжело, серо и неуютно, что ей захотелось улыбнуться ему в ответ и она поспешила сделать это.
- Никита Флоранс – она протянула ему руку. Он слегка коснулся ее губами.
- Я рад познакомиться, здесь так мало людей нашего возраста – он снова улыбнулся – я увидел, как вы приехали вчера, но не решился зайти. Это ваши дети? А ваш супруг он приедет? Когда он покупал этот дом, я заверял документы.
- Слишком много вопросов – Никита помогла Адаму сесть в машину и закрыла дверь – слишком много….
- Не обижайтесь на меня, я всегда такой. Я просто хотел,… хочу.. – он запнулся
- Вы просто хотели познакомиться – закончила за него Ник и села за руль и снова улыбнулась – я никак не желаю вас обидеть месье Жерар, но на ваши вопросы отвечать не хочу – она попыталась закрыть дверь джипа, но мужчина задержал дверцу.
- Простите меня ради бога, я не хотел, не вмешиваться в вашу жизнь, не тем более обидеть вас – он выглядел виноватым.
Никите, отчего то стало жаль его. Она не имела права обижать. Ведь он только поинтересовался Майклом. Надо переставать взрываться каждый раз, когда кто-то заводит разговор о ее муже. Надо держать себя в руках. Теперь возможно ей часто придется на них отвечать. Двое детей и скоро будет третий, так что вопросы о Майкле будут преследовать ее постоянно. Надо взять себя в руки.
- Извините меня, Доменик, - она снова попыталась улыбнуться – но мне не приятны ваши вопросы и лучше, если вы не станете задавать их больше. Но нам пора – она посмотрела на Адама, мальчику явно не нравился разговор, а еще больше не нравился сам Доменик – а то все елки разберут.
- Спасибо и извините меня – он еще раз посмотрел в ее глаза и понял, что больше не сможет жить, если ежедневно не будет заглядывать в их хрустальную задумчивость и печаль – если нужно будет помочь по дому, не стесняйтесь Ни- ки-та – ее имя он произнес с особенным ударением, как будто смакуя каждую букву.
- Спасибо, я учту – Никита завела мотор и ему ничего не оставалось, как закрыть дверь ее машины.
========================================================

Она думала о том, что это ее первое Рождество на свободе, после долгих лет заточения. Она будет отмечать его без Майкла, но с детьми. ЕЕ детьми. Адамом и Сарой. Она думала о подарках. Ник никогда раньше не покупала подарков к Рождеству. Она даже не помнила когда сама в последний раз получала подарки к этому празднику. Последние четыре года она и не думала о праздниках. Самым главным подарком всегда в течение этих лет был обычный вечер, проведенный с Майклом. А теперь ей предстояло выбрать подарки для детей и……. да, она сделает это, и будет делать каждый год пока он не придет. Она купит подарок для него. И как Санта поставит его под елку. И каждый год она будет думать о том, что именно в это Рождество он сам развернет блестящую упаковку. Никита бродила по маленьким отделам большого торгового центра. Адам и Сара были в детской комнате. Она оставила их там, но постоянно беспокоилась о них. Она становилась, похожа на наседку. Но ее это мало волновало. Сейчас она закончит с подарками для Адама и заберет их. Они вместе будут покупать все остальное. Последним в череде покупок стал плюшевый мишка для Сары. Она, конечно, не понимала еще ничего, но Санта Клаус должен быть позаботиться и о ней. Медведь был упакован, и все пакеты Никита отнесла в машину. Не стоило детям заранее видеть то, сто принесет им Санта
****
- Мы пойдем, наконец, покупать подарки – Адам был в нетерпении, когда Ник подошла что бы забрать их из детской.
- Конечно, дорогой – она взяла дочь на руки - но сначала мы закажем мебель, в вашу комнату и купим рамки, те, что ты выберешь.
- А елка?
- Елку я уже заказала и скоро она приедет к нам домой. Так что времени у нас немного. Надо делать все быстро – она улыбнулась.
- Никита – он опустил глаза – я хочу, что мы купили подарок для папы – он запнулся – ну как будто он с нами.
Этот ребенок думал, так же как и она. Она понимала, как ей будет легко и одновременно сложно с ним. Так же легко и сложно как было с его отцом. Адам, так же как и Майкл видел ее насквозь. Читал ее мысли и понимал ее чувства. Никита взяла его за подбородок и подняла голову, что бы видеть его глаза.
- Не знаю, стоит ли это делать….. – она замолчала, глядя ему в глаза – понимаешь, Адам нам, наверное, стоит привыкнуть к тому, что Майкл…. Прости папа никогда не придет.
Она кляла себя за малодушие. Только что она думала о том же. Теперь она пытается здесь и сейчас объяснить ребенку, что его отец умер. Это непростительно жестоко. У Адама было желание попросить Санту, что в это Рождество вернулся Майкл. А она….что делает она. Она не дает ребенку возможности верить и ждать. Так нельзя. Надо греть его душу тем, что отец вернется и обнимет его. Нельзя ломать его веру, ведь в его вере живет она сама, нельзя душить его желание. Надо убить нежелание и равнодушие, и боль потерь.
- Прости меня, родной – Никита утерла появляющиеся слезы с его лица – прости. Я сказала не то что думала, не то что хотела, но я обещаю тебе всегда и при любых условиях говорить только правду – она посмотрела на него и он кивнул – мы купим подарок для папы, и будем ждать, каждый день, каждый год, что в Рождество он придет.
- Спасибо, Никита – он взял ее руку в свою, и повел по маленьким магазинчикам в поисках подарка для отца.
Подарком для Майкла черный агат, достаточно большой с природным волоском внутри. Он как молния рассек этот камень на две половинки, таким образом, что образовавшийся нарост был как слеза в рассеченной жизни. Камень положили в коробочку.
- Мы каждый год будем покупать ему такой же, и когда он вернется у него их будет много.
- Давай думать о том, что этот камень будет единственным, который папа будет когда-либо держать в руках.
Эти слова означали, что она верит в то, что он уже в этом году будет с ними. Он все понял и только кивнул головой. Так же как делал его отец. Никита удержала слезы. Она глубоко вздохнула и постаралась улыбнуться.
- Не надо – мальчик был серьезным – не делай этого. Ты обещала говорить только правду.
Теперь стало ясно, что и улыбкой его не обмануть. Никита взяла его за руку, и они пошли дальше. Он вел ее дальше. Он делал ее снова сильной. Он помогал перейти, перешагнуть и идти дальше. Она знала, что так будет всегда. Даже если Майкл никогда не придет, у нее будет Адам точная копия своего отца по характеру и образу. То, что он похож на Елену не делало его менее похожим на Майкла.
Они сделали необходимые покупки и заказы и уставшие, но страшно довольные собой отправились домой.
========================================================

Сегодня он смог сесть на кровати. Селин была рядом и помогала ему. Ей страшно хотелось, что Мишель был рядом, когда она будет разворачивать подарки от Санты. Ведь до Рождества оставались две недели. Она уже знала, что мама купила подарок для него. Селин хотелось, что бы этот чужой ей человек разделил всю радость Рождества. Поэтому она каждый день помогала ему. Тайком от всех, кроме мамы, она приходила в Мишелю делал то, что он ей велел. Сегодня был большой день он уже сидел. Сидел сам без помощи подушек и ее маленьких ручек.
- Ну вот, осталось совсем чуть-чуть.
- Не думаю, Селин - он уже не растягивал слова, его мягкий обволакивающий голос мягко стелился по комнате – мне еще много надо работать. Доктор сказал, что я долго не смогу встать.
- Доктор говорил, что ты и разговаривать долго не сможешь – она озорно улыбнулась – а ты уже говоришь. Давай, давай попробуем встать.
Она подошла и попробовала помочь, но, увы, ничего не вышло.
- Не огорчайся – он видел, как ее лицо стало другим, как ушло озорство и улыбка – я буду стараться и у нас все получится.
- Хорошо – она снова улыбнулась – я не буду расстраиваться.
Вошел отец и Селин отошла в сторону.
- Сегодня вы будете ужинать с нами – обратился он к Мишелю – и мы решили пока поместить вас в комнату Марко. Она внизу так будет удобнее.
- Но мне не добраться до низа – он посмотрел в глаза Крамсу.
- Сегодня я вас отнесу – он улыбнулся и обратился к дочери – ты, хитрая лиса не проговорилась?
- Нет, папочка – она улыбнулась.
- Вот и хорошо, пойдемте вниз – он лихо поднял Мишеля и понес его вниз.
Там посредине комнаты стояла коляска, в которую Крамс при помощи Селин и Марко усадил мужчину.
- Ну вот, теперь вы сможете передвигаться по дому и на улицу выезжать, вам нужен свежий воздух. Марко сделал для вас съезд, так что ступени не будут вам помехой.
- Спасибо – тихо сказал Мишель. Он хотел что-то добавить, но Анна позвала всех ужинать и Селин, легко столкнув коляску с места, подкатила Мишеля к столу.
Ужин прошел весело. Марко рассказывал, как мастерил этот съезд. Отец добавлял все смеялись, и Мишелю стало тепло и уютно в этом мире. Но голубые хрустальные полные слез глаза вновь всплыли в его сознании, не давая возможности вдохнуть полной грудью.
Откуда они? Он не знал, но чувствовал что ей нужна помощь, что она страдает, ей больно, тяжело и страшно. Его сердце страстно хотело помочь ей, но он не знал, чьи это глаза и где сейчас их обладательница.
Так прошли почти две недели. До Рождества оставалось два дня. Мишель старался помогать, чем мог Анне и Крамсу. Он лихо управлялся с коляской и скоро мышцы его рук наполнились прежней силой. Всё что он мог это поднести и поддержать, но и этого пока было достаточно что бы не чувствовать что он инвалид и обуза в этом доме.
То, что произошло в это утро трудно было объяснить. Мишель помогал Анне в коровнике. Сели подносила ведра с молоком, а Мишель поднимал и переливал их в большой бидон. Скоро должен был приехать Крамс и отвезти утренний надой в сыродельню.
Они почти закончили, когда пришел Марко.
- Ты опять был в развалинах? – задала жесткий вопрос Анна.
- Да и смотри, что я нашел – он протянул Мишелю небольшой овальный пластиковый предмет с лампочками по всей окружности – ты знаешь, что это такое – он обратился к мужчине.
- Нет - он покачал головой
- Надо разобраться – Марко вскрыл коробочку и потрогал проводки, лампочки замигали – смотри Селин они горят.
- Ой, они стали красными – она подошла слишком близко.
Вспышка сознания озарила Мишеля. Рывком он поднялся с кресла и, схватив коробку из рук Марко выбежал из коровника и закинул ее как можно дольше. Раздался взрыв. Анна закричала и выскочила из коровника. Мишель лежал на снегу. Они подбежали к нему и перевернули его на спину.
- Мишель – слезы Селин капали ему на лицо – очнись. Что с тобой? Мишель!
Мужчина открыл глаза.
- Все в порядке.
Они помогли ему сесть. Молчание нарушил Марко.
- Мишель ты спас мне жизнь. Ты знал, что это бомба?
Он снова попытался покопаться у себя в голове, но ответов не было. Он не понимал, почему он решил, что эта штука опасна для детей, просто решил и все. Он помнил только мигающие красные лампочки и все. На этом все обрывалось.
- Нет, не знал. Просто, что то подсказало что это опасно вот и все.
- Этот что то помогло тебе спасти жизнь моего сына и…… – Анна помолчала – и встать, наконец, с этой коляски.
Они помогли ему подняться и сделать несколько шагов. Дальше он пошел сам. Его сердце переполнялось радостью от новых ощущений. Он шел, чуть покачиваясь, чуть пружиня шаг, но это было не важно. Важно было то что он шел. Делал свои первые шаги после долгого перерыва. Он заново родился. Потом начал говорить и теперь ходить. Слеза сползла по его щеке. Он плакал как ребенок. Ему теперь уже не казалось что он безнадежен, что он остался таким навсегда и жизнь будет проходить там за окном без него. Теперь он был полноправным участником этой жизни. Он сел на крыльцо и, не обращая внимание на холод продолжал думать и плакать. Они не мешали ему. Анна задержала детей во дворе. И они так и стояли на том месте, где он недавно лежал лицом в снегу.
- Значит, теперь мне осталось только вспомнить, кто я – прошептал Мишель.
- Пойдемте в дом. Холодно – Анна и дети подошли к крыльцу. Марко помог ему подняться, и они вошли в дом.
========================================================

Две недели прошли в суете. Доменик стал частым гостем в их доме. Никита знала о нем почти все. Он адвокат. Не женат. Детей никогда не имел. Удивительно, но Сара сразу же привыкла к нему. И частенько выбирала руки Доменика, а не мамины. Адаму же наоборот не нравились визиты соседа, но он молчал. О том, как дается мальчику молчание Никита знала. Она оправдывалась перед собой тем, что Доменик помогает им по дому. Это на самом деле так и было. Он помогал устанавливать елку, которая была просто огромной, собирал мебель, переносил тяжелые вещи.
Спустя эти две недели дом был такой, каким хотела сделать его Никита. Сегодня был важный день. Елка уже стояла, осталось нарядить ее. Она заранее предупредила Доменика, что они сами справятся и что рана от потери отца у Адама столь велика, что соседу не стоит появляться сегодня у них дома. Она сама вместе с сыном оденет эту красавицу в праздничный наряд. Он все понял так ей, по крайней мере, показалось. Но это ее волновало сейчас меньше всего. Ей снова придется восстанавливать зыбкое равновесие в отношениях с Адамом. Она должна быть более осторожна. Мальчик слишком ревностно следил за развивающимися дружескими отношениями Никиты и Доменика.
Она продолжала лежать в кровати. Одна из фотографий Майкла незаметно для нее перекочевала в ее комнату. Адам постарался. Он расставил их по всему дому. И играя с Сарой, он часто брал в руки ту единственную на которой Никита была вместе с Майклом, и говорил сестре
- Смотри, солнышко, это папа и мама.
Сам он никогда не говорил ей – мама. Она не обижалась и не ждала, что он станет называть ее так. Это право принадлежало Елене, которая безраздельно владела сердцем ребенка. Нет,… она делила это сердце с Майклом. Никите принадлежала только крошечная часть этого сердечка. Но и это было уже хорошо.
Ночью она снова почти не спала. Теперь только оставаясь одна она могла долго, не переставая жалеть себя. Иногда как сегодня ночью она плакала. Но это происходило все реже и реже, но так было не, потому что она забыла Майкла или потому что боль стала меньше терзать ее, а потому что она понимала что это вредно для детей. Для всех включая того, который еще не родился. Он уже активно шевелился внутри нее. И как только это происходило, она начинала думать не только о себе, но и о них. А поскольку это движение внутри нее было практически постоянным, он был таким же неугомонным, как и она сама, поэтому и мысли о себе бедной вытеснялись полностью из ее сознания.
Теперь дети были на первом месте. Она уже подсчитала, что срок подходил в апреле. И Местный доктор подтвердил, что ребенок родится именно в этом месяце. Оставалось совсем немного. И она увидит зеленые глаза своей малышки. В том, что это будет девочка она не сомневалась и что она должна быть такая как Майкл, она тоже искренне верила. Вот почему эта фотография улыбающегося Майкла была постоянно с ней.
- Опять плакала? – Адам вошел в комнату держа за ручку Сару.
- Да, прости – Никита помнила данное ему обещание.
- Сколько можно, Никита? – он отпустил сестру и она тут же забралась к ней на кровать – если это будет продолжаться – он сложил руки впереди, чем напомнил ей отца и ужасно рассмешил ее – я заберу фотографию и тебе не на что будет смотреть. А еще мы с Сарой устроим тебе ревущую забастовку.
- Это как? – Никита удивленно вскинула брови.
- Сядем на лестнице в доме и будем реветь, а ты нас слушать.
Они рассмеялись. Никита обняла мальчика.
- Хорошо, что у меня есть ты – прошептала она ему на ухо.
- А у меня ты - ответил он – мы будем наряжать елку или так и будем валяться в постели до обеда?
- Будем, будем – сейчас я оденусь и мы начнем.
========================================================

- Нет же сюда нужен желтый – доносилось из гостиной.
Там Мишель и Селин украшали елку. Сегодня Рождество. Анна готовила праздничный ужин. Марко и Крамс были на хозяйстве, а эти двое воевали в гостиной по поводу того какие шары куда вешать.
- Ну, хорошо – согласился Мишель, ему надоело стоять на стремянке – пусть будет желтый – он улыбнулся. Процесс захватил его целиком. Удивительно как эта маленькая Селин могла превратить любое действо в праздник и сделать это легко и непринужденно.
Наконец они закончили. И включили гирлянды. Елка переливалась и искрилась.
- Такой красивой елки у нас не было никогда – Селин подошла к Мишелю и они, обнявшись, смотрели на творение рук своих – мамочка, иди посмотри, как красиво!!!!
Анна вошла в гостиную.
- Очень красиво – она осмотрела елку – у нас не было такой красивой елки никогда.
Мишель и Селин рассмеялись. Он взял девочку на руки и закружил ее по комнате. Они продолжали хохотать.
- Ну, хватит – Анна остановила их – пошли доченька поможешь мне накрыть на стол.
Селин посмотрела на Мишеля. Он кивнул.
- Иди, а я пойду помогу твоему отцу и Марко. Скоро Рождество, а у них много работы.
- Оденьтесь, Мишель – Анна заботливо протянула ему куртку.
- Спасибо – он улыбнулся.
Он считал их своими, он бы считал их своей семьей, если бы не эти глаза, которые не давали ему, уснуть, которые преследовали его постоянно и неотлучно. Он уже не мог представить себя без них. Они прочно поселились в его сознании. И все свободное время он пытался вспомнить, кому они принадлежат. Он уже чувствовал, что эти глаза единственное, что было у него в той жизни. Он уже понимал, что созерцание хрусталя этих глаз доставляло ему наслаждение. Он верил что вспомнит, чьи они. И когда это случится он найдет ее. Чего бы это ему не стоило. И как бы не был труден путь и кто бы не стоял между ним и этими глазами, он преодолеет все для того, что бы заглянуть в них наяву.
========================================================

Никита только что уложила детей. Вымыв посуду, она начала раскладывать подарки под елку. Завтра утром, когда они встанут все должно выглядеть, так как будто Санта приходил. Ей нравился процесс. Она никогда не делала ничего подобного. Она несколько раз поменяла местами яркие коробки и пакеты. И аккуратно поставила коробочку для Майкла. Сев, на диван, она обняла маленькую подушечку. Ребенок, пнув ее ножкой, был явно недоволен, что мамочка еще не спит. Но она как будто ждала чуда. Никита ждала Санта Клауса для того, что бы как Адам загадать одно желание. Ей хотелось, что бы Майкл держал ее за руку, когда малышка соберется родиться. Она ждала, но сказка есть сказка и видимо ей придется самой пройти через это. Она не боялась. Она хотела поддержки. Как любая женщина, которой предстояло родить ребенка.
Никита так и заснула на диване обнимая подушечку. Ей снился Майкл. Кажется, сказка пришла во сне. Он говорил, что любит ее, что она никогда не останется одна, что все будет хорошо. Он был рядом она чувствовала его аромат и его тепло. Ей так не хотелось, что бы сказка прекращалась. Он просто обнимал ее за плечи и говорил…говорил….говорил…Она слушала, боясь прервать, боясь нарушить зыбкое счастье. Так было всегда. Он был рядом. Незримый и невидимый он стоял не за спиной, а перед ней загораживая от боли и закрывая от пуль. Он держал ее сердце, в руках заставляя его биться в том ритме, в котором было нужно ему, но одновременно согревая его теплом своих рук. На прощанье он сказал, что они будут вместе, и она снова поверила ему.
Открыв глаза она увидела своих детей тихо растаскивающих подарки. Они старались не разбудить ее.
- С Рождеством – Никита села на диване и улыбнулась.
- Ну вот – Адам был расстроен - мы старались так тихо, а ты все равно проснулась – с Рождеством, Никита! – мальчик поцеловал ее.
Она посмотрела под елку и не увидела подарка для Майкла. Снова перевела взгляд на Адама, но тот сделал вид, что занят своими пакетами и коробками. Она улыбнулась. Он хочет продлить ее сказку. Ребенок спрятал коробку, давая ей веру в том, что Майкл приходил.
- Ну и что вам принес Санта? – Ник взяла Сару на руки.
- И откуда Санта знает, что дети хотят?
- Он волшебник Адам, он знает все.
- Тогда почему бы ему не сделать подарок тебе?
- Потому что я уже взрослая. Да и потом у меня есть подарки.
- Да и покажи свои – Адам улыбнулся.
Никита по очереди прикоснулась руками к голове Адама, Сары и к своему животу.
- Вот мои подарки. Самые дорогие.
- Да……… - мальчик не знал, что сказать и Никита подумала о том, что хорошо бы перевести разговор в другое русло. Боясь неизбежных вопросов о том, откуда берутся дети.
Но к счастью в дверь постучали. Она поднялась и открыла дверь. На пороге стоял пожилой мужчина. Его когда то голубые, а теперь серые немного выцветшие от времени глаза рассматривали Никиту.

Это я стала снетименьтальной или... Хотя почему стала? Всегда была!!!
Это прекрасно!!! Грусно, трогательно, волшебно!!!

Татьяна, Lelik,

Жду продолжения!
Оно же будет завтра?!

Цитата

Очень хорошо. Раньше ты битой махала, теперь вся в слезах и с платочком. так что изменения на лицо.

Цитата

Ну уж нет. Завтра я причесываю отсальное. Скорее всего дам полностью весь кусок в Новый год. Ну вообщем не знаю. Не торопите меня, а то я за себя не отвечаю.

Цитата

Ага! Как ты понимаешь все в твоих руках

Цитата

Ладно, ладно, потеплю...чуть-чуть

Читаем дальше.
Остальное в Новогоднюю ночь.

- Чем могу быть полезна? – сердце Ник запрыгало внутри. Она поймала себя на мысли что боится.
- Здравствуй, Никита. Меня зовут Филипп Джонс. Я могу войти?
Она задрожала как маленький листок при сильном порыве ветра, но посторонилась и пропустила мужчину в дом.
- Никита, кто это? – Адам встал с пола.
- Это… - она запнулась. Голос дрожал. Она чувствовала, что если не сядет, то упадет тут же на пол. Она пошатнулась, но твердая рука Джонса удержала ее
- Адам, подай стул – обратился он к мальчику.
Тот немедленно придвинул кресло, и Филипп осторожно усадил Никиту в него.
- Я ваш друг – ответил он на вопрос ребенка – мне надо поговорить с Никитой. Ты не против?
Адам встал и, взяв Сару за руку отправился наверх.
- Я пришел поговорить. Не стоит меня бояться и волноваться в твоем положении вредно и нецелесообразно.
- Зачем вы пришли? – прошептала Никита – что вам нужно?
- Я пришел просто поговорить. Я наблюдал за тобой все это время и хочу спросить тебя ты не хочешь снова стать тем, кем была.
Никита засмеялась.
- Вы хотите снова поместить меня в отдел, но это бред. Я уже не гожусь для службы в отделе. Меня ликвидируют сразу же, как только я вернусь. Кроме того…. – он указала на свой живот.
- Нет, не отдел. Я хочу, что бы ты возглавила все отделы – помолчав, он, добавил – вместо меня.
Она покачала головой.
- У меня трое детей. Это невозможно.
- Позволь мне сказать – он повернулся к ней лицом, и она попыталась рассмотреть его, увидеть родные черты. Ведь он был ее отцом – Центр не совсем похож на отдел, т.е. совсем не похож. Я живу в обычном доме. Необычно только то, чем я занимаюсь. Но ты же видишь, я стар и не смогу долго управлять восьмью отделами. Я всегда хотел, что бы ты заняла мое место. Я готовил тебя к этому. Кроме того, там будет удобно детям. Пойми, никто кроме тебя не сможет сделать этого. Только ты со своими принципами не дашь умереть системе. Дашь ей возможность работать более эффективно.
Она снова покачала головой.
- Вы опоздали. Если бы рядом был Майкл, то сейчас возможно вы бы получили какой то ответ, но я не могу ничего сказать.
- Это хорошо, что ты не говоришь, нет. Подумай. Там ты и дети будете в безопасности. Там я смогу гарантировать вашу жизнь, а здесь нет, не смогу.
- А почему вы решили, что нам требуется ваша защита? – она вскинула голову.
- Потому что у тебя есть то, что нужно первому отделу. И рано или поздно они за этим придут, а когда ты отдашь то, что потребует Мэдлин – при этом имени Никита вздрогнула – ты и дети будете совершенно беззащитны.
- Не понимаю – она сделал безразличное лицо.
- У тебя находится директория Первого отдела. Она немного устарела, но это мощное оружие – он помолчал минуту и добавил – подумай дочка. Это твой единственный выход. Если решишь что я прав, Майкл наверняка оставил тебе канал связи со мной. Иначе я бы сказал, что я не знаю Майкла.
Он встал и собрался уходить, когда она задала ему вопрос, который мучил ее
- Почему? Почему ты не оставил меня на улице? Зачем ты сломал мою жизнь?
- На улице ты бы погибла. С твоим желанием справедливости и нетерпением ко всему, что там происходит, ты не смогла бы там выжить. И еще…. Я всегда знал, даже тогда когда ты была совсем ребенком, что ты сможешь противостоять даже мне, а, следовательно, ты сможешь заменить меня на моем месте. Подумай, Никита.
Он ушел, а она еще долго сидела в кресле и думала, что же ей делать дальше. Уехать сейчас не было возможности, да и зачем. Они все равно найдут ее. Значит и Мэдлин знает, где она. Но почему до сих пор никто не пришел? Значит она зачем то нужна Мэдлин на свободе. Значит пока ей не стоит дергаться. Пока не родится ребенок, она останется здесь и точка.
- Адам – позвала она.
Мальчик тут же вырос как из под земли.
- А как же подарки? - она улыбнулась - вы не закончили. Давай бери сестру и разберем эту гору.
- А где этот человек? – ребенок был испуган.
- Он ушел. Он не вернется, если мы этого не захотим. Не бойся. Все будет в порядке.
Он привел сестру, и они продолжили разбирать разноцветные пакеты. Саре это быстро надоело и она, взяв со столика фотографию Никиты и Майкла начала играть с рамкой.
- Папа – вдруг сказала она.
Ник и Адам замолчали на полуслове.
- Папа – снова повторила девочка.
Никита подняла ее с пола и посадила на диван, девочка крепко держала рамку в руках.
- Солнышко, повтори – попросила Ник.
Девочка не заставила себя упрашивать. Она ткнула маленьким пальчиком в улыбающегося Майкла и снова сказала
- Папа.
Потом перевела пальчик на сидящую рядом Никиту
- Мама.
У Никиты сжалось сердце. Первый раз в жизни она услышала, как ее назвали мамой. Она обняла дочку. Слезы снова полились из глаз, но это были слезы радости. Первые за долгое время черных слез.
========================================================

Дни бежали один за одним. Она постепенно забывала про визит отца и про отдел. Теперь ее волновали только дети. Она доверила Доменику возить Адама в школу, поскольку сама уже побаивалась садиться за руль. Хорошо, что в ее жизни появился Доменик. Он принял на себя все ее заботы. Он, кажется, смирился с ролью друга семьи, поняв, что на большее не может рассчитывать пока. Пока не родится ребенок, и Никита окончательно не примет его. Главное что он понял, что ему надо быть ближе к Адаму и поэтому когда Ник попросила отвозить его в школу и забирать оттуда, он с радостью согласился. Постепенно мальчик впускал его в свою жизнь. Не приближаясь, но и не отдаляясь от него. Он понимал, что Адама трудно привлечь на свою сторону. Что у него есть только Никита и вера в то, что она останется с ним навсегда. Он много не знал. Он чувствовал присутствие в доме призрака мужа Никиты и отца Адама и Сары. Это было настолько явно, что втиснуться в этот мир не представлялось никакой возможности, но он будет стараться. То, что он не сможет без них теперь было очевидно. Поэтому он смирился с ролью близкого друга.
Сара уже болтала бойко и членораздельно. Она все прекрасно выговаривала и радовала Никиту. Девочка росла. ЕЕ глаза становились немного сероватыми и это наводило Никиту на странные мысли. Она отгоняла их от себя, но эти глаза определенно кого то напоминали. Но она снова отгоняла эти мысли, внутренне говоря себе, что это ее глаза и это ее дочь.
Зазвенели капели, снег растаял. Весна входила в свои права. Никита подолгу гуляла с детьми. Свежий воздух и красота этих мест делало их жизнь немного разнообразней. Она чувствовала приближение срока и начала готовить приданное для ребенка. Они подолгу спорили с Адамом как назвать малышку. Вскоре они сошлись на мнении что назовут ее, так же как и отца – Мишель. Теперь Никита, разговаривая с ней, называла ее по имени. Она ждала ее рождения, как избавления от пустоты и боли, которая поселилась в ее душе от потери Майкла. Она, несомненно, любила Адама и Сару, но они, почему то не смогли заполнить ее жизнь. Не смогли заставить ее пережить, забыть и принять то, что Майкла больше нет. Может быть, потому что она сама постоянно напоминала себе и Адаму о том, что чудо возможно. Что он все таки вернется. Она почему то не чувствовала боли от потери навсегда. Возможно, это происходило, потому что она носила его ребенка. А возможно она не хотела вычеркивать его из своей жизни навсегда. Она просто не принимала этот факт как факт. Наверно если бы она приняла это, то жить стало бы труднее или совсем невозможно. Каждое утро она, просыпаясь, думала о нем и вот что странно, малышка начинала активно шевелиться внутри нее. А значит, она тоже не верила в то, что ее отца больше нет.
Сара не спрашивала про Майкла. Да и Адам перестал говорить об отце. Единственное, что было очевидно, что его дух витал в их доме. Просто видимо им уже не надо было говорить о нем. Они итак знали и чувствовали одинаково. В каждом из них жила любовь, вера и надежда. Она не изменялась. Не росла и не уменьшалась. Каждый из них научился с этим жить. Адам прекрасно учился, не доставляя хлопот Никите, а она была погружена в то, что скоро станет матерью не по обещанию, не по случаю, а по сущности. Она ждала рождения ребенка и этим было все сказано.
****
- Я сама открою – Никита тяжело поднялась с дивана и, поддерживая большой живот, подошла к двери.
На пороге стоял Доменик.
- Не помешал? – он лучезарно улыбнулся.
- Нет, что ты проходи – она посторонилась, пропуская его в дом.
- Как ты себя чувствуешь? – он повернулся к Адаму – я, наконец, нашел эти камни для лабораторной работы - он подал ему коробочку – это то, что надо?
- Ага - произнес мальчик и снова уткнулся в книжку.
Сара получила маленькую фарфоровую куколку.
- Я не расслышал. Как ты себя чувствуешь? – он повторил вопрос и повернулся к Никите.
Бледная, она стояла, прислонившись к косяку двери.
- Что? – Доменик выглядел испуганным.
Адам оторвался от книжки и подошел к Никите.
- Все хорошо, все…. – она не смогла договорить боль заставила ее охнуть.
- Надо в больницу. Адам собирайся и сестру собери – скомандовал Доменик – быстро!!!!
- Присядь – он бережно подвел ее к креслу.
- Нет – прошептала она, набирая побольше воздуха – я не могу, отвези меня, пожалуйста, в больницу. Пусть Адам возьмет сумку, он знает…. – боль снова прорезала поясницу.
- Адам – крикнул Доменик – захвати мамину сумку в ее комнате – Пойдем. Он осторожно повел ее к выходу. Он и сам боялся. Такое с ним случилось впервые. Но и до срока еще было две недели. Она сама говорила.
- Возьми мою машину там удобнее и кресло для Сары есть - с выдохом произнесла Никита.
Он развил такую скорость, что через 20 минут она уже лежала на каталке, которую увозили в операционную. Сара плакала. Адам успокаивал сестру. Наконец ему надоело, и он взрослым голосом произнес
- Сара Флоранс, если вы не успокоитесь сейчас же я вас выгоню вон из больницы, и вы будете стоять на улице совершенно одна.
Эта тирада вывела Доменика из ступора. Он погладил девочку по голове
- Успокойся, солнышко, с мамочкой все будет в порядке.
Все это затягивалось и он начал волноваться. Никто не выходил и не сообщал им что там.
Адам вел себя как настоящий мужчина. Он крепко держал Сару за руку, и они сидели тихо как мыши. Но Доменик знал, что сейчас творится в душе мальчика.
*****
- Надо стараться, Никита – доктор был рядом – еще немного и все закончится.
Она только кивала головой, она не могла говорить. Боль сковала все ее тело. Она чувствовала, что то не так. Она не знала, как это бывает, она просто чувствовала.
Последнее что она помнила, перед тем как потерять сознание. Это все та же боль и имя мужа. Она звала его. Дальше была темнота.
*****
А где то в другом конце мира мужчина открыл глаза и сев на кровать тихо произнес
- Никита. Никита, где ты?
И голубые хрустальные глаза уже были не просто глаза. Это было ее лицо. Он видел ее, он помнил ее, он любил ее. Его сердце стало быстрее биться. Он чувствовал ее боль и страх. Он знал, что это ее глаза. Глаза единственной в этой жизни женщины, которую он не просто любил, за которую он был готов отдать жизнь. Он потер виски. Он помнил все. Операция Морниса, ее уходящую на минирование. ЕЕ глаза полные слез. Именно эти глаза он помнил все это время. ЕЕ слезы прощания, там в подземелье.
Теперь Майкл знал, кто он и что должен делать дальше. Он должен убедиться, что она жива и с ней все в порядке. Сколько времени прошло? Сейчас на календаре был апрель, значит, прошло более семи месяцев с последней операции. Мозг работал как заведенный, наверстывая месяцы простоя. Теперь надо было попасть сначала на квартиру и убедиться, что Никита была там, а затем в аэропорт. Там на стоянке должна стоять ее машина. Если все пошло, так как он запланировал, то она должна была улететь через три дня после выхода из подземелья.
Вдруг сердце его сжалось. А если она не вышла оттуда. Если она не спаслась. Не стоило ее оставлять одну, но только по отдельности они могли выжить и уйти из под наблюдения отдела. Он не сказал ей об этом только потому, что знал ее реакцию. Он солгал ей там, на операции что он придет туда же к ней, для того, что бы она четко выполнила все инструкции. Он заставил ее переместить заряды, так что то место где она должна была находиться пострадало менее всего. Теперь, если она выжила, она, несомненно, поняла это. И считает его погибшим. Он вспомнил о письме оставленным для нее вместе с документами. Там он просил ее быть счастливой. А вдруг…… вдруг она заставила себя забыть его. И он станет не нужным в ее жизни. Ведь он не сможет просто так придти и разрушить все то, что она построила за эти месяцы. То, что она построила он не сомневался. Она будет стараться не для себя, для Адама. Ведь он единственный кто есть у нее. Его сын, которого он поручил Никите. Если конечно ей никто не помешал и она забрала ребенка. Если ее нашли и не отправили в отдел. Но тогда бы ее уже не было и он бы почувствовал это. Шеф бы не позволил ей жить дальше. Это однозначно. Поэтому вероятнее всего, что ей все таки удалось уйти. Решено. Он сегодня же поедет в город и проверит все сам. Оставались еще эти люди, которые спасли его жизнь и помогали выздороветь. Они помогли ему, и обманывать их он не имел права. Но раскрывать сейчас что он вспомнил кто он, не было смысла, потому что за ним могли наблюдать. А значит надо сделать, так что бы пока никто не догадался, что он все вспомнил. Пока он не будет уверен, что либо наблюдения нет, либо не вычислит того, кто это делает, он не скажет, что память вернулась. До утра план был готов, и он точно знал, как будет действовать. Он найдет ее и будет наблюдать за ней и если поймет что она все еще ждет его и верит в его возвращение, то он откроется, и они смогут быть вместе. Но для этого надо было проверить насколько плотно наблюдение за ней, если оно есть, конечно. Хотя в то, что им удалось бесследно исчезнуть Майкл не верил. Должно быть наблюдение. Либо за Никитой, либо за ним. В это он верил. Отдел есть отдел. Так что сначала разведка. Теперь нельзя совершить ни одной ошибки. Надо действовать наверняка. Теперь на карту снова поставлены их жизни и, кроме того, жизнь его сына.
========================================================

Она пришла в себя. Все тело болело. Никита рукой провела по животу. Его не было, значит, ребенок родился. Она с трудом разлепила веки. У ее кровати стояла молоденькая медсестра.
- Мой ребенок - прошептала Ник
Девушка улыбнулась.
- Все в порядке, мэм, у вас девочка. Скоро ее принесут, но сначала с вами хотел поговорить доктор.
Никита сжала ее руку, поправляющую ее простынь. ЕЕ глаза наполнялись слезами.
- С ней все хорошо? – она крепко держала руку медсестры.
- Сначала доктор – повторила та, и нажала кнопку вызова.
Никита попыталась встать, но девушка остановила ее.
- Вам надо лежать. Вы слишком слабы. Подождите доктора и все узнаете. Не стоит так волноваться.
Наконец дверь открылась, и вошел врач. Увидев слезы пациентки он улыбнулся
- Ну-ну вы такая сильная женщина, а плачете. Вам нельзя вести себя подобным образом. Там ждут ваши дети и ваш друг. Они хотят вас видеть.
- Доктор – она свирепела – я хочу знать, что с моим ребенком.
- С девочкой все в порядке, ее скоро принесут.
Она блаженно закрыла глаза, но доктор видимо не закончил
- А о себе спросить вы не хотите? – он был явно озадачен.
- Я себя мало интересую, доктор – она открыла глаза – эти дети все, что осталось от моего мужа, поэтому – она замолчала.
- Я понимаю вас, но я должен сказать вам многое, перед тем как принесут малышку и придут те, кто ждет встречи с вами.
- Говорите – она была в нетерпении. Сейчас ей больше всего хотелось прижать к себе свое сокровище. Маленькую копию Майкла.
- Во время родов произошли некоторые осложнения, связанные с вашими ранениями. Я вас предупреждал, но, честно говоря, рассчитывал, что все пройдет более гладко – он замолчал, и Никита внутренне сжалась, готовясь к тому, что он сейчас скажет – мы вынуждены были удалить матку. Сильнейшее кровотечение…… мы не смогли его остановить. Простите. Вы не сможете больше иметь детей. По-другому было нельзя. Мы бы просто вас потеряли. Но не стоит отчаиваться ведь у вас уже есть трое. Так что я думаю, сохранение вашей жизни было гораздо важнее. Для вас. Для них.
Она словно была погружена в вакуум. Но она все прекрасно слышала и понимала. Главное что Мишель в порядке, остальное уже не важно. У нее есть дети, а что касается других, то вряд ли она захочет иметь детей от кого то другого, а Майкла не было. Больше не было.
- Никита, с вами все в порядке? – доктор изумился ее молчанию. Обычно пациентки реагируют на такие известия весьма бурно, а тут полное молчание и, кроме того, ни один мускул лица не дрогнул, выражая хоть что нибудь.
- Доктор, я хочу видеть свою дочь – пробормотала Никита – и дети пусть они зайдут.
- Хорошо – он вышел.
Через несколько секунд в дверь просунулась голова Адама. Никита улыбнулась.
- Можно – тихо спросил он.
- Да родной, заходи. А где Сара?
Мальчик робкими шагами приблизился к постели Никиты и она, погладив его по голове поцеловала в макушку.
- Сара, там с Домеником, он не знает можно ли ему зайти.
Она снова улыбнулась.
- Конечно, позови его – она снова коснулась его головы.
Через несколько минут она уже держала Мишель на руках. Зеленые глаза девочки рассматривали свою мать. Сара сидела тут же на ее кровати. Адам внимательно рассматривал сестру.
- Она похожа на папу – сказал он.
- Да – Ник снова улыбнулась - теперь у нас есть живое напоминание о нем, Адам.
Вошел Доменик.
- К концу недели мы можем забрать тебя домой. Надо приготовить все для малышки. Скажи, что и мы с Адамом все купим – он подошел ближе и посмотрел на ребенка, теперь он понял, что она никогда не будет его. Потому что эта девочка не даст ей забыть ее мужа. Они даже имя ей дали как у него. Мишель. Но он все равно будет рядом. Будет ждать. Пока она не захочет сама. Пока не примет его в семью. Именно в семью, потому что в сердце у нее нет места для него. Там безраздельно правили зеленые глаза ее мужа. Только теперь он понял, что рождение ребенка, только усилило ее зависимость от воспоминаний о нем. - Какие у тебя разные дети – только и смог сказать он – Сара похожа на тебя, Мишель на мужа, а Адам – он запнулся, но Никита помогла ему
- Адам похож на свою мать.
Теперь он знал, почему Адам никогда не называл Никиту мамой. Значит это сын ее мужа. От осознания этого он, кажется, еще сильнее полюбил эту женщину.
Она дала указания по поводу покупок. Адам кивал головой, а Доменик записывал.
Когда они ушли, она положила Мишель рядом и стала пристально рассматривать ребенка.
- Теперь ты снова со мой – тихо сказала она кому то в пустоту.

Танечка, спасибо огромное за внеочередное продолжение!!!!!!!!
Я таю, буду с нетерпением ждать Нового года, как думаешь, из-за чего?
Тьфу на елку с Дедом Морозом, хачу продолжения.

Татьяна (Вторник, 27 декабря 2005, 20:50:57) писал:

ну вот один классный подарок у меня уже есть ,спасибо за продолжение