Фанфик Clair

а откуда у Мейсона и Си Си во время их поездки брались силы, чтобы собачиться друг с другом, было вообще непостижимо для крузьего мозга.

Мейсон, я тебе не наливаю.

- Неужели Вы не понимаете, что и так делаете ее счастливой и даете ей все, что только может дать женщине любящий ее мужчина.
- Это она делает меня счастливым и дает мне то, о чем я никогда не мечтал.
- Нет, это не она, а Ваше любящее сердце, которое Господь дал Вам.


Помнишь картину, которую Мейсон нарисовал на стене монастыря? Она до сих пор там.


Если только вы не боитесь, что Мейсон еще что-нибудь изрисует или в какого-нибудь кардинала нарядится, он ведь неисправим.


- И любовью заниматься можно? - оживился Мейсон.
- МЕЙСОН!!!

- Занимайтесь, сколько хотите.
- Дорогая, ну что я опять не так сказал? Как бы я узнал, если бы не спросил?

- Ты заслуживаешь всех сокровищ в мире.

Потом они сидели у Базза - Базз был счастлив, что на этот раз Мейсон пришел не напиться, а совсем по другому поводу - на радостях он их бесплатно накормил.

- Мери нам здесь везет, помнишь, когда-то тебе здесь принести бесплатную порцию устриц? Не могут перед твоей красотой устоять.

- Я после больницы выгляжу, наверное, ужасно, поэтому Базз решил меня подкормить.
- От тебя глаз отвести невозможно - Мейсон нежно сжал ее руку.

Мери была счастлива снова оказаться в их с Мейсоном квартире. Она рассматривала вещи, брала в руки фотографии...


Мейсон думал о другом - хорошо ли он навел порядок перед тем, как забрать Мери из больницы и все ли бутылки выбросил


Мери проснулась раньше Мейсона. У него даже во сне брови были нахмурены. У него почти всегда было такое выражение лица, когда они только познакомились. Только когда он разговаривал с ней, его взгляд смягчался, а когда она вернулась к нему после неудачного замужества, родные Мейсона заметили, что его лицо озарилось нежным светом.

я столько пил, что Базз мне больше не наливает.


Мери, я же вижу, что что-то не так. Пожалуйста, не скрывай от меня, у меня сердце разрывается... Мери, ну хочешь, я прямо завтра сделаю кардиограмму? Только скажи, что произошло?


- Парни, а сколько вам заплатил добрый доктор без лицензии?

- А Мери мне говорила, чтобы я к врачу сходил, надо было послушать ее, знала же, что говорила. Вообще, Марк, надо слушать, что знающие люди говорят, вот я тебе говорю, что зря ты все это затеял, тебе же хуже будет.

- Только осторожнее, у меня вены чувствительные, особенно когда в связанные руки колют.


До Си Си начал доходить смысл происходящего и его охватило беспокойство.

- Парни, вас не интересуют рассказы из жизни заключенных, вы не можете поддержать разговоры о Шекспире, совершенно не знаете историю родной страны, как-то с вами скучно, даже не знаю, какую выбрать тему для разговора.


Не хочешь есть, ложись спать, только, ради Бога, помолчи.
- Какой ты добрый! Нет, мне и спать пока не хочется, я вам еще кое-что рассказать хочу...


Сисяня гнал от себя мысль, что, возможно, никогда больше сисенка не увидит.


Иден и Тед жались друг к другу, они старались подобрать какие-то слова утешения для Мери и отца, но самим им тоже было неспокойно.


Она бы прямо сейчас пошла, но кто ж ее ночью из дома выпустит? Мери поднялась в комнату Мейсона и легла на кровать. Она бы сейчас все отдала, чтобы прижаться к его сильной груди, почувствовать его любовь... Как же поздно она поняла, как сильно любит его, сколько ошибок она натворила, сколько боли причинила тому, от кого ничего кроме любви не видела.


Утром в дом Кепвеллов позвонили. Иден открыла дверь, на пороге стояла дама, напоминающая представительницу древнейшей профессии.


- Передайте Мери, чтобы она оставила нас с Мейсоном в покое, у нас с ним...
Иден пришла в ярость. Она не стала дослушивать.
- Послушай, Мейсон давно завязал с такими, как ты. Так и передай Марку.
Она захлопнула дверь, набрала номер Круза и рассказала о случившемся. Лицо Круза в очередной раз обезобразилось интеллектом.


- Нет, защищать его я не буду. Я полностью на вашей стороне и мы немедленно идем в полицию.


Иден утешала Мери, как могла, но при этом сама сходила с ума от волнения, она сейчас бы все отдала, чтобы вновь увидеть своего невыносимого сводного брата.


- Папа, тебе лучше остаться.
- Нет, милая, я еду с Крузом.
Круз с трудом сдерживал раздражение.
- Я тоже еду с Крузом.
- А ты Мери, останешься.- Не терпящим возражения тоном отрезал Си Си - Мейсон меня на клочки порвет, если я позволю тебе ехать, а у нас с ним и так все не просто, ты знаешь. Иден, Тед, присмотрите за Мери, пока нас не будет.
Тед крепко обнял дрожащую Мери.
А старый пень все-таки увязался с Крузом.


Мейсон расплакался:
- Я хочу к маме, я умру без нее.
Си Си рассердился:
- Перестань плакать, ты же мужчина.
- Нет, я не мужчина, я мальчик, я хочу к маме, все дети живут с мамами.
Си Си оторвал ребенка от себя.
- Немедленно успокойся и отправляйся в свою комнату, только нытиков мне здесь не хватало.
Ребенок раздражал его своей, как ему казалось, излишней чувствительностью. Не о таком сыне он мечтал, когда Памела забеременела и не таким должен быть его наследник.


Однажды, когда отец работал в кабинете, ребенок подбежал и прижался к нему:
- Папа, почитай мне книжку.
- Сынок, ты же видишь, что я занят. Попроси Розу.
- Мама могла бы мне почитать, если бы была здесь. Папа, а когда мама снова будет здесь жить?
- Мейсон, мама здесь больше не живет.
- Я хочу к маме!
- Я же просил не мешать мне. Иди, попроси Розу, чтобы почитала тебе.
У Мейсона внутри все сжалось. Он медленно отошел от отца и направился к двери. Около выхода он остановился.
- Папа, а ты совсем-совсем меня не любишь?
- Что за глупости? Конечно, люблю.


Он уже не то, чтобы смирился, но стал относится к Софии менее враждебно. Иногда она играла с малышом, он даже позволял ей брать себя на руки.

Папа с сияющим лицом сообщил Мейсону, что скоро у него будет братик. Мейсон убежал в свою комнату и зарылся лицом в подушку. У папы другой ребенок о другой женщины… А как же Мейсон? Как же Памела? Ему вдруг впервые пришло на ум, что, возможно, мама больше не вернется. Но детское сознание все равно не могло воспринимать эту мысль, Мейсону это все еще казалось нереальным.
- Мейсон, посмотри, какой чудесный у тебя братик. Его зовут Ченнинг.
Мейсон ничего чудесного в братике не видел. Он ему вообще каким-то страшненьким казался. А хуже всего – отец, похоже, его любит. И чем он, Мейсон, хуже этого мерзкого созданьица? Это было для него также непостижимо, как и отсутствие матери. А отец с мачехой наглядеться на младенца не могли.
- Си Си, посмотри, как он похож на тебя.
- Дорогая, у него твои белокурые волосы.
Мейсон подбежал к зеркалу и провел рукой по волосам – они совсем не белокурые. «Зато я красивый» - подумал ребенок.


Погибла Мери, а в ад попал Мейсон.

…- Мальчик мой, очнись, пожалуйста, все будет хорошо, я позабочусь о тебе.
Си Си хлопал его по щекам. Мейсон пришел в себя, вспомнил все, что произошло на кануне.
- Папа, как Мери?
- Она в порядке.


хуже всего, что даже когда Мейсон был полностью во власти Марка, Марк все равно ощущал его превосходство над собой, это приводило его в бессильную ярость.
Потом приперся Крузоид и прочитал Марку очень длинную и очень нудную лекцию о том, что Марк во всем был не прав.


-Я в порядке. И ты тоже. Дорогой, тебе надо отдыхать, поспи еще.
-Мери, я больше суток молчал – нагло соврал Мейсон – давай поговорим.


-Мери, ты будешь моей женой?
-Да. Потому что я очень люблю тебя.
-Повтори.
-Я очень люблю тебя.
-Еще раз.
-Я очень очень очень люблю тебя.
Мейсон прижал ее руку к своей щеке. Вспомнил о хрупком ребенке, оставшемся без мамы – каким он был, таким и остался.


-Мери, ты можешь сделать кое-что для меня – береги Мейсона, он этого заслуживает и тебе очень повезло с ним.
Мери, по привычке, захлопала глазами.


Боже мой, как же он устал это выносить!
-Мери, я не против этого суда. Я о другом хочу тебя спросить. Я хоть что-то для тебя значу? Точнее, ты меня вообще включаешь в круг, пусть не близких тебе людей, пусть не твоих друзей, но, хотя бы, просто знакомых?
-Мейсон, ты о чем?
-Мери, послушай меня. Я люблю тебя, люблю больше себя и больше жизни, но я никогда не стану заставлять тебя любить меня и жить со мной, у тебя всегда есть выбор.
Если ты считаешь, что мне не больно от твоей боли, ты не права. То, что сделал с тобой Марк, имеет ко мне самое прямое отношение. Если тебе кажется, что мне было легко в последнее время, ты опять не права. Мери, поверь мне, не только тебя по ночам кошмары мучают. Если ты не веришь, что я люблю тебя так сильно, как я об этом говорю – я уже не знаю, как тебя убедить.
Если ты все-таки любишь меня, тебе придется считаться с моими чувствами – вопреки всеобщему мнению, они у меня есть. Я ведь не прошу подчиняться мне и потакать моим прихотям, но когда я вижу, что тебе плохо, я считаю себя в праве знать, что с тобой происходит, и я считаю себя в праве не позволять тебе подвергать себя опасности. Это большая плата за мою любовь?
-Мейсон, послушай…
-Наверное, мне просто не судьба быть любимым в этой жизни. С тех пор, как ушла моя мать, меня никто не любил. А ты мне дала надежду, но, похоже, несбыточную. Ничего, раньше жил, и дальше как-нибудь проживу. Точнее просуществую.
Мейсон выбежал из квартиры, хлопнув дверью, а Мери так и осталась с открытым ртом. Потом, она села и задумалась.


Си Си смерил сына взглядом:
- Надо было тебя Памеле отдать при разводе.


- Мейсон просто уже не знает, к чему придраться. Откуда в нем столько злобы?
София, конечно, догадывалась, откуда, но предпочла прямо об этом не говорить – Си Си все равно никогда не признает, что искалечил душу своего ребенка.


ейсон сел за столик. Ему даже напиться не хотелось. Чем он так отличается от других людей, что у него всегда все не так? Мейсон сильный, умный, образованный, но какая ему от всего этого польза, если он, по неведомым ему причинам, не может быть любимым? Мейсон будет рядом с Мери, но не так близко, как ему хотелось бы. Он будет обладать ее телом, но ему этого мало. Мейсон надеялся получить то, чего никогда не было в его жизни – безоговорочной любви. Он не сомневался, что Мери любит его, но иногда ему казалось, что любит, только когда ей это удобно. Когда его любимая ушла к нему от Марка, он был так безумно счастлив, что просто не обращал внимания на подобные мелочи. Мейсон всегда считал, и будет считать Мери подарком судьбы, которого он не достоин, потому был счастлив уже от того, что она с ним рядом. Но как они будут строить совместную жизнь, заводить детей, если Мейсон никогда не будет знать, все ли в порядке у его жены, или она что-то от него скрывает? Ему всю жизнь предстоит сходить с ума от волнения за нее и бояться ее потерять.
Мейсон не сердился на Мери из-за этого, так как вообще не умел на нее долго сердиться, и был по отношению к ней не совсем объективен, то есть, не объективен совсем. Во всем он винил себя. И Сисяню, конечно. Когда Мейсону было плохо, у него, как и у многих нелюбимых и так и не повзрослевших детей, обострялась злость на отца и на судьбу. Христианского смирения ему, наверное, никогда не познать.


- Мери, ты выкроила для меня время в своем плотном графике? И чем же я такое заслужил?

- Подожди, не перебивай. Ты знаешь, почему я выжила? Потому что первое, что я вспомнила и почувствовала – это моя любовь к тебе. И, хотя я не знала, как связаться с тобой, я чувствовала твою любовь и была счастлива от того, что люблю и любима. А без этого я бы не смогла пережить все, что со мной произошло.


- Мери прости меня, я бесчувственный эгоист, ты столько пережила, а я только о себе думаю.
Мери погладила его по щеке.
- Ты сам хоть веришь в то, что говоришь?


Они покрывали друг друга поцелуями.
- Я никогда не смогу насытиться тобой.
Мери отстранила Мейсона:
- Милый, только ты можешь заниматься любовью и разговаривать одновременно.
Он удивленно уставился на нее:
- И откуда же ты знаешь, как ведут себя в постели другие мужчины? Ты это в монастыре проходила?
- Мейсон, все, замолчи.
И больше они ни о чем не думали…


Мейсон, я уже все решила и отступать не буду. Как ты понял, ты будешь обвинение представлять. Можешь начинать готовиться.
Мейсон тяжело вздохнул.
- Слушаю и повинуюсь.


У Вас есть еще свидетели?
- Да, я вызываю Си Си Кепвелла.
Сисяню привели к присяге.


Вы принимали участие в семейной жизни моего подзащитного, предоставили ему с женой жилье, это так?
- Да. – Си Си сверлил Марка свирепым взглядом.



- Как отнесся ваш сын Мейсон к этому браку?
Си Си посмотрел на сына в ожидании, когда тот выразит протест. Но Мейсон молчал.



- Вы сказали, что хорошо относитесь к миссис Маккормик, разве Вы могли желать для себя лучшей невестки? И как отнесся Мейсон к Вашей помощи его более удачливому сопернику?


А какие у Вас отношения с сыном?
- Мистер Паркер, я не понимаю, почему обвинитель не выражает протест, но мне самому уже надоело это слушать. К чему вы клоните? – Спросил судья.


- Да, у меня сложные отношения с Мейсоном. Но, молодой человек, мне с сыном повезло намного больше, чем Вашему отцу. Я уверен, он со стыда сгорает из-за того, что Вы защищаете насильника. Конечно, Мери любит Мейсона, а не вашего подзащитного, а за что его любить? Вы сами подумайте. И я рад, что у меня такая замечательная будущая невестка, у Вашего папы такой точно не будет.
Зал зашелся хохотом. Судье долго пришлось стучать молотком, перед тем, как все успокоились. Он призвал к тишине, и объявил Си Си, что тот оштрафован.
- Прошу прощения, Ваша честь. – сказал Си Си.
- У обвинения есть вопросы?
- Давясь от смеха, Мейсон замотал головой.



- Почему она к Вам приходила? О чем она просила Вас? Отвечайте, иначе я спрошу у нее, и помните, что Вы под присягой. Не отягощайте свою участь.
- Она хотела узнать, где Вы.
- И где же я был?
Марк молчал.
- Мистер Паркер, я бы на Вашем месте посоветовал Вашему подзащитному быть разговорчивее.
- Вы были у меня в плену. – Выдавил Марк.


- Вы дали неполный ответ. Еще я ловил Вас с проституткой и вытаскивал из порнографического кинотеатра. Вот какие проблемы были в вашей совместной жизни.


На самом деле, Мейсон еще много вопросов мог задать, но, по его расчетам, Марку и так до конца жизни из тюрьмы не выйти, на нем ведь и другие обвинения.


Нет. Папа, я в себя прийти не могу - ты сказал, что тебе повезло со мной больше, чем отцу Паркера. Ты хоть сам понял, что сказал? Неужели ты искренне считаешь, что в мире есть кто-то хуже меня? Или это на тебя обстановка судебного заседания так подействовала? Это же сенсация, папа, давай ты это перед репортерами повторишь, представляешь, сколько на этом заработать можно? Это же затмит все другие новости.
Мери почувствовала себя лучше - Мейсон в своем репертуаре, это возвращало ей ее обычное состояние.


К ним подскочил Кейт:
- Кепвелл, похоже, сегодня твой триумф, но знаешь, что я тебе скажу? Это не твоя заслуга, просто защита была выстроена на редкость плохо.



Джина, что ты здесь делаешь? - Спросил Си Си.
- У тебя что, нет другой возможности с Кейтом повидаться? – Спросил Мейсон.
- Это открытое заседание, я думала, что любой желающий может присутствовать.
- Джина, ты не умеешь думать, "Джина думает" - это тоже самое, что "Мейсон молчит" - это нонсенс, такого не бывает.


- У вас это семейное - ответила Джина - если вы за день никого не оскорбили, день прожит зря.
Вмешался Кейт:
- Джина, мне надо с тобой поговорить.
- Конечно, вам надо поговорить - рассмеялся Мейсон - там по коридору - пустая комната. Кейт, только осторожно - у Джины макияж, не испорть его.


- Джина, ты назло мне ошиваешься возле Кепвеллов или они медом намазаны? Ты что не видишь, что они знать тебя не хотят? Сколько можно посмешище из себя делать?


Он завел Джину в свободную комнату и сорвал с нее свитер.
- Ты совсем спятил? Ты уверен, что сюда никто не зайдет?
- Сюда в любой момент могут зайти, но, дорогая, неужели тебя это волнует? Или ты экстрим разлюбила?
- И в самом деле, если нас застукают, не на моей же карьере это скажется.


Ах да, конечно, одна из десяти заповедей. Меня удивляет твоя способность не только переносить его, но и хорошо к нему относиться. Это мало кому удается.
- Я не могу к нему по-другому относиться - он дал тебе жизнь.
- Это было нетрудно для него, поверь мне, он просто хорошо провел время с моей матерью, а потом вышвырнул ее, как ненужную вещь. Я для него черновик, неудачный ребенок, так же, как Памела - неудачная жена. Потом он женился на любимой женщине и завел с ней любимых детей. Ты можешь себе представить, кем я себя чувствовал всю свою жизнь?


Мери, ты о чем?
- Прости своего отца и свое прошлое.


Но мы с Кристи все равно любим свою мать, какой бы она ни была.
- Потому что она вас любит, какой бы она ни была. Как тебе известно, отец много значит для меня, я не хочу его любить, но ничего не могу с этим поделать. Мери, из любви к тебе, я постараюсь сделать то, о чем ты просишь, но обещать ничего не могу… Родители, те про кого Господь сказал "Вот апостолы Мои для тебя". Но почему Он дал мне такого апостола?


После перерыва все, затаив дыхание, ждали вынесения вердикта. Марк поймал на себе полный ненависти взгляд Мери. Потерпевший низко опустил голову.
- Вердикт присяжных - виновен.


Отец, на радостях, даже забыл в очередной раз напомнить Теду о том, что не одобряет его отношений с Хейли. Вообще, после всего, что произошло с Мейсоном, у Си Си иногда даже возникала мысль оставить Теда и Хейли в покое. Правда, эта мысль у него в голове надолго не задерживалась.


Тедик тоже обрадовался, во-первых - за родителей, во-вторых, у него появилась надежда, сейчас папе будет не до его отношений с Хейли, а маме, возможно, удастся убедить отца, что Хейли - замечательная девушка и лучшей жены Теду не найти.


- Так не интересно, папуля, я хочу новую мачеху, София уже была.
- Мейсон, мы с Софией сегодня так счастливы, что твоя язвительность не сможет испортить нам настроение, правда, дорогая?
София злобно зыркнула на Мейсона:
- Правда, дорогой.
Мейсон подошел поближе к мачехе:
- София, раз уж на то пошло, у меня просьба к тебе - я хочу еще братика или сестренку, вы с папочкой уж постарайтесь.



На Иден подействовала окружающая обстановка, она взяла за руку своего Круза и тоже объявила о своей с ним предстоящей свадьбе, после чего они получили свою порцию поздравлений и объятий.



- Мейсон, вы уже уходите? Подожди, мне надо с тобой поговорить.
- Что случилось, папа?
- Этот идиот Паркер опять мне повестку прислал.


- Папа, как ты догадываешься, мы с ним не близкие друзья и он не слишком откровенен со мной. Кроме того, судя по тому, как он осуществляет защиту, он сам не знает, что делает и зачем.


Мейсон допрашивал врача скорой помощи.


- Марк, если серьезно, ты самое мерзкое создание, которое я когда-либо встречал. Я проклинаю тебя и желаю, чтобы вся твоя дальнейшая жизнь была сущим кошмаром. Ты заслуживаешь всего самого наихудшего, ты заслуживаешь ада не только после смерти, но и при жизни, потому что ты хотел превратить в ад мою жизнь, и, что намного страшнее, жизнь Мери – самого лучшего человека на Земле.


Мери, возможно, поскромней бы свадьбу устроила, но Мейсон не мог такого допустить.
- Дорогая, мне ведь надо, чтобы в городе все мужчины без исключения мне завидовали, а не только те, которые тебя хорошо знают. Наша свадьба должна быть самым грандиозным событием за последнее десятилетие. Я знаю, что папуля всю оставшуюся жизнь будет напоминать мне, что он помог нам со свадьбой материально, и что он сделал это исключительно ради тебя, но ничего, я это переживу.


Лицо Мейсона стало серьезным. Он взял лицо Мери в свои ладони:
- Я никогда не видел более красивой женщины. Мери, как так случилось, что ты выбрала меня?


Но ей всегда казалось, что никто из них не любил ее так сильно, как любил Мейсон - ее первенец, о существовании которого ни муж, ни дети, никогда не слышали. Тоска по нему периодически всплывала в ее сердце, как бы она ни старалась ее заглушить. 27 лет назад, после того, как Си Си выгнал Памелу из дома, она первое время места себе не находила из-за разлуки с сыном, все время плакала по ночам и знала, что ее малыш тоже в это время плачет.


Наверняка Мейсон давно забыл о матери, да и можно ли ее так назвать, если ее не было с ребенком, когда он в ней так нуждался? Возможно, он сердится на нее из-за этого. Поэтому Мейсон никогда не узнает, что Памела была на его свадьбе, что ей понравилась Мери, и что мама до сих пор любит его.


Родители, которые у них были, конечно, скучать не давали. Теда учила Мери, как тянуть из мужа деньги, чем приводила дочку в ярость и смешила Мейсона

- Мейсон если ты не сделаешь Мери счастливой, я с тебя шкуру спущу.
- Папа, ты в любом случае найдешь причину, чтобы с меня шкуру спустить.
Мейсон и не ожидал от Си Си другого поведения. Да и что взять с такого папаши? Только анализы, и те - плохие.
- Я не позволю отцу испортить мне такой день. - Обиженно говорил Мейсон. Однако Мери видела, как сильно его задевает поведение Сисяни.


Си Си, я очень устала от Ваших с ним отношений, и поверьте, я Вам не позволю издеваться над моим мужем.
- Мери, я хорошо знаю своего сына и знаю, как надо с ним себя вести.
- Я говорю не о Вашем сыне, а о моем муже. Если не любите его - оставьте в покое.


- Матушка Изабель, как я рад, что Вы приехали. Вы здесь единственная, кто считает меня достойным Мери.
- Вы и сами себя не считаете достойным ее, хотя я не понимаю, почему.
- Если бы Вы жили в Санта-Барбаре, и знали какая у меня здесь репутация, Вы бы наверняка изменили свое мнение по этому вопросу. Моя сестра Иден считает, что мне даже ад не грозит, потому что меня черти не примут.
- Мейсон, Вы, конечно, не ангел, но я Вам скажу кое-что - вашими грехами только чертей в аду смешить, не такие уж они и страшные.


К Мейсону и Мери подошли Иден с Крузом и Круз начал читать Мейсону нудную лекцию о том, как должен себя вести правильный муж. Но Мейсон его прервал:
- Ты все это узнал во время своего свехудачного брака с Сантаной?
Иден не любила, когда при ней упоминали о браке ее жениха с другой женщиной, но она так радовалась за Мейсона, что даже сердиться на него в такой день не могла, потому просто взяла Круза за руку и увела подальше, а то вдруг Мейсон его плохому научит, от брата всякого можно ждать.


Базз пообещал Мери, что ее муж не будет пить, так как он сам ему больше не наливает (правда, Мейсон и не просит в последнее время) и скажет барменам в других забегаловках, чтобы они тоже не наливали.


Си Си, с помощью Софии, пытался осмыслить разговор с Мери:
- Дорогая, но я же не обиделся на Мейсона за то, как он повел себя, когда я объявил о нашей с тобой свадьбе.

Тедик и Келли нарадоваться не могли, глядя на Мейсона и Мери, давно младшие сисята так не веселились, а Тедик мечтал, о такой же красивой свадьбе с Хейли, на которой отец будет называть ее дочкой и говорить, что Тед сделал замечательный выбор.
А Мейсон и Мери задыхались от счастья – у них даже слов не было, только бесконечные объятия и поцелуи. И конечно, они не могли дождаться, когда солнышко за горизонт сядет…


Мейсон покрывал поцелуями живот Мери:
- Дорогая, постарайся, чтобы наш малыш на тебя был похож.
- И не подумаю, я хочу маленького Мейсона.


- Отец, наверное, с ума сходит - ведь у кого-то из нас может родиться будущий наследник состояния моего деда. Наверняка старик молится, чтобы именно у Иден, а не у нас родился этот "золотой мальчик".


Мери, я думал наша свадьба - самый счастливый день в моей жизни. Но я ошибался, сейчас я намного счастливее, я даже представить не могу, чтобы я был более счастлив, чем сейчас.
Но Мейсон опять ошибся. Когда он взял на руки новорожденную дочь, любовь и счастье захлестнули его с неведомой ему ранее силой. У Мейсона от радости фантазия отключилась, и он малышку Памелой назвал. Глядя на ребенка, Мери плакала от счастья.


- Папа, так она прелесть или моя копия? Эти утверждения противоречат друг другу.


- Она будет папиной дочкой. - Сказал Мери. - На руках Мейсона быстрее успокаивается, чем на моих.


- Вам повезло, а Мейсон в ее возрасте орал сутки напролет.


Мери засмеялась:
- Это он, наверное, от огорчения, что говорить не умел. Для Мейсона это ведь настоящая пытка.
- Нет, просто когда дети плачут, их обычно берут на руки и успокаивают, если бы папа нечто подобное со мной проделывал, я, возможно, больше берег бы его ушные перепонки. Наша дочь чувствует, как ее любят, поэтому и спокойная.
- Мейсон, так ты на руках орал, а когда тебя в кроватку клали, в таком крике заходился, что у меня до сих пор в ушах звенит. Просто непонятно, как у младенца могли быть такие сильные легкие.


- Мейсон, между нами часто возникают разногласия, но ты - мой сын, отец моей внучки, и я собираюсь тебя включить в свое завещание.
У Мейсона свело челюсти.


- Сынок, я знаю, в силу ряда причин ты мне не поверишь, но я люблю тебя. И твоего ребенка тоже.


После нескольких неудачных попыток, Джина Тимонс родила двух мальчишек-близнецов - Кейт чуть с ума от радости не сошел.


После нескольких неудачных попыток, Джина Тимонс родила двух мальчишек-близнецов - Кейт чуть с ума от радости не сошел. Правда, иногда родители радовались, что их двое, а не больше, таких вредных, пакостных детей им в жизни видеть не приходилось, они даже не знали, что такие бывают. Хорошо хоть, повзрослевший Брендон помогает их урезонивать. Они ломают все, что видят, Кейт сравнивает сыновей с двумя маленькими бульдозерами. Брендон от них свои вещи под замок прячет. Но это не мешает родителям обожать малышей.
- Дорогая, это же хорошо, что наши дети на нас похожи. Ну, чего ты так переживаешь из-за какого-то вечернего платья? Я же не умер, когда они залезли в мой портфель и залили краской документы, которые были нужны мне в суде.
Джина устало махнула рукой.
- Это не просто платье, ты ведь подарил мне его на годовщину нашей свадьбы, и ты думаешь, я не понимаю, сколько оно стоит? Эти сопливые оболтусы порезали его до того, как я успела его надеть.
- Я куплю тебе новое, и мы его лучше спрячем от этих вредителей.

Круз и Иден обожают друг друга и свою Адриану, которая, несмотря на юный возраст, читает длинные и нудные нотации своей кузине Памеле, когда та расшалится (крузий ребенок - он и есть крузий).


Тед и Хейли - счастливые родители первого законорожденного внука Си Си - наследника своего прадеда. Правда, младшего сисенка и его жену деньги не сильно беспокоят, у них совершенно другие ценности, которые они и прививают своему сыну.


Обитатели Санта-Барбары, посовещавшись, отправили Добсонов на пенсию, и теперь в городе нет серийный маньяков-убийц, резко сократились случаи нелепых смертей, и с ума почти никто не сходит, правда, многим и сходить-то не с чего. А если какие-нибудь происшествия все же случаются, Круз ведет свои полицейские дела несколько лучше чем раньше - у него после рождения Адрианы, на радостях, мозг активизировался.

Мои любимчики воспитывают троих детей. Точнее, Мери воспитывает, а Мейсон безбожно балует, но они от этого не портятся.

Джина и правда не приласкала, а когда бы она это сделала? Она все утро устраняла последствия активной деятельности своих близнецов, давала советы Брендону, как вести себя с подружкой, и еще успела на мужа наорать - он так и не понял, за что. Кейт просто вне себя от восхищения: как его жене удается все успевать? А какие у них ночи! У Кейтика спинка от Джининых коготков не заживает. Но он знает, что жена любит его. В редкие минуты нежности она благодарить его за его любовь и терпение, и за то, что он не делает разницы между Брендоном и родными детьми.


Хотя до конца Мейсон так и не повзрослел и особенности его характера создают ему проблемы в жизни - он периодически конфликтует с окружающими, особенно с Сисяней.


После очередной порции общения с отцом или неудавшейся задуманной пакости, Мейсон бежит к Мери и жалуется, что его опять незаслуженно обидели. Мери утешает его, хотя часто и не понимает и не одобряет поведения мужа. Но ведь другого ей не надо, она ни разу не пожалела, что вышла за него замуж и родила таких замечательных детей. С Мейсоном она поняла то, чему ее никогда не учили ни в семье, ни в монастыре - человек с множеством недостатков может быть самым лучшим и любимым.

Си Си включил в свое завещание Мейсона, а не его дочь, как тот просил, потому что, во-первых, Сисяне надо сделать по-своему, во-вторых - не так, как хочет Мейсон.


И за последние 10 лет, несмотря на бесконечные разногласия с сыном, еще ни разу не вычеркнул его из завещания, хотя не устает напоминать сисенку, что не делает этого только ради своих внуков - детей Мейсона. Мейсону постоянно кажется, что отец к его детям относится хуже, чем к другим внукам, Сисяня его параноиком называет и в этом случае он прав - Си Си, надо отдать ему должное, не делает разницы между своими внуками от разных детей. И к Мейсону, все-таки, немного мягче относится - отец не может забыть, что было с сыном, когда тот считал Мери погибшей и как он нашел своего сисенка в логове Марка без сознания, белого, как мел. С трудом шевельнув полузасохшими извилинами, старый пень сообразил, что невыносимый сын все же лучше, чем сходящий с ума от горя или вообще мертвый.


Памела растет умненькой, жизнерадостной девочкой, обожающей своих родителей и младших сестру и брата. Она рано научилась говорить и с тех пор молчит не чаще, чем ее папа. У Мери теперь два вечно говорящих чуда.


- Папа, а почему вы с дедушкой все время ругаетесь?
- Не обращай внимания, солнышко мое, главное - тебя мы оба очень любим. - Мейсон прижал к себе родное создание. - Я любил тебя еще до твоего рождения.

Эндрю обожает свою маму и на шаг ее от себя не отпускает, хотя Памелу в его возрасте можно было с родственниками ненадолго оставить. Малыш спрашивает по десять раз в день:
- Мамочка, а ты меня любишь?
Мери берет ребенка на руки:
- Конечно, люблю, ты - самый любимый малыш на свете.
- Мамочка, я тебя тоже люблю. Правда, хорошо, когда люди любят друг друга?


Через два года после Эндрю Мейсон получил то, что с самого начала у Мери просил - их младшая дочь Мелани мало чем от Мери отличается. Эта малышка просто излучает любовь, и ее обожают все окружающие. У Сисяни она любимица - даже Мейсон придраться не может, а София жалеет, что девочка ей не родная, Брендон нянчится с ней охотней, чем с другими внуками Си Си. И никому не удается так быстро успокаивать Эндрю, как ей. Стоит ему разреветься - малышка тут же бежит к нему.


Просыпаясь по утрам и глядя на спящую жену, Мейсон до сих пор не может поверить, что она принадлежит ему. И иногда его охватывает страх потерять ее, необыкновенную женщину, которую он безумно любит, которая наполняет смыслом и любовью каждый миг его жизни, и которую он так и не знает до конца.
Иногда Мери вспоминает о своей жизни в монастыре. Тогда она даже не понимала, как сильно она хочет любить и быть любимой, она читала молитвы, которым ее обучили, и не замечала, как ее душа молит Бога о любви. Но Мери помнит момент, когда поняла, что эта молитва услышана:
- Кажется, я люблю тебя.
- Что?
- Я сказал, кажется, я люблю тебя.