Цитата
Я не знаю, выиграли бы они суд или нет, я просто пытаюсь понять, почему Мейс настаивал на этом. Я не знаю, права Мери или нет, отказываясь от суда, я просто хочу понять, почему она это делала.
Ответ тебе. Последний диалог ММ в переводе.
- Мейсон, мне нужно поговорить с тобой. Я не могу это сделать. Я думала об этом, думала и... Я просто не могу.
- Что не можешь?
- Я не могу пойти в суд и разрушить жизнь человеку. Это просто неправильно. Это будет преследовать нас и ребёнка очень долго. Возможно, это будет преследовать ребёнка всю его жизнь. И не спорь со мной, Мейсон. Я просто... Я хочу снять... Я хочу снять обвинения.
- Нет. Нет, мы должны покончить с этим, Мэри. Иначе мы никогда не освободимся от Марка. Он всегда будет напоминать... (здесь и далее: "напоминать" употребляется не в том значении, что он будет говорить что-то - напоминать таким образом, а в том смысле, что он сам будет напоминанием. В оригинале: "He will always be there as a reminder.")
- Напоминать о чём? О том, что это, возможно, не твой ребёнок?
- Нет. Я знаю, что это мой ребёнок. Он будет напоминать обо всех тех несчастьях, которые он нам причинил. Обо всём том времени, что он у нас украл. Времени, которое ты напрасно на него потратила, сочувствуя ему, жалея его. Но главное, напоминать о том, что он с тобой сделал.
- Хорошо. Я тоже хочу освободиться от Марка, Мейсон, но я хочу быть справедливой. Я не хочу полностью его уничтожить. Это всё зашло слишком далеко. Это слишком похоже на то, как ты себя вёл, когда мы только познакомились. Я думала... Я думала, ты изменился.
- Я изменился.
- Нет. Нет, если ты всё ещё можешь поступать таким образом. Я не могу участвовать в разрушении жизни человека. Просто не могу. Я хочу поговорить с судьёй и отозвать свою жалобу.
- Нет. Я тебе не позволю. Прости, Мэри. Хотя я тебя очень люблю, я не допущу, чтобы ты позволила ему остаться безнаказанным (на свободе). Ты и малыш будете нести это клеймо всю свою жизнь. И он должен заплатить за это. Сполна. Ты понимаешь? Сполна.
- Мейсон, ну хватит уже...
- Если ты расскажешь о том, что с тобой случилось, подумай, скольких женщин ты, возможно, спасёшь от подобной участи. Сколько женщин регулярно подвергаются насилию со стороны своих мужей, но боятся, что в суде их никто слушать не станет. Ты бы могла помочь им отважиться рассказать об этом публично.
- Мейсон, я не участвую в предвыборной гонке (я не кандидат на выборах)! Прежде всего я должна думать о своём ребёнке.
- Я думаю, твой (!) ребёнок будет гордиться, что его мать поступила правильно.
- Правильно? Возможно, для тебя и правильно. Возможно, око за око - для тебя правильно. Но для меня нет.
- Не нужно всё так упрощать.
- Ой, Мейсон, перестань! Ты мне тысячу раз говорил, что ты вырос в семье, где понятие мести в чести. (Я так понимаю, имеется в виду, что сама атмосфера дома Кэпвеллов располагает к этому.) Что в доме Кэпвеллов дети в первую очередь учатся именно этому.
- Это не месть. Ты знаешь не хуже меня, что Марк и раньше прибегал к насилию. Он был груб с Дженис, когда они поженились, он был груб с Бобби. Если мы сейчас не разоблачим его, он ещё с кем-нибудь так поступит.
- Знаешь, ты слишком остро реагируешь на это. Ты ведёшь себя так, словно это произошло с тобой.
- Я чувствую себя так, словно это произошло со мной. Потому что это произошло с тобой.
- Мейсон, я сама должна решить, с чем я могу смириться. Ты считаешь, что я всю жизнь буду задаваться вопросом, что, возможно, зря отказалась от преследований Марка, если эта проблема так и останется неразрешённой.
- Я тебя уверяю, останется. Марк об этом позаботится. Он уже угрожал нам, что будет добиваться опекунства над ребёнком через суд. Если ты не выступишь с обвинениями, может так получиться, что он выиграет.
- Ты доверяешь людям, которые этого не стоят. Ты не избавишься от Марка, просто поговорив с ним по душам.
- Хорошо. Хорошо, а если мы уговорим его подписать документы, в которых он откажется от всех своих прав на ребёнка, и делу конец?
- Ага, а потом он решит подать апелляцию и заявит, что подписал бумаги под давлением.
- Мейсон, ты видишь только то, что хочешь видеть. И даже не допускаешь никаких других вариантов (отказываешься их рассматривать).
- Я просто защищаю тебя и ребёнка.
- Я не такая, как ты. Я смотрю на мир иначе, чем ты.
- Но ты была закрыта от этого мира долгое время, помнишь об этом?
- Я не собираюсь отказываться от права на собственное мнение только потому, что я жила в монастыре! Моё видение мира имеет столько же прав на существование, как и твоё!
- И твоё чрезмерное великодушие оборачивается против тебя самой.