Глава 43. Тайник дона Фернандо.
Спустя примерно неделю после возвращения синьору Джоули вызвали-таки по телефону на допрос. Известие это, хотя и было в общем ожидаемым, на некоторое время повергло Мэри в ужас. Мейсон тоже переполошился и предложил тут же отправиться в американское посольство, чтобы укрыться там от произвола местной власти. Как ни странно, именно паника Мейсона успокоила женщину. Пако «знавший все течения» исчез с раннего утра, но Мэри помнила его слова о слабой вероятности ее ареста теперь. А у следователя она могла хотя бы что-то узнать о Карине и возможно даже выхлопотать свидание. Прятаться же в посольстве не имело смысла, а, кроме того, Мэри не успела восстановить американское гражданство. Так что синьора Джоули стала собираться. Видя ее решимость, а главное – спокойствие, Мейсон Кэпвел вспомнил, что он юрист и принялся подробно советовать ей как себя вести с полицейскими и прокурорами, на какие вопросы отвечать, а на какие не в коем случае и т.д. и т.п..
– Ох, почему бы тебе просто не пойти со мной?! – в конце концов, взмолилась Мэри, уже не пытавшаяся что-либо запомнить.
Мейсон вздохнул:
- Процедура имплементации иностранного адвоката очень сложная…
- Как это будет по-английски? – поморщившись, перебила его Мэри. – Без этих жутких терминов...
- Без терминов: меня никто туда не пустит сегодня… а тебе, если станешь настаивать, предложат вызвать вашего семейного адвоката… - взяв девушку за руку, пояснил Мейсон.
- Тогда рассказывай дальше, - смиренно попросила Мэри, прижавшись к любимому, семейного адвоката она и в лицо-то не знала. – Я попробую не забыть хоть что-то…
Мейсон уже полтора часа ждал Мэри у входа в здание прокуратуры республики. Он очень, до дрожи в руках и головной боли, боялся за любимую, снова ругая себя за то, что не убедил ее ехать в посольство. Пусть она и не гражданка США, но на родной земле он смог бы ее защитить! Идиот, болван, кретин! Мало было вам бед?! Мало ты терял ее?! От страшных картин, которые рисовало ему сейчас воображение, сердце то замирало, то принималось бешено колотиться. В горле першило от мучительной жажды, но Мейсон не смел отойти со своего поста, выпустив массивные двери прокуратуры из поля зрения.
Но вот она – идет!!! Мейсон стиснул любимую в объятьях так, что у Мэри ребра хрустнули и потемнело в глазах.
- Пойдем отсюда, - сказала она, сразу догадавшись, что с ним твориться. – Здесь поблизости есть хорошее место.
- Если честно, - ворчливо отвечал Мейсон, не выпуская девушку из объятий, - я бы предпочел сейчас быть за 1000 километров от этого проклятого дома, но с тобой пойду куда угодно!
В кафе на площади Боливара они выпили по бокалу прохладного вина, и, когда оба почувствовали себя спокойнее, Мэри рассказала Мейсону о том, как все прошло. Следователи обращались с ней предельно учтиво, не в чем не обвиняли, о фонде Джоули и речи не было. И, тем не менее, во всей процедуре было нечто отвратительное, вызывавшее мерзкое, брезгливое чувство.
- Пако был прав, - сказала Мэри вздыхая, - когда говорил, что настоящие преступления никого не интересуют…
- Что тебе так не понравилось? – с сомнением уточнил Мейсон, который после возвращения любимой из лап неведомого врага свободной, целой и невредимой, не хотел думать о преступлениях и расследованиях.
- Из всего, о чем они говорили и о чем спрашивали меня, можно сделать только один вывод, - ответила Мэри медленно, - Карину пытаются обвинить в убийстве Фернандо.
- В общем, логичная версия, - отхлебнув из бокала, Мейсон кивнул головой. - Она, как главная наследница…
- Нет! – уверено воскликнула Мэри. – Карина любила отца! Она не могла…
Мейсон заставил себя отбросить благодушие – опасность еще не миновала.
- Знаешь, что, - произнес он, стараясь быть твердым, - не стоит лезть в это дело. Даже если ты и права, в чем я не уверен, помочь этой девушке ты ничем не сможешь. А себя погубишь!
- Но...
- Я не желаю слышать никаких «но»! – заорал на нее Мейсон.
Но стукнул по столу так, что треснул бокал. Люди за соседними столиками уже оглядывались на них. Мейсон заговорил тише, но с невиданным девушкой доселе жаром. Мэри побагровев, молча выслушала его гневную отповедь.
- Тебе жить надоело?! - Риторически вопрошал адвокат. – Ты же ничего не смыслишь в этих делах! Тебя пристрелят или посадят в два счета. Пикнуть не успеешь! Ты уверена, что твоя падчерица не убийца?! Как ты собираешь это доказывать? Ты даже не знаешь против кого идешь! В общем так, если не выбросишь из головы эти мысли – я тебя свяжу и завтра же увезу от сюда – багажом!
Мэри прыснула.
- Не вижу ничего смешного, - недовольно буркнул Мейсон, наполняя новый бокал.
Мэри протянула руку через стол и накрыла ею кисть Мейсона.
- Я прекрасно понимаю, что тобой движет забота обо мне и что ты во всем прав, Мейсон, - сказала она вкрадчиво, глядя ему в глаза. – Но мы ведь здесь не ради Карины… Как ни прискорбно ей я и впрямь помочь не в силах.
Мейсон сразу расслабился, почти загипнотизированный звуком ее голоса и внезапной покладистостью. Он вытер лоб ладонью.
- Прости, любимая, но я так перенервничал, пока ждал тебя, что невольно сорвался, - произнес он, целуя ее руку.
- Я это поняла, Мейсон, - улыбнулась Мэри, - и совершенно не сержусь.
- Что-то я не в силах сегодня шататься по улицам… - лаская ее запястье, ответил Мейсон. – Пойдем домой?..
- Пойдем, - легко согласилась Мэри. – Только не надейся весь остаток дня провести в постели, - добавила она с невинной улыбкой.
- Почему нет?.. – весьма умильно изобразив на лице досаду, поинтересовался он.
- Потому, что я кое о чем вспомнила недавно и хочу в начале это проверить.
Глядя на разгром в кабинете дома Джоули, Мейсон закатил глаза.
- Ты что в серьез надеешься, что здесь осталось хоть что-то стоящие?! – воскликнул он с большим сомнением.
- Просто меня спросили на допросе, не известно ли мне, где дон Фернандо или Карина могли хранить важные документы… - сказала Мэри загадочно. - Хорошо, что я а об этом не помнила - натурально солгать не умею.
Она подошла к книжному шкафу с опустевшими полками. Те книги, что не растащила прислуга лежали на полу стопками или просто валялись, и женщина осторожно через них перешагнула. Она приводнялась на цыпочки и стала давить на заднюю стенку одной из верхних полок.
- Что ты делаешь?.. – удивился Мейсон.
- Подойди и подсади меня, - велела Мэри. – Фернандо был высок, а стремянку, похоже, тоже украли…
Мейсон легко исполнил приказ, посадив девушку себе на плечо. С третьей попытки ей, наконец, удалось найти верную точку приложения силы, и часть дубовой стенки шкафа слегка отскочила. Мэри подцепила ее ногтями и открыла небольшое углубление в стене. Пространство ниши было забито бумагами, свернутыми различным способом и толстыми денежными пачками.
- НЗ? – усмехнулся Мейсон.
- Что-то вроде, - кивнула Мэри, аккуратно вынимая все бумаги, чтобы ни одной не пропустить (денег она старалась при этом даже не задевать). – Фернандо рассказал мне об это не задолго до свадьбы. Сказал, что об этом хранилище знают только члены семьи. Так что это было типа посвящения… Но моя голова на тот момент была занята совсем другими мыслями, потому должного внимания я к сей процедуре не проявила, да и забыла о ней тут же. Ну, вроде все… - сказала она, облегченно вздохнув.
Мейсон осторожно поставил любимую на пол, а сам, быстро протянув руку вверх, захлопнул тайник и убедился, что стенка книжного шкафа выглядит совершенно гладкой.
Девушка свалила всю пачку на стол. Документов оказалось не очень много.
- Посмотрим! – предложила тут же Мэри, сгорая от нетерпения.
В кабинете царил полумрак и она собралась было подойти к окну, чтобы распахнуть массивные занавеси, но Мейсон резким движением остановил. Среди книг, обрывков бумаг и мусора валявшихся по полу он нашел целую полиэтиленовую папку. Сложив все документы туда, Мейсон Кэпвел растянул рубашку и сунул папку под нее.
- Ты что!.. – испугалась Мэри. – Думаешь, за домом следят?!
- Раз уж тебе не терпится ввязаться во все это, - ответил Мейсон, приводя одежду в первозданный вид, - будем соблюдать хоть какую-то осторожность.
- Я хочу только помочь сыну Рика, - тихо ответила Мэри. – А ты разве нет?
- Не говори глупостей! – поморщился Мейсон. – Если я мог оставить так это дело, уже бы костер запалил из найденной тобой макулатуры.
- Я всегда знала, что ты самый лучший человек на свете! – воскликнула Мэри, обнимая его за шею и целуя в щеку.
- Ну, скажем, одно время ты в этом сомневалась, - напомнил Мейсон, кладя свою руку ей на талию.
– Я была глупа и упряма тогда. А ты самый замечате6льный и самый добрый.
- Как бы моя доброта не обошлась мне слишком дорого, - проворчал он, целуя Мэри. – А теперь возьми какую-нибудь книжку небольшую, чтоб сразу было видно, что в ней ничего не спрячешь, да пойдем от сюда.
Уже успевшую за время отсутствия садовника зарасти сорняками алею от дома до флигеля они прошли не спеша, словно беззаботно прогуливаясь, мило болтая и даже обнимаясь. Мэри судорожно сжимала в свободной руке томик каких-то стихов, а сердце ее готово было вырваться из груди от страха, нетерпения и противного ощущения, что за ними и в самом деле подглядывают.
- Я не смогу здесь оставаться теперь, - сказала она. – Лучше переехать в гостиницу.
- Да, - согласился Мейсон, - но сделаем это завтра, чтоб наше бегство не выглядело слишком поспешным.
Мэри кивнула. Они вошли в домик и продолжили свой спектакль. Мейсон принялся яростно целовать девушку, увлекая в спальню. Здесь он скинул пиджак и, подойдя к окну, наглухо закрыл жалюзи. Мэри с каким-то идиотским, как ей показало, облегчением подумала о том, ЧТО ОН ВСЕГДА ИХ ЗАКРЫВАЛ. Ей даже веселее сразу стало, ведь теперь их никто не мог видеть…
Они вместе прошли в ванную. Мейсон открыл воду. Под шум бьющей из крана струи они принялись изучать найденные в тайнике бумаги, перекидываясь негромкими репликами.
Первое, что обнаружила Мэри – это небольшой тетрадный листок, странно затесавшийся среди важных гербовых бумаг. Листочек это был совсем новый, явно недавно подброшенный ко всему остальному. На нем рукой Риккардо, которую Мэри, к счастью, хорошо помнила, было в заметной спешке выведено: «Если выберешься, найдешь нас у койота».