Противление злу насилием. «Настоящий детектив» задал новую планку умных сериалов
Канал HBO 9 марта (10-го по Москве) завершил показ сериала «Настоящий детектив» — главной телевизионной премьеры сезона. «Настоящий детектив» вывел американские сериалы на очередную, уже кажущуюся недосягаемой высоту. Сыщики Раст Коул и Мартин Харт в исполнении Мэттью Макконахи и Вуди Харрельсона расследуют серию страшных убийств на фоне пейзажей южной Луизианы. Однако история эта только кажется простой. «Лента.ру» попыталась разобраться, чем уникален «Настоящий детектив».
Если пересказать сюжет, то выяснится, что «Настоящий детектив» вовсе не стремится сотрясти основы криминального триллера. В нем немало привычных черт жанра: полицейские напарники-противоположности, загадочное убийство девушки, коррумпированная власть, жуткая секта, совершающая жертвоприношения. Однако с традициями создатели «Настоящего детектива» обошлись как перфекционисты.
Первое, что мы видим, — одну из самых красивых заставок в истории телевидения; с песней, звучащей одновременно маняще и трагично, словно смесь «Summerwine» с «Where The Wild Roses Grow». Музыку к сериалу подбирал и писал Ти-Боун Бернетт — постоянный помощник братьев Коэнов, человек, сочиняющий саундтрек к современным пейзажам бескрайней Америки. Вопреки правилам конвейера, все серии первого сезона снял один режиссер — сандэнсовский лауреат Кэри Фукунага. Ему удалось сделать мир «Настоящего детектива» однородным и пугающим, а еще он автор одной из самых захватывающих и виртуозных экшн-сцен на телевидении (см. четвертую серию). Наконец, весь сериал — результат работы одного сценариста, Ника Пиццолатто; он наполнил «Детектив» множеством культурных аллюзий и философскими разговорами.
Исключительный сериал существует в исключительных условиях — он строится по принципу альманаха: второй сезон (Пиццолатто его уже пишет) не связан с первым, в нем другая история, другие персонажи, другие актеры и другое место действия. Этот радикальный шаг развязал руки сценаристу, который мог работать, не держа в уме симпатии зрителя или требования работодателя. В результате «Настоящий детектив» по своей цельности максимально приблизился к стандартам лучшего американского кино. При этом сериал сохранил свою родовую черту — телевизионную фрагментированность; она позволила режиссеру и сценаристу вдоволь экспериментировать с разножанровостью. Вот мы видим традиционный детектив, а вот экзистенциальный роуд-муви; вот философская камерная драма, а вот семейная; вот боевик, а вот хоррор; что уж там, в сериале про ритуальные убийства найдется и кое-что забавное.
Создатель «Настоящего детектива» отказался от линейного повествования — действие большинства серий происходит сразу в двух временных пластах. Один из них — условное прошлое: 1995 год (изображенный так изощренно, что понятно — да, это именно прошлое, а не современность), в котором Харт и Коул раскрывают дело о серийных убийствах, а затем 2002-й, когда обнаруживается, что раскрыто оно не до конца. Второй временной пласт — условное настоящее: 2012-й, в котором бывшие копы по отдельности вспоминают прежние времена. Их комментарий к событиям 17- и 10-летней давности служит повествовательной рамкой, которая позднее эффектно ломается — основное действие переносится в 2012 год, а героями становятся постаревшие Коул и Харт.
«Настоящий детектив» насыщен культурными отсылками — не навязчиво (его можно смотреть, не задумываясь о них, просто как страшный сериал про сыщиков), но достаточно отчетливо, чтобы заморочить голову тому, кто хочет их найти. Так, Пиццолатто, а он, вообще-то, писатель, спрятал в телефильме множество аллюзий на классиков жанра «южная готика». Убийцу в «Настоящем детективе» называют Желтым королем, а обитает он якобы в месте под названием Каркоса; в подтексте — сборник рассказов «Король в желтом» (1895) американского автора загадочных и леденящих душу рассказов Роберта Чамберса (тот, в свою очередь, взял Каркосу у американца Амброза Бирса). В интервью, сопровождавших выход «Настоящего детектива», Пиццолатто говорил немало и о других источниках своего вдохновения — например, философе Эмиле Чоране и современном авторе ужастиков Томасе Лиготти. Сериал также полон кинематографических отсылок — от Линча и братьев Коэнов до Хичкока и Тарковского. Наконец, главный герой Коул кажется сам по себе позаимствованным из прозы Камю и отправленным на юг Луизианы расследовать убийство. В какой-то момент человеку, увлеченному поиском реминисценций, сериал покажется конструктором, сюжет которого неизбежно вырулит либо в сторону сплошной постмодернистской игры (и убийцей, например, окажется один из рассказчиков), либо в мистику и фантастику. Однако криптологи и конспирологи оказываются посрамлены — развязка истории ужасает прежде всего своей жизненностью.
Впрочем, главное в сериале — это, конечно, персонажи и актерские работы. Мы уже привыкли, что больших голливудских звезд зовут на телевидение, но «Настоящий детектив» ни для кого из актеров не станет дауншифтингом — напротив, это этап в карьере. Вуди Харрельсон блестяще сыграл Марти Харта, перенеся свою способность изображать психопата на рисунок совершенно другой роли — честного, но консервативного и самодовольного копа. А для Мэттью Макконахи, уверенно свернувшего из героя девичьих грез в большие актеры (и незадолго до финала сериала получившего «Оскар»), «Настоящий детектив» так и вообще стал бенефисом. В первых сериях актер заимствует безумный взгляд у молодого Джона Туртурро (тем самым поддерживая коэновские интонации); когда в 2002-м Коул говорит о заговоре чиновников, глаза у него блестят, как у Фокса Малдера из «Секретных материалов»; в 2012-м он — уже одержимый старик, словно Джек Николсон в «Обещании» Шона Пенна (экранизации истории Дюрренматта о детективе, сделавшем поиск убийцы девочек смыслом жизни). Все эти образы воедино связывает талант Макконахи.
Его Раст Коул — доведенный до предела антигерой современной массовой культуры. Он не верит в человеческие объединения, презирая не только организованную религию и структуры власти, но и саму мысль о способности человека к нормальной коммуникации — люди не умеют любить, а умеют только судить. Человеческое «я» герой объявляет иллюзией; оптимизм и надежду он считает слабостью, а вину — всеобщей. На допросах, в которых он мастер, Коул имитирует сострадание к преступнику — однако настоящее сочувствие проявляет, когда советует одной из подследственных покончить с собой.
Коул — герой Достоевского, не вполне живой человек, но функция при своей философии; идеи пристегиваются к нему, как кобура к поясу. Да, у него позади гибель дочери, распавшийся брак, жуткая работа и увлечение наркотиками, однако это не истоки его экзистенциального пессимизма — скорее, просто контекст. Герой раскрывается в системе философских оппозиций, но не межличностных отношений — например, жена Харта относится к нему как к объекту. Для сравнения — сам Харт встроен в систему персонажей: 17 лет его жизни описаны через отношения с женой, дочерьми, любовницами, начальством, подозреваемыми, напарником, наконец. В итоге Коул меняется не под влиянием людей, а под влиянием идей.
Несмотря на свое экзистенциальное неприятие мира, Коул не самоустраняется, а оказывается сверхдеятельным. Именно радикальный пессимизм парадоксально превращает его в настоящего детектива, фанатично преданного расследованию. Из философа-теоретика он становится практиком — перестает проповедовать и начинает по-настоящему жить в соответствии со своими установками, редуцируя себя исключительно до сыщика, а во всех остальных сферах становясь маргиналом.
Тем временем Мартин Харт движется строго в обратном направлении — от дела к слову. Новая встреча с Коулом в 2012-м обращает его к рефлексии и осмыслению собственного опыта. Когда он просит своего бывшего шефа предоставить ему материалы старых дел, он апеллирует к тому, что хочет стать писателем (!) в жанре true crime — документальный детектив. К этому словосочетанию, конечно, отсылает и название «True Detective», хотя история, рассказанная в сериале, вовсе не основана на реальных событиях, а выдумана Ником Пиццолатто. Раз так, логично предположить, что все события сериала нам рассказаны Мартином Хартом, словно доктором Уотсоном.
Сознательный одиночка, Коул борется с призраками бессознательной коллективной жизни. Индивидуалисту противостоит архаический клубок из отношений — родственных (вплоть до извращенно понятой семейственности), социальных (преступники занимают самые разные места на общественной лестнице — от самых ничтожных до самых важных) и религиозных (они поклонники жестокого культа). Воплощением зла, философским антагонистом Коула становится злодей-убийца — со всеми признаками мифологического монстра: уродливостью, инцестуальностью, жестокостью, невероятной силой, смесью тупости и животной изобретательности. Коул давно воспринимает себя исключительно через роль восстановителя онтологической справедливости — и в этом Минотавре оказывается заключен смысл его существования.
Свою жизненную программу — уничтожить Зло и себя вместе с ним — Коулу, однако, осуществить не суждено. Кажется, чтобы утешиться, герой впервые вынужден прибегнуть к банальной морали: да, все зло на свете не искоренишь, и в противовес ему всегда должна быть хоть кроха добра. Но на самом деле он не предает себя — остается философом, только уже не пессимистом, а стоиком. Не отличать пораженья от победы — вот настоящий урок Раста Коула.
Автор: Кирилл Головастиков
Источник: Lenta.RU (
http://lenta.ru/arti...014/03/11/true/)