ГЛАВА VIII. Локриджи.
Лайонел собирался выходить из дома, когда в дверях появился Уоррен.
- Отец, мне надо с тобой поговорить.
- О чем?
- А как ты думаешь? Я видел маму, и она сказала, что ее адвокат готовит бумаги для развода. Отец, ты в своем уме? Мать совершенно убита!
- Это она тебе сказала?- Лайонел внимательно посмотрел на сына.
- Нет, конечно. Но в этом нет необходимости, и так все ясно!
- Вчера вечером Августа вышла из этого дома с высоко поднятой головой, и сказала мне на прощание дословно следующее: «Что ж, мое заключение закончено. Какой кошмар, Лайонел, я могла прожить с тобой всю жизнь! Будем считать, что меня выпустили досрочно за хорошее поведение». И даже если списать тон и попытку шутить на желание сохранить лицо, то смысл слов был верным. Уоррен, я бы на твоем месте не беспокоился об Августе.
- Что значит не беспокоиться?! Вы прожили вместе 30 лет, были счастливы!
- Помнишь?... Уоррен, перестань мельтешить, - сказал Лайонел сыну, который вышагивал по комнате, - сядь! Помнишь, когда тебе было 8 лет, я взял тебя на раскопки?
- Помню, - на лице Уоррена появилась улыбка.
- Тогда ты решил поступить как настоящий мужчина и оставил коробку с любимыми шоколадками дома.
- И это помню – я тогда две недели честно продержался без них!
- Это ты помнишь, - согласился Лайонел, - А я помню, как ты по нескольку раз на дню заглядывал в наши рюкзаки в надежде, что шоколадки окажутся там – вдруг мы их не забыли? Вдруг случайно положили? Ты ел там много всего, не голодал. Ребята, которые работали со мной на раскопе, в один из дней съездили в соседний городишко и привезли сладкую ароматную черешню. Ты ее за обе щеки уплетал. А потом сказал, что самый лучший десерт – шоколад. Ты замечательно отдохнул, даже поправился.
- Шоколадка - это София? Да, отец?
- Уоррен, я тогда тоже решил поступить как настоящий мужчина – оставил Софию и вернулся в семью. А потом почти 30 лет искал возможность забыть свое одиночество . Когда София была миссис Кепвелл, я не слишком часто заглядывал на огонек к другим женщинам. Знаешь почему? У меня была надежда, что случится чудо, и она снова будет со мной. Тебе это о чем-то говорит? Мне было все равно, что подумает Августа, меня удерживала София.
- Прикажешь сказать ей за это спасибо?
- А когда я думал, что она умерла, я просто обезумел. Получилось, что я потерял ее дважды, и оба раза по собственной вине. Я долго искал, искал такую как она. Искал женщину которая дала бы мне хоть часть того счастья, которое я испытал с Софией. Но не вышло, она для меня единственная.
- Вот я думаю о том, отец, как легко ты после всех этих лет поменял маму на Софию. А меня ты так же просто поменяешь на Брика? Он ведь твой сын от единственной любимой женщины.
- Уоррен, ты мой сын, я тебя люблю, и всегда буду любить. Скоро вы с Лейкен встретите свое счастье, и вряд ли поинтересуетесь моим мнением. Я снова счастлив и не могу позволить себе потерять Софию.
Некоторое время Уоррен смотрел на отца, потом резко развернулся и вышел, хлопнув дверью. Лайонел думал о том, каково сейчас Софии. Ему противостоит один Уоррен, а Софии приходиться объясняться с тремя детьми. Лайонел повернулся к столику, чтобы взять ключи от машины и увидел Минкс.
- Мама, я ухожу.
- Я слышала здесь был Уоррен.
- Да, мама. Наш разговор тебе не пересказываю, уверен, ты и так подслушивала, - сказал Лайонел направляясь к двери.
- Лайонел, где твои мозги? О чем ты думаешь? Эта женщина разбивает твою семью!
Лайонел обернулся.
- Мама, София не разбивает мою семью. Я надеюсь, что она подарит мне счастье и станет ее частью. Это я добиваюсь Софии, а не она меня. Что касается состояния моих мозгов… Я однажды уже принял решение, подчинившись голосу разума. Теперь я намерен слушать свое сердце.
- Ты что, собираешься жениться на ней? У тебя есть жена - Августа!
- Понятно Минкс, ты подслушивала наш с Уорреном разговор не с начала. Я развожусь с Августой, - бросил Лайонел и вышел из дома.