СИЛА ЛЮБВИ

Svetlana L (Четверг, 27 декабря 2007, 14:39:21) писал:

не являюсь.
Но, Svetlana L, мне так нравится как вы пишете, что воскрешение Мери воспринимаю как "мелочи жизни" с кем не бывает
Кроме того, я всегда была за появление двойника Мери в сериале, пусть с другим характером, с другим поведением и манерами, но с первого взгляда влюбленной в Мейсона.

p.s. у меня не всегда удается оставлять записи своего пребывания на форуме, но читаю я с удовольствием

Цитата

- Ну, не знаю как сказать. Дух, что ли не Добсонский. Наверное, из-за Париэжа и круассанов.

XI «Скелеты в шкафу»

Вдруг взглянешь, не любя
Скажешь, не любя – это насовсем
И что я без тебя, что я без тебя,
Что я и зачем?

Мейсон и Мэри сидели на диване в гостиной, рассматривая альбом с фотографиями. Мейсону очень хотелось поближе узнать ту Мэри, которая несколько лет жила вдали от него под именем Джоанна, ничего не подозревая о его существовании и об истории их любви. Какой-то задумчивой, печальной выглядела она почти на всех снимках. Не было видно той одухотворенности и мечтательности, которые были присущи Мэри в ее прошлой жизни, где присутствовал Мейсон. У него возникло желание защитить любимую, освободить ее навсегда от тоски, которая сквозила в глазах Мэри на этих фотографиях. Мейсон мысленно поклялся себе в том, что сделает все возможное и не возможное, чтобы взгляд жизненно необходимой ему женщины всегда был полон радости и счастья. Он поспешно заключил ее в объятия, как будто этим жестом хотел оградить Мэри от всех бед на земле. Она в тот же миг почувствовала себя очень, очень любимой и столь же бесконечно любящей.
Состояние душевной близости двух влюбленных нарушил резкий звонок в дверь. Мэри в ответ на умоляющую молчаливую просьбу Мейсона не открывать, виновато улыбнулась.
- Извини – сказала она – Вдруг кто-то пришел по делам больницы или, может, это кто-нибудь из моих пациентов. Надо открыть.
- Да у тебя здесь прямо приют для страждущих. Но самый страждущий на свете сейчас я. Мне нужна ты, и я не хочу тебя ни с кем делить. – На лице Мейсона появилось выражение разочарованного ребенка, которого родители оставили одного дома на Рождество.
- Я быстро. – Мэри ласково посмотрела на Мейсона и пошла открывать дверь. Но на выходе из комнаты остановилась, вернулась обратно и поцеловала его таким долгим, глубоким, нежным поцелуем, что Мейсон почувствовал себя готовым принять в этой квартире вместе с Мэри всех пациентов Парижа.
- Привет, Джоанна.
- Привет, Франсуа. – Услышал Мейсон голоса, раздавшиеся из прихожей.
- Извини, что беспокою тебя в выходной день, – продолжал говорить нежданный гость – ты говорила, что хочешь побыть сегодня одна. Но у меня больше нет сил ждать. Я сделал тебе предложение и хочу услышать ответ.
- У меня есть ответ, Франсуа. Однако, сейчас я не могу говорить с тобой. Давай, завтра. Завтра я точно отвечу тебе. – Мейсон услышал волнение в голосе Мэри и поспешил на помощь возлюбленной, чувствуя, что этот разговор ей не приятен.
- Здравствуйте, месье – сказал Мейсон, встав рядом с Мэри, - Разрешите представиться. Меня зовут Мейсон Кэпвелл. Я из Санта-Барбары, США. Прошу прощения, но сейчас у нас с мадмуазель Милз очень важный разговор, завершив который, мне нужно успеть в аэропорт. Так что очень прошу не прерывать нас. Тем более, мадмуазель Вас не ожидала сегодня – бесцеремонно и уверенно врал он.
Когда Франсуа увидел Мейсона, на лице знакомого Мэри сначала промелькнула паника, но с каждым новым словом, произносимым его соперником, лицо визитера становилось все более и более злым. Успокоившись и внешне подавив кипевшую в нем злобу, Франсуа с издевкой проговорил:
- Да, мистер Кэпвелл, я Вас очень хорошо понимаю. Вы, наверняка, так спешите домой, в Санта-Барбару, к своей жене и очаровательной дочке.
После сказанного Франсуа Мейсон испуганно посмотрел на Мэри, которая была бледная, как мел, и нервно закусывала губы.
- Ты знаком с мистером Кэпвеллом, Франсуа? – в ее голосе прозвучала надежда на опровержение.
- Да – с плохо скрываемым торжеством ответил Франсуа – Год назад меня, как крупного специалиста по травмам позвоночника, пригласили в Санта-Барбару, сделать операцию одному пострадавшему в аварии, адвокатом которого как раз являлся мистер Кэпвелл. Я видел его, когда он навещал по какому-то делу этого парня в больнице. А говорливая медсестра начала с благоговением рассказывать мне о замечательной жене мистера Кэпвелла, которая помогла ей в каком-то деле, и об их очаровательной дочурке. Так что, мистер Кэпвелл – с любезным видом продолжал он, пытливо глядя на Мейсона – понимаю Вашу спешку и не смею больше мешать продолжению вашей беседы с мадмуазель Милз. Всего доброго. Он посмотрел на Мэри:
- Пока, Джоанна. Увидимся завтра в больнице. – Франсуа поцеловал ее в щеку и направился к выходу. У двери он оглянулся на Мейсона, и снова в его взгляде мелькнула дикая злоба.
Ни Мейсон, ни Мэри не обратили на это внимания, оба шокированные только что услышанным.
- Это правда, Мейсон? – прервала она молчание, подняв на него сверкающие гневом глаза.
Мейсон стоял с растерянным видом. Его охватил панический, парализующий страх перед предчувствием того, что могло сейчас произойти. Он впервые в жизни не мог подобрать нужные слова. В его голове в сумасшедшем ритме пульсировала лишь одна мысль – «Я не могу ее потерять, я не могу ее снова потерять».
- Да, это правда – с трудом взяв себя в руки, ответил он. Но все не так, как ты можешь подумать. Дай мне пять минут, я все тебе объясню – Мейсон умоляюще посмотрел на любимую.
- Не стоит утруждаться – Мэри выглядела абсолютно холодной и спокойной. Побереги свое красноречие для присяжных. Оно произведет на них больше впечатления. Меня же твои ораторские способности совсем не интересуют.
Мейсон вглядывался в родное лицо, с надеждой увидеть в нем хоть тысячную шанса на прощение, но в ее глазах была лишь пугающая пустота. Я не могу ее потерять, словно молитву продолжал твердить про себя он.
- Я не могу тебя потерять – произнес Мейсон вслух, хватаясь за эти слова, как за спасательный круг.
- Переживешь! – взгляд Мэри перестал быть пустым и наполнился презрением.
Мейсон решился прибегнуть к последнему средству, которое, казалось ему, может все исправить.
- Я прошу. Дай мне всего пять минут. Я расскажу тебе то, чего ты пока не знаешь. Надеюсь, после этого ты сможешь меня понять.
Несколько секунд принципы и любовь боролись в душе Мэри. В итоге любовь все-таки одержала победу. Ей очень хотелось верить в то, что лжи Мейсона сопутствовали какие-нибудь смягчающие обстоятельства.
- Хорошо. У тебя пять минут. Я слушаю – строго сказала Мэри.
Мейсон с благодарностью посмотрел на нее и начал говорить:
- Вчера, чтобы разыскать тебя, я отправился к знакомому полицейскому на Монмартр…
Мейсон рассказывал ей о событиях предыдущего дня, пытаясь вложить в каждое слово весь свой дар убеждения, всю свою любовь и всю боль, копившуюся в нем долгие годы жизни без Мэри. Когда рассказ был окончен, в его глазах блестели слезы. С надеждой в голосе он произнес:
- Теперь ты понимаешь, после всего, что я пережил, я просто не мог думать ни о чем другом, кроме того, что ты, моя Мэри, жива, и я снова могу держать тебя в объятиях, снова говорить тебе, как сильно я люблю тебя, как ты мне нужна. Что без тебя меня просто не существует, мне все безразлично вокруг, я сам себе безразличен.
Мэри стояла, с горечью глядя на Мейсона, а из ее глаз одна за другой по нежным щекам катились слезы. Всхлипывая, она стала кидать в него, отзывавшиеся в нем резкой болью слова:
- Зачем, зачем ты солгал мне? Это же жестоко. Я поверила тебе. А ты гнался за призраком. Но я то живая женщина и не имею ничего общего с твоей Мэри. Я очень сожалею о ее смерти и сочувствую тебе. Но я ведь действительно всем сердцем полюбила тебя, хотя это и странно звучит после двухдневного знакомства. И хочу, чтобы и ты любил меня, а не убегал, схватившись за меня, в свое прошлое. Это нечестно по отношению ко мне, к ней и к твоей жене и дочери. Твое место рядом с ними.
- Но Мэри! Я знаю, что это ты. И дело даже не в фактах, сердце не может меня обмануть.
- Зато ты прекрасно с этим справляешься без него. Я ненавижу ложь!
Мейсон в отчаянии схватил ее за руки. Мэри резко вырвала их и отпрянула от него.
- Не прикасайся ко мне. Оставь меня одну.
Голос Мейсона сорвался на крик:
- Я люблю тебя.
- Ты, что не видишь, как мне сейчас тяжело? Оставь меня одну.
Он понял, что продолжать объяснять ей что-либо сейчас бесполезно. Она будет все больше и больше упрямиться, а его дальнейшие уверения вызовут в ней только гнев и обиду. Надо дать ей возможность успокоиться, все обдумать, и потом они снова обо всем поговорят, и она все поймет, не может не понять.
Мейсон с любовью взглянул на Мэри, и уже, насколько это было возможно, спокойно сказал:
- Хорошо. Я ухожу. Но умоляю тебя, подумай о том, что я тебе говорил.
Вместо ответа Мэри распахнула перед Мейсоном входную дверь. Когда дверь захлопнулась за ним, она без сил сползла на пол и долго сидела так, опустив голову в колени, а слезы все катились и катились у нее из глаз, и не могли смыть ту боль и страдание, которую оставил в ее сердце навсегда ушедший любимый человек.

Ну почему у них так всегда, только-только обрели счастье, и опять какая-нибудь непрятность.

Цитата

Хоть Мери назови, хоть Джоанна, а ведет себя одинаково. Бедный-бедный Мейсон!

Здорово, Svetlana L, очень интересно, что будет дальше. Честно говоря, я совсем забыла про ухажера Мери. Я думала, что основная проблема для наших лапочек теперь будет в Джулии. Но на фоне его злобных взглядов Джулия может и померкнуть.

Похоже, Мейсона жизнь ничему не учит. Надо ж было сначала объясниться с Мери, узнать, как она Джоаной оказалась и все такое, а потом уже любовью заниматься.

Цитата

Clair, он думал, что ей сказать, когда стоял перед ее дверью, помните? Но тут выходит она, гладит его по щеке и всячески признается в любви. Твоя любовь, о которой ты долгие годы тосковал, стоит перед тобой, говорит такие вещи, у любого крышу снесет и не будешь думать ни о чем только о том, чтобы сейчас быть с ней. Лично я не представляю, как может быть по другому в такой ситуации. Хотя сама ненавижу ложь и патологически не умею врать. А утром они были так счастливы, и, помните, он подумал, что это утро и этот день должны принадлежать им. На следующий день он бы все ей рассказал. Но тут пришел этот Франсуа, которого вы еще узнаете.

Svetlana, вот и у меня "дошли руки" прочитать Ваш рассказ. Интересно. Правда мне показалось немного "сладковато", но всё равно интересно. Чувствуется Ваша огромная любовь к героям, к Парижу.

Жду с нетерпением продолжения, ведь нам предстоят разборки с Джулией. Уже вижу, как сжались её кулачки для нанесения удара.

Svetlana L (Воскресенье, 30 декабря 2007, 11:44:37) писал:

я тоже не представляю.
Начать сейчас что-то говорить\выяснять - лишь испортить момент
В реальной жизни все бы развивалось именно как вы описали, Svetlana L

Дорогие друзья! Размещаю двенадцатую главу. Надеюсь ее события вас не разочаруют.

XII «Опять разлука»

Мейсон вернулся к себе в гостиницу и стал ломать голову над тем, как ему убедить Мэри в том, что она Мэри. Произнеся про себя последние слова, Мейсон осознал, насколько нелепо они звучат. Не удивительно, что она усомнилась в правдивости моего рассказа, подумал он. С другой стороны, если она не помнит прошлого Мэри, то и прошлого Джоанны она помнить не может. Мейсон внезапно расхохотался. Слышал бы меня сейчас кто-нибудь. Это же белая горячка. Тут же перед мысленным взором Мейсона возникла разъяренная Джулия, отвешивающая ему увесистую пощечину и истерично орущая: «Докатился, Мейсон! Сколько раз я говорила тебе, не надо пить!». Мейсон инстинктивно отпрянул, увидев живо воображаемую им картину, сразу вспомнив об еще одной проблеме, которую ему предстояло решить на пути воссоединения с Мэри. Объяснение с Джулией будет, наверное, потяжелее разгадки головоломки с превращением Мэри в Джоанну. Хотя не стоит сейчас думать о разговоре с Джулией, сказал себе Мейсон, буду действовать по ситуации. Я знаю, что хочу быть только с Мэри, и буду с ней, чтобы там не произошло. Он озадаченно потер лоб и взволнованно зашагал по комнате.
Жаль, я не расспросил Мэри о ее жизни в Канаде, продолжал размышлять Мейсон. Что бы интересно она мне ответила? Сослалась бы на россказни Марка? Наверное, сказала бы, что ничего не помнит вследствие какого-нибудь несчастного случая. Не знаю, что там ей наплел этот негодяй Маккормик. И здесь как раз был бы к месту мой рассказ, и она, вероятно, поверила бы в возможность того, что Мэри и Джоанна одно лицо. Но теперь уже поздно, она не хочет со мной разговаривать и не будет отвечать на мои вопросы. Значит, я должен сам распутать это дело и прийти к ней уже с готовыми доказательствами моих слов. Мейсон сел за стол, несколько раз взъерошил волосы и стал лихорадочно соображать, что же ему предпринять на пути к разгадке тайны появления Джоанны.
Первое, что пришло ему в голову – поехать в Канаду, на место якобы прежнего места жительства Мэри и Марка, то есть Джоанны Милз и Кевина Спейса. Там, наверняка, откроется, что таковые никогда по этому адресу не проживали, а если и проживали, то выглядели они совсем иначе, чем Мэри и доктор-насильник. Придется завтра снова навестить нашего болтуна - выпивоху Жака Крэйона, далее планировал свои действия Мейсон. Ящик бурбона стимулирует его память и сговорчивость, и он расскажет и покажет мне все, что есть у полицейских по делу Джоанны. В той заветной папке из архива обязательно должен быть какой-нибудь документ, где указан необходимый мне адрес. И, возможно, визит к моему старому знакомому поможет мне открыть для себя еще какие-нибудь любопытные детали из неизвестной мне жизни Мэри.
Мейсон стал перебирать в памяти документы, которые он видел, разгребая содержимое уголовного дела в поисках свидетельства о регистрации брака Мэри и Марка. Он вспомнил увиденный им протокол допроса некоего Франсуа Либре, и слова Жака о том, что Джоанну от изнасилования спас ее знакомый, с которым они вместе работали в больнице. Скорее всего, это тот самый Франсуа, приходивший сегодня домой к Мэри. Он сказал, что сделал ей какое-то предложение. Когда я подошел к ним, продолжал анализировать Мейсон, он почему-то сначала как-будто испугался моего появления, а затем очень сильно злился, так, что это бросалось в глаза. Такое поведение этого субъекта могло быть вызвано ревностью, думал Мейсон, но он чувствовал, что здесь замешено что-то еще, связанное с загадками появления и жизни Джоанны Милз. Этот тип был неприятен Мейсону не меньше Марка. И хотя он видел его не более пяти минут, Мейсон инстинктивно чувствовал исходившую от Франсуа опасность.
Главное, я знаю с чего завтра начать расследование, остальное непременно откроется и узнается в свое время, решил Мейсон и лег спать.
Утром он встал совершенно разбитый, потому что, проворочавшись всю ночь, Мейсон так и не смог заснуть. Он, как и всякий влюбленный, провел ночь без сна, думая о своей возлюбленной. В его воспоминаниях, как в калейдоскопе, счастливые картины объятий, поцелуев и признаний Мэри сменялись видениями ее разгневанного лица, глаз, наполненных презрением, и слез, текущих по щекам, к которым он мечтал прикоснуться вновь. Всю ночь он находился в круговороте попеременно охватывавших его надежды и отчаяния.
Вспомнив о своих сегодняшних планах, Мейсон внутренне собрался и почувствовал себя бодрым и полным сил действовать. Он быстро собрался и хотел уже направиться в полицейский участок на Монмартре, но на выходе из гостиничного номера его остановил телефонный звонок. Мейсон снял трубку. Звонила Джулия. Мейсон, услышав ее голос, ощутил закипевшее в нем раздражение. Как эта женщина умудряется появляться у меня на горизонте в самое неподходящее для этого время, мысленно возмутился он. Ему захотелось бросить трубку и послать Джулию ко всем чертям. Но, услышав слова, которые она произнесла в полном отчаянии, его раздражение мигом улетучилось, и он сам смертельно испугался того, о чем сообщал ее плачущий голос:
- Мейсон! Мы с Самантой гуляли сегодня в парке, и произошел несчастный случай. Ремни безопасности аттракциона, на котором она каталась, вышли из строя. Она упала с большой высоты и получила множественные травмы. Сейчас мы в больнице. Саманта в тяжелом состоянии. Ей требуется переливание крови. У нее редкая группа, как у тебя. Донора нашли пока одного, а кровь еще может понадобиться. Нужно, чтобы ты срочно вернулся в Санта-Барбару. Мне страшно, Мейсон.
- Джулия, успокойся. Все будет в порядке. Я сейчас же закажу билеты на самолет и прилечу домой первым рейсом.
Мейсон хотел приободрить ее и сказать, что любит, но солгать не смог. Вместо этого он попросил:
- Передай, пожалуйста, Саманте, что я очень люблю ее. Держись, Джулия. Я скоро приеду.
Мейсон повесил трубку. Посидев немного и придя в себя, он заказал билеты на самолет. Вылет был через три часа.
Надо позвонить Мэри и предупредить ее о моем отъезде, бросив взгляд на телефон, решил он. Мейсон набрал номер, полученный им позавчера у Жака, но на том конце провода раздались гудки, свидетельствующие, что Мэри не было дома. Что же делать? – вслух воскликнул он. Я уеду, а Мэри в мое отсутствие подумает, что я смирился с ее решением расстаться со мной и чего доброго примет предложение этого Франсуа выйти за него замуж. Наверняка, вчера речь шла именно о таком предложении. Этого нельзя допустить – он сделал глубокий вдох и стремительно выскочил из комнаты.
У Мейсона возникла идея снова прибегнуть к помощи Жака Крэйона, взяв у полицейского на этот раз адрес больницы, в которой работала Мэри. Поеду к ней и расскажу, почему вынужден уехать из Парижа, решил он.
Мейсон вошел в кабинет Жака. Впереди него шествовал посыльный с ящиком бурбона. Губы Жака растянулись в приветливой улыбке.
- Кэпвелл, я рад, что ты умеешь держать слово. Садись, выпьем. Отметим твою ночь любви. Зная тебя, наверняка, она состоялась. Верно я говорю? Давай, рассказывай – беспрерывно тарахтел он.
Мейсону захотелось вставить ему кляп в рот, лишь бы тот поскорее заткнулся и позволил ему осуществить задуманное. Но он терпеливо дождался короткой паузы в потоке речи полицейского и поспешил попросить:
- Жак, сделай мне еще одолжение. Дай мне адрес больницы, в которой работает Джоанна Милз.
Жак расхохотался и его второй подбородок запрыгал в такт раскатам его громогласного смеха.
- Кэпвелл, ты продолжаешь гоняться за этой женщиной? Зачем? У нас в Париже полно красоток. Так уж и быть могу обеспечить тебя парочкой адресов. Или нет, знаешь, поезжайка в Мулен Руж. Там есть такие девочки, закачаешься. Заодно окунешься в мир легенды Парижа. Я знаю, ты любитель исторических тайн.
На этот раз Мейсону пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не задушить болтливого полицейского.
- Жак, заклинаю тебя, дай мне этот адрес – взмолился он. У меня через два с половиной часа самолет. А мне еще надо успеть заехать в больницу.
- Ладно, Кэпвелл – ответил Жак, запуская заветную компьютерную программу. Но на этот раз ящиком бурбона ты от меня не отделаешься…
- Сделаю для тебя все, что ты скажешь – прервал его Мейсон.
- На, держи – написав на бумажке адрес, Жак протянул ему долгожданные сведения.
Мейсон пулей выскочил из кабинета и понесся ловить такси, слыша в след, как полицейский продолжал что-то ему тороторить.
И опять, как и позавчера, машина ехала нестерпимо медленно. Мейсон проклинал многочисленные парижские пробки. В отчаянии он смотрел на часы и понимал, что если сейчас же не повернет по направлению к аэропорту, то опоздает на самолет. С огромным сожалением и самыми неприятными пугающими предчувствиями, Мейсон был вынужден бросить затею повидать Мэри в больнице и отправился в аэропорт.
Самолет поднимался над землей. Мейсон смотрел в иллюминатор на раскинувшийся внизу прекрасный город и думал о женщине, которая осталась там, не зная, как сильно он ее любит и жаждет встречи с ней, но впереди их опять ожидает разлука…