Соавтор: Джой
Пэйринг: Иден/Роберт
Забудь, не вспоминай.
Пролог
Окленд 1990 г.
***
- Что Вы видите?!
- Горы... Заснеженные шапки вершин через окно с инеем.
- Красиво? Вам нравится это место?
- Да...
Легкая улыбка трогает ее губы, но ее быстро сменяет напряжение. А затем ее лицо и вовсе болезненно морщится.
- Нет!
- Что, что не так, Лиза?!
- Я хочу уйти отсюда! Мне нужно уйти!
- Почему вы не уходите?
- Не могу... Я не могу...
На ее лице досада. Досада от того, что человек не понимает очевидного.
- Почему вы не можете? Кто или что вас удерживает?!
- Не знаю... Мои ноги... Они не двигаются! Я их не чувствую! Я не могу ходить!
Человек в белом халате ощутил, как нарастает ее паника, и тут же прервал сеанс. Щелчок пальцев, и она очнулась.
Паралич и чувство бессилия - вот что извлек из непроглядных глубин ее памяти этот сеанс гипноза. Ужасные ощущения, от которых не удалось избавиться и по его окончании. Ее ноги двигаются, но память парализована. Она снова не может уйти туда, куда ей хочется, потому что не может вспомнить этого места, хотя уверена, что оно существует.
***
Мужчина в безупречного вкуса деловом костюме задумчиво перебирал в руках снимки. Он остался доволен проделанной работой. Все так, как он заказывал - на этих фото только она , и нет ни малейшего указания на то место, где они были сняты. Ничего, за что мог бы зацепиться зоркий глаз инспектора Кастильо, в руках которого непременно окажутся эти снимки. Ближайшим рейсом они отправятся в Санту-Барбару с его самым надежным человеком и будут подброшены в конверте под массивную дверь особняка Кэпвеллов. На этих снимках она кажется счастливой... Почти счастливой. И это еще один повод для его удовлетворения. Пусть знают... пусть будут уверены в том, что она жива, в том, что ей хорошо... Он достаточно жесток, чтобы отобрать ее у них, но не достаточно жесток, чтобы отобрать у них надежду.
Она так красива и так волнует его, что ему приходится приложить усилия над собой, чтобы отвести взгляд от фото.
Глава I.
Ей хорошо. До безумия хорошо. Но даже сейчас ее не покидает ощущение, что это неправильно, но от того еще более сладко. На какой-то момент образы, преследующие ее, отступают. Уходит все. Руки притягивают его к себе, ноздри жадно вдыхают запах тела, смешанный с ароматом его парфюма. Он так подходит ему. На него она реагирует моментально, стоит ему лишь оказаться рядом. Однако что-то внутри нее противится ему, считает его виновником, захватчиком или... вором. Какое странное определение! Она не может найти этому объяснение. Врач уверяет ее, что это нормально. Недоверие к близким у пациентов, страдающих амнезией - это нормально. В какой-то степени ей повезло, ведь дама, с которой ей довелось беседовать в ожидании приема врача, уверяла, что после амнезии она не чувствует к мужу абсолютно ничего. В отличие от нее Лизу к мужу тянет безумно, но даже это она ставит ему в вину и мстит своей наигранной холодностью, пренебрежением, и он позволяет ей это. Он позволяет ей все, несмотря на то, что иногда ему кажется, что она ищет не подтверждение его любви, а границы его терпения. Прошлой ночью она отказалась делить с ним постель, а уже утром за завтраком он вручил ей подарок - ключи от новенького Порше, который спустя полчаса был безжалостно разбит ею.
Как же ему нелегко! Но он готов платить эту цену. Он готов платить любую цену, но не готов, чтобы платила она.
Пару часов назад.
***
Громко захлопнув дверь, он прошел в гостиную вслед за ней.
- Что ты творишь?!
Тщательно сдерживаемая ярость рвалась наружу. Пытаясь дать ей выход, Роберт швырнул ключи зажигания на стол, однако этого было ничтожно мало; сейчас он предпочел бы выйти во двор, сесть за руль, завести и окончательно уничтожить эту чертову машину.
Лиза прошла в центр гостиной и обернулась. Скрестив руки на груди, она со странной смесью довольства и вызова смотрела на него. Ей нравился произведенный ею эффект - наконец, ей удалось лишить его равновесия, вывести из себя.
- Клин клином... - беспечно и туманно объяснила она.
- О чем ты?! - он нахмурился, пытаясь понять ее логику.
- Ты сказал, что я потеряла память, попав в аварию.
Она испытующе взглянула на него. Не взгляд, а детектор лжи, однако его не так-то просто пронять, ведь он сильный. Еще более сильна его мотивация, поэтому он с легкостью играет с ней в эти игры, следит за постоянно меняющимися правилами...
- Это так, - ровный, чуть усталый голос, словно с капризным ребенком, которого безумно любят, но с которым тяжело. - Почему ты не хочешь мне верить?!
В самом деле, почему?! Почему она не верит ему?! Из-за вакуума, в котором она оказалась, в котором был только он. Ни прошлого, ни близких, ни друзей... Ни-че-го. Только он и его правда. Иногда ей казалось, что этого достаточно, что он заменит ей все, если бы не образы, преследующие ее. Она вспоминала не события и не лица, она вспоминала ощущения и чувства. Нечто радостное и теплое. И это определенно никак не вязалось с ним. Он какой угодно - жесткий и холодный, когда сидит в офисе на одном из многочисленных совещаний, обжигающе горячий в постели, так что порой она боится сгореть, но тепло и светлая радость... это определенно не о нем. Это о чем-то другом. Или о ком-то? В ее жизни это было. И Это было важно. Поэтому она так хочет вернуть это, но он стоит стеной, не позволяя ей, и она яростно бьется об эту стену.
- Я верю тебе, - в ее голосе легкая издевка. - Именно поэтому я подумала, что эта авария поможет мне вспомнить.
- Это безумие! - легкий смешок, когда совсем не смешно.
- Безумие?! - она попробовала это слово на вкус. - Иногда мне кажется, что я недалека от него. Эта пустота здесь, - она указала пальцем на сердце, - и здесь, - палец переместился к виску, - сводит меня с ума.
- Перестань накручивать себя, перестань искать подвох там, где его нет, успокойся и память вернется к тебе, - он был почти груб с ней, почему-то больше не считая нужным скрывать свое раздражение.
- Ты этого хочешь?! Ты действительно этого хочешь?! - она почти срывается.
- Да, если это сделает тебя счастливой.
Он протянул руку, попытался дотронуться до нее, но она резко отпрянула.
- Лиза...
Лиза... Это имя еще одно его проклятие. Он взял его из опасения, что ее настоящее имя послужит мостиком, связующим звеном между настоящим и прошлым, поможет ей вспомнить... Его выбор пал на имя, созвучное с тем, что выбрала она сама для своей второй личности - ЛиЗа - ЛиСа. Но как же сильно ему не хватает ее настоящего имени! Ведь оно часть нее. В моменты близости с ней ему приходится крепко сжимать челюсти, чтобы оно не вырвалось из его уст. Иден, Иден, Иден...
О, черт возьми, что он с ней делает?! Чего добивается?! Впервые за долгое время у него нет определенного плана, лишь желание, скорей даже непреодолимая потребность удержать ее рядом с собой. Эгоистичное, но сдобренное уверением самого себя в том, что он делает все это ради ее психического здоровья. Уверением в том, что если выбор стоит между правдой и ее безопасностью, то выбора у него нет.
Она замерла, всматриваясь в его глаза. Вот оно! Сейчас он настоящий - глубоко несчастный, сожалеющий о чем-то... Виноватый, безмолвно просящий прощения за что-то. Это опьяняет, придает ей уверенность - он в ее власти, простит и прощает ей все. В то же время это пугает, словно тянет холодком от полуотворенной в ночь двери.
- Если? - переспрашивает она, пытаясь отыскать в себе и разжечь вновь искорку злости на него, на то, что он стоит между ней и чем-то, чему она не знает имени, но что ей так нужно, и ей это удается. - А что по-твоему сделает меня счастливой? Ты знаешь?
Она делает шаг навстречу к нему, руки скрещены на груди, уверенный, дерзкий, требовательный взгляд.
- Нет, - она так энергично качает головой, что волны волос на миг скрывают ее лицо. - Откуда тебе знать? Ведь я сама не знаю об этом! Я не знаю себя! - ее охватывает почти лихорадочное оживление.
- Достаточно! - властно приказывает он, пытаясь прекратить это.
Его поза, его взгляд меняются, становятся тверже. Теперь они вновь на равных, понимает она, и это наполняет ее покалывающим в кончиках пальцев, щекочущим в груди, дерзким хмелем.
- Достаточно? - она цепляется за это слово и тут же меняет его смысл. - Ты полагаешь, что тебя, - ударение и откровенная издевка, - мне достаточно?! Ты ошибаешься!
Считая разговор оконченным, она хочет уйти, однако он стоит перед ней, преграждая ей путь. Вот, что так злит ее - необходимость жить только той жизнью, которую он начертил для нее, которая замыкается в окружности его жизни. Ей душно, она задыхается. Не церемонясь с ним, она отталкивает его, направляясь к двери, однако внезапным почти грубым жестом он стискивает ее руку повыше запястья, притягивает ее к себе. Он тяжело, прерывисто дышит.
- Что тебе нужно? Скажи! Я дам тебе все! Все, что угодно, только попроси.
Сообщение отредактировал Ondina: Воскресенье, 08 марта 2015, 19:26:55