Мейсон отвозил Дженис домой и по дороге они не промолвили ни слова .Было трудно поверить в случившееся, но еще несколько минут назад они были его свидетелями и каждый переживал сейчас по-своему все связанное с убитым . Сочувствие отходило вместе с шоком, как отходит наркоз, и Мейсон готов был ощутить в своем сердце ликование или, по крайней мере, удовлетворение от возмездия свыше, но сердце, жившее все последнее время местью, равнодушно приняло это лекарство, словно и не нуждалось в нем. «Наверно, я не осознаю вполне, что произошло» - подумал Мейсон –главное, что Маккормик больше не сможет причинить Мэри никакого вреда»
Нет! Человек не должен умирать вот так, страшно и бессмысленно – Мейсон не поверил этому крику души, но в то же мгновение его охватила ярость и боль за то, что человек так умер .Он машинально остановил машину и вцепившись в руль заплакал навзрыд, словно убитый был самым дорогим человеком.
-Дженис, ведь я хотел видеть Марка таким растерзанным! Что же смотри и радуйся! Что же тебе не весело. – Мейсона охватила истерика.
Испуганная женщина запричетала:
- Тише, тише, ты ни в чем не виноват .Мейсон перестань, ради всего святого.
-Почему мне так больно, Дженис, словно это меня...
-Это только нервный срыв ,это скоро пройдет .Давай я сяду за руль и мы поедем – Дженис уже решила, что повезет Мейсона в ближайшую больницу.
-Давай – согласился Мейсон –отвези меня в церковь. Я скажу ему то, что он хочет от меня услышать, пусть он только заберет от меня эту боль.
То, что владело им было чуждо и невыносимо. Словно кто-то дал Мейсону подержать на плечах свою ношу. И медлил забрать ее обратно, словно не видел, что она задавила его .
Боже милостивый! Я не знал , что нельзя желать смерти другому, ты меня прости и забери от меня
Стыд и боль – словно ребенок ,не зная вслух или про себя, Мейсон умолял , стоя по середине пустого храма, настигшего его Бога оставить его - и не дай мне никогда желать смерти никому. Никому и никогда!
К Мейсону подошел молодой священник
-Я могу Вам помочь? – участливо спросил отец Майкл.
-Вы бы не могли меня немедленно исповедать – Мейсон уже верил таинству исповеди и готов был выпить святую воду и дать себя помазать освященными маслами, если это так заведено.
- Да я уверен, что Вы обязательно должны исповедаться. Но не сейчас. Надо основательно подготовиться, осознать всю жизнь .И только тогда. Иначе, поверьте мне, Вы многое потеряйте, если Ваша исповедь будет спонтанна и неглубока.
Увидев тревогу в глазах богомольца, отец Марк как можно добрее произнес – А то, что Вас мучает сейчас, Бог уже простил .Потом только на исповеди произнесете и этот грех.
Мейсон поверил и облегченно вздохнул, в сердце что-то кольнуло .Но это были нервы, такое знакомое и часто испытываемое состояние.
-Я пойду и приду как только буду готов – пообещал он священнику, нисколько не стесняясь своего детского поведения.
-Надеюсь на скорую встречу – отец Майкл не осмелился
Вслух благословить светского гостя ,но сделал это про себя. И первым отошел в сторону, боясь спугнуть того лишним словом или жестом.
За руль снова села Дженис .Мейсон сидел на заднем сиденье с закрытыми глазами. Божие наваждение ушло и на сердце была пустота. Но самое главное заключалось в том, что в нем не было чувства мести .И Мейсон никогда не впустит его обратно. Слишком дорогой ценой он от него избавился Было только досадно, что Дженис стала свидетельницей его слабости.. Мейсон поморщился. Хотелось покоя и даже благости от посещения храма, а не этой досады , которая свидетельствовала о гордости и боязни унизиться.
«Надо было все-таки настоять на исповеди» подумал он.
«Священник неопытный, не понял, что мне это необходимо или поленился исповедальню открыть»Поняв, что нет ничего глупее как учить отца Майкла духовному окормлению ,Мейсон расстроился окончательно. Такой надутости он от себя не ожидал.
«Я себя теперь как на ренгене буду видеть?» - уже со злостью думал он, наблюдая как подобно юрким змейкам множество мыслей и чувств, далеко не самой высшей пробы, устремились обратно в сердце, обладатель которого никак не мог воспрепятствовать им занимать свои привычные места .Следующая мысль была еще ужаснее: «Это все надо открыть на исповеди?!»
эту мерзкую мелочную дрибедень» Легче было признаться в грехе убийства или растраты чужих денег, чем в мелких ничтожных и малодушных мыслишках и некрасивых чувствах.»
Машина затормозила у Дома Дженис.
-Доедешь сам? – устало спросила она
-Да. Ты иди отдыхай. Прости, что заставил тебя пройти через опознание и допрос .Но Мэри бы этого не вынесла. Даже не знаю, как рассказать ей о происшедшем с Марком.
-Женщины сильнее, чем это может показаться – Дженис по обычаю постаралась поддержать Мейсона, с горячью подумав, что у нее нет никого, кто позаботиться бы о ее Слабости . Она вспомнила Марка. Ведь только он предложил ей выйти за него замуж и старался как мог стать для нее опорой.