Глава III (Продолжение))
Александра Николаевна сжала виски ледяными ладонями. Как же вышло, что одного практически случайного свидания оказалось ей достаточно, чтобы забыть почти 19 лет совместной жизни с Сергеем и все обязательства перед мужем и детьми?! О чем она тогда думала?
Ни о чем, в общем... Просто появился вдруг Леня, посмотрел на нее, как ТОГДА… Развод сделался неизбежностью.
Только подписав требуемые бумаги, Александра почувствовала, что не знает как жить дальше. Ощущение было ужасное. Потеряв семью, понять, наконец, сколь много она значила! Понять, что годы, проведенные с Сергеем Корнеевым были самым лучшим временем в жизни тогда, когда это уже в прошлом было равносильно признанию полного краха. Александра признавала и осознавала, желая сжаться и выть в потолок. И она выла. И было совсем неважно, что Леонид рядом пытается как-то помочь, утешить. Он и правда старался изо всех сил. Он даже сумел подружиться с Павликом, уговаривал их поехать в Москву. Александра решила по своему.
Вновь сблизились любовники после смерти Сережи. Иначе этот удар женщине было просто не вынести. Дождливые похороны. Отстраненный и потерянный взгляд бывшего мужа. Презрение дочери. Не на кого даже опереться. Не с кем поплакать, разделить боль и скорбь. Миша пожалел, попытался поддержать. Но Миша чужой ей... Так и не стал родным.
Сидя в Московской квартире, Александра пыталась напиться, но жгучая жидкость вызывала отвращение и не лезла в пустой желудок. Тогда она собралась и вышла на улицу. Женщина долго и бесцельно бродила по промокшему осеннему мегаполису. Облегчения ходьба не приносила, но давала ощущение усталости - хоть какое-то живое чувство. Если можно называть "живым" тупую боль в ногах и желание лечь и заснуть прямо на скамейке в парке. А потом Александра оказалась у театра. Поежившись, она довольно равнодушно удивилась про себя, что дошла сюда пешком из Чертанова и вошла внутрь, не преследуя никакой особой цели.
Леонид Бронский был на сцене. Александра долго молча, наблюдала за тем, как он увлеченно работает с актерами. Помимо воли в голову ее пришла мысль, что поступи она двадцать лет назад по-другому, и сын был бы сейчас жив. Сердце сжалось в груди. Закрыв рот ладонями, женщина хотела остановить поток рыданий. Они, клокоча, вырвались. Леонид заметил ее. Он принялся было возмущаться, почему в зале посторонние, но узнал Александру.
Потом они пили кофе у него в кабинете. Александра никак не могла успокоиться. Ее трясло, и слезы продолжали бежать из глаз, не смотря на все попытки Бронского как-то отвлечь бывшую возлюбленную. Его увещевания казались Александре кощунственными. "Такова жизнь, Алекс..." вздыхал мужчина, как будто речь шла о ее любимой собачке. Этого Александра не стерпела.
- А ведь это твой сын! - выпалила она в гневе, не осознавая еще, что может последовать за таким признанием.
Последовала пауза. Долгая и мучительная пауза, которой женщина не выдержала. Глядя в сторону, она монотонным голосом поведала Леониду, как узнала, что беременна и что произошло дальше.
- Ты даже не представляешь, что наделала! - поникнув, пробормотал он. - Ты должна была сказать мне...
- А то мало у тебя внебрачных детей! - скривилась Александра Николаевна.
Она жалела уже о своей откровенности. Ни утешения, ни облегчения это не принесло. Александра поднялась, собираясь уйти, но Леонид схватил ее за руку и заговорил с горечью и даже злобой:
- У меня ничего не было с той девчонкой! И не с какой другой пока мы были вместе… Я женится на тебе хотел! Матери написал. Она в Сочи приехать должна была, чтоб все официально. Та … девушка, она мне сюрприз помогала готовить, платье примеряла… а тут ты… знал бы я, что ты как скорый поезд, на фестиваль тот несчастный вообще бы плюнул. Думал, вернусь в Москву - разберемся…
- Нет-нет-нет… я не верю, ты …. Почему ты не рассказал мне раньше, год назад?!
- А какой смысл? Наших отношений это уже не изменило бы…
- Нет-нет… не верю!
Александра резко вырвалась и бросилась бежать, в очередной раз, надеясь никогда более с прежним любовником не встречаться.
Но она снова ошиблась
Александра Николаевна налила себе крепкого кофе и долго грела руки о чашку. В этих воспоминаниях уже не было жгучей боли - лишь чувство тоски и окончательной утраты юности.
В тот осенний день, после разговора с Бронским, Александра вернулась в квартиру Миши. Она долго согревала в ванне замершее тело, не в силах отогреть душу заледеневшую от ужаса перед осознанием собственной трагической ошибки. Потом Александра протянула руку к телефону. Нужно было позвонить Павлуше. Она оставила мальчика в США, не желая подвергать лишним испытаниям, но каждый день утром до школы звонила ему. Это был тот единственный в сутках час (8 утра по Нью-Йоркскому времени), когда Александра почти не чувствовала себя несчастной, всеми покинутой стареющей и осиротевшей. В этот час она говорила с младшим сыном, желая ему доброго утра и светлого дня. Эти разговоры очень поддерживали Александру, не давали окончательно сойти с ума от тоски и одиночества.
Чмокнув воздух, женщина нажала отбой и уже хотела отложить трубку, когда та вновь мелодично запиликала. Александра ответила автоматически:
- Ало?
На том конце послышался вздох облегчения:
- Алекс?!
- Да, - ответила она хрипло, дыханье вновь перехватило. - Как ты меня нашел?
- Как? - переспросил он растерянно. - Я волновался… позвонил Михаилу Корнееву просто, чтобы узнать, где ты можешь быть, а ты вот ответила…
- Я здесь, Миша предложил остановиться у него. Это все, что тебя интересовало?
- Постой! Я… - он сильно нервничал и с трудом подбирал слова, что с ним случалось крайне редко, может быть ни разу на памяти Александры. - Алекс… Я… то, что ты рассказала, меня потрясло. Прошу давай поговорим.
- О чем?...
Она с тоской посмотрела на запотевшее зеркало.
- О НАШЕМ сыне. Расскажи о нем.
И она рассказала. Давясь слезами, Александра припоминала то одну то другую деталь. Вот еще красного малыша ей приносят на первое кормление. Она так переживала, что он не хочет брать грудь… искусственное вскармливание, желтуха, поносик… намучилась. Мальчик рос нервным и капризным. Муж любил его и всячески баловал. Про болезни и врачей он и слышать не желал - его ребенок не может быть больным. Александра тоже отказалась от их услуг, после того как одна из медсестер в поликлинике нахально заявила: «курить меньше мамаша во время беременности надо было! Глядишь, и дете здоровее было б». Александра никогда не курила.
В прочем к пяти годам Сережа полностью выправился, все мелкие недуги остались в прошлом. Вот он впервые катается на двухколесном велосипеде - милый, веселый мальчик. Вот упал не сильно и сразу гнев слезы, какой неустойчивый тогда был характер… Всегда такой был. То холодный, как чужой, то ластится, словно котенок. На людях открыт, дома замкнут. Иногда казалось он всех презирает, кроме Сергея-старшего. Он любил похвалиться успехами и не любил, не терпел критики. Выставлял напоказ семейное богатство, намерено вызывая зависть друзей и одноклассников, но зло смеялся над завистниками. Он был то груб, то ласков с ней. Он был такой разный и такой ранимый….
Так Александра рассказывала, одновременно пытаясь понять, когда же она упустила своего мальчика? Избаловала? А как было не баловать, если он такой красивый и так много болел в раннем детстве? И все же тоска уходила, ведь кто-то плакал сейчас вместе с нею. И этот кто-то тоже был крепко связан с ее сыном.
А потом Леонид приехал к ней в Нью-Йорк. Они попробовали жить вместе, просто жить ничего не обсуждая и не оговаривая и без каких-либо обязательств. Все складывалось удачно. Любовники весело проводили вечера, ходили в кино и рестораны. Ночи были бурными, а сон блаженным. А днем они разбегались по своим делам. У Леонида контракт на Бродвее наметился. Александра старалась не думать, что это и есть причина его пребывания в Штатах. А потом она поняла - все равно… Как-то в один миг осознала, все уже в прошлом. Это прощание. Юность, а с ней и первая любовь умерли.
Они остались очень хорошими друзьями, сумев избежать той точки в отношениях, когда приходит горечь и взаимное недоверие.
Следующие годы Александра Николаевна посвятила заботам о младшем сыне. До этой весны, когда счастье вновь показалось таким возможным, у нее не было ни мужчин, ни особых занятий. Она давно осознала, что по-настоящему любила только мужа. Стремительность, с которой некогда начались их отношения, сыграла злую шутку. Двадцать лет Александра жила иллюзией, что упустила нечто в прошлом, а в итоге потеряла настоящее. И вот судьба вроде бы смилостивилась, подарив шанс вернуть утраченное. Ненадолго…
В дверь сначала упорно звонили, Потом забарабанили. Александра нехотя поднялась с дивана. Она все же задремала забыв выключить свет.
На пороге стоял Паша. Он нервно переминался с ноги на ногу. Взглянув в его испуганные глаза, мать схватилась за сердце.
- Что случилось?
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Среда, 05 августа 2009, 15:26:53
marusik (Пятница, 05 декабря 2008, 18:08:24) писал:
Наверх
Я думала, что такой взгляд на Софию (пусть даже в образе Александры) может иметь только ярая софанатка. Вы поразили меня до глубины души - так приятно, что София - Александра в вашем фике не сволочь, а просто запутавшаяся девочка...
!
