Медленный танец - Санта-Барбара: законченные фанфики - стр. 6

Глава VII

Войдя в кабинет, Александра Николаевна закашлялась.
- Сережа, - воскликнула она с укором, - ну зачем же?.. Нельзя ведь!
Сергей Сергеевич мрачно, но без злобы посмотрел на женщину и потушил сигарету. Александра Николаевна демонстративно убрала со стола полную окурков пепельницу, а на ее место поставила чашку с травяным чаем.
- Вот попробуй-ка новый сбор, - улыбнулась Санечка.
Хозяин кабинета горько хмыкнул. Последнее время он не спорил с бывшей женой, старался быть послушен. Под присмотром Рузаны и Александры Корнеев строго выполнял предписания лечащего врача, не курил, работал по минимуму, гулял. Но сегодня неприятности доканали.
Александра открыла окно, взяла свою кружку с чаем и села напротив в большое кожаное кресло. Похоже, сообщать сейчас о переезде не стоит. Но если не сейчас…
- Лучше бы кофе принесла, - проворчал Сергей Сергеевич, отодвигая постылое варево.
- Ты должен беречься, Сережа… - вздохнула Александра Николаевна.
«Беречься»?! Пока он будет беречься, его младшего сына упекут в тюрьму! Единственное, что он смог сделать для Павла, обеспечить ему отдельную камеру?! Кто бы мог подумать – Корнеев за решеткой! Газетчики лютуют, прокурор вдруг забыл о шашлыках и охоте, а мэр о скорых выборах. Впрочем, выборы эта скотина в уме держит, чистеньким выйти хочет! Сопляк чертов! Не помнит, будто, кому всем обязан. Да, он еще пионеров в походы водил, когда Сергей Сергеевич весь город в кулаке держал. Своим умом хотят жить. ШИШ, Вам, господин комсорг!
И прокурор хорош! Вопит про улики и непредвзятость. Да какие могут быть улики? Паша и котенка утопить не сможет! Как будто Корнеев не знает, что все дело в судейской шишке из Краснодара. Вот ведь невезение, что у злосчастной коросты какой-то родственник так высоко забрался. И не подкупишь, ведь…
Не будь эта служанка действительно почти неделю при смерти, можно было бы подумать, что все это заговор, чтобы свалить его, Корнеева. Хотя почему бы и нет. Как будто тот, кто способен провернуть такое станет переживать из-за увечья или смерти какой-то там Кати. Ради власти и денег сейчас творят вещи уму не постижимые. Но тогда почему не звонят с требованиями – отдай все и сын на свободе?
Может, думают – рано? Почву готовят? Недаром такой шум в газетах. Сергей Сергеевич с ненавистью глянул на стопку свежих листков периодики, что пестрели на его столе оскорбительными заголовками и отвратительными фотографиями. «Сын миллионера изнасиловал служанку», «Развлечения «Золотой молодежи»», «Толстосумы жаждут крови» и т.д. и т.п. - как только ни склоняли теперь их фамилию! И самое ужасное, что все это подлая ложь, что все сделанное им на благо города отныне и в грош не ставится! А ведь не только за сына, но и за себя мог бы Корнеев поручиться, что нет на нем невинной крови. Ведь в те самые «Лихие девяностые» именно он сумел город уберечь от разгула «демократии». И когда по всей стране дележ шел, в его городе не было ни серьезных разборок, ни похищений, ни резни в мусульманских кварталах. А теперь пишут, что у него-де давно руки по локоть в крови, потому и город весь его с потрохами. Верно его, но выпусти Сергей Сергеевич власть хоть на секунду, понаедут чужаки и не бывать тогда здесь спокойной курортной жизни.
«Толстосумы жаждут крови», Сергей Сергеевич шарахнул кулаком о стол. Александра Николаевна громко вскрикнула. Кружка опрокинулась. Буро-зеленая жидкость пузырями растеклась по столу. Он вскочил. Со злостью швырнул в лужу один из ненавистных листков. Отошел к окну, вынимая из кармана серебряный портсигар.
Женщина сокрушенно покачала головой, поднялась и отправилась на кухню за салфеткой. Она быстро вернулась. Не глядя, бросила мокрую газету в корзину для мусора и принялась энергично тереть стол, хмурясь и вздыхая. Ей хотелось сказать что-то утешительное и веское, но слова такие не шли на ум. Ведь это и ее сын сейчас мается в одиночной камере оклеветанный и проклинаемый. Ведь это ее машину забросали камнями у стен следственного изолятора, пока она дожидалась свидания. И разве ни она этой ночью плакала, с ужасом думаю о будущем своего мальчика? Вспоминала Павлика только родившегося, потом его первые шаги, первые отметки в дневнике. И как хорош он был в форме выпускного класса с яркой школьной эмблемой на груди. Она даже встала, чтобы достать нью-йоркский альбом. На фотографиях мальчик быстро становился подростком, подросток – юношей. А вот и та – выпускная. За спиной Павла возвышается старинное здание, стены которого покрыты чугунными завитками, а над ним голубело весеннее небо. Улыбка выпускника high school academic была безмятежной и ясной, как это небо. Тоска острой иглой пронзила тогда сердце Александры – не стоило позволять Павлу возвращаться. Она старательно гнала эту мысль весь день, но что толку. Ради благополучия сына, она готова была отказаться от собственного призрачного счастья. Если б это помогло… Как бы хотелось, опять увезти сына подальше от не доброго отечества! Ведь известно же, как говорят на Руси…Нет, нельзя отчаиваться! Нужно надеяться на лучшее. Молиться и надеяться.
- Нужно надеяться на лучшее, - непроизвольно повторила Александра Николаевна в слух.
Сергей Сергеевич поморщился.
- Я привык надеяться только на себя, - произнес он с ожесточением. – А сейчас, чувствую одну беспомощность… Они связали меня по рукам и ногам! А этот (он ткнул пальцем в сторону корзины с мусором) как будто бы наслаждается, унижая нашу семью!
Александра обернулась. Ее лицо было напряженным, видно, что ей и самой нелегко, но она ответила со всей убежденностью:
- Газетные выпады – последнее, что должно волновать тебя сейчас! В 91-м, кричали худшее…
- В 91-м мой сын не был арестован!..
- Вот именно!
Александра подошла к Сергею Сергеевичу и схватила его за руки.
- Самое главное - мы должны быть рядом с Павлушей, поддерживать его. Вот на что нужно тратить силы, а на газеты - плевать. Пусть это видят! Михаил им всем уже ответил на пресс-конференции.
- Пресс-конференция ничего не дала! Михаил выглядел не столь убедительным на фоне родственников этой…
- И все же он компетентный юрист, он поможет, обязательно сделает все…
- Но Я ничего не могу…
- Ты можешь и должен дать нашему сыну любовь и поддержку, а большего и не нужно. Павел не виновен и в этом скоро удостоверяться! – Александра говорила с такой иступленной уверенностью, что было трудно понять, кого на самом деле она убеждает: бывшего мужа или себя самое.
Она принялась рассказывать о свидании с сыном и том, как жалела, что Сергей с нею не поехал.
Он внимательно слушал. Кулаки непроизвольно сжимались. Сергей Сергеевич сам понимал, что нельзя сомневаться, но неожиданное бессилие угнетало. Его всегда владевшего ситуацией, его, перед кем трепетал даже губернатор, его, кого президент, навещая край, приглашал на прием в первую очередь, его поставили перед фактом ареста сына, как простого смертного! Да мыслимо ли! И ведь давненько готовились!
Санечка говорит «плевать на газеты». Он и плевал, а надо было прислушаться да присмотреться. Уж не первый раз этот писака с непонятным псевдонимом Жан Жалкой порочит их имя.
Еще три месяца назад появилась первая статья, подрывавшая авторитет. Сергей Сергеевич тогда был занят важным проектом и только поморщился, услыхав от секретаря о грязных слухах распускаемых паршивым бульварным листком и о журналисте с французским именем. Потом была пара статей в краевой прессе. Не то чтобы опасных, но знание их автором некоторых деталей заставило Корнеева насторожиться. Вот тогда он и велел начальнику службы безопасности фирмы, Владиславу Прохорову, разузнать, кто скрывается под странным псевдонимом. Все окончилось каким-то анекдотом, мол, журналиста такого нет, а пишут статьи, скорее всего, разные люди. Сергей Сергеевич не то, чтобы успокоился… просто серьезных поводов для волнения не было. Вот только, как могли «разные люди» знать подробности о частной жизни семьи? Прислугу еще раз перепроверили, но ничего компрометирующего не нашли.
С месяц Жан Жалкой молчал. О нем уже забыли. И вот тут-то разразился скандал с украинскими поставками. Сергей Сергеевич рвал и метал. Контракт держался в строжайшем секрете. Было распечатано только две копии, одна лежала в сейфе компании вместе с дискетой, другая в портфеле генерального директора, то есть в его собственном. Файлы с компьютера удалили сразу после распечатки и копирования. Слишком велик был риск. Конкурентов тьма, да и государство такой куш упускать не захочет.
Все сорвалось из-за полосы в экономическом вестнике. Статья была написана не очень умело, но она была сенсационна и главный редактор не пожалел места. А себя пожалел. Только завидев на пороге работников службы безопасности «Корнеев-компани», сразу же осознал, что прокололся. Рассказал все, что было ему известно о таинственном «французе». Вот только не знал он ни настоящего имени писаки, ни в лицо его никогда не видел, ни по телефону не говорил. Переписка с Жаном велась по электронной почте, гонорары высылались на электронный кошелек. Никаких следов, никаких зацепок. И снова тотальная проверка сотрудников компании и домашней прислуги ничего не дала. Почти ничего. У Влада вроде бы появились зацепки. Сергей Сергеевич угадал это по блеску его хитрых глаз. Торопиться с вопросами Корнеев не стал, по опыту зная, Влад скажет, когда сам уверится на 200 процентов.
Новая беда – арест Павла – отодвинула на второй план все остальное. До сего дня Сергей Сергеевич и слышать не хотел о подлом журналистишке. Наглый тон последней заметки, будто все перевернул в душе. Первую половину дня он прибывал в смятении, почти как тогда, в 91-м. но сейчас Корнеев явственно осознал, что должно делать.
Он вежливо отстранил Александру, подошел к столу, снял трубку телефона.
- Влад, - начал Сергей Сергеевич без каких-либо предисловий, - что ты выяснил насчет журналиста? … Не важно, что нет доказательств… Да я уверен, что хочу выслушать твои гипотезы! Та-ак! Слушай меня, Влад, ты должен добыть любые свидетельства, любые улики! Понял?!
Сергей Сергеевич брякнул трубку на рычаги. Он упал в кресло, прижал кисти рук друг к другу, постукивая мизинцами, и искоса поглядел на встревоженную женщину. Отчет начальника службы безопасности его не удивил вовсе.

Chernec, я присоединяюсь ко всем похвалам. Очень здорово Вы пишите! :good:

Понятно, что российская действительность ассоциации с СБ сводит практически на нет, да и множество сюжетных деталей отличны от оригинала, но у меня перед глазами все равно стоят лица Мейсона, Мери, Софии, Тэда. Только Сергей Сергеевич мне видится не в образе СиСи. Его размышления, действия, биография в Вашем описании создают человека более цельного, мощного, сильного, вызывающего трепет и пиетет. СиСи у меня подобных ощущений не вызывал.
Еще раз спасибо за Ваше творчество!