- Ну что ты, что ты, касатик. – подошла к Мейсону пожилая сестричка - все будет хорошо, раз ты здесь.
Врачи умереть не дадут. Не плачь.
- А разве я не умер?!- повернув голову на сочувствующий голос, удивился Мейсон.
Но темнокожая добрая собеседница никак не была похожа, ни на ангела, ни на истязателя-эфиопа, которые изображались на мозаике Страшного Суда в католических храмах.
- И не умрешь, сто лет еще не умрешь – подтвердила та его догадку – давай я тебе подушку и простынь поправлю. А то вишь, как разбросался в беспамятстве- то.
- А меня оперировали? – спросил Мейсон
- Да нет. И никаких назначений тебе нет. Но ты не волнуйся, сейчас придет доктор и пропишет самое лучшее лечение.
- А вы не знали молодую женщину Харли Дюваль. Она провела в вашей больнице два года. Может хоть что-то слышали?.
-Харли, Харли – стала вспоминать пожилая женщина
- Или Мэри – сообразил Мейсон
- Мэри! Конечно! Это же самое большое счастье, что она выжила и стала нормальным человеком. Мы все так рады за нее . Вед она сама себя на ноги поставила. А Я ее в самые первые и тяжелые месяцы выхаживала. Грешным делом легкой кончины ей желала, так она мучилась, бедняжка. А как плакать по своему мужу перестала, на поправку быстро пошла. Ну и перевели ее от меня. Но я всегда старалась ее проведать. Только Мэри уже выписали. Совсем недавно. Вся больница провожала. Мы денег ей собрали. Ведь у нее никого из родных нет. Я уговаривала ее ко мне жить пойти. Но она говорит, поеду подальше отсюда. Чтоб новую жизнь начать.
- Вы сказали, она по мужу плакала, а потом сказали, что родных нет?
- Так не вспомнила она о нем потом. Все маялась, маялась тут-то. Меня изводила, чтоб я сообщила ему, что жива она и не надо ему горевать. Очень уж она за него переживала. А когда спрашивала я ее потом о муже-то, то ничего она уже не помнила. А как дали ей газеты какие-то прочитать, так даже сердится стала, что я ей напоминаю прошлое . Говорит, умерла та женщина, нет ее. Это она о себе так сказала.
- Амнезия у нее?
- Нет. Не нашли у нее этого. Врач говорит, что организм заблокировал информацию, которая мешала ему с болезнью бороться. Силы как бы отнимала. А уж что отнимала, так это я первая подтвердить могу.
На моих глазах изводила она себя по этому, как его…
-Мейсону?
-Точно! Мейсону
Мейсон почувствовал жгучую ненависть к себе. Пока он балдел от исполнения обязательств по контракту с Джулией, Мэри была всего лишь в каких-то нескольких тысяч километров от него, а он даже не почувствовал, что она жива и что ей тяжело. «Так значит, ты страдал, и был самым несчастным человеком на земле, готов был на что угодно, чтоб одним глазком увидать ее , стенал и рыдал от бессилия и злости на весь мир. Лживая, бесчувственная скотина». Мейсон уткнулся в подушку, чтоб не прокричать эти слова вслух.
- Ну, что ты, что ты – опять запричитала добрая женщина – Вот и доктор пришел, сейчас он тебя осмотрит и укольчики назначит. Все хорошо. Все хорошо.
Вошедший человек был явно недоволен внеплановым осмотром нового пациента, но именно по его инициативе нарушитель информационной изоляции этого заведения был определен к нему.
- Как Вы себя чувствуйте? – задал он дежурный вопрос.
- Как и должно подопытному кролику – Мейсон понудил себя подняться навстречу доктору.
Судя по тому, что тот не протестовал его активным действиям, Мейсон решил, что ничего страшного с ним еще не сделали. На свое больничное облачение можно было не обращать внимания.
- И так, по какому праву меня здесь удерживают насильно?
- Никакого насилия. Я пришел предложить необходимый Вам курс психотерапии. Это всего лишь три сеанса гипноза, за которые Вы забудете о существовании нашей клиники и обо всем, что с ней связано.
При этом любое желание снова наведаться сюда будет вызывать у Вас страшный дискомфорт.
- Но я как раз не хочу забыть то, что мне удалось здесь узнать – откровенностью за откровенность ответил Мейсон. – поэтому Вы отпускайте меня с миром, а я даю Вам слово, что не стану предъявлять к клинике никаких претензий по моему задержанию.
- Все не так просто, мистер Кепвелл. Это заведение тратит немало сил и средств на свою безопасность, а Вам непостижимым образом удалось проникнуть в его стены и разузнать о человеке, которого подняли на ноги пока что малоизученными методами. Мы не можем пойти на риск ненужной огласки, и самое выгодное для Вас – это принять мое предложение. Поверьте, как только Вы откажетесь от него, Вами займутся совсем другие специалисты. И Вы забудете не небольшой эпизод из последних дней, а почти все, кроме того, как справляют самые элементарные нужды. Мне стоило немалых трудов отбить Вас у своих коллег. То, что это не сказки, я думаю, Вы понимайте.
- Чем же я заслужил Ваше расположение?
- Тем, что женщина, ради которой Вы рискуйте, моя бывшая пациентка. Я бы чувствовал себя неловко, если бы не попытался что-то сделать для Вас.
- Если Вы лечили Мэри, то мне многое надо спросить у Вас.
- Зачем, если через несколько дней Вы не будете ничего помнить. А что Вы не будете помнить, зависит только от Вас.
- Вы лишите меня памяти о Мэри?
- о Харли. Вы не будете помнить только двухнедельный отрезок своей жизни, и только то, что касается ее и Вашего путешествия в Сан-Франциско. Боюсь, что у Вас нет выбора
- Я согласен. Но я хотел бы попросить еще об одной вещи.Это возможно, чтобы я не помнил,что она умерла и как я страдал из-за этого.
Сообщение отредактировал ИЖЕН: Суббота, 16 мая 2009, 23:46:14