Камилла, или Рождественская сказка

Выкладываю по просьбе Sally


Камилла,
или Рождественская сказка



... И однажды он осознал это с полной ясностью. Необычайно чётко. Да - прошло время; да - всё было решено ещё тогда; да - он заслужил... Но шли месяцы, иногда было лучше, иногда хуже, но... боль и тоска, которые, как он надеялся, превратятся вскоре в далёкие воспоминания, не хотели отпускать его. И чувство незавершённости. Он что-то забыл, или не успел... он что-то не закончил, что-то важное... Или - не исправил. Он не знал. Но это было ему совершенно ясно. Ворочаясь с боку на бок в тщетной попытке уснуть, - а ночь приближалась уже к последней трети, - Куинн пытался думать о том, что не мешало бы поспать, иначе завтра он точно опоздает на работу, но ни заснуть, ни отвлечься от грызущего его вопроса это не помогало.
- Я хочу вернуться! - неожиданно для самого себя выкрикнул он в молчащую темноту и резко сел на кровати, обхватив подушку, точнее, вцепившись в неё, как будто это была трава на краю пропасти, в которую он вот-вот полетит...
За окном падал снег. Отложив подушку, Куинн подошёл к стеклу и, усевшись с ногами на подоконник, долго смотрел в разбавленную кружащимися хлопьями ночную темноту. Улица внизу, крыши домов, деревья были словно замотаны в пухлую белую вату. Приближающееся Рождество обещало быть самым настоящим, каким ему полагается быть согласно бесчисленному множеству детских сказок, фильмов, книжек... Не хватало одного - рождественского настроения. Только тоска и одиночество.
В номере было как-то особенно пусто. Вообще-то здесь уже давно не бывало никого, кроме него, но сейчас это давило и пугало его.
Он повёл затекшим плечом, меняя неудобную скрюченную позу; рука наткнулась на что-то холодное, и в следующее мгновение Куинн с несколько отстранённым удивлением рассматривал предмет, которого никак не должно было быть здесь; вещь, которую, как он помнил совершенно точно, он давно потерял, оставил - его неизменный талисман в течение многих лет, потёртую, но всё ещё блестящую монету. Странно, откуда она могла взяться здесь? А, впрочем...
Меланхолично прислонившись плечом к холодному стеклу, Куинн подбросил металлический кружок - сверкнув серебристой гранью в луче фонаря, он послушно лёг в ладонь хозяина.
- Ты хочешь вернуться?
- Да, я хочу.
- Зачем?
- Не знаю. Это помогло бы...
- И ты готов к этому?
Куинн резко обернулся. Говорила не монета. То, что разговоры с неодушевлёнными предметами сами по себе странное занятие, в тот момент не пришло ему в голову. Но голос шёл от двери.
- Кто здесь?
В дверном проёме в луче серебристого света фонаря, стоял... ребёнок.

Куинн сполз с подоконника.
- Кто ты?
- Ты готов к тому, чтобы вернуться? - переспросила гостья, и, хотя на вид ей было года четыре, её голос и интонации - чистые и серьёзные - были вполне взрослыми. Куинн понял, что именно с ней он разговаривал.
- Кто ты? Откуда?
- Может, пригласишь меня? - обиженно спросила малышка в белом платьице, с пшеничными волосами и зелёными озорными глазами.
Куинн опешил. Девочка коснулась его руки с зажатой монетой.
- Ты помнишь это?
- Помню что?
- Всё... Талисман... Жизнь до... Жизнь после... Ты это всё помнишь?
Она забрала монету и покружилась на месте.
- Ты загадал желание.
- Поэтому ты здесь?
- Да.
- Кто ты? Фея? Ангел?
Она склонила голову набок, рассматривая его.
- Ты всегда... - легко продефилировав по комнате, она запрыгнула на диван, -... всегда считал, что я буду девочкой. Тебе очень этого хотелось.
Куинн обескураженно подошёл к ней, присел на корточки...
- Так ты...
- Тогда я могла бы быть похожей на маму. Я, - она шаловливо взбила волосы, - я похожа на неё?
- Похожа, - не веря глазам, Куинн всматривался в неожиданную гостью. - Но как...
- Обними же меня, папочка! - она повисла на его шее, звонко рассмеявшись.

- Погоди, - уточнил Куинн, в то время как маленькая собеседница, устроившись у него на руках, занялась воротником его рубашки. - Ты - моя дочь?
- Да, папочка.
- Но как...
- Как это возможно?
- Правильно. Как это возможно?
Она вскинула брови.
- Ну, это довольно простой технологический процесс, связанный с материализацией в вещественном пространстве путём... впрочем, не буду вдаваться в формулы. Ты этот предмет не изучал и вряд ли поймёшь, к тому же некоторые теоремы, нуждающиеся в доказательстве, я сейчас...
- Постой. Ты - призрак?
- Приблизительно. Это не совсем верно, если углубляться в терминологию, если тебя интересует, мы можем как-нибудь поговорить об этом...
- Не так быстро, - взмолился Куинн. - А почему ты выглядишь на четыре года, а говоришь как взрослая?
- Видишь ли, - девочка подняла глаза к небу, - Так устроено. Души бессмертны, и у них нет возраста. Они не могут быть старше или младше. И ещё - они знают всё. А люди только пытаются открыть часть этих знаний.
- Погоди, - уточнил Куинн. - Значит, ты знаешь всё?
- Абсолютно.
- Абсолютно всё?
- Абсолютно-преабсолютно.
- И что я сейчас думаю?
- Ты думаешь, что я зазнайка. И врушка.
- И что воспитанная девочка...
- Не должна вести себя так.
- Вот именно.
- Но ты ведь не хотел бы, чтобы твоя дочь говорила неправду? - рассмеялась девочка и ущипнула его за нос.
- Что ты делаешь? - возмутился Куинн.
Она слезла с его рук на диван.
- Я больше не буду, - расправив складки платья, девочка кокетливо захлопала ресницами. Но хватило её ненадолго, и, спрыгнув на пол, она дёрнула Куинна за руку.
- Пойдём же!
- Куда?
- Исполнять твоё желание.
- Погоди, разве желаниям не положено исполняться самим собой?
- А ты хочешь на всё готовенькое?
- Нет, - смутился он. - Только...
- Что "только"?
- Я сам не знаю, хочу ли я этого. И чего именно хочу.
Она очень серьёзно посмотрела на него. Длинные ресницы мягко опустились и поднялись.
- Я знаю.
- Ты лучше меня знаешь мои желания?.. - задумчиво сказал Куинн. Девочка протянула ему руку.
- Пойдём...
И он подчинился и, почувствовав её ладошку в своей руке, шагнул следом. Дверь открылась сама собой, и за ней было что-то непонятное.
- Постой, - в полушаге от двери он остановился, повернув гостью к себе. Она посмотрела на него своим невероятно чистым взглядом.
- Как тебя зовут?
- Как ты хотел назвать меня?
Куинн улыбнулся.
- Камилла.
- Меня зовут Камилла.
Они шагнули туда.

Тёмная комната с наклонными сводами казалась знакомой. Сумеречный свет играл на стропилах, балки отбрасывали на пол тени.
- Узнаёшь это место?
Оглядевшись, Куинн провёл ладонью по шершавому дереву перекладин.
- Да. Это наш дом.
- Ты хотел вернуться. Сюда?..
Он задумался. Хотел ли?.. Пожалуй, да. Если бы это могло что-то изменить... если бы можно было...
Камилла дотронулась до его руки, и Куинн вздрогнул, отгоняя воспоминания.
- Ты сказал, что хочешь вернуться. Сюда? К Келли? В какой-то день? В какой-то час? Что ты хотел найти?
- Я не знаю. Может... себя?..
Камилла вновь взмахнула аккуратными ажурными веерочками ресниц.
- Это хорошее желание, папа... Очень хорошее...

- Ты помнишь, когда всё началось?
Они сидели рядышком на верхней ступеньке чердачной лестницы. За окном неуклонно темнело.
Склонив голову, он бросил на неё взгляд поверх плеча.
- Ты моя дочь или мой психоаналитик?
- Я только хочу помочь, па...
- Я знаю, - он едва заметно улыбнулся. – Знаешь...
Камилла склонила голову набок, внимательно слушая.
- Эта история... Вся эта история с Робертом... Мне не стоило начинать всё это.
Девочка чуть улыбнулась, водя пальцем по складке платья, и промолчала.
- Я не представлял, что всё может так закончиться. Так ужасно. Но я правда не думал!.. И не хотел!.. – голос Куинна дрогнул. – Это... это можно исправить? Правда можно? Чтобы... этого не было?..
Камилла перевела на него взгляд и слегка качнула головой.
- Нет?.. – опешил Куинн. – Но... ты же сама говорила... про желание...
- Нельзя... Нельзя изменить всё. Нельзя зачеркнуть всю историю. Нельзя отменить всё, что ты сделал.
- Почему? – он печально усмехнулся. – Опять заговоришь формулами?
- Нет. Просто нельзя. Невозможно.
- Но...
- К тому же... – Камилла тряхнула волосами и перехватила его взгляд, - Что?
Куинн отчаянно-печально качнул головой.
- Так делала Келли. Твоя мама.
Он отвернулся. Девочка подошла к нему.
- Ты сам не хотел бы этого. Ты не хотел бы никогда не встретить её... Подумай, хотел бы ты, чтобы так было?
- Нет, - пробормотал Куинн. – Конечно, нет...
- Вот видишь.
- Но… что тогда?.. Зачем всё это?
Резкая синевато-белая вспышка на миг высветила грани балок, ещё чётче обозначив глубокие чёрные тени по углам. Камилла замерла, вслушиваясь.
В отдалении загремело, сперва тихо, потом, приближаясь, гром заворчал более звучно.
- Десять, - прошептала девочка, на глазах становясь серьёзнее. – Начинается.
Она схватила Куинна за руку.
- Пойдём.
- Куда?
Они снова подошли к лестнице.
- Существуют моменты, когда линии альтернативного развития событий пересекаются или подходят близко друг к другу. Понимаешь, о чём я говорю? – Куинн ошеломлённо слушал. – В такие моменты, изменив несколько факторов, можно перейти на другую кривую. Ты просто меняешь коэффициенты при определённых переменных, и линия судьбы ведёт себя в соответствии с новыми свойствами. Сейчас именно такой момент.
Куинн мотнул головой.
- Ты меня запутала. Какой момент?
- Ты не помнишь этот день?
Вдали снова загрохотало. Камилла взяла его руки в свои.
- Сегодня, 26 ноября 1990 года, вам, Куинн Армитадж, предоставляется шанс изменить последующие события своей жизни с целью улучшения собственного существования.
Куинн кисло улыбнулся.
- Ты говоришь так торжественно…
- А ты думаешь, это всё несерьёзно?
Он мотнул головой.
- Извини.
- Ты не веришь… - она грустно посмотрела на Куинна снизу вверх. – Но, па… Разве я могу говорить неправду? Тебе? Я правда больше всего на свете хочу, чтобы тебе стало лучше... Ведь я люблю тебя!..
Камилла смешно надула губки.
- И ты должен ценить это, - добавила она. – Это после всего, что я знаю о тебе, я так говорю… Но я не могу не любить своего папу. Ведь ты тоже меня любишь?
И он, повинуясь чему-то совершенно непреодолимому, присел на корточки и крепко обнял её. Он правда любил её. Без всяких сомнений.
- Значит, ты веришь?.. Ты готов?
Помедлив, он кивнул.
- Да… Но… Почему? Почему 26-е? Ведь всё покатилось под откос гораздо раньше. Что можно исправить – теперь?!
Долгий лучистый взгляд остановил его.
- Многое… Поверь мне. Пожалуйста, просто поверь, что ещё можно многое изменить.
- Что я должен сделать?
- Три вещи.
- Сделать три вещи? Какие?
Девочка прикрыла глаза.
- Что-то сказать. Что-то сделать. И чего-то не допустить.
Куинн захлопал глазами.
- Что?..
- Я не могу сказать больше! – её тон стал извиняющимся.
- Но…
- Просто подумай, что ты должен изменить, как ты должен вести себя в этот день. Свои главные ошибки. То, из-за чего сейчас ты не в ладах с собой и со всем миром. То, из-за чего плохо не только тебе. Просто думай об этом.
- Но как?! Если тогда, в тот день, я совершил эти ошибки, как я смогу не совершить их снова?
- Анализируй. Шаг за шагом. Останови себя или заставь сделать то, на что не решился тогда. Просто думай о том, что потом тебе будет легче!
Куинн отошёл и сел.
- Нет.
- Что – нет?
- Я не могу. Послушай, я не могу! – воскликнул он. - А если я совершу ещё больше ошибок? Если сделаю хуже? Ведь это тоже возможно?!
Она подошла к Куинну и, сев перед ним и обхватив его колени, посмотрела ему в глаза.
- Пап… Послушай меня. Всего этого не было бы… Ничего не было бы… если бы твоя линия могла привести хоть куда-то. Пойми, она ведёт в тупик! Ты никогда не будешь счастлив, идя по ней, и никогда не освободишься от своих ошибок! Понимаешь? Предел вариации возможного результата слишком мал и лежит в отрицательной области. Это закон, понимаешь? Но сейчас ты можешь это исправить! Всего тремя действиями!
- И что будет? Что произойдёт, если я сделаю это? Если я сделаю всё правильно? Ты можешь сказать?
Она молча качнула головой.
- Я знаю, что тебе будет лучше.
Ослепительная белая вспышка слилась с громовыми перекатами. Куинн поднял голову.
- Ладно. Хорошо. Я готов.
- Ура! - Камилла повисла у него на шее. – Папа, это так здорово!
- Ты думаешь?
- Я знаю, - шепнула она. – У тебя всё получится.
Куинн неуверенно улыбнулся. Они снова взялись за руки.
У самой лестницы Куинн остановил свою провожатую.
- Камилла…
Она повернулась к нему.
- Если… если я сделаю всё это, - он запнулся. – Если у меня получится что-то изменить, тогда ты…
Камилла покачала головой.
- Я не смогу родиться. Всё равно.
- Но…
- Мою линию не изменить. Извини…
- Но… зачем тогда?.. Зачем ты делаешь всё это?!
Она мягко улыбнулась, и вдруг он понял. Ради него. Разве такое возможно? Для него? Но это было так.
Он крепко-крепко обнял девочку.
- Камилла, я…
- Пойдём, пап… У нас мало времени, - ему показалось, что она улыбнулась с какой-то грустью.

Гром ударил в свои тамтамы где-то над самой крышей, и Куинн, вздрогнув, огляделся. Он стоял посреди тёмного и мрачного холла. Снаружи по двери, по козырьку, по стёклам безостановочно стучал осенний дождь. Порывы ветра накатывались на стены, как волны, завывая где-то под крышей. Было холодно.
Что-то словно толкнуло его. Он повернул голову и увидел Келли.
- Где ты был? - она смотрела на него с какой-то злостью.
- Наверху, на чердаке. Смотрел, всё ли в порядке.
Это словно сказал кто-то за него.
- И что там? – холодно спросила она.
- Это был ветер. Всего лишь ветер.
- Ветер? А мне кажется, этот ветер зовут Иден.
- Келли…
- Не вздумай отрицать это! – взвилась она. – Думаешь, раз я не могу ходить, то я ничего не вижу и ничего не слышу?
- Нет… Келли, я…
- Ты мерзавец! Ты всё время, - голос Келли сорвался, - всё время обманываешь меня! Ты просто…
- Келли…
Он присел перед ней. Он должен… На это раз он скажет!..
- Мерзавец! Ты… ты всё время обманываешь меня!
- Да… Послушай…
- Я не собираюсь выслушивать очередную ложь! – её голос сорвался. Она резко крутанула колёса кресла.
- Келли!..
Куинн резко схватил руками колёса, не давая им двигаться. Ладонь скользнула по шине, впечаталась в твёрдый металлический выступ.
Это было больно. Боль была настоящей. Значит, всё остальное – тоже? Он действительно… снова…
- Убери руки, - процедила Келли. Он с болью посмотрел на неё. Господи… Как они дошли до этого? Зачем?..
Да! Он знал, он чувствовал – он должен сказать! Сказать это сейчас… Он хотел… тогда… но не смог. Теперь нужно это сделать.
- Убирайся!
- Ты выслушаешь меня. Даже если мне придётся силой удерживать тебя.
- Да уж, это будет в твоём духе! – усмехнулась она.
Зачем она так? Разве он… Да! Он заслужил это всё!
Куинн резко тряхнул коляску.
- Келли, посмотри на меня! Посмотри! Неужели ты ничего не видишь?
- Я вижу ублюдка, который говорит, что любит меня, а сам спит с моей сестрой!
- Я не… - Куинн заставил себя замолчать. Было не время спорить, он это чувствовал.
- Келли, ты… должна знать…
- Я не хочу ничего слышать, Роберт!
- Я не Роберт! – решительно выкрикнул Куинн. И сам удивился, что у него получилось.
- Ты…
- Я не Роберт! – он спешил, боясь передумать, испугаться. – Неужели ты не замечаешь этого? Я… я обманул тебя и всех…
- О чём ты говоришь?.. – опомнилась Келли.
- Я не… Меня зовут Куинн. Я… Мы… Я… его брат-близнец!
Это звучало нелепо. По крайней мере, для Келли.
- Ты…
- Я говорю правду. Я… Я мерзавец, Келли…
- Ты мерзавец, - согласилась она. – Считаешь, остроумно так шутить?
Куинн беспомощно посмотрел на неё.
- Я говорю правду! Я действительно… Келли, ты же… Господи! – воскликнул он, - неужели мне придётся доказывать, что я – это не я? То есть я, а не Роберт?
Келли странно посмотрела на него.
- Я не понимаю…
- Я хотел бы… Келли, я не думал… Я не хотел, чтобы так… - торопливо заговорил он. Почему-то он чувствовал, что времени совсем нет. Надо… надо сказать ей… успеть… Или не надо?
- Я обманывал всех! Но… Келли, я… Я не хотел бы обманывать тебя… Я не знал… не думал, что…
- Ты не Роберт? – медленно, не понимая, произнесла Келли.
- Я не… Да… Келли, ты должна…
«Ты должна забыть меня» - должен был он сказать. Он так думал. Это будет правильно. «Ты должна знать, что я люблю тебя» - больше всего хотелось сказать ему вместо этого. Но это было бы ошибкой… Наверное, было бы. Он должен уйти. Исчезнуть. Иначе всё зря. Иначе… наверное, иначе им будет хуже. Им обоим…
- Ты… - слабо повторила Келли и… потеряла сознание.

- Келли!
Куинн испуганно бросился к ней. Девушка не шевелилась.
- Келли… - он бережно провёл рукой по её лицу. – Келли… Всё будет хорошо… Я обещаю тебе. Я всё сделаю…
Он замолчал, осознав, что всё это слишком напоминает ту ночь… А впрочем, так ведь и должно быть.
Наверху что-то грохнуло, раздался странный звон. Куинн поднял голову.
Флэйм! Наверное, это она проникла в дом! Она опасна для всех. Для Келли… Он должен остановить её! Наверное, это и есть одно из условий…
Куинн вскочил на ноги. Его взгляд упал на столик рядом, и он взял пистолет.
Пистолет! Выстрел… Иден стреляла в ту ночь… Флэйм стреляла в ту ночь… Кто-то из них, возможно, стрелял из этого пистолета?
И тогда случилось именно то, из-за чего всё пошло кувырком.
Да… Наверное…
Торопливо, будто от этого зависела его собственная жизнь – да так оно и было! – он разрядил оружие и засунул патроны и оружие так далеко, как только смог. Огляделся ещё раз. Келли по-прежнему была без сознания, но дышала ровно. Шепнув что-то непонятное – то ли «прощай», то ли «прости» - он бросился наверх.

На втором этаже было заметно холоднее. Дождь барабанил по крыше и стёклам. По комнатам гулял ветер.
Куинн осторожно пошёл к чердачной лестнице. Где-то тут Флэйм… Флэйм ведь хочет убить его… Но ничего… он поймает её и остановит!
Однако, не дойдя до ступенек, Куинн остановился. Окно в комнате было открыто, ветер, распахнувший его, раскачивал раму. Под окном лежали осколки цветочного горшка.
Поняв, что послужило источником шума, Куинн с облегчением вздохнул. Но… Флэйм! Как-то же она проникла в дом. И, если окно открыто, значит, было открыто и тогда? Ведь изменилось только его поведение!
Так вот как она попала сюда! Нельзя допустить этого…
Плотно закрыв и заперев раму, Куинн снова огляделся. Что-то сказать, что-то сделать, чего-то не допустить… Он выполнил это! Он выполнил все условия! Куда теперь?..
И он не выдержал. Он должен... должен попрощаться с Келли! Должен сказать ей, крикнуть, что он любит её! Пусть потом ничего не будет… пусть она даже не услышит его… но он не может просто уйти! Он даже не задумался, что может испортить всё… просто скатился по лестнице и…

- Роберт?..
Иден смотрела на него с неприязнью, презрением и каким-то превосходством.
- Иден? Что ты здесь делаешь? – с досадой спросил он.
- Иден! – раздался голос с другой стороны.
Куинн резко обернулся и увидел Роберта. Тот шагнул вперёд.
- Иден, это не Роберт. Не слушай его. Он занял моё место!
Куинн молчал, лихорадочно соображая, что теперь делать. Иден растерянно переводила взгляд с одного близнеца на другого.
- Что ты сделал с Келли? – яростно произнёс Роберт, обращаясь теперь к Куинну.
- Келли… - эхом повторил Куинн, глядя куда-то позади Роберта. – Келли, я…
Келли, вцепившись в подлокотники своего кресла, смотрела расширившимися глазами на них троих.
Роберт и Иден одновременно обернулись. Куинн бросился прочь. Взлетел по лестнице на второй этаж, на чердак – зачем – он и сам не знал. Остановился, вцепившись в перила, тяжело дыша и вслушиваясь – далеко ли погоня. Внизу раздавались встревоженные голоса.
- Папа! – отчаянный детский голос сзади заставил его обернуться.
- Камилла!.. – он бросился к ней.
- Папа!
- Камилла, я… Я сделал…
- Нет! Нет!..
- Но как же…
- Папочка! Пожалуйста! Ты должен…
- Что? Что?! Скажи мне!
- Я не могу! – с отчаяньем выкрикнула она. - Ты… Я не могу…
Куинн лихорадочно огляделся. Думать не получалось. Что? Что он должен сделать?!
Камилла плакала.
- Не допусти! Пожалуйста! Не допусти этого!..
На лестнице раздался шум. Кто-то бежал сюда. В углу мелькнула какая-то тень. Флэйм!
Куинн бросился в сторону. Раздался выстрел. Прижимаясь к стене, он метнулся в тёмный угол, сдвинул панель, скользнул в потайной ход. В висках стучало. Скорее! Роберт попытается схватить его… и сейчас здесь будет Круз…
Весь в пыли и паутине, он выскочил с другой стороны дома прямо в ледяной осенний ливень. Вокруг не было ни души.
Несколько раз глубоко вдохнув и вытерев руками мокрое лицо, Куинн шагнул через кустарник.
- Папа! Папочка!
Выскочив откуда-то, Камилла повисла на нём, смеясь сквозь ещё не высохшие слёзы.
- Папочка!..
- Я… Я сделал это?
- Ты всё сделал, папа! Ты справился!
- Правда?
- Правда!.. Ты… ты самый замечательный!.. Я горжусь тобой!

Дождь затихал. Вдали изредка ворчал гром, но ветер стал слабее, и небо постепенно светлело. Листья деревьев вздрагивали, роняя капли.
- Значит, всё закончилось? – спросил Куинн.
Они сидели в промокшей беседке недалеко от дома, где, кажется, было тихо.
- Да, - отозвалась Камилла.
- Я так и не понял… Что я должен был сделать? Я где-то запутался?
Девочка улыбнулась.
- Почти нет.
- Я сказал Келли, что я – это я.
- Правильно. Иначе ты не простил бы себе, что так и не решился… и что она узнала правду от кого-то другого.
- Потом был пистолет…
- Ты убрал его, и Келли не смогла взять его. У неё его не забрал Роберт и не побежал искать тебя. Не произошло драки и того, что было потом.
- Значит, я был прав?
- Да.
- Но дальше…
- Дальше ты подумал, что должен закрыть то окно.
- Чтобы Флэйм не смогла проникнуть в дом и выстрелить. Что здесь было неверным? Я не понимаю…
Камилла чуть улыбнулась.
- Она уже была в доме, папа. Она прошла через чёрный ход, зная все потайные коридоры. А это… было просто окно.
- Но что же тогда я должен был сделать? Чего не допустить?
- Но ты же это сделал.
- Я не понял, - признался Куинн. – Объясни, мне интересно.
- Сбежать. Не допустить, чтобы Флэйм убила тебя. Какое бы в этом было исправление ситуации?
Куинн усмехнулся.
- Да уж…
- И не допустить, чтобы тебя схватили. Это всё осложнило бы. Был бы суд… все обсуждали это… Тебе было бы плохо, потому что ты оказался бы в тюрьме, да и остальным…
Куинн помедлил.
- Что будет дальше? – нерешительно спросил он.
Камилла неопределённо покачала головой.
- Многое зависит от тебя. Теперь ты уже не привязан к своему прошлому. Ты можешь остаться собой и начать новую жизнь.
- Но не здесь?
- Не здесь.
Они замолчали. Камилла, прижавшись своей светловолосой головкой к плечу Куинна, задумчиво разглядывала клубящиеся на небе тёмно-сизые облака.
- Камилла…
Она чуть повернула голову.
- Что?
- А тут? Что будет тут?
- Тебе это нужно знать?
- Да…
Она с сомнением покачала головой.
- Что? Думаешь, мне это не понравится?..
- Папа… Но ты же хотел, чтобы этой истории не было. Если я скажу тебе, вдруг ты будешь думать об этом? Вспоминать? Тогда тебе будет труднее.
Куинн резко дёрнул головой.
- Ты обманула меня, да? Всё это было ради чего-то другого, да? Лучше будет не мне.
- Нет. Тебе тоже.
- Но… почему тогда ты не говоришь мне, что произойдёт?!
Камилла подняла голову.
- Спрашивай.
Он слез со скамейки и нервно потоптался на месте
- Я хочу знать, что будет с Келли.
- С мамой?
- Да…
Девочка серьёзно посмотрела на него.
- Ей будет тяжело. Из-за всей этой истории, из-за того, что человек, которому она доверяла, обманул её. И…из-за того, что ты исчез. Но…
- Но…
- Но постепенно её жизнь наладится. Всё будет хорошо.
- Скажи мне… Келли… Она будет… с Робертом?
Камилла ответила не сразу.
- Это было бы справедливо, не так ли?
Куинн потерянно отвернулся.
- Зачем ты…
- Пап… Ты же знаешь, что я на твоей стороне… Но…
- Не надо! Я просто… просто хочу знать, - добавил он шёпотом.

Камилла провела рукой по доске скамейки.
- Почему ты думаешь, что они будут вместе?
- Ты сама сказала, что это было бы справедливо.
- Я так сказала, потому что ты сам так считаешь.
- Но я прав?
Она качнула головой.
- Я не могу ответить.
- Но...
- Ты не понимаешь. Если я говорю «не могу», это означает, что я не могу. Совсем.
- Но почему? Это всего лишь...
- Ты прав, это всего лишь одно слово. Только... оно всё меняет. Точнее, может изменить.
- Не понимаю. Каким образом?
Камилла умоляюще посмотрела на него.
- Пап... Ты можешь просто поверить мне? Что я не могу сказать этого? Пожалуйста! Я... Я ведь не заставляю делать то, что ты не можешь!.. Пожалуйста...
Она расплакалась.
- Камилла... девочка... - Куинн неуклюже обнял её, чувствуя что-то очень сильное и совершенно новое, и в то же время какое-то родное. Словно он родился с этим. Или - для этого.
- Камилла... Не плачь, пожалуйста... Неужели... неужели я обидел тебя?
- Нет, - всхлипнула девочка, размазывая слёзы, - Нет, просто... Просто я не хочу, чтобы всё заканчивалось... Так быстро...
- Заканчивалось?.. - пробормотал Куинн.
- Да, - Камилла шмыгнула носом. - Нам... нам пора прощаться, папа... А я, - она заплакала снова. - я не хочу... Я хочу... с тобой...
Куинну тоже захотелось заплакать.
- Я... Не плачь, не надо... - он попытался вытереть ей слёзы.
Она сползла со скамейки и протянула ему ладошку.
- Пойдём... Нам... нам уже пора...
В другом конце сада слышались голоса, на стволах деревьев мелькали отсветы лучей. Нужно было торопиться.
- Значит, это всё? - потерянно спросил Куинн. Она молча кивнула.
- И мы... никогда больше не увидимся?..
- Если... если ты встретишь... Если будет что-то настоящее... Ты понимаешь, да? Если будет... Тогда я смогу вернуться. Когда-нибудь.
- Обещаешь?
- Обещаю.
- Я... Я буду ждать тебя, красавица, - попытался улыбнуться Куинн. - Ты ведь не подведёшь меня?
Улыбнувшись сквозь вновь проступившие слёзы, Камилла кивнула и взяла его за руки.

Стекло было холодное. Куинн инстинктивно отодвинул плечо и огляделся.
Он был один в пустом номере. Начинало светать. Вечерний снег за окном уже растаял, но еловые веточки, красные ленты и выключенные лампочки фонариков вдоль карнизов домов свидетельствовали о том, что главный праздник в году ещё не прошёл.
Что он сжимает в руке? Неужели монету? Но раз она здесь, то и то, что было этой ночью...
Или это только совпадение, и монету - просто очень похожую - кто-то забыл здесь? Но каким образом?
Куинн слез с подоконника. Келли... Роберт... девочка в белом платье... И он сам... Что это? Реально ли это? Что-то изменилось, или всё по-прежнему...
Порывисто схватив телефонную трубку, он нажал несколько кнопок.
- Я... хочу заказать разговор. С Санта-Барбарой.
На том конце что-то ответили. Но Куинн уже повесил трубку. Зачем это всё? И... имеет ли он право?..
Накинув куртку, он вышел на пустынную утреннюю улицу. В воздухе снова кружили снежинки. Бар на углу светился ярким пятном.
Через пять минут он сидел за стойкой с крохотной чашкой кофе - чтобы прояснить мысли. Подмигнул молоденькой официантке - она отдалённо напоминала кого-то из давних знакомых, только он не понял, кого. Потом купил на лотке шапку Санта-Клауса, рождественский венок и ёлочную звезду. Главное, ему совершенно не нужна была звезда, у него и ёлки-то не было. Но с чего-то надо было начинать. Вернувшись домой, он позвонил по первому попавшемуся телефонному номеру и поздравил с Рождеством чей-то автоответчик.
В сущности, она была права. Жить всё равно надо. Рождество - хорошее время, чтобы начать сначала. Вдруг получится?..

Сообщение отредактировал Танек: Среда, 26 августа 2009, 18:24:56

Танёк, с возвращением
Классно, что именно этот фик выставила - у меня он среди самых любимых в "Музее". А это вообще - один из самых любимых эпизодов во всех фиках вместе взятых. В пятёрке точно, если не в тройке:

Цитата

Светлый и очень приятный момент. И фик в целом - красивый очень

Очень трогательный фик.
Именно он повлиял на мое отношение к Куинну, и я немного с ним примирилась.

Извиняюсь перед читающими - половина текста потерялась при вставке. Теперь исправила