Глава 6.
— Мейсон! Как я рад, что ты приехал! — Тед бросился навстречу брату и повис у него на шее. Как университет?
— Замечательно.
— И девушки там классные?
— Да.
Размеренные шаги на лестнице — гордой походкой спускается подросшая и похорошевшая за год Иден. Она одарила Мейсона ослепительной улыбкой и чмокнула его в щеку.
— Привет, Мейсон! Ты расскажешь за ужином, как ты жил этот год? Я попрошу Розу приготовить твои любимые блюда.
— Спасибо, сестренка, — а Келли где?
— В лагерь уехала. После завтра вернется.
Вечером с работы вернулся отец.
— Мейсон, ты уже приехал? Здравствуй, сынок.
— Папа, Мейсон обещал сходить со мной в парк аттракционов завтра.
— Я тоже пойду с вами! — сказала Иден.
— Ты же уже большая, разве тебе это интересно? — поддел ее Мейсон.
— Я люблю карусели!
— Замечательно! А мы с Ченнингом сходим на рыбалку! Мы уже давно собирались, — сказал СиСи, с нежностью глядя на второго сына. Кстати, Мейсон твой брат делает большие успехи в поло, ты должен гордиться им.
— Ага, и в университете об этом всем рассказывать, — с сарказмом ответил старший сын.
— Непонятна мне твоя ирония, — СиСи сосредоточился на еде.
— Папа, Мейсон сказал, у них в университете есть студенческое радио, а в спортзале — столько тренажеров, что их за один день все не обойдешь. Здорово, правда? — Тед попытался перевести разговор на главного героя дня.
«Какой удивительно чуткий мальчик! И это в таком нежном возрасте!» — с любовью подумал Мейсон.
— Да, здорово… — рассеянно произнес СиСи.
«Наверняка думает о завтрашней рыбалке со своим любимцем», — боль и обида заняли в сердце Мейсона привычное место.
— Папа, если тебе интересно, я блестяще окончил первый курс.
— А как еще, по-твоему, должен учиться Кепвелл? Или ты, когда поступал в Гарвард, собирался позорить семью плохой успеваемостью?
Гарвард был великолепен. Мейсон не был там изгоем, как в своей семье, ему сначала даже странным казалось — не слышать каждый день о своих многочисленных недостатках — реальных и мнимых. Библиотека оказалась шикарной, лекции — интересными, развлечения — веселыми. Красивый и умный парень не мог не привлекать внимание девушек.
— Мейсон, ты непременно должен пойти с нами на вечеринку к Анджеле, мы и слышать не хотим о том, что ты будешь готовиться к занятиям вместо этого, — говорит его однокурсник.
— И почему же мое присутствие там необходимо?
— Как почему?! А мы девушек будем на живца ловить. Вот зацепишь ты там какую-нибудь красотку, а ее подруги нам достанутся.
— Лишь бы моя красотка никому другому не досталось, как это было на Хеллоуин. Помнишь Льюис?
— Мейсон, ну что ты обижаешься? Ты обещал проводить Кейти домой, а вместо этого напился и нес какую-то чепуху про своего отца. Если бы я Кейти не проводил, ей бы самой пришлось добираться, — оправдывался Льюис. — И вообще, у вас с ней не было ничего серьезного, я ей больше подхожу. А на тебе и так девушки гроздьями виснут и долго ты ни с кем не встречаешься.
Другие парни иногда завидовали успеху Мейсона у девушек. Но ни одна девчонка не смотрела на Мейсона тем взглядом, полным любви, каким смотрели на некоторых его приятелей их невесты и Мейсон ни на кого так не смотрел. Юноша не удивлялся этому — привык быть нелюбимым. Те, кто знал Мейсона недостаточно хорошо, считали его легкомысленным, неспособным на серьезные чувства, но даже сам Мейсон не представлял, как сильно он боится полюбить и быть отвергнутым, потому и не строил серьезных отношений, а просто продавал свое остроумие, привлекательную внешность и финансовую состоятельность за непринужденное общение и секс с очередной девушкой.
— Везет тебе, Кепвелл, для тебя девчонки — не более чем развлечение, в их любви ты не нуждаешься и для тебя нет ничего проще, чем завести новый роман.
— Майкл, это только ты обо мне такого мнения или у меня такая репутация? В любом случае, ты ошибаешься на мой счет, я не такой толстокожий.
— Да ладно, Мейсон, никто ведь тебя ни в чем не обвиняет, я просто факт констатирую. А мне вот приходится от неразделенной любви мучиться, ведь Ирис даже в мою сторону не смотрит.
— Так радуйся, что любишь.
— Ты просто не знаешь, о чем говоришь, это такое мучение. Ну почему любовь не всегда взаимна?
Ребята любили общество Мейсона, но слишком близко с ним все равно никто не сходился. С Мейсоном редко обсуждали любовные неурядицы — не поймет; ему не жаловались на излишнюю опеку любящих родителей — зачем ему душу травить? Да и на его острый язык попасть — мало удовольствия. Кроме того, Мейсон часто пребывал в скверном расположении духа, а это к общению не располагало.
С соседом по комнате ему повезло. У Рея легкий характер и отменное чувство юмора. Правда, еще с первого курса повадился Мейсону нотации читать.
— Боже, как голова болит! Зато какое фееричное веселье вчера было! — Мейсон с трудом проснулся после бурной вечеринки.
— Мейсон, ты пьешь все больше, тебе так не кажется? Если бы тебя вчера засекли, ты бы сейчас был на улице и думал, как объяснить своему монстру-папаше, за что тебя исключили из кампуса.
— Рей, пожалуйста, мне сейчас не до нравоучений.
— Ты же к выпуску из университета алкоголиком станешь, а через пару десятков лет умрешь от цирроза печени.
— Лучше бы я сейчас умер, чтобы не мучиться. Голова раскалывается, заданий — куча, вчера с папашей по телефону разговаривал — теперь минимум неделю свои чувства в норму приводить. Если бы Гитлер умер до папиного рождения, я бы решил, что мой старик — его новое воплощение на Земле. А Мегги, похоже, интерес ко мне потеряла.
— О нет, Мейсон, ты все время говорил с ней об отце и Ченнинге, я угадал? Можешь не отвечать, я знаю, что я прав. Приятель, запомни, в природе есть только одно живое существо, готовое терпеть твои вечные разговоры о папе и брате — это я. Напрягать такими разговорами бедных девушек, которые имели глупость пойти с тобой на свидание, — не гуманно. Мейсон, ты ведь такой интересный собеседник, можешь поговорить на очень многие темы, но об этом знает лишь узкий круг избранный. Это преступление — не использовать свои способности. Ну зачем ты себя ограничиваешь своими обидами на родственников? Ты же сам себя обкрадываешь, лишаешь радости. Ты должен быть открытым фонтаном, а не резервуаром.
— Фонтан или резервуар, я сейчас в любом случае пересохший. Рей у нас что, совсем попить нечего? — Мейсон изучал содержимое холодильника. — Ладно, из-под крана себе налью.
— Да я же не о твоем похмелье говорю! Устал я уже смотреть, как ты себя гробишь!
Перед выпускным курсом у Мейсона была возможность убедиться в верном выборе профессии. Он услышал разговор отца с деловым партнером мистером Хемптоном в гостиной и дело, которое они обсуждали, заинтересовало юношу. После ухода гостя Мейсон попросил СиСи рассказать ему все дело в подробностях и дал отцу юридический совет, который тот счет разумным и, посоветовавшись с Хемптоном последовал ему, о чем в последствии жалеть не пришлось. Хемптон хвалил Мейсона и говорил, что СиСи может гордиться своим сыном. А Мейсон корил себя за то, что напрасно ждет одобрения отца — он ведь прекрасно знает, что все хорошее, что делает Мейсон, СиСи воспринимает как должное.
— Хотел понравиться папочке и, как всегда, не получилось? — ехидно заметил Ченнинг.
— Нет, хотел убедиться в собственном уме и, как всегда, получилось, — огрызнулся Мейсон.
Чем взрослее становился Ченнинг, тем больше росла его неприязнь к сводному брату. И на это была причина. Ченнинг умен, но Мейсон был умнее в его возрасте, Ченнинг целеустремлен, но чуть менее, чем его брат, и папин любимчик очень боялся, что это заметит еще кто-нибудь, кроме него и Мейсона. Своим шестнадцатилетним умом парень уже понимал, что, несмотря на все достижения, у великого нефтяного магната довольно ограниченный ум, а потому нужно все время соответствовать тому образу идеального сына, который отец выстроил себе. И Ченнинг ни капли не сомневался, что, если СиСи узнает о том, что его принц смотрит на мальчиков так, как он должен смотреть на девочек, он в тот же день вышвырнет Ченнинга на улицу.
Сообщение отредактировал Clair: Среда, 31 января 2018, 06:47:47