- Дейл, что это? – тихо спросила Иден, зачарованно вглядываясь в картину.
Фонарь выпал у нее из рук и погас, она этого, похоже, даже не заметила, и Дейл инстинктивно придвинулся к ней ближе, по голосу почувствовав, что она вот-вот может упасть в обморок.
- Роберт, это Роберт, - шептала она.
- Да, и не один, - мрачно заметил Дейл.
Луч единственного оставшегося фонаря был довольно тусклым, как и краски на картине, похоже, заметно тронутой сыростью и временем. Тем не менее, изображение на картине вполне можно было разглядеть. Это были Иден и Роберт, только почему-то в старинных костюмах и изображенные так, как на старинных портретах изображались муж и жена. Женщина сидела, мужчина стоял позади нее, положив ей руку на плечо в покровительственном жесте. Весь его облик говорил о спокойной, даже немного агрессивной уверенности. Особенно поражал взгляд, он цеплял и не отпускал. Оба, и Иден, и Дейл сразу почувствовали, будто он смотрит им прямо в глаза. Дейл недовольно сделал шаг в сторону, но это только добавило ощущения, что Роберт с картины следит за ним. Иден же, завороженная этим взглядом, подошла к картине и дотронулась до его лица, погладив его.
- Роберт, - прошептала она снова с грустной нежностью в голосе.
Она стояла полуголая, в футболке Дейла и ласкала изображение Роберта. Дейл в этот момент чувствовал многое – от неловкости за то, что у них чуть было не случилось на катере, до какого-то странного восхищения тем, что даже после смерти Роберт все еще борется за эту женщину. «Он хочет мне что-то сказать», - подумалось ему.
Но он тут же себя одернул, решив, что надо мыслить рационально. Вдруг он рассмеялся, почти истерично, и, схватив Иден, резко увлек ее в поцелуй.