В это время здесь было совсем тихо… Хотя, почему в это время? Здесь, как правило всегда было тихо. По дорожке медленно шли три женщины. Их медлительность можно было объяснить душевными переживаниями, которые непременно сопровождали являющихся сюда, но если присмотреться повнимательнее, но становилось понятно, что причиной такого чинного шествия была пожилая женщина, шедшая посередине. На ее лице читалась не усталость, но сосредоточенность, словно каждое движение требовало от нее дополнительных усилий. Тем не менее, леди находила в себе силы не только на движение, но и на беседу… и даже на то, чтобы периодически поправлять белоснежный шарфик, один конец которого трепетал на ветру.
Ее спутницы, которым можно было дать лет по сорок с копейками, хотя одной из них, если верить документам, уже год назад исполнилось пятьдесят, а другая была всего на несколько лет моложе, внимательно слушали пожилую леди, время от времени перебрасываясь фразами и улыбками. Видно было, что свое горе от потери того, к кому шли, они уже пережили… Обе женщины периодически, видимо забывшись, начинали идти слишком быстро. Одергивая себя, они снова подстраивались под шаги старушки. В те моменты, когда они сбивались с шага, было видно сколько в них энергии, напора, желания жить. Вообще, обе были на редкость привлекательны – блондинки, с хорошими фигурами… Более консервативный, прекрасно сидящий наряд старшей, оттенял сногсшибательное платье младшей.
Женщины свернули на одну из аллей и остановились перед рядом надгробных камней. Младшая присела, смахивая с камня пыль и листву. Потом то же самое сделала с соседним камнем.
- Одиннадцать лет прошло… Представляешь, если бы папа был жив, он мог бы увидеть третьего правнука, - Младшая поднялась с колен. – Адриана не придет?
- Нет. Джой плохо спал ночью, видимо колики. Хотя она собиралась…
- Не стоит. Девочка и так выматывается с ребенком. Я вчера заехала, думала помочь… Но Джой такой сильный, так брыкается… Побоялась, что не удержу…
- Мама, ты опять! - возмутилась старшая. - Мы все крутимся вокруг Адрианы! Сколько раз говорить - если тебе захочется понянчить Джоя, приезжай когда он спит… Посидишь в саду, покачаешь коляску. Его даже я с трудом удерживаю…
- Да, конечно… - пожилая женщина отошла немного в сторону. Она долго смотрела на второе надгробье. Потом с трудом опустилась на колени и, прикоснувшись к камню, замерла. Женщины, стоящие за ее спиной переглянулись. Старшая взмахнула рукой, словно говоря: «Бесполезно…». Младшая присела рядом.
- Мама, ты все еще приходишь к нему, да? - ответом было молчание, но ничего другого она в ответ и не ждала. – Мама, ты не виновата. Господи, столько лет прошло. Даже отец смог все забыть… Простить.
- Детка, я тоже многое себе простила. Но он был моим сыном… Сыном! Я иногда думаю, что СиСи не зря просил похоронить его рядом с Ченнингом. Он любил его даже сильнее, чем признавал это… Помоги мне, - попросила она, протягивая дочери руку. Поднявшись, вернулась к первому камню. – Вчера пересматривала альбомы. Такое впечатление, что ты жив. Просто отошел на минуту… поругаться с кем –нибудь из детей… Мейсон стал так на тебя похож, СиСи… И Тед… Хотела слетать во Францию, в наш домик… Потом подумала, что я буду там делать без тебя?
- Мама, не вздумай…
- Иден, отец и так знает, что ты переняла от него его командный тон. Но даже у СиСи плохо получалось мне приказывать.
- Мама, какие приказы, - возмутилась Келли. – Мы просто волнуемся.
- Я знаю, родная… Вчера была Саманта с малышами, - продолжила она, обращаясь то ли к умершему, то ли к дочерям.
- И как Лиззи? После того, как Бред чуть не утопил ее в бассейне, я отказываюсь сидеть с этими двумя, - отозвалась Келли.
- Ты не поверишь, но вели они себя как шелковые.
- Не поверю! – засмеялась Келли, но мать ее уже не слушала.
- Знаешь, Бред внешне так похож на меленького Мейсона… Жаль, что ты этого не видишь… - женщина замолчала, вглядываясь в надгробный камень. Раз за разом прочитывая даты, которые знала наизусть. Прошло много лет. Слезы давно закончились. Да и тогда плакать было бессмысленно. Он прожил долгую жизнь. Как память о себе оставил большую семью. Она плакала только тогда, когда, проснувшись, вместо его тепла почувствовала холод… СиСи Кэпвелл «ушел» ночью… К счастью, между ними не осталось недосказанного… Боль от потери не была отягощена мыслями о том, что она не успела ему что-то сказать, не успела вернуть ему его любовь. Он умер, зная, что она его очень любит.
- Мама… - Иден обняла ее, прижавшись головой к ее голове. – Ты сожалеешь, что все… так сложилось? – вопрос был слишком обтекаемым, но она поняла.
- Нет, милая. Возможно, если бы я могла что-то изменить, то изменила. Но сейчас… Каждый мой шаг вел меня к вашему отцу. Разве я могу об этом сожалеть? – она улыбнулась, жестом приглашая в свои объятия младшую дочь. Келли, встала с другой стороны, взяв мать за руку.
- Мама, я так тебя люблю. И тебя папа…
- Я тоже, – Иден присела перед камнем, только сейчас вспомнив про букетик, что держала в руке. – Это тебе от Адрианы и Джоя, папа, - цветы легли на камень. – Ну, что, пойдемте?
- Да, надо идти, - подтвердила Келли, беря мать под руку. – Меня дома ждут.
- Мэнди все еще не отказалась от мысли продолжить учебу в Лондоне? – спросила Иден.
- Нет, и, подозреваю, уже не откажется…
- Келли, девочка просто хочет найти себя, - вступилась за внучку София.
- Мама, мне было бы проще, если бы она искала себя рядом с домом.
- Мне тоже было бы легче, если бы вы сейчас поехали со мной и послушно разошлись по своим детским комнатам.
- Я за! Не знаю, как насчет детских, но с радостью бы посидела в тишине и покое пару-тройку дней.
- А это идея. Мам, я, пожалуй, приеду вечером… Келли? Может, оставишь своих на вечерок?
- Вполне…
Женщины пошли по аллее к машинам. На плите, накрывавшей могилу СиСи Кэпвелла остался букетик цветов… На могиле Ченнинга Кэпвелла камень в одном месте все еще оставался теплым, храня прикосновение материнской руки.
Сообщение отредактировал natka: Суббота, 21 августа 2010, 14:37:13