Их звали Красная Ячейка

Это не новое произведение, скорее, сборная конструкция из кирпичиков – топиков знаменитой ролевой ИГРЫ «Их звали Первый Отдел».
Не все игроки найдут здесь свои персонажи – не обессудьте. Сюда попали самые стойкие и преданные общему делу.
Так что рассматривайте этот фанф как записки заинтересованного читателя, с позволения нашего модератора ЛенНик…

Итак, прошу любить и жаловать…
Название: Их звали Красная Ячейка
Содружество соавторов
olga n k, Рауль, Nika, ЛенНик, morkovka, veda, Беллатрикс, Toy85, И.Ч., Sweety, Жу-Жу...
Краткое содержание:смотри Хроники игры «Их звали Первый Отдел».

1 января, среда. Кипр, загородный дом близ Фамагуста, 9:30 - 11:00 (10:30 - 12:00 м.в.)
"Сыны свободы", "Красная ячейка", "Первый Отдел" - все мы давно стёрли грань между смертями во имя исцеления и холоднокровными убийствами! Уже никто не помнит, за что он борется, но втянутые в смертельную мясорубку, мы лихорадочно цепляемся за жизнь, продолжая борьбу по инерции!
Шарль Пейзера (ЛЕОН) главный стратег КЯ


1 января, среда. Кипр, загородный дом близ Фамагуста, 9:30 - 11:00 (10:30 - 12:00 м.в.)

Леон сидел за огромным столом из мореного дерева. На его губах застыла ироническая усмешка. Под Новый Год он получил незабываемый подарок - известие о том, что у "Красной ячейки" в очередной раз сменился руководитель. Сам Шарль Морис Талейран мог бы теперь пожать ему руку со словами: "Короли постоянно сменяют друг друга, но хорошие министры нужны им всегда!..". Привилегии Леона (так щедро отмеренные ему Гарольдом Спрингом - теперь уже бывшим лидером их террористической организации) остались неоспоримы и никакие действия не подвергались сомненью. Впрочем, за последние годы через Леона прошло столько людей, информации и ресурсов, что возьмись вдруг новый руководитель "Красной ячейки" проверять своего стратега и террористическая организация сразу бы раскололась на два лагеря (причём неизвестно ещё, чья бы сторона оказалась сильнее).
Сегодня Леон чувствовал себя Цезарем - он вершил историю, не считаясь ни с кем. Пока новый руководитель "Красной ячейки" разберётся, в чём дело, будет слишком поздно. В случае провала Леон лишь разведёт руками, мол, всецело старался для нашей организации, а случае успеха "Красная ячейка" станет лишь одним из подразделений его террористической империи.
Дверь кабинета бесшумно открылась, и на пороге показался долговязый мужчина.
-- Сколько их? – отвлекаясь от своих честолюбивых планов, жёстко спросил Леон.
-- Одиннадцать… "Альянс", "Чёрный марш", "Пламенный закат", "Пятый порядок", "Лига Свободы", "Чёрная луна", "Мировой протест", "Чистое небо", "Разорванный круг", "Пустынный берег" и "Стихия", – прочеканил долговязый. – В основном руководители и главные идеологи организаций. Вряд ли кто-то ещё появится, учитывая, что встреча назначалась на 10 утра…
Леон обвёл подчинённого холодным взглядом, давая понять, что не нуждается в комментариях. Долговязый тут же замолк, ожидая распоряжений.
-- Проводи их в главный зал, я буду через минуту, – Леон неторопливо поднялся из-за стола и достал сотовый. Пока он набирал номер телефона, кабинет опустел.
-- Как у нас дела с "новогодними подарками"? – коротко спросил Леон и, получив ответ, отключил мобильник. "Итак, всё идёт по плану, - размышлял мужчина, направляясь в главный зал, где его ожидали гости. – Устраним главное препятствие и…"
Одиннадцать террористических организаций, по одному представителю от каждой - все мужчины в основном в возрасте от 35 до 55 лет; разных наций, вероисповеданий и даже цвета кожи; при каждом переводчик, скорее напоминающий верзилу телохранителя, чем опытного лингвиста. При виде такой картины Леону почему-то захотелось рассмеяться, но он сдержался, опасаясь, как бы его смех не был неправильно истолкован. Долохов поднял глаза на вошедшего в комнату, взгляды их встретились, и брови Долохова вопросительно взлетели вверх. Больше всего его сейчас занимало два вопроса. Первый (и далеко не самый оригинальный): с какой целью руководство "Красной ячейки" собрало здесь всех (взгляд Антона ещё раз пробежался по комнате) известных широкой общественности лидеров террористических организаций. Версий было несколько и все они, вплоть до самых пессимистичных, были проработаны после получения приглашения. Меньше всего Антону хотелось оказаться здесь, в окружении самодовольных и высокомерных вершителей истории, они же по совместительству - мечта Интерпола и органов внутренних дел самых разных стран мира. Под их изучающими взглядами, за которыми словно происходило сканирование каждого, кто присутствовал в комнате, он чувствовал себя неуверенно. А когда Антон чувствовал себя неуверенно, он наглел. Вот и сейчас представитель "Черной луны" сидел в кресле, подтянув к себе правую ногу в «гриндарсе» и с наглой улыбкой жевал яблоко. Мысленно он проклинал Пикета отправившего его на Кипр и обещал себе высказать лидеру всё, что думает по этому поводу. Если, конечно, он выберется отсюда. Это возвращало Антонина ко второму не менее насущному вопросу: какой умник посадил в аккурат напротив него Мартина Боргезе - представителя от "Альянса"? Последняя их встреча закончилась для Мартина не слишком радужно, оставив на память второй шрам на его лице, и теперь мстительный итальянец бросал на Долохова свирепые взгляды, мешая сосредоточиться на вкусном "джонотане".
Вообще-то, был ещё один вопрос, который мешал Антонину расслабиться и получить удовольствие от происходящего: сидящий в кресле через человека от него - Томас Лишем. Он едва сдерживал острое желание вытянуть шею, чтобы получше разглядеть лидера "Чистого неба".
"Ни капли не изменился, старый чёрт", – Антон заставил себя снова переключиться на яблоко.
Док Лишем сидел, изучая какие-то бумаги, полностью игнорируя присутствующих. Он прекрасно понимал, о чём сегодня может пойти речь, и уже знал, чем всё это закончится. Его появление здесь объяснялось лишь желанием напомнить коллегам о своём существовании. Почувствовав чей-то взгляд, Лишем оторвался от чтения и посмотрел в направлении Долохова, лишь на мгновение на его лице отразилось лёгкое удивление, которое тут же сменилось усмешкой, отвернувшись, Том убрал бумаги и, не изменив насмешливого выражения лица, стал ждать выступления главного идеолога "Красной ячейки".
Леон встал во главе овального стола, за которым расселись представители одиннадцати террористических организаций. Все с неподдельным вниманием следили только за ним, поскольку имели уже достаточно времени посмотреть и даже перекинуться парой слов друг с другом.
-- Я рад приветствовать всех вас на земле Кипра, - начал Леон, - наверное, это символично, что сегодня мы собрались именно здесь… Территории острова, начиная с IV века, так часто переходили из одних рук в другие, что являются теперь показательным примером того, как часто бывает губительна обособленность. Леон, точно заправский актёр, выдержал долгую паузу и продолжил:
-- Я пригласил вас сюда, господа, со следующей целью: на сегодняшний день складывается… Протяжный автомобильный сигнал, донёсшийся из-за приоткрытого окна, грубо прервал речь идеолога "Красной ячейки". Представители организаций начали подозрительно переглядываться, с опаской озираясь по сторонам. Долохов случайно прикусил щеку, ругнулся и, пропустив из-за этого ответственный момент, теперь недоуменно смотрел на остальных.
Леон приблизился к окну и, слегка отодвинув занавеску, взглянул вниз. Возле парадной двери остановился высокий плечистый негр в светлом очень дорогом костюме. Он коротко переговорил с открывшим ему дверь человеком и вернулся к бежевому "Лексусу", распахивая дверь и подавая руку пассажиру. На гравий опустился тонкий изящный каблучок, обладательницу которого закрыла широкая спина мужчины. На какое-то мгновение тот чуть сдвинулся в сторону, и из окна стала видна светлая широкополая шляпа и изящный силуэт в лёгком струящемся костюме.
-- О-ля-ля, – протянул Долохов из-за плеча Леона. – Не самое удачное время для гостей, Лео, не так ли? Пусть даже и столь восхитительных…
Идеолог "Красной ячейки" едва ни задохнулся от такой наглости и фамильярности, но внешне ничем не выдал своих эмоций.
-- Моё имя произносится: Леон, – натянуто улыбнувшись, поправил он. – Что до гостей, то вас это не должно смущать… Вернёмся к нашим делам.
Долохов безучастно пожал плечами и поплёлся к столу, где главы организаций вопросительно уставились на него.
-- Любовница… – объявил Антонин с таким видом, словно был посвящён в какую-то тайну, и плюхнулся обратно в кресло. Через пару минут в главный зал вошёл помощник Леона и, приблизившись к нему, прошептал: -- Руководитель "Сынов свободы"…
-- А что за женщина с ним? – слегка нахмурившись, так же тихо спросил Леон. -- Она и есть руководитель.
-- Женщина?.. Ты уверен?.. Кх… Ну, хорошо, пригласи… И в срочном порядке наведи справки о ней! Помощник быстро ушёл, а Леон обратился к собравшимся:
-- Извините за заминку, прибыл руководитель ещё одной организации… "Сынов свободы"…
Док Лишем поморщился, он всегда считал, что "Сыны свободы" финансировались правительством США, но искренне верил, что эта организация осталась в прошлом.
-- Руководитель? – Мартин Боргезе в упор посмотрел на Леона. – Насколько я помню, лорда Райса ликвидировал Первый Отдел… Ты уверен, что уместно звать сюда неизвестно кого?
Леон не успел ничего ответить, внезапно открылась дверь, впуская элегантную женщину лет 38-40, за ней попятам следовал телохранитель. Цепкий проницательный взгляд, которым он пробежался по комнате, задерживаясь на окнах и углах помещения, а так же лицах собравшихся, лучше всяких дипломов сказал присутствующим, что перед ними профессионал.
Леон вышел навстречу, и на его лице появилась приветливая дежурная улыбка.
-- Рад приветствовать вас, госпожа…??? – мужчина демонстративно оборвал обращение.
На всякий случай, стратег "Красной ячейки" говорил тихо, дабы сидящие за столом не могли его расслышать.
-- Оливия Райс, – голос женщины негромкий, но твёрдый заставил Леона взглянуть на неё ещё раз. -- Райс? Вот как?.. – мужчина со сдержанной вежливостью поцеловал даме руку, затянутую в изысканную бежевую перчатку. – А Фил Райс значит…
-- Филипп Райс был моим мужем. Леон повернулся к присутствующим и представил гостью:

-- Леди Райс - руководитель "Сынов свободы"… Оливия перевела взгляд на сидящих за столом мужчин и сказала: -- "Слово и дело". Брови Долохова взлетели вверх, он огляделся, пытаясь угадать по каменным лицам своих коллег, какое впечатление произвёл на них пароль. Женщина тем временем снова выжидающе посмотрела на Леона.
-- "Сила и честь", – слегка улыбнувшись, дал отзыв стратег "Красной ячейки".
-- Честь… как занятно, господа, что выбрали именно это слово, – Оливия опустилась в кресло, подставленное телохранителем. – Спасибо, Сальваторе… В устах предателей и убийц оно звучит особенно забавно. Итак, Леон, полагаю, вы можете объявлять собрание открытым.
-- С вашего разрешения, мадам… – с едва уловимой иронией проронил мужчина.
Пока он шёл к своему месту во главе стола, в его голове складывались кусочки мозаики: "Сыны свободы", ликвидация Райса, Первый Отдел - определённо, вдова Филиппа могла стать козырной картой в его предстоящей игре. "Главное правильно изложить историю", – улыбался про себя Леон.
-- Итак, – обводя всех собравшихся ровным взглядом, начал идеолог "Красной ячейки", – я пригласил вас сюда с единственной целью - создание коалиции…
Леон выдержал небольшую паузу, давая возможность присутствующим (особенно тем, кто всё же нуждался в услугах переводчиков) переварить информацию.
-- Господа… – стратег "Красной ячейки" вдруг осёкся, перехватив взгляд внимательных голубых глаз, и тут же добавил: – и мадам… я ценю ваше время и не сомневаюсь в вашем интеллекте, а потому не стану вам сейчас рассказывать о том, что будет значить для мира союз наших организаций…
-- И кто же встанет во главе коалиции? – бесцеремонно прерывая, поинтересовался Долохов.
-- Союз предполагает равноправие, – усмехнулся Леон, – все спорные вопросы мы будем решать большинством голосов. За собой я оставляю лишь право собирать Совет коалиции…
Представители террористических организаций стали украдкой оглядываться друг на друга.
-- Кхм, позвольте полюбопытствовать, как Вы представляете союз "Чистого неба" с… – Лишем обвел глазами присутствующих и остановил презрительный взгляд на Оливии, – скажем, с "Сынами свободы"?
Леон медленно повернул голову в сторону Томаса. Спокойный безмятежный взор стратега "Красной ячейки" выражал его недовольство сильнее, чем мог бы выразить любой уничтожающий или холодный взгляд. Оливия, не обращая внимания на накаляющуюся обстановку, со спокойным интересом изучала сидящих перед ней мужчин, многих из них она видела впервые - секретные досье на каждого чаще всего не содержали фотографий, и теперь она пыталась по их лицам, национальности, манере держаться понять, кто есть кто. Невысокий итальянец с хмурым изрезанным шрамами лицом - несомненно Боргезе - недоверчивый лидер "Альянса". Его осторожная, граничащая с паранойей манера вести дела была хорошо известна в их среде. Её муж всегда высмеивал его. "Кого же он так буравит взглядом? – Оливия перевела взор и мысленно улыбнулась: – Каким образом попало сюда это дитя? Он не старше Мэтью и Ричи".
Тут первая реакция уступила место более подробному изучению и Оливия поняла, что сидящей напротив Боргезе мужчина несколько старше её сыновей. Однако его разболтанный и вызывающе небрежный вид делал его похожим на подростка. Ей даже захотелось наклониться и посмотреть, ни обуты ли его ноги в тяжёлые ботинки, что так любят носить «трудные» дети с улицы. Можно было не сомневаться, по правую руку от неё дожевывал яблоко Антонин Долохов.
Взгляд женщины скользнул дальше: фотографию крупного рыжеволосого мужчины с тяжелым подбородком она видела раньше - Стивен О’Тук первый помощник лидера "Пятого порядка". Неприятный скользкий человек - Филипп никогда не доверял ему, а Оливия верила в чутье своего мужа. Рядом с ним сидел высокий элегантный мужчина с короткой аккуратной бородкой и тёмными, почти чёрными волосами, ироничные карие глаза наблюдали за ней с не меньшим интересом. Главного противника "Сынов свободы" Оливия знала прекрасно - Томас Лишем.
Наконец, она решилась и перевела взгляд на Леона, постаравшись скрыть любопытство за маской равнодушия. Идеолог Красной ячейки оказался динамичным мужчиной с умным волевым лицом и даже не смотря на то, что в этой комнате хватало харизматичных личностей, казалось, что вокруг Леона нарастает какая-то совершенно особая аура. Оливии это сильно не понравилось. Если её ощущения верны, то ни о каком равноправии вскоре речи уже не будет, "Красная ячейка" подомнёт всех под себя.
-- Я понимаю, что вам необходимо время, дабы всё спокойно обдумать или с кем-то связаться, – с тактичной осторожностью подбирая слова, заключил стратег "Красной ячейки". – Предлагаю, сейчас разойтись и собраться в этом зале завтра в полдень. Надеюсь, к этому времени каждый из вас уже определится, будет ли ваша организация входить в союз. Но хочу сразу предупредить: организации, не желающие вступать в коалицию, в будущем могут не рассчитывать на нашу помощь… А теперь прервёмся. Особняк и прилежащие территории полностью в вашем распоряжении…
Леон отвесил присутствующим лёгкий поклон и быстро удалился.
Собравшиеся тоже стали расходиться: кто-то объединялся в разрозненные группки по 2-3 человека; кто-то спешил прочь, дабы прозвониться своим руководителям, а кое-кто и вовсе не знал, что делать, застыв в немом исступлении.
Оливия Райс с азартом психолога и внешним равнодушием изучила их всех, когда к ней приблизился долговязый мужчина и протянул аккуратно сложенный лист бумаги.
"Составьте мне компанию. Восточная беседка на побережье. Леон." – гласила записка.
Оливия подняла голову и посмотрела на мужчину, а затем на оставшихся в комнате террористов. Никто из них не получил никаких сообщений и, казалось, даже не обратил внимание на появление помощника Леона.
-- Не стоит… – жестом руки она прервала попытки возражения у Сальваторе и поднялась из-за стола. – Вы проводите меня?
Они вышли из комнаты. Томас Лишем подошел к Долохову и протянул руку для рукопожатия.
-- "Черная Луна", не так ли? – подмигнул он. – А ты не изменился, Антон, всё так же воюешь с ветряными мельницами…
Растерянность на лице Антонина быстро сменилась вызовом. Впервые в жизни он не мог сообразить, что ответить.
-- Сделай одолжение, передай Леону, что срочные дела вынудили меня покинуть столь приятное общество, и не забудь сказать, что я очень, очень расстроился по этому поводу, – последнюю фразу Том произнёс с нескрываемой насмешкой. Уже выходя, Лишем обернулся:
-- Передавай привет этому старому романтику Пикету и скажи, что у меня наклевывается одно дело, которое может вас заинтересовать. Где меня найти он знает, да и ты тоже, – как Томас ни пытался, на последних словах не смог сдержать задорной улыбки.
Антонин вздрогнул от этого замечания и улыбки, которым оно сопровождалось. "Узнал. Не может быть?" - в эту минуту лицо его сделалось обиженным, словно у ребенка.
-- Вряд ли у нас может быть что-то общее с тобой и теми толстосумами, которых вы поддерживаете!.. И если тебе нужно, сам обращайся к нему, – Долохов, наконец, опомнился, и его словно прорвало, он протянул Лишему маленькую визитку с единственной строчкой - e-mail: – Пишите письма, док. Теперь глаза его сверкали задорным огнем, а на губах была не менее насмешливая улыбка, чем у лидера "Чистого неба".
-- О, шагаете в ногу со временем! Непременно напишу, – Док Лишем прищурился, – завтра вместо себя я пришлю одну очаровательную барышню, надеюсь, Антон, ты ее сориентируешь что здесь и как.
-- Я напоминаю тебе твоего секретаря? – с улыбкой на все 32 зуба, язвительно спросил Долохов. – Сбавь обороты, док, но если твоя барышня действительно мила, я посмотрю, что можно будет для нее сделать. - Антонин нагло улыбнулся, глядя прямо в темные глаза Лишема.
Леон терпеливо ожидал появления Оливии Райс, хотя вполне отдавал себе отчёт, что такая женщина может и отказаться от приглашения. И всё-таки стратег "Красной ячейки" рассчитывал, что природное любопытство, свойственное всем незаурядным личностям, возьмёт верх над сомнениями любого рода. Наконец, на пороге беседки появилась Оливия в сопровождении помощника Леона. Гордая осанка женщины, безупречные манеры, грация пантеры - всё свидетельствовало о её аристократическом происхождении. Впрочем, лорд Райс вряд ли мог выбрать себе недостойную партию - в знатных английских семьях с этим строго.
Леон бросил мимолётный взгляд на помощника, и этого хватило, чтоб тот мгновенно ретировался.
-- Вы одна?.. Без Сальваторе?.. – бровь мужчины удивлённо приподнялась вверх. – Не слишком опрометчивый поступок с вашей стороны?!.. Оливия про себя отметила, что стратег "Красной ячейки" запомнил даже имя её телохранителя. Казалось бы, такая незначительная деталь, но она должна, вероятно, показывать, что каждое слово отныне будет строго зафиксировано.
-- А у меня есть основания вам не доверять? – с иронией поинтересовалась женщина.
Леон слегка улыбнулся. Его мягкая улыбка обычно подкупала людей, но на Оливию, похоже, это не действовало.
-- Ну, коль скоро вы отказались от сопровождения, то почему бы нам немного ни прогуляться? Погода вполне располагает к морским прогулкам… Что скажете?
-- Прогулка?.. – женщина внимательно наблюдала за Леоном, словно надеясь разгадать его мысли.

-- Ненадолго…
Белоснежная 18-метровая яхта Carver 570 Voyager мирно покачивалась на волнах. Как только Леон и Оливия вступили на причал, загорелый мулат в белом кителе и фуражке капитана подал бортовой трап. На мгновение женщина засомневалась, стоило ли соглашаться на прогулку (тем более без телохранителя), но пока она размышляла, Леон уже провёл её на большой кокпит площадью 70 квадратных футов. Его навес надёжно защищал не только от солнца и плохих погодных условий, но и от посторонних глаз. Оливия со смешанными чувствами рассматривала мягкие кресла, столик с лёгкими закусками и изысканным вином, не понимая, что происходит. Если Леон решил за ней поухаживать, то уж слишком торопил события. А если пригласил её для делового разговора, то выбрал неуместную обстановку. Оливия была интересной женщиной и привыкла к вниманию мужчин. Однако она прекрасно понимала, что такой человек как Леон не делает ничего, что не соответствует каким-то одному ему известным целям. Она была для чего-то нужна ему - это было очевидно. Опускаясь в предложенное кресло Оливия бросила быстрый взгляд на устраивающегося напротив Леона: "Чего он ждет? Кокетство, флирт, деловой разговор, ультиматумов, поиск сотрудничества?" Оливия не начинала разговор, наблюдая за тем, как Леон разливает вино. Длинные тонкие пальцы, красивые руки, из украшений только строгие часы делового человека, без пошлой роскоши. Простой кашемировый джемпер с открытым воротом и свободные тёмные брюки - Леон был одет в подчеркнуто демократичном стиле.
Женщина задалась вопросом: планировалась ли прогулка на яхте с самого начала или судно было подготовлено за то короткое время, что успело пройти с момента её появления? Если первое, то почему она? Неужели этот человек думает, что пара персиков заставят её забыть то, что случилось с её мужем?
-- Гранатовое, – заметил Леон, предлагая бокал, – нежнейшее вино, эксклюзив… Обратите внимание на цвет…
Оливия взяла бокал и вдруг её рука застыла в воздухе. Мужчина скрыл улыбку и первым пригубил вино, делая вид, что не заметил замешательство дамы.
-- Вкусно, – спустя минуту беспристрастно подтвердила женщина.
-- Вы чувствуете какой-то дискомфорт? – прямо спросил Леон, предпочитая ясность во всём. Оливия перевела взгляд на волны, играющие с белоснежным бортом, затем на особняк, оставшийся далеко на берегу, после чего тихо спросила:
-- Для чего вы пригласили меня?
-- Чтоб отдохнуть, полюбоваться живописными видами…
-- Помнится, вы говорили, что цените чужое время, – напомнила Оливия, и голос её стал чуть жёстче, чем обычно. Леон развёл руками, словно демонстрируя, что его припёрли к стенке.
-- Виноват, – вздохнул он, отправляя в рот спелую виноградину. – Однако я полагал, что вы уже догадались… Ведь в проницательности вам не откажешь.
-- Вы что, решили совместить приятное с полезным? – с вызовом спросила Оливия.
-- Ну-у… наверное, можно выразиться и так. Но боюсь, под "приятным" мы с вами понимаем разные вещи. Не беспокойтесь, я слишком честолюбив, чтоб закрутить роман с леди, которая при каждом нашем свидании будет думать о своём покойном муже… и уж тем более представлять его, находясь в моих объятьях… Оливия оторопела, не зная, что ответить.
-- С дугой стороны, – продолжил Леон, пользуясь замешательством женщины, – мне льстит, что вас считают моей любовницей… К счастью, кое-кто из моих гостей позаботился об этом…
-- То есть вы полагаете, что если вашим гостям станет известно о нашем романе, они решат, что "Красная ячейка" и "Сыны свободы" уже объединились?..
-- Именно, а это в свою очередь заставит их не слишком сильно раздумывать по поводу коалиции… Оливия с трудом подавила гнев, в какой-то момент она даже пожалела, что не взяла с собой Сальваторе. Женщина поставила бокал на стол. Но прежде чем она успела что-то ответить, зазвонил мобильник Леона.
-- Извините, – в голосе мужчины не было ничего, кроме необходимой тактичности. – Да?..
Стратег "Красной ячейки" внимательно выслушал говорившего на другом конце трубки, лишь единожды бросив взгляд на столик в углу кокпита, где лежал толстый бумажный пакет.
-- Хорошо, я понял, – кивнул Леон. – И ещё: отыщи-ка мне Фриза…
Мужчина отключил мобильник и с извиняющимся видом улыбнулся:
-- Простите… больше нас не потревожат… Продолжим нашу беседу?
-- Я бы предпочла вернуться на берег. Прямо сейчас, – мягкий голос Оливии резко контрастировал с её начинающими штормить глазами. В какой-то момент Леон залюбовался этим зрелищем, но быстро стряхнул с себя наваждение, мысленно улыбнувшись самому себе: "А кто сказал, что будет легко?..".
-- Мне очень жаль, если я оскорбил вас, леди Райс, – подчеркнуто церемонно выдавил мужчина. – Но может не стоит так реагировать?.. Раз вы приняли моё приглашение, то уж досидите до конца пьесы, Оливия… Вы позволите мне называть вас так? – не услышав протеста, он спокойно кивнул и продолжил: – Благодарю. Итак, я ещё раз приношу свои извинения… Признаю, я действительно допустил некоторую вольность, пригласив вас на эту прогулку и позволив своим гостям думать, что нас с вами связывают особые, – Леон обаятельно улыбнулся, – отношения… Но я бы не был стратегом "Красной ячейки", если б игнорировал предоставляющиеся возможности. В конце концов, что такое маленький обман, если он послужит великим целям?!..
-- Вашим целям… – тихо поправила Оливия.
-- Простите, что?
-- Я сказала: вашими целями и задачами, Леон, – женщина подняла глаза на мужчину. – Вы хотите заставить меня поверить, что, получив в своё распоряжение потенциал и боевую мощь ряда террористических организаций, вы не попытаетесь взять их под свой контроль? Не смешите меня, "Ледяной ветер", – Оливия намеренно упомянула кодовое имя стратега "Красной ячейки", вдруг вспомнив, что Филипп часто называл так Леона, когда желал подчеркнуть его бездушность или холодную расчётливость. – Я не знаю, что об этом думают другие лидеры, но я никогда не сделаю свою организацию вашей марионеткой. У нас слишком разные цели.
Бровь Леона иронично взметнулась вверх. В его взгляде было столько скептицизма, что Оливия едва ни почувствовала смущение за свои слова.
-- Такие ли разные? – мужчина не ожидал подобного отпора, но не был удивлен им. – Безусловно, я никак не могу заставить вас доверять мне. Подобные вещи доказываются делами, а не словами. Однако позвольте объяснить вам…
-- Не утруждайтесь, Леон, – женщина подняла вверх изящную кисть. – Вы можете не продолжать…
-- Я не понимаю вашего упорства!.. Никогда не поверю, что причиной этого мог стать мой непреднамеренный обман… – проницательный взгляд мужчины пронзил Оливию насквозь. – Может всё-таки раскроете мне истинную причину отказа?
-- Есть не так уж много вещей, которые я не прощаю в этой жизни. Одна из них - предательство. Вы однажды продемонстрировали, что не заслуживаете доверия, когда три года назад среди прочих отказали в помощи моему мужу. И я не вижу причин, которые теперь заставят меня помочь вам.
Леон чуть наклонил голову, показывая, что понял женщину.
-- Честный ответ. Я рад, что вы не стали скрывать от меня правду. Позвольте отплатить вам тем же?.. Гарольд Спринг действительно несколько лет назад отказал лорду Райсу в помощи… Более того, я сам посоветовал ему это… Я не стану объяснять причины, ибо не хочу тревожить память вашего мужа. К тому же вы не поверите ни слову, если я начну рассказывать вам о делах вашего супруга!
Оливия побледнела. Слова Леона, а вернее намек, который они содержали, больно резанули по чувствам женщины: "Да как он смеет?!.. Циник и наглец! Для него нет ничего святого! Такой как он никогда не сможет понять, что за человек был Филипп".
Оливию покоробил намёк на то, что она идеализирует и плохо знает своего мужа. Они были знакомы много лет (ещё когда Оливия была замужем за своим первым мужем). Её первое замужество было очень ранним, они с Питером знали друг друга с самого детства. Общий бизнес их семей, взаимная симпатия, первый интерес к противоположному полу и, не успев сообразить как, они уже оказались женаты. Вместе (сначала Питер, через год Оливия) они поступили в Кембридж, на разные факультеты, но их корпуса находились по соседству и они виделись каждый день. Питер был хорошим мальчиком, добрым и нежным, его невозможно было не любить, но избалованный младший сын богатых родителей, он был совершенно не приспособлен к самостоятельной жизни, как впрочем и совсем молоденькая Ливи. Поэтому её так поразил новый знакомый мужа - Филипп Райс - красивый, остроумный, уверенный в себе, прирожденный лидер, восторженный идеалист, уже тогда увлечённый политикой и активно отстаивающий свои идеи, не смотря на риск быть исключенным за них из университета. Питер и Оливия, как и остальные студенты, были в восторге от него. Ливи чувствовала некоторый интерес со стороны Райса, но в то время это только смущало её (она была замужем, а Оливия никогда бы не решилась обидеть Питера). Однако она видела, какая пропасть разделяет её мужа и Филиппа. Филипп Райс уже тогда был взрослым мужчиной, который всегда знал, чего хотел и умел добиваться поставленной цели. Поэтому когда с Питером случилось несчастье, и именно Филипп оказался рядом, чтобы помочь и поддержать, Оливия поняла, что с таким человеком ей хотелось бы прожить всю оставшуюся жизнь… Не вышло.

-- Я уважаю ваше решение, – не обращая внимания на душевное состояние женщины, продолжил Леон, – но советую ещё раз подумать над ним. И простите мне мою наглость, если я потороплю вас с ответом… Подождите, – он в свою очередь поднял руку, останавливая готовую сорваться с губ женщины реплику, – прежде чем что-то сказать взгляните на это…
Мужчина приблизился к столику в углу кокпита, взял с него увесистый бумажный конверт и протянул Оливии.
-- Что это?
-- Просто взгляните.
Оливия открыла конверт и несколько коротких мгновений изучала содержимое: сначала шли семейные фотографии Райсов, затем самого Филиппа в различных странах (то с какими-то политиками, то со светскими дамами, то с лидерами террористических организаций), пачку завершали фото последних дней жизни руководителя "Сынов свободы" (измученное лицо Филлипа на фоне строгих камер с непонятными приборами и приспособлениями). Оливия не сомневалась, что это и есть отдельские казематы.
Женщина подняла глаза на Леона, её горящий взор скрестился с холодным изучающим взглядом стратега "Красной ячейки". Женщина рывком поднялась с кресла и отошла от столика. Фотографии хаотично рассыпались по палубе.
-- Откуда они у вас? – не оборачиваясь дрожащим голосом спросила Оливия.
-- Полагаю, вы спрашиваете о фотографиях из Отдела… – фраза Леона звучала скорее как утверждение, нежели, как вопрос. Стратег "Красной ячейки" взял одну из фотографий, на которой Оливию нежно обнимал красивый статный мужчина лет 40, фотография была датирована 1995 годом.
-- Одна из моих целей - Первый Отдел, - голос Леона стал вдруг ледяным.
Мужчина медленно подошёл к Оливии, остановившись у неё за спиной.
-- Может быть у нас всё-таки есть общие цели?.. Подумайте над этим! Месть Отделу - не самая простая задача… Вы не сможете сделать этого в одиночку. Я помогу вам. Помогу уничтожить Первый Отдел и наказать виновных.
Ливи поёжилась, спиной ощущая обжигающе холодный взгляд мужчины. Мысли её и без того прибывали в таком беспорядке, что теперь она просто не могла заставить себя сосредоточиться.
-- Мы сделаем это вместе, – женщина чувствовала на своём затылке тяжёлое дыхание Леона.
Она молча слушала его обещания, пока морской ветер сушил набежавшие на глаза непрошеные слёзы. Оливия понимала, что Леону нельзя верить, поскольку им движет исключительно забота о собственных интересах. Он будет помогать ей пока их цели совпадают и не задумываясь уберет с дороги, если она перестанет быть полезной. Однако пока они действительно были нужны друг другу. За эти три года Ливи научилась быть сильной и принимать правильные решения, она была уверена, что когда придёт время, она сможет справиться с Леоном.
Оливия медленно повернулась и подняла глаза на мужчину:
-- Хорошо, вы можете рассчитывать на меня.
-- Я знал, что мы поймём друг друга, – стратег "Красной ячейки" за маской одобрения умело скрыл своё торжество. "1:0, моя прекрасная леди… – улыбался он про себе. – Неплохое начало, «Ледяной ветер». Я всегда говорил, что правильно изложенная история - самый веский аргумент в борьбе с сомнениями". Леон галантно подал руку женщине и снова проводил её до столика, фотографии уже были убраны с палубы, а вино и фрукты сменила обеденная сервировка. Ветер трепал уголки белоснежной скатерти.
-- Что вы желаете на обед? – любезно поинтересовался Леон.
-- Я бы хотела всё обсудить, прежде чем мы вернёмся на берег.
-- О, у нас предостаточно времени до завтрашнего полудня. Мне бы не хотелось, чтобы вы сочли меня негостеприимным хозяином, который морит вас голодом…
--До завтрашнего полудня? – ухватила самую суть Оливия, с недоверием глядя на мужчину. – Вы это серьёзно?
-- Абсолютно. Мы же решили, что дадим остальным возможность думать, что нас связывают близкие отношения. Никого не удивит, если мы проведём эту ночь на яхте… вместе, – холодные синие глаза внимательно следили за женщиной.
-- Мне не кажется, что это удачная идея. Мне слишком многое придётся объяснять своим близким и…
-- У вас есть любовник? – слова Леона точно острый клинок резанули пространство.
-- Нет, но… это не ваше дело! – Оливия и сама не поняла, каким образом этот человек чуть ни заставил её оправдываться перед ним. Она слишком расслабилась. Это непозволительно, тем более в присутствии такого типа. Леон с едва скрываемым интересом наблюдал, как на лицо Оливии привычно легла маска вежливой сдержанности.
-- Хорошо, он бы мог помешать нашему делу, – как ни в чём не бывало, продолжил мужчина, не особо веря в то, что Оливия сказала правду. – А ведь дело важнее мелких личных трудностей, не так ли?
-- Вы правы, Леон. Теперь, когда вы заручились моим согласием, вы объясните, что намерены предпринять?
-- Полагаю, обедать мы сегодня так и не начнём, – иронично заключил стратег "Красной ячейки". – Ливи, вам необходимо научиться расслабляться… Жизнь не состоит из одной работы. Надо уметь и отдыхать…
-- Но, насколько мне известно, вы сами не охотник до отдыха, – парировала женщина.
-- Может быть ваши источники компромата немного устарели и стоит сменить их на мои? – игриво улыбнулся Леон, слегка коснувшись пальцами запястья Оливии. Первым желанием Ливи было - отдернуть руку, но мужчина предугадал такую возможность и убрал свою ладонь раньше, чем Оливия успела возмутиться.
-- Впрочем, ваше нетерпенье понятно, – внезапно став серьёзным, сказал Леон. – Месть Первому Отделу - не праздное развлечение… Моим людям пришлось хорошенько поработать последние месяцы, чтоб у нас появился надёжный источник, систематически поставляющий из Отдела сведения различного характера. Мы пытались провести пару открытых операций, но это не дало должного результата. Я пересмотрел нашу стратегию: на текущий момент мы занимаемся организацией внутренних диверсий, – мужчина взглянул на часы. – Кто знает, может быть именно сейчас в Отделе царит настоящий переполох?.. Хотя, смею вас уверить, весёлые деньки для них ещё только начинаются!
-- И каков характер этих внутренних диверсий? – став не менее серьёзной, чем стратег "Красной ячейки", поинтересовалась Оливия.
-- Изменение психологического климата в Отделе: недоверие начальства друг к другу; нестабильность отношений между оперативниками различного уровня допуска; бунты против руководства и тому подобное.
-- Сколько ваших людей работают в Отделе?..
-- Нет, нет, нет, – рассмеялся Леон, шутливо грозя пальцем, – я вам такого не говорил!..
-- Мы же партнёры, – укоризненно напомнила Оливия. Мужчина скептически покачал головой:
-- Партнёры не выведывают чужие тайны… ну, или, во всяком случае, дают что-то в залог…
Что можете предложить мне вы?!
Ливи слегка растерялась, не совсем понимая, был ли это двусмысленный намёк или у неё просто разыгралось воображение: "Да что же это такое, я теряюсь, словно школьница! Ливи, немедленно возьми себя в руки и не позволяй этому человеку играть с тобой".
Женщина слегка откинула назад голову и немного опустила веки. Это движение всегда позволяло невысокой Оливии смотреть на окружающих сверху вниз.
-- Я уважаю, ваше представление о партнерстве, Леон, хотя оно и отличается от моего. Однако, чтобы работать вместе, необходим хотя бы минимум доверия. Вы умеете доверять людям, Ледяной ветер?
Стратег "Красной ячейки" наиграно тяжело вздохнул:
-- Дорогая Ливи, почему в ваших устах "Ледяной ветер" звучит, как оскорбление?.. У меня начинает складываться впечатление, что вы ко мне неравнодушны…
В глазах Леона появились озорные огоньки, а губы расплылись в ироничной усмешке.
-- Вы получили мою поддержку в создании коалиции, – игнорируя замечание мужчины, сказала Оливия, – полагаю, еще несколько лидеров дадут свое согласие уже завтра… остальные, возможно, придут к этому со временем. "Сыны свободы" поддержат вас в борьбе с Отделом и тех начинаниях, где наши цели будут совпадать. Этого недостаточно или вас интересует что-то конкретное? Тогда прошу вас выражаться яснее.
-- Леди Райс, – голос Леона вдруг стал жёстким, – давайте договоримся сразу: если вам что-то не ясно, спрашивайте прямо, без намёков… а то боюсь, ваша фантазия может завести вас слишком далеко!
-- И это говорите вы?! – возмущённо спросила Оливия, прорезая пространство уничтожающим взглядом. – В ваших словах нет ничего кроме намёков и тайных смыслов!..
-- Извольте, я объясню, всё что вам не ясно… Спрашивайте!

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, 11:00 (12:00м.в.)
Эдди Максвел находился на полпути к Фамагусто. Он летел туда по делам своей фирмы, хотя все мысли его были заняты совершенно другим: для него начиналась смертельно опасная игра, но он не собирался отказываться от своей цели.
Эдди вспоминал как еще буквально пару лет назад ничего не знал ни о террористах, ни о Первом Отделе или Центре, или Четвертом Отделе. Все изменилось после того, как он увидел Джерома и вспомнил про свою кратковременную связь с одной европейской девушкой. Эдди также вспоминал, как он узнал от известного российского политика о международной спецслужбе вербующей преступников и гениальных детей. Друг из ЦРУ помог ему навести некоторые справки об этой спецслужбе.
Максвел приземлился в Фамагусто, там его уже ожидала машина, арендованная фирмой. Однако, садясь в авто, Эдди случайно остановил взгляд на двух мужчинах. Он видел их раньше и доподлинно знал, что это боевики. Сам не понимая, зачем, Максвел приказал шофёру следовать за машиной этой парочки. Автомобиль боевиков быстро покинул пределы города, уносясь прочь по пустынной дороге.
Через 10 минут езды они прибыли к одинокому загородному дому, по всему периметру ограды которого была расставлена надёжная охрана. Эдди достал из дипломата бинокль (который стал с некоторых пор неотъемлемой частью его багажа) и навёл на дом. К его удивлению во дворе скопилось немало машин, а по саду свободно разгуливались личности, которые точно числились в списках спецслужб России (Эдди знал это, т.к. по роду своей деятельности имел доступ к подобного рода досье).
Максвел, совершенно забыв о делах фирмы, с головой ушёл в наблюдение…

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 11:20 (12:20 м.в.)

Оливия мягко улыбнулась мужчине. -- Давайте оба не будем горячиться, Леон. Вы должны понять мои сомнения, слишком многое зависит от тех решений, к которым вы меня подталкиваете.
Оливия протянула руку к бокалу с вином и задумчиво глядя в него наконец спросила:
-- Вы много лет противостоите Отделу, так почему именно сейчас и так жестко встал вопрос об объединении?
У Оливии были собственные мысли на этот счет, но она хотела выслушать версию стратега Красной ячейки. Свои догадки она успеет проверить на берегу.
Леон с минуту пристально рассматривал сидящую перед ним женщину, раздумывая выложить ли перед ней все карты на стол или всё-таки не раскрываться. Под его изучающим взглядом Оливия чувствовала себя неуютно, её изящные пальцы онемело застыли на хрустале.
-- Я думаю, нет смысла скрывать от вас правду, – размышлял вслух мужчина, – будет честнее, если вы это услышите от меня, чем из сплетен...
Слова Леона прервал протяжный сигнал с соседнего катера.
-- Не обращайте внимания, – улыбнулся стратег "Красной ячейки", – это просто доставили некоторые вещи... Они сейчас уедут. Ну, а мы пока можем, наконец, пообедать...
Леон позвонил в серебряный колокольчик и на кокпите тут же появился официант с подносом, он ловко расставил блюда и, многозначительно кивнув хозяину (словно отвечая на немой вопрос), удалился.
Во время получасовой трапезы и Леон, и Оливия перекинулись лишь парой пустых фраз, точно сговорившись не трогать острых тем. На десерт подали горячий шоколад, приятно согревающий. И хоть четырнадцать градусов немного высоковатая температура для января на Кипре, но тёплый напиток пришёлся очень кстати.
-- Держу пари, вам не терпится продолжить нашу беседу? – расплылся в лукавой улыбке Леон, не сводя глаз с женщины.
-- Признаться - да, – без обиняков подтвердила Ливи, согревая пальцы о горячую чашку.
-- Вам холодно? Хотите спуститься в каюты?..
Во взгляде мужчины было столько заботы, что Оливия невольно вспомнила Фила. Она так привыкла к покровительству и участию своего мужа, что с его смертью просто перестала замечать внимание других мужчин. "Почему же именно сейчас я думаю о Филиппе?" – спрашивала она себя в сотый раз и не находила ответа.
-- Ливи!.. – настойчиво позвал Леон. – Вы где-то далеко… Что с вами?..


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 12:05 (13:05 м.в.)

Оливия подняла глаза на Леона и взгляд ее прояснился.
-- Простите, я немного задумалась...и я, - женщина помедлила, следя за его реакцией, - предпочла бы остаться наверху.
Ливи была далека от мысли, что забота, проявляемая стратегом КЯ искренняя, скорее женщина была склонна считать, что он не желает, чтобы она видела что-то, что будет происходить на палубе.
Раздалась трель мобильного телефона и Оливия послав Леону извиняющуюся улыбку дала отбой.
-- Сальваторе начинает нервничать, вернемся к нашему разговору? Или вы сегодня не готовы откровенничать со своим партнером? Если так, то полагаю, нам следует отложить беседу и вернуться на берег.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 12:15 (13:15 м.в.)

-- Леди Райс, шантаж - не лучший способ подружиться со мной, – прохладно заметил Леон и тут же добавил более мягко: – Возвращаться на берег не имеет смысла. Катер, который только что прибыл, доставил на борт ваши вещи... мой помощник убедил Сальваторе, что здесь вы будете в абсолютной безопасности... Такой скорости Оливия явно не ожидала. Волна возмущения с каждой минутой нарастала в её душе всё с больше силой.
-- Но, похоже, вашего телохранителя (как и его хозяйку) мучают какие-то сомнения?.. – в голосе мужчины проскользнули насмешливые нотки. Оливия поднялась из-за стола и подошла к правому борту, где взору открывалось бескрайнее море, мирно вливающееся в горизонт. Женщина пыталась успокоиться, однако наглость, с которой стратег КЯ распоряжался её временем, разжигала лишь недовольство.
-- Ливи, – мягкий вельветовый голос мужчины за спиной Оливии вернул её к реальности, – я ничего не скрываю от вас... Хотите знать правду - извольте: я объединяю организации именно сейчас, т.к. для этого существуют все предпосылки. По невероятному стечению обстоятельств за последние месяцы сменилось сразу несколько лидеров террористических организаций. В том числе и наших с вами... Думаю, не надо объяснять, как отражаются подобные смены руководства на структуре...
-- И в "Красной ячейке"?.. – внезапно перебивая, спросила женщина. – У вас тоже сменился лидер?.. Гарольд отошёл от дел? - Оливия медленно повернулась к Леону.
-- Я бы сказал, что он отошёл в мир иной, – с иронией уточнил мужчина.
-- Его убили?! Кто?!.. Вы к этому причастны?..
Леон от души рассмеялся.
-- М-да... – довольно протянул он. – Не страшно так в лоб спрашивать у убийцы о его причастности?..
-- Так это действительно были вы? – в голосе Оливии чувствовалось неподдельное напряжение.
-- Ну-у-у... Такая версия очень популярна в верхних кругах террористических организаций... Если б вы остались на берегу, то вам бы, разумеется, по секрету поведали об том...
-- А какая другая версия?
-- Гарольд умер от сердечного приступа на корте... Любил играть с молодыми девочками в теннис, а сердце шалило... вот и доигрался.
-- В теннис? – в замешательстве переспросила Оливия.
-- Ну, да. Корт, сетка, мячи, ракетки - большой теннис... Я говорил не иносказательно.
-- Значит такова официальная версия? – сухо спросила женщина.
Леон подавил горькую ухмылку и упёрся руками в поручни борта, так что Ливии оказалась "запертой" со всех сторон.
-- Вам кажется более правдоподобной первая версия? – с вызовом спросил мужчина, грозно нахмурив брови.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, закусочная, катер Эдди 11:00 -12:15 (12:00 -13:15 м.в.)

Уже через полчаса Максвелл понял, что эти террористы здесь собрались не спроста, но он не видел ни боевиков, ни лидеров самой влиятельной террористической организацией, той самой, что по слухам была самым главным противником Отдела. Подождав еще пару минут, Эдди решил найти какую – нибудь закусочную или пиццерию, где можно было перекусить.
Быстро найдя эту закусочную, он обнаружил, что она оборудована телевизором, и тогда Максвелл понял, что не видел уже новостей целые сутки, а при его работе и смертельной игре это непозволительная роскошь. Там как раз передавали международные новости и диктор говорил, что погиб Гарольд Спринг. Эдди сразу понял, почему не было руководителя «Ячейки», но куда же делся второй человек в «Ячейке»?
Однако тут же Эдди услышал, что в то время, когда он подъехал к вилле от причала отошла яхта с мужчиной и женщиной. Насчет женщины Эдди ничего не знал, но мужчина по описанию смахивал на Леона. Правда сначала Эдди пришлось выкупить машину, водитель приблизительно так сказал.
- Извините, сэр, я не камикадзе. Вы можете продолжать свое смертельно опасное занятие, и без меня.
- Ладно, я так и поступлю, - ответил Эдди, - только ни слова ни кому, что Вы тут видели.
- Ладно, я согласен, - ответил водитель.
- Меня интересует только одна вещь, где можно купить приличную машину и катер?
- Насчет катера не знаю, а машину Вы можете купить мою. Я уж себя куплю другую, ведь мою машину знает каждый боевик в мире.
- Все ладно договорились.
Подъехав на причал Эдди сначала арендовал катер, а после этого вынул бинокль и стал искать катер Леона, найдя его он увидел как Леон спорить с женщиной, в которой Эдди с удивлением узнал британскую аристократку с которой он несколько раз встречался, и которая была женой Филипа Райса поддерживающего чеченцев. Ведь Чечня для России оставалась зубной болью, несмотря на ликвидацию Хаттаба и Масхадова в России продолжали греметь взрывы, что делало похожей ее с Ирландией.
Тогда Эдди как камикадзе завел катер и подвел его к яхте Леона.
Но в это время, когда он уже затаился у яхты, предательски зазвонил телефон, Эдди сначала не обратил на него внимание, но потом был вынужден перейти на крик, т.к. это был российский политик про которого говорил, что он дурак-дураком.
- Вы что идиот?
- Максвелл, что Вы себе позволяете.
- Я ничего, но Вы ОЧЕНЬ НЕ ВОВРЕМЯ ЗВОНИТЕ.
- Ну извините, я постараюсь ВАМ Максвелл больше не мешать.
- Ну ладно, я конечно погорячился, моей компании нужны связи в России.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, море, 12:15 (13:15 м.в.)
Carver 570 Voyager прибавил ходу, оставляя далеко позади чей-то притулившийся неподалёку катер.
От внезапного изменения скорости Леон и Оливия покачнулись. Ливи, дабы удержать равновесие, ухватилась за руки мужчины, мёртвой хваткой вцепившегося в поручень.
Пока Максвелл разговаривал по телефону, к его дрейфующему катеру с двух сторон приблизились полицейские катера, предусмотрительно нанятые Леоном для охраны загородного дома с моря.
-- Кто хозяин катера? – послышался вопрос на греческом из мегафона полицейского патруля, затем тот же вопрос на турецком. – Вы нарушаете права иностранных подданных, приближаясь к их частной собственности ближе, чем на 30 метров!
Не услышав никакого ответа, патрульные повторили всё тоже самое на английском и итальянском.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 12:25-12:55 (13:25 - 13:55 м.в.)

Восстановив равновесие, Оливия разжала руки.
-- Прошу прощения. - Она взглянула в лицо мужчине и решила не позволять ему уйти от темы.
-- Обе версии кажутся мне заслуживающими внимания. Однако, первая наводит на некоторые размышления... Вы хотите услышать их?
Оливия сделала шаг в сторону, вынуждая Леона опустить руки.
-- Почту за честь, - с любопытством глядя на женщину, отозвался стратег КЯ.
Оливия кивнула, пропуская иронию мимо себя.
-- В этом случае, объединение организаций вам необходимо, чтобы держать под контролем собственную. Полагаю, у Гарольда было достаточно преданных сторонников, которых озаботила его внезапная гибель. И если первая версия верна, объединение даст вам возможность укрепить свои позиции в Красной ячейки, привлечет новых сторонников, и вынудит отступить врагов. Другими словами, это поможет вам остаться на плаву... - Оливия внимательно следила за лицом Леона, пока выдавала этот маленький спич.
Мужчина опёрся локтём о поручень, оставшись в одиночестве у борта, и безразлично пожал плечами.
-- Моё положение в организации ничуть не изменилось, – покачал головой Леон. – Руководителем "Красной ячейки" стал Ральф Харингтон, а я по-прежнему занимаюсь лишь общей стратегией.
-- Да... – с иронией протянула Оливия, – скромный тихий неприметный... "серый кардинал"?..
-- Ливи, вам никогда не предлагали работу в Интерполе? – хитро сощурив глаза, поинтересовался Леон. – С вашим аналитическим умом нужно ловить преступников, а не руководить ими!
-- Это вы руководите преступниками! – итальянская кровь забурлила в Ливи с новой силой. –
Наша организация не...
-- Ах, оставьте! – резко перебил мужчина. – Всё это полная чушь! "Сыны свободы", "Красная ячейка", "Первый Отдел" - все мы давно стёрли грань между смертями во имя исцеления и холоднокровными убийствами! Уже никто не помнит, за что он борется, но втянутые в смертельную мясорубку, мы лихорадочно цепляемся за жизнь, продолжая борьбу по инерции! Потому что стоит нам остановиться и всё - "finite la comedian"!
-- И это говорит главный идеолог "Красной ячейки"? – шокировано переспросила Оливия.
-- Вы удивлены? А мне показалось, что вы видите меня насквозь! – Леон отошёл от поручня, медленно приближаясь к Ливи.
Ему почему-то доставляло несказанное удовольствие играть с этой женщиной.
--Видеть насквозь вас, Леон? вы мне льстите. За один единственный день вы показали, - Оливия сделала легкий акцент на этом слове, - себя со стольких сторон, что мне остается только теряться в догадках! Рассуждения о мясорубке могли бы показаться искренними, прозвучи они из уст другого человека, но никак не из ваших. Оливия чуть заметно улыбнулась.
--Так что, я надеюсь, вы простите мне сомнения в вашей искренности? Возможно, разница между вами и Отделом, действительно не так уж велика, но среди моих людей нет таких, кто сомневался бы в том, что наше дело действительно стоит того, чтобы за него умереть...
"Показалось, что вы видите меня насквозь" - мысленно шипела про себя Оливия, пока со спокойной улыбкой выговаривала Леону, не находя других слов от его наглости.
Наконец, она обратила внимание, что они все дальше уходят от берега, еще немного и он превратился в узкую полоску на горизонте.
--Куда мы плывем? - Оливия как могла, постаралась скрыть испуг из голоса.
-- Куда? – удивленно переспросил Леон, словно пробудившись ото сна.
Его мысли были заняты лишь одним, как заставить поверить Оливию в его искренность. Недоверие женщины озадачивало его, но вместе с тем и возбуждало. Он предвкушал длительную серьёзную игру с упрямым соперником. А что может быть более захватывающим, чем титаническое противостояние?
"Чем сильнее сопротивление, тем слаще победа! – улыбнулся про себя мужчина. – Но, чёрт тебя дери, Леон, если к завтрашнему утру, ты ни пробьёшь эту мраморную стену!"
-- Кажется, мы отошли слишком далеко от берега? – наконец, справившись с дрожью в голосе, заметила Ливи. – И, по-моему, начинается ветер?..
-- Сводки на эту ночь хорошие, – уверил мужчина.
"Мы всё-таки остаёмся на ночь на яхте", – осознала Оливия, чувствуя, как её пробирает озноб.
-- Кажется, немного похолодало... Лучше пройти в каюты.
Не обращая внимания на слабые протесты, Леон взял женщину под локоть и повёл через бортовой палубный трап к раздвижной стеклянной двери, ведущей в салон.
"Он явно не привык, когда ему не подчиняются", – отметила про себя Ливи, понимая, какую совершила глупость, согласившись на эту морскую прогулку.
В корабельных правилах капитана этой яхты, очевидно, числился лишь один пункт: «Моё слово - закон!»
-- Прошу... – открывая одну из трёх имевшихся на борту кают, предложил Леон.
Оливия неуверенной походкой пересекла порог. Необыкновенные переборки из вишневого дерева с глянцевым покрытием, тонко выполненная мебель и отделка создавали здесь атмосферу элегантности. Кроме того, было оборудовано прекрасное спальное место.
-- Это ваша каюта, – гостеприимно улыбнулся мужчина. – Моя напротив... Ваши вещи уже в шкафах. Полагаю, вы хотите немного отдохнуть, прежде чем продолжить нашу увлекательную беседу?.. Меня вы найдётё на капитанском мостике...
Леон галантно поклонился и вышел из каюты, притворив за собой дверь.


1января, среда, самолет Отдела, 15:15, затем миссия в Хиосе


Во время полета оперативники почти не общались. Майкл ушел с головой в работу. Менс и Девенпорт молчали. Андреа, как и Майкл, не отрывалась от ноутбука. Квинс сидел с закрытыми глазами, а Никита, в силу своей энергичной натуры, встревоженная предстоящей ситуацией, ерзала в кресле, украдкой бросая взгляды на Квинта.
Чтобы отвлечся она попробовала выправить ремешок, который натирал ей плечо. При этом поймала на себе презрительный взгляд Андреа и спустила его на тормозах, сделав вид, что вообще не заметила. Еще не хватало перегрызться в этих жалких 30 метрах, где хочешь, не хочешь, а придется сталкиваться.
Лететь было около трех часов. Можно пока расслабиться. Андреа открыла ноутбук и надела наушники. Что бы выбрать из записанного? А, вот RHCP «Road Trippin», в самый раз будет!
Справа и с боку отвлекла какая-то возня. Андреа подняла глаза. Это Никите на своем месте не сидится, ерзает, как маленькая. Заметила взгляд Андреа и вызывающе вздернула брови.
«Не буду я ничего тебе говорить, очень надо!»- Андреа отвела глаза и включила проигрыватель.
Слушая музыку, Андреа задумалась и погрузилась в воспоминания:
«Он вышел на нее случайно. Т е это ей казалось, что случайно, но у такого человека как Леон случайностей не бывает. Наверняка все просчитал сто раз и изучил ее файлы от корки до корки.
Они встретились на каком-то заброшенном складе безымянного завода недалеко от Кракова, и Леон сделал ей предложения, от которого Андреа не смогла отказаться»:
«Что такая способная девушка делает в Отделе?..»- сказал он,- «Вы меня удивляете! Неужели, вы не понимаете, что Отдел вас недооценивает?.. В нем у вас нет будущего! А главное - нет жизни!..
Красная ячейка даст вам всё, чего вы лишены в этой "тюрьме"!.. Вы никогда не сможете иметь таких привилегий в Отделе, которые вам предоставлю я в нашей организации! Вы будете двойным агентом, у вас будут люди в подчинении (в том числе агенты Красной ячейки, находящиеся
в Отделе), я уже не говорю о ресурсах, которые мы вам предоставим!»
Недооценка Отделом ее способностей и усилий, была ахиллесовой пятой Андреа, и Леон блестяще этой слабостью воспользовался. С тех пор, она выполняла роль координатора и руководителя в группе агентов-оборотней, чьи операции были направлены на подрыв деятельности Отдела. Последний «Новогодний сюрприз» особенно удался»- Андреа едва не рассмеялась вслух, вспомнив, как озабоченно и тревожно встретил ее сегодня Отдел после вчерашней вылазки ее команды: «Еще немного, и начнется паника. Приятно осознавать, что у тебя есть силы сделать такое. Правда, все чуть было не сорвалось, когда ее начали подозревать в передаче сведений КЯ и проверять. Пришлось изображать из себя неврастеничку, «съехавшую с катушек» на почве неразделенной любви. Но с таким бесчувственным зомби, как Майкл, – это не составило особого труда. Майкл на самом деле едва не свел ее с ума - надо отдать ему должное.»--- Андреа покосилась на, сидящего неподалеку, виновника своего гнева. «Сэмюэль задел ее самолюбие и очень сильно. Конечно, вредить делу, ради больного «эго», Андреа не будет. Но когда-нибудь, дело совпадет с удовольствием, и тогда держись, Майкл!» Андреа продолжала сверлить взглядом спину Майкла, а тот продолжал делать вид, что ничего не замечает.
До посадки в Хиосе оставалось 15 мин. Чем ближе было приближение миссии, тем беспокойней было Никите. Все шло не так как надо. Сначала Андреа «втиснули» в одну команду с ней, а теперь и этот приказ ликвидировать Квинта. Она часто общалась с этим оперативником и была уверенна, что ему можно доверять. Никита повернула голову в сторону Квинта. Он поднял глаза, и Никита быстро отвела взгляд.
Она посмотрела в сторону Андреа, та, как ни в чем не бывало, спокойно слушала музыку.
« Ей, похоже, плохо мозги промыли. Вместо того чтобы просмотреть план операции слушает музыку. Она что забыла, где находится? И эта женщина обеспечивает нам прикрытие. Ей явно нельзя доверять...».
Вопреки ожиданию оперативников самолет приземлился на Родосе. Когда двигатель заглох окончательно, Майкл призвал всех к вниманию.
- Наша цель изменилась. Мы должны захватить объект и ликвидировать всех, кто в нем находится. – Майкл распределил позиции между оперативниками и сообщил координаты.
- Нас слишком мало - Девенпорт нахмурился. – Почему нам не позволили взять прикрытие?
Майкл не удостоил его ответом. Квинс напрягся. Никита, глядя на остальных, подумала, что никто, кроме нее этого не заметил. Оперативники молча брали оружие и выбирались из самолета.
Их ждал очередной черный фургон, о котором позаботились местные агенты Первого.
Через час здание было окружено. Майкл сделал перекличку – оперативники без лишнего шума рассредоточились по исходным точкам. Никакой внешней охраны не было видно.
- Биркофф, что внутри? – спросил Майкл. Парень провел спутниковое сканирование здания. Информация с приборов настораживала - там было совсем мало людей.
- Приступайте, - скомандовал Майкл. Оперативники приближались мелкими перебежками, используя все укрытия, но тишину не нарушил ни единый выстрел – здание похоже попросту никто не охранял. Девенпорт и Андреа прочесывали южное крыло, Никита и Менс – северное. Квинт – центральный вход. Тейлор расположился в наиболее выгодной для снайперского обстрела точке.
- Здесь никого нет, - отчитался Девенпорт. Аналогичное сообщение пришло и от остальных групп.
Майкл, это ловушка! – голос Никиты через две минуты после отчета Девенпорта звенел у него в ухе. – Здание заминировано!
- Уходите, - приказал Майкл. Затем отозвал все остальные группы… Единственным исключением был Квинт.
Шеф слышал далекий рык мощного взрыва и лицо его все мрачнело и мрачнело. На фоне каких-то невнятных криков и рева пожара он услышал отчетливый спокойный голос Майкла.
- Объект был пуст. Он уничтожен не нами. Мы возвращаемся.
Они отступали бесславно и молча. Здание лежало в руинах, языки пожара долизывали его обломки.
Майкл мрачно, но спокойно отдавал распоряжения об отходе с позиций.
Вся команда была цела, за исключением расходного, как теперь выяснилось, Квинта Брасковича.
Андреа бежала к фургону в цепочке остальных оперативников. Они выглядели не лучше чертей: перемазанные грязью и обсыпанные бетонной и кирпичной пылью. Все расселись по своим местам, взревел мотор и машина, резко развернувшись, поехала прочь от этого места. Андреа в последний раз взглянула на огонь, чья яркость притупилась сильно затемненными стеклами отдельского фургона. Лицо ее выражало такую же мрачную усталость, как и у остальных, но на душе было легко: «Они купились на это! Отлично! Когда план миссии был внезапно изменен, и Майкл сообщил им об этом, она немного занервничала. Да это и понятно! Играть с Отделом всегда очень опасно - противник слишком хитер и силен. Но теперь, когда объект оказался ложным, и они отступили, ликвидировав Квинта, - все встало на свои места. Бедняга Квинт - верная собака Отдела! Она сама очень постаралась, что бы подозрения в предательстве, которыми всегда болеет Отдел, пали именно на Брасковича. Немалого труда стоило пустить Юргена по этому следу. Главное, было отвлечь его от себя и своих людей. Каждый двойной агент, в структуре Отдела, даётся им очень не просто, и не хотелось бы, просто так, разбрасываться кадрами. »
Красоты за окнами отвлекли от деловых мыслей:
" Родос - любовь моя! Хотя, сейчас далеко не курортный сезон, но он прекрасен всегда, как впрочем, и все остальные греческие острова. Сейчас бы забиться в какой-нибудь маленький местный ресторанчик, усесться за уютный стол, накрытый веселой вышитой скатертью, и наесться до одури чего-нибудь вкусного. К примеру, жаренной пикантной камсы, которой так славен Родос и запить все это удовольствие терпкой, горьковатой ретциной, чей необычный привкус следствие выдержки в дубовой бочке!"
Андрея сглотнула слюни, заполнившие рот, и пришла в себя. Она, замечтавшись, улыбалась, что не ускользнуло от внимания их мрачного руководителя. Майкл смотрел на нее в упор, делая какие-то одному ему известные выводы.
"Пора возвращаться на землю, а то погоришь не на чем! Надо быть внимательнее!"--- Андреа тут же сменила выражение и уставилась на него в ответ с гримасой высокомерного призрения. Майкл, кажется, успокоился и отвернулся. На соседнем сиденье дремала Никита, прислонившись головой к плечу Давенпорта.
"А он ничего,"-- мысли Андреа опять потекли не в том направлении, --"Надо с ним как-нибудь поужинать. Когда будет свободное время, конечно. Нет, все-таки курорт ужасно расслабляет, даже если ты здесь по работе!"

Их звали Красная Ячейка
1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:25 (16:25 м.в.)

Оставшись одна, Оливия шумно выдохнула и в сильном раздражении резко повернулась на каблуках.
"Как она могла...как она могла позволить себе сделать подобную глупость?!" Это было загадкой для нее самой. "Ты просто дура, Ливи! Идиотка, больше даже сказать нечего. Теперь ты одна, в открытом море с этим..." Оливия не могла найти подходящего слова, чтобы даже мысленно охарактеризовать Леона. "Он вообще хоть с кем-то считается?! Скорее всего, нет".
Но дело было даже не в этом. Как женщина себя не пугала картинами собственного бренного тела прибитого волнами к берегу завтра утром, боялась она другого.
Сальваторе остался на берегу. Как со стороны могло выглядеть ее поведение? Сказать, что легкомысленно означало бы очень смягчить ситуацию.
Если об этом узнают остальные...Её авторитет руководителя слишком много для нее значил, чтобы вот так бездумно подвергать его риску.
"А дети??" - Оливия со стоном закрыла глаза. Мальчики ей этого никогда не простят - "Мадонна! Я готова растерзать этого человека!"
Оливия потянулась к телефону и набрала номер телохранителя.
-Сальваторе. Да, со мной все в порядке. Что происходит на острове? Уехал? Кто-то еще? Боргезе и Фариях остались? Я поняла. Очень хорошо, Сальваторе. Я буду завтра утром, - в этот момент Оливия зажмурилась. - Да, это неожиданно, но действительно важно для нас. До связи.
Женщина отключила мобильный, скинула туфли и подошла к шкафу. Поморщившись от того как непривычно лежат ее вещи она замерла перед дверцей, раздумывая, что одеть.
"Эфектно или строго?" - рассуждала Оливия. - "Если одеться эффектно этот наглец решит, что я хочу ему понравиться. Но с другой стороны, глупо одеваться строго на морскую прогулку"
Маленький голосок постоянно спрашивал Оливию правда ли то, что она не желает произвести впечатление на стратега КЯ, но женщина уже давно перестала считаться с этим несносным кокетливым созданием.
В итоге она выбрала свободные светлые брюки и вишневый свитер, красиво оттенявший ее лицо. Решив, что компромисс найден, женщина успокоилась и занялась собой.
Спустя два с половиной часа Оливия нашла Леона на мостике.
Замерев в дверях, она с любопытством послушала как тот отчитывает кого-то по сотовому.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:25 (16:25 м.в.)

-- Мне плевать, что там плохая связь! – жёстко цедил Леон. – Я сказал, что мне нужен Фриз! Можешь хоть сам отправляться за ним! Если в течение двух часов ты мне его не отыщешь...
Мужчина резко замолчал, почувствовав на своей спине пристальный взгляд.
Стратег КЯ медленно повернулся, расплываясь в улыбке. Его оценивающий взор скользнул снизу-вверх по одежде женщины, остановившись на лице. Под этим въедливым взглядом Ливи ощутила себя как гимназистка на экзамене. Изо всех сил, стараясь не обращать внимания на Леона, она принялась рассматривать рулевой мостик. Здесь было установлено множество мест для сидения, включая два двухместных кресла и проходящий по бакборту диван (рассчитанный на семь человек). Устройство для приготовления льда, холодильник, гриль и бар с напитками аккуратно вписывались в общую картину.
-- Я, кажется, помешала? – прервала слишком затянувшуюся паузу Оливия. – Вы заняты?
-- Вовсе нет, – возразил Леон, нажимая кнопку прерывания связи. – Прошу вас, проходите... не стойте в дверях...
Ливи неспешно проследовала к дивану, опустившись на него.
-- Всё в порядке? Как отдохнули? – заботливо поинтересовался мужчина.
Оливия хотела было ответить любезностью на любезность, но следующий вопрос тут же остановил её.
-- Правда, на яхте очень мягкие постели?

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:25 (16:25 м.в.)

--Да..., - замешательство, мелькнувшее в глазах женщины, позабавило Леона, вопрос явно застал ее врасплох и мужчина виду наслаждался ситуацией. - Хотя, признаться, для меня было полной неожиданностью обнаружить в вас склонность к сибаритству.
Оливия лукаво улыбнулась.
--Многие назвали бы это слабостью. Приятно сознавать, что они есть даже у такого человека как вы. Страшно подумать... Может быть, даже у вас их несколько? К примеру, вы, как и ваш бывший шеф, любите играть в теннис?
Стратег КЯ приподнял брови, с улыбкой глядя на женщину.
--Оливия, чем я заслужил подобный вопрос? Неужели я произвожу впечатление человека неспособного радоваться жизни? - он небрежно опустился на диван. - Однако, теннис... (Леон сделал легкую паузу) со всеми вытекающими из него прелестями, я оставляю руководству. Кстати сказать, у лидеров террористических организаций удивительное единодушие, что касается этого вида спорта. Я не знаю ни одного руководителя, который бы им брезговал.
Что-то больно кольнуло в грудь женщины при этих словах стратега. И хотя больше всего ей хотелось бы ударить его за эти намеки, Оливия сохранила на своем лице улыбку. Слегка заледеневшую улыбку.
--Во что же тогда играете Вы, Леон? - усилием воли она заставила боль уйти глубоко внутрь.
--Я люблю стратегические игры. Неразрешимые задачи, сложные головоломки, странные ребусы. Нет наслаждения острее, чем получить однажды ключ к тому, что казалось загадочным и недоступным. Вы не согласны, Ливи?
--Я не знаю, - стремясь разрушить обволакивающее очарование голоса Леона, Оливия поднялась с дивана и отошла к окну. - Видимо мой мозг устроен несколько иначе и я не нахожу ничего увлекательного в том, чтобы изо всех сил добиваться невозможного только потому, что это бросило вызов моему интеллекту.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:30 (16:30 м.в.)

"Невозможно?.. Ливи, какой грубый намёк... – укорил мысленно женщину Леон. – Уж сказала бы тогда сразу: «Отвалите, мистер!»"
-- А я предпочитаю считать, что даже самый крепкий орех (при достаточных усилиях) можно расколоть, – с нахальной усмешкой ответил стратег КЯ, поудобнее устраиваясь на диване.
"Какой самоуверенный наглец! – возмущалась про себя Оливия. – С каким удовольствием я бы стёрла с его физиономии эту мерзкую очаровательную улыбочку кота, привыкшего исключительно к сливкам!.. Но он ошибается, если рассчитывает, что я не стану вести свою игру за его спиной!"
-- Вы что, никогда не бросали начатое, даже если все ваши усилия оказывались напрасны? – с вызовом спросила Ливи.
-- Дайте подумать... – Леон возвёл глаза к потолку, изображая трудоемкий мыслительный процесс. – Ну, почему же... В колледже я как-то пытался научиться играть на гитаре, но понял, что у меня нет слуха... Так что пришлось остановиться на создание рок-группы...

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:30 (16:30 м.в.)

Услышав это заявление, Оливия с трудом сдержала улыбку. Она не могла не отдать должное обаянию и невероятной харизме Леона, которую она почувствовала еще на собрании, однако, тем более опасным противником он был. Она не сомневалась, что Леон не слишком преувеличивал, говоря, что всегда добивается поставленной цели. Это и настораживало. Оливия не верила, что Леон из тех кто искренне верит, что «Лучшее – враг хорошего» и, что уничтожив Первый отдел, он остановится на достигнутом. Оливия снова подумала о судьбе Гарольда.
--Получилось? – губы Ливи продолжили беседу, пока сама она размышляла о сидящем перед ней мужчине.
--Простите, получилось что? – Леон с интересом посмотрел на нее.
--У ваших подопечных рок-музыкантов…они стали звездами или вы вскоре нашли другое приложение своих организаторских талантов?
Послышался звонок. Леон извинившись достал мобильник и приложил трубку к уху.
--Да?

--Это - Фриз, - раздался голос на другом конце трубки. - Мне сказали, ты меня искал... Зачем?
Леон мгновенно стал серьёзен:
--Есть дело. Мне нужен человек из Первого. Не ниже пятого уровня. Сможешь?
--Да. Будет трудно, но чего не сделаешь ради правого дела.- в голосе Марка появились ехидные нотки.
--Как насчет завтра?
--Завтра? Тебе он нужен завтра?..
--А что, есть какие-нибудь проблемы со сроками? - пониженным тоном поинтересовался Леон. - Мне казалось, что ты спец в этой области...
--Спасибо за комплимент. Очень мило с твоей стороны... - теперь уже в голосе Фриза звучала неприкрытая ирония. - Но почему, собственно говоря, такая спешка? Ведь новогодние праздники... ради чего надо все испортить?
Леон слегка нахмурился, ему не хотелось тратить время на объяснения своих поступков, когда можно было употребить его, куда как более занимательно, например, на общение с очаровательной гостьей, находившейся на борту его катера... Однако Леон был слишком предупредителен, чтоб портить с кем-либо отношения, считая, что в жизни может пригодиться любой человек, начиная от простого клерка и заканчивая всемогущим политиком. А посему "Ледяной ветер" учтиво ответил:
--Но ведь новогодние праздники не только у нас... Отдельцы - тоже люди, и они наиболее уязвимы именно в моменты отдыха, когда считают, что и мы отдыхаем от дел. Неожиданность - наш козырь! Грех не пользоваться моментом!... Ну так что, ты сможешь или мне найти кого-нибудь повыше классом?...
Губы Фриза изогнулись в ехидной усмешке. Леон прекрасно понял истиный смысл вопроса, но не ответил прямо. Значит, что-то серьезное...
--Как скажите "босс", - ответил Марк, делая ироничное ударение на последнее слово, и повесил трубку.
"Интересно, крайне интересно... "Великий и Ужасный" что-то задумал... Для него, наверное, не существует слово отдых, праздники... Конечно, это ведь удел простых смертных, а не титанов..." - думал Фриз, медленно направляясь в кабинет. Его настроение было хуже некуда и с каждой минутой становилось ещё "лучше".
Дойдя до кабинета, который был выполнен в темных тонах, с резной мебелью-антиквариатом 19 века, он с силой распахнул дверь и вошел. Подойдя к сейфу, Марк быстро набрал код и открыв дверцу, вынул несколько папок, за содержание которых многие террористические лидеры отдали бы всё... Эти папки хранили в себе информацию о сотрудниках Первого отдела. Многолетний, кропотливый сбор сведений... и теперь проделанная работа приносит свои плоды.
Фриз быстро просмотрел все анкеты и, выбрав одну, отложил. "Это именно то, что надо". Удовлетворенно улыбнувшись, он взял мобильник и стал набирать номер...

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:50 (16:50 м.в.)

Леон сунул сотовый в карман джемпера и о чём-то задумался.
-- Вы что, решили организовать похищение? – прерывая размышления мужчины, спросила Оливия.
Стратег КЯ перевёл взгляд на женщину и после непродолжительной паузы слегка улыбнувшись кивнул:
-- Да. А вас это смущает?.. Конечно, я понимаю, Филипп наверное не занимался подобными вещами... А вот мне приходится...
Оливия вскинула глаза на Леона, не понимая чего он пытается добиться, отпуская подобные замечания о Филиппе. «Мне показалось или он действительно считает, что знает моего мужа лучше меня? К чему все эти намеки?» После того как она взяла руководство "Сынов свободы" в свои руки, для нее многое стало неожиданностью, в том числе некоторые контакты и поступки мужа, однако Ливи быстро пришла к убеждению, что иначе было нельзя в том жестком мире, в котором приходилось жить е мужу.
Леон изучающе разглядывал лицо Оливии, прекрасно сознавая, что её внешнее состояние крайне отличается от внутреннего. Стратега КЯ восхищало самообладание этой женщины. Любая другая на её месте давно бы сорвалась от его бесконечных намёков и злоупотребления положением хозяина. Однако был момент, который немного огорчал Леона: Ливи смотрела на своего мужа, как на бога, а между тем абсолютно не знала его!
-- Это был Фриз? – прерывая тишину, вдруг поинтересовалась Оливия.
-- Да, – подтвердил Леон, подходя к бару и наполняя два бокала. – Отдаю должное вашей проницательности... Вот только не думал, что вы можете быть знакомы с таким человеком.
-- Мы не знакомы, – поспешила опровергнуть предположение мужчины Ливи, – но я много о нем слышала. – Женщина приняла протянутый бокал: – Надо быть исключительно беспринципным человеком, чтобы заслужить подобную репутацию даже в среде колумбийских торговцев оружием.
-- Какая осведомлённость, – повёл бровью Леон. – Я восхищён!
Оливия насторожилась, не понимая, были ли произнесены эти слова искренне или с иронией.
--Ничего сверхъестественного. Мне приходилось восстанавливать прежние контакты Филиппа, так я познакомилась с большинством его прежних компаньонов, - будничным голосом пояснила она.
Взгляд ее упал на часы и в эту же минуту зазвонил мобильный.
Лицо Оливии засветилось счастливой улыбкой. В этот раз она не стала отключать телефон и ответила на вызов. Послав извиняющуюся улыбку, Леону женщина встала к нему чуть боком.
--Salve, mia bambina! – раздался музыкальный напев итальянского языка. - Si, mille grazie...auguri!...si...si, caro...brava...oh, chi? Chi e quell uomo??...no-no...buone feste!
Оливия отключила связь и повернулась к Леону, глядя на него немного смущенно.
--В Нью-Йорке наступил новый год, - словно это все объясняло, улыбнулась она.

Их звали Красная Ячейка
1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:57 (16:57 м.в.)

-- Дети? – улыбнулся Леон, и его лицо вдруг просветлело.
-- Да, моя дочь проводит каникулы в Америке... – Ливи сияла от счастья, словно кроме этого телефонного звонка ей больше ничего и не надо было от жизни. – Вообще-то живёт она в Европе, но Рождество и Новый год захотела провести там...
Всё это Леон знал и без пояснений. Те два часа, что Оливия провела в своей каюте, он потратил на окончательное наведение справок о леди Райс.
-- Понятно, – всё ещё улыбаясь, кивнул мужчина.
-- А у вас есть дети? – вдруг спросила Ливи, правда, спустя секунду уже поняла всю абсурдность вопроса.
Леон не спеша отпил из своего бокала, при этом не сводя глаз с женщины, и тихо ответил:
-- Нет.
"Даже если и есть, и даже если он о них знает, то никогда не скажет", – заключила Оливия.
На капитанском мостике повисла давящая тишина, как бывает, когда два собеседника выбирают не ту тему для разговора.
Леон вернулся к дивану, опустившись на него. Его взгляд вдруг стал каким-то потерянным и отчужденным.
Оливия почувствовала странную неловкость за свой вопрос, словно она затронула больную тему.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 15:57 (16:57 м.в.)

"Может ли такой человек позволить себе иметь детей?" - бросив короткий взгляд на Леона спросила себя Ливи. - "Навряд ли.. хотя, Филипп был прекрасным..."
Печальное лицо Леона сбило ее с мысли. Таким она этого мужчину еще сегодня не видела.
--Простите, если я сказала лишнее, - тихо произнесла она, осознав, что на самом деле ей совсем ничего не известно о стратеге КЯ.
Ни откуда он, из какой среды, какое получил образование, где его родина, кто родители, был ли он женат, когда родился, где предпочитает отдыхать и какую марку сигарет он курит. И курит ли вообще. Ничего кроме имени. Настоящего ли? И от этого становилось еще неуютней.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 16:05 - 16:25 (17:05 -17:25 м.в.)

О, да! Этого эффекта Леон и добивался. Чувство вины делает женщину более сговорчивой - как раз то, чего так жаждал "Ледяной ветер".
-- Нет-нет, – покачал головой стратег КЯ, – всё в порядке... Не обращайте внимания. Просто я вдруг безумно позавидовал вам... Вы с такой нежностью и любовью говорите о детях, что... – голос Леона дрогнул. – Простите... извините меня, Ливи... я не должен... простите...
В небесно-голубых глазах Оливии появилось столько сострадания, что мужчина испугался, ни переиграл ли он? Итальянская кровь - это ведь не только гнев, ярость или страсть, но и крайности в противоположных чувствах.
Оливия села рядом с Леоном.
На самом деле в ней боролись два совершенно противоположных чувства: ее прошлая, мягкая суть была преисполнена сочувствием к сидящему рядом с ней с таким понурым видом мужчине...он казался таким искренним...
другая же, разумная и жесткая, защищавшая ее словно панцырь последние три года, напоминала Кто сидит перед ней и что меньше всего этот человек заслуживает доверия...
Как всегда быстро Ливи нашла компромисс.
--Все в порядке, - мягко сказала она, продолжая следить за лицом Леона, отмечая про себя каждую мелочь. - Это мое поведение было совсем не уместно в этой обстановке...я просто забылась...
Она подняла голову услышав как открылась дверь.
Вошел стюарт, чтобы напомнить капитану об уже многократно подогретом обеде.
-- Ужин, – безучастно поправил стюарда Леон, поднимаясь с дивана и на чистом итальянском обратился к Ливи: – Местные турки знают английский ещё хуже местных греков... Глаза женщины полыхнули ярким огнём. Она и не подозревала, что Леон свободно владеет её родным языком. Этот факт сильно озадачил Оливию. На кокпит они вышли в полном молчании и продолжали пребывать в нём, пока стюард ни оставил их тет-а-тет.
-- Я хотел бы познакомиться с вашими детьми, – совершенно неожиданно заявил Леон.
Ливи даже не сразу нашлась, что ему ответить, настолько просьба мужчины показалась ей странной.
Она привыкла к тому, что ее муж называл: "Своих надо беречь". Он никогда не смешивал работу и личную жизнь, не пуская одно в другое. За исключением сыновей.
--Вы уже знаете, что их несколько? - машинально спросила Оливия, пытаясь найти подвох в просьбе Леона. Может ли он знать, что ее сыновья помогают ей... Или он считает, что ему удастся влиять на нее через семью. Оливия терялась в догадках.
--Да, но я надеюсь, вы не сочтете, что я был бесцеремонен...
--Я все понимаю, Леон. Но..., - Оливия слегка запнулась, - видите ли... Не все члены моей семьи в курсе о деятельности "Сынов свободы", надеюсь вы понимаете...

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 16:30 (17:30 м.в.)

-- О, Ливи, я не настолько бездушен, каким, вероятно, кажусь вам... – с едва различимыми нотками отчаянья в голосе отозвался мужчина. – Дети - это святое! Я не посмею разрушить иллюзии вашей дочери...
-- Я не говорила, что вы бездушны, – словно оправдываясь, пробормотала Оливия.
Почему-то, чем дальше заходил разговор, тем больше она чувствовала себя виноватой.
-- Вам и не надо этого говорить, – в словах Леона было столько горькой иронии, что самый зачерствелый человек мог бы прослезиться.
"Это лишь ваши домыслы!" – безумно хотелось запротестовать Ливи, воспользовавшись любимой фразой своего давнего друга-адвоката, за которого её постоянно сватала её родная дочь.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 16:35 (17:35м.в.)

Однако, она сильно сомневалось, что эта фраза подействует на Леона. Ей никогда бы не удалось воспроизвести то искреннее возмущение и тот порыв, с которым Уилл произносил ее.
--Я..., - Ливи поняла, что сейчас опять начнет извиняться, однако что-то в уголках глаз Леона заставило ее насторожиться. Там было что-то... Или ей только показалось?...что-то очень напоминающее удовлетворение достигнутым результатом. Но стоило ли давать Леону понять, что она раскусила его? Возможно самую малость.
--Как странно... Я полагала, что вы гордитесь своим хладнокровием...
--Вовсе нет, просто оно заставляет окружающих заискивать перед вами, а это в свою очередь, дает власть над ними, - в голосе Леона снова прорезались нотки печали, словно он сожалел, что так устроен мир.
Женщина даже растерялась получив этот прямой и вызывающий ответ, но тут же лукаво улыбнулась и качая головой произнесла:
--А на самом деле вы тонкий романтичный юноша, не правда ли?
--Нет, немного испорченный романтик.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, катер Эдди Максвелла, полиция Кипра, 12:15-16:40 (13:15 -17:40м.в.)

Максвелл же, заметив катер полиции, не знал, что делать. Он сначала решил сыграть в дурака, но когда заговорили по-английски, он был вынужден ответить.
- Я Эдди Максвелл, американский бизнесмен. Вы, конечно, можете меня пристрелить, но у меня есть, то от чего не откажется ни один террорист, а именно - большие связи в России. Я уже понял, что тот тип, которого вы охраняете, на сегодня занят. Но как он появится на вилле, передайте, что с ним хочется встретиться Эдди Максвелл, имеющий связи в высших политических кругах России. И что бы он не сомневался, скажите ему, что я ненавижу отдел, как людей обманом похитивших моего сына.
Но все же Леона решили обезопасить, задержав на некоторое время Максвелла в полиции.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 16:40 (17:40 м.в.)

-- Вы... – Оливия сделала паузу, подбирая слова, – весьма непредсказуемы... – нашла она замену слову «несносны». – Когда вы действительно искренни? Когда превращаетесь в ранимого человека или когда играете роль "Ледяного ветра"?..
-- Искренен? – удивлённо переспросил Леон. – А что такое искренность?.. Весьма неопределённая вещица.
-- Может следует посмотреть определение в словаре, если родители не рассказали вам, что это такое! – с вызовом бросила Ливи. – Или у вас не было родителей?.. Впрочем, у вас, наверное, и детства-то не было!
Мужчина откинулся на спинку кресла и равнодушно ответил:
-- Да нет, родители у меня были. А может и сейчас есть...
-- Может?.. Вы не поддерживаете с ними связь? – Оливия уцепилась за возможность хоть что-то узнать о стратеге КЯ.
-- Ах, Ливи, Ливи... о чём вы говорите?.. Посмотрите на мою жизнь... Разве я могу позволить себе родственные связи или прочие привязанности?.. В руках противника это козырной туз! По секрету скажу вам, что вашего мужа в Отделе раскололи именно на этом. Как только Филиппу пригрозили расправой над его семьёй, он сразу же заложил всех своих партнёров...
Оливия вздрогнула, подняв глаза на мужчину.
-- Я не обвиняю лорда Райса, – поспешил предупредить Леон. – Где-то даже сочувствую...
-- Но вы бы на его месте поступили по-другому? – мрачно спросила Ливи.
-- Я бы не оказался на его месте!
-- Хотите сказать, что Отдел никогда не поймает вас?..
-- Хочу сказать, что Отдел никогда не применит ко мне таких методов дознания, – губы мужчины тронула холодная усмешка.
Взгляд Оливии буравил палубу, а воображение рисовало страшные картины пребывания Фила в Первом Отделе.
-- Но могу успокоить вас, Филипп умер быстро... Так везёт далеко не всем!


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 16:55 (17:55 м.в.)

Оливия побледнела. Как бы это не было мучительно, ей приходилось признать, что Леон прав.
-- Люди ли они?
-- Они наши противники, – отозвался Леон, разглядывая женщину.
"Ливи, Ливи, как же тебя до сих пор не съели? – изумлялся он. – Или это лишь минутная слабость?"
-- Вы хотите сказать, что понимаете их? Или ваши методы не слишком отличаются от методов Отдела?
Стратег КЯ задумался, не зная, как лучше объяснить сидящей перед ним женщине, что это не у террористов методы Отдела, а Отдел играет по правилам террористов.
-- Вы ведь не поверите мне, если я скажу, что отличаются, – печально улыбнулся Леон. – Так что не заставляйте меня лгать вам...
"Филипп никогда не пользовался такими методами!" – уговаривала себя женщина, но почему-то ей самой не очень верилось в это.
-- Что стоит за вашей откровенностью? – подозрительно поинтересовалась Оливия.
-- Желание угодить своему деловому партнёру. Вы же сказали, что между нами не должно быть тайн...
-- И я по-прежнему считаю, что это правильно, рада, что вы согласились со мной. Значит ли это, что я могу спросить о ваших планах?
-- Деловых или личных? – лукаво улыбнулся стратег КЯ.
-- Разумеется - деловых!.. Ваша личная жизнь меня не интересует, – с напускным равнодушием ответила Ливи, хотя её всё больше разъедало любопытство по поводу персоны "Ледяного ветра".
Леон развёл руками, словно предлагая начать расспрос.
-- Меня интересует Отдел! – в голосе женщины отчётливо проскользнули мстительные нотки.
-- Отдел интересует всех... Что именно вы хотите знать?
Оливия с минуту молчала, а потом жёстко процедила:
-- Я хочу его уничтожить!
Мужчина удивлённо присвистнул:
-- М-да, желание не из скромных... Если бы я был волшебником, я бы, конечно, сделал вам такой подарок... но боюсь, Отдел - это не кирпичный домик с людьми внутри, Отдел - это идея!.. А идея бессмертна!
Видя, как изменилось лицо женщины, Леон предупреждающим жестом остановил её.
-- Вы не дослушали, Ливи! Не торопитесь!.. Ваше желание мне понятно, но вы не сможете отомститьструктуре, мы можем лишь расправиться с неугодными людьми ...
-- Тогда я хочу смерти тех, кто был причастен к убийству Филиппа!
-- У меня есть пара людей в Отделе, но я не могу их подставлять...
-- Тогда я не понимаю, о чём мы с вами беседуем?! – импульсивно выпалила Оливия.
-- Если б вы не были так нетерпеливы в своей мести и давали мне хоть изредка договорить, то, возможно, поняли бы предмет нашего разговора, – с любимой насмешливой ухмылочкой на губах проронил Леон. – Я не собираюсь использовать свои ресурсы, если можно воспользоваться чужими...
Оливия была уверена, что Леон исповедует этот принцип не только в борьбе с отделом.
-- И кого же вы на этот раз хотите заставить таскать для вас каштаны?
-- Заставить?.. Зачем же так грубо, Ливи. К чему заставлять, когда всегда находится множество желающих, которые сделают это с удовольствием и радующим сердце энтузиазмом?
Губы Оливии дрогнули в улыбке: "Удивительно самоуверенный тип!".
-- Тогда можно я найдусь?
-- В каком смысле? – не понял Леон.
-- Я хочу быть тем самым желающим. Вам всё равно, каким образом уничтожить Отдел, для вас важен сам факт победы. Я же хочу отомстить за смерть мужа, - твердо сказала женщина.
-- Вы хотите, чтобы я вас использовал?
Оливия снова улыбнулась той особой интонации, с которой стратег КЯ произнес последнее слово.
-- Но разве вы не собирались этого сделать рано или поздно?
Леон шумно выдохнул, демонстрируя своё недовольство.
-- Леди Райс, – чеканным голосом обратился он, – я понимаю, что у вас сложилось обо мне далеко не лестное мнение, но в одном вы можете быть уверены - я не подставляю своих партнёров!.. Вы не будете этим заниматься!
Последняя фраза прозвучала как приказ, при этом в глазах мужчины заполыхали дьявольские огоньки. Оливии вдруг показалось, что небеса разверзлись от его гневного взгляда, но на самом деле просто началась гроза. По навесу забарабанили тяжёлые капли дождя, и гром оглушительно разлетелся по разреженному воздуху.
-- Хм... эти метеорологические службы во всех странах одинаковые, – раздраженно заметил Леон, поднимаясь из кресла. – Перейдём в салон, здесь стало ветрено...
Ливи послушно проследовала за мужчиной в просторный салон с большими беспереплётными окнами, пропускающими море света. Через несколько минут стюард перенёс ужин с кокпита сюда и вежливо удалился.

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 17:25 -18:10 (18:25 -19:10 м.в.)

Оливия озадаченно разглядывала спину Леона. Похоже, она действительно вызвала его неудовольствие своими словами. Будь перед ней не стратег Красной ячейки, а кто-то другой она бы решила, что он в сильном раздражении или даже злится.
--Леон, выслушайте меня, - начала она, - я...
--Нет. Лучше оставим этот вопрос. О вашем участии не может быть и речи.
--Но почему... Я не понимаю вас... Если вас задели мои слова о использовании, я прошу прощения, однако, это никак не влияет на мое участие в войне с Отделом. Вы хотите получить поддержку "Сынов свободы" и при этом полностью устранить меня от дел?
"Это был бы отличный вариант", – скрипнул про себя зубами стратег КЯ, ощущая жгучую досаду. Ещё никогда ему не приходилось так долго терпеть капризы женщины. Это становилось невыносимо, а главное переходило всякие границы.
-- Леон! – нетерпеливо окликнула Оливия. – Я жду ответа!
Мужчина медленно повернулся лицом к Ливи и холодно процедил, делая акцент на каждом слове:
-- С этого момента, леди Райс, вы не будете оспаривать мои решения, не будете требовать от меня отчёта, и не будете перечить.
Оливия скрестила руки на груди. В глазах застыл холод.
--Вы так полагаете? Хочу напомнить вам, что мы партнеры, Леон. Или уже нет?
-- Вы когда-нибудь доиграетесь, Оливия! – с нескрываемой угрозой в голосе прохрипел мужчина, медленно приближаясь к Ливи. – Выведите меня из себя - пожалеете об этом!
Оливия почувствовала жуткий озноб. Медленно отступая перед надвигающимся Леоном, она вдруг уперлась спиной в косяк двери.
Оливия по-настоящему испугалась. Ей захотелось позвать на помощь, убежать куда-нибудь и там спрятаться или хотя бы просто очень сильно зажмуриться, чтобы не видеть полыхающие яростью глаза мужчины. Но она не имела права бояться...нет, нельзя...а что стена это даже хорошо, она поможет стоять прямо..."Он не посмеет"
--Вы не посмеете, - Ливи с трудом совладала со своим голосом.
Леон замер в полуфуте от женщины.
-- Не далее, как сегодня утром, леди Райс, вы причислили меня к разряду предателей и убийц, - раздражённо процедил он. - Так чего же не посмеет сделать предатель и убийца?! Может это?..
Мужчина наклонился к Ливи, срывая с её губ болезненный поцелуй. Оливия, что было сил, оттолкнула Леона и влепила ему звонкую пощёчину, однако уже спустя секунду сама испугалась своей смелости.
Стратег КЯ молча уставился на неё, потирая скулу.
"Ну, и кто из вас доигрался, Ледяной ветер? - спросил он сам себя. - Она же тебя предупреждала, что она - крепкий орешек... Так какого чёрта ты полез это проверять?.."
"Хороший получился Новый Год, Ливи, - не сводя взволнованного взгляда с Леона, думала Оливия. - Ну, и что ты теперь будешь делать?"
Стратег КЯ продолжал молчать, с интересом ожидая дальнейших действий женщины.
Ливи была в ярости: ярко голубые глаза потемнели и стали почти синими, губы горели, всё ещё храня печать дерзкого поцелуя мужчины. Никто никогда не обращался с ней подобным образом.
Леон решил держать паузу до последнего: "Пусть выкручивается сама! Хотела проявить инициативу? Вперёд! А я посмотрю, чего вы стоите, мадам!"
Ливи прикинула - вариантов было два: высказать Леону всё, что она думает, ещё раз заехав по наглой физиономии... или расставить все точки над "i" и закрыть тему. Как ни был соблазнителен 1-й вариант - ссориться с Леоном она теперь опасалась. Был правда еще 3-й - дождаться извинений - но он был отвергнут как нереальный.
Собрав всю свою выдержку в кулак, Оливия холодно поинтересовалась:
-- Вы всегда целуете женщин, когда недовольны ими?
-- А вы всегда бьёте мужчин, когда они пытаются ухаживать за вами? - в тон Ливи отозвался стратег КЯ.
-- Если они вынуждают меня сделать это! - Оливия не чувствовала себя виноватой, хотя то, что она ударила Леона на секунду забывшись было плохим признаком.
-- Ясно... а я было подумал, что это побочный эффект горячей итальянской крови!
-- Вы ошибаетесь, - Ливи заставила себя оторваться от такой надежной стены и сделать несколько шагов в сторону кресел. - Я только на половину итальянка. Моя мать родилась в Милане, - она уже почти пришла в себя. - А мой отец, например, посчитал бы, что вы хотели меня оскорбить, намекнув, что я не умею держать себя в руках.
-- Разве я намекал? - удивлённо усмехнулся мужчина, внимательным взглядом следя за передвижениями Оливии. - Нет, я действительно считаю, что от итальянской крови вы взяли больше, чем от английской... Хотя вам не чужд и английский снобизм.
Женщина резко обернулась, бросив яростный взгляд на Леона.
-- Только не надо швыряться в меня посудой, - предупредил стратег КЯ.
-- Боитесь не увернуться? - в негромком голосе Оливии отчётливо проскользнула ирония.
-- Да нет... просто не хочу, чтоб вы потом это всё убирали...
Женщина в недоумении потупилась.
-- Я заставляю людей отвечать за свои поступки и исправлять их, - пояснил Леон.
"Отвечать? - по спине Ливи пробежал неприятный холодок. - Это намёк, что он не простит мне пощёчины?"
-- А в вас видимо говорит французская самоуверенность? - бросила в воздух Оливия свои догадки, внимательно следя за реакцией мужчины.
-- Но вы же не станете отрицать, что вам это нравится?! - с вызовом спросил Леон.
-- Не могу сказать точно, я никогда не сталкивалась с подобным, – когда Оливия злилась, надменные интонации удавались ей особенно хорошо.
-- Неужели вас все время окружали робкие мальчики? – Леон изобразил на своем лице искреннее изумление.
-- Филипп не был робким мальчиком, но он был джентльменом!
"Ну, конечно, а я - мать Тереза!" – подумал про себя Леон, а вслух сказал:
-- Должно быть, вам было очень тоскливо с ним.
Ливи снова почувствовала боль в груди, как было всякий раз, когда стратег КЯ говорил что-то о Филиппе. В его глазах в этот момент появлялось непонятное выражение, которое женщина при всей своей наблюдательности не могла разгадать.
-- Чего вы добиваетесь, Леон? Я не понимаю вас...
-- Впрочем, вы вряд ли это помните, ведь Филл не так часто бывал дома, – не обращая внимания на реплику Оливии, продолжил мужчина.
-- Да что вы знаете о доме?!!
-- Что нельзя заводить семью, если она не будет для тебя на первом месте, – со спокойным (почти скучающим) видом, отозвался стратег КЯ.

-- О, тогда вы были абсолютно правы, что не стали этого делать! Боюсь, что для такого как вы, никто и никогда не будет на первом месте кроме ваших амбиций!
-- Да, но без амбиций не выживешь в том мире, где обитаю я…
Оливия замерла и подняла осторожный взгляд на Леона. Ей показалось или она действительно только что получила искренний ответ? Без иронии, без насмешек и угроз, безо всякого тайного смысла? Нет, конечно, подтекст был, но Ливи не была уверена, что желает знать его дословное содержание.
-- Я понимаю, что вы хотите сказать, – тихо произнесла она. – Давайте закроем эту тему.
-- Какую тему?.. О семье или о моем неджентльменском поведении? – сухо поинтересовался Леон.
"Улизнуть пытаемся, моя дорогая?" – усмехался он в душе.
-- Я думаю, вы не способны понять ни что такое семья, ни что такое джентльменское поведение, поэтому, о чем тут говорить…
-- Так может, дадите мне пару уроков? – расплылся в обаятельной улыбке Леон. – Обещаю быть прилежным учеником.
Оливия расслабилась. Было похоже, что гроза миновала.
-- А как относятся к джентльменам в вашем мире, Леон?
-- С сочувствием… такие долго не живут.
Оливия повернулась к нему:
-- И вам там по душе, не так ли?
-- Это единственный дом, который у меня есть. Мне не с чем сравнивать, – с горькой усмешкой проговорил Леон.
Оливия снова оказалась в замешательстве. Во что играл стратег КЯ? Она не верила Леону и, тем не менее, против ее воли его слова отзывались в ее душе.
-- Мы сами выбираем место, которое назовем домом, – тихо сказала она.
Перед ее глазами снова стоял Филипп. Он ведь тоже принадлежал миру Леона и всю жизнь играл по этим правилам. Означало ли это, что они были похожи? Что ее муж… "Нет, – Оливия с трудом заставила себя избавиться от этих мыслей. – Филипп боролся за идею, а Леон не верит ни во что, кроме самого себя".
-- И что в таком случае заставило вас выбрать нашу компанию? – подозрительно прищурившись, спросил стратег КЯ.
-- Я сама приняла это решение! Я верю в то, что делаю! Мои сыновья верят в дело их отца! Я желаю отомстить за смерть любимого человека! Это достаточные причины?!
-- Тогда, что заставляет вас скрывать свою «веру» от дочери? Или вы опасаетесь, что она вас не поймет?
Оливия вздрогнула, кинув быстрый взгляд на Леона: "Мадонна, какой опрометчивостью было рассказать ему о Виктории".
-- Моя дочь слишком юна, чтобы окунать ее в проблемы геополитики, типов ракет, новинок и цен на рынке вооружения. Я не желаю, чтобы ее жизнь сосредоточилась на выпусках новостей и уголовном законодательстве, а тем более, чтобы однажды она узнала о существовании Первого Отдела, но способны ли вы понять это?
-- И как долго вы намерены скрывать от нее правду? – скептически поинтересовался мужчина, чувствуя, что нашёл, наконец, ахиллесову пяту Ливи.

Их звали Красная Ячейка
-- Сколько это будет возможно… всю жизнь, – с вызовом ответила Оливия.
-- А не боитесь, что если она узнает о ваших делах от посторонних, то не простит вам лжи?
Испуг и беспокойство отчетливо заплескались в ясных глазах женщины, однако, придав своему голосу твердость, она ответила:
-- Во-первых, я ни разу не солгала своей дочери. Во-вторых, она знает, что семья - это самое главное. В-третьих... она не узнает.
-- Во-первых, – в том же стиле начал Леон, – скрывать правду - это та же самая ложь, во-вторых, любой ребенок в ее возрасте ищет независимости от семьи, в-третьих, вы не вездесущи...
-- Я предупреждала, что вы вряд ли поймете. Моя дочь счастлива и ее жизнь ни что не омрачает, это самое главное, - Оливия прекрасно понимала, какую ошибку она совершила, дав понять Леону, что ее дочь находится в полном неведении относительно дел семьи, но было уже поздно.
В который раз за этот долгий день она пожалела, что приняла приглашение Леона? Оливия сбилась со счета. Она сталкивалась с множеством опасных людей, но никто еще ни пугал и ни подавлял ее так, как стратег КЯ.
-- Вы хотите сказать: пока не омрачает? – продолжал давить Леон, наслаждаясь своим превосходством. – Неужели вы до сих пор не поняли, во что ввязались, Ливи?
Оливия отошла к окну, разразившееся за ним ненастье заставляло чувствовать себя еще более беспомощной.
Подавив желание обхватить себя руками, Оливия нашла силы ответить:
-- Полагаю, я хорошо себе это представляю, и до сих пор справлялась со своими обязанностями.
"О! Какой подарок, Ливи!!! – Леон едва удержался, чтоб ни высказать свои мысли вслух. – Брифинг - не твой конёк, детка! И уж ты точно для этого выбрала себе не того партнёра!.. Но это твои проблемы!.."
-- Вы забываете, что до сегодняшнего дня никто не знал, что вы руководите "Сынами свободы", – тоном терпеливого наставника, заметил мужчина. – Теперь всё изменится.
Оливия закрыла глаза, пользуясь тем, что Леон не может видеть ее лица: он бил по самым болезненным для нее местам - это было невыносимо.
-- Я понимаю, но этот шаг был необходим, – очень тихо ответила женщина.
Леону стало даже немного жаль её, в порыве благородных чувств (которые обычно не обременяли его), он приблизился к Оливии, слегка приобняв её за плечи:
-- Ливи, я не хотел вас пугать, но вы должны понять, что именно теперь вам так необходим сильный союзник...
-- Но, что выигрываете вы, Леон? Я должна это понять... и что это будет за сотрудничество?
-- Время ответит на ваши вопросы, – вдыхая тонкий аромат ее волос, полушёпотом произнес Леон.
Ливи невидящим взглядом смотрела сквозь окно. Сильные мужские руки, сжимавшие её плечи, надёжно поддерживали и дарили некоторую уверенность. Опомнившись, Оливия повернулась к Леону. Ей оставалось только принять его условия. Даже не смотря на весь ее страх перед ним.
-- Ужин? – мягкая улыбка осветила ее лицо.
-- Разумеется, – встряхнув головой, дабы избавиться от магического притяжения бездонных голубых глаз, отозвался Леон.
Оливия села на подставленный стул. Ужин начался в полном молчании, каждый думал о чём-то своём.
"Ну, что, Ледяной ветер, подведём итоги, – погрузился в размышления стратег КЯ, – ты дразнил её, запугивал, бил в запрещённые места, а иногда даже был искренен... Ничего не забыл? Рассмотрел со всех сторон или всё-таки что-то упустил?.. Итак... Она в меру любопытна, чёртовски упряма, склонна к вспышкам гнева, крайне недоверчива и осторожна... Зациклилась на мести за мужа, ничего не знает и не желает знать о настоящем лорде Райсе... любовника у неё, конечно, никакого нет... Сильно привязана к детям, боится непонимания со стороны дочери... Пытается скрыть своё..."
Мысли Леона были внезапно прерваны.
-- Вы прекрасно говорите по-итальянски, вы жили в Италии? – с некоторым любопытством поинтересовалась Оливия.
-- Ммм... некоторое время в Реджо-ди-Калабрие, – отозвался мужчина. – Там какое-то время находилась наша подстанция...
-- Красивое место, мы почти соседи, - Оливия пригубила вино, мысленно отметив, что за «некоторое время» так хорошо и чисто на языке говорить не начнешь. И он не опроверг ее догадку о французских корнях. Но и не подтвердил. Следующий вопрос она снова задала на итальянском. – Вам, наверное, часто приходится переезжать с места на место?

1 января, среда. Лондон, Особняк Дока Лишема (18:00-18:25)(17:00 -17:25м.в.)

В пять вечера Том уже сидел в своем кабинете в Лондоне, на столе напротив стоял включенный ноутбук, рядом лежала карточка с электронным адресом Пикета. Том взял карточку, задумчиво повертел ее в руке, потом быстро написал одну строку: «Пикет, я думаю, пришло время осуществить нашу давнюю мечту. Док» и нажал на кнопку «Send».
Док Лишем подошел к бару, налил себе коньяк и вышел на балкон, интересно Пикет захочет сотрудничать с ним, они всегда были антагонистами, но у них была и общая мечта… а может Пикета это больше не волнует. Что же, он справится и без него.
Томас вернулся к ноутбуку и с нетерпением стал ждать письма.
______________
Спустя некоторое время на экране высветилось сообщение о новом письме.
Лишем кликнул мышкой. На белом фоне высветилось: ГУДЛИ и несколько цифр по-видимому означавшие время и канал связи.
______________
В назначенное время на экране компьютера Лишема замигало сообщение, приглашающее его принять участие в веб-конференции.
Томас настроил канал и вошел в программу. На экране открылось окно, передающее изображение сидящего в полумраке мужчины лет 40-45.
-Добрый день, доктор Лишем. Рад видеть вас в добром здравии, - раздался в динамиках низкий, словно чуть простуженный голос лидера Черной луны.
--Привет, Пикет, - улыбнулся док. - Эх, постарел ты, брат... но не будем о грустном, перейдем сразу к делу.
Улыбка сошла с лица Лишема, а в глазах засветился дикий азарт.
-- У меня тут наклевывается интересное дело, твои ребята в нем бы были очень кстати. Резонанс будет огромный, обещаю.
-- Любопытно. Ты редко предлагаешь что-то не стоящее нашего внимания. Тема и что тебя интересует: поддержка, руки, энергия?
Док Лишем прищурился:
-- Тема? Ну ты знаешь, нас может объединить только одна личность. От тебя понадобится все, что ты можешь предложить. Исполнители у меня уже есть, они ничего о нас не знают, так что когда их поймают, ничего рассказать не смогут… А их непременно поймают. Думаю, какой-нибудь скандальный митинг антиглобалистов был бы неплохим фоном для события, но все это лучше обсудить при личной встречи…
Том выжидающе посмотрел на Пикета.
Пикет покачал головой.
--Мне очень жаль, док, но я больше не участвую в делах лично. Надеюсь, тебя устроит если вместо меня в гости к тебе приедет мой близкий друг?
Лишем искренне удивился:
-- Твой близкий друг? Случайно не тот красавчик, которого я видел у Леона? - довольно улыбнувшись, - о нет, я совсем не против твоего друга, если ты ему доверяешь, почему бы нет? Но твоя осторожность, по-моему, чрезмерна...
Пикет не стал останавливаться на обсуждении внешности своего помощника.
--Тот самый, и я доверяю ему настолько, как вообще могу доверять кому-то, кроме себя. Ты же помнишь: неусыпная бдительность, - изображение Пикета улыбнулось. - Он будет у тебя завтра вечером.
Док усмехнулся:
-- Ну что же, договорились, буду ждать твоего мальчика завтра в... Но завтра он еще будет у Леона.
-- Он успеет. Говорите с ним как со мной, док. Полагаю, он будет у вас не позже семи. Есть что-то, что он должен знать, чтобы попасть к вам?
-- Что же, я буду ждать его завтра вечером. - Док невинно улыбнулся, - нет, у меня нет никаких повышенных мер безопасности, будет достаточно, если Антон скажет моим людям, что он от тебя.
Пикет мрачно ухмыльнулся.
-- Да уж, он скажет... Всего, Док.
(отключился)


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 18:15 -19:16 (19:15 - 20:16 м.в.)

Леон подавил снисходительную улыбку и, не поддавшись на игру Ливи, ответил по-прежнему на английском:
-- Это зависит от расторопности Первого Отдела. Но, обычно, наши подстанции меняют место дислокации раз в пару месяцев.
-- И сколько у "Красной ячейки" подстанций? – наивно поинтересовалась женщина.
-- Меньше, чем хотелось бы, – улыбаясь ответил Леон, пробуя белое вино, поданное к рыбе.
Оливия поняла, что бессмысленно задавать подобные вопросы этому человеку.
-- И что, вы владеете всеми языками стран, где базировались ваши подстанции?
-- Ливи, я чувствую себя как на допросе, – усмехнулся Леон.
-- Но вы столько знаете обо мне, так дайте и мне возможность узнать вас лучше...
Мужчина удивлённо посмотрел на Оливию:
-- Зачем вам это?..
Ливи придала своему лицу невинное выражение.
-- Простое любопытство. Всегда интересно знать, чем живет твой собеседник.
-- Безусловно. Однако, некоторые ответы не всегда безопасны для получившего их, - Леон с улыбкой отсалютовал бокалом, - за вас, леди Райс.
Оливия наклонила голову в знак того, что поняла его и отпила из своего бокала.
-- Полагаю, вы уже в курсе, что Док Лишем покинул остров, этого следовало ожидать, - задумчиво проговорила она. - Как вы полагаете, сколько еще организаций согласятся на объединение?
- Это не имеет значения, – улыбнулся стратег КЯ.
-- То есть как?!.. – Оливия уже ничего не понимала, постичь логику этого мужчины было невозможно. – Я думала, вы хотите объединения...
Ливи растерянно посмотрела на Леона. Его взгляд был так безмятежен и спокоен, словно вокруг ничего не происходило, а он приехал на Кипр, прокатиться на лодочке.
-- Не забивайте себе голову такими пустяками, – добродушно посоветовал стратег КЯ. – Отныне вам не придётся думать о делах...
-- В каком смысле? – насторожилась Оливия.
-- В том смысле, что ваши заботы станут моими заботами, ваши враги - моими врагами, ваши тайны - моими тайнами...
"О, нет!.. – Ливи едва ни застонала. – Опять эти двусмысленные фразы! Сколько можно?!!"
В конце концов она была самостоятельной женщиной!
-- Леон, если вы будете продолжать в том же духе, мы снова поссоримся, - начала было женщина.
-- Разве мы ссорились? - брови стратега КЯ удивленно поползли вверх.
Оливия поправила упавшие на лицо волосы и все так же решительно продолжила:
-- Я привыкла сама распоряжаться своей жизнью, Леон. И ваши слова не могут меня не тревожить. Если вы намерены полностью взять под контроль мои действия...то..., - она не знала какое слово лучше выбрать. - Меня это не устраивает...
Леон сложил пальцы домиком, с довольной улыбкой рассматривая женщину.
-- Я не нахожу в этом ничего весёлого, – нахмурилась Ливи, недовольная тем, что её слова не воспринимаются всерьёз.
-- Мне просто нравится смотреть, как загораются ваши глаза, когда вы начинаете сердиться, – понизив голос, отозвался мужчина.
-- Вы уходите от темы!
-- Напротив, – возразил стратег КЯ, – это означает, что, при всём своём желании, я не смогу отказать вам, если ваша просьба будет сопровождаться таким страстным взглядом...
Столовые приборы в руках Оливии издали жалобный звук.
-- Леон, я прошу вас, будьте серьезней!
Мужчина демонстративно изобразил на своем лице суровость.
-- Вот видите как быстро я исполнил ваше желание, а вы мне не верили! - в его глазах запрыгали веселые искорки.
Оливия видела, что стратег КЯ расслаблен и откровенно наслаждается ситуацией. "Да он просто издевается надо мной!"
-- Хорошо, я сдаюсь, когда вы этого не хотите с вами невозможно разговаривать, - бросив на мужчину еще сердитый взгляд Оливия схватилась за вино.
-- Сдаётесь?.. Так быстро? – на губах Леона появилась лукавая улыбка. – Только не увлекайтесь спиртным, а то после такого заявления я могу захотеть воспользоваться ситуацией...
-- Что?!.. – Ливи едва ни задохнулась от возмущения.
-- Я просто не хочу, чтоб вы потом сказали, что я опаиваю женщин, прежде чем соблазнить, – стратег КЯ подпёр кулаком подбородок, с вызовом разглядывая Оливию.
-- Вы несносны, мистер! – яростно выпалила Ливи, с такой силой поставив бокал обратно на стол, что у него откололась ножка и он со звоном полетел на пол.
Леон ни на секунду не оторвал взгляда от женщины, в его глазах застыл смех:
-- Несмотря на это, вы же не станете отрицать, что увлечены мной?
Это уже переходило все границы. Леон самым наглым образом пользовался своим положением "хозяина дома". А Ливи приходилось терпеть его выходки. Обычно она легко могла контролировать поведение мужчин решивших ухаживать за ней, но похоже на стратега КЯ ничего не действовало. Ее возмущение только забавляло его. Оливия решила идти другим путем.
-- Чтобы я увлеклась мужчиной ему необходимо нечто большее, чем самоуверенность и наглость, – ледяным тоном произнесла она.
-- И что же, за всё это время в вашем окружении не нашлось ни одного благовоспитанного мужчины?
-- Что вы имеете в виду?
-- Три года - большой срок…
-- Леон, моя личная жизнь вас не касается!
-- Напротив, – категорически возразил Леон, – я пекусь о благе своего партнёра! Что в этом плохого?.. Проблемы в личной жизни отвлекают людей от работы. Если же у них всё в порядке с первым, то они полностью отдают себя второму...
-- А кто вам сказал, что у меня проблемы с личной жизнью? – стараясь сохранить невозмутимость, сухо спросила Оливия.
-- Три года скорбеть по мужу, Ливи?.. Конечно, у вас проблемы...
-- Я по-настоящему любила Филла! – вспыхнула женщина.
-- Он этого явно не ценил, – пробормотал себе под нос Леон, не рассчитывая, что его услышат.
-- Что это значит?! – резко спросила Оливия и, видя недоумение в глазах мужчины, уточнила: – Ваша последняя реплика!..
-- Не обращайте внимания... мысли вслух...
-- Именно! Почему у вас возникают такие мысли?!
-- Ливи... – стратег КЯ поднялся из-за стола, в задумчивости прошёлся по салону и вернулся на место, – Ливи, я не хочу говорить с вами о Филиппе...
-- Но при этом вы постоянно даете мне понять, что знаете о моем муже больше чем я.
-- Разве? Мне казалось, что это вы его начали…
-- А ваша реплика, Леон, вы действительно думаете, что я поверю будто вы обронили ее случайно и надеялись, что я ничего не услышу. Только не вы.
-- Право, Оливия, вы мните меня каким-то злостным интриганом, лишенным человеческих слабостей - Леон обезоруживающе улыбнулся.
-- Простите меня, Леон, но ваша репутация работает против вас.
-- У вас очаровательная манера извиняться и при этом говорить собеседнику, что он вам не нравится. Издержки строгого воспитания?
-- Вы снова уходите от темы! – Оливии казалось, что у нее в руках юркий угорь, который выскальзывает стоит ей сжать руки посильнее. – Вы сначала делаете намек, а потом ловко уходите от него, оставляя меня мучиться сомнениями!
-- Ливи, право же, я вовсе не хотел вас мучить. Однако, повторяю, я не желаю, говорить с вами о Филиппе Райсе, - твердо произнес мужчина.
-- Но почему?
-- Потому что тот лорд Филипп Райс, которого знали вы, сильно отличается от Филла Райса, с которым был знаком я. Любое мое слово о нем вы воспримите в штыки и его ореол великомученика в ваших глазах засияет новыми красками. - Леон грустно усмехнулся, - а с меня хватит и тех предубеждений, которые вы уже питаете на мой счет.
-- А если я буду настаивать?
-- Бесполезно, вы этого еще не поняли?
Оливия опустила глаза.
"Пресвятая Мадонна! Что происходит?!.. – в отчаянье думала Ливи. – Этот человек послан, чтоб испытать мою веру в Филиппа?!.. Это несправедливо! Чем я заслужила такое?!"
Пока голова Оливии разрывалась от тяжёлых дум, раздалась протяжная трель телефона.
-- Да? – ответил стратег КЯ, не переставая в это время пристально наблюдать за женщиной.
-- Bonjor, Леон, – послышался на другом конце трубки приятный голос на французском, – ты мне звонил?.. Зачем?..
-- Да, Эмиль, – тоже на французском отозвался стратег КЯ. – У меня некоторые проблемы. Собирался на охоту за крупной дичью, но теперь другие планы... Слышал, у тебя Долохов не прочь поохотиться... Если он принесёт мне трофеи, то я снабжу его отличным снаряжением!
На несколько секунд в трубке воцарила тишина, видимо лидер "Чёрной луны" переваривал информацию.
-- Что за дичь? – наконец, спросил Пикет.
-- Первый... и главный хищник...
-- А снаряжение на какую сумму будет? – с прагматичностью банкира, поинтересовался глава "Чёрной луны".
-- Сначала трофеи, – улыбаясь предупредил Леон. – А о снаряжении мы всегда сможем договориться.
-- И сколько же тебе необходимо для украшения твоего охотничьего домика?
-- Пару голов на стену... двух самых матёрых...
В трубке раздалось хмыканье.
-- Не в сезон ты задумал охоту, друг мой. Молодняка расплодилось..по лесу не проедешь..., - Пикет явно взвешивал предложение.
-- Я слышал, твой приятель любитель подобных прогулок, - Леон пригубив вино, наблюдал за поднявшейся со стула Оливией. Женщина явно не знала французского, во всяком случае на том уровне, чтобы понимать беглую речь. Ливи прошлась по комнате и остановилась возле полки с книгами.
-- Он молод и азартен, - Пикет словно сожалел об этом качестве своего помощника. - Я поговорю с ним, но гнать не буду, охота - хобби, она должна доставлять радость. Только тогда результат оправдывает ожидания.
-- Отлично, Эмиль, - Леон отметил, что Оливия вскинула голову и слегка повернулась в его сторону. - Я буду признателен если ты дашь ему отмашку.
-- Должен будешь, - хмыкнул Пикет и отключил связь.
Леон положил телефон на стол.
-- Десерт?
Рука Оливии скользнула по корешкам книг.
-- Да, пожалуй. Вы любите читать, Леон? - тонкие пальцы выудили книгу в красном переплете, Оливия посмотрела заглавие и негромко прочитала: "Государь"...в оригинале...
Мужчина следил за тем как изящная ручка порхает над страницами. Оливия простояла возле книг достаточно времени и он не сомневался, что она вытащила ее не наугад. Леон мысленно улыбнулся, было похоже, что Оливия не оставила попыток узнать о стратеге КЯ чуть больше, чем он позволял ей.
-- Вы интересовались Макиавелли? Кто бы мог подумать, что вам близок его авторитарный посыл... - Леон вопросительно посмотрел на женщину, он не мог понять чем вызван этот довольный огонек в ее глазах.
Оливия захлопнула книгу и вернув ее на место, снова повернулась к мужчине.
-- А что десерт?
-- А что Макиавелли? – в тон спросил стратег КЯ.
-- Вы согласны с ним, что цель оправдывает средства, употребленные для ее достижения?
Леон хитро улыбнулся:
-- Но ведь подлинной целью для "нового государя", по словам Макиавелли, должен был стать не частный, сугубо личный интерес, а общее благо. Так почему же цель не должна оправдывать средства?
-- Но ведь под общим благом он подразумевал объединение Италии в сильное национальное государство… А к чему стремитесь вы?
-- К мировому порядку.
-- Но это утопия.
-- Не большая, чем борьба за независимость и создание самостоятельных государств, – скептически заметил Леон, намекая на идеологию "Сынов свободы".
-- Так значит, вы увлекаетесь чтением книг?.. – понимая, что спор беспредметный, сменила тему Оливия.
Мужчина медленно поднялся на ноги и неторопливо приблизился к Ливи.
-- Нет... признаться, ненавижу это занятие ещё со времён университета, – отозвался он с какой-то скорбью в голосе.
-- Почему? – удивилась женщина, явно не ожидавшая такого ответа.
-- Приходилось с утра до ночи усердно заниматься, чтоб получать повышенную стипендию. – Заметив немой вопрос во взгляде Оливии, Леон пояснил: – в семье были финансовые проблемы…
-- Зачем тогда вам книги на прогулочной яхте? – с любопытством спросила Ливи, отмечая про себя, что на полке вперемешку с книгами по экономике, политологии и фолиантами древних философов затесалось немало и технической литературы.
-- Издержки профессии... "Кто владеет информацией - тот владеет миром". Мне часто приходится делать то, что я не люблю…
-- А есть ли что-то, что вы любите? Ваша кошка, рыбалка, карты… охота, – на последнем слове женщина бросила на Леона быстрый взгляд из-под темных ресниц. – Или любая привязанность автоматически означает слабость и подлежит изничтожению?
-- Ливи, вы утрируете, – мягко улыбнулся мужчина. – Ничто человеческое мне не чуждо.
-- Неужели? – пронзительный луч синих глаз заполнил всё пространство.
"Какой взгляд, – отметил про себя Леон. – Ни за такой ли инквизиторы сжигали на кострах?"
-- Увы, – развёл руками стратег КЯ.
-- Вы сожалеете об этом?
-- Порой. Это мешает работе.
-- А ваша профессия… вы занимались ею или выбросили диплом, как только его получили? – Оливия задумчиво смотрела на Леона.
Она уже почти не сомневалась, что стратег КЯ - француз, северянин. Догадка, высказанная в пылу спора, возникла снова, когда Леон заговорил по телефону. Ливи знала этот язык на уровне часто посещающей Париж туристки, не более, однако, обладая хорошим музыкальным слухом, она отлично различала нюансы произношения. То, как Леон произнес имя Пикета (а, скорее всего, это был именно он на другом конце провода), смягчив его имя, почти незаметное грассирование и правильный выговор подтверждали её предположения. И последнее, что сделало ее убежденность стопроцентной - более певучее и мягкое чем следует, имя итальянского автора. Так его произносят французы.
-- Ну-у… по сути, я занимаюсь своей профессией и сейчас, – уклончиво ответил стратег КЯ.
-- Как?.. Разве есть университеты, где готовят боевиков? – вызывающе поинтересовалась Оливия.
Леон с нескрываемым удовольствием наблюдал за отчаянными попытками женщины, узнать хоть что-то о собеседнике.
-- Я был дипломатом, – решил немного помочь Ливи мужчина.
Изумление отразилось на лице Оливии. Ее убежденность, что Леон француз снова покачнулась. Кто знает какой была страна его специализации, возможно, как раз Франция. Придав своему тону должную светскость, она поинтересовалась:
-- И международные отношения каких стран вы изучали?
Леон тихо рассмеялся.
-- К чему эти уловки, Ливи, почему бы вам ни спросить прямо, что вас интересует?
Оливия смущенно улыбнулась, подавив первую реакцию - изобразить недоумение.
-- Вы же не ответите…
-- Отчего же? Разве я давал вам повод так думать? Мне кажется, что до сих пор я отвечал почти на все ваши вопросы… разве нет?
-- Хорошо, как ваше имя?
-- Леон, – мужчина насмешливо поднял вверх правую бровь.
-- Вот видите, – Ливи и не ожидала честного ответа.