Их звали Красная Ячейка

-- Я предпочитаю, чтобы меня называли так, этого достаточно.
Оливия вздохнула, взгляд ее снова стал испытывающим:
-- Вы выбрали довольно… неожиданное применение полученному образованию…
-- Позвольте и мне в свою очередь поинтересоваться, что изучали в университете вы?
-- Разве есть что-то, что вы ещё не успели узнать обо мне? – с вызовом спросила женщина.
Леон иронично улыбнулся: "Н-да… мадам определённо за словом в карман не лезет - не самое лучшее качество для руководителя любой структуры!.. Или это я её так довожу?.."
-- У меня было не так много времени, – отозвался мужчина. – Но рискну предположить, что вы изучали что-то вроде культурологии…
-- Историю искусства, – уточнила Оливия, почему-то чувствуя смущение.
"Такая же бесполезная ерунда", – хмыкнул про себя Леон.
-- Вы находите это забавным?
-- Всего лишь радуюсь своей догадке, - полный иронии взгляд Леона скользнул по женщине. - Хоть это и было нетрудно. Что еще могла захотеть изучать избалованная маленькая принцесса, которая видела жизнь исключительно из-за спин опекавших ее людей. Сначала любящих родителей, а потом не менее любящих мужей…
Щеки Оливии порозовели.
-- Вы ничего не знаете обо мне и о моей жизни!

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 19:22 -19:44 (20:22 -20:44 м.в.)

-- Это не так сложно. Все истории жизни детей из обеспеченных семей похожи друг на друга, – снисходительно усмехнулся мужчина.
Оливия отошла от полки с книгами, встав таким образом, чтобы между ней и Леоном находилось кресло. Её руки легли на обивку спинки.
-- Вы получили прекрасное образование и могли сделать дипломатическую карьеру, не понимаю, откуда этот тон? – Оливия окинула помещение взглядом. – Вы человек небедный!..
-- А кто сказал, что всё это, – стратег вслед за женщиной оглядел салон, – я получил по наследству?
-- Так значит, вы воспитывались в другой среде?.. И кем же были ваши родители?
При воспоминании о детстве лоб Леона прорезали хмурые морщинки:
-- Уж точно не принадлежали к знатным родам!..
-- Вы не хотите говорить?!.. – с трудом справляясь с обидой, сухо спросила Ливи. – Стыдитесь своих корней?!..
-- Вам так хочется узнать историю моей семьи? – скрипнул зубами стратег КЯ. – Что ж, извольте… мой отец был поваром (кстати сказать, виртуозным поваром), но любил выпить, а потому не задерживался на одной работе дольше, чем на пару месяцев… моя мать ушла от него и за всё время ни разу не вспомнила о моём существовании… И в школе, и колледже, и в университете я был самым усердным учеником… я кропотливым трудом добивался того, что детки из богатых семей получали как должное… Так с какой стати я должен говорить об этих снобах в другом тоне?!
В глазах Леона на мгновенье промелькнула ненависть. Однако, заметив, что Оливия стоит словно парализованная, не зная, что ответить, мужчина расплылся в ободряющей улыбке.
-- Ну, как?.. – мягко спросил он. – Вас позабавила история моей жизни?
-- Мне очень жаль, - Оливия отвела взгляд, она не ожидала от Леона подобного порыва откровенности и теперь не знала, что делать с полученной информацией. Она чувствовала себя виноватой, словно была той самой сбежавшей матерью бросившей ребенка с отцом-алкоголиком.
-- О только не надо жалеть меня, - Леон усмехнулся. - Как легко вызвать сочувствие женщины, даже не имея для этого никаких оснований.
-- Я...я не жалею вас, - Оливия не знала куда деться от его едкого тона. - Но я сочувствую тому мальчику, у него было тяжелое детство...
-- Оставьте, Ливи. Вы не понимаете о чем говорите. Людям вашей среды это просто недоступно. Она отупляет и приучает думать, что за улицей Риволи и Пикодили мира не существует!
-- Послушайте, - женщина нетерпеливо откинула назад волосы, - никто не виноват, что мы родились в разных условиях! Я отдаю должное тому, что все чего вы добились исключительно ваша заслуга, однако, это не дает вам право пренебрежительно отзываться о других людях и жизни, которой вы совсем не знаете!
-- Не знаю? Вы так полагаете?? О поверьте, я знал достаточно богатеньких буратино, родившихся с "золотой ложкой" во рту и считающих что им принадлжит весь мир. Я насмотрелся на них в юности, я знаком с ними сейчас. И поверьте, нет более убогого зрелища, чем никчемная пустышка возомнившая себя царем мира.
-- И вы с удовольствием лишаете их этих иллюзий, не так ли? - холодно заметила Оливия.
-- Когда у меня есть свободное время, с превеликим удовольствием.
"Возможно именно поэтому его лицо делается таким неприязненным, когда мы говорим о Филиппе" - опустив глаза Оливия следила за своими пальцами повторяющими узор ткани обтягивающей кресло.
Пальцы Оливии судорожно сжали спинку кресла. Она уже сожалела, что затеяла весь этот разговор о семьях и социальных классах.
-- Значит, из-за своей детской обиды, вы теперь мстите тем, кто… кто… не заслуживает того, что имеет?..
-- Месть - слишком громко сказано, – брезгливо поморщился Леон. – У меня пока нет паранойи, доктор Спок!.. Но если я вижу несправедливость, то по возможности исправляю её…
-- О! Вы, похоже, возомнили себя карающим мечом правосудия! – возмутилась женщина, так резко отпустив кресло, что оно задрожало. – Вы не слишком много на себя берёте?!..
-- Только то, за чем не успевает следить Он! – стратег КЯ ткнул пальцем вверх.
-- Вот я и смотрю, что у вас прогрессирует мания величия!
--Ливи, это была шутка, - покачал головой Леон.
--Неужели? А мне так показалось, что вы говорили вполне серьезно...возможно вы сами не отдаете себе в этом отчет, Леон? - Оливия почувствовала себя жутко уставшей, словно этот человек выжал все силы, которые у нее были. Их раз за разом словно волны накатывающие перепалки выбивали ее из колеи. Ей не удавалось ни одержать в них верх, ни сохранив привычную маску остаться в стороне.
Но не могло же это продолжаться вечно, в конце концов, он ведь тоже не двужильный. Оливия с некоторым беспокойством посмотрела в сторону стратега Красной ячейки.
-- Хотите пройти в каюту? – пропуская мимо ушей последнее замечание, поинтересовался мужчина.
-- В каком смысле?! – перепугалась Ливи.
В глазах женщины появилось смятение, воображение начинало рисовать совсем безрадужные картины.
Леон даже закашлялся, поняв, о чём думает Оливия.
"Ну, это уже переходит всякие границы!.. – шипел про себя стратег КЯ. – Было ли какое-нибудь преступление, в котором она меня сегодня не обвиняла?!.."
-- Я просто решил, что вы устали, – сухо процедил мужчина. – И не надо смотреть на меня, как на Джека Потрошителя!
Оливия смутилась окончательно, поняв, что Леон догадался о чем она подумала.
-- Тогда и вы перестаньте смотреть на меня так, будто я досадила вам уже одним своим рождением на этот свет! - выпалила женщина, сердитая больше на себя чем на Леона.
"Заносчивая аристократка!" - яростно пронеслось в голове Леона. Однако голос его прозвучал спокойной:
-- Я не хотел вас оскорбить. Но вы сами узнать хоть что-то обо мне, а теперь недовольны.
-- О да, вы были очень любезны, что сообщили как сильно презираете меня и мою семью. Спасибо, - Оливия саркастично улыбнулась.
-- Чего вы ждете от меня, Ливи? Извинений? оправданий??
-- О нет, что вы...ни в коем случае. Я ничего не жду, более того, нечто подобное я и ожидала...
На лице Леона дрогнули скулы.
-- Я рад, что оправдал ваши ожидания.
-- Тогда, если позволите, я оставляю вас! - Оливия быстро пересекла комнату.
-- Не смею вас задерживать, ваша светлость!
Оливия захлопнула дверь каюты и без сил повалилась в кресло. Лицо ее горело от стыда. "Я вела себя как вздорная девчонка...какой кошмар! - она закрыла лицо ладонями. - Но это он вынудил меня...невыносимый человек! Наглый, самоуверенный, циничный мерзавец!"
Она со стоном откинула назад голову. Теперь она понимала своего мужа. Тот всегда не любил Леона и отзывался о нем не лучшим образом, но были ли это профессиональные разногласия или личная антипатия Оливия не знала. Теперь же она не сомневалась, что второе. Она не представляла себе человека, который смог бы долго вытерпеть стратега Красной ячейки.

Сообщение отредактировал Svetik2Mik: Понедельник, 22 февраля 2010, 20:01:11

1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 19:44 (20:44 м.в.)
Леон медленно мерил шагами салон: "Хм… голубая кровь!.. История искусств… Какие нежности!.. Не удивительно, что у Филла на стороне была тьма любовниц!.. Ничего, леди-недотрога, погодите… я собью с вас эту аристократическую спесь!.."
Стратег КЯ вдруг остановился у книжной полки и взял с неё Сенеку, открыв наугад первую попавшуюся страницу.
-- Сильнее всех - владеющий собой, – задумчиво прочёл он.
Леон быстро достал мобильник и набрал номер своего помощника.
-- Да?
-- Этьен, как обстановка?
-- Больше пока никто не уехал, – отозвался помощник, – лидеры "Пятого порядка" и "Разорванного круга" уже согласны на сотрудничество. О мнении остальных пока выяснить ничего не удалось… Андреа бросила весточку, что Отдел провёл операцию по срыву нашей конференции… правда не в том месте, – Этьен довольно рассмеялся. – Идея с отвлекающим манёвром - удалась!
-- От Фриза нет вестей?
-- Нет.
-- А что у нас в Нью-Йорке?
-- По плану взрывы русского и английского посольств через 26 минут.


1 января, среда. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 19:44 -21.00 (20:44 -22.00 м.в.)

Ливи всё ещё прибывала в жутком расположении духа, когда раздался тихий стук в дверь её каюты. Сердце женщины невольно сжалось. Но прежде чем она успела что-то ответить, на пороге появился Леон с подносом в одной руке и чайным полотенцем (перекинутым через запястье) в другой.
Оливия перевела уничтожающий взгляд с лица мужчины на поднос. На нём стояло два мороженых, изыскано украшенных ломтиками фруктов и специй.
-- Десерт, мадам? – губы Леона растянулись в очаровательной улыбке. – Кажется, я вёл себя немного грубо… Примите в качестве извинений мороженое приготовленное лично мной и только для вас…
Ливи растерялась. Меньше всего она ожидала от Леона извинений, особенно учитывая тон, на котором они расстались. Моментально почувствовав себя виноватой, Ливи протянула руку к десерту.
-- Я…
-- Нет-нет, - Леон ловко отодвинул от нее вазочку. – Сначала ответьте, простили вы меня или нет?!
-- Наверное, мне тоже следует извиниться, – она неуверенно взглянула на стратега КЯ, и мужчине показалось, что ставший в сумерках темным взгляд бархатом прошелся по его коже. – Я была излишне резка…
Ливи хотела добавить «с вами», но у нее не хватило сил выдавить это из себя. Она по-прежнему считала, что Леон заслужил всё это.
-- На самом деле вы же так не думаете? – лёгким движением поставив поднос на изящный столик, скорее констатировал, нежели спросил, мужчина.
Оливия отметила про себя, что мороженое выглядело очень аппетитно, и Леон с ловкостью заправского гарсона разбирался с подносами и вазочками.
"Наверное, помогал отцу в ресторанах", – решила она.
-- Забудем о том, что мы наговорили друг другу? – предложил мужчина, жестом приглашая Ливи к столу.
Стрелки настенных часов отмерили ровно 21:10.
"Бум!" – улыбнулся про себя Леон, представляя, что сейчас творится на другой стороне планеты.
Оливия спустила ноги с кресла и подошла к столику, взгляд Леона невольно задержался на изящных ступнях.
-- А вы умеете забывать? – женщина тут же спохватилась, выругав себя за несдержанность. – Простите, Леон… я действительно не хотела, снова грубить вам!
На её лице отразилось искреннее раскаянье.
"Как же не хотела?! – фыркнул про себя мужчина. – Только этим весь день и занимается!.."
-- Интересно, кто же был столь любезен, что потрудился создать у вас обо мне подобное впечатление? – с нотками разочарования в голосе поинтересовался Леон.
-- Вы же понимаете, мне приходилось брать информацию из самых разных источников, – под виноватым взглядом Оливии лицо стратега КЯ смягчилось. – Вы действительно приготовили сами эту красоту?
Женщина восхищенно посмотрела на затейливо украшенный десерт.
-- Я начинаю сомневаться, поверите ли вы мне, если я скажу - да?.. – с иронией обронил мужчина.
У Ливи ещё никогда не было такого дня, когда бы она чувствовала себя виноватой чаще, чем сегодня.
-- Я верю, – неловко улыбнулась Оливия, забирая со столика свою вазочку.
"М-да… похоже, Филл всё-таки упоминал обо мне, когда заявлялся домой!.. – мрачно размышлял Леон. – Представляю, что этот сукин сын мог наговорить обо мне!.. Ладно, такая малость меня всё равно не остановит!"
-- Учитывая, как прошел наш сегодняшний день, я уже и это считаю прорывом в отношениях, - внимательно наблюдая за Ливи наконец отозвался мужчина.
-- Я же уже извинилась, - укоризненно пробормотала Оливия набирая мороженое в ложечку. – Ммм…очень вкусно…вы не хотите сами попробовать?
Женщина кивнула на сиротливо стоящую на подносе вазочку Леона. Десерт действительно удался, а никогда не стоявшая у плиты Ливи с искренним пиететом относилась к людям, которые умели готовить.
-- Я уже напробовался, пока готовил, – улыбнулся стратег КЯ, весьма довольный тем, что его старания оценены.
-- А вы готовите только десерты, – поинтересовалась Оливия между делом, – или вообще любые блюда?
-- Я умею готовить любые блюда, но не готовлю…
-- Почему? – с наивным видом спросила Ливи.
-- Хм… потому что это не мои обязанности.
Оливия разделалась со своим мороженым и поставила вазочку на небольшую изящную стойку из вишнёвого дерева возле окон.
-- Вы позволите? – кивнула она на нетронутый Леоном десерт.
-- Разумеется, – расплылся в улыбке мужчина и, подхватив второе мороженое, поднёс Ливи.
Женщина взяла предложенную вазочку, при этом пальцы Леона едва касаясь, скользнули по её запястью.
Оливия вскинула на него глаза и тут же быстро перевела их обратно на мороженое, сделав вид, что ничего не было.
"Господи, Ливи, о чем ты думаешь?! Ты ведешь себя как глупенькая школьница, что за детский сад! Конечно же не было...тебе уже от страха бог весть что мерещится! А даже если и так...просто не обращай внимания, и он сам все прекрасно поймет!"
Оливия вернулась в свое кресло и забравшись в него поставила десерт на колени.
-- А ваш отец...он жив? - чтобы хоть как-то заполнить снова образовавшуюся паузу спросила она.
-- Я уже говорил, что ничего не знаю о родителях, – равнодушно заметил Леон.
-- И вам совсем не интересно знать, что с ними?..
-- Подобное знание опасно.
Ливи оторвала взгляд от мороженого и осторожно спросила:
-- Так вы всё-таки боитесь за них?
На лице стратега КЯ не дрогнул ни один мускул.
-- Я не могу бояться за посторонних людей, – безучастно отозвался он.
Оливии стало жаль стоящего перед ней мужчину. Пусть эта изоляция была его собственным выбором, однако, Оливия не могла и представить ту степень самодостаточности, которая необходима человеку чтобы быть счастливым в подобных условиях.
-- И вам не бывает одиноко? - тихо спросила она. - Неужели у вас совсем нет потребности в близких людях?
Леон обошёл кресло Ливи и остановился за её спиной.
-- А зачем они мне? – наклонившись к самому уху женщины, прошептал стратег КЯ.
От низкого голоса Леона по спине Оливии пробежала дрожь. Оливия рефлекторно подалась в сторону, едва заметно сжимаясь.
-- Я...не..., - чувствуя себя ужасно глупо она сделала вид, что устраивается боком, на другой стороне кресла. За время этих перемещений женщина собралась с мыслями и не глядя на Леона ответила: - возможно, чтобы встречать Новый год в более приятной компании, чем группа международных преступников?
-- У меня не бывает празников, они мне ни к чему... Оливия подняла глаза на стратега КЯ.
-- Вы не едите сладкое, не любите праздники, подарки, наверное, тоже.. Что же доставляет вам радость, Леон? Ну разумеется, кроме вида поверженного противника... - с улыбкой добавила женщина.
-- Вид умной, красивой женщины, в глазах которой не таится печаль, – тихо прошептал мужчина.
Оливия смешалась, но, стараясь не поддаваться на игру Леона, изобразила на своём лице чуть скучающее выражение и поинтересовалась:
-- И отчего же вас волнует печаль в чужих глазах?
Стратег КЯ с трудом сдержал лукавую улыбку:
-- В чужих - не волнует, в ваших - да…
Оливия мысленно возмутилась: "Этот человек не желает обращать внимание ни на какие намёки!"
-- Вам показалось.
Леон с удовольствием отметил, что голос женщины слегка сел.
-- Ливи, это слишком грубый намёк на то, что я не разбираюсь в людях…
Стратег КЯ как бы непроизвольно облокотился на спинку кресла.
-- Возможно, вы просто не разбираетесь во мне!
-- Мы это поправим, – многозначительно улыбаясь, прошептал мужчина.
-- Вам кто-нибудь говорил, что вы поразительно самоуверенны?!
-- Да… вы… сегодня и неоднократно, – осторожно касаясь локона Оливия, ответил мужчина.
Приятная волна, очень напугавшая Ливи, прошла по её коже. Ей безумно захотелось включить свет. В сумраке каюты она чувствовала себя крайне неуверенно.
-- Значит, вы не восприняли мои слова всерьёз?
-- Напротив, я принял их к сведению, – оставив в покое волосы женщины и слегка прикоснувшись кончиками пальцев к нежной шее Оливии, проронил Леон.
"Это уже ни в какие ворота не лезет!" – Ливи словно ветром сдуло с кресла.
-- Кажется, шторм начинается, – ляпнула первое, что пришло на ум, женщина.
-- В этой каюте? – насмешливо спросил стратег КЯ, с некоторым разочарованием занимая освободившееся кресло.
-- Нет-нет, я точно чувствую, что нас качает, – Оливия придала голосу беспокойное выражение, что было совсем не сложно в ее состоянии.
-- А может это вас накрыла волна чувств?
-- Тогда боюсь, что самых негативных! – не выдержала Ливи.
-- Тогда вам придётся сильно постараться завтра, чтоб убедить всех, что вы моя любовница, – донельзя спокойным голосом отозвался Леон.
-- Полагаю, никто не будет требовать детального отчёта?!
-- Не будет, не волнуйтесь, но если вы станете от меня шарахаться, как чёрт от ладана, то это может показаться подозрительным…
-- Не беспокойтесь, я не собираюсь от вас шарахаться, – Оливия, наконец, взяла себя в руки.
Леон иронично улыбнулся, но ничего не ответил.
-- Чему вы улыбаетесь, Леон, вы находите свое поведение забавным??
-- Своё?.. Скорее ваше…
-- Вот как?! – губы Ливи плотно сжались.
-- Ну, да… Разве не забавно, что вы совсем недавно раскаивались в своей резкости со мной и вот уже снова жаждите бросить меня на растерзание каким-нибудь хищникам?
-- Что?! – гневно возмутилась женщина, хотя вынуждена была признать, что с превеликим удовольствием посмотрела бы на это зрелище.
-- Неужели, ваше раскаянье было неискренним? – на губах стратега КЯ заиграла самодовольная ухмылка - та самая, от которой Оливию уже просто начинало лихорадить.
--Нет, но я уже начинаю сомневаться, что была права, когда извинялась перед вами. Мне кажется, вы вполне заслужили мою резкость...Леон, к чему эти игры, мы же взрослые люди?
- С чего вы взяли, что я играю? – бровь мужчины вызывающе поплыла вверх.
-- Со стороны это выглядит именно так!
-- Возможно, вы стоите не с той стороны, – сухо заявил стратег КЯ, поднимаясь из кресла.
В воцарившейся тишине настенные часы оглушительно пробили десять вечера.
-- Я нахожусь там, где меня устраивает, - Оливия сложила руки на груди и в уже знакомом Леону жесте приподняла вверх голову.
Она бросила выразительный взгляд на часы, давая Леону понять, что время уже позднее. Пора бы и честь знать.
-- Я запомню это, – многозначительно заметил стратег КЯ, в нерешительности поглядывая то на женщину, то на дверь каюты.
"Ну, что, мирно уйдёшь или предпочтёшь ещё одну оплеуху?" – мысленно спросил себя Леон.
-- Спокойной ночи, – настойчиво произнесла Оливия.
Нескольких секунд (пока Ливи ожидала реакции мужчины) растянулись в вечность.
-- Приятных снов, – наконец, ответил Леон, направляясь к двери. – В случае чего, моя каюта напротив…
Но прежде чем Оливия успела рассердиться, она осталась одна.


1 января, Париж, бар "Одинокое сердце", 21.43- 23.50

"Никогда не думал, что это дурацкое заведение мне когда-нибудь пригодится,- думал Марк, сидя в центре бара и окидывая критическим взглядом помещение, не упуская из виду ничего. Со времени его звонка прошло совсем немного времени, и, видимо, ни одна минута из него не была потрачена зря. Хотя Фриз уже давно привык, что каждое его поручение выполняется незамедлительно, но сейчас удивлен был даже он. За несколько часов неприметная халупа превратилась в уютный, обещающий быть многолюдным, бар, в котором играла живая музыка. Прохожие недоуменно таращили глаза, глядя на яркую неоновую вывеску. Пришлось отвадить (конечно, очень мягко и незаметно) уже многих посетителей. Нет, публика, составляющая фон, конечно, была нужна. Без людей все казалось бы немного странным. Но это должны быть определенные люди, а проще говоря, люди Марка. "Ещё немного и занавес поднимется".
Этот уголок Парижа наверное не был известен Вальтеру, во всяком случае в этом баре он точно ещё не был. Дважды до этого он уже пытался зайти в какие-то заведения, но в одном явно назревал скандал, а во втором какая-то девица тут же стала приставать с ненужными вопросами. К тому же от неё так мерзко пахло застоялым сигаретным дымом.
Но это кажется, именно то, что ему сегодня нужно. "Одинокое сердце" - именно здесь наверняка можно вспомнить прошлое.
Дверь открылась, выпуская какого-то молодого человека, и из глубины кабачка послышалось "Я надеюсь на вчерашний день".
Это отмело последние сомнения и он шагнул в приятный полумрак уже зная, что на стенах будут висеть фотографии из его молодости, а музыка будет именно той, что ему так хотелось услышать сегодня.
Вальтер подошел и сел за барную стойку. Заказав себе пива, он расслаблено принялся оглядываться по сторонам. Бар был отделан в стиле 60-х годов. На стенах висели фотографии людей, лица которых выражали всю гамму человеческих эмоций. Вот маленькая девочка, она держит желтый кленовый лист и с интересом разглядывает его. Овал её личика напоминал форму сердечка, каштановые кудряшки красиво оттеняют молочную кожу. На другой фотографии была изображена влюбленная парочка. Они промокли насквозь под проливным дождем, но улыбаются друг другу и в глазах их светится счастье... Почему-то эти образы казались Вальтеру знакомыми. Одновременно и близкими, и бесконечно далекими...
В баре, полном наполовину, стоял легкий туман со сладковатым привкусом. Однако, это был вовсе не дым от сигарет. Это было нечто иное. Этот запах приятно одурманивал, ощущение усталости и скованности медленно покидало тело, наполняя его легкостью и расслабленностью. Музыка, разливаясь по залу приглушенными волнами, дополняла картину...
Вальтер все больше погружался в ностальгию, пока не услышал рядом с собой голос, в котором звучали вопросительные ноты:
...--Вы что-то сказали?
--Я сказал, что это отличный бар, - повторил мужчина.- Но я вижу, что вы и сами так думайте. По вашему виду можно сказать, что вы погрузились в воспоминания, причем, в приятные...
-"О, да", - сказал Вальтер, блаженно улыбаясь, - "Я вижу, у вас и старый кинопроектор используется?"
Собеседник мягко улыбнулся - "Собственно из-за этого я и прихожу сюда, правда он сейчас не работает".
-"Правда? Я мог бы посмотреть. Уверен, что можно всё наладить". Отчего-то Вальтеру хотелось помочь этому приятному человеку.
--Не стоит тратить на него время, к тому же хозяин, скорее всего, уже обо всем позаботился, - сказал незнакомец и про себя добавил: *и я не собираюсь сидеть здесь всю ночь и ждать, пока ты будешь с ним возиться*. - Меня зовут Марк, - добавил он, протягивая руку.
Вальтер, чуть помедлив, протянул в ответ свою и сказал - "Ну что ж, мне просто хотелось помочь, а меня можно называть Вальтером"
--Очень приятно. А вы что, хорошо разбираетесь в технике?
Многозначительная улыбка говорила больше, чем слова:
-- "Как сказать, приятель, как сказать", - Вальтер слегка запрокинул голову, - "Не стану хвастать, но мало на свете вещиц, где бы старый Вальтер не смог бы что-нибудь подправить".
И он прищелкнул языком, подмигнув собеседнику.
Впрочем, было не совсем ясно, относился ли этот жест к пиву или к вырвавшейся похвальбе.
--Ну что ж... Хозяин бара мой приятель, я думаю, что он не будет возражать. В конце концов, популярность бара во многом зависит от этого проектора. Многие приходят сюда именно для того чтобы посмотреть старые пленки. Потом, если ремонт завершится удачно, - Марк решил слегка поддразнить Вальтера сомнениями в его профпригодности, - и мы сможем что-нибудь посмотреть.
*Не подмажешь - не поедешь*, - подумал про себя Фриз, - *Этот оружейник начинает мне даже нравиться*. Он встал и жестом пригласил Вальтера идти к проектору. Постепенно его раздражение начало улетучиваться и это уже не поддавалось никакой логике.
"Так-так, - бормотал Вальтер, раскручивая и укладывая на столик в углу старую рухлядь, - Вы, ребята, слишком молоды, чтобы понять, что необходимо этой старой машинке, Вот здесь перетёрся пассик, его просто можно перевернуть, и он ещё поработает, а здесь, - и он картинно протянул какую-то из железок, надо просто почистить от пыли".
Он так увлёкся, что даже забыл про своё пиво.
Марк несколько раз пробовал пододвинуть высокий бокал поближе, но всякий раз Вальтер с досадой отодвигал его на самый краешек стола.
Это была не беседа - скорее монолог, прерываемый только поддакиваниями Марка, но даже постороннему взору было понятно, что молодой собеседник заинтересовался своим визави и вряд ли ему быстро наскучит такое оригинальное времяпрепровождение.
Фриз сидел и сосредоточено смотрел на то, как Вальтер копошится со всеми этими штучками в проекторе. Не то чтобы он совсем не понимал в технике. Марк знал все об оружии, которым торговал. А торговал он всем, начиная от простого холодного и заканчивая микробомбами, и в этом вопросе, не без гордости подумал он, мог бы на равных поспорить с Вальтером. Но вот начни он ремонтировать проектор или любой другой предмет, относящийся к разделу "бытовая техника", вряд ли бы одержал победу в этом кропотливом деле. И сейчас, сидя в глубокой задумчивости, Фриз почти забыл о том, зачем он здесь.
Но тут что-то отвлекло его, и он вернулся к суровой реальности. Вальтер уже собирал корпус, а это означало, что ремонт подошел к концу. Теперь остается только убедить его посмотреть специально заготовленную пленку, немного поболтать о том, о сём и, при приятном стечении обстоятельств, получить интересующую информацию. Но почему-то это уже не привлекало так, как раньше.
Вальтер водрузил проектор на место.
--У меня есть любимая пленка. Так, ничего особенного, просто набор кадров. Но мне нравится, вызывает воспоминания... Может, и вы посмотрите её со мной? - тихо спросил Фриз.
"Конечно, дружище, - Вальтеру хотелось продемонстрировать свое мастерство, и он подмигнул Марку - ставь свою кассету!".
От его угрюмости не осталось и следа, он вновь был открыт жизни, и что тому было причиной, кто знает?
Марк встал и подошел к столу, на котором лежали пленки. Выбрав одну, он задумчиво оглянулся на своего собеседника. Но Вальтер ничего не заметил, потому что как раз в это время он наконец отдал должное своему пиву, сделав несколько больших глотков. Фриз аккуратно достал пленку и зарядил проектор. Вернувшись на свое место, он удобно уселся, краем глаза следя за Вальтером. Сначала мелькали лишь какие-то темные, неразборчивые кадры, но это продолжалось всего одну-две минуты. Изображение становилось все более четким и уже можно было различить хорошенькую молодую девушку, которая стояла под огромным раскидистым деревом и звонко смеялась(это было уловимо даже без звука). Кадры мгновенно сменяли друг друга, показывая различных людей и обстановку, но центральной темой была именно эта девушка. Марк отмечал, как с каждой минутой просмотра выражение лица Вальтера меняется и становится все более грустно-задумчивым.
-- "Ты приходишь сюда из-за этой плёнки?" - спросил Вальтер после нескольких минут молчания, прерываемого только щелчками закончившейся ленты. Голос прозвучал надтреснуто и немного неестественно.
-- Ну не из-за неё, конечно, одной. Тут ещё и пиво неплохое подают, - попытался пошутить Марк, но судя по выражению лица собеседника, неудачно. - А вообще эта пленка... или скорее девушка, которая запечатлена на ней, вызывают во мне... - он запрокинул голову и несколько секунд смотрел куда-то поверх Вальтера, как бы собираясь произнести то, в чем даже самому себе никогда не признавался. Потом тихо добавил:
-- Мне кажется, она похожа на мою мать...
Вальтер сидел, склонив голову, и молчал. Его обычное оживление куда-то пропало, казалось, что он хочет что-то сказать но не решается.
Повисшая пауза долго никем не прерывалась.
Только несколько минут спустя Вальтер сказал, прокашлявшись:
- "А может возьмем еще пива, сынок?".
Последнее слово он произнёс нарочито небрежно, как будто шутя, но волнение чуть изменило голос и оно не получилось случайным обращением пожилого человека к молодому, годившемуся ему в сыновья.

1 января, Париж, бар "Одинокое сердце", 23.52

Марк как-то сразу весь изменился. Ведь именно этого он так долго добивался и сейчас, когда уже можно праздновать победу, его отчего-то внутрене всего передернуло. Как все это было отвратительно... Человечность и совесть, которые порой дремали многие годы, именно сейчас заявили о себе... но только слишком поздно. Многих вещей уже не исправить, жизнь не перепишешь заново... надо играть дальше.
--Почему бы и нет? Мне сегодня некуда торопиться, а тебе?
-"И меня никто не ждёт - ни сегодня, ни... всегда", - старый оружейник сказал это с долей иронии, но от слов веяло горьким привкусом.
И они заказали ещё пива, а потом ещё. И сладковатый дым продолжал куриться в зальчике бара, и так же ненавязчиво звучали мелодии прошлых лет. Диалог продолжался, со стороны было заметно, что собеседники ещё много времени проведут вместе, уж больно оживлённо, время от времени перебивая друг-друга, они принимались говорить. Однако мы оставим наших героев в этом баре тет-а-тет. Позволим им поговорить без свидетелей. Должна же быть у людей хоть какая-то личная жизнь.

2 января, четверг. Самолет, курсом на Кипр. 04:20

Марк сидел, удобно развалившись в кожаном кресле. Голова слегка кружилась от наркотика, которым он надышался в баре, и поэтому приходилось с удвоенным внимание смотреть на кнопки сотового телефона. Наконец номер был набран... послышались длинные гудки.
--Да? - ответили на другом конце трубки.
--Привет, - каким-то легкомысленным тоном произнес Фриз. Никак не удавалось собрать мысли до кучи, - У меня есть интересная информация и я готов поделиться ею по секрету, - проговорил он быстро, прекрасно сознавая, что Шеф уже узнал его. Этот звонок был далеко не первым...


2 января, четверг. Отдел, Поднебесье, 04:20

Пол был явно удивлён этим звонком. Конечно, он и раньше заключал некоторые сделки с Марком, но обычно инициатива исходила со стороны Шефа.
"Этот проходимец явно что-то задумал, – мелькнула мысль в мозгу Вульфа. – Хочет поделиться информацией, а потом потребует платы… Хм… Ладно, посмотрим…"
-- Я слушаю?.. – стараясь, чтоб голос звучал как можно менее заинтересованно, произнёс Пол.
--Хмм... даже не знаю с чего начать, - деловито произнес Марк, явно собираясь вывести шефа из себя, - Я пока не потребую платы, но только пока... А гарантией вашей платежеспособности и желания отдать долг будет то, что Центр может, с моей подачи, разумеется, неожиданно заинтересоваться некоторыми успешно проведенными Отделом заданиями. Я не угрожаю, но всем нужны гарантии... Тем более, что информация того стоит. Вы знаете, что Леон собрал на "круглый стол" лидеров многих крупных террористических организаций... Я знаю, где. Может быть, это первый реальный шанс Отдела схватить стратега. Ну так как? - "И мой первый реальный шанс стать новым".
-- Не тяни, - сдерживая эмоции, процедил Шеф. - Я всегда расплачиваюсь с долгами. Тебе ли этого не знать!..
-- Кх... действительно, - был вынужден согласиться Фриз.
-- Так где же собрался этот "круглый стол"? - Пол уже почти чувствовал, что чёрная полоса для Отдела проходит: "Фриз не такой дурак, чтоб давать ложную информацию... Слишком велик риск!.. Не посмеет!"
Марк слегка помедлил, как-будто в последний раз взвешивая все "за" и "против". Потом добавил:
--Кипр, недалеко от Фамагуста есть загородный дом... - и он подробно описал месторасположение.
-- Ясно, - мрачно кивнул Пол. - Я буду помнить об этом одолжении...
Марк, расплывшись в довольной улыбке, прервал связь.
-- Медлин! - по интеркому позвал Вульф, с сожалением вырывая своего стратега из объятий недолгого сна. - Есть информация о конференции лидеров террористических организаций!.. Срочно красную группу на вылет!..


2 января, Квартира Андреа в городе 6:00-6:30

Не спалось, не смотря на усталость. Удалось вздремнуть в самолете , по дороге в Отдел. Это и перебило нормальный ночной сон. Разные мысли, как Андреа, не гнала их, лезли и лезли в голову.
« Операция отвлечения Отдела от Конференции террористов, затеянной Леоном, удалась. Вчера они полдня носились по свету с нулевым результатом. Результат нулевой, конечно, только для Отдела. Или даже минусовой,» -- Андреа хмыкнула, -- « Для нее все совсем не так. Ей удалось подставить невинного Квинта и временно всех провести.
Но она побаивалась. Отдел — не та организация, которая позволяет долго водить себя за нос, подсовывая пустышки. Этим делом занят Юрген. А если и есть в Отделе кто-то безжалостнее Майкла, то это именно он. Рано или поздно станет ясно, что Квинта подставили, и тогда Юрген будет идти по следу, как гончая, пока не получит добычу. Достоверную добычу. Как это не печально, но придется, видимо, пожертвовать кем-то из своих. Все должно быть аккуратно и правдиво: человек должен быть не крупный, что бы в Белой комнате не смог сказать лишнего, но и не самая сошка, что бы удовлетворить аппетиты Отдела и все же что-то рассказать. При этом он не должен быть напрямую связан с ней, Андреа.
Правда, большинство агентов КЯ в Отделе не знали, что она руководитель их группы. В этом был смысл: попавшись, они не смогли бы рассказать слишком многого и не смогли бы этим повредить их делу. Кто именно будет жертвой? Нужно подумать, все хорошенько взвесить и спланировать.»
Лежать больше не было смысла- все равно не уснуть. Андреа встала с постели и отправилась прямиком на кухню: «Сначало кофе, а потом уже душ.»
Горячий кофе обжег язык: «Пусть это будет Амир.» -- Андреа вспомнила черноглазого агента, арабского происхождения.-- «Амир Фарузи - давно перевербованный КЯ, двойной агент. За годы своей службы КЯ, он участвовал во многих подрывных операциях. Просто ходячий архив. Ему доверяли непосредственное исполнение. Так что Шефу, Мэдлин и Юргену будет, что послушать. К тому же Амир честолюбив, ему польстит, что его примут за главаря. А настоящего главаря, он не знал и не узнает.»

2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 07:00 – 8.00 (08:00 -9.00 м.в.)

Carver 570 Voyager Леона неспешно курсировал в прибрежных водах Кипра недалеко от порта Фамагуста. Море, немного разволновавшееся под вечер, утром снова утихло, и низкое зимнее солнце теперь мирно играло бликами по тёмной глади волн.
Оливию разбудил стук в дверь её каюты. Не сразу поняв, где она, Ливи осмотрелась и только через пару минут накинула длинный халат белого шёлка и открыла дверь.
-- Как спалось? – на пороге стоял улыбающийся Леон с букетом белых тюльпанов.
-- Спасибо, – автоматически принимая цветы, кивнула женщина. "Он что, всю ночь изучал моё досье?.. – размышляла Оливия, не проснувшимся взглядом смотря сквозь мужчину. – Неужели, там есть даже любимые цветы?.."
-- Вам очень идёт белый цвет, – заметил стратег КЯ, обводя Ливи с ног до головы оценивающим взором. – Цвет чистоты и непорочности… Забавно, именно поэтому в нём ходил весь римский сенат.
Оливия не могла поверить, что ее ждет еще один день препирательств с этим мужчиной. Пол ночи ушло на то, чтобы разобраться в своих ощущениях от прошедшего дня. Ливи пыталась решить, не сделала ли она ошибку, когда согласилась на предложение Леона. Не будет ли это началом конца "Сынов свободы". И сейчас, при взгляде на стратега КЯ, ее снова начали мучить сомнения.
-- Это намек на то, что форма не всегда соответствует содержанию? - Рука женщины потянулась, чтобы поправить слегка разъехавшийся на груди халат.
-- Боже упаси! – с такой искренностью запротестовал Леон, что Оливия почти поверила ему. – Я ничего такого не имел в виду…
"Неужели?" – так и хотелось спросить Ливи, но она промолчала, решив не начинать день с пререканий.
-- Сегодня чудесная погода, – заметил стратег КЯ. – Я велел подать нам завтрак под навесом. И буду с нетерпеньем ожидать вас там…
Леон отвесил легкий поклон и, напоследок окинув женщину сканирующим взглядом, удалился.
Оливия, тихо вздохнув, закрыла дверь каюты и пошла ставить цветы в воду. Через 20 минут она вышла на палубу. Несмотря на солнце, воздух еще не прогрелся, и Ливи пожалела, что не оделась теплее.
-- Вы еще не позавтракали? - Оливия села за накрытый стол, где уже разместился стратег КЯ.
-- Я ждал, чтобы составить вам компанию. Чай или кофе? - рука Леона потянулась к сервировочному столику, где стояло несколько разных чайников.
-- Чай, пожалуйста. Спасибо.
-- Не изменяете английской традиции чаепития? - улыбнулся Леон. - Вам налить сок?
-- От нее трудно избавиться, - Оливия с наслаждением сделала первый глоток ароматного напитка. - Чудесно... Мой отец был большим поклонником чая. Он знал множество сортов, умел проводить настоящую чайную церемонию и нас приучил к этому...
-- А у вас есть братья или сестры?
-- Старший брат, но мы сейчас довольно редко видимся, к сожалению.
Оливия посмотрела на море.
-- Мы уже недалеко от берега, когда вы планируете вернуться на виллу?
Леон развёл руками:
-- Сейчас позавтракаем... немного покатаемся... Собственно торопиться нам некуда, до полудня мы всё равно не узнаем решения наших "коллег".
-- А разве ваши люди ещё не разведали этого? – слегка усмехнувшись, спросила Оливия.
-- Нет. Откуда?.. – отхлёбывая из стакана апельсиновый сок, искренне удивился стратег КЯ. – По-вашему, я наводнил шпионами весь мир?
-- Может не весь, но… – Ливи многозначительно оборвала фразу.
Губы мужчины тронула лёгкая улыбка:
-- Вы спутали меня с нашим высокопреосвященством Арманом де Плесси…
"Он сказал: «нашим»? – встрепенулась Оливия. – Значит, он действительно француз!.. Или, наоборот, специально обронил это слово, чтобы я так подумала…"
-- Вам симпатичен этот исторический деятель? - намазывая круасан джемом поинтересовалась Оливия.
-- Я отдаю должное его гению, - уточнил Леон.
-- Он держал в страхе всю Францию...
-- Ришелье объединил страну под властью абсолютной монархии, не позволив местечковым интересам растащить государство на кантоны.
-- Однако, после его смерти случилась Фронда... Исчез сильный лидер и страна начала распадаться. Абсолютизм держится на харизме власти, а не естественной потребности.
-- Фронда была лишь свидетельством национальной силы французского народа. К тому моменту идея государственности уже проникла в массы и новый поворот к абсолютизму Короля-Солнца стал неизбежен.
-- Стремлению одного объединить всегда будет противостоять желание других обособиться...
-- Объединение становится естественной потребностью, когда отдельные части целого совпадают в своих стремлениях.
-- Ортега?
-- Абсолютно верно, - Леон широко улыбнувшись чокнулся своим бокалом сока с чашкой Оливии.
-- За общие интересы, – не без намёка заметила Ливи, сама удивившись, как быстро переняла манеру мужчины, прятать во фразах подтексты.
Стратег КЯ согласно кивнул, допивая свой сок, и, поднявшись из-за стола, подошёл к женщине. Оливия слегка напряглась, устремив на него вопросительный взгляд. Ей только начало казаться, что все сюрпризы и вчерашние пререкания позади и вот, кажется, снова наступали не лучшие времена.
-- Ливи, у меня для вас небольшой подарок, – с этими словами Леон достал из внутреннего кармана футлярчик, затянутый в чёрный бархат, – но прежде, чем возражать, вспомните об общих интересах…
Оливия неуверенно взяла подарок и заглянула внутрь. Бриллиантовое колье тонкой ручной работы, очевидно, сделанное на заказ, ярко блеснуло на солнце. В чём - в чём, а в украшениях Ливи знала толк: такая игрушка была непозволительно дорога для простого подарка.
-- Не вижу здесь никаких общих интересов, – захлопывая крышку футляра и возвращая колье назад, строго заметила женщина.
Стратег КЯ слегка улыбнулся: ничего другого он и не ожидал.
-- Ливи, не упрямьтесь. Вчера вечером вы обещали, что прилежно сыграете роль моей любовницы. Если б вы действительно были таковой, то подобные подарки воспринимали бы, как должное. Я хочу, чтоб это колье было на вас сегодня, когда все эти напыщенные индюки соберутся за одним столом.
Леон снова протянул футляр Оливии.
-- Хорошо, - Оливия взяла футляр и, не глядя, положила его возле тарелки. - Обещаю, что одену его сегодня днем.
-- Ливи, вы меня огорчаете. Ни за что не поверю, что вы равнодушны к украшениям!
-- Отчего же, я их люблю..., - хоть Оливия и приняла аргументы Леона, однако, настроение у нее резко упало. Все внутри противилось этому подарку, и тому, что она согласилась взять его.
-- Тогда позвольте его примерить..., - стратег КЯ достал колье из футляра и встал позади женщины.
-- Леон, это не очень удачная мысль, я же обещала вам, что надену его на собрание!
-- Днем у меня не будет возможности одеть его на вас, - улыбнулся мужчина, наклоняясь к ней и, почти касаясь губами волос, его пальцы ласково скользнули по ключице Оливии, дальше за шею, отводя и поднимая волосы. Застежка осторожно щелкнула. - Voila!
"Блиллианты утром! Какой кошмар!" - Ливи вымучено улыбалась, чувствуя себя ужасно глупо.


2 января, четверг. Кипр, загородный дом близ Фамагуста, 7:30 (8:30 м.в.)
Несколько развязной походкой Беллатрикс зашла в дом и оглянулась.
-- А где все? - произнесла она с искренним удивлением, беря в рот сигарету. - Почему меня никто не встречает?
Из гостиной в холл тут же проскользнул Этьен - помощник Леона.
-- Простите, мадмуазель... или мадам?.. – улыбнулся мужчина.
В его руке вспыхнул огонёк зажигалки. Беллатрикс, слегка кивнув, прикурила сигарету.
Долохов выходит с кухни, шлепая босыми ногами по холодным плитам. Злой, голодный, еще не проснувшийся и весь всклокоченный, с фингалом под глазом, который впрочем закрывает мешочек со льдом, который он держит на синяке, как ему и велела кухарка.
-- Привет, прикурить найдется? - вспоминает, что вылез из комнаты в одних пижамных штанах и теперь со страдальческим видом смотрит на сигарету в руках Беллатрикс.
Завидев Долохова, помощник стратега КЯ сдержано кивнул ему в знак приветствия и отошёл в сторону. Этьен всегда недолюбливал Пикета и всю его приблуду. Одно то, что в "Чёрной луне" не было жесткой иерархической структуры, уже (на его взгляд) говорило о какой-то расхлябанности и несерьёзности их организации. Что же касалось конкретно Антонина, то Этьен просто не переносил его на дух.
Оглядела Долохова с ног до головы, про себя оценив все достоинства молодого, слегка накаченного, тела и надменно усмехнулась. Зажав свою сигарету во рту, полезла в сумочку за сигаретой для этого подозрительного типа. Протянула сигарету и еще долго разглядывала мешочек со льдом, скрывающий фингал.
-- Мне нужен Леон, - наконец произнесла Беллатрикс, выпуская струйку дыма, – не знаете, где я могла бы его найти?
Забил на кислое выражение лица Этьена, к которому уже привык за вчерашний день и повернулся к Беллатрикс.
-- А хре...в смысле, катается по морю со своей любовницей, - с наслаждением затянулся, прикрывая глаза от удовольствия, - Он появится не раньше полудня, а ты только что приехала? От кого?
С интересом оглядел красивую брюнетку.
Докурила сигарету и не нашла ничего лучше, как кинуть ее прямо на пол, себе под ноги, мыском туфли на высокой шпильке затушила окурок. Протянула Долохову руку для рукопожатия и совершенно бесцветным голосом сообщила:
-- Беллатрикс Лестранг, "Чистое Небо".
Он осторожно пожал маленькую ручку, отметив про себя каким неожиданно сильным было ее рукопожатие.
-- Антон. Лишем сказал, что ты приедешь, - при упоминании "Чистого неба" Долохва слегка перекосило. Он оглянулся в сторону кухни. - Пойдем поедим? А то тут пока завтрака дождешься...
Утром не позавтракала, поэтому приглашение Антона приняла с удовольствие.
-- Ты хорошо знаешь Лишема? - спросила Беллатрикс, несколько удивленная реакцией Долохова. - И из какой ты организации?
Они прошли на кухню.
-- Что, лед уже растаял? - удивилась, увидев их, кухарка.
-- Нее, спасибо, все отлично, - Долохов широко улыбнулся, бросая мешочек на стол. - Елен, я пошустрю у тебя в холодильнике, угу? Садись, Белл.
-- Шустри, шустри... - покачав головой женщина отвернулась назад к плите.
Долохов открыл холодильник и засунул туда голову:
-- Ты что хочешь? - он бросил взгляд через плечо. - Тортик бушь?
-- На завтрак? - удивилась Беллатрикс.
-- Есть пирог...
-- Тогда лучше пирог.
Долохов вынырнул из холодильника с тарелками в руках и зажимая подбородком пакет молока.
-- Так о чем мы? - сбрасывая все это на стол поинтересовался он. -Ах да, я из Черной луны. А с какой радости тебя прислал Лишем? Он же сколотил морду лопатой и сказал, что его идея не устраивает...
Развязность Антона начала раздражать Беллатрикс.
-- Я не привыкла обсуждать решения Дока, к тому же с людьми, которых знаю всего несколько минут.
Склонив голову набок, стала следить за тем, как Долохов готовит кофе.
-- Так что же с Леоном? С какой стати он всех здесь собрал, а сам укатил развлекаться с любовницей?
Стоит над душой кофеварки, внимательно отслеживая процесс.
-- Не знаю, - пожал плечами. - Может они уже и утонули, ночью здесь все громыхало... а мы только зря тут торчим и ждем их... опс, готово...
Разлил кофе по чашкам и поставил одну перед Беллатрикс.
-- Ты сколько отсюда до Лондона добиралась? - неожиданно спросил он.
Беллатрикс попробовала кофе и с восхищением посмотрела на Долохова:
-- Ты все делаешь так же хорошо?
Пока пила кофе, попыталась прикинуть в уме расстояние до Лондона:
-- Знаешь, думаю отсюда до Лондона столько же сколько и от Лондона досюда... Часа три на самолете.


2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:01 (09:01 м.в.)
Леон ещё на несколько секунд задержался за спиной Оливии, но вопреки её опасениям, довольно быстро устранился, вернувшись на своё место с самым беспечно-равнодушным выражением на лице.
"Неужели, он начал вести себя по-человечески?.. – удивилась женщина, пожалуй, даже слегка задетая таким невниманием. – И всё же мог бы хотя бы сказать, что колье мне очень идёт!.."
-- Где блуждают ваши мысли, Леон, – прерывая молчание, поинтересовалась Ливи.
-- Что, простите?..
-- Вы где-то далеко. Что с вами сегодня?
Стратег КЯ устремил пронзительный взгляд на Оливию и вдруг совершенно не к месту спросил:
-- Вы верите в судьбу? Или знамения?
-- Я?.. А-а… – женщина даже растерялась, не совсем понимая, где тут тайный смысл.
-- Я сегодня видел странный сон: белый лебедь убивает орла…


2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:10(09:10 м.в.)
Оливия удивленно посмотрела на мужчину.
-- Действительно странный сон... но я не слишком суеверна, разве, что обязательно кину щепотку рассыпаной на столе соли через плечо, - Ливи ободряюще улыбнулась. - Не обращайте внимание, Леон. Тем более, что вы рассказали его до обеда...
Улыбка женщины стала лукавой. Было удивительно видеть подобную слабость у сильного и весьма властного мужчины, однако, ей это понравилось.


2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:10(09:10 м.в.)
Марк разозлился и с силой бросил сотовый телефон на стол.
"Итак голова раскалывается после вчерашнего, а я ещё обязан звонить ему чертову уйму раз и ждать когда же Его Величество все же соизволит взять трубку", - в бешенстве подумал Фриз. - "Чем, черт возьми, можно заниматься столько времени с этой мадам? Неужели ночи не хватило?" Марку уже успели доложить о прогулке на яхте Леона и Оливии Райс. Ещё много лет назад он понял, что если хочет выжить в этой сваре, то необходимо постоянно наблюдать за "Ледяным ветром"... "А теперь появился очень неплохой шанс, который я просто обязан использовать. Пусть развлекается.... Пока может", - с холодной усмешкой заключил Марк.
Когда ярость немного отпустила его, он ещё раз терпеливо набрал номер. Послышались длинные гудки...
-- Щепотка соли?.. – Леон от души рассмеялся. – Ливи, вы не перестаёте меня удивлять!..
Внезапно раздался телефонный звонок, прерывая веселье.
Стратег КЯ, извинившись, ответил на вызов:
-- Слушаю…
-- Это Фриз, – стараясь скрыть неприязнь в голосе, буркнул Марк. – Раньше не смог дозвониться...
-- Да, у меня были дела, – уклончиво отозвался Леон.
-- Не слишком перенапрягся? – ехидно поинтересовался Фриз.
Стратег КЯ перевёл лукавый взгляд на Оливию и расплылся в широкой улыбке. Если уж до Марка доползли какие-то слухи, то нечего было даже сомневаться, что личная жизнь вдовы Райса теперь обсуждается на каждом углу террористической верхушки.
-- У тебя для меня новости или ты звонишь потрепаться? – с иронией спросил Леон.
-- Я сейчас на Кипре, в снятом тобой загородном доме, – заявил Фриз. – И мне бы не помешала помощь Этьена. Но у него параноидальная подозрительность. Твой помощник никому не доверяет, кроме тебя…
-- А что конкретно тебе нужно?
-- Небольшую группу оперативников из охраны. Хоть на такую помощь я могу рассчитывать?..
-- Хорошо, передай трубку Этьену, – Леон, дождавшись, когда ответит его помощник, приказал: – Дай Фризу оперативников. И сделай, что он просит.
Стратег КЯ отключил телефон и с извиняющимся видом улыбнулся Оливии.
-- Все в порядке? - осторожно спросила Ливи, разглядывая Леона. Ей показалось, что стратег КЯ в каком-то нерабочем настроении и даже звонок не смог сбить его с этого настроя.
Раздался звонок: на этот раз это был ее телефон. Увидев номер, Оливия, извинившись, встала и отошла от столика.
Молча выслушав торопливую речь и с трудом разбирая гортанный баскский выговор, Оливия мысленно вздохнув пообещала приехать в течение недели.
-- Обидно, - садясь обратно за столик неожиданно для себя пожаловалась она Леону, - новогодние каникулы придется сократить...Вы верите, что где-нибудь есть край света, на котором нас не могут догнать никакие срочные дела?

2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:15(09:15 м.в.)
-- Этот край света называется: «надёжное плечо друга», – философски заметил мужчина.
-- Вы привыкли перекладывать свои дела на других? – решила поддеть стратега КЯ Оливия.
Леон расплылся в обезоруживающей улыбке:
-- Я предлагаю вам переложить хоть часть ваших забот на мои плечи. Возможно, я смогу вам помочь…
Мужчина бросил красноречивый выжидающий взгляд на Ливи, ожидая, что с ним поделятся проблемами.


2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:17(09:1 м.в.)
-- Мне всегда казалось, что перекладывать свои проблемы на других, не самый верный способ приобрести друзей, - вежливо улыбнулась Оливия.
"Намек понят, вопросов больше не имеем, - усмехнулся Леон, - Леди продолжает держать круговую оборону?"
На палубе снова повисло молчание, однако в этот раз оно не было тягостным. Ливи даже показалось, что она начинает осваиваться в обществе стратега КЯ. Однако, следующий вопрос Леона вырвал женщину из флегматичной задумчивости, в которую она начала впадать.
-- Сколько языков вы знаете, Ливи?
-- Вместе с родными всего четыре, - улыбка женщины стала немного виноватой, - я ужасно ленилась учить грамматические конструкции и заставить выучить язык меня могла лишь острая необходимость.
-- Немецкий, французский?
-- Увы...я едва строю самые простые фразы и знаю несколько ругательств.
Брови Леона удивленно подпрыгнули и Ливи опережая его вопрос пояснила:
-- Один мой друг, когда я ухаживала за ним во время болезни, очень громко и выразительно повторял какие-то французские фразы. Я решила, что это что-то очень важное, раз он так настойчив и повторила ему их, когда он пришел в себя...он перевел...
Ливи смеясь развела руками.
-- Я запомнила их на всю жизнь, - женщина чуть наклонила голову, - а как ваши успехи в лингвистике?


2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 08:21 (09:21 м.в.)
-- Обычно я не ругаюсь даже на родном языке, – пошутил Леон. – Однако ж, ну и друзья у вас…
-- О!.. Он очень верный друг! – горячо заверила Оливия. – А недостатки есть у всех.
-- Тут вы абсолютно правы.
-- Так вы не ответили на мой вопрос относительно ваших лингвистических познаний, – напомнила Ливи, поправляя упавшую на лоб пышную прядь волос.
"Чёртовски привлекательна… в добавок так настойчива, – улыбнулся своим мыслям мужчина. – И для чего весь этот спектакль?.."
-- Род моих занятий вынуждал меня учить языки тех стран, где я бывал, – неопределённо ответил он.
-- А какой язык ваш родной?
Леон молчал, задумчиво потирая переносицу.
-- Или понятия «родной» нет в вашем словаре?
-- Ливи, зачем вы задаёте вопросы, на которые уже знаете ответы?..
-- Я всегда любила, отгадав загадку, выслушать правильный ответ, - отозвалась Оливия, весело глядя на стратега КЯ. - Греет самолюбие, вселяет уверенность в собственные силы, ну и конечно, подталкивает к новым свершениям!
-- Не знал, что я такой увлекательный ребус... И каковы же ваши первоначальные выводы? - Леон налил себе еще кофе.
-- Полагаю, что вы француз.
Мужчина приподнял бровь.
-- Из-за моего имени?
-- Не совсем, я почти убедилась в этом после вашего телефонного разговора с эээ... Вашим другом об охоте, - Оливия чуть было не проговорилась о своей догадке относительно собеседника Леона. А ведь она не собиралась посвящать кого бы то ни было, а тем более стратега КЯ, в их отношения с Пикетом.
Вспомнив где, с кем и зачем она, Ливи почувствовала, как уходят легкость и хорошее настроение. На свое законное место вернулись напряжение под руку с настороженной подозрительностью.
-- А что, все французы неравнодушны к охоте? – пошутил Леон, видя, что взгляд Оливии изменился.
-- Я имела в виду ваш французский…
-- Забавно, а ваш муж считал меня немцем. Хотя, по-моему, немецкий и французский слишком разнятся в произношении.
-- Вы нарочно меня запутываете? – чуть обидевшись, спросила Ливи.
-- Ну, хорошо-хорошо, – обречёно кивнул мужчина, – я скажу вам свою национальность, если вы объясните, зачем это вам?..

-- Простое любопытство, неужели вам не знакомо это чувство, - взгляд Ливи утонул в чашке.
Даже, делая над собой усилие, Оливия никак не могла вернуть прежнее настроение: и в самом деле, зачем она лезет к человеку с этими вопросами? Может быть, ему неприятно...
Что-то ее мучало, нехорошее предчувствие? Она же в них не верит... Встряхнув головой, женщина заставила себя улыбнуться и сосредоточиться на разговоре:
-- Давайте рассуждать с точки зрения математики, - бодро начала она, - если вы француз, то где вы могли изучать международные отношения? Насколько мне известно дипломатов готовят только два вуза: в Тулузе (Ливи бросила быстрый взгляд на Леона) и в Академии МИД Франции в Париже (еще один короткий взгляд)... Зная, даже приблизительно, возраст можно постараться и найти ваш выпуск... Но информация о профиле сильно облегчила бы задачу...
Женщина снова задумалась и со вздохом признала:
-- Хотя, конечно, остается вариант, что вы действительно немец и Франция была страной вашей специализации...
-- Ливи, ваше воображение рисует вам слишком яркие картины… боюсь, что в сравнении с ней истина покажется вам блеклой, – с нотками грусти обронил Леон.
-- О, пустяки, я рискну. Ну же, Леон, вы просили объяснить вам, почему я так интересуюсь этим вопросом, я сделала это, – Оливия кокетливо наклонила голову. – Для человека, полностью порвавшего с прошлым, вы слишком бережно его оберегаете…
"Малышка не отстанет, – хмыкнул про себя мужчина. – До чего ж упряма - Джордано Бруно во плоти!.."
-- Вы меня удивляете. Разве можно полностью порвать с тем, что является частью нас самих?..
-- Вы делаете все, чтобы только не отвечать на мой вопрос???
-- Это так очевидно? – уголки глаз Леона застыли в насмешливых морщинках.
-- Более чем.
-- А корона вам не жмет?
Глаза Ливи нехорошо блеснули:
-- Ничуть. Она дает мне то, чего лишает других.
"Самоуверенная стерва, - усмехнулся про себя стратег КЯ. – Двуличная тихоня… тебе это с рук не сойдет!"
-- Наверное, Цезарь по дороге в Сенат думал так же…
Оливии стало тесно в колье, набрав в грудь побольше воздуха она с вызывающей улыбкой посмотрела на Леона:
-- Вы собираетесь меня зарезать?
Мужчина загадочно молчал, не сводя глаз с Ливи.
Оливия растерянно моргнула, поняв, что отвечать ей не намерены.
-- О, видимо, действительно собираетесь, - она снова уткнулась в чашку.
-- Ну, что вы, я всегда предпочитал быть рукой направляющей, нежели разящей.
-- Боитесь испачкаться?
-- Боюсь, что понравится, - расплываясь в наглой улыбке, отбил подачу стратег КЯ.
-- Подозреваете в себе склонность к садизму? – Ливи сама не заметила, как оказалась на грани между простой пикировкой и грубыми выпадами.
-- Ага, на пару с ангельским терпением.
-- А нимб вам голову не напекает?
Леон едва ни обрезался ножом для фруктов, долька сочного яблока отлетела в сторону, скользнув по начищенному полу. Это уже переходило всякие границы. Лезвие ножа сделало полукруг с глухим стуком вонзаясь в лаковое покрытие стола.
Ливи вздрогнула.
-- Знаете, в царской России был один обычай: прежде, чем высылать в Сибирь, урезать языки слишком разговорчивым особам! Я не сторонник таких экзекуций, но в мировой истории можно почерпнуть много поучительного…
Оливия перевела взгляд с перекошенного лица Леона на нож. "Браво, Ливи! Просто гениально, ты умудрилась довести самого «Ледяного ветра»! Когда твой труп прибьет к берегам Турции, тебя уже не будут заботить вопросы истории." Она нервно поправила челку и натянуто улыбнулась:
-- Я ведь только поинтересовалась местом вашего рождения…
-- Франция, - холодно ответил стратег КЯ.
"А ведь ты дала себе слово не ссориться с ним сегодня", - мысленно кляла себя Оливия, почти физически ощущая раздражение Леона.
-- Вы на меня рассердились? – наконец рискнула она.
-- Нет, - голос стратега КЯ лишился всяких эмоций.
«Это просто хамство! – мысленно возмутилась Ливи. – Я что, должна теперь еще и извиняться?..»
-- Это хорошо, потому что я вовсе не хотела злить вас, - она бросила выразительный взгляд на нож.
Леон молчал, спокойно наблюдая за женщиной.
Оливия мысленно досчитала до 10 - не помогло… на 21 счете она бесстрастно произнесла:
-- Поговорим о погоде? Сегодня прохладно, вам не кажется?
-- Спуститесь в каюту.
Первым желанием Ливи действительно было подняться и уйти, однако, подавив порыв, она протянула руку к корзине с фруктами и взяла яблоко.
-- Вы позволите? – взглядом указывая на нож, спросила Оливия.
Леон ленивым движением вынул нож из деревянной поверхности, слегка наклонился вперед, и с силой вонзил нож в яблоко в руке Ливи, проткнув фрукт насквозь. Лезвие легко вошло в стол.
Оливия вскрикнув, вскочила на ноги, испуганно глядя на стратега КЯ. Позади послышался грохот упавшего стула.
-- Вы сошли с ума?!.. – выдавила она.
-- Я ведь только помог разрезать вам яблоко... – перефразировав Ливи, ответил мужчина, непринужденно откинувшись на спинку своего стула.
Женщина перевела взгляд с лица Леона на пригвожденный к столу фрукт.
-- Благодарю вас, - Оливия с трудом заставила себя говорить спокойно, - только в следующий раз, исполняя мои просьбы, не делайте больше, чем я требовала...
Она отошла к краю борта. Взглянув на море, Ливи едва слышно вздохнула: «Кто хочет жить вечно?..»
-- Сука... - прохрипел себе под нос Леон, вытаскивая столовый прибор из стола и снимая с него яблоко.
Мужчина медленно поднялся на ноги, направляясь в сторону Оливии. Его рука судорожно сжимала нож, костяшки пальцев побелели от напряжения. Стратег КЯ остановился в футе от женщины.
-- Вы забываетесь, леди Райс, - едва слышно процедил Леон, над самым ухом Оливии. – Рука направляющая всегда может стать рукой разящей.
Ливи почувствовала холодную сталь на своей коже, тонкое лезвие медленно заскользило по ее горлу. Женщина застыла, не смея пошевелиться. Все ее ощущения сосредоточились на узкой полоске кожи, по которой двигался нож.
-- Что вы делаете, Леон? – сдавленно прошептала Оливия.
Злая усмешка коснулась губ стратега КЯ:
-- Напоминаю, у кого здесь право требовать.
-- Вы желаете, чтобы я принесла свои извинения? Хорошо, я делаю это, - лезвие нестерпимо жгло кожу Ливи.
-- Делайте…
Щеки Оливии загорелись, ее никогда еще так не унижали. Даже страх по сравнению с этим отступил на второй план. Гордость и упрямство взяли верх над разумом.
-- Чего вы хотите от меня?! Я же уже извинилась.
-- Тогда повторите… на бис.
Оливия понимала - ничто не заставит мужчину отступить. Униженное самолюбие Леона требовало ее поражения. Дальнейшее сопротивление только усугубляло эту пытку, оттягивая заранее известный финал, а силы почти иссякли:
-- Хорошо. Я была не права, Леон. Прошу у вас прощения.
На лице мужчины появилась снисходительная улыбка, лезвие мгновенно исчезло с шеи Оливии.
-- Пусть это послужит вам уроком, покорность украшает женщин.
Оливия резко развернулась, вскидывая руку для удара, но Леон успел предупредить ее действия, ухватив за запястье.
-- Я бы не стал этого делать на вашем месте. Второй раз одними извинениями вы не отделаетесь.
-- Пустите…
-- Как только вы успокоитесь.
-- Я абсолютно спокойна! – воскликнула женщина, пытаясь высвободить руку.
-- Я вижу…

2 января, четверг. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 09:10 (10:10 м.в.)
Резкий порыв ветра бросил на лицо Оливии волосы. Левая рука женщины привычно потянулась поправить прическу, этого действия хватило, чтобы придти в себя: «Что ты творишь, Ливи? Этот человек нужен тебе… Ты уже не хочешь отомстить за Филиппа? Что за детские истерики?!». Придерживая рукой тяжелые пряди, она посмотрела на Леона, взгляд ее изменился, на лице появилась виноватая улыбка:
-- А ведь я сегодня с утра дала себе слово, что не буду ссориться с вами…
-- Разумное решение, - стратег КЯ разжал пальцы, освобождая запястье женщины.
Леон, вернувшись к столу, поднял стул Оливии, взглядом приглашая ее садиться.
«Ненавижу, - цедила про себя Ливи, возвращаясь на свое место. – Господи, как же я ненавижу этого человека!». На ее лице застыла заученная улыбка.
Ненавязчивым движением мужчина взял со стола пресловутое яблоко и выбросил за борт. Ножик вернулся в корзинку для фруктов.
«Кажется, не стоило перегибать палку, - укорял себя Леон. – Не забывай, что ключ от тайн КЯ где-то в ее доме».
-- Мне жаль, если я напугал вас, - примирительно произнес он. – Простите, обычно я не выхожу из себя. Сделаем вид, что последних суток не было?.. Начнем знакомство заново…
Оливия подняла голову и, лучезарно улыбнувшись, посмотрела на стратега КЯ:
-- Хорошо. Давайте знакомится. Меня зовут Ливи, а как ваше имя, Леон?
-- Шарль, - мягко ответил мужчина, возвращаясь на свое место.
Глаза Оливии изумленно распахнулись. Она никак не ожидала ответа на свой вопрос. Рука ее потянулась к бокалу с водой, сделав несколько глотков, женщина вновь подняла глаза на Леона.
-- Почему вы сказали?
-- Учусь доверять своему партнеру…
Оливия тихо улыбнулась, давая понять, что извинения приняты. Однако, она по-прежнему чувствовала неловкость, не зная как себя лучше вести с Леоном. Мужчина ставил ее в тупик своими неожиданными поступками, и Ливи не могла понять, чего он добивается.
"Скорей бы все это закончилось и домой... Слетаю на один день в Испанию, что там у них с винтовками не заладилось, и все, можно немного отдохнуть, - думала женщина. - Надо будет навестить своих, потом к родителям Филиппа, они наверняка обижаются... Да, еще же полигон под Нотингемом..."
Оливия мысленно застонала и тут неожиданно поймала на себе взгляд Леона.
-- Прошу прощения, я задумалась...
-- Я заметил, – с иронией отозвался Леон.
"Нет, она ничего не знает, – с облегчением думал он. – Филипп не передавал ей ключ, иначе бы она давно поставила меня на место… Интересно, о чём же она тогда думает?.."
-- Мне только кажется или вы действительно хотите что-то спросить, Лив?
-- Я?!.. – Оливия удивлённо посмотрела на мужчину: "Вот уж - нет!.. Хватит с меня сегодня вопросов!.."
-- Ну, разумеется, – насмешливо улыбнулся стратег КЯ, разводя руками, – кроме вас здесь я больше ни к кому не могу обращаться…
Оливии волей неволей пришлось вылезти из своих планов на ближайшие дни и снова сосредоточиться на настоящем.
Вновь спрашивать стратега КЯ о чем-либо сегодня она в себе уже сил не находила, что ему и сказала:
-- Боюсь, что нет, Леон. Мне бы не хотелось злоупотреблять вашим гостеприимством и снова задавать вопросы, которые вам неприятны... - женщина вспомнила нож у горла и мысленно усмехаясь представила себе лицо ее бабушки на такое вот "гостеприимство".
"Мадонна, богатый английский язык, что только не сформулируешь..."
-- Ливи, – Леон укоризненно посмотрел на женщину, – мы же договорились не вспоминать о последних сутках... Так что, давайте без намёков...
-- Да, вы правы... продолжаем наше знакомство? Что же еще спрашивают при первой встрече... - Оливия постучала пальчиком по подбородку. - ах, ну конечно, как вы провели свой отпуск прошлым летом?
Ливи лукаво смотрела на Леона, гадая как долго человек действия готов вытерпеть светскую болтовню.
"Так же как и последние 20 лет", – хмыкнул про себя стратег КЯ, но вслух сказал:
-- Довольно однообразно... В основном занимался охотой. Уверен, что вы проводили время веселее... Расскажите?..
"Охотой он занимался... - Ливи вспомнила вчерашний телефонный звонок Эмиля и те несколько фраз на французском, что ей удалось перевести. - У него, наверное, весь дом увешан трофейными черепами противников".
-- Боюсь, что мой отдых был не такой увлекательный... официальные и не очень визиты вежливости, а потом мы с дочерью плавали по морю... Скажите, а как вам удалось завербовать человека в Отделе? Насколько мне известно, это никому раньше не удавалось сделать..
"Ага, плавали по морю... по Средиземному морю, близ Валенсии, - ухмылялся про себя Леон. - Знаем мы такие визиты вежливости: Бонжур, не желаете ли партию оружия?.. Ой! Мы и не знали, что вы из него стрелять будете..."
-- Вы приувеличиваете, - расплылся в улыбке мужчина. - Не я первый, не я последний... Хотя, конечно, таких шпионов быстро вычисляют, но... Впрочем, о чём это мы? Разве во время знакомства так быстро переходят к делам?..
Оливия ответила мужчине той же улыбкой.
-- И снова вы правы... мне даже неловко... что же обычно стоит пунктом вторым в программе? Про книги мы выяснили, быть может, музыка или спорт? Как вы проводите свое свободное время?
"Значит о делах мы не говорим... ну что же, Леон. Вы первый сбежите с этого раута!"
"Значит светская беседа?.. - улыбался про себя мужчина. - Жаль, что дипломатской практики было маловато, но это ещё не значит, что мы не способны поддержать пустой разговор..."
-- Спорт?.. - стратег КЯ просто умирал от желания ввернуть что-нибудь едкое про теннис, но сдержался. - Ну, если шахматы относятся к спорту, то предпочитаю их... Что до музыки, то здесь только одно пристрастие - Мерей Матьё...
-- Значит вы любите двигать пешками? - придавая своему голосу наивную восторженность уточнила Ливи. - Наверное, очень увлекательное занятие! Гонки, наверное, вам тоже близки? А как вы расцениваете шансы Шумахера-старшего стать шестикратным чемпионом мира в этом году, а Феррари взять кубок конструкторов?
-- Боже, Ливи… откуда у вас такие познания?.. – от души рассмеялся Леон.
Оливия бросила на мужчину выразительный взгляд, после чего стратег КЯ постарался (правда, с большим трудом) придать своему лицу серьёзное выражение.
-- Никогда не увлекался гонками, - развёл руками Леон. – Не понимаю психологию этих людей… Они просто одержимы, но на каждом углу утверждают, что гонки для них просто работа. Это как наркоман - колется и убеждает окружающих, что в любой момент может бросить... Извините, за такое сравнение...
-- Об этом вам надо обязательно поговорить с Сальваторе и моим старшим сыном! - Оливия рассмеялась ненадолго сбросив великосветскую маску. - Дом сотрясается от их воплей, если вдруг они оказываются там в гоночный weekend... как они друг друга не переубивают в такие моменты, понять не могу.
На лице Ливи блуждала мечтательная улыбка, но вот она снова посмотрела на Леона.
-- Значит Королева гонок вас не интересует, может быть тогда командные виды спорта? Футбол, к примеру...
-- Вы и футболом увлекаетесь? - стратег КЯ вскинул брови с трудом справляясь с рвущейся наружу улыбкой.
-- Я увлекаюсь всем, чем увлекаются мои дети... - отозвалась Оливия.
-- Это весьма удобно... для них, – не без намёка заметил Леон. – Впрочем, вкусы окружающих всегда накладывают свой отпечаток. Я, например, с детства ненавидел бокс и подобные виды борьбы, но... мой помощник заставил меня увлечься боями без правил...
-- Потому что они без правил? – язвительно поинтересовалась Оливия.
-- Потому что в них не лицемерят, – с лёгкой прохладой в голосе отозвался мужчина.
-- Никогда не понимала этой бесчеловечной жестокости на потребу самым низменным человеческим чувствам... я могу понять участников, но зрителей... - женщину передернуло от отвращения, чего она и не пыталась скрыть. - Чем же вас так привлекает это зрелище?
-- Своей первобытностью, – задумчиво ответил Леон. – Разве где-нибудь ещё можно увидеть такое?.. Культура возникает там, где отступает страх перед смертью. В боях без правил этот страх всегда присутствует и человек показывает свою истинную природу. Зверь, запертый в каждом из нас, вырывается наружу. Тогда и только тогда видна настоящая натура человека…
-- Не могу с вами согласиться, - Оливия взяла в руки бокал. - В этот момент человек ничем не отличим от зверя и действует инстинктами, вы никогда не увидите того, что составляет его истинную суть: его переживания, мысли, привычки, мировозрение... он стремиться выжить и избежать боли, а зрители наслаждаются, переживая острые ощущения за чужой счет.
-- Что ж я как-нибудь возьму вас на такой бой, – стратег КЯ улыбнулся (причём, скорее всего, абсурдности своей мысли). – Тогда и поделитесь впечатлением, а пока, позвольте усомниться в ваших суждениях, ибо вы вряд ли видели нечто подобное… Или я ошибаюсь?
-- Увольте... я прекрасно проживу без этого, без сомнения бесценного опыта. Вы не ошиблись, но у меня достаточно воображения, чтобы оценивать ситуацию, даже не являясь ее непосредственным участником... - Оливия хмуро посмотрела на улыбающегося мужчину.
-- Воображения? – усмехнулся мужчина. – Ливи, не смешите меня… Никакое воображение, даже итальянское, не передаст того накала страстей, что царят в темноте человеческих душ в такие минуты!!!
-- Боюсь, мы не поймем друг друга, Леон. Жажда крови не кажется мне тем достойным чувством, которое хотелось бы будить в себе, тем более намеренно...
-- Вы правы - не поймем, ибо жажда мести - еще более недостойное чувство, чем жажда крови, но его вы не побоялись разбудить в себе... намеренно...
Оливия побледнела. Ее рука дрогнула и женщина поспешила поставить бокал с водой обратно на стол.
-- Я никогда не просила убивать моего мужа. Не сравнивайте!
-- Я был бы удивлен, если бы вам пришлось бы еще и платить... просить, - быстро поправился Леон.
Глаза Ливи полыхнули от гнева.
-- Что вы имеете ввиду?!
-- Только то, что сказал, - упиваясь своим превосходством с насмешкой отозвался мужчина.
-- Я не желаю слушать грязные намеки о своем муже...тем более от вас! - Оливия резко поднялась со стула и быстро направилась к двери.
-- Бежите от правды, Ливи? - бросил вдогонку стратег КЯ, не расчитывая, что его услышат. - Смотрите, как бы этот марафон не закончился там, где вы его начали!
Оливия замерла возле выхода и медленно повернулась:
-- Я устала от ваших намеков, Леон! Вы словно змея способны отравить все чего касаетесь своим языком!!!
Леону хотелось спошлить по поводу последней фразы, но он промолчал, наблюдая, как за женщиной закрывается дверь.


2 января, четверг. Кипр, загородный дом близ Фамагуста, 09:25 (10:25 м.в.)
Марк сидел во главе стола в главном зале. Откинувшись на спинку стула, он сосредоточено изучал потолок, украшенный работами какого-то художника. Пухленькие херувимчики, прячась за облаками, пускали стрелы любви в парочку, сидящую под деревом в саду... "Все дышит такой чистотой и невинностью, что просто скулы сводит от пресноты... Хороший фон для встречи лидеров террористических организаций, на счету каждой из которых несчитанное количество человеческих жизней... И что это за придурковатые мысли целый день в голову лезут? Пора вернуться на грешную землю". - с каким-то злорадным ехидством, направленным скорее на себя самого, подумал Фриз и опустив голову стал обводить огромную комнату рассеяным взглядом.
Зал был совершенно пуст. Но ещё минут 40 назад здесь было полно народу - "главы" собрались чтобы объявить Леону своё окончательное решение. Каково же было удивление, когда вместо Леона, который запаздывал по "какой-то неизвестной причине", хотя всем была известна эта причина(или все думали, что знают её), появился Марк(которого, откровенно говоря, многие недолюбливали за прямолинейные и ехидные высказывания в их адрес), и сообщил, что встреча не состоится и всем гостям придется покинуть загородный дом досрочно. Со своей стороны Фриз добавил, что с удовольствием передаст стратегу их "безоговорочную капитуляцию и раболепное преклонение перед "хозяином". После такой наглости лица многих гостей злобно вытянулись, а глаза засверкали яростью. Но, тем не менее, решения никто не изменил. Все тихо удалились, и каждый про себя думал о причине столь поспешного их выдворения.
Голос Этьена вывел Марка из задумчивости:
--Наружнее наблюдение сообщило о прибытии "гостей".
--Ммм...очень хорошо. Надо быть очень осторожными, малейший промах и все пройдет не так. У нас все готово?
--Да.
--Очень хорошо, - снова повторил Марк.
-- Извини, я на секунду, – Этьен быстро вышел из зала.
Шетардьё, конечно, никогда не нравилось, как Фриз вёл дела, но нарушить приказ Леона, он не смел, а потому, скрипя зубами, исправно помогал Марку. Однако обезопасить главного стратега КЯ Этьен считал своим долгом.


2 января. Кипр, близ Фамагуста, на яхте Леона, 09:25-09:37 (10:25-10:37 м.в.)
-- Что это на тебя нашло, Ледяной ветер? – укорял сам себя Леон. – Разве в твои планы входило ссориться с ней? И ты ещё называешь себя стратегом?.. Над таким неадекватным поведением стоит задуматься… пока не поздно!..
Мужчина тяжело вздохнул, монотонно барабаня пальцами по полировке стола. Странное чувство томило его душу, да ещё совсем ни к месту припоминался тот непонятный сон.
Из-за задумчивости стратега КЯ вывел телефонный звонок Этьена.
-- Да?..
-- Вы далеко от берега? – ничего не объясняя, спросил Шетардьё.
-- В нескольких миля, а что?
-- Сейчас я пришлю за вами вертолёт…
-- Что происходит, Этьен?
-- Секунду… – стратег КЯ слышал, как его помощник раздаёт какие-то приказы. – Леон, ты меня слушаешь?..
-- Да.
-- Собрание пришлось перенести на неопределённый срок, лидеров организаций срочно эвакуировать… Первый каким-то образом узнал, где проходит конференция и выслал группу. К счастью, Фриз их опередил, и мы успели подготовить им приём…
Леон с досады даже заскрипел зубами: "Чёрт! Если я узнаю, откуда просочилась информация…"
-- К западу есть небольшой мыс, – тем временем продолжал Этьен, – вертолёт заберёт вас оттуда… И чем скорее - тем лучше.
-- Договорились, – стратег КЯ прервал связь и быстро направился на капитанский мостик.
За считанные секунды Carver 570 Voyager резко изменил курс, молниеносно рассекая волны в западном направлении.
Оливия в раздражении мерила шагами каюту. Как она могла позволить себе сорваться и потерять контроль над собой, как она могла позволить себе оскорбление... Дурацкий спор, дурацкие провокации...
Женщине захотелось оказаться как можно дальше отсюда и навсегда забыть о существовании этой яхты, мирового терроризма, "Красной ячейки" и самое главное ее стратега.
Раздалась трель телефонного вызова.
-- Si, pronto, Salv...cosa e successo?
Выслушав своего телохранителя, Ливи пообещала перезвонить и торопливо вышла из каюты. Она нашла стратега КЯ на капитанском мостике, склонившись над столом, мужчина внимательно изучал карту побережья.
-- Что происходит, Леон? - спросила Ливи у напряженной спины стратега КЯ. - Мне позвонил Сальваторе и сказал, что всех попросили покинуть особняк... лидеры групп в ярости...
Мужчина медленно повернулся на голос.
"Кто бы сомневался?" - скрипел про себя зубами Леон, однако лицо его хранило печать покоя:
-- Не волнуйтесь, Лив, всё в порядке.
-- Тогда почему эта яхта летит в непонятном направлении с такой скоростью? - насторожено проинтересовалась Оливия.
-- Ещё раз повторяю: всё под контролем, - бесстрастно заявил стратег КЯ.
-- Так в порядке или под контролем?! Это разные вещи, Леон!
-- Оливия, уверяю, причин для беспокойства нет. Ступайте к себе в каюту...
Женщина переступила порог и скрестила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что никуда уходить не собирается.
-- Нет, пока вы не объясните мне, что происходит и куда мы плывем. Сальваторе не может ничего добиться от вашего помощника! Если случилось что-то непредвиденное, я должна знать!
-- Ливи, если б что-то случилось, я бы вам уже сказал... - Леон бросил взгляд на часы и снова посмотрел на Оливию. - Оденьте куртку или пальто...
Оливия несколько раз моргнув изумленно посмотрела на мужчину.
-- Какое пальто... - переспросила она.
Нет, конечно, о существовании этого предмета гардероба она знала прекрасно, но во-первых, выезжая из теплой Теормины на не менее теплый Кипр она и не подумала взять его, а во-вторых, Ливи может и мерзла под холодным морским ветром, но не до такой же степени.
-- Мы, что куда-то далеко плывем?... А Сальваторе? Он же волнуется и ждет меня...
В глазах Ливи плескалось беспокойство. Она не хотела мешать Леону, но и мучиться незнанием, теряясь в догадках и дергаясь, было невыносимо.
И потом... всегда оставалась возможность, что это не простой форс-мажор, а заранее продуманная акция...например, чтобы разом избавиться от лидеров большинства террористических организаций. Едва эта мысль пришла Оливии в голову, взгляд ее изменился и она невольно сделала осторожный шаг назад.
При виде этого движение глаза Леона сузились: "Ну, конечно… относится ко мне как к какому-то убийце и при этом хочет с моей стороны джентльменского поведения!.. Чёрт бы побрал этих женщин!"
-- Не беспокойтесь, о вашем телохранителе позаботится Этьен, – мягко ответил страте КЯ, всем своим видом показывая, что ничего не происходит.

-- Значит, что-то все-таки происходит! – ухватилась за его слова Оливия. – Леон, объясните, наконец… Я не могу отдать приказ Сальваторе выполнять указания вашего помощника, если не знаю в чем дело!
«Чтобы потом не искать его тело где-нибудь на обочине!» - договорила про себя Ливи, ледяное спокойствие Леона заставляло ее все больше нервничать.
-- Я думаю, Сальваторе - разумный малый и сам решит, выполнять ему указания Этьена или нет, – иронично улыбнулся Леон и, отвернувшись от женщины, обратился к кэпу: – Нил, сколько до места?
-- Пару минут, – буркнул парень за штурвалом, даже не обернувшись.
-- До чего "пару минут"? – насторожилась Ливи, чувствуя как холодеют её пальцы.
-- Мы сейчас сделаем небольшую пересадку, – с равнодушным (даже скучающим) видом отозвался стратег КЯ.
Глаза Оливии удивлённо расширились:
-- Какую пересадку?! Мы ничего такого не планировали?!..
Леон развёл руками:
-- Я запланировал.
Оливия почувствовав, что ее накрывает новая волна гнева, сразу вспомнила, почему этот человек так сильно выводит ее из себя. Он был невыносимо, просто возмутительно деспотичен!
-- Вы не имели права ничего решать за меня, Леон! Ни о какой пересадке не может быть и речи, пока вы не скажите мне, что вы задумали!!! Я требую объяснений!
Ливи показалось, что она бьется головой о кирпичную стену - никакого результата, кроме удивленных взглядов свидетелей. В данном случае это был капитан.
-- Лив, успокойтесь, – как можно мягче призвал Леон. – Никто здесь не ограничивает вашу свободу…
-- Вы!!! – резко оборвала Оливия, ткнув пальцем в направлении мужчины.
-- Я только делаю своё дело, – ещё мягче ответил стратег КЯ, ненавидящий выяснения отношений на публике.
-- И оно заключается в том, чтобы сиюминутно оскорблять меня или издеваться?!! – итальянская кровь снова давала о себе знать. – Я не сдвинусь с этого места!!! Я никуда не пойду!!!
Голубые глаза Леона потемнели, став почти тёмно-синего цвета: "И это ты её пытался избавить от волнений и лишних переживаний?!.. Уж лучше бы она нервничала, чем сейчас закатывала здесь истерики!..".
-- Я лишь забочусь о вашей безопасности, – почти всё так же спокойно возразил мужчина, хотя в душе он уже готов был приказать Оливии заткнуться.
Дальнейшие выяснения отношений были прерваны гулом подлетающего вертолёта. Кэп заглушил мотор яхты, плавно останавливая её.
Вертолет опустился прямо на воду, с яхты тут же протянули до него длинный трап.
"Это же самое настоящие похищения! – с ужасом подумала Ливи. – Господи, во что я вляпалась?!.."
Оливия потянулась за телефоном и не отрывая взгляда от Леона, набрала номер. Сальваторе ответил сразу.
-- Pronto, sono Olivia, tu dove?...si... a elicottero?? - Оливия перевела взгляд на вертолет и снова посмотрела на стратега КЯ, глаза ее сузились. - Capisco, ciao...
Оливия отключила телефон и недовольно посмотрела на Леона. Чувствовала она себя ужасно глупо.
-- Вы не могли мне сразу сказать? - ее тихий голос теперь звенел от негодования.
-- Сказать? О чём? – с убийственным спокойствием поинтересовался Леон. – О том, что нам крупно повезёт, если мы не выживем и не загремим в Отдел?
-- Отдел?!.. – у Оливии даже перехватило дыхание. – Значит те люди в камуфляже из Отдела?!..
Женщина растерянно смотрела на стратега КЯ.
-- Не будем терять время, – Леон взял под локоть притихшую Ливи и повёл к вертолёту.
"Надеюсь, мне не придётся каждый раз пугать её Отделом, чтоб она замолчала", – с иронией хмыкнул про себя мужчина.
Тем временем они оказались возле трапа, зловеще покачивающегося между яхтой и вертолётом. Оливия слегка притормозила, отказываясь ступать на эту опасную тропу.
-- Не бойтесь, – ободряюще улыбнулся стратег КЯ, пропуская Ливи вперёд, при этом продолжая крепко придерживать её за руку.
Из вертолёта высунулась голова Сальваторе, а затем показался и весь он сам. Негр довольно улыбнулся, увидев хозяйку целой и невредимой, и протянул ей свою огромную лапищу.
Уже в вертолёте Леон связался с Этьеном, но, поскольку говорили они на французском, Оливия не смогла разобрать ни слова.
-- Куда мы летим? – спросила женщина, как только стратег КЯ закончил свой разговор.
-- Сейчас пересядем на самолёт, и я отвезу вас в Кент.
-- Англия? – удивилась Ливи. – Почему не Теормина?.. Обычно я живу там!
-- Именно поэтому, – даже не взглянув на Оливию, ответил Леон.
Оливия не совсем поняла ход мыслей Леона, однако спорить не стала.
-- Первый отдел, - разглядывая берег, прошептала Ливи, она попыталась представить себе, что происходит внизу.
Оливия вспомнила, как ей сообщили об аресте Филиппа. Тогда она впервые услышала об Отделе и в первый момент не придала особого значения произошедшему. Женщина была уверена в способности мужа заметать следы и что полиции не удастся надолго задержать его. А потом ей объяснили, что это за структура и что у него нет шансов выйти оттуда живым. И рассказали, что происходит с людьми, которые попадают туда... На долгие три года Отдел превратился в ее главный ночной кошмар. Она просыпалась среди ночи потому, что ей казалось, что Филипп зовет ее.
Перед глазами Ливи встали фотографии, которые показывал ей Леон: белые стены, странное, напоминающее медицинское, кресло, любимое лицо, практически неузнаваемое после пережитого...
Женщина сцепила ледяные пальцы и заставила себя вернуться к настоящему. Ободряюще улыбнувшись Сальваторе, который наблюдал за ней, Оливия повернулась к стратегу КЯ:
-- Как они могли узнать? - тихо спросила она. - Кто-то из тех, кто получил приглашение, но не появился?

2 января. Кипр, близ Фамагуста, на вертолёте, 09:54 (10:54 м.в.)
-- Скорее наоборот, – устало откинувшись на спинку сиденья и закрывая глаза, вымолвил стратег КЯ. – Предатель считает, что подозрение падёт сначала именно на тех, кто не явился… Я готов поставить свою жизнь за то, что предатель сейчас здесь. На Кипре. Но ничего, "Гриф - птица терпеливая"…
Ливи со смятением посмотрела на Леона, но ничего не сказала. Её то и дело одолевали какие-то страхи, воспоминания, и странное чувство вины.
Через несколько минут томительного молчания вертолёт приземлился возле какого-то пустыря рядом с заброшенным маленьким аэродромом. На полосе стоял единственный частный самолёт, совершенно не вписываясь в общую картину разрухи.
Оливия не без помощи Сальвоторе спустилась на землю и, ощутив за последние сутки, наконец, под ногами твердую поверхность, с благодарностью возвела глаза к небу.
Леон отдал какое-то распоряжение пилоту вертолёта, и железная птица легко взмыла ввысь, поднимая за собой столб песчаной пыли.
-- На нём мы полетим в Кент? – поинтересовалась женщина, взглядом указывая на самолёт.
-- Да, как только прибудет Этьен, – стратег КЯ едва успел посмотреть на часы, когда на горизонте показались два тёмных джипа, на огромной скорости приближающихся к аэродрому.
Оливия бросила быстрый взгляд на Леона. Мужчина казался абсолютно спокойным, однако подобранная поза, скупые жесты и словно подернутые инеем черты лица выдавали сковавшее его напряжение. Глядя на эту маску, у Ливи возникло абсурдное желание провести по ней рукой и почувствовать теплая ли она.
-- Леон, - голос ее звучал почти робко. В такие моменты стратег КЯ по-настоящему пугал женщину, однако не сказать она не могла. - Не думаю, что вам нужно лететь в Англию... Это же далеко и неудобно... Если вы переправите нас в Грецию или Албанию (Ливи быстро прикинула, где находятся пункты Сынов свободы на территории этих стран) я буду вам очень признательна...


2 января. Кипр, близ Фамагуста, на борту самолёта, 09:59-10:09 (10:59-11:09 м.в.)

Леон, не поворачивая головы, перевёл взгляд с приближающихся джипов на Оливию, однако ничего не ответил. Его глаза внимательно сканировали женщину, при этом оставаясь абсолютно неподвижными.
Ливи просто терялась в догадках, не понимая, что твориться в голове стратега КЯ.
Джипы остановились в паре метров от ожидавших. Из них выскользнуло семеро боевиков, включая Этьена с портативным компьютером подмышкой, который он тут же протянул Леону.
-- Это от Фриза. Просил посмотреть, когда будешь в самолёте.
Стратег КЯ медленно взял ноутбук. Тем временем боевики уже поднимались по трапу.
-- Прошу, – жестом указывая на самолёт, обратился Леон к Ливи.
Женщина решила больше не досаждать своими предложениями, послушно следуя к трапу.
-- Ты достал, что я просил? – поинтересовался стратег КЯ у своего помощника.
Шетардьё хлопнул себя по лбу, возвращаясь к джипу, и забирая с заднего сиденья большую коробку:
-- Извини, подарочной упаковки не нашлось.
-- Очень смешно, – вяло улыбнулся Леон. – А ты не ошибся в размере?..
-- Обижаешь. Я бы давно мог сколотить себе состояние, если б не тратил бешеные деньги на покупки дамам всякого барахла. У меня точный глаз.
Мужчины весело рассмеялись и тоже направились к самолёту.
-- Ну, как прошла ночка? – игриво улыбнулся Этьен. – Мадам весьма симпатична…
-- Мадам - леди! – иронично хмыкнул Леон, взглядом пронзая спину Оливии. – Мы для них породой не вышли…
Шетардьё скорчил недовольную мину:
-- А ещё говорят, что у итальянцев две мысли… и вторая - спагетти!
-- Она наполовину англичанка.
-- Значит у неё должно быть три мысли… и третья - чай!
-- Ты неисправим, – усмехнулся Леон, ступая на трап.
Оказавшись в самолете, Оливия огляделась. В передней части салона и центре напротив друг друга стояли кожаные кресла, расчитанные на четыре посадочных места... Или шесть, в зависимости от комплекции пассажиров. Ливи посмотрела на Сальваторе. Нет, все-таки на четыре.
В хвосте уже разместились приехавшие с Этьеном боевики.
Оливия села так чтобы можно было смотреть в окошко, Сальваторе устроился в кресле напротив.
-- Не замерз? - с беспокойством глядя на легкую рубашку своего телохранителя спросила Оливия. Теперь она отлично понимала, почему Леон спрашивал ее о куртке. Натянув рукава тонкого белого свитера так, что они практически закрыли пальцы, женщина пыталась согреть мерзнущие руки.
-- Вам лучше одеть это, - раздался сверху голос Леона.
Ливи подняла глаза на мужчину и с удивлением увидела, что он держит в руках элегантное бежевое пальто. На соседнем кресле стояла открытая коробка.
-- Но...
-- Ливи, в воздухе будет еще холоднее. Одевайтесь.
Стратег КЯ взял пальто за воротник и открыл его навстречу женщине.
Ливи, бросив беспомощный взгляд на отчего то ухмыльнувшегося Этьена, поднялась с кресла и послушно продела руки в пальто, позволив Леону накинуть его себе на плечи. Размер и фасон попали просто идеально.
-- Спасибо, - чувствуя как ей сразу становится теплее, произнесла женщина, возвращаясь на место.
Леон бросил коробку куда-то за сиденье и сел рядом с Оливией.
-- Взлетаем.
Уже в воздухе, Леон открыл ноутбук с единственным ярлыком на рабочем столе - череп с красными глазами. Стратег КЯ насмешливо улыбнулся, его всегда забавляла слабость Фриза к пафосу даже в мелочах.
Щёлчок мышки заставил иконку развернуться в окно браузера. На дисплее высветилась мигающая надпись "Уберите детей от экранов". В следующее мгновение на мониторе появилась видеозапись, съемка велась из загородного дома, снятого для конференции: оперативники из Отдела угодили в хорошо подготовленную ловушку и теперь их нещадно расстреливали.
Взгляд Оливии, случайно брошенный на экран Леона, скользнул по изображению и замер ошеломленный, когда женщина узнала интерьер комнат кипрского дома.
Картинка была нереальной, словно Ливи смотрела кино. Падающие темные фигурки без лиц не находили в ее душе никакого отклика: ни радости, ни сочувствия. «Ну вот я и стала черствой», - с грустью подумала женщина, глядя как падает на колени и заваливается на бок очередной маленький человечек; шлем съехал с неловко повернутой головы и из под него вывались копна светлых вьющихся волос.
И тут тело Ливи среагировало само, оно подалось вперед, ближе к экрану, словно магнитом притянутое к молодой умирающей женщине, не отпуская, заставляя посмотреть, почувствовать… понять, захотеть помочь, остановить. Рука Ливи потянулась к горлу.
Камера наконец переключилась, показывая другую комнату и Оливия почувствовала, что снова может нормально дышать.
Вскинув глаза, женщина с облегчением поняла, что никто не заметил ее неуместного состояния. Леон был сосредоточен на экране, чему то улыбаясь, дремал Этьен, телохранитель читал очередной детектив.
Откинувшись назад, Оливия запахнулась поглубже в пальто, спрятала лицо в стойке воротника и закрыла глаза: « Не желаю больше ничего видеть».
Лицо Леона было серьёзно, он смотрел сквозь экран ноутбука, прикидывая, кто мог быть предателем...
Камера снова переключилась, и теперь на дисплее появился ухмыляющийся Фриз.
-- Ну, что? Нравится шоу? – хмыкнул он. – Или предпочитаешь крови побольше?..
-- Как ты узнал о захвате? – перебивая, спросил стратег КЯ.
-- В отличие от некоторых, я всю ночь работал, – губы Марка растянулись в тонкой улыбочке. – Выполнял, кстати, твоё распоряжение!
-- Выполнил?
-- Если б я его выполнил, то ты бы сейчас не сидел в мягком кресле самолёта! – огрызнулся Фриз. – Как только я узнал, сразу полетел спасать ваши шку… жизни!..
Оливия открыла глаза и встретилась взглядом с Этьеном. Тот задумчиво смотрел на неё, внимательно прислушиваясь к разговору босса.
-- Хорошо, Фриз, я понял, – сдержанно ответил Леон. – Сочтёмся.
Стратег КЯ закрыл ноутбук, откидываясь на спинку кресла.


2 января. Кипр, загородный дом близ Фамагуста, С 9:27 по 10:16 (с 10:27 по 11:16 м.в.)

Хотя было на что посмотреть. Ещё полчаса назад в загородном доме разворачивалась настоящая кровавая битва. После того как наблюдение сообщило, что оперативники Отдела готовятся к штурму, все действо стало разворачиваться за считанные минуты. Для отдельцев проникнуть в дом не составило большого труда. Они ловко обезвредили охрану(которую Фриз выставил в качестве пушечного мяса, и которой , естественно, не сообщил о скором нападении), рассеялись по комнатам, через некоторое время все проверив, снова собрались в кучу и подошли, наконец, к главному залу. Через закрытые двери доносились звуки множества голосов, через непрерывную связь с Отделом получили информацию о том, что тепловые индикаторы отображают 13 красных точек... Ещё несколько секунд и... Дверь распахнулась, но картина было совсем отлична от той, которую ожидали увидеть... Со всех сторон посыпался град пуль... Оперативники отступая, пытались отстреливаться, но численное перевес был на стороне террористов... Да и отступать было некуда, все выходы были заблокированы. Лужи крови пропитывали дорогие обюссонские ковры... один за другим они падали замертво...

Медленно переступая через трупы, Марк вошел в главный зал, оставляя кровавые отпечатки за собой.
--Двое оперативников тяжело ранены, но если они нам нужны... - Этьен не успел договорить, Марк развернулся к нему и железным тоном приказал:
--Сделайте все что нужно, чтобы их спасти... Как шпионов их уже нельзя использовать, но может можно получить какую-либо информацию. В комнате наблюдения я оставил ноутбук с записью для Леона. Ты передашь его и полетишь вместе с "боссом".
Потом, ухмыльнувшись, добавил:
--Наверное, он уже успел соскучиться по тебе. Кто же ещё, кроме верного пса, будет смотреть преданным взглядом и лизать пятки? Это все, можешь идти и советую поторопиться... Вокруг Леона всегда полно твоих конкурентов.
Глаза Этьена сверкнули ослепляющей яростью, но он ничего не сказал и вышел, успокаивая себя мыслью, что когда-нибудь четвертует Фриза.

Марк, стоя в центре зала, осмотрел комнату. Его рот искривила усмешка: "С этим дырками от пуль в стенах дом явно потерял в цене".

2 января. На подлёте к Великобритании, самолёт Леона, 12:39 (13:39 м.в.)

Взгляд Оливии отяжелел. Срабатывала благоприобретенная за последние годы привычка спать в самолетах. Дремота накатывала все настойчивей, требуя принять, наконец, удобное положение и расслабиться.
Оливия попыталась опустить голову на грудь, потом откинула ее назад, снова нахохлилась и склонилась чуть набок...подложила локоть под щеку... глаза уже отказывались открываться, но спина напоминала о дискомфорте. Наконец, она нашла удобное положение и ее тело обмякло.
Леон осторожно повернул голову, чтобы посмотреть на устроившуюся на его плече спящую Оливию. Остаток полета он провел под насмешливо поблескивающим взглядом Этьена, стараясь не шевелиться и не разбудить женщину.

Шетардьё осторожно притянул к себе портативный компьютер (сперва покосившись на Сальваторе, который толи дремал, толи делал вид, что дремлет) и, раскрыв его, зашёл в текстовый редактор. Мягко нажимая на клавиши, чтоб случайно не разбудить никого из присутствующих, Этьен набрал какой-то текст и повернул ноутбук к Леону.
На дисплее было написано следующее: "Может всё-таки решишься прервать сладкий сон «мадам Леди»? И чем это она была так занята, что не выспалась ночью?"
Стратег КЯ, стараясь не шевелить плечом, на котором пристроилась Оливия, нажал несколько клавиш, крутанув компьютер монитором к помощнику.
"Ta gueule!" – прочитал Этьен и захлопнул ноутбук.


2 января, четверг. Англия, близ Кента, замок Райсов, 13: 00 - ... (12:00 - ... м.в.)
Родовой замок Райсов располагался на возвышенности. С трёх сторон его окутывали бескрайние зелёные равнины, с четвёртой - небольшой лес, за которым находился частный аэродром - туда-то самолёт Леона и доставил гостей с Кипра.
Спустя ещё четверть часа к парадному крыльцу замка мягко подкатили два автомобиля. К каждому из них выбежали лакеи, открывая дверцы.
Леон неспеша вышел из авто и присев на блестящий капот окинул оценивающим взглядом представший перед ним и поражающий своим великолепием памятник архитектуры.
-- Не слабо, – присвистнул Шетардьё, подходя к стратегу КЯ. – Такой бы домик где-нибудь под Лиможем…
-- Это точно, – согласно кивнул Леон, даже не взглянув на своего помощника.
Тем временем из второго автомобиля вышла Оливия в сопровождение Сальваторе. Видя, что женщина направляется к стратегу КЯ, Этьен поспешил ретироваться. Телохранитель Ливи тоже заметно отстал, предоставляя хозяйке возможность поговорить с Леоном тет-а-тет.
-- Спасибо, Леон. Я не знаю, как благодарить вас и поверьте, мне очень неудобно за то, что я не так поняла вас утром…
-- Пустяки, – улыбнулся мужчина. – Но мне пора…
В этот момент парадные двери замка распахнулись, выпуская вперёд юную девушку с лёгкостью лани перепорхнувшей ступени лестницы и стремительно приближающейся к Оливии.
-- Мамочка!
-- Виктория? – женщина обняла упавшую в её объятия дочь. – Как ты здесь оказалась, почему ты не в Нью-Йорке? Мой бог, что у тебя с рукой?!
Оливия испуганно посмотрела на лежащую на перевязи руку девушки.
-- Ну, что ты, мамочка, там же такое твориться! В городе паника, оставаться там не было никакого смысла, народ перепуган, праздники испорчены! Это несправедливо, правда? Ведь это же Новый Год!
-- Постой, Вики, я не понимаю, о чем ты, кто испортил тебе праздники?
Карие глаза девушки изумлённо расширились:
-- Ты не в курсе? Ты не смотрела телевизор?! Нью-Йорк снова бомбили!
-- Бомбили?!
-- Ну, не бомбили, а взрывали… там опять терракт!
-- Терракт? – Оливия беспомощно оглянулась на Леона.
-- Ну да… мы были недалеко от английского посольства… там такое началось! Все словно обезумели…
Оливию качнуло.
-- Ты была недалеко? – с трудом прошептала она, с ужасом глядя на травмированную руку дочери.
Леон тем временем повернулся к Этьену и тихо спросил на французском:
-- "Красная ячейка" уже взяла на себя ответственность за нью-йоркский терракт?
Шетардьё отрицательно покачал головой.
-- Отлично… в этом деле не светиться, – полушепотом приказал стратег КЯ, представляя какой скандал закатит Оливия, если узнает, кто стал невольной причиной ранения её дочери.
-- Да, в меня попал небольшой осколок, – оживлённо продолжала девушка, – но сейчас уже не болит… Мама, а ты, что здесь делаешь? Я привезла сюда своих… думала, что замок будет пустой. Мы вам не помешаем?
Виктория повернулась к Леону, и в её глазах появился интерес.
-- Ну, что ты, дорогая, я рада, что ты дома, – Оливия поцеловала её в висок, с нежностью прижимая к себе ребёнка.
-- Ты меня не представишь своему знакомому? – взгляд Виктории снова метнулся в сторону стратега КЯ.
-- Леон, – протянул руку мужчина.
-- Вики. Вы к нам надолго или быть может насовсем?
Леон с любопытством посмотрел на девушку: "Активность и напор здесь явно от папочки, да и внешне на мать не очень похожа… если только губы…"
Девушка быстро повернулась к матери и весело поинтересовалась на итальянском:
-- Мама, как ты могла изменить Уиллу?! Он просто умрёт от горя!
Оливия вспыхнула, но, быстро взяв себя в руки, спокойно ответила на английском:
-- Нет, дорогая, ты всё не так поняла… к большому сожалению, Леон не может остаться…
-- Почему? – картинно надула губки Виктория.
-- У него дела…
-- Какие могут быть дела в праздники?! – возмутилась девушка. – Что за нелепые отговорки?!
-- Бизнес, – развёл руками Леон.
-- Нет! Нет! Нет! Даже не желаю этого слушать! Это жуткое слово - «бизнес»!.. Когда его произносил отец, это означало, что он пропадает на несколько месяцев или целый год!..
Оливия неодобрительно посмотрела на дочь, однако та сделала вид, что ничего не заметила.
-- Леон, объясни, пожалуйста, моей дочери, что ты не можешь остаться, – с требовательными нотками в голосе, сказала Ливи.
-- Вообще-то я мог бы перенести дела на некоторое время, – словно размышляя вслух, пробормотал стратег КЯ: "Кто знает, может я найду здесь свою пропажу?..".
-- Что?! – Оливия едва ни задохнулась.
-- Вот и славно! – перебивая мать, воскликнула Вики.
-- Нет-нет, это невозможно! – запротестовала Оливия, заслужив удивленный взгляд дочери и насмешку на лице Леона.
-- Ливи, я знал, что любая благодарность имеет определенные границы, но чтобы такие узкие…
Стратег КЯ с удовольствием отметил румянец на щеках женщины: "Я сильно удивлюсь, если мне не выделят лучшую спальню в этом доме. Ну же, Ливи".
-- Я думала… – взгляд Оливии умолял его переменить решение, однако Леон делал вид, что не понимает этого. Наконец женщина нашлась: – Разве вам не нужно узнать, почему сорвалась конференция?
-- С этим справятся и без меня.
-- Ах, мама, ну как ты можешь! Леон, не обращайте на неё внимания, я вас приглашаю остаться в нашем доме! Я настаиваю!
-- Не могу отказать столь очаровательной юной леди, – галантно произнёс мужчина.
Ливи с досады скрипнула зубами, но прежде чем она успела что-то возразить, Вики схватила стратега КЯ под руку и увлекла за собой в дом.
Оливия жалобно посмотрела на Сальваторе (который в ответ лишь развел руками) и, тяжело вздохнув, медленно побрела вслед за дочерью и Леоном. В итальянском языке не было стольких проклятий, чтоб полностью отразить её чувства в тот момент.
В холле замка их ждала пёстрая компания весёлой молодёжи. Виктория быстро представила своих друзей матери, но Оливия не смогла запомнить ни одного имени. Она и не предполагала, что у её дочери столько знакомых сверстников.
Пока Оливия, на которую дочь с легкостью оставила своих друзей и обязанности хозяйки дома, занималась размещением шумной толпы гостей и решением вопросов со спальнями и обедом, Вики потащила Леона осматривать дом - огромный фамильный замок, которым последнее время, очевидно, не слишком часто пользовались. По словам Вики, семья бывала здесь наездами.
В замке было множество портретов и Леону пришлось выслушать историю всего генеалогического древа Райсов. С вежливым терпением он внимал рассказам девушки, пока в конце галереи они ни дошли до портрета Филиппа. Это было несколько неожиданно, Леон и не знал, что институт парадных портретов до сих пор существует. Это казалось ему безумно глупым. Однако он отдал должное мастерству художника, изобразившего Филиппа Райса.
-- Не ожидал увидеть портрет вашего отца здесь, я думал, что Оливия повесит его в гостиной.
-- О, на Теормине так и есть… и здесь в кабинете висит его большая фотография, но мама не любит этот портрет, она считает, что отец здесь на себя не похож. То ли злой, то ли сильно недоволен чем-то… поэтому портрет сослали сюда.
Леон снова посмотрел на портрет и мысленно усмехнулся.
Оливия устало упала в кресло и откинулась на спинку. Знакомые дочери были милые молодые люди, но их было так много, и они были такие общительные, что у Ливи уже гудела голова от шума. А еще эта идея Леона остаться в ее доме. Что за наглость! Чего он добивается, в конце концов?! Она была очень благодарна ему за помощь, но это вовсе не подразумевало, что она счастлива видеть его в своем доме!
В кабинет зашла Вики с Леоном. Ливи нахмурилась. Дочь была явно в восторге от стратега КЯ, а Оливия меньше всего желала бы, чтобы у ее дочери были подобные знакомые.
-- Вам приготовили спальню, Леон, – довольно сухо сказала она.
-- О! Я провожу вас! – с готовностью вызвалась Виктория, ухватив мужчину за руку.
Ливи мгновенно выпрямилась в кресле, точно натянутая струна.
-- Вики, ты ни забыла о своих гостях? – строго напомнила она.
Девушка слегка насупилась.
-- По-моему, им и без меня весело, – пробубнила дочь и тут же переключила внимание с матери на Леона: – А вы ездите верхом?.. У нас роскошные виноградники, я хочу показать вам…
"Пресвятая дева Мария! Я и не знала, что моя дочь так раскованно ведёт себя с мужчинами! – ужаснулась Оливия. – Надеюсь, Леон помнит, что Виктория ещё несовершеннолетняя?!.."
-- Катался пару раз, но не думаю, что…
-- Вот и отлично! – недослушав, перебила девушка. – Я уже иду переодеваться! Через 15 минут жду вас у конюшен!
Прежде чем Леон успел что-то ответить, Вики пулей вылетела из кабинета.
По губам стратега КЯ блуждала задумчивая улыбка.
-- Виктория несовершеннолетняя! – взволнованно выпалила Оливия.
Мужчина тупо уставился на Ливи, а потом язвительно спросил:
-- А что, в Англии кататься на лошадях разрешено только совершеннолетним?..
-- Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, Леон, и я бы попросила вас держаться от моей дочери подальше! Она совсем ещё ребёнок!
-- Ливи, вам не кажется, что вы уже перегибаете палку? Вы что, считаете меня совратителем малолетних? – мужчина был в ярости: "Отлично, Ледяной ветер! Тебя ещё когда-нибудь так смешивали с грязью??? Но ничего, «Гриф - птица терпеливая»…"
-- Леон, я ничего не считаю, но я бы не хотела, чтоб вы общались с Викторией!
-- Почему бы вам ни сказать это ей?!.. В отличие от вас, ей я, похоже, понравился…
-- Моя дочь еще слишком юна, она плохо разбирается в людях.
-- Леон, я уже готова! – Виктория снова появилась в библиотеке, застегивая на ходу амазонку.
-- Нет, Вики, ты никуда не поедешь, – в тихом голосе Оливии появились строгие нотки. – Ты пригласила гостей и должна их развлекать.
-- Да ну их, – капризно отмахнулась девушка, – они мне надоели.
-- Тогда, извинись перед ними и попроси покинуть наш дом, чтобы не отнимать у людей время.
-- Ну, хорошо-хорошо!.. Я всё поняла! – Леону показалось, что Виктория сейчас от досады топнет ногой, но девушка сдержалась, за что он ей мысленно поаплодировал, наверное, это было нелегко сделать с таким характером.
В этот момент Оливию позвали из холла, и женщина вышла, оставив их двоих в кабинете.
-- Тогда может быть завтра утром? – Вики с досадой посмотрела на мужчину. – Впрочем… глупо откладывать на завтра то, что хочется сегодня!
"А упрямая - в мамочку", – усмехнулся стратег КЯ.
-- Не думаю, что это понравится твоей маме, Вики.
-- О, об этом я позабочусь. Ей будет не до нас! – девушка достала мобильный телефон и набрала чей-то номер. – Алло, Уилл?.. Это Вики. Да, и тебя с Новым Годом!.. Угу, мы все в Англии. Тут мама просила позвонить и пригласить тебя к нам… Да-да, чем скорее - тем лучше…
В душе Леона разразились бурные и продолжительные аплодисменты. Теперь он окончательно признал в Виктории дочь Филла Райса.
-- Она хочет, чтоб я развлекала гостей?.. Отлично, мы и их возьмём на конную прогулку… В конюшнях Райсов на всех хватит лошадей, – весело подмигнула Вики мужчине. – Идёмте!..
"Оливия тебя убьёт", – сокрушённо сказал сам себе Леон, но не смог отказать девушке.
Уже в дверях он на мгновенье задержался, окидывая быстрым взглядом кабинет: "Да, тут всё ещё витает дух Филиппа… Может и мой ключик тоже пока ещё здесь?..".Вернувшись через четверть часа в кабинет и не найдя там Леона, Ливи слегка разволновалась. В отведённых ему комнатах стратега КЯ тоже не оказалось - это крайне настораживало.
Сомнения Оливии разрешил дворецкий, сообщив, что Виктория со своими друзьями и Леоном отправились на верховую прогулку. Это известие немного успокоило Ливи, однако, внезапно свалившаяся новая головная боль, повергла её в шок - Вильям Найтли - адвокат её семьи. Каким образом он так быстро узнал о её приезде? И почему уже стоит на пороге с букетом цветов?
Оливия расплылась в приветливой улыбке, хотя меньше всего ей сейчас хотелось видеть Уилла.
-- Лив, ты выглядишь восхитительно! – заметил адвокат, целуя руку женщине и преподнося ей букет. – А где же Вики?
"Понятно, откуда он знает", – вздохнула Оливия, поражаясь проворности своей дочери. Только в этот раз она сомневалась, что двигало ее дочерью: вечное желание - свести её с Уиллом или желание, чтобы мать оставила её в покое.
-- Спасибо, Уилл, – Оливия нежно улыбнулась, поднося цветы к лицу, чтобы понюхать. – Она с друзьями решила прокатиться на лошадях…
Спустя ещё полчаса Оливия с Вильямом уже сидели за плетёным столом на солнечной лужайке перед замком. В их чашках дымился горячий кофе, наполняя морозный воздух ароматным теплом.
-- Поздравляю, Уилл, я слышала о твоём последнем процессе. Я читала, ты сделал невозможное, – грея пальцы о чашку произнесла Оливия.
-- Спасибо, я не ожидал, что ты в курсе… не знал как тебе и похвастаться, – Найтли с улыбкой посмотрел на женщину. – Газеты, как всегда преувеличили, я действительно считаю, что эти парни были невиновны.
-- Писали, что они помогали ИРА, – Оливия сделала маленький глоток. Она совершенно точно знала, что подзащитные Вильяма были боевиками Ирландской республиканской армии, но у правоохранительных органов было мало доказательств, их главного свидетеля успели убрать в последний момент.
-- Ну и что, а про меня пишут, что я являюсь самым завидным женихом Великобритании, однако, ты не торопишься выйти за меня замуж, – улыбка Вильяма стала грустной.
Голос Оливии утонул в глухом стуке копыт.
-- Вики, наверняка, затеяла скачки, – слегка нахмурилась Оливия, приподнимаясь из кресла.
-- Ну, у твоей дочери нет достойного соперника! – Уилл, поднялся вслед за ней.
Сердце Ливи пропустило удар, когда всадники остановились на лужайке, и среди них не оказалось Виктории и Леона.
-- Итен, – обратилась Оливия к молодому юноше - единственному, кого запомнила по имени из всей этой компании, – а где Виктория?..
-- Они отстали от нас у виноградников, – отозвался юноша, сдавая поводья конюху.
-- Заходите в дом, вы, наверное, замерзли, скоро будем обедать.
Оливия вышла на дорогу, с тревогой глядя в сторону, откуда должны были появиться Леон и Вики. Вильям встал рядом.
-- Не волнуйся, видимо твоя дочь решила ненадолго уединиться со своим молодым человеком. Она уже совсем взрослая.
-- Он вовсе не ее молодой человек, – Оливия нервно отпила из чашки. – Ай!.. – воскликнула она, когда горячий кофе обжег её губы и язык, рука женщины дернулась, выплескивая остатки кофе на руки.С болезненным вскриком Ливи разжала пальцы и замахала ими в воздухе.
-- Дай я посмотрю! – Вильям взял её руки в свои. – Сильно болит?
-- А вот и они!
Оливия увидела (через плечо адвоката) неспешно подъезжающих к дому Леона и Викторию. Вдвоем. На одной лошади. Вики сидела перед стратегом КЯ, и его руки, державшие поводья, обнимали ее. Очаровательное зрелище. Позади плелась кобылица Виктории.
-- Что это за хлыщ с твоей мамой? – сухо поинтересовался Леон.
-- Это не хлыщ! – захихикала девушка. – Это её ухажёр!
-- М-да?..
Леон остановил лошадь возле Оливии и быстро спешился, женщина осторожно освободила свои ладони из рук Уилла.
-- Что случилось? Что-то с лошадью? – Оливия бросила взгляд назад.
-- Нет, мамочка, – голос Вики звучал жалобно (слишком жалобно). – У меня вдруг снова разболелась рука, я не могла держать поводья! Но сейчас уже всё прошло!
Девушка протянула руки Леону и тот помог ей спуститься с лошади. Наградой ему была лучезарная улыбка Вики и тяжелый взгляд Оливии.
-- Привет, Уилл! – девушка быстро чмокнула адвоката. – Ты быстро добрался! Но я другого и не ожидала! А что это вы тут стоите? Одни-и…
-- Я беспокоилась… – Оливия продолжала сверлить Леона взглядом.
-- Напрасно, – невинно хлопая ресницами, пролепетала дочь, – со мной же был твой знакомый.
"Потому и беспокоилась!" – захотелось выпалить Ливи.
Уилл деликатно кашлянул, привлекая внимание.
-- Ах, да… – спохватилась Виктория. – Познакомьтесь: Вильям Найтли, Леон… эээ…
Девушка вдруг вопросительно посмотрела на мать в надежде на помощь.
-- Леон Морэ, – на секунду замешкавшись, выдала Оливия.
"Морэ?!.. – поморщился про себя стратег КЯ, едва ни ляпнув это вслух. – Какой кошмар!"
Уилл протянул руку для рукопожатия. Ливи с какой-то затаённой тревогой взглянула на мужчин, нехорошее предчувствие закралось в её душу. Леон расплылся в своей дежурной улыбке и пожал предложенную руку.
-- Очень приятно, – кивнул Вильям.
-- Кх… мне тоже.
Уилл перевёл любопытный взгляд с Леона на Оливию и обратно.
-- А вы… давно знакомы? – поинтересовался он.
-- Нет, – ответила Ливи.
-- Да, – одновременно с ней заверил стратег КЯ.
-- Э… – Ливи бросила на Леона уничтожающий взгляд. – Леон работал вместе Филиппом, мы никогда не встречались… Но очень много слышали друг о друге. Не так ли?
-- О да, Филл любил поговорить… – лениво подтвердил Леон, чем заслужил ещё один убийственный взгляд.
-- И как же вы встретились? – продолжал допытываться Вильям.
-- Совершенно случайно, в самолете… наши кресла оказались рядом, и я увидела визитную карточку Леона, это было так неожиданно! Если бы не это мы бы разминулись, даже не узнав друг друга… вот было бы досадно!
Леон с любопытством посмотрел на Оливию. Ей явно было не привыкать придумывать оправдания, и приходилось отдать должное женщине - врала она вдохновенно (с чувством и очень искренним лицом).
"О-ля-ля, моя дорогая, ну кто бы мог подумать. Тебе бы легенды оперативникам создавать. Но что же ты так оправдываешься перед этим типом? Или все эти охи-ахи о верности до гроба покойному супругу не более чем очередная легенда?" – Леон снова внимательно посмотрел на стоящего рядом с Ливи мужчину. Взгляд скользнул по его чуть напряженной позе и тому, как Уилл старался держаться поближе к женщине, по его руке помогающей поправить упавшую шаль, по глазам, которые в свою очередь изучали стратега КЯ.
-- Да, действительно занятная история, – кивнул Вильям, дослушав женщину. – Значит, вы работали вместе с Филлом. А простите, в какой области? Лорд Райс был разносторонним человеком, просто удивительно, как он успевал со всем управляться…
Леон холодно улыбнулся:
-- Экспорт оружия.
Оливия обмерла. Испуганный взгляд метнулся на стратега КЯ.
Виктория, слегка заскучавшая, вдруг задорно рассмеялась, с весёлыми искорками в глазах глядя на Леона.
-- А если серьёзно? – настаивал Уилл.
-- Виноделие.
-- О, интересная сфера…
-- Я с вами согласен.
-- И что же, Филл никогда не показывал вам фотографии своей семьи? Если вы были такими друзьями, и он рассказывал вам об Оливии.
-- Я не большой любитель семейных альбомов. И Филипп знал это.
Оливия снова начала проявлять признаки беспокойства.
-- Может быть мы пройдем в дом? Ребята давно ждут нас на обед, – ее ручка скользнула под локоть Вильяма, и глаза Леона сузились.
-- И правда, уже пора есть! – воскликнула Виктория, необычно притихшая за время разговора.
Она взяла Леона под руку, и они вчетвером зашли в дом.
В холле их нетерпеливо ожидал Этьен. Завидев стратега КЯ, он оживился и слегка качнул головой, отзывая Леона в сторону.
-- Извини, – виновато улыбнулся стратег КЯ, освобождаясь от руки своей спутницы. – Я на секунду.
Оливия и Уилл тоже остановились.
-- Кто это? – тихо спросил Вильям, разглядывая Шетардьё. – Где-то я его видел…
Ливи ничего не ответила, с тревогой следя за перешёптывающимися мужчинами: лицо Леона, ставшее в первые секунды мрачным, тут же затянулось бесстрастной маской, а в конце разговора на его губах даже появилась улыбка, но Оливии она показалась недоброй. Вильям же не спускал глаз с помощника Леона.
Кивнув своему помощнику, стратег КЯ вернулся к ожидавшим его.
-- Идёмте? – с привычной улыбкой предложил он.
-- А Этьен не останется с нами обедать? – удивлённо поинтересовалась Ливи.
-- Нет.
Это единственное короткое слово означало, что никаких объяснений Оливия не дождётся.
В столовой их уже ждал накрытый стол и друзья Виктории.
-- Всё-таки где-то я уже видел этого Этьена, – пробормотал Уилл, жестом останавливая лакея и лично подставляя стул Ливи.
Леон, услышав слова Вильяма, поднял голову:
-- А можно поинтересоваться, чем занимаетесь вы, Вильям?
-- Я - адвокат.
-- Уилл - лучший адвокат Англии! – заверила Леона Виктория.
-- Спасибо, Вики, – с благодарностью кивнул Вильям.
-- Даже так?.. – протянул стратег КЯ и посмотрел на Оливию, на лице его появилось понимание: – Вильям Найтли, адвокат… что-то связанное с ИРА и террористами, я правильно припоминаю?
Оливия нервно поправила волосы.
-- Для французского бизнесмена вы довольно неплохо разбираетесь во внутренних проблемах Великобритании.
-- Oui, это интересная сфера.
-- Я с вами согласен.
Леон усмехнулся, услышав свою фразу, и расслабленно откинулся на стуле: "Нет, мой друг, ты не её любовник. Слишком болезненно на меня реагируешь. Что, и тебя держат в ежовых рукавицах… все три года? Сочувствую, братец, сочувствую".
Он снова посмотрел на заметно нервничающую Оливию и злорадно улыбнулся: "И как, маленькая хитрюга, тяжело жить двойной жизнью? Особенно когда одна влезает в другую…"
-- Знакомый адвокат - это чудесно, но, наверное, тяжело защищать людей, которых близко знаешь?
-- Не более чем остальных. К счастью, Лив никогда не приходилось обращаться ко мне за помощью, - Вильям улыбнулся женщине.
-- Да, согласитесь, трудно представить эту хрупкую женщину с взрывчаткой в руках, носящейся по улицам Ольстера, – Леон с улыбкой смотрел на Вильяма, игнорируя протестующий возглас Оливии.
-- О чём вы говорите, снова о террактах? – поинтересовалась Вики, прерывая разговор со своими друзьями.
С начала обеда стол разделился на «взрослую» и «детскую» часть и девушке приходилось метаться, чтобы быть в курсе разговоров обеих.
-- Совершенно верно, – Леон, наконец, соизволил посмотреть на Оливию. – Мы обсуждаем эту глобальную проблему современности.
-- О, Уилл, я тебе не рассказывала. Меня ранило при взрыве в Нью-Йорке! – Вики начала рассказывать, как это произошло, ее друзья периодически вставляли свои комментарии и впечатления.
Разговор плавно перетек на тему терроризма в целом. Мнения, как и следовало ожидать, разделились. Молодые люди из компании Виктории считали, что Соединенные Штаты Америки заслужили агрессию со стороны террористических организаций. Особенно настаивал на этом рыжеволосый молодой человек, имени которого Оливия не помнила, на его пылкую убежденность не действовали ничьи аргументы. Вильям поневоле втянулся в дискуссию, он считал, что терроризм неискореним, и единственный способ добиться мира - переговоры. Обмен мнениями постепенно перерос в бурное обсуждение и довольно быстро (не без грамотного манипулирования Леона) в серьезный спор. Слова Вильяма о праве на самоопределение и уважении интересов меньшинства разбивались о его патетичные рассуждения о государственном единстве, жестком контроле и «сильной руке». Оливия с тихой яростью наблюдала, как весело блестят его глаза, когда мужчина с наигранным возмущением говорил о «мягкотелых либералах», чья трусливая политика мешает военным задавить терроризм.
Оливия злилась на циничное поведение Леона, на то, что Вильям, задетый его словами, все больше ввязывается в бессмысленный и глупый спор, на то, что ее дочь, открыв рот, слушает рассуждения стратега КЯ и похоже уже сейчас готова встать под знамена антитеррористической деятельности.
"Чего он добивается, выставляя всех в глупом свете?! Он что, давно не развлекался за чужой счет?!" - Ливи вымучено улыбалась гостям.
-- А вы, Оливия? – вдруг обратился к ней Леон.
-- Что я? – с трудом скрывая раздражение, переспросила женщина.
-- Вы согласны со мной, что соображения гуманности только мешают искоренению терроризма? – голос Леона звучал очень серьезно.
-- Я не знаю, – это было грубо, Ливи прекрасно понимала это, как и отчетливо видела демонически блеснувшие глаза Леона, но она ничего не могла с собой поделать, женщина едва находила в себе силы продолжать обед.
-- Но как же, мамочка! – воскликнула Виктория, однако Уилл помешал ей продолжить, словно почувствовав напряжение Оливии, он накрыл её руку своей и ободряюще улыбнулся.
-- Ты же знаешь, Викки, что твоя мама не любит подобные темы, – он посмотрел на Леона. – Лив самая аполитичная женщина какую я только знаю.
На лице стратега КЯ снова появилась ядовитая улыбка:
-- Неужели? Могу только одобрить её позицию, я тоже всегда считал, что женщины не должны заниматься политикой.
Стол снова разделился на маленькие группки. Виктория целиком завладела вниманием Леона, за что Оливия была дочери даже благодарна. Она устала от пикировки Вильяма и Леона и была рада, что можно расслабиться и хоть недолго не бояться, что стратег КЯ скажет что-то такое, что навсегда разрушит её жизнь. Вильям казалось, тоже погрузился в свои мысли, за что Ливи была ему крайне признательна.
"Он, похож на коршуна", – наконец, понял, что его беспокоит адвокат. Весь обед он наблюдал за Леоном, отмечая каждую особенность в поведении мужчины. За свою многолетнюю практику Вильям Найтли встречался с самыми разными людьми, и такие, как Леон попадались и среди политиков, и среди профессиональных убийц. Он узнал этот взгляд: оценивающий и циничный, считывающий его самые слабые места, чтобы знать, куда бить в случае необходимости. И сейчас, глядя на Леона, он очень жалел об этом новом знакомстве Оливии.
После обеда Виктория потащила Леона смотреть винные погреба, мотивируя тем, что для его бизнеса это будет очень полезно. Ливи, извинившись пред гостями, ушла в кабинет.
Ее голова раскалывалась от боли. Чем больше Ливи думала, тем сильнее ощущала свою беспомощность. Ей казалось, что ее подхватило ураганным ветром и несет куда-то, не считаясь ни с ее желаниями, ни с ее волей и что самое ужасное - цель этого урагана ей не известна и ничем хорошим это закончиться не может. Ливи отчаянно нуждалась в чьей-то поддержке, ком-то, кому она могла довериться. Она села за стол и включила компьютер. Введя пароль, женщина нашла канал экстренной связи. Через несколько минут на экране появилось красивое лицо руководителя "Чёрной луны".
-- Bonsoir, mien cher! Moi-meme, je des ans ne te voyais pas! – мужчина расплылся в улыбке. – Comment toi? Tu as l'air parfaitement, est belle comme toujours!
-- Merci, tout est bon, - в свою очередь улыбаясь отозвалась Оливия.
-- Comment les enfants? Perfide, tu ne m'aimes pas du tout, une fois n'etait pas annoncee si longtemps!
-- Ах, Эмиль, перестань!.. Ты же знаешь, что мои познания французского не распространяются дальше, чем сказать тебе как сильно я скучала, а вот ты, похоже, уже что-то там наговорил, чего я не понимаю, пользуясь тем, что я даже и возмутиться не могу! – переходя на английский, со смехом запротестовала Оливия.
-- За десять лет нашего знакомства вполне могла бы выучить, неужели я этого не заслуживаю? – Пикет демонстративно обиделся, и Ливи снова рассмеялась.
Этот спор шел уже который год, но успехи Оливии в родном языке Эмиля от этого не улучшались.
-- Что-то случилось? – лицо мужчины стало серьезным. – Или ты собираешься, наконец, порадовать меня приездом в гости?
-- Мы давно не виделись, я думала встретить тебя на Кипре.
-- Я получил приглашение, но последнее время я что-то стал неповоротлив и тяжел на подъем. Вот и решил отправить отдыхать вместо себя своего мальчика.
-- Да, я видела его, - мягкая улыбка коснулась губ Оливии, когда она услышала о Долохове. – Красивый ребенок, но очень вспыльчивый.
-- Да? Значит, и там умудрился поцапаться с кем-то, – Пикет тяжело вздохнул, – ребенок… этому ребенку скоро 30 будет… А все туда же…
-- Неужели? А мне показалось ему намного меньше… Но Эмиль, ты вспомни себя когда мы только познакомились, ты сам был не лучше любого подростка.
Руководитель «Черной луны» развел руками и обезоруживающе улыбнулся.
-- Я и сейчас такой.
-- Но он ведь тебе уже пересказал смысл приглашения, и чем всё закончилось?
-- Да.
-- И твое решение?
-- Звучит заманчиво, Ливи, но есть над чем подумать.
-- Мне тоже так показалось…
Пикет наклонил голову.
-- Вот как? А мне передали, что тебе идея понравилась…
-- Да, наверное, со стороны так и выглядит. Но я вся в сомнениях, Эмиль. Я не доверяю и опасаюсь.
-- Я рад это слышать, дорогая. Очень рад. Мне не хотелось верить, что ты попала под чьё-то влияние. Это небезопасно.
-- Особенно в этом случае?
-- Именно.
Сердце Оливии болезненно сжалось:
-- Ты хорошо знаком с ситуацией?
-- Достаточно, чтобы не ожидать ничего хорошего. Но пока интересы совпадают, можно верить. Но я был бы рад узнать, что ты постаралась себя обезопасить.
-- Информация?
-- Лучше всего.
-- Эмиль, я могу рассчитывать на твою помощь?
-- Toujours.
Леон уже понял, что рано или поздно девушку придётся одернуть, однако, не ожидал, что это произойдёт так скоро. Ему нравилась Вики, она напоминала стратегу КЯ веселого, симпатичного, но в целом безмозглого щенка. А он никогда не считал дрессировку своим призванием. Тем более взбалмошной дочурки Филла Райса, которая решила доказать своей матери, что уже выросла.
Рассуждая о хранившихся в подвале замка бутылках, Леон наблюдал за Викторией, без особого интереса ожидая, что она предпримет. Наконец, девушка решилась. Приблизившись к мужчине и сделав, как ей видимо казалось, элегантный маневр, она оказалась между ним и полками с бутылками.
-- Леон…
-- Да, Вики? – заметив, что на блузке девушки расстегнуто несколько верхних пуговиц Леон вопросительно поднял бровь.
-- Я тебе нравлюсь? – все это было бы очень мило, ни будь девушка такой молоденькой, в ее исполнении попытки казаться соблазнительной не вызывали ничего кроме улыбки, однако улыбаться Леону не хотелось.
-- Нравишься, Вики…
Леон не успел договорить, девушка подалась вперед, ее рука потянулась вверх в попытке притянуть к себе голову мужчины.
-- Но не так, как тебе бы этого хотелось, Виктория, – глаза девушки обиженно распахнулись, когда сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья и отвели руку от лица Леона. – Не делай больше так.
-- Но… почему… ты тоже считаешь меня слишком маленькой?! К твоему сведению я уже…
-- Не надо, – прервал ее стратег КЯ, догадываясь, что она сейчас скажет. – Подробности своей личной жизни лучше оставь для подружек. Я не подходящий собеседник для таких разговоров.
-- Но ты мне нравишься!
-- Мне лестно это слышать, Виктория, но тебе лучше обратить внимание на своих ровесников.
Губы девушки обиженно задрожали, глаза заполнились слезами. Жалобно вскрикнув, она со всех ног кинулась прочь из погреба.
Размышляя, правильно ли она поступила, Оливия выходила из кабинета, когда ее чуть ни сбила с ног растрепанная Виктория.
-- Вики! – Оливия успела заметить, что лицо дочери покраснело и залито слезами, одежда и волосы в беспорядке.
Девушка, проигнорировав мать, метнулась к лестнице и, взлетев на второй этаж, исчезла из поля зрения. Услышав глухой стук позади себя, Оливия резко обернулась. Из подвала появился Леон. Моментально догадавшись, как ей казалось, что произошло, Ливи стремительно приблизилась к мужчине и со всего размаху ударила по лицу.
-- Подонок!
Леон моментально сгрёб Оливию в охапку и, несмотря на ее сопротивление, затащил обратно в кабинет.
-- Что за дешёвая привычка выяснять отношения на публике?! – отпуская женщину, прошипел он.
-- Я звоню в полицию!!! – не помня себя от ярости, по-итальянски выпалила Ливи, подбегая к телефону, стоящему на столе.
Однако прежде чем рука Оливии успела оторвать трубку от аппарата, её накрыла тяжёлая ладонь мужчины.
-- Зачем же в полицию?.. Уж тогда сразу прикажи Сальваторе меня убить!
В глазах Ливи появился безумный огонь, похоже, эта идея пришлась ей по душе.
-- Я, правда, запер его в подвале, – усмехнулся стратег КЯ, – терпеть не могу, когда за мной следят!
-- Ты…
-- Замолчи и слушай! – грубо перебил женщину Леон. – Я пальцем не прикоснулся к твоей дочери! Именно поэтому она в таком негодовании! Мне ты не веришь - понятно, но Сальваторе может тебе это подтвердить!
-- Ты лжёшь, – уже не так гневно и не с такой уверенностью процедила Оливия.
-- Я что, похож на идиота?.. У тебя на глазах соблазнять твою дочь?!.. Разве после такого "Сыны свободы" присоединятся к "Красной ячейке"?.. Дело для меня важнее собственного удовольствия. Я никогда так глупо не рискую.
Ливи начала понемногу приходить в себя, аргументы Леона были вполне здравы.
-- Ты лжёшь, – снова повторила она, скорее из-за упрямства, нежели, из-за внутренней убеждённости.
-- Ну, хорошо, – отпуская руку женщины, кивнул стратег КЯ, – тогда давай, звони… Представляю себе заголовки завтрашних газет: «Леди Райс засадила в тюрьму якобы (а медики это быстро докажут) за совращение несовершеннолетней дочери своего любовника»!..
-- Какого любовника?! – огрызнулась Оливия.
-- Как, мадам, вы уже забыли?.. – Леон расплылся в снисходительной улыбке. – У меня найдётся дюжина свидетелей, которые подтвердят, что прошлые сутки вы провели со мной на яхте… Думаешь, тебе поверят, что между нами ничего нет?
Мужчина неторопливо достал из внутреннего кармана пиджака пачку фотографий и карточной дорожкой рассыпал её по столу.
Ливи медленно перевела взгляд в лица стратега КЯ на фото и ужаснулась. Дрожащёй рукой она слегка развезла пачку по столу. На фотографиях были засняты некоторые моменты вчерашнего дня с различных ракурсов: обед на кокпите, где Леон держит её за руку; сцена в салоне, где он обнимает её возле окна; тот единственный поцелуй, который она не смогла предотвратить (причём с десятка разных точек); и, пожалуй, самые удачные кадры - с утренним подарком, где Леон примеряет ей колье, касаясь губами её волос.
-- О, боже… – задыхаясь, прошептала Оливия.
В её глазах, устремлённых на мужчину, застыл ужас.
-- Там кругом были фотокамеры… – выдавила она, с трудом сдерживая болезненный стон. – Ты всё делал специально…
На губах Леона появилась жестокая ухмылка:
-- Ливи, ну, ты же не думала, что я искал твоей любви…
Волна холодного гнева начала вновь захлёстывать женщину. Все её силы ушли на то, чтобы сдержать себя и ни вцепиться в мужчину. Всё что угодно, лишь бы стереть это самодовольное выражение с его лица.
-- Думала?.. – удивлённый молчанием Оливии, усмехнулся мужчина. – Не верю. Даже ты не можешь быть столь наивна…
Последнее слово стратега КЯ было размазано сильнейшей пощёчиной. И Ливи бы этим, наверное, не ограничилась, если б мужчина ни перехвалил её руки, крепко сжав запястья.
-- Ещё раз ударишь меня, и я отвечу тебе тем же, – ледяным тоном процедил он, пронзая женщину жёстким взглядом.
Оливия ощутила жуткий спазм, она ни чуть не сомневалась, что Леону не составит труда привести угрозу в исполнение. Стратег КЯ немного смягчился и ослабил хватку, понимая, что напугал Ливи.
Внезапно взгляд женщины метнулся к двери, но она тут же перевела его на Леона и тихо просила:
-- Так ты точно не трогал мою дочь?
-- Клянусь. Более того, я пытался её образум…
Мужчина не успел закончить фразу. Губы Оливии запечатлели на его губах страстный поцелуй. Стратег КЯ просто оторопел от такого напора, но отстраняться не стал. А ещё через пару мгновений его руки уже скользнули за спину Ливи, прижимая её напряжённое тело к себе.
Звук резко захлопнувшейся двери положил конец молниеносному порыву женщины. Она оттолкнула от себя Леона и, отвернувшись, отошла к окну. В первые секунды мужчина застыл на месте, но растерянность на лице вскоре сменилась знакомой ухмылкой.
-- За нами наблюдала Виктория? – догадался он, стирая со своих губ помаду Оливии. – Н-да… не думал, что ты можешь быть так жестока…
-- Я - мать, – не поворачиваясь, сухо ответила Ливи. – Чтоб уберечь детей я имею право иногда причинить им боль!
-- Какое благородство… Я сейчас расплачусь…
-- Не стоит, – Оливия обернулась, надменно посмотрев на Леона.
Этот взгляд ей тоже хорошо удавался, особенно когда всё внутри заходилось от клокотавшей там ярости.
-- Даже если ты начнешь рыдать в полный голос и биться в истерике на ковре, я не поверю, что ты понимаешь, чего мне это стоило.
-- Конечно-конечно, простите… – равнодушно хмыкнул стратег КЯ. – Мне жаль, что приятное с полезным у тебя не совмещается…
Леон уже направился было к выходу, когда в дверь кабинета настойчиво постучали и на пороге показались два молодых человека: среднего роста, темноволосые, с выразительными яркими лицами, светло-синие глаза с одинаковым в них интересом уставились на взрослых.-- Мэтью?!.. Ричи?!.. – испуганно выдохнула Оливия.
Стратег КЯ бросил тревожный взгляд на женщину, и в следующий момент они практически одновременно оказались возле стола плечом к плечу, загораживая собой рассыпанные фотографии. Леон и Ливи быстро переглянулись, борясь с секундным желанием, отодвинуться друг от друга, но тут же расплылись в любезных улыбках, от которых у обоих свело скулы, и повернулись к мальчикам.
-- Мы не вовремя? – немного смущённо спросил Ричард.
-- Нет-нет, – возразила Оливия, за спиной сгребая фотографии в кучу. – Как вы быстро добрались!
Её рука внезапно наткнулась на руку мужчины, который занимался тем же самым. Так, помогая друг другу, они собрали фотографии вместе и осторожно засунули их между бумаг на столе.
-- Вообще-то мы волновались, – решительно проходя в кабинет, объявил второй, неприязненно глядя на Леона.
Юноши были очень похожи. В первый момент, казалось, что их невозможно отличить. Но, привыкнув, разница становилась все более ощутимой. Лицо Ричарда было более спокойным, сдержанным и приветливым, чем у его подвижного и эмоционального брата.
-- Все прошло хорошо, – покосившись на стратега КЯ, отозвалась Оливия. – Как ваши дела, все в порядке? Здесь Виктория.
-- Да, мы уже ее видели. Неслась как угорелая. И Найтли здесь? – Метью плюхнулся в кресло, пока Ричард подошел, чтобы поцеловать мать.
-- Да, Вильям в библиотеке, он будет очень рад вас видеть…
Остановившись возле стола Ричи, с интересом посмотрел на Леона.
-- Простите, я вас, кажется, где-то видел…
Оливия замялась.
-- Леон, – стратег КЯ протянул руку юноше, которую тот неуверенно глянув на мать, пожал.
-- Упс… – раздалось с кресла, где сидел Метью.
-- Я… пригласила Леона провести у нас новогодние праздники, – женщина широко улыбнулась сыновьям.
-- Упс… – снова повторил Мет.
Оливия сама не заметила, как нервно сжала руку стратега КЯ.
-- Леон?.. – запнулся Ричард, вновь подняв глаза на мать. – "Красная ячейка"?..
Женщина пришла в некоторое замешательство, лихорадочно размышляя, что будет лучше: сказать правду или солгать? Однако принять хоть какое-то решение, ей было не дано. Слова Леона устранили всякие сомнения:
-- Не стоит так опрометчиво бросать подобные реплики, Дик. В этом доме не все посвящены в тайны вашей семьи…
Метью даже поднялся на ноги, подходя ближе и пристально рассматривая стратега КЯ.
-- Да, вы правы, – непроизвольно оглянувшись на дверь, согласился Ричард. – Я очень рад с вами познакомиться… Я много о вас слышал… И не только…
Оливия с удивлением посмотрела на сына и, вдруг осознав, что сжимает руку Леона, поспешно разжала пальцы.
Леон сдержано улыбнулся (толи Ричи, толи движению Ливи):
-- Мне тоже приятно, наконец, познакомиться со всем семейством лорда Райса…
-- А вы хорошо знали нашего отца? – подозрительно спросил Метью, и его лоб прорезали две поперечных морщинки.
-- Я был знаком с вашим отцом, – медленно, словно подбирая слова, отозвался стратег КЯ, – но знал его - плохо.
-- А вот я слышал от нашего отца совсем нелестные истории о "Ледяном ветре", – вызывающе заметил Мет, бросив насмешливый взгляд на брата.
Оливия вцепилась пальцами в обшивку стола. Меньше всего ей хотелось, чтоб кто-то из её сыновей ненароком нажил себе врага в лице Леона.
-- Очевидно, у него были для этого основания, – с едва уловимой иронией, пожал плечами мужчина. – Филипп Райс никогда не обвинял людей голословно.
-- Что вы хотите этим сказать?! – вспыхнул Метью.
-- Только то, что сказал…
-- Мама, я хочу знать, что этот человек делает в нашем доме?! – младший сын вперил в мать горящий взгляд.
-- Я пригласила Леона, Метью, этого достаточно. И сбавь немного тон, когда говоришь с моими гостями, – не повышая голоса, произнесла Оливия.
-- Идем, Мет. Надо переодеться, – Ричард потянул брата к двери. – Рад познакомиться, сэр.
-- Кажется, я не понравился твоему младшему, – усмехнулся Леон, когда дверь за молодыми людьми закрылась.
-- У Метью довольно вспыльчивый характер, он всегда настороженно относится к новым людям, – наклоняясь, чтобы поднять несколько упавших со стола листков произнесла Оливия.
Когда она выпрямилась, Леон всё ещё стоял рядом. Пальцы мужчины легко коснулись её подбородка, словно прося посмотреть в его глаза. Оливия подняла голову, вопросительно глядя на мужчину.
-- Ты сердишься на меня за фотографии?
-- Сержусь? Уже нет. Наоборот, я рада.
-- Рада? Чему? – казалось, слова женщины действительно поставили стратега КЯ в тупик.
Оливия спокойно и даже немного доброжелательно улыбнулась:
-- Я не могла понять, что ты за человек. В голове был один образ. Он сложился из слов Филиппа, других людей, из того, что я знала о «Красной ячейке» и он не совпадал с тем, что я видела перед собой. Ты был очень убедителен, когда просил довериться тебе, и я никак не могла понять, чему мне верить, какое принять решение. А сейчас образы совпали. Я знаю, чего ожидать и понимаю тебя. Теперь я спокойна, так можно работать.
Оливия снова улыбнулась, спокойствие и выдержка, когда она принимала для себя какое-то решение, у нее тоже всегда были на пятерку.
-- Я рад, что между нами больше нет неясности, – медленно убирая руку от лица женщины, прошептал Леон. – Не хотелось бы, чтоб кто-то из нас не правильно понял мотивы другого…
После обмена долгими взглядами, оба потупились, каждый размышляя о своём.
-- Вернёмся к гостям? – спросил стратег КЯ, предлагая Ливи руку.
Женщина, ничего не ответив, облокотилась на его руку, и они в полном молчании покинули помещение.
Ещё через пару минут в кабинет заглянул Уилл, разыскивая Оливию. Его внимание случайно привлёк мелко исписанный лист справа от стола. Мужчина, не раздумывая, поднял его, намереваясь вернуть на место. Однако странный беспорядок на всегда идеальном рабочем месте Оливии насторожил его.
"Неужели, кто-то копался в её бумагах?" – мелькнула неприятная мысль в голове Вильяма.
Мужчина принялся приводить стол в порядок и вдруг среди документов и книг наткнулся на край глянцевой фотографии. Уилл бросил быстрый взгляд на дверь, убедившись, что его никто не видит, и вытащил фото - Ливи в объятьях Леона. Вильям лихорадочно принялся разгребать бумаги, отыскивая всё новые и новые фотографии.
Нерешительная надежда, что это случайное фото или на нем не Оливия рассыпалась на пол вместе с остальными фотографиями. Волна гнева накрыла Вильяма с головой. В глазах потемнело, зажав в руке несколько фото, он выскочил из кабинета. Оливия спускалась по лестнице. В одно мгновение Вильям оказался возле нее.
-- Как ты могла, Лив!
Женщина подняла на него удивленные глаза.
-- В чем дело, Уилл?
-- Я хочу знать, что это значит! – Он практически кинул фотографии Оливии.
-- О, Уилл, мне очень жаль…
-- Жаль?! Лив, ты три года морочила мне голову! Какого дьявола, я тебя спрашиваю, ты связалась с этим…
-- Уилл, мне кажется, что ты не имеешь права задавать мне подобных вопросов!
-- Не имею? Я же любил тебя, Лив! Я готов был все для тебя сделать! Ты думаешь, он когда-нибудь будет любить тебя так же? -- Уилл, перестань, пожалуйста, я никогда ничего тебе не обещала…
-- Но ты никогда и не отвергала меня! Хотя прекрасно знала, чего я хочу! – Вильям схватил женщину за локти и притянул Оливию к себе.
-- Уилл, пусти, ты делаешь мне больно!
-- Я перезвоню, – убирая трубку мобильного в карман, сказал Леон (он стоял на верхней площадке лестницы и прекрасно слышал и видел, что происходило пролётом ниже).
Они с Оливией как раз спускались в холл, когда стратега КЯ отвлёк телефонный звонок. Женщина, чтоб не мешать разговору продолжила путь одна, после чего и столкнулась с Вильямом.
-- В самом деле, Уилл, – неторопливо спускаясь, обнаружил своё присутствие Леон, – отвали… Тебя что, в адвокатской школе не учили манерам?.. С клиентами так не обращаются…
-- Клиентами?! – выдавил Вильям, переведя взгляд на женщину и ещё крепче сжимая её руки. – Значит, я для тебя только адвокат?!.. И ничего более?!..
Оливия едва ни застонала, бросив умоляющий взгляд на стратега КЯ.
-- Уилл, мне очень не хочется бить тебе… лицо, – натянуто улыбнулся Леон, – но если ты не отпустишь Ливи в течение трёх секунд, то я это сделаю.
-- Ты!.. – единственное, что успел произнести Вильям, мгновенно отпуская руки женщины и хватаясь за разбитый нос.
-- Я его предупреждал, – словно оправдываясь перед Оливией, развёл руками стратег КЯ.
-- Уилл! Позволь мне взглянуть! – Оливия испуганно вскрикнула, когда между пальцами Вильяма засочилась кровь. Руки женщины потянулись к лицу адвоката: – Подожди, я вызову врача…
-- Нет, мне больше нечего здесь делать! – он с ненавистью посмотрел на Леон и быстро направился к двери.
-- Ты не можешь вести машину в таком состоянии!
Не обращая на слова Оливии никакого внимания, мужчина скрылся за дверью.
-- Что за крики? – в холе появились Ричард и Метью.
-- Мет, пожалуйста, отвези Уилла к врачу! Он только что вышел. Поторопись!
Один из близнецов кивнул и выскочил вслед за адвокатом.
-- Мама? – Ричард подошел к матери.
Оливия стояла, прислонившись к стене, глаза ее были закрыты.
-- Сходи за сестрой, Дик. Пора ужинать, – открывая глаза, произнесла женщина.
Юноша кивнул и, бросив быстрый взгляд на стратега КЯ, поднялся на второй этаж.
-- Ты расстроена, что он ушел? – скептически спросил Леон.
-- Ты не должен был бить его. Уилл мой друг… он не заслужил этого…
-- Ты считаешь, он вел себя по-дружески?
-- Он был расстроен.
-- О, тогда, безусловно, это веское основание распускать руки, – согласно кивнул мужчина.
-- Только не говори, что тебя возмутило его неджентльменское поведение, Леон! Если бы ни твои фотографии Уилл никогда бы не позволил себе такого!
-- Если б ни мои фотографии, – в тон подхватил стратег КЯ, – ты никогда бы не узнала, на что способен твой… кх… друг!
-- На самом деле, Уилл мухи не обидит!-- Мне так не показалось, когда ты просила его не трогать тебя… Но может мне нужно было дождаться развязки?!.. Извини, что помешал! Только в следующий раз тогда не надо смотреть на меня с просьбой о помощи в глазах!..
Оливия ничего не успела ответить, телефонный звонок оборвал разговор.
-- Я же сказал, что перезвоню, – процедил Леон в трубку, намереваясь отключить мобильник, но внезапно остановился, мгновенно придя в себя: – Да, Этьен… Хорошо, я понял… Ничего пока не предпринимай… Да, утром я буду у тебя… Дувр, Гарден Стрит, 17… Да, я запомнил… Всё…
На лестнице появился Ричард. Один.
-- Вики сказала, что не спустится, – покачал головой юноша. – Она плохо себя чувствует…
-- Хочешь, я ей всё объясню? – тихо спросил Леон Оливию.
-- Я сама. Боюсь, сейчас она вряд ли готова тебя видеть… – Ливи поднялась по лестнице. – Ступайте в столовую. Там, наверное, уже все ждут.
-- Мама, тут что-то упало… – Ричард наклонился за фотографиями, однако Леон опередил его.
-- Спасибо, Дик. Я сам, – стратег КЯ убрал фотографии с глаз долой.
-- Мама так опекает Вики, – словно извиняясь, пробормотал юноша.
-- Это вполне понятно, – ободряюще улыбнулся мужчина, похлопав Ричарда по плечу. – Родители обязаны заботиться о детях.
-- Иногда мне кажется, что она слишком заботится о нас. Словно желает отдать нам всю любовь, что мы недополучили от отца.
-- Я слышал, Филипп был хорошим отцом… и мужем.
Ричи горько усмехнулся:
-- Хорошим… Когда появлялся дома…
Оливия спустилась вниз бледнее обычного. Не глядя на Леона, она, негромко извинившись, села на свое место. Почти одновременно с ней в столовую вошел Метью.
-- Ты отвез Уилла к врачу?
-- Нет, он попросил высадить его в центре города.
-- Я же просила тебя, Мет… – женщина была заметно расстроена.
-- А что я мог сделать, ма? Силком его туда тащить… он взрослый дядя.
-- А твой брат не слишком жалует вашего адвоката, – тихо заметил Леон, обращаясь к сидящему возле него Ричарду.
Молодой человек покачал головой.
-- Он не любит, когда возле мамы кто-то… – Ричи запнулся, – ну (вы понимаете) кроме отца… Он готов мириться только с Сальваторе.
"Сальваторе! Чёрт! – выругался про себя Леон. – Бедняга до сих пор заперт в винных погребах…"
-- Извините, у меня срочный телефонный разговор, – поднимаясь из-за стола, заявил стратег КЯ, покидая столовую.
Оливия вздрогнула, взволнованным взглядом провожая мужчину.
"Конечно, он понял, что я не смогла успокоить Викторию, – сердце Ливи тревожно забилось. – Он, наверняка, решил сделать это сам…"
-- Простите, я на минуту, – извинилась женщина, направившись вслед за Леоном.
Лицо Метью стало мрачнее тучи, он с трудом сдержался, чтоб ни броситься за матерью.
Оливия не успела задержать стратега КЯ в дверях и поспешила к лестнице, однако там она его тоже не застала. Ничего не понимая, Ливи прошла вперед по коридору, у двери в подвал ей послышался глухой шум, женщина в нерешительности замерла. И очень вовремя, потому что в следующую секунду оттуда вылетел Леон, грузно рухнув на спину возле самых её ног. Вслед за ним показался разъярённый Сальваторе.
-- Basta! Salvatore! Cosa vuol dire?!-- Bastarde mio chiudere….
-- Я запер его, – поднимаясь на ноги, отозвался Леон.
Оливия жутко смутившись, вспомнила, что Леон говорил ей об этом. Но она забыла. Однако чувство собственной вины еще больше подогрело ее гнев.
-- Да как ты посмел?!.. Сальваторе, это кровь?! – она испуганно провела по слипшимся волосам телохранителя (на пальцах остались красные следы). – Как ты посмел ударить моего человека?! Он выполнял мой приказ!
-- Я тебе уже говорил, Ливи, я не люблю, когда за мной следят. Больше не отдавай таких приказов, если дорожишь своими людьми. Потому что в другой раз, шишкой они не отделаются.
-- Это не просто шишка! Я требую извинений! И перед Сальваторе тоже!
-- Прости, дорогая?.. – Леон решил, что ослышался.
-- И не смей называть меня «дорогой»! – Оливия не могла сдержать гнев.
Напряжение двух дней достигло критической отметки, и ее самообладание дало трещину. Теперь на голову Леона обрушивалось всё, что накопилось за эти сутки… если ни за большее время: Оливия ругалась на жуткой смеси английского, итальянского и испанского. Смысл ее длинной интернациональной тирады сводился к следующему: никогда в жизни она не встречала, более наглого и самоуверенного мерзавца, чем Леон, и если он не прекратит вести себя подобным образом она собственноручно (тут Ливи и сама понимала, что загнула) выставит его из своего дома.
"Так вот, что имеют в виду, говоря: «В гневе она прекрасна», – улыбался про себя стратег КЯ. – Странное дело: даже не следя за выражениями, она подавляет своим аристократическим благородством… Наверное, с этим нужно родиться… М-да, Лишему такое и не снилось..."
-- Сальваторе, иди прогуляйся, – не обращая внимания на бурное недовольство женщины, приказал Леон телохранителю Оливии.
-- Не смей командовать моими людьми! – зашипела Ливи, приходя в ещё большую ярость.
Сальваторе слегка отвернулся, но не ушёл. Телохранитель прятал улыбку: он впервые за долгие годы работы с Оливией видел, чтобы она так вышла из себя.
-- Не кричи… – попытался вставить хоть слово стратег КЯ, но это было не так просто.
Женщина ничего не желала слышать, эмоции захлёстывали её, переполняя праведным гневом.
Внезапно раздался гулкий звон, и вслед за дворецким, открывшим дверь, на пороге появились люди в форме.
-- Добрый вечер. Мы хотели бы видеть леди Райс, – вежливо обратился к Оливии старший по званию.
-- Это я, – Оливия вышла вперед.
-- К нам поступила информация, что у вас в доме находится лицо, подозреваемое в торговле наркотиками. У меня постановление задержать его до выяснения обстоятельств дела.
-- Но… – Оливия лихорадочно перебрала в уме всех знакомых дочери. – Это какая-то ошибка.
Леон в ленивом неприметном движении повернулся к Сальваторе и, протянув стопку фотографий, мобильник и связку ключей, шепнул:
-- Сохрани.
Телохранитель Ливи, не мешкая ни секунды, сунул всё себе в карман.
-- Вполне возможно, миледи, – тем временем продолжал офицер полиции. – Но мы обязаны проверить.
-- Откуда у вас эти сведения?
-- Поступило заявление от мистера Вильяма Найтли - адвоката. Он узнал одного из преступников, находящегося в розыске, – полицейский повернулся к стратегу КЯ. – Вы Леон Морэ?
-- Да.

Сообщение отредактировал Svetik2Mik: Среда, 24 февраля 2010, 20:38:55

-- Пройдемте с нами. Прошу прощения, миледи, но мы должны обыскать дом.
Леона увели. И еще в течение долгих часов полицейские обыскивали замок. После того как были подписаны протоколы и всех отпустили по их комнатам, был уже четвёртый час утра.
Всё это время Оливия не находила себе места. Она успокаивала себя только тем, что никто в Скотланд-Ярде не мог опознать в Леоне террориста: "Они поймут, что это недоразумение и отпустят его. Непременно!".
Но это не было недоразумением. Ливи не могла поверить, что Вильям мог поступить подобным образом, что он мог так мелко мстить. Несмотря на время, едва полицейские ушли, она набрала номер адвоката.
-- Да? – Вильям довольно быстро снял трубку.
-- Уилл, как ты мог, зачем ты это сделал?! Здесь только что была полиция! Леона арестовали! – Оливия чувствовала, что вот-вот расплачется.
-- Лив! Ты что, не поняла?.. Этот человек преступник! Он торгует наркотиками!
-- Что ты выдумал, Уилл, откуда ты это взял?!
-- Я, наконец, вспомнил, где видел этого его помощника - Этьена. Он проходил в деле о крупной контрабанде героина! Он связан с подпольными фабриками, которые изготавливают этот наркотик! Лив, подумай сама, с кем ты связалась! Этот человек тебя обманул, воспользовался твоей доверчивостью!
-- Боже, Уилл… это все недоразумение… Леон работал с моим мужем… я это абсолютно точно знаю! Ты хочешь, чтобы я поклялась здоровьем своих детей?! – женщину охватило настоящие отчаянье (она начинала сознавать, что уже ничего не сможет поправить).-- Не надо, Лив, – в голосе Вильяма отчетливо проступила усталость. – Я вижу, ты всерьез увлеклась этим человеком. Что ж, желаю счастья… – на другом конце провода хмыкнули, – когда его выпустят.
-- Уилл, ты ошибся. Забери заявление!
-- Это невозможно, Лив. Говорю тебе как юрист. Если на него ничего нет, его выпустят уже завтра утром.
Оливия повесила трубку.
"Леон Морэ… боже… у него и в документах-то, наверняка, не такая фамилия!.." – в какой то момент она сделала слишком резкое движение, и перед глазами все поплыло.
-- Мама!.. – женщина с благодарностью оперлась на руки Ричарда.
-- Все в порядке, сынок. Иди спать.
-- Нет. Ты куда-то собралась?
-- Да, я еду в участок.
-- Я с тобой!
-- Нет-нет!.. Со мной поедет Сальваторе. А ты иди спать.


2 января, четверг. Центр, 16:34

Чёрный "фольц" медленно подкатил к каменному особняку, слегка припорошенному снегом, и, сделав полукруг, остановился возле входной арки.
Задняя дверца автомобиля открылась, выпуская на морозный воздух высокого мужчину в длинном тёмном пальто. На его серебристые волосы, покрытые первой сединой, играя в салочки, падали хлопья белого снега.
-- Центр, – обводя взглядом особняк, констатировал Пол.
Он бывал здесь и не один раз, но никак не мог привыкнуть к этой постройке: снаружи она казалась такой обездвиженной и мёртвой, хотя внутри (Вульф знал это точно) кипела жизнь и решались судьбы мира.
Шеф Первого Отдела был вызван сюда самим Джорджем. Тот с явным удовольствием объявил ему, что желает видеть Пола лично с отчётом о дважды проваленной миссии по поимке лидеров крупнейших террористических организаций.
Вульф шёл в Центр с гордо поднятой головой и сознанием полной беспомощности: он один был виноват во всей этой истории с конференцией террористов, он дважды доверился ненадёжным информаторам, и он сам понесёт наказание, которое ему услужливо придумает Джордж.
"Лишь бы Вальтер вовремя заметил послание", – подумал Пол, проходя в кабинет куратора.


2 января, четверг. Центр, 16:55

Сидящая в приемной секретарша окатила Вульфа ледяным взглядом и, нажав изящным пальчиком на клавишу расположенного перед ней интеркома, произнесла:
-- Сэр, тут Пол Вульф.
-- Пусть войдет, – скрипучий, почти старческий голос Куратора прозвучал почти сразу.
Пол внутренне напрягся, его давно так не унижали. Его держали в приемной. Впрочем, другого он и не ожидал, ведь Джордж имел повод упрекнуть его в некомпетентности, причем он сам это допустил.
Не обратив никакого внимания на кивнувшую ему девушку, он решительно шагнул за открывшуюся дверь.
Джордж восседал за массивным столом, который был заставлен монитором и всевозможными панелями. Не дожидаясь приглашения, Пол устроился в кресле, стоящем напротив.
-- Итак?.. – не вынимая рук из карманов пальто, спросил он, насмешливо погладывая на Куратора.
С давних пор длилась их вражда, Шеф успел привыкнуть к ней и выработать тактику общения с Джорджем, нужно было, во что бы это ни стало не показывать свой страх, иначе Куратор вцепится в него мертвой хваткой.
-- Мне кажется, это я должен говорить тебе нечто подобное, Пол, – Джордж тоже слегка улыбнулся, но эта улыбка была ледяной.
Пол лишь пожал плечами.
-- Тебе не кажется, что два прокола подряд для Первого Отдела - это явно многовато, – не дождавшись ответа, Куратор продолжил: – кстати, передай мое почтение Медлин.
Вульф слегка качнул головой, соглашаясь.
-- Пол, в чем дело? Вы сдаете позиции. Или вы с Медлин перестали устраивать друг друга? Объясни мне, что происходит в Первом Отделе…
-- Ничего, – абсолютно спокойно ответил Шеф, пронзая куратора упрямым взглядом. – Мы работаем… А выигрывать всегда - невозможно. Тебе ли не знать, Джордж?..
-- Вы упустили лидеров дважды, причём во второй раз погибла вся оперативная группа. И я хочу знать истинную причину, а не сфабрикованный Медлин отчёт.
-- Не перегибай палку, – жёстко заметил Вульф. – Медлин работает безупречно.
-- Ну, ещё бы ты сказал иначе, – усмехнулся куратор, недовольно барабаня пальцами по столу. – Значит, она покрывает твою небезупречную работу.
-- Джордж, зачем ты пригласил меня сюда? Расспрашивать о наших с Медлин профессиональных отношениях.
"Даже если он и наблюдает за нами с Медди (что довольно очевидно), он не посмеет открыто признаться в этом", – улыбался про себя Шеф.
Джордж шумно вздохнул и, оттолкнувшись от стола руками, откинулся на спинку величественного кресла, не было секретом, что Куратор любил большие вещи.
-- Мне надоело читать о ваших неудачах, – перешел он на повышенные тона, – гладкие и красивые отчеты.
"Так… в ход пошла тяжелая артиллерия", – почему-то подумал Пол.
-- Джонс очень недоволен ситуацией в Первом, и я поддерживаю его в этом.
-- Неужели, Джордж? – обвинения Пол выслушал, внимательно изучая кончик своего ботинка, и только, отвечая, позволил себе поднять глаза (Вульф вовсе не боялся Куратора, он не мог себе позволить, чтобы тот увидел смех в глубине его глаз). – И что ты сделаешь? Ликвидируешь меня? Ликвидируешь Отдел?
-- Не считай меня дураком, Пол, – Джордж внезапно успокоился, насмешливо оглядывая своего противника. – Я не буду рекомендовать ликвидировать Первый Отдел. Естественно… нужно же иметь лошадку для тяжелой и черной работы. Не буду рекомендовать ликвидировать тебя… Зачем? Кто-то же должен за всё отвечать… Верно, Пол? Но я могу больно ударить тебя с той стороны, откуда ты не ждешь удара… – Джордж наклонился вперед, внимательно наблюдая за реакцией Вульфа, – я могу рекомендовать перевести Медлин в другой Отдел. И последние неудачи станут отличным поводом для этого…
Пол с ужасом почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Перевод Медлин для него был равносилен её смерти. Но неизменная выдержка, приходящая на помощь в самые безнадёжные моменты жизни, не подвела Шефа и на этот раз. Его губы вдруг тронула тонкая усмешка:
-- Так сделай это, Джордж… А я посмотрю сколько времени ты продержишься на своём кресле.
В глазах куратора застыл немой вопрос.
-- Медлин - неотъемлемая часть Первого Отдела, – размеренно (даже с какой-то вальяжной неторопливостью) начал объяснение Пол. – Без неё наш показатель резко упадёт, а Джонсу это не понравится… Угадай, кого он отправит в отставку сразу после меня?..
-- Разумно, но согласись, не убедительно, Пол, – усмехнулся Джордж, – Джонс может быть отправит в отставку меня, а может быть и нет… Я ведь ближе к телу, может и смогу убедить его в своей непричастности и нужности. Зато ты лишишься своего главного козыря сейчас…
-- Что тебе нужно? – резко прервал собеседника Шеф. – Ты же знаешь, что на меня эти игры не действуют.
-- Мне нужны полные отчеты о проваленных миссиях. Заметь, я сказал полные… И впредь мне хотелось бы получать из Первого немного больше данных…
-- Это исключено, – отрезал Пол, – полномочия отделов определены протоколами. Ты не вправе требовать от нас дополнительных данных.
-- Значит, война? – Куратор вопросительно поднял бровь.
-- Значит война…
-- Ты готов пожертвовать Медлин?
-- Сначала попробуй, отними ее у меня…
С этими словами Пол поднялся и, всё так же, не вынимая рук из карманов, пошел к двери. Не дойдя до нее несколько шагов, он оглянулся и чуть усмехнувшись сказал:
-- Джордж, мы давно знаем друг друга. Много лет ты пытаешься сбросить меня. Но я тебе не по зубам…
-- Пол, – казалось, на Куратора не произвели впечатления эти слова, – не забудь про отчеты и готовься к неожиданностям… Твои действия теперь разглядываются с такой тщательностью, что малейшая оплошность, малейший неверный шаг, малейшая ошибка станут для тебя роковыми…
-- Прощай, Джордж, – бросил через плечо Вульф, покидая зал.
-- До свидания, – тихо поправил Куратор, откидываясь на спинку своего кресла. – Марго, – позвал он секретаршу по интеркому, – пришли-ка ко мне Хеленджера…


2 января, четверг. Центр, 17:03
Выйдя на улицу, Шеф поднял глаза к серому небу, наблюдая за вальсом снежинок. Со стороны могло показаться, что человек просто забыл, как выглядят обыденные мирские радости. Однако Вульф думал сейчас вовсе не о красоте и гармонии природы. Перед его глазами стояли две женщины - Медлин и Пэйтон - такие разные, но одинаково дорогие ему женщины.
"Фриза я ещё могу сдать Джорджу, но Пэйтон… – Пол в ужасе закрыл глаза. – Господи, если ты есть, не дай мне потерять Медлин!.."
Однако надеяться на бога Шеф не привык, а потому, сев в свой "фольц", приказал шоферу ехать прямиком в Отдел. Надо было срочно посоветоваться с Медлин.


2 января, четверг. Центр, 17:10

Но отъехать далеко они не успели, потому что через пару минут телефон резко напомнил о себе.
-- Слушаю, - мрачно произнес Шеф в трубку, и выслушав довольно короткое приказание, велел шоферу повернуть. Его снова вызывали в Центр, но теперь уже мистер Джонс.
Полный самых неприятных предчувствий, Пол снова поднялся по знакомой каменной лестнице, прошел в услужливо приоткрытые двери. Кабинет Джонса располагался на третьем этаже огромного особняка. Никто, или, может быть, почти никто не знал достоверно, что располагается во всех его комнатах, это был самый большой секрет на земле.
«Неужели Джордж уже предпринял против меня какие-то шаги? – вертелась в голове мрачная мысль. – Зачем меня вызывает Джонс? Ведь за столько лет службы я видел его от силы три-четыре раза… С другой стороны, почему бы не пообщаться с начальством напрямую, минуя Куратора?»
Настроение не улучшилось, когда Вульф вошел в приемную. На месте помощника сидела Моник, она чуть склонила голову в приветствии и показала на закрытую дверь, одновременно нажимая на клавишу интеркома.
«На сегодня с меня вполне достаточно приемных, - подумал Пол и шагнул в кабинет».
Джонс стоял у большого окна и внимательно рассматривал открывшийся перед ним пейзаж.
-- Красиво, не правда ли? – спокойно сказал он, оглядывая вошедшего мужчину.
Шеф медленно подошел к нему и посмотрел вниз.
-- Пожалуй.
-- Вы у себя в Первом лишены всего этого, Пол, - Джонс сделал несколько шагов к столу. Но ничего… Как вы думаете, господин Вульф, зачем я вас пригласил?


2 января, четверг. Центр, 17:15

О! У Шефа было множество версий, и большинство из них касались Джорджа. Однако за свою долгую жизнь в Отделе Пол вынес важный урок - никогда нельзя рассказывать о том, что думаешь. Тем более, никогда не следует говорить о своих догадках по поводу того, что думают стоящие перед вами люди.
-- Полюбоваться видом из окна? – непринуждённо улыбнулся Вульф.

2 января, четверг. Центр, 17:15

-- Вы не теряете присутствия духа, - в тон ему ответил Джонс, - это хорошо, потому что обычно многие, входящие в этот кабинет, еще на пороге прощались с жизнью.
-- Мне не впервой, - Пол покачал головой. - За свою жизнь я столько раз рисковал жизнью и не только своей, что чувство страха притупилось.
-- Да, я успел заметить это за последние двое суток, - усмехнулся его величественный собеседник и, опираясь на трость с красивым набалдашником, проследовал к креслу.
"Он имеет в виду проваленные миссии, - подумал Шеф, - значит, Джордж успел нажаловаться".
-- Наверное, вы думаете, что ко мне попал ваш отчет? - Джонс опередил начавшего было оправдываться Пола. - Не трудитесь объяснять, у меня есть возможность получать информацию из разных источников. Причем, они автономны друг от друга, а значит независимы. Так чем вы можете объяснить ваш фантастический провал, Пол?
"Ну, вот и доигрались", – вздохнул про себя Шеф, понимая, что лгать бесполезно, а говорить правду невозможно.
-- Только своей некомпетентностью, – задумчиво отозвался Вульф, смотря прямо в глаза собеседнику.
-- Что?.. – казалось, Джонс растерялся, явно не ожидая такого ответа, впрочем, по его лицу было трудно сказать, что он чувствовал в тот момент.
-- Обе миссии имели неточные входные данные, к сожалению, у меня не было достаточно времени на их проверку. Любое промедление привело бы к нулевому результату, а Первый Отдел не приемлет таких показателей. Поэтому я взял на себя ответственность за риск, прекрасно сознавая, что закончится всё это может в вашем кабинете, – на последних словах губы Пола расплылись с печальной усмешке.
-- Вы взяли на себя ответственность, - усмехнулся Джонс, - как трогательно... Мы потеряли группу, и даже не это столь важно. Мы потеряли инициативу, мы потеряли преимущество. Террористы всех мастей обошли нас на повороте. А вы берете на себя ответственность. И кого мне наказывать? Вас?... Вашего заместителя?... Ваш оперативный состав? Совет требует виноватого...
-- Мистер Джонс, Первый Отдел и прежде допускал промахи, но всегда результат был положительным. В итоге... Мне не понятно, почему у вас такое пристальное внимание к двум последним миссиям? Это не единственные разработки Отдела, одновременно мы вели еще несколько разработок и все она были удачными на 95 процентов.
-- Вы как будто требуете у меня отчета в моих действиях? Я задал вам вопрос, мистер Вульф. Так кого мне наказывать?
-- Я уже сказал, что самостоятельно принял это решение, – словно зазубренный текст выдал Пол.
"Чёрт! Джонс не посмеет перевести Медлин! – в отчаянье думал он. – Это скажется на работе Первого и он это прекрасно знает!"
-- Мне бы не хотелось тратить ни ваше, ни своё время на бессмысленные оправдания, – вдруг осмелев, продолжил Вульф. – Если я отстранён от руководства Отделом, так и скажите, а если - нет, то позвольте мне идти исправлять свои ошибки…

2 января, четверг. Центр, 17:32

-- Решительно, - покачал головой Джонс, - похоже, вы не привыкли лебезить перед начальством. Но это качество доставляет мне удовольствие, когда мой визави на коне. А вы, Пол, к сожалению, не можете похвастаться успехами. Я не собираюсь отстранять вас от руководства Отделом, хотя мог это сделать. Но странно было бы заставлять другого исправлять ваши промахи. Но, вы должны понимать, что каждая следующая неудача сильно осложняет ваше положение. И не только ваше...
-- Я понимаю.
-- Идите и помните, что я лично наблюдаю за вами, и мне известно гораздо больше, чем вы думаете и предполагаете. Первый Отдел должен наладить свою деятельность и показать явные и громкие успехи. Я хочу этого...
Пол кивнул головой, соглашаясь.
-- А так же вы должны, наконец, решить свои внутренние проблемы. Надеюсь, мне не нужно пояснять, что я имею в виду.
"Так, как и предполагала Медлин, ему все известно про наши проблемы, - подумал Пол".
А вслух ответил:
-- Конечно, мы все сделаем. Я могу идти?
-- Да, идите... - Джонс, казалось потерял интерес к собеседнику, но вдруг вскинулся и произнес вдогонку повернувшемуся к двери Шефу. - Кстати, Пол, раз уж вы направляетесь в Первый, захватите с собой Моник. Она направлена мною к вам, чтобы помочь с тестированием системы.
Вульф на мгновение замер и снова повернулся к Джонсу. Это было неожиданное предложение, которое могло иметь под собой какую угодно почву. Джонс мог специально отправить Моник к ним, а с другой стороны все могло быть случайностью.
"В конце концов, я смогу пообщаться с посланцем Джонса и настроить ее в нашу пользу, а если повезет, и она о чем-нибудь проговорится, то будет вообще хорошо, - мелькали в его голове мысли".
-- Так что? Вы возьмете с собой Моник? - терпеливо повторил Джонс.


2 января, четверг. По дороге из Центра в Отдел, 17:552 января, четверг. По дороге из Центра в Отдел, 17:55

Был ли у Пола выбор? Разумеется, нет.
Спустя треть часа Шеф и Моник уже ехали в Отдел.
-- Вы ведь никогда не бывали в Первом? – слегка улыбнувшись поинтересовался Вульф.
-- Нет, – сдержано ответила женщина, пока ещё не представляя, как надо вести себя с шефом Первого Отдела.
-- У нас немного другая атмосфера, да и интерьер. Но надеюсь, вас это не смутит…
Моник бросила короткий взгляд на собеседника.
-- Я тоже на это надеюсь…, - женщина улыбнулась и заправила за ухо выбившуюся прядь волос.
Ей было не уютно находиться наедине с этим мужчиной, не то чтобы она его боялась, просто несколько смущалась, да и разговор как-то не клеился.
-- Сколько времени у нас займет дорога? – спросила Моник, лишь бы избежать неловкой паузы, и снова ее взгляд скользнул по собеседнику. Она так много слышала о Шефе Первого и теперь ей хотелось получше рассмотреть его.
-- В зависимости от интенсивности движение, – улыбнулся Вульф, начиная тренироваться не давать чётких ответов представителям из Центра. – Вы позволите?..
Пол достал из кармана сигару и вопросительно посмотрел на Моник.
-- Да, конечно. – Моник равнодушно пожала плечами и отвернулась к окну. Шеф углубился в процесс раскуривания сигары. Очень аккуратно гильотинкой обрезал кончик сигары и с наслаждением закурил. Моник рассматривала пейзаж за окном, плавное движение машины ее успокоило, и она расслабилась. Несколько минут они ехали молча и каждый, не обращая внимания на другого, был занят своими делами. Но тут машина под визг тормозов внезапно дернулась. Моник не успела скоординироваться и чтобы совсем не упасть схватилась за Пола. Тот от неожиданности выронил сигару, поддержал девушку и усадил на место:
-- Тодд, что произошло? – сердито спросил Шеф у водителя.
-- Все в порядке, просто какой-то лихач на мотоцикле решил «подрезать», пришлось резко тормозить, чтобы не сбить дурня.
-- Впредь будь аккуратнее, - буркнул Шеф.
-- Слушаюсь.
Пол расстроено посмотрел на сигару, которая продолжала дымиться лежа на полу.
Моник проследила за его взглядом:
-- Простите, - она была сконфужена, и яркий румянец заливал ее щеки.

2 января, четверг. По дороге из Центра в Отдел, 18:10

-- Пустяки, - очаровательно улыбнулся Пол, поднимая сигару и отправляя её в пепельницу, встроенную в дверцу машины. - Всё равно я бы не успел докурить её...
-- Почему? - искренне удивилась Моник. - Разве мы уже приехали?
-- Нет-нет, - возразил Вульф. - Просто сигара - это не сигарета... её смакуют, а не курят.
Шеф расслабился, почувствовав, что, наконец, нашёл тему для разговора.
-- Сигара, - продолжил он, - это легендарный процесс и потрясающий аромат, но ни в коем случае не банальное насыщение никотином… Не дайте нетерпению испортить всё впечатление - первая затяжка должна быть плавной и неглубокой… вначале часто идет едкий и горячий дым. Причём, дым не вдыхается, но нежно освобождается…
Моник заинтересованно слушала Пола, чувствуя, как постепенно уходит страх и неловкость.
-- Сигара не курится, а постепенно потягивается, - Шеф достал ещё одну сигару в качестве наглядного пособия. – Пепел не стряхивается, но плавно отваливается правильным "столбиком". Кстати, одновременно с тем, как сигара подходит к концу, меняются и вкусовые ощущения, ведь аромат больше не фильтруется невыкуренной частью, да и в конце зачастую скапливаются смолы.
-- Так сигары не должны докуриваться до конца? - предположила Моник.
-- Нет-нет… только до 2/3 длины. В расчете на это стандартная Corona займет у вас час, двойная или Churchill - полтора или больше… Но, завершая курение, никогда не убивайте сигару, туша ее. Позвольте ей умереть естественной смертью, догорая в пепельнице.
Моник весело улыбнулась, Вульф с таким трепетом рассказывал о сигарах, словно у них была душа.
-- И никогда не давайте сигаре потухнуть, чтобы затем разжечь вновь. Кто-то сказал: "Погасшая гаванская сигара подобна погасшей любви - разжечь ее трудно, и она никогда не принесет первоначальной радости"… Может, хотите попробовать?.. Обещаю не рассказывать Джонсу...
Пол протянул сигару Моник.


2 января, четверг. По дороге из Центра в Отдел, 18:20

-- Ну не думаю, что мистер Джонс будет особенно против. Он и сам любитель сигар, - Моник рассмеялась, -- Вы так соблазнительно об этом рассказывали, что я с удовольствием попробую, но только под вашим чутким руководством.
Моник взяла из рук Пола сигару.
-- Знатоки рекомендуют начинающему курильщику мягкие, т.е. не крепкие сигары типа Dunhill, Avo, Macanudo, у меня как раз Dunhill. Позвольте, я вам помогу? – Пол осторожно срезал кончик сигары Моник и снова вернул ее женщине.
-- А теперь осторожно зажгите ее, - Шеф протянул зажигалку, - Держите пламя немного под углом. Повертите сигару пальцами перед пламенем, делая короткие затяжки. Посмотрите, равномерно ли подожжена сигара.
Эти действия совершенно заворожили Моник, она, подчиняясь мягкому голосу Пола, выполняла все его наставления. Наконец-то ей удалось зажечь сигару.
-- Поздравляю! – Шеф явно был доволен своей ученицей, - Теперь зажженная сигара у вас в руке. Пусть она немного, в течение минуты остынет после первоначального зажигания. После этого затягивайтесь каждые 30-90 секунд в зависимости от того, насколько быстро она горит. Но следует знать, что сигара может по-разному восприниматься в зависимости от того, где и когда она выкурена - утром или вечером, до или после или во время еды, с кофе, с коньяком, в помещении или на улице. Так, теперь легко вдыхайте дым, пока он не заполнит рот и не даст полностью ощутить вкус лучшего в мире табака.
-- Вкусив очередную порцию дыма, не выталкивайте с силой, но мягко освобождайте его. – продолжил Пол. - Быстро, сильно, энергично - характеристики не для курения сигар. Здесь другой лексикон: плавно, мягко, нежно, степенно.
Моник попробовала, едкий дым обжог язык и глаза заслезились.
-- Выдыхайте плавно, нежно…, - напомнил Пол, - Ну как?
-- Впечатляет! Но, по-моему, это занятие не для меня. – женщина вытерла выступившие слезы тыльной стороной ладони.
-- Ну что вы?! Попробуйте снова, релаксируйте и наслаждайтесь "букетом" табака. Потягивайте свою сигару, как хорошее вино....
И вот так непринужденно болтая, они проделали большую часть пути.

2 января, четверг. Ресторан, 18:54

-- Вы уже ужинали? – вдруг поинтересовался Пол.
-- Нет.
-- Отлично. Надеюсь, вы не откажете составить мне компанию? Здесь недалеко один уютный ресторанчик…
-- Почему бы нет?.. – пожала плечами Моник, окончательно освоившись с процессом курения сигар.

Минут через десять они уже расположились за крайним столиком небольшого ресторана. Шеф по привычки сел так, чтоб обозревать всё помещение и выход.
Подошедший было официант, чтоб предложить меню, был тут же остановлен повелительным жестом Вульфа, готового сразу сделать заказ.
-- Салат "Морвандель" и фаршированная телячья лопатка, – объявил Пол и обратился к Моник: – Рекомендую попробовать тартар из гусиной печени с инжиром и апельсиновым соусом… здесь его готовят как нигде…
-- Хорошо, – согласно кивнула женщина, переводя взгляд на официанта: – и салат из красного листового салата с пикантным миндалем.
Гарсон вежливо кивнул и удалился.
-- Я не так часто бываю вне Отдела, – словно оправдываясь, произнёс Пол, – поэтому испытываю странную ностальгию к таким ресторанчикам.

-- Здесь очень мило и как то по-домашнему уютно, - Моник широко улыбалась. Шеф согласно кивнул. На столе в изящном стеклянном подсвечнике мерцала свечка. Ее свет отражался в глазах собеседников.
Гарсон расставил блюда на столе:
-- Приятного аппетита. – сказал гарсон и удалился.
Моник подцепила на вилку небольшой кусочек, попробовала и зажмурилась от удовольствия:
-- М-м-м, потрясающе вкусно! Соус особенно удался.
-- Я рад, что вам понравилась.
На импровизированную сцену ресторанчика вышли музыканты. Полилась плавная музыка.
В центр зала потянулись парочки, желающие потанцевать.
-- Я очень люблю эту песню. – Моник слегка покачивалась в такт музыке.
-- Что ж, тогда разрешите пригласить вас на танец. – Пол встал из-за стола и галантно протянул руку женщине.
-- С удовольствием. – Моник вложила свою ладонь в руку мужчине и последовала вслед за ним.
Пол умело вел свою партнершу в танце, что-то рассказывая ей, она же смеялась, слегка запрокинув голову. Песня закончилась, раздались аплодисменты. Пара вернулась к столику.
-- Как не жаль, но нам пора. – Пол расплатился по счету. Затем помог женщине надеть пальто.
И они вышли из уютного ресторанчика.

2 января, четверг. Ресторан, 19:30

Долохов, бросив деньги на стол, поднялся из-за столика и вышел вслед за Вульфом и женщиной, на ходу натягивая куртку и кожаные перчатки.
-- Черт, я думал, они никогда не закончат... - кинув раздраженный взгляд на оркестр, в течение получаса терзавшего его слух, буркнул он.

2 января, четверг. Дороги Парижа, 19:40

"Фольц" плавно отъехал от ресторанчика, но, не успев доехать до конца квартал, резко затормозил, едва ни вылетев на тротуар.
-- Тодд, ты что, разучился водить машину? – грозно обрушился на водителя Пол.
-- Простите, сэр… Опять этот странный мотоциклист…
-- Ты уверен? – хмуро спросил Шеф. – Давай-ка, сворачивай в переулок и смотри не приведи хвост в Отдел.
После очередного поворота Долохов понял, что потерял "Фольц" шефа Отдела. Матюгнувшись, парень выжал газ и выскочил на своем мотоцикле на тротуар. Вслед ему понеслись проклятия гуляющих по бульвару Османн парижан.
Ничего... хотя куда они могли деться, Долохов не представлял. На поясе затренькал мобильный. Антон засунул руку за пазуху и включил "hands free".
-- Чего надо?
-- Результат есть? - раздался в наушниках веселый голос Пикета.
-- Я их потерял, - буркнул молодой человек.
-- Ай молодца... ладно, тогда кончай прохожих пугать, дело есть. Жене ждет тебя у Холла. Ты рядом...
Долохов сбросил скорость и съехал с тротуара на дорогу.
-- Эй... Эм, откуда про прохожих...
-- Болван ты, Тоша. Ты меня чуть переехал, псих ненормальный. Давай. Шеф потом.
…


2 января, четверг. Отдел, главный лифт, 20:07 - 20:20
…
-- Вам смешно, но клянусь, так всё и было, – с энтузиазмом заверял Пол женщину. – Когда он увидел меня в третий раз, то просто перебежал на другую сторону улицы…
Вульф и Моник на пару просто заливались смехом, когда открылись двери лифта, пропуская вновь прибывших в галерею, ведущую к внутренним помещениям Отдела.
Однако улыбка быстро спала с губ Шефа, когда он увидел впереди Медлин с величественным спокойствием ожидавшую их.
Казалось, в ее глазах мелькнуло облегчение. Хотя, Медлин не предполагала, что Моник появится в Отделе в сопровождении Шефа. К тому же они так мило беседовали. Но с другой стороны, поему бы и нет...
-- Медлин... - Пол быстро подошел к ней и повернулся к Моник.
-- Пол... - вопросительно произнесла Медлин, глядя на него.
-- Ты ведь знакома с Моник?
Медлин кивнула, приветствуя помощницу Джонса.
-- Добрый вечер, Медлин, - улыбнулась та приветливой улыбкой, подумав, что даже если Шеф Первого Отдела мил, ей необходимо ориентироваться на мнение Медлин. - Мне поручена проверка тестирования.
-- Тебя проводят на твое рабочее место. Биркофф уже ждет... - слова главного стратега Отдела источали любезность. - Надеюсь, все будет в порядке.
Внезапно Моник ощутила, что совершенно лишняя здесь и ей пора исчезнуть.
-- Мне туда? - невинно спросила она, показав на ближайший коридор.
-- Нет, тебе туда, - Медлин с улыбкой показала в противоположную сторону. - Я скоро присоединюсь к вам с Биркоффом.
Моник, понимая, что провожать её никто не собирается, побрела в указанном направлении.
-- И?.. – прерывая размышления Пола, поинтересовалась Медлин.
-- Джонс вынудил меня взять с собой Моник, – словно оправдываясь, отозвался Вульф.
-- Мистер Джонс? Я думала, что в Центр тебя вызвал Джордж…
-- Да. Джонс меня вызвал следом за ним.
-- А что Джордж? – было очевидно, что куратор заботит Медлин куда больше, чем кто бы то ни был.
Шеф заскрипел зубами и как-то виновато посмотрел на женщину.
-- Что? – нахмурилась Медди, ощущая тревогу.
-- Когда у него день рождения?.. Подарим ему лупу!

-- Ты же знаешь, у этого человека нет дня рождения, он появился сразу взрослым, в своем неизменном сером костюме и с ужасным характером, - женщина не ответила на очевидную иронию Шефа, - Пол, все так серьезно? Джордж вникал в детали?
-- Да, - Пол взял Медлин под локоть и медленно повел к главному залу, - он носом роет землю вокруг нас. И готов на все.
-- Вокруг нас? Что ты имеешь в виду? Вокруг Первого Отдела или вокруг лично нас?
-- А ты как думаешь? - Шеф улыбнулся.
-- Ну, зная Джорджа, я бы предположила, что Отдел его интересует не сильно. Он хочет нашей крови. Так?
-- Так, – подтвердил Вульф. – Потребовал детальные отчёты о проваленных миссиях. Грозился перевести тебя в другой Отдел.
Медлин внезапно остановилась, взглянув на Пола, словно хотела понять ни шутит ли он.
-- Не волнуйся, я этого ему не позволю, – уверенно заявил Шеф. – Даже на Джорджа можно найти управу, поверь…
Женщина молча смотрела в глаза Вульфу. С каждой секундой положение дел нравилось ей всё меньше.

-- Составь Джорджу новый отчёт о второй проваленной миссии. Сдай им Марка Фридмана.
-- А что с первой миссией?
-- Обойдётся! – резко отрезал Пол. – Там жертв не было…
-- Хорошо, я этим сейчас займусь, - кивнула Медлин. - Что-то ещё?
-- Присмотри за Моник, - понизив голос, тихо отозвался Пол. - Ни систему же тестировать она сюда приехала...
…