Их звали Красная Ячейка

дальнейшая история Леона и Оливии...
1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 02:55 – …

Оливия бесшумно вошла в комнату. Было уже около трёх ночи. Они с Элинор повеселились всласть. Ливи и не помнила, когда последний раз так развлекалась, немка умела создавать вокруг себя праздник. К тому же они выпили немало сангрии и действительно умудрились оказаться в компании двух сицилийцев - это были давние знакомые Оливии. В общем, вечер не пропал даром и теперь женщине безумно хотелось спать.
Не включая света, Ливи прошла в ванную и, вернувшись оттуда, легла в постель, мгновенно провалившись в сон. Леон, до сих пор делавший вид, что спит, открыл глаза и, полежав немного в темноте, натянул брюки и вышел из комнаты.
Ближе к четырём утра Оливия проснулась, ей приснился какой-то странный тревожный сон. Нуждаясь в успокоении и опеке, она повернулась к мужу, но его половина постели была пуста и холодна. Не долго думая, женщина отправилась на поиски стратега КЯ. Спустившись вниз, она заметила свет в столовой и направилась туда.
Леон сидел возле стола, на котором стояла бутылка виски, стакан и пепельница. В руках мужчины была гитара, он извлекал из неё красивую грустную мелодию и что-то напевал себе под нос, и Оливия готова была поклясться, что это не французская речь. Приложившись в очередной раз к сигарилле, стратег КЯ замер, заметив жену, стоящую в дверях. Его мутный взгляд тут же прояснился, а брови чуть сдвинулись.
-- Что ты здесь делаешь? – с хрипотцой в голосе спросил Леон.
-- Я… искала тебя…
-- Зачем?
-- Тебя не оказалось рядом и я решила посмотреть, всё ли в порядке, – робко отозвалась Оливия.
-- Иди спать, – глухо ответил мужчина, – уже поздно.
Ливи приблизилась к стратегу КЯ сзади и осторожно обняла за шею:
-- А ты?
Вздрогнув всем телом и с трудом справившись с голосом, Леон покачал головой:
-- Я уже выспался…
Оливия отпустила мужа и отступила:
-- Ты всё ещё злишься?..
Стратег КЯ обернулся и, поймав жену за руку, посмотрел ей в глаза.
Ливи сделала шаг вперёд, другая её рука легла на щёку Леона. Женщина нежно коснулась губами его лба и тихо спросила:
-- Что тебя мучает?
Прижавшись щекой к животу Оливии, мужчина обнял её за талию. Гитара, жалобно забренчав, упала на пол. Ливи погладила мужа по голове.
Медленно поднявшись на ноги, не выпуская при этом жену из объятий, стратег КЯ долго смотрел ей в глаза и, наконец, решившись, несмело коснулся губами губ женщины. Оливия ответила на его поцелуй так же тихо и неуверенно. Леон почувствовал небывалое облегчение. И пусть весь мир рушился вокруг него, мужчине было всё равно, лишь бы Ливи была рядом.
Поцелуй постепенно стал более настойчивым и глубоким, требуя полной отдачи. Женщина почти физически ощущала внутреннюю боль стратега КЯ, словно она передавалась ей с соприкосновением губ.
Леон приподнял Оливию, усаживая на стол и распахивая её пеньюар. Губы мужчины нервно касались шёлка её рубашки.
Маленькие ладони Ливи обхватили лицо мужчины, прося посмотреть на неё. Она вопросительно заглянула ему в глаза:
-- Что с тобой? Почему ты не хочешь рассказать мне?
-- Не спрашивай, – прошептал стратег КЯ, закрывая рот женщины поцелуем.
Леон просунул руки под спину Оливии и аккуратно уложил Ливи на стол, приподнимая шёлк сорочки и скользя губами по обнажённому животику.
-- Я люблю тебя, – услышала женщина сдавленный шёпот. – Люблю…
Грудь Оливии затопило щемящее чувство нежности, ей захотелось почувствовать стратега КЯ немедленно, целиком, его любовь, его боль, его силу и слабость… и отдать ему всю себя.
Ноги Ливи обвили бедра Леона, притягивая его к ней насколько это было возможно, пальцы ласкали плечи и шею мужчины.
-- Иди ко мне… – прошептала она, глядя вниз на стратега КЯ.
Руки Леона сжались, сминая гладкий шёлк. Скользнув рукой под спину Оливии, он поднял женщину, возвращая её в сидячее положение и стаскивая с неё ночную рубашку. Ливи, вскинув вверх руки, помогла мужу избавить её от одежды, а затем, не отпуская взгляд Леона, принялась расстёгивать его брюки.
Стратег КЯ прикрыл глаза, дыхание его стало прерывистым и шумным, хриплый стон сорвался с губ, руки сжали бёдра Оливии, притягивая её.
Ливи осторожно опустилась на холодную полировку стола. Впрочем, этого она не чувствовала. Все её мысли и ощущения были сосредоточены на Леоне. Мир закружился в волнующем страстном танце, даря телам супругов небывалое наслаждение.
Яркая вспышка света ударила по глазам, а вслед за этим раздался низкий, слегка смущённый смех.
-- Кажется мы не совсем вовремя? – Леон обернулся, глядя на высокую рыжеволосую женщину, замершую в дверном проеме. – Ну, вы тогда заканчивайте, а мы подождём… – женщина понимающе улыбнулась.
-- М-майори… – Ливи сделавшись совершенно пунцовой, робко выглянула из-за плеча мужа.
-- Разумеется, Майори! Кто же ещё? – привалившись к косяку, усмехнулась женщина. – Я же предупреждала, что мы приедем… немного раньше, чем планировали… уж извини… Но вы не торопитесь, мы можем чуток подождать…
-- Нам продолжать при тебе? – спокойно поинтересовался Леон у Майори.
-- Ну, если я вас смущаю, я, конечно, могу выйти…
-- Нет, – равнодушно покачал головой стратег КЯ. – Можешь даже присоединиться.
Оливия не знала, куда спрятаться от холодного вопросительного взгляда мужа и от любопытно-насмешливого взгляда её помощницы.
Наконец, поняв намёк, Майори всё-таки вышла. Леон быстро застегнул брюки и подал Ливи её ночную рубашку, не говоря ни слова, лишь внимательно наблюдая за ней.
-- Я… не успела тебя предупредить, – проскальзывая назад в ночную рубашку, произнесла женщина. – Они должны были приехать только утром… видимо что-то случилось…
Тело Оливии всё ещё горело от прикосновений Леона, а на щеках играл лихорадочный румянец возбуждения, однако, бросив быстрый взгляд на мужа, Ливи увидела, что тот абсолютно спокоен и холоден, словно ничего между ними в этой комнате и не было.
-- Кто это? – наконец спросил стратег КЯ, понимая, что это должен быть самый естественный вопрос после такого визита.
-- Майори О’Тум, она… – женщина на секунду запнулась.
-- Да?
-- Она что-то вроде моей помощницы… – старательно подбирала слова Оливия. – И подруга, конечно!
-- И ты пригласила её пожить у себя…
-- Да, конечно… и… она вообще-то здесь проездом, завезла мне кое-что…
-- И что же привезла тебе твоя подруга-ирландка?
-- Крем для лица, – раздался за спиной мужчины полный вызывающих интонаций голос.
Леон медленно повернул голову, окидывая взглядом вернувшуюся в столовую женщину: высокая, худощавая, с тренированным, можно даже сказать, накаченным телом и резкими, стремительными жестами. Огненные волосы затянуты в конский хвост на затылке, чтобы не отвлекать внимания от необычного лица и крупных чувственных губ, придававших ему пикантную эротичность. И вся она словно излучала сексуальную энергию, напоминая роскошную змею, притягательную и смертельно опасную. Странные у Ливи были подружки…
-- Что же это за крем, который доставляют в половине пятого утра? – недоверчиво усмехнулся стратег КЯ.
-- Высшего качества, – поспешила заверить О’Тум.
Леон обвёл ирландку проницательным взглядом с головы до ног.
-- Ну, вот в этом-то я как раз не сомневался, – тонко улыбнулся он. – Полагаю, вы, дамы, не будете возражать, если я тоже взгляну на эту косметику?..
Мужчина сделал движение в направлении холла. Майори дёрнулась, преграждая стратегу КЯ дорогу:
-- Она упакована, – ореховые с желтоватыми вкраплением глаза оценивающе разглядывали мужчину, однако, губы О’Тум медленно расплывались в улыбке.
-- Обёртка - неглавное, – всё с той же любезной интонацией отозвался Леон. – Хотя бывает обидно рвать красиво упакованные подарки…
Майори нахмурилась, лицо её задеревенело, глаза полыхнули злостью. Оливия обеспокоено посмотрела на мужа, не поняв, что именно в его словах так задело её помощницу.
-- Что ж, пойдёмте, посмотрим крем все вместе… – Ливи даже и не надеялась помешать мужу докопаться до истинной причины появления очередных гостей.
Леон вызывающе повёл бровью, не сводя взгляда с ирландки. От бессилия Майори даже скрипнула зубами, но отошла в сторону, пропуская мужчину в холл. Стратег КЯ вышел из столовой.
-- Я же просила: с чёрного хода, – тихо шепнула Оливия.
-- Откуда мы могли знать, что ночью в столовой кто-то есть?.. – огрызнулась О’Тум, следую за Леоном.
Ливи обречёно вздохнула и, получше запахнувшись в пеньюар, поплелась за помощницей.
Стратег КЯ замер посреди холла: на ковре, привалившись к перилам лестницы, лежал истекающий кровью мужчина в распахнутом тёмном пальто, которое сразу обращало на себя внимание в жарком климате Сицилии. Рядом с ним на коленях стоял другой молодой человек со шприцом в руках.
-- Марк?! – Оливия стремительно прошла вперёд, опускаясь рядом с раненым. – Куда он ранен?
-- Одна пуля попала живот, вторая в плечо… – глухо отозвался юноша на коленях, оборачиваясь и с надеждой глядя на Ливи.
-- Odio… – краски отхлынули с лица женщины, когда она осторожно приподняла края пропитанной тёмной кровью рубашки.
-- Мы не могли его оставить… у него коды, – Майори встала рядом, с тревогой глядя на раненого товарища.
Леон обернулся, окидывая взглядом несколько небольших плоских ящичков, сложенных у входа. Пока внимание женщин было приковано к раненому, стратег КЯ подошёл к грузу и, присев на корточки, коснулся крышки ближайшего ящика.
-- Тебе не учили, не трогать чужие вещи?!.. – послышался шипящий голос над ухом мужчины. – Отойди!..
-- Я у себя дома, – выпрямляясь отозвался Леон, – и думаю, могу сам решить, к чему прикасаться, а к чему нет…
-- Странно, я думала, это - дом Оливии, – ехидно заметила О’Тум.
-- Она - моя жена.
-- Жена? – Майори даже растерялась. – А я думала, Ледяной ветер дал обет безбрачия?
-- Ничто непостоянно в этом мире, – с холодной усмешкой отозвался стратег КЯ.
-- Ты прав… интересно, ваши отношения с Оливией тоже непостоянны?.. Что будет, если она кое-что узнает о тебе?
-- А что будет, если она кое-что узнает о тебе? – не остался в долгу Леон.
Женщина с вызовом посмотрела на стратега КЯ.
-- Наверное, пожалеет? – Майори окинула мужчину внимательным взглядом, задержавшись на шраме. – Значит, трахаешь свою жену на столе в столовой, а, по словам Филла, складывалось ощущение, что Ливи хрупче китайского фарфора…
-- Это что же Райс, трахая тебя, делился впечатлениями о супруге? – голос Леона стал холоднее жидкого азота.
Он не любил, когда лезли в его личную жизнь и тем более неуважительно отзывались об Оливии. Стратег КЯ методично отучал от этого Этьена, но не собирался терпеть подобных выпадов от какой-то потаскухи, долгие годы притворявшейся подругой Ливи и в то же самое время крутившей роман с её мужем.
-- Филл любил поболтать после секса, так что если тебя что-то о твоей женушке интересует, ты спрашивай…
Они одновременно оглянулись в сторону Оливии: та как раз приказывала двум слугам помочь перенести Марка в спальню, дрожащие пальцы женщины пробежались по лбу раненого, стирая выступившую испарину.
Майори вновь посмотрела на Леона:
-- Наверное, приятно иметь такую сердобольную супругу?
-- Ты даже не представляешь, до какой степени.
-- И что же, ты даже смирился с тем, что до тебя эту сердобольную имел Филипп? – ухмыльнулась женщина.
-- Будь ты мужчиной, я бы тебя ударил, – с ледяным спокойствием отозвался стратег КЯ.
-- Ах, ну да… вы же у нас никогда не поднимали руки на женщин. Вы их только используете в своих целях и выкидываете на свалку, да?.. Кстати, а Оливию ты в каких целях используешь?
-- Майори, ты хочешь, чтоб тебе язык отрезали? Это легко устроить…
-- Неблагодарная скотина, – хмыкнула Майори. – Ты уже забыл, какое удовольствие тебе доставлял этот язык?..
-- Ты - наивна, – даже не повернувшись в сторону женщины, откликнулся Леон.
Ливи уже вышла из холла, направляясь в комнату Тома. Стратег КЯ медленно двинулся в ту же сторону, не собираясь больше общаться с О’Тум.
Взгляд Майори вспыхнул от гнева, однако ей ничего не оставалось, как последовать вслед за мужчиной.

Осторожно прикрыв за собой дверь, Ливи вышла из спальни, в которой остались Том и Марк.
-- Том сказал, что всё не очень хорошо… – женщина посмотрела на Майори. – Как вы долетели… нормально?
-- Да, порядок… а тут так вообще курорт, потрясающая безалаберность у этих итальянцев… – О’Тум улыбнулась. – Ты же нас не прогонишь?
-- Конечно, нет, – Ливи обняла женщину, целуя в щёку. – Я очень рада, что вы выбрались…
-- А уж я-то как, – Майори обняла её в ответ и, не сводя глаз с Леона, слегка провела рукой пониже поясницы Оливии. – Материнство тебе идёт…
Стратег КЯ по-прежнему с беспечным выражением на лице следил за происходящим. Он видел, что О’Тум всеми способами старается вывести его из равновесия, но её попытки лишь забавляли его - не более.
-- Ливи, я думаю, твоей подруге хочется отдохнуть с дороги. Проводи её в комнату для гостей, – любезно предложил Леон. – Я буду в спальне…
-- Счастливая семейная жизнь? – Майори вопросительно посмотрела на смущённую Оливию: "Маленькая тихоня, как трахаться на столах - так легко, а при слове «спальня» краснеем?". – Может расскажешь?
-- Потом, всё завтра… – Ливи подтолкнула подругу в сторону комнаты для гостей.

1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 04:45 – …
Оливия зашла в тёмную спальню и нашарила рукой выключатель.
-- Леон? – тихо позвала женщина, не видя мужа.
Свет загорелся, освещая комнату. Мужчина лежал на постели, закинув руки за голову, и что-то рассматривал на потолке.
-- Ты не против, что я пригласила их? – робко поинтересовалась Ливи, присаживаясь на постель возле стратега КЯ.
-- Это же твой дом, – пожал плечами муж.
-- Но мне важно твоё мнение…
-- В пять утра? – с иронией спросил Леон. – Будь милосердна… давай хоть немного поспим. Выключи, пожалуйста, свет…
В глазах Оливии появилось огорчение: было очевидным, что мужу гости не по вкусу. Ливи медленно поднялась с кровати и выключила свет, измученно прислонившись спиной к прохладной стене.
-- Будешь спать стоя? – усмехнулся Леон, видя, что жена не собирается возвращаться.
Женщина тяжело вздохнула, ничего не ответив.
Полежав с минуту, стратег КЯ поднялся с постели и подошёл к Оливии, беря её за руку.
-- Я уже лишился сегодня одного удовольствия, – хмыкнул он, потянув Ливи к кровати. – Не лишай меня хотя бы удовольствия поспать!..
Оливия покорно последовала вслед за мужем и вдруг снова замерла перед кроватью, словно забыла, как в неё ложиться.
-- Малыш, ну ты чего… – мужчина притянул Ливи за пояс к постели. – Ты разучилась раздеваться?
Леон развязал узелок на поясе жены и скинул с её плеч пеньюар.
-- Так и знал, что это чертовски приятное занятие… – усмехнулся мужчина, бросая халат на пол.
-- Какое?
-- Вот так вот медленно тебя раздевать… я представляю себе это каждую ночь, когда ты далеко от меня. Ложись, малышка…
Леон притянул женщину за руку и пододвинулся, уступая Ливи место в постели. Оливия тихонько вздохнула и улеглась рядом, положив голову на грудь мужа.
-- Ты самый замечательный, – кожи Леона коснулось мимолетное прикосновение её губ. – Мне никогда не было так хорошо, как с тобой…
-- Ты ко мне пристаёшь? – игриво улыбнулся мужчина, запуская пальцы в волосы жены.
-- Признаюсь в любви… – тихо прошептала Ливи.
Её рука скользнула по груди стратега КЯ на плечо, нежно обнимая мужа.
-- А, по-моему, ты всё-таки пристаёшь, – улыбнулся он, приспуская бретельку рубашки Оливии и поглаживая обнажённую кожу. – Может продолжим то, на чём нас прервали в столовой?.. – мурлыкнул Леон и его губы коснулись макушки женщины.
Низкий голос мужчины бархатом прошёлся по телу Ливи и по спине тут же побежали мурашки.
Оливия подняла голову, внимательно глядя в глаза мужу:
-- Сделаем это медленно… – попросила она, нежно очерчивая контуры грудных мышц Леона.
-- Всё что захочешь, – шепнул стратег КЯ, осторожно касаясь губами губ женщины.

1 сентября, понедельник. Австрия, недалеко от Фельдкирха, частный дом, 06:00 – …

Катрин разбудил бой старинных часов. Впрочем, он будил её каждый час. От этого звона можно было сойти с ума. А вот Этьену, похоже, он ничуть не мешал.
"Привычка, – решила Кати. – Наверное, он какое-то время жил здесь…"
Женщина посмотрела на спящего Тьена, которому ничуть не мешали наручники. Сама же Катрин просто измучилась в них - за ночь её рука и весь бок просто затекли от невозможности сменить позу, а этот верзила мирно сопящий по соседству даже ни разу не проснулся.
С досады Кати резко дёрнула скованную руку.
-- Что?.. – вздрогнув, сквозь сон пробормотал мужчина.
-- Ой, я тебя разбудила?.. Извини, – с ангельским выражением на лице пролепетала Катрин.
-- Угу… ничего… – взглянув на часы, Этьен слова откинулся на подушки и закрыл глаза.
"Ну, уж нет! – возмущённо процедила про себя женщина. – Если я не сплю, то и ты не будешь!.."
Она снова дёрнула рукой, делая вид, что желает повернуться на бок. С трудом продрав глаза и поняв чего хочет Кати, Шетардьё перекинул свою руку через голову Катрин, в результате чего женщина оказалась обхваченной лапищей Тьена и прижата к нему.
-- Слушай, ну, это уже просто смешно! – возмутилась Катрин, увидев на своём запястье красный след от наручников. – Я не собираюсь никуда бежать!.. Более того, я помогу тебе… Сними с меня, наконец, эти железки!
Но, по всей видимости, Этьен не слышал её, продолжая своим размеренным дыханием щекотать ей шею.
Катрин тяжело вздохнула, радуясь, что ужасный бой часов не раздаётся каждые полчаса. Женщина попробовала поворочаться, чтобы разбудить Шетардьё, но добилась лишь того, что он, не просыпаясь, ещё сильнее прижал её.
"Вот уж крепкие нервы! Всё ему нипочём!" – недовольно засопела Кати.
Спустя какое-то время она сама не заметила, как вновь уснула. И когда мужчина легко потряс её за плечо, ей показалось, что прошло всего минут десять.
-- Ну, чего? – заворчала женщина.
-- Сколько можно спать? Пора собираться.
Катрин приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на часы и с удивлением обнаружила, что стрелки показывали восемь утра.
-- Сколько можно?! Я почти всю ночь не спала из-за твоих наручников, только под утро и уснула! – возмутилась Кати.
-- А может ты уснула потому, что, наконец, оказалась в моих объятьях?
-- А может из-за того, что, наконец, смогла повернуться?
-- Если тебе хочется думать так - пожалуйста…
-- Ну, а если тебе - эдак, то тоже - на здоровье…
Тьен вдруг рассмеялся, поняв, что они пререкаются как малые дети.
-- Ладно, подъём! Идём принимать душ!
-- Что, вместе? – испуганно спросила Катрин.
-- Конечно, вместе, а то вдруг ты надумаешь сбежать, пока я буду занят водными процедурами…
-- Я не сбегу, – заверила женщина, упираясь, что было сил.
-- Ну, что уж и пошутить нельзя? – весело хмыкнул Шетардьё, расстёгивая наручники. – Иди в душ, а когда выйдёшь, пристегну тебя к плите - приготовишь блинчики, пока я умываюсь…
Этьен дал Кати шлепок для скорости в направлении ванной комнаты.
-- Шутник… мать его, – пробормотала Катрин, скрываясь за дверью.
Выйдя из душа, женщина хмуро глянула на Тьена.
-- Извольте, сударь, приковывайте к чему хотите, – Кати вытянула вперёд руки. – Но только блинчиков не дождётесь…
-- А жаль! – Этьен театрально вздохнул. – И чего тебе стоит?
Подойдя к женщине, он застегнул наручники на её запястьях.
-- Это не входит в мои обязанности, как заложника. Моя задача - сидеть в углу и бояться, а вот блинчики - это твоя забота!
-- Ну, ничего себе! Хорошо же ты устроилась! И вообще, не заметно, чтоб ты боялась!
-- Бррр! Дрожу как лист на ветру! – Кати демонстративно дёрнула плечами.
-- Ну-ну… – скептически пробормотал Шетардьё.
Взяв женщину под локоть, он отвел её в гостиную и усадил на диван, так же как и вечером пристегнув к нему наручники.
-- А ведь могла б хотя бы кофе приготовить! – укоризненно произнёс Этьен.
-- И что, ты бы решился его выпить? А вдруг чего подсыплю?
-- Ты права, – немного подумав, на полном серьёзе согласился Тьен. – Это было бы неразумно с моей стороны…
-- О, боже! – Катрин закатила глаза, ухватившись свободной рукой за голову.
Губы мужчины насмешливо дрогнули:
-- Что такое? Болит голова?.. Дать обезболивающего?
-- Угу, очень! И лучше сразу отрубить!
-- Хорошо. Только сначала пойду приму душ…

1 сентября, понедельник. Австрия, недалеко от Фельдкирха, частный дом, 08:45 – …

Кати дождалась пока в ванной послышится звук включившегося душа и быстро достала из кармана булавку, которую утащила с подзеркальника, когда причёсывалась в ванной комнате.
Немного повозившись с замком, Катрин отстегнула наручники и направилась на кухню. Холодильник оказался забит продуктами, в шкафах располагались, наверное, полугодовые запасы круп и муки.
"Хм… Он что, армию решил сюда привести? – изумилась женщина. – Когда он вообще успел сделать все эти покупки?.."

Шетардьё принял душ, облачился в чёрную облегающую одежду спортивного вида, которая чудесным образом оказалась в шкафу и направился в гостиную. Сердце его пропустило удар, когда он увидел пустые наручники на подлокотнике дивана. Однако с кухни донёсся приятный запах жареных блинов.
Катрин что-то напевала себе под нос, ловко подкидывая круги теста на сковородке. Небольшая горка румяных блинчиков уже дымилась рядом на тарелке.
-- Ты что здесь делаешь? – задал Тьен первый пришедший на ум вопрос.
-- А ты сам не видишь? – не оборачиваясь, отозвалась женщина.
-- Вижу, только ты должна находиться совсем не здесь! Разве, нет?
-- Да, но мне наскучил аксессуар в виде наручников. К тому же от упоминания о блинчиках у меня разыгрался аппетит.
-- И как ты выбралась?
В ответ Кати бросила на него ироничный взгляд.
-- Что ж, тогда угощай блинами!..
Шетардьё уселся за стол, выжидательно глядя на Катрин.
-- Э-э… нет! Завтрак ты получишь только в том случае, если ответишь на все мои вопросы! А если схватишь блины сам - не узнаешь, в какие из них я подсыпала отравы!
Кати указала кулинарной лопаточкой на тарелку с блинами.
-- Итак, вопрос первый: чей это дом?
-- Обойдусь без блинов, – хмуро буркнул Тьен.
-- Без румяных ароматных блинов с хрустящей корочкой по краям, политых джемом или нежным йогуртом? Как знаешь…
-- Джемом?.. – мужчина вдруг улыбнулся. – А помнишь, как мы с тобой лакомились джемом во время приезда Ральфа?..
Этьен осёкся, тупо уставившись в пол.
-- Помню… – тихо пробормотала женщина, отведя глаза в сторону.
-- Какая тебе разница, чей дом? – тихо спросил Шетардьё. – Что тебе до моего прошлого?.. Праздное любопытство?!
-- А что ты ощетинился? Не хочешь говорить - не надо, никто не собирается насильно ковыряться в твоём прошлом!
Тьен быстро поднялся из-за стола и вышел в гостиную. В мгновение ока в его руках оказалась большая спортивная сумка и он уже собирал в неё приличный арсенал оружия, который оказался запрятан в тайнике под подоконником.
"Ну, просто оборонительный форт какой-то, – стоя в дверном проёме и наблюдая за мужчиной, думала Кати. – Одни сплошные тайны…"
-- Я сохранила твой крест, – несмело произнесла она.
Шетардьё замер, медленно подняв глаза на женщину.
-- Можешь оставить его себе, – пренебрежительно фыркнул Тьен.
-- Разве он не дорог тебе?..
-- Нет!.. С чего ты взяла?
-- Ты бережно хранил его… – с лёгкими нотками укора отозвалась Катрин, – никогда не расставался…
-- Может я хранил его, чтобы пестовать в себе злобу! – с вызовом бросил Этьен. – А теперь не хочу!..
-- Тем не менее, это твоя вещь и при случае я тебе её отдам. А дальше сам решай, что с ней делать!
-- Отлично! – огрызнулся Шетардьё. – Завтраком покормишь или прикажешь идти на штурм лаборатории голодным?..
-- Поступай как хочешь, завтрак всё равно готов, – прохладно ответила Кати.
Тьен бросил тоскливый взгляд в сторону кухни, но не смог решиться и, быстро схватив сумку, направился к двери.
-- И куда ты рванул?.. Может соизволишь объяснить, что мне делать?
-- Блины печь!.. Можешь позвать соседей на новоселье! Мне плевать!
-- Ну, раз тебе плевать… – Катрин выхватила у мужчины ключи и направилась к байку.
-- Стоять! – приказал Этьен, загородив Кати дорогу и пригвоздив её к стене дома. – А ну, отдай!.. Что за шутки?!
-- Никаких шуток, – жёстко произнесла женщина. – Я еду с тобой! Никогда тебе не доверяла и, судя по арсеналу оружия, не зря! И по любому - у двоих больше шансов!
-- Я сказал: отдай ключи, иначе я заберу силой!
-- Я еду с тобой! – чуть ли ни по слогам процедила Катрин. – Или вслед за тобой, но еду!
Кати протянула вперёд руку, в кулаке которой были зажаты ключи.
-- Эй! Вы ещё кто такие? И что тут делаете?.. – послышался строгий мужской голос из-за заборчика соседнего дома.
Там стоял мужчина лет за семьдесят с дамой, судя по всему, женой. Они внимательно следили за каждым движением Катрин и Этьена.
-- Я - Тьен Шетардьё, – поворачиваясь чётко ответил Тьё, отпуская Кати. – А это моя жена… Мы приехали погостить… на пару дней.
Услышав это, соседи несказанно обрадовались и тут же проскользнули в калитку.
-- Доброе утро! – бодро пожимая руку Этьену, поприветствовал сосед. – А я смотрю, кто это забрался в дом к старикам Шетардьё… уж хотел полицию вызывать…
Тьен натянуто рассмеялся, Катрин словно по команде сделала тоже самое.
-- Вы только приехали, да? – поинтересовалась дама, взглядом указывая на чёрную сумку, брошенную возле крыльца.
-- Нет, ещё вчера, – быстро, но достаточно любезно отозвалась Кати. – Просто муж ездил за какими-то запчастями к мотоциклу… я в этом ничего не понимаю.
-- Так вот почему вы ссорились, – покачала головой старушка. – Ани тоже всегда ругала Жана за мотоциклы. Дед Тьена гонял как сумасшедший, разбивался неоднократно… сейчас, конечно, уже не ездит, только любуется на него в своём амбаре…
Катрин перевела быстрый взгляд на Этьена, он уже о чём-то оживлённо беседовал со стариком и они направлялись в дом.
-- Позавтракаете с нами? – вежливо предложила Кати даме, в душе надеясь, что она откажется.
-- С удовольствием, – кивнула та. – Но вечером обязательно приходите с Тьеном к нам на ужин!..


1 сентября, понедельник. Австрия, недалеко от Фельдкирха, частный дом, 09:15 – …

-- Знаете, деточка, я обычно в тесто добавляю немного масла и тогда блинчики выходят особенно нежными и не пригорают… – щебетала старушка, когда Катрин накрывала на стол.
"Сейчас она будет учить меня готовить! – в ужасе думала Кати. – Ещё чуть и примется давать уроки домоводства!"
-- Как здорово, что вы с Тьеном приехали сюда! Ани и Жан уже третий месяц путешествуют по Европе, мы получаем от них чудесные открытки из разных городов… Но дом без хозяев приходит в запустенье и становится унылым.
-- Да, мы сами рады, что удалось вырваться. Здесь так уютно и такой чудесный садик за окном! – с лица Катрин не сползала лучезарная улыбка, от которой уже начинало сводить скулы.
Мужчины о чём-то беседовали в гостиной, в ожидании, когда их пригласят к столу.
-- О, да! – быстро подхватила старушка. – Ани великолепная хозяйка. А розы, что растут в саду, особая её гордость. Кстати, когда вы сегодня придете к нам на ужин, я непременно угощу вас пирогом с капустой. Этим рецептом как раз со мной поделилась бабушка Этьена. Я вас тоже научу его печь.
"Не надо!" – чуть не вырвалось у Кати.
-- Она и свою дочку научила прекрасно готовить, она у них с Жаном выросла красавица, что те розы! Этьен очень на неё похож, – в голосе старушки слышалось умиленье.
"Значит это дом родителей матери Тьена…" – размышляла про себя Катрин.
-- Что ж, всё готово, можно садиться за стол…
-- Я позову их, – быстро сказала Кати, выходя в гостиную: "Чёрт!.. Насколько же он назначил встречу, что не торопится?..".
Тьен со стариком уже сидели на диване и играли в шахматы.
-- Идёмте завтракать, – позвала Катрин, мило улыбнувшись мужчинам.
Её вопросительный взгляд застыл на Этьене. Тот глянул на часы и безмятежно пожал плечами.

-- А знаете, – обратилась вдруг старушка к Кати, когда все уже сидели за столом и уплетали блинчики, – в детстве Тьё боялся мотоциклов и всегда плакал, когда дед хотел его прокатить. Ани и Катрин жутко ругали Жана, а он всё равно приучал ребёнка к мотоциклу…
Кати немного оторопела, услышав имя матери Этьена, и едва подавила удивлённый возглас.
-- Вообще Жан просто обожал внука, – продолжала старушка. – Вы не представляете, как он переживал, когда Тьен перестал приезжать сюда на лето…
-- Ещё больше, наверное, переживали вы, – встрял Шетардьё, желая сменить тему, – некого больше было гонять из вашего сада!..
Старики дружно рассмеялись.
-- Этьен, – воспользовавшись паузой, обратилась Катрин, – Барбара пригласила нас сегодня вечером на ужин… поэтому нужно будет пораньше вернуться из города…
-- Хорошо, тогда поедем прямо сейчас, – кивнул Тьен.
Пожилая пара засобиралась домой и, ещё раз напомнив о приглашении, попрощались.
-- Милые люди… – произнесла Катрин, закрывая дверь.
-- Ты действительно собираешься ехать со мной? – глухо спросил Шетардьё.
-- Да! Я же сказала!
-- И будешь помогать?..
-- Нет, мешать! Конечно, буду. У меня свои взгляды на этот эксперимент.
-- Тогда одень это… – Этьен вышел и тут же вернулся с таким же тёмным костюмом как у него.


1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 10:00 – …

Настенные часы пробили десять. Леон открыл глаза, с лёгкой улыбкой на губах рассматривая Ливи. Она лежала на его груди и мирно спала. От этой безмятежной картины сердце мужчины переполнялось самыми нежными чувствами. Однако тревожные мысли не давали покоя его разуму. Появление Майори О’Тум было совсем некстати. Стратег КЯ не любил подобные случайные встречи со знакомыми из прошлого.
"А может это вовсе не случайная встреча?" – задумался Леон, с наслаждением вдыхая приятный запах волос Ливи.
-- Который час? – послышался сонный голос Оливии и её ноготочки тихонько царапнули грудь мужа.
-- Открой глаза, увидишь, – улыбаясь шепнул мужчина.
-- Не могу… – закапризничала Ливи. – Я ещё сплю…
-- Тогда какая тебе разница?
-- Ммм… ты прав… тогда разбуди меня часов в девять, полдесятого…
Леон откинул одеяло и, подхватив спящую жену на руки, направился с ней в ванну.
-- Полдесятого было полчаса назад, – объявил он, включая прохладный душ.
-- Нет-нет! Я не хочу мыться, нет… она холодная! – Оливия прижалась всем телом к мужу, обхватывая его шею руками. – А я теплая!
-- Она вовсе нехолодная, – уверил её стратег КЯ.
-- Я знаю, что холодная… у меня предчувствие, ты это специально, я по глазам вижу! – Ливи, по-прежнему не открывая глаз, полезла из рук стратега КЯ, перемещаясь куда-то за его плечо.
-- Поверь, нет ничего приятнее, чем вылезать из холодного душа, – опуская жену на ноги, шепнул Леон. – Контраст просто разителен. Твоё тело, пытаясь сохранить прежнюю температуру, раскаляется - это потрясающее ощущение! Я бы сравнил его с… – оставшуюся часть фразы мужчина произнёс Оливии на ушко.
Женщина тут же проснулась, её зрачки расширились, а щёки раскраснелись. Но она не успела ничего ответить, стратег КЯ крепко обнял её и вступил под душ. Ливи издала отчаянный вопль, пытаясь вырваться, но Леон удержал её на месте.
-- Ну, как? – улыбнулся муж, когда они вышли из ванной. – Твоё тело горит?
-- Ещё бы, у меня обморожение третей степени! – Оливия театрально посильнее запахнулась в махровый халат, хотя на самом деле совершенно не чувствовала холода.
-- Да?.. Ну, ладно, в следующий раз будем мыться под твоим любимым горячим душем! – насмешливо отозвался мужчина.
-- Ничего подобного, мсье, не рассчитывайте, что ещё хоть раз позволю вам зайти в ванную вместе со мной! – возмущённо заявила женщина, с гордым видом прошествовав назад в спальню.
Леон усмехнулся и, чуть наклонив голову, посмотрел вслед жене, с удовольствием отмечая, как покачиваются при ходьбе её бедра. Мужчина нашёл это зрелище на редкость интригующим.
-- Дорогая, когда ты дуешься, у тебя делается такое милое личико, что одно удовольствие тебя помучить, – переодевшись, Леон встал за спиной причесывающейся Оливии.
Забрав щётку из рук жены, он начал медленно водить ею по волнистым волосам женщины.
-- Это всё потому, что ты… – Ливи не успела закончить свою мысль как раздался стук в дверь и практически сразу на пороге спальни возникла Майори.
-- О!.. вы уже встали? А я так решила, что после бурной ночки вы проваляетесь в постели до полудня, – женщина окинула взглядом «семейную идиллию» и, увидев в руках стратега КЯ расчёску, насмешливо вскинула брови.
-- С нашей стороны было бы невежливо валяться в постели, когда дом полон гостей, – любезно ответил Леон, продолжая расчёсывать волосы жены. – Надеюсь, вы со своими… кх… коллегами уже позавтракали?
-- Разумеется, – хмыкнула ирландка. – Мы же не знали, восколько проснутся наши гостеприимные хозяева!..
-- Мы сейчас спустимся. Я только оденусь, – отозвалась Ливи.
-- Я жду на крыльце. Погреюсь пока в лучах горячего сицилийского солнца. Должно быть оно какое-то особенное, раз все итальянцы - такие страстные натуры, – О’Тум язвительно улыбнулась и вышла из комнаты.

1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 10:35 – …
Оливия и Леон вышли на крыльцо, но Майори почему-то там не оказалось, зато, по словам садовника, в саду в беседке завтракали Пьяцы, только что вернувшись с купания. Супруги направились туда. Подойдя ближе, они увидели немцев в обществе какой-то эксцентричной блондинки. Та что-то рассказывала им, энергично размахивая руками и усиленно кивая. На лицах Пьяцев застыли абсолютно одинаковые вежливые улыбки.
Элинор, заметив стратега КЯ и Ливи, возблагодарила бога за спасение. Ещё пять минут и Эл просто не выдержала бы эту не умолкающую ни на секунду женщину.
"Час от часу не легче", – выдавливая из себя приветливую улыбку, думал Леон.
-- О! Виктор!.. Какая встреча!.. – американка даже вскочила на ноги. – Вот уж воистину - это судьба!
Прежде чем стратег КЯ успел что-то ответить, Джеки уже целовала его в щёчку.
-- Очень рад, мисс Стронг, – вежливо высвобождаясь из объятий женщины и целуя ей руку, ответил Леон.
Пьяцы едва ни грохнули со смеху, а Ливи вопросительно повела бровью, возмущённо взглянув на мужа. Тем временем к компании откуда-то присоединилась и Майори.
-- Дорогая, позволь представить, – натянуто улыбнулся стратег КЯ, поворачиваясь к жене, – это Джеки. Мы познакомились с ней в самолёте, когда летели из Шотландии сюда. Она оказалась для меня просто неоценимым гидом. Она знает все достопримечательности Теормины… Эээ… Джеки, это моя супруга - Оливия.
-- Как?! Итальянка?! – искренне изумилась Стронг. – Вы смелый человек Виктор!.. Впрочем, ничего удивительного с вашим-то немецким темпераментом… точнее его полным отсутствием… Однако нехорошо было скрывать от меня, что вы женаты!
-- Виктор, как ты мог? – делая строгое выражение на лице, упрекнула Элинор. – Хм… То же мне берлинский ловелас!
Зигфрид едва ни расхохотался, но его взор остановился на О’Тум, примостившейся за спиной Оливии. Ливи перехватила взгляд Пьяца и, обернувшись назад, улыбнулась помощнице.
-- Майори, познакомься, это Зигфрид и Элинора Пьяц, они…
-- Мы уже знакомы, – ирландка, чуть заметно улыбнувшись, кивнула Зигфриду и, приобняв Оливию за талию, посмотрела через её плечо на Джекки. – Разделяю ваше возмущение… но вы ведь знаете мужчин: они женаты только пока находятся в поле зрения их жен… и немцы тут не исключение.
Элинора внимательно посмотрела на своего мужа, получив в ответ скорбную физиономию и разведенные в разные стороны руки:
-- Увы, дорогая, но я-то всегда в твоём поле зрения…
Майори улыбнулась:
-- О да, но не у всех жен достает силёнок удерживать супругов на коротком поводке…
-- Возможно, некоторые жены просто доверяют своим мужьям… – в голосе Леона отчетливо слышалось предупреждение, которое заставило Майори слегка напрячься, бросив быстрый взгляд на стратега КЯ.
-- Эл, ты мне доверяешь? – Зигфрид пытаясь перевести разговор в шутку, игриво заглянул в глаза своей супруги.
-- А стоит ли? – Элинора лукаво улыбнулась.
-- Как показывает практика, нет такого доверия, которое бы не было предано, – негромко, будто бы обращаясь к одной Оливии, произнесла ирландка.
Ливи расстроено смотрела прямо перед собой, перед её глазами стоял экран монитора с досье на Филиппа, которые однажды причинили ей такую боль. Оливия даже удивилась, насколько отчетливо она помнит каждый кадр. Сделав над собой усилие, она повернулась к американке:
-- Дже… Джеки, вы хорошо знаете остров?
-- Как свои пять пальцев! Виктор может это подтвердить!
Леон натянуто улыбнулся:
-- Судя по рассказам мисс Стронг это действительно так…
-- Ну что за «мисс Стронг», Виктор?! Мы же с вами договорились…
Оливия повернулась к остальным, избегая взгляда Леона:
-- У кого-нибудь будут какие-нибудь пожелания на сегодня?
-- Мы с Зигфридом хотели просто поваляться на пляже, – поспешно ответила Элинора, готовая на всё что угодно, вплоть до прополки винограда, чтобы только избежать «культурной программы» в компании Джеки.
-- Отличная мысль! – воскликнула американка. – Я как раз хотела завтра поехать на Этну, надо набраться сегодня сил и хорошенько отдохнуть!
Ливи покорно кивнула:
-- Замечательно, я распоряжусь по поводу всего необходимого и чуть попозже присоединюсь к вам…

1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 11:10 – …
-- Оливия всё ещё не появилась? – к лежащему на песке Леону подошла Майори и встала напротив солнца, подставляя ему сильное тренированное тело.
Женщина только что вышла из воды и теперь принялась отжимать волосы, разглядывая загорелого стратега КЯ из-под прикрытых век.
-- Она занимается вашим раненным, – холодно отозвался Леон.
-- Занятно, Ледяной ветер и семья… – Майори с интересом посмотрела на мужчину. – Скажи мне, по старой дружбе, что вы в ней находите?
Леон усмехнулся:
-- Ты о семье или об Оливии?
-- Оливии… Что, наивно распахнутые глазки вызывают немедленное желание взять под крылышко и чувствовать себя настоящим мужчиной?
-- Боюсь, ты не поймёшь. Ты слишком цинична и испорчена для этого, – отозвался Леон.
Майори искренне расхохоталась:
-- Ну, а ты, конечно же, последний романтик этого мира!.. Ты обкурился, Ледяной ветер?
Стратег КЯ с иронией посмотрел на женщину, её самоуверенность делала её такой забавной.
-- Я же сказал, что ты не поймешь. Странно, что Оливия считает тебя своей подругой… у вас нет ничего общего…
-- А как же общие мужчины?.. Филипп… ты…
-- Разве у нас с тобой что-то было? Тебе пригрезилось…
-- Ублюдок, – глаза Майори зло сощурились, она с ненавистью посмотрела на стратега КЯ.
-- И это говорит первая потаскушка половины руководителей террористических организаций? – теперь Леон уже откровенно смеялся.
Потеряв интерес к разговору, мужчина перевернулся на живот, подставляя солнцу спину.
-- О, ну конечно, куда мне до твоей августейшей… судя по количеству отпрысков, она-то, наверное, и не знает на что презерватив натягивают…
-- Уймись, Майори, – жёстко процедил стратег КЯ. – Будешь плохо отзываться об Оливии, я прикажу тебя высечь и продать куда-нибудь в арабские страны…
-- Я разве плохо? Я восхищаюсь… ваша вера в её непогрешимость меня умиляет… ты ещё видимо не в курсе о её душевных отношениях с Нольде?
-- Ну, ты и дрянь, – губы Леона сложились в тонкую усмешку, он повернул голову в сторону женщины. – Судишь обо всех по себе?..
Майори пожала плечами:
-- Да я-то что… это Нольде умеет, кого угодно в свою постель затащить…
-- Завидуешь?
Послышались лёгкие шаги по песку и Леон, кинув предостерегающий взгляд на ирландку, повернул голову навстречу жене.
-- А почему вы не купаетесь? – на лице Оливии сияла улыбка: Том обещал, что Марк пойдёт на поправку и женщина теперь могла с лёгким сердцем наслаждаться полным гостей домом. – Леон, ты скоро будешь чернее Сальве!
-- Не хотел купаться без тебя, – тут же поднимаясь на ноги, отозвался мужчина. – Думаю, до Сальваторе мне ещё далеко… но хочу, по крайней мере, догнать тебя.
Стратег КЯ обнял жену.
-- Мечтай, бледнолицый! – Ливи скинула с себя руки мужа и начала развязывать голубое парео.
По-женски внимательный взгляд Майори упал на синяки на бедрах Оливии и она едва сдержала презрительную ухмылку.
-- Почему нет, мадам?.. Вы вдохновляете меня и не на такие мечты, – Леон, казалось, забыл о том, что ирландка по-прежнему находится рядом.
-- Гм… я надеюсь, они не столь неисполнимы! – Оливия повернулась к Майори. – Ты идёшь купаться?
Томно потянувшись, та отрицательно покачала головой и принялась укладываться на покрывало. Оливия вновь посмотрела на мужа и, увидев как тот пялится на её грудь в открытом купальнике, сурово сдвинула брови:
-- Ну-с, мсье, вы готовы к заплыву?
-- С тобой я готов к чему угодно… можем плыть хоть на край света, – стратег КЯ собственническим жестом обнял Оливию за талию и потянул к воде, напоследок оглянувшись к Майори: – Не сгори… – едва уловимая ирония послышалась в его голосе.
Недалеко от края воды, Ливи неожиданно вырвалась из рук мужа и первая вбежала в море.
-- Значит Джеки, да? – когда стратег КЯ вновь оказался недалеко от неё в воде, спросила женщина. – А я думала тебе по вкусу стюардессы…
-- Не смейся, Ливи! Я жутко хотел спать, а она рассказывала о каких-то руинах Наумахия и ещё чёрт знает о чём!.. Я думал, что этот полёт никогда не закончится!
Леон оплыл плескающуюся в воде как рыбка жену по кругу.
-- Кстати, детка, ты выбрала не слишком откровенный купальник? Даже я уже перевозбудился… представляю, как закипает кровь итальянцев, глазеющих на тебя… я ревную…
Оливия звонко рассмеялась:
-- Откровенный? Леон ты пуританин! Это же обычное бикини, ты не видел откровенных купальников!
-- Надеюсь, что на тебе я такого и не увижу!.. Впрочем, если мы будем одни в спальне, то я бы с удовольствием полюбовался… а ещё лучше - костюм Евы…
Ливи насмешливо улыбнулась:
-- До или после познания добра и зла?
-- Разумеется - до! – Леон подплыл поближе и коснулся рукой ягодиц Оливии, подлезая ладонью под купальник.
-- Ты что творишь?! – Оливия залягалась под водой и, оттолкнувшись от мужа, быстро отплыла от него. – Держитесь от меня подальше, нахал!
Заметив, что стратег КЯ не собирается останавливаться на достигнутом, Ливи тихо взвизгнув, заработала руками и ногами, стремясь удержать мужа на почтительном расстоянии.
Леон, озорно улыбнувшись, бросился вслед за женой, настигнув её буквально через пару секунд.
-- Пусти, – прошептала женщина, почувствовав, как руки и ноги стратега КЯ обвили её тело и потащили под воду.
Едва успев вдохнуть воздуха напоследок, Оливия погрузилась под безмятежную гладь. Пальцы мужчина вновь скользнули под купальник жены, а губы впились в её рот. Наконец, почувствовав, что Ливи задыхается, Леон быстро вытолкнул её на поверхность, не выпуская при этом из объятий.
-- Малышка, оглянись вокруг, – тихо мурлыкнул муж, исследуя языком ухо женщины. – Обрати внимание на ту пару, периодически скрывающуюся под водой… Или на ту на мысочке на мелководье… Думаешь чем они заняты?.. Тебе показать ещё несколько пар?..
Рука мужчины осторожно сжала грудь Оливии, настойчиво поглаживая.
-- Это дети, Леон! Им можно! – Ливи с трудом оторвала ладонь мужа от своей груди и вновь отплыла от него в сторону.
Женщина замотала головой, решая в какую сторону податься и, недолго думая, нырнула под воду, устремляясь подальше в море. Так как Ливи не слишком внимательно смотрела, куда обращал её внимание Леон, то она и не особо задумывалась, куда плыла. И когда спустя несколько метров женщина наткнулась на чьи-то тела и открыла глаза, чтобы обогнуть их, она не сразу сообразила, что происходит. А, осознав, залепетала извинения на всех известных ей языках одновременно.
-- Лив, не утруждайся, – откидывая волосы с лица, рассмеялась Элинор.
Оливия едва ни захлебнулась, разглядев в этой паре Пьяцев. Краска смущения залила её щеки ещё сильнее. Ливи осторожно встретилась взглядом с Зигфридом, тот с трудом пытался совладать с дыханием.
-- Извините, ребятки, – послышался за спиной Оливии насмешливый голос Леона. – Лив просто не могла поверить, что любовью можно заниматься прямо в море. Но поскольку она всегда готова учиться, вот и решила убедиться самолично… Ну, что, дорогая, посмотрела?.. Может теперь и сами попробуем?..
-- А может она хочет поменяться партнёрами? – подмигивая поинтересовался Зигфрид.
"Тэ-экс… похоже, Лив сейчас потеряет сознание", – мелькнуло в мозгу стратега КЯ, но он не решился озвучить свои мысли, опасаясь, что тогда точно так всё и выйдет.
-- Я… нет…
Увидев распахнутые огромные глаза Оливии, Элинора весело расхохоталась.
-- Фред, боюсь, что если ты будешь так шутить, то Леон сегодня вообще останется без сладкого, – хихикнула немка, обвивая рукой шею мужа и целуя его. – Вы уж либо присоединяйтесь… либо…
-- Да… ммм… спасибо, – пробормотала Ливи, не совсем чётко осознавая, за что благодарит.
-- Дорогая, кажется, мы мешаем, – подплыв сзади и обвивая рукой талию жены, шепнул Леон.
-- Да, пора на берег! – быстро согласилась женщина. – Мы всех бросили!
-- Кстати, куда подевалась Джеки? – вдруг спросил стратег КЯ.
-- Говори тише, – взмолилась Элинор, – а то накликаешь… Кажется, она встретила ещё каких-то знакомых и теперь мучает их…
-- А вы-то, откуда её знаете? – поинтересовался Леон, всё ещё не выпуская жену из рук.
-- В Золингене случайно познакомились несколько лет назад… Кстати, Фред, она ведь тебе тогда понравилась?..
-- Да, она симпатичная, – подтвердил Пьяц, – но уж слишком… кх… общительная…
-- Ладно, проваливайте отсюда, – бросила Эл Леону с Оливией и повернулась к мужу, обвивая его шею руками. – Так на чём мы остановились, любимый?..
Стратег КЯ тоскливо вздохнул, понимая, что не сможет подвигнуть Ливи на подобную морскую шалость и, выпуская жену из рук, поплыл за ней следом.

1 сентября, понедельник. Сицилия, Теормина, вилла Оливии, 11:50 – …
-- Что-то вы долго купались, – насмешливо заметила Майори, глядя на приближающихся супругов.
О’Тум внимательно рассматривала Оливию, пытаясь угадать, что могло вызвать на её лице этот румянец.
-- Мы… плавали наперегонки, – смущённо пояснила Ливи, берясь за полотенце. – Я пойду, смою соль…
-- О-у… и кто же победил?
-- Ливи, как всегда, – наблюдая за женой, отозвался Леон. – Тебя проводить?..
Оливия на секунду представила себе эти «проводы»… а вокруг было полно детей… и активно замотала головой:
-- Я быстренько! – Ливи подхватила парео и зашагала в сторону душа.
Песок превратил и без того волнующую походку Оливии в нечто настолько эротичное, что Леон тут же пожалел, что так легко выпустил женщину из воды.
-- Весёленькая у тебя семейная жизнь, Ледяной ветер. Играете в «дам/не дам»? – Майори с насмешкой посмотрела на стратега КЯ, с некоторой долей растерянности отмечая про себя напряжение, сковавшее тело, обычно так хорошо владеющего собой, мужчины.
Леон, ничего не ответив, растянулся на покрывале, уткнувшись лицом вниз и представляя себе Ливи под душем.
-- Впрочем, судя по тебе, Оливия победила и в эту игру, да? – язвительно поинтересовалась ирландка. – А что, такие отказы, наверное, очень стимулируют… не дают расслабиться, а?..
-- Да, не все женщины такие доступные, как ты, – усмехнулся в ответ стратег КЯ.
-- А что в этом плохого? – с вызовом спросила О’Тум. – Во всяком случае, у меня ты бы сейчас не лежал тут в таком напряжении, а наслаждался пережитыми моментами…
К концу фразы голос Майори стал вельветовым.
-- Наслаждался? – хмыкнул Леон. – Ты о себе очень высокого мнения.
-- Тогда может проверим? Как насчёт пойти искупаться?
Мужчина повернулся на бок, подперев голову рукой, и с интересом посмотрел на ирландку. Лицо его было абсолютно бесстрастно и лишь лучики вокруг глаз свидетельствовали о том, что в душе он смеялся.
-- Не искушай меня… – томно прошептал стратег КЯ и, выдержал паузу, добавил: – Если мы пойдём купаться, мне захочется тебя утопить…
-- Сколько агрессии, – О’Тум тоже повернулась на бок, слегка поглаживая своё бедро. – Это не высвобожденная сексуальная энергия, дорогой… Осторожней, так и до нервного срыва недалеко… Я где-то читала, что мужчины из-за таких «обломов» становятся психически неуравновешенными…
Рука Майори скользнула с бедра на животик, продолжая зазывно поглаживать кожу.
-- Я постараюсь это как-нибудь пережить, – прохладно улыбнулся Леон, чувствуя, как его мышцы напрягаются ещё сильнее, готовые уже просто лопнуть.
Тем временем пальцы женщины коснулись груди и слегка скользнули под купальник. Мужчина поймал себе на том, что не отрываясь смотрит на это представление и ждёт продолжения. От этой мысли сразу сделалось противно и стратег КЯ поспешно закрыл глаза, переворачиваясь на живот и пытаясь не думать ни о чём. Но это было не так просто.
-- Что такое… – прожурчал совсем рядом с ним голос Майори. – Пытаешься блюсти верность Оливии? Она прелесть, согласна… мне она и самой нравится, но тебе нужна совсем другая женщина…
-- Уж, ни на себя ли намекаешь? – Леон почувствовал, что женщина переместилась и теперь лежит почти вплотную к нему.
-- А почему нет? Нам было хорошо вместе… – ладонь женщины легла на бедро стратега КЯ и легонько сжала.
-- Ты так в этом уверена? – проклиная Оливию и с трудом справляясь с голосом, отозвался стратег КЯ.
-- Лукавишь, Ледяной ветер, лукавишь… – Майори приблизила губы к самому уху мужчины и начала поглаживать его ногу, поднимаясь всё выше. – Неужели ты ни разу не представлял меня… или её и меня… ммм?
-- Что?! – стратег КЯ даже очнулся, забыв о желаниях своего тела. – В каком смысле её и тебя?..
-- О, боже, Леон, ты как маленький… Даже Филипп всегда хотел попробовать такой тройничок, правда, не решался предложить Оливии, полагая что она слишком пассивна, – ладонь О’Тум скользнула под живот мужчины, уверенно продвигаясь вниз. – Но, судя по всему, ты всё-таки кое-чему научил нашу маленькую скромницу, а?.. Может теперь всё получится?
Стратег КЯ крепко сжал запястье Майори, вытаскивая её руку из-под себя.
-- Я что-то не понял, тебе с кем больше хочется переспать со мной или с ней? – жёстко спросил Леон, отодвигаясь от женщины.
-- А ты уже ревнуешь? – похоже, сопротивление мужчины ни капли не смутило ирландку. – Нежные женщины меня возбуждают так же, как и сильные мужчины… ты не знал? Ты представь себе, как мои руки могут ласкать её грудь… нежно… чувственно… совсем не так как это делают твои руки…
Майори наглядно продемонстрировала, что она имеет в виду, одной рукой поглаживая свою грудь, другой в том же движении сжимая тело Леона. Стратег КЯ сглотнул, его дыхание участилось, а внизу живота приятно засосало.
-- Представь Ливи, изнывающую от ласки… её тело изгибается навстречу моим рукам, а влажные губы лихорадочно ищут соприкосновения с моей кожей… – О’Тум с явным удовольствием отметила, что Леон прикрыл глаза, судя по всему действительно представляя себе эту картину. – Её язычок робко скользит по моим губам, несмело раздвигает их и входит в рот… по нашим телам разливается волнующая нега…
-- Прекрати, – сдавленно выдавил мужчина, совершенно отрешившись от реального мира.
-- Тебе же нравится наблюдать за нами, – прошептала Майори, придвигаясь и слегка прикусывая мочку уха Леона. – Мои пальцы ласкают её плечи, спускаются на грудь, поглаживают живот, входят в её тело… с губ Ливи срывается стон… она извивается, отчаянно сжимая в руках шёлк покрывал и…
Ирландка не успела закончить, пальцы мужчины крепко сжали её горло.
-- Слушай ты, похотливая сучка, – прошипел стратег КЯ, – если ты хотя бы случайно прикоснёшься к Оливии, я самолично порежу тебя на лоскутки!.. Ты всё поняла, дрянь?!..
-- Хорошо… пусть Ливи не будет… – легко согласилась Майори, взгляд женщины лихорадочно горел.
Спускавшаяся по лестнице на пляж Оливия застыла, глядя прямо перед собой на открывшуюся перед ней картину сплетенных тел Леона и Майори: руки женщины лежали на груди стратега КЯ, а нависающий над ней мужчина практически касался губами лица ирландки.
В груди Ливи заныло от боли, перед глазами поплыло, Оливия схватилась за поручень, чувствуя, как уходит земля из-под ног. Осторожно поставив перевешенную через руку корзинку у ног, Ливи опрометью бросилась вверх по лестнице.
-- Куда это убежала Оливия? – удивлённо спросила Элинора, проследив взглядом за женщиной.
Пьяцы подошли к Леону с Майори, которые уже успели отодвинуться друг от друга на приличное расстояние.
Стратег КЯ посмотрел в указанном направлении и едва ни взвыл от досады. Ничего не объясняя, он поднялся на ноги и направился вслед за женой.

1 сентября, понедельник. Австрия, Фельдкирх, лаборатория КЯ, 10:20 – …

Катрин и Этьен стояли на безопасном расстоянии от лаборатории, готовясь проникнуть туда.
-- Возле здания полно камер видеонаблюдения и охранник мгновенно даст сигнал о нашем приближении, поэтому нужно будет максимально быстро проникнуть в саму лабораторию, пока к коридору не успеют подтянуться все оперативники. Дверь лаборатории можно заблокировать изнутри, – Кати сосредоточенно смотрела на схему помещений на карте. – А обратно можно выбраться по вентиляционным ходам. Так? Или у тебя другие соображения?
-- Всё так… только на обратном пути ещё не мешало бы устроить диверсию в разных концах здания, а заодно и в пункте наблюдений… Это здесь, – Шетардьё ткнул пальцем в край схемы.
-- Может разделиться? Один - уничтожит образцы, другой - нейтрализует пункт наблюдения, – предложила Катрин. – Нужно только синхронно сработать…
-- Нет, разделяться не будем, – оборвал Тьен.
-- Почему? Ты мне не доверяешь?
"Да, почему? – вдруг спросил внутренний голос Этьена. – Не доверяешь?.. Или боишься, что с ней что-нибудь случится?.."
-- Не доверяю, – мрачно подтвердил мужчина, расстёгивая сумку и доставая оттуда чёрные маски, пистолеты, гранаты, в том числе дымовые, и две автоматические винтовки Alliant Techsystems.
-- Откуда это? – удивилась Катрин. – Они же в стадии разработки и испытаний…
-- Вот сейчас и испытаем, – подмигнул Тьен, лёгкой крадущейся походкой направляясь к зданию.
Катрин последовала за ним. Приблизившись к запасному входу в здание, она ввела код на замке и открыла дверь. Трое охранников уже поджидали их. Короткие приглушенные звуки и в коридоре стало пусто. Осторожно продвигаясь дальше, они проникли в следующее помещение. И снова раздалась череда выстрелов, преследующая мужчину и женщину. Быстрыми перебежками им удалось добраться до небольшого прохода, ведущего к дверям лаборатории. Катрин сняла перчатку и дотронулась до чувствительного элемента, зелёный луч прошёлся по её руке, Кати ввела пароль и мощная железная дверь раскрылась.
В первую секунду люди, находящиеся в лаборатории, не обратили внимания на вошедших, но уже в следующее мгновение замерли пораженные увиденным. Этьен, держащий под прицелом помещение, дал знак кивком головы и медики осторожно по одному потянулись к выходу. Шетардьё нетерпеливо подогнал их. Подоспевшие оперативники опасались стрелять или врываться в помещение, чтобы не задеть медиков. Когда все вышли из лаборатории, Катрин закрыла и заблокировала дверь.
Тьен дал короткие очереди по видеокамерам и приблизился к центральному компьютеру.
-- Если ты удалишь только свои сканобразы, они без труда поймут, кто мы! – предупредила женщина.
-- Ты предлагаешь мне стереть всю базу данных? – скептически поинтересовался Этьен. – Я не могу сделать это!.. Здесь более полугода работы десятков учёных!
-- Это страшный бесчеловечный и антигуманный эксперимент!
-- Не нам решать его дальнейшую судьбу! Я могу решить лишь за себя - у меня больше никогда не будет клонов!
Архивы занимали петабайты информации и Шетардьё потребовалось не мало времени, чтобы всё удалить.
-- У них, наверняка, есть дублирующий компьютер, – предположила Кати.
-- Да. Вон тот, – мужчина кивнул в дальний угол. – Он находится вне сети. Специально.
Со стороны входа уже слышались характерные звуки - там резали металл двери.
-- Поторопись, – подгоняла Катрин, на всякий случай держа на прицеле вход в лабораторию.
-- Посмотри как следует по схеме вентиляционные ходы… Как добраться до биоотсека.
Кати сверилась со схемой и пробила решётку, закрывающую вентиляцию. Подкатив стул и подтянувшись на руках она залезла в ход. Этьен поспешил последовать её примеру. Проход был узким и по нему приходилось продвигаться ползком. Но эта задача усложнялась ещё и тем, что металл, из которого была сделана вентиляционная система, оказался очень скользким и с высокой звукопроводимостью. Шетардьё приходилось поджимать плечи и почти не дышать, чтобы пролезть по этим узким ходам. Катрин же, напротив, довольно юрко перебиралась. Наконец, цель была достигнута и они оказались над биоотсеком. Осмотрев сквозь решетку помещение, женщина спрыгнула вниз, держа наготове оружие. Подойдя к холодильным камерам, Кати разыскала пробирки с образцами тканей Этьена. Сам Шетардьё стоял у двери, чутко прислушиваясь к малейшему шороху.
-- Они уже успели проникнуть в лабораторию и понять каким путём мы ушли. Следовательно, нас будут ждать.
-- И что ты предлагаешь? – поинтересовался Этьен.
-- Можно так же по вентиляции проникнуть в хозяйственные помещения, а оттуда есть проход в подвал. Там находится люк в подземный ход, он ведёт на улицу. Этот выход был сделан специально на экстренный случай аварий или захвата.
-- Думаешь, Перье ещё не перекрыл его?
-- Вряд ли… оперативников ведь не хватает…
-- Ну, что ж?.. Тогда в путь! – улыбнулся Тьен, подсаживая женщину к вентиляционному ходу и, взрывая несколько дымовых гранат, направился следом.

1 сентября, понедельник. Австрия, Фельдкирх, лаборатория КЯ, 11:05 – …
Вся операция от силы заняла минут 40-50. В подвале пришлось немного пострелять, чтобы отвоевать проход в подземный лаз.
Наконец, диверсанты выбрались на улицу.
-- Ты не ранена? – встревожено спросил Этьен. – Мне показалось, тебе попали в плечо…
-- Нет-нет, – заверила Катрин, – это просто камешками посекло… пара царапин…
-- Не важно! Вернёмся домой - рану надо обязательно обработать!
Шетардьё завёл мотоцикл, вскочил в седло и, едва почувствовав руки Кати на своём поясе, рванул с места.
Из лаборатории уже выбегали оперативники, кидаясь к машинам, но угнаться за Тьеном было невозможно. Его байк просто летел, рассекая милю за милей и оставляя далеко позади преследователей.
Вскоре Этьен свернул на просёлочную дорогу и минут через десять оказался возле глухого водоёма. Вынув из сумки образцы своих тканей, мужчина затопил их и вернулся к Кати.
-- Покажи плечо, – доставая аптечку, потребовал он.
Катрин не особенно охотно расстегнула молнию куртки костюма и, немного поморщившись, стянула ткань с плеча.
-- И это называется пара царапин?
Этьен критично рассматривал кровоточащую ссадину, оставленную пулей, прошедшей по касательной.
-- Ну, да! Всего лишь ссадина и куртка порвана.
Женщина изогнула шею, чтобы рассмотреть своё плечо.
-- Терпи, сейчас будет щипать, – предупредил Тьен, смочив вату в дезинфицирующем растворе.
-- А нельзя просто пластырем заклеить и всё?! – Кати сморщила носик, посмотрев на бутылочку с раствором.
Шетардьё бросил на неё строгий взгляд.
-- Ну, ладно-ладно… надо, так надо, – примирительно произнесла женщина.
Этьен стал осторожно промывать рану, периодически меняя вату. Катрин зажмурилась и плотно сжала зубы, терпя ужасное жжение. Наконец, с этой процедурой было покончено и Тьен заклеил ей плечо пластырем.
-- Ну, что?.. Теперь домой по кочкам? – весело подмигнул Шетардьё. – Каталась когда-нибудь на мотоцикле по ухабам?!..
-- А почему по ухабам?
-- Ну, так на дорогах, наверняка, нас уже ждут… Но я знаю «тайные тропы». Мальчишкой я обегал тут всё!..
-- Ну, тогда по ухабам, – чуть улыбнулась Катрин.
-- Будет трясти - держись крепче!
Если бы Катрин знала, что такое ездить на мотоцикле по кочкам, то скорей всего предпочла бы идти пешком. Чтобы не свалиться ей пришлось, что было сил, вцепиться в Шетардьё, которому всё было нипочём. Когда они подъехали к дому, Кати облегчённо вздохнула и практически свалилась с байка. Встав на твёрдую почву, она с наслаждением размяла затёкшие ноги.
-- О-о-ой… – простонала Катрин. – Всё-таки дед на славу обучил тебя езде на байке.
-- Спасибо, – мягко улыбнулся Тьен, заводя мотоцикл в гараж.

1 сентября, понедельник. Австрия, недалеко от Фельдкирха, частный дом, 15:00 – …
-- А что у нас на обед? – заглядывая на кухню, поинтересовался Этьен.
-- Не знаю, – дожёвывая кусок сыра, пожала плечами Кати. – Ты ж хозяин дома!
-- Но ты же женщина!..
-- И что?.. Ты явился сюда из каменного века? У нас сегодня идёт борьба с дискриминацией по половому признаку, если ты не знал!
Губы Тьена растянулись в весёлой улыбке:
-- А как же разделение обязанностей?.. Я - закупал еду, ты - готовишь!
-- Я не могу! У меня ранена рука! – женщина быстро ухватилось за плечо.
-- Не та…
-- Что «не та»?
-- Не за ту руку схватилась, у тебя ранена левая, а не правая, – иронично хмыкнул Шетардьё.
-- Упс… А вообще, я сегодня завтрак готовила! – возмущённо произнесла женщина. – Так что обед готовить тебе! Это к вопросу о разделении труда…
-- Ну, ничего себе! Может ты ещё и заказ сделаешь?!
-- Непременно сделаю! Ммм… чтобы такого мне хотелось на обед?.. Дай подумать…
Катрин поднялась со своего места и, сняв фартук с крючка, повязала его Шетардьё. Кати не смогла удержаться и засмеялась, рассматривая Этьена в розовом с цветочками и рюшами переднике.
-- Итак, я приняла решение: я соскучилась по итальянской кухни, поэтому паста с грибами и сыром в томатном соусе будет в самый раз!
-- Будешь смеяться над фартуком моей бабушки - останешься голодной, – насупился Тьен.
-- Я смеюсь не над фартуком, а над тобой!
-- Иди-ка ты с кухни… наколи лучше дров для камина!
-- Правильно, колоть дрова - это исключительно женская работа! Мужчинам её доверить нельзя, они только стряпнёй могут заниматься, – смеясь, согласилась Катрин, выходя из кухни.
-- Ну, ты ж у нас за эмансипацию! – крикнул вдогонку Тьен.
Кати, высунувшись в проём двери, показала язык и в неё тут же полетело кухонное полотенце, попав прямо в лицо.
-- Это ещё, что такое? – с наигранной строгостью спросила женщина.
-- В быту это зовётся полотенцем!
-- Так вы ещё и острите! Что ж тогда…
Катрин скрутила полотенце и, подлетев к Этьену, быстро хлестнула его им.
-- Ну, всё-ё-ё…
Шетардьё схватил второе полотенце с крючка и бросился к Кати. Увидев это, она с воплями кинулась прочь из кухни, но в гостиной Тьен нагнал её и в стремительном прыжке сбил с ног, опрокидывая на диван.
-- А ну, проси пощады! – потребовал мужчина, верхом устроившись на бёдрах Катрин и крепко прижимая её запястья к подушкам.
Женщина замотала головой.
-- Проси! – наклоняясь почти к самому лицу Кати, настаивал Этьен. – Ну, же!..
Его взгляд скользнул с глаз Катрин к её нежным губам и сердце вдруг учащённо забилось.
"Беги отсюда!.. Спасайся скорее!" – изо всех сил кричал внутренний голос Шетардьё, но руки и ноги предательски онемели, становясь словно ватные.
Кати заворожено смотрела на склонившееся к ней лицо, словно находясь под каким-то гипнозом. А её губы сами собой слегка приоткрылись.
Резкая трель телефона заставила мужчину и женщину одновременно вздрогнуть. Как будто по команде они сели на диване. Телефон продолжал звонить.
-- Это не мобильный… – тупо уставившись на Этьена, пролепетала Катрин.
-- Я знаю… – в том же тоне ответил он.
-- Кто сюда может звонить, если хозяева несколько месяцев в отъезде?
-- Не знаю, но на всякий случай…
Шетардьё выдернул шнур телефона из розетки.
-- Что-то у меня нервы совсем сдают, я почему-то так перепугалась, – усмехнулась женщина. – Ладно, пойду во двор, а то слава дровосека не даёт мне покоя.
Катрин направилась к двери и, уже собираясь выходить, внезапно спросила:
-- Тьен, как думаешь, твоим бабушке и дедушке сообщили о… ну, о том, что случилось, – Кати нервно заправила локон за ухо.
-- Нет, конечно, – хмыкнул Этьен. – Кто им сообщит, если никто не знает, что у меня есть родня?.. А сам я появляюсь у них раз в 4-5 лет…
"В данном случае, это хорошо", – решила для себя женщина, выходя за дверь.
Шетардьё бросил быстрый взгляд на фотографии на каминной полке и ушёл на кухню.

1 сентября, понедельник. Австрия, недалеко от Фельдкирха, частный дом,