Глава 32
Острова памяти-2
Мейсон сидел на веранде и, раскачиваясь из стороны в сторону, без отрыва смотрел на зажатую в руке фотографию Мэри…
Сама Мэри уже давно спала. Они провели замечательный вечер в роскошном ресторане. С удовольствием поужинали, танцевали, и много разговаривали ни о чем – то ли подсознательно, то ли все же нарочито избегая всех тем, связанных с болезнью, потерей памяти, переживаниями и любыми воспоминаниями… Только они вдвоем, только «сейчас», только эта тропическая ночь, пропитанная запахом океана, цветов и сочных фруктов…
Мэри категорически запретила ему выпить более одного стакана шампанского, мотивируя это тем, что в последнее время он принимал много лекарств. Да Мейсону и не особо хотелось. Он и так чувствовал себя опьяненным от близости Мэри – словно две недели не вылезал из винного погреба отца. А вот сама Мэри выпила, наверное, бокала три или даже четыре. И опять Мейсон не возражал – она раскраснелась, расслабилась, от души смеялась, и ее поцелуи стали более откровенными и страстными… Но на обратной дороге Мэри заснула в такси – прильнув щекой к его плечу и сжимая в своей ладони его пальцы. И опять никаких возражений с его стороны. Мейсону было настолько хорошо ощущать ее тепло рядом, и вдыхать запах ее волос и чувствовать ее ладонь, что ему хотелось, чтобы это такси ехало так лет сто… И он все сто лет был бы безмерно доволен и счастлив…
- Мы на месте, сэр! – бодро отрапортовал шофер.
- Тссс – зашипел Мейсон. – Тише…. Помогите мне открыть дверь… И тише, пожалуйста…
Мейсон вынес Мэри из машины на руках. Уложил ее в кровать, сначала бережно сняв туфли, а потом осторожно стянув платье и чулки. Он действовал так осторожно, что Мэри продолжала глубоко спать – только пару раз смешно наморщила носик. Почувствовав свободу от одежды, она довольно вздохнула и перевернулась набок. Мейсон судорожно сглотнул, провел кончиками пальцев по изгибу ее талии и бедра, опустился к животу…еще раз судорожно сглотнул… накрыл ее одеялом и выключив свет, тихо выскользнул за дверь.
У него впереди целая жизнь, чтобы целовать, нежить и ласкать свою любимую женщину… Страхи, что терзали его последние недели, казалось, начали отступать. То, что было между ними сегодня…это невозможно сыграть…невозможно так притворяться…или, если он ошибается, пусть этот неведомый кто-то пристрелит его еще раз, только теперь уже наверняка…
И тут… в то время как он снимал пиджак смокинга, на пол из кармана выпала фотография…Фотография Мэри…
Мейсон застыл в нерешительности. Оглядел смокинг. Его старый смокинг... То что осталось после пожара, потому что он висел в доме у отца. Роза упаковала его в чемодан по его просьбе. Смокинг…этот проклятый смокинг мог помнить о прошлом больше, чем он сам…
Мейсон сразу узнал эту фотографию. Та самая, снятая в горах - наутро, после их первой ночи вдвоем… Боже….Конюшня, ее признание в любви, поиски, дежурство у телефона, монастырь, шатер…Как будто все это было в другой жизни…Почему ему так кажется? Ведь прошло не так много времени…
Он медленно поднял фотографию. На ней была только Мэри. Его самого там не было. Хотя когда-то это был их совместный снимок. Изображение с ним самим было оторвано. И самым страшным было то, что он, не помня ничего другого, вдруг вспомнил, как он собственноручно разрывает эту фотографию надвое. Вспомнил свои чувства в этот момент – горечь, ненависть к самому себе, ненависть к своей собственной счастливой улыбке, ненависть и боль от своего собственного счастья, запечатленного на этой фотографии…
Чувствуя, что ему становится трудно дышать, Мейсон медленно перевернул фотографию. Так и есть.. Его почерком сзади было написано «Я никогда не забуду тебя. Я всегда буду любить тебя»…
Выбежав на веранду Мейсон принялся жадно глотать ночной бриз, а потом в изнеможении присел. Он пытался хоть что-то вспомнить. Ничего. Темнота… Только свои чувства. Горечь, боль, и почему-то эта едкая и всепоглощающая ненависть к самому себе…
И вдруг… как из тумана выплыло лицо какой-то женщины... со светлыми волосами, в белом платье, она больно била его по щекам и что-то говорила... церковь, молящиеся люди... Затем послышался детский смех... В груди кольнуло что-то нежное...захотелось найти, почувствовать этого ребенка, прижать его к себе...
Мейсон сжал голову, чтобы убить все звуки и вдруг отчетливо услышал голос Мэри.
«…всегда помни, как я любила тебя…»
Мейсон вскочил с кресла и огляделся. Ночь… Тихая ночь. Мэри спит тут в комнате, рядом. Ведь так же? Сейчас он просто пойдет и ляжет с ней рядом, обняв ее…
Но, снова взгляд притягивает эта фотография…
«…всегда помни, как я любила тебя…»
Затем вдруг возникает лицо отца. Он никогда не видел и не помнил его таким. Отец говорит ему, что любит его и будет рядом… И снова церковь и лицо Мэри… только в каком-то тумане… словно она не живая, а призрак…
Больно…
Словно в трансе, не включая свет, Мейсон прошел в дом, нащупал в баре бутылку виски и вернулся на веранду.
«Я сейчас все вспомню….».
Сделал глоток, еще один, еще один…
Сообщение отредактировал elrisha: Понедельник, 08 октября 2012, 03:18:30