Мрачелло повернулся на бок и вынул фотографию Софии. На ней была запечатлена смеющаяся молодая женщина в сером закрытом купальнике. Прежде у Марчелло было много таких фотографий...
Он долго следил за ней, много снимал. Улик ее измены мужу уже накопилась предостаточно, был разработан красивый план (муж рогоносец убивает неверную жену и садиться на долгие годы, оставляя сиротами 5-ых малолетних детей), но Марчелло все тянул с разоблачением. Он убеждал себя, что ненавидит эту красотку, эту куртизанку, также как ее мужа, но чем больше времени проходило, тем явственнее понимал, что не в состоянии причинить ей вред. Марчелло уже собирался все бросить, забыть, уехать навсегда из проклятого города, из этой страны, когда очередная прогулка на яхте с любовником закончилась для Софии холодным купанием. Конечно, он спас ее — не мог не срасти. Он не знал, как поступить дальше, посмеет ли использовать этот шанс, чтобы шантажировать спасенную, или проникнуть в ее дом под видом благодетеля, или все же просто остаться в ее памяти добрым рыцарем и исчезнуть. Когда же женщина пришла в себя Марчелло решил, что небеса жалились над ним, сотворили чудо — София ничего о себе не помнила.
Он увез ее сначала в Мексику, потом под чужим именем переправил в Италию, долго лечил в собственной клинике, лечил от стресса, от депрессии, но не от потери памяти. Вернуть ей воспоминания он мог в любой момент, мог но не хотел. Марчелло любил Софию, любил страстно, каждой клеточкой, но пользоваться своим положением не стал. Он хотел ответных, таких же сильных чувств, но София грустила и скучала. Тогда он и стал выводить ее в свет. В этом и была ошибка...
Заметив сразу новоявленную красавицу, граф Армонти, его приемный отец, уже можно сказать старик, но ловелас каких во Флоренции мало, не попросил, потребовал представить ему 29летнюю чаровницу... Уже через неделю София повеселела, а через две Марчелло понял, что все его мечты самому обладать богиней рухнули, как карточный домик. Спустя полгода никому неизвестная красавица стала графиней, владелицей приличного состояния и и фирмы по пошиву модной одежды, граф баловал ее как своих любимых кошек и София же отвечала ему собачьей преданностью, вовсе не замечая томных взглядов пасынка, который был старше ее шестью годами.
Когда же граф умер...
Почему она начала вспоминать? Ведь так все было хорошо! Осталась бы с ним в Италии и все было бы как прежде, но снова Кэпвелл отнимал у него единственное счастье.
Дверь камеры с лязгом распахнулась.
- Эй, итальянец, к тебе посетительница...
«Она!!!», - Марчелло вскочил и бросился к выходу.
Сообщение отредактировал chernec: Среда, 23 июня 2010, 08:16:41