СКРЫТЫЙ ТЕКСТ
В зал неспешно входили пассажиры. Изыcканные вечерние платья , огоньки бриллиантов, сдержанный смех, негромкая беседа, легкий звон бокалов - утонченная увертюра к полнозвучной симфонии обеда. Впечатление усилилось, когда оркестр негромко заиграл ночную серенаду Моцарта, - легкие аккорды поплыли в раскрытые иллюминаторы, сливаясь с прохладой вечернего бриза и дыханием океана.
Иден сразу узнала соседа слева - они столкнулись на палубе почти перед самым отплытием- она не сомневалась, что он постарается вновь ее увидеть.
Ничего не значащая фраза, ответная, улыбка, брошенное остроумное замечание, случайное прикосновение...
К десерту они непринужденно разговаривали- словно случайно встретившиеся старые знакомые. Иден охватило странное чувство- но в отличие от первой встречи, в ней не было ни смущения, ни любопытства. Даже интерес к загадочности исчез. Было просто, легко и спокойно.
-И какими же культурными ценностями вы интересовались в Европе?
-- В основном, биржевыми сводками. Лондонская биржа, Амстердамские торги.
-Довольно однообразно. И, разумеется, вы повсюду выигрывали?
-Разумеется.
-Звучит еще однообразнее,- поддразнила она.
-Если хочешь властвовать над обстоятельствами, - усмехнулся он в ответ, - придется примириться с некоторой монотонностью.
-А вам это удается?- беспечно спросила она, пригубляя шампанское. Не слыша ответа и ощущая на себя долгий взгляд, она инстинктивно сменила тему: -
-И вам действительно не хотелось в какой-то момент променять лондонскую биржу на, скажем, британский музей?
-Не слишком люблю музеи.
-Отчего? Предпочитаете любоваться произведениями искусства у себя дома?
Произнося шутливую фразу, она слегка откинула голову и вся ее фигура приобрела на миг летящие очертания.
-Да,пожалуй,- негромко отозвался он.
Иден бросила на него быстрый взгляд.
- Ну, а вы? Вам удалось утолить в Евпопе жажду- разнообразия?
Иден не обратила внимания- тогда - на чуть изменившуюся на последнем слове интонацию. Подняв брови, она весело передернула плечами.
-В Сорбонне мне это вряд ли удалось бы, но я и путешествовала. Швейцария, Венеция, Шотландия. Без этого я бы, наверное, сбежала домой, не дождавшись окончания курса
Она на мновение замолкла, шаловливые огоньки чуть угасли, засветился теплый, чуть печальный свет.
-Я соскучилась по дому, по семье.... по отцу, - чуть тише прибавила она. - Все эти годы я была далеко от них- дальше и не придумаешь. Мне было весело, я хорошо проводила время, но трудно сознавать, что между тобой и самыми дорогими тебе людьми лежит океан.
-Да, я знаю.
Иден глубоко заглянула ему в глаза; ощущение, что это не банальная вежливость, что он действительно знает ее, понимает- лучше, чем кто-либо другой, - не смутило ее, напротив, наполнило глубоким доверчивым покоем, прежде чем она успела отмахнуться от него , как от нелепости.
-Вообще-то папа не хотел, чтобы я возвращалась раньше июня, - беззаботным тоном продолжила она, вновь поднося к губам бокал с шампанским, - но скоро его день рождения, и я решила, что сделаю ему сюрприз. Я и не думала, что так получится, и я попаду на первое путешествие легендарного лайнера.
-Думаю, оно и впрямь превратится в легенду. Кстати, это происходит чаще, чем нам кажется. Самый обычный день, час или место становится особенным. Можно понять это сразу, или чуть позже. Но это ничего не меняет.
Он говорил – это ощущение посещало ее не раз за вечер - слишком серьезно для светской болтовни, но это не смущало, напротив - негромкий голос, чуть отрывистые интонации придавали каждой фразе загадочность, неуловимые, ускользающие оттенки. Пока он говорил, неслышно вступили сумерки - непрозрачная , мягкая голубизна их окутала океан.
Из облачка, из воздуха, из грезы,
Из лепестков, лучей и волн морских…(с)
День - как дельфин, который,
Меняется в цветах - лишь для того,
Чтоб стать в последний миг прекраснее всего. (с)
На палубе Иден вынула из прически шпильки и, тряхнув головой, распустила по плечам белокурый поток. Сейчас оркестр играл Гайдна- легкие, переливчатые звуки, казалось, плыли над волнами, отражаясь в темной воде легкими всполохами света. Светилась над океаном линия заката - едва алевшие чуть выше облака подчеркивали спокойствие ровного золота.
-Если загадать желание между последним лучом и первой звездой- оно исполнится. Не сразу, и не вдруг, возможно, через год, возможно, через несколько лет. Но оно сбудется.
Иден улыбнулась его словам, но ее глаза были так же серьезны, как его. Она что-то прошептала, перегнувшись за борт и зачарованно глядя на искрившиеся в последних лучах волны.
-А ты?- спросила она, не поднимая головы. Он медленно поднял руку и коснулся распущенных по плечам волос.
-Посмотри! - вдруг радостно засмеявшись, обернулась она, увидела его жест, и, замерев на миг, вопросительно заглянула ему в глаза. Чуть помолчав, тихо продолжила, доверчиво не отстранившись: - Видишь? Дельфины...
Сверкающей водной гладью плыли дельфины, взмывая над волнами и вновь погружаясь в океан.
- В детстве мне всегда казалось, что нет никого счастливее их- когда они пытаются взлететь над водой. И пусть у них ничего не получается, дело ведь не в этом.
Перегнувшись слишком далеко, она утратила равновесие- но испугаться не успела. Его руки охватили ее, а Иден окутало такое же ощущении тепла, безопасности и силы. Даже не его, а ее, собственной.
Иден медленно повернулась к нему...В то мгновение, когда их губы встретились, пронизавший облака луч закатного солнца скользнул по прохладно- густо- синей воде.
Первые аккорды, донесшиеся из полуоткрытой двери, заставили ее вздрогнуть. Иден зябко повела плечами- но дохнуло на нее не холодом.
-Как странно,- вздрогнув, она взглянула на него, будто пыталась найти ответ – Я только что думала об ундинах – не знаю, почему.
-Тебе напомнил о ней океан,- не сразу ответил он.
-Или закат…Ундина встает из волн не на закате-? спросила она, не сводя глаз с волн.
-На рассвете.
- Да…- задумчиво проговорила она, припоминая старинную легенду и почти бессознательно крепче прижимаясь к нему, . - Она непостоянна и она всегда уходит… Но - она не просто обрекает на одиночество, она сама страдает от него.
В наступившей тишине заканчивалась увертюра к "Орфею" .Исполненная скорби мелодия окрашивала нежный опал заката печалью, а сияющая водяная гладь отнимала у музыки пронизывающую тоску, смягчала надеждой.
Окончание следует.