Ещё за дверью Мейсон услышал, как разрывается телефон.
В трубке раздался голос частного детектива.
- Добрый вечер, мистер Кепвелл. Я пытаюсь дозвониться вам второй день.
- Надеюсь, что добрый. Меня не было в городе. Какие новости?
- Интересующая вас особа покинула монастырь и поселилась в квартире одной из монахинь. Вчера вечером её привёз Марк Маккормик. Он остался ночевать. Утром мисс Дюваль вышла из дома вместе с ним, и вдвоём они провели этот день. Ходили в кино, гуляли парке, сидели в кафе. Недавно они вернулись.
Чёртова командировка! Нехорошие предчувствия накрыли Мейсона с головой.
- Они вели себя как влюблённые?
- На людях они не проявляли таких чувств, мило общались, выглядели как хорошие друзья, налицо взаимная симпатия. Пока это вся информация. Записывайте адрес, её номер телефона и мой для связи.
- Спасибо.
Опустив трубку на рычаг и отложив ручку, Мейсон попытался не отчаиваться, но безуспешно. Зачем он слушал доводы Дженис про женскую психологию и смиренно выжидал столько времени? Каждый день он успокаивался только тем, что Мэри живёт среди монахинь и её не тревожат визиты Маккормика. Он решил, что подвернувшийся под руку одноклассник выполнил свою миссию и больше не появится на горизонте. Нужно было отправляться в монастырь спустя пару недель её добровольного заточения и вымаливать у неё прощение! Или хотя бы перехватить их вчера, не допускать, чтобы Мэри и Маккормик провели ночь вместе. Сидя на диване, Мейсон отгонял самые худшие мысли и картинки, вереницей рождаемые воображением.
Нужно что-то предпринимать, пока он не потерял её окончательно.
Мужчина прижал вновь снятую трубку к груди, возведя глаза к потолку в надежде на помощь свыше, а затем принялся звонить.
- Слушаю.
Откликом сжалось и учащённо забилось сердце.
- Здравствуй, Мэри.
- Мейсон? – опешила собеседница. - Откуда ты узнал этот телефонный номер? Ты следишь за мной?! – в последних вопросах прозвучали нотки раздражения.
Марк насторожился и начал подавать какие-то знаки.
- Мэри, я так рад слышать твой голос. Я очень соскучился. Давай увидимся и поговорим. Пожалуйста, не отказывай мне в этом.
- Нам нечего обсуждать. Я прекрасно помню всё, что ты мне сказал.
- Я так долго ждал…
- Ждал?
- Это не телефонный разговор, но, Мэри, ближе тебя у меня никого нет. Я полюбил тебя, впустил тебя в свой мир. Я люблю тебя.
- Ты впустил меня только туда, куда хотел и посчитал нужным.
- Я боялся. Я осознал все свои ошибки и раскаиваюсь. Обещаю, что больше никогда ничего не буду утаивать, не обману и не разочарую тебя.
- Мейсон, я рада, что ты всё понял, но мы не сможем быть вместе.
- Я люблю тебя и жду.
- Напрасно. Наши пути разошлись. Устраивай свою жизнь. - Мэри казалось, что всё это произносит не она.
Марк аккуратно забрал трубку из её рук.
- Послушай, Кепвелл, не звони сюда больше. Ты испортил Мэри настроение и мне это очень не нравится. Оставь её в покое. Услышь меня сейчас: прекрати нас преследовать!
Мэри провела месяц в монастыре и сделала свой выбор. Мы знакомы сто лет, это много значит. Сегодня я сделал ей предложение, и скоро мы поженимся. Извини, ничего личного.
Женщина застыла с распахнутыми глазами и приоткрытым ртом.
- Дай трубку Мэри!
Марк чувствовал, что Кепвелл готов его убить. Он вернул трубку, порывистыми жестами и мимикой давая понять, что это единственный шанс отвязаться от Мейсона.
В растерянном отчаянии Мэри набрала побольше воздуха в лёгкие.
- Мейсон, уважай мой выбор. Я выхожу замуж за Марка.
- Ты совершаешь большую ошибку!
- Только потому, что ты так считаешь?
- Ты не любишь его. Мы с тобой любим друг друга!
- Что ты знаешь о любви? Я начинаю жизнь с чистого листа.
- Мэри, не принимай поспешных решений. Я приеду когда скажешь – сегодня или завтра.
- Я не пущу тебя на порог и не намерена с тобой общаться. Прощай!
- Что ж, будь счастлива! – он сцепил зубы, а, услышав короткие гудки, чуть не сломал телефонный аппарат.
Десятью минутами позже Кепвелл отменил наблюдение, пригласив частного детектива получить отработанный гонорар.
Марк старался не показывать довольного вида, Мэри же словно была не в себе.
- Что мы наделали? Теперь и моя жизнь – сплошная ложь. А он сказал, что ждал меня, - наконец тихо проговорила она.
- Он просто не привык проигрывать, - Марк приобнял её и усадил на диван.- Таких как Венди не бросают. Да и она не отстанет от него. Кепвелл – лакомый кусок. Я не хочу, чтобы ты стала трофеем, а тем более в эту грязь был втянут ребёнок. Мы всё сделали правильно. Когда эмоции улягутся, ты это поймёшь.
- Марк, извини, мне нужно побыть одной. Ты помогаешь мне, но, пожалуйста, уезжай завтра утром. Я не хочу портить тебе выходной.
- Как я тебя оставлю? Ты уверена, что справишься? – это должно было прозвучать заботливо, однако в его голосе ей послышалось облегчение.
Совершенно разбитая Мэри кивнула:
- У меня нет другого выхода.
- Мейсон, ты вернулся? В твоё отсутствие я нашла приличную и недорогую квартиру. Я заберу вещи, - впорхнувшая Дженис обнаружила полупьяного Кепвелла, сидящего на диване с недопитым бокалом виски в руках.
- Что случилось?
- Я должен помешать ей совершить эту чудовищную ошибку.
Дженис вопросительно смотрела на него. Пока ещё в состоянии пояснить, он тряхнул головой и посетовал, глядя на понимающую красавицу снизу вверх:
- Мэри выходит замуж.
- Неожиданно... Но откуда ты знаешь, что это ошибка?
- Я это чувствую. Мы созданы друг для друга. Я люблю её. Хотя, она такая же, как все. Даже хуже. Она разбила мне сердце, - в несчастных карих глазах блеснули слёзы.
Дженис решила повременить с переездом и остаться до утра. Она участливо присела рядом.
- И кто избранник?
- Одноклассник и друг детства, Марк Маккормик, с которым она уехала из Санта-Барбары.
- Маккормик?
- Угу, - принятый алкоголь и печальные думы помешали Мейсону проанализировать её реакцию.
- Что ж, наверное, они хорошо друг друга знают и подходят друг другу, если Мэри приняла такое решение, - в задумчивости констатировала Дженис.
- Я всё потерял. Мне так плохо, - его начало развозить.
- Пойдём в спальню.
Помогая раздеться, в стремлении утешить и облегчить мужские душевные страдания она поцеловала Мейсона в губы.
- Не надо. Просто полежи со мной.
Он горестно уткнулся в неё и почти сразу забылся пьяным тяжёлым сном.