Немного продолжения
- Маменька, мне нужно поговорить с вами, - услышала она в ответ. Тамара Георгиевна насторожилась, ибо сокровенных разговоров ее скромная, почтительная, но "себе на уме" дочка с ней не вела с момента выпуска в институте год назад.
- Что ж, Машенька, охотно тебя выслушаю, ты у меня девица разумная не по годам, так знаю я, что не глупости какие сообщать пришла.
Маша глубоко вздохнула, затеребила в руках батистовый платочек и проговорила:
- Маменька, только что Марк Макарцев...сделал мне предложение. Предложил выйти за него замуж.
"Ну вот, признание состоялось, можно и вздохнуть с облегчением".
Madame Долинская с притворным удивлением глянула на дочь. Да, примерно этого разговора она и ждала.
- Так что же ты? Вы так давно знакомы, и, не так уж слепы мы, матери, явно нравились друг другу всегда...Марк вполне порядочный молодой человек, сколько лет мы всю их семью знаем...Ты согласилась?
- Нет, маменька. Я попросила дать мне время...подумать до завтра. До шести вечера. И я не знаю, что ответить...Мы так давно дружим с Марком...он умный, добрый, нравлюсь я ему...наверное (Маша сама не замечала, как густо краснеет во время своей речи), но я не знаю. Не знаю.
Тамара Георгиевна вздохнула и притянула дочь к себе. Гладя непокорные прядки, выбившиеся из прически, мать заговорила ласково и спокойно:
- Не мне тебя заставлять, дорогая моя. Не хочу быть суровой крепостницей, чтоб мои же дети от меня стонали, да за произвол ненавидели. Дашь согласие Марку - пусть идет сюда, честь по чести руки твоей попросит, от меня отказа не будет. А не согласишься, так что же... - тут слова госпожи Долинской внезапно прервались приступом надрывного мучительного кашля. Маша в испуге отпрянула от матери.
- Мама, маменька, что с вами?