Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Суббота, 04 сентября 2010, 15:14:45
За вдохновение благодарю фикрайтера Natka, и посетителей темы "Иден - Керк", благодаря общению с ними многое, что я только чувствовала, сложилось в стройную картину, и сложился сюжет! Спасибо!
День первый
Керк Кренстон сидел в автомобиле, подаренном женой ещё в то время, когда они просто дружили, и старался набраться решимости, чтобы выйти из машины, встретиться с Иден и вести себя как обычно. Решение, принятое им каких-нибудь четверть часа назад, было жестоким и гнусным, он и сам это понимал. И так же прекрасно понимал, что если примет другое решение, которое пришло в голову первым, вряд ли долго пробудет мужем изумительной женщины, которую он очень любил, кто бы что ни думал. Впрочем, и из чувства собственности никому отдавать свою жену он не собирался. Значит, решение, принятое им, было правильным. Но до чего же гадко! Губы сами собой раздвигаются в саркастическую ухмылку, а глаза не улыбаются, а смотрят каким-то металлическим блеском. Керк увидел своё отражение в боковом зеркале и передёрнулся – видок, как у мертвеца! Но в любом случае, пора было идти в дом. И дальше вести себя как ни в чём ни бывало.
Когда он вошёл в холл, Иден сидела на диване, откинувшись на спинку, и смотрела в одну точку остановившимся взглядом. Пока она его не видела, он мог незаметно наблюдать за ней. И отметил странную напряжённость: голова покоится на спинке дивана, расслаблена, на лице никаких эмоций, руки вроде спокойно лежат на сиденье, а пальцы выпрямлены, как будто она пытается ими до чего-то дотянуться. Она как будто сдерживалась из последних сил, и уверенность молодого человека в своей правоте пошатнулась. Ему хотелось броситься к ней, прижать к себе, осыпать поцелуями… если бы только он знал, что она их примет! Но как раз в этом он не мог быть уверен. Он снова помрачнел, скручивая в себе нежность к измученной женщине – ей эта нежность не нужна, ну так и нечего её испытывать!
Иден тяжело потянулась к бокалу, стоящему на круглом столике. Взяла его в руку… и он неожиданно лопнул. Посыпались на диван осколки, потекла кровь, а женщина как будто даже не сообразила, что случилось.
- Иден! – он всё-таки кинулся к ней, на ходу вытаскивая из кармана носовой платок.
- Керк! Да что же это такое?! – она уже плакала, глядя на окровавленную ладонь. – Когда это кончится?! Когда это всё, наконец, кончится?! Когда?! Когда?!!!
Она, не давая перевязать ладонь, уткнулась в его плечо, обхватывая его за плечи, наверное, чувствуя, что сейчас он готов оказаться где угодно, только не рядом с ней. Но она не собиралась его отпускать. Не сейчас, когда сорвались все работавшие на пределе с той самой ночи предохранители. Она плакала долго, доверчиво прижавшись к нему, а его затошнило от себя самого, и он, даже не очень соображая, зачем, сделал то, чего делать не собирался.
- Иден, если ты сейчас перестанешь плакать, я отвечу на все твои вопросы, маленькая! – В это время в рыданиях случился перерыв, и он торопливо продолжил, боясь отступить:
- Иден, милая, ты не пыталась убить своего отца, я это точно знаю!
Вот тут вдруг прекратились слёзы, оставив после себя сухие всхлипывания. Она не могла задать вопрос, но смотрела на него огромными молящими глазами.
- Иден, я нашёл в доме Кастильо лоскут от платья, того самого. Но твоё платье совершенно целое, значит, кто-то сшил такое же, чтобы на тебя пали подозрения, понимаешь? – он говорил медленно и чётко, как с больным человеком. Он в самом деле испугался, что сейчас случится непоправимое – так она его слушала.
- Керк, что ты говоришь! Ты надо мной издеваешься?! Ты сам сказал, что нашёл меня на полу у папиной кровати! Ты что же, врал?! Да?!
Он заговорил ещё тише и спокойнее, чтобы ей приходилось вслушиваться в его слова.
- Чудо ты моё, я видел отключенный аппарат и тебя в отключке, а вовсе не тебя, отключающей систему. Понимаешь? Одно с другим вполне может быть не связано. Очень может быть, что тот, кто хотел тебя подставить, подождал какое-то время, вдруг ты сама отключишь аппарат, но ты не смогла, и тогда этот некто вошёл, и, может, даже твоей рукой выдернул штепсель. Потом сбежал, и уже после пришёл я.
Иден кивала в такт его словам, но он не был уверен, что она понимает то, что он говорит.
- Значит, я, правда, не пыталась убить отца? – спросила она, запинаясь на каждом слове.
- Правда, Иден, - мягко ответил он и потянулся в карман рубашки, скрытый пиджаком. Карман застёгивался на пуговицу, Керк промедлил, вытаскивая завёрнутый в бумагу лоскут, и всё это время жена следила за ним полными безумной надежды глазами.
Зато когда увидела лоскуток такой же розовой ткани, из какой было сшито её платье, передёрнулась всем телом и наконец-то расплакалась! Керк поднял жену на руки и побежал со своей ношей в спальню. И очень скоро сильно пожалел об этом. Иден рыдала так, что Керк вспомнил самые разные статьи из медицинского и психиатрического справочников, которые изучал незадолго до маминого самоубийства и после. Если бы они по-прежнему были в холле, кто-то из домашних мог вызвать врача, а сейчас Керк не мог отойти от жены: она так вцепилась в его рубашку, что сломала ногти! Как она только не чувствует боль в порезанной руке! Чёрт! И куда теперь бежать?! Почему, ко всем чертям, лампочка вызова есть только в комнате, где лежит в коме хозяин дома?! У его старшей дочери чуть ли не суицидальный настрой – нужно было нашпиговать сигнализацией каждый квадратный метр!
Оторвался от самобичевания он, почувствовав, что её сотрясает не та дрожь, что при обычном плаче. И – наконец-то! – начал действовать. Он потом побьётся головой о стену, что допустил подобное, а сейчас не время.
Обняв её так крепко, что она просто не могла дрожать и выкручивать себе руки, по-прежнему вцепившись в его рубашку, на которой не было уже ни одной пуговицы и карманов, он громко и чётко сказал:
- Иден, ты любишь отца, и он знает об этом! А когда он придёт в себя, мы все будем очень-очень рады! – и с облегчением выдохнул, сначала почувствовав, и только потом увидев, что она его услышала.
- Правда? – Иден неуверенно посмотрела на него.
- Да, конечно, - он мягко улыбнулся. А она, увидев эту улыбку, почти успокоилась. Много чего было, и ещё будет, наверное, но его слова и улыбка оказались тем самым стержнем реальности. Он всегда говорил то, что очень нужно было услышать и, что важнее, это оказывалось правдой! Вот как сейчас. Она устроилась поудобнее в его руках, он убрал волосы с её лица, и Иден поняла, что ни разу его таким не видела, и он ей таким нравится. Всегда безукоризненная причёска растрепалась, и кудрявые пряди упали на лоб, придавая лицу что-то мальчишеское. Ей захотелось узнать о нём то, чего не знала раньше, да и не интересовалась особо. Она словно воочию увидела мальчика, пришедшего однажды из школы с отличными, как всегда, оценками, и обнаружившего мать на кровати с таким белым лицом, что даже ему сразу всё стало понятно.
Керк видел и чувствовал обуревавшие её эмоции, его взгляд стал жарче, глубже, и она потянулась к нему губами, поцеловав прямо в затрепетавшие ресницы. И попросила, обняв его за шею:
- Керк, помоги мне забыть обо всём…
Он отнёсся к этой просьбе со всем энтузиазмом, и у него всё получилось.
Ночью её выбила из сна какая-то очень неприятная мысль, она вздрогнула и проснулась. И на её бедро немедленно опустилась рука, и совсем не сонный голос спросил:
- Что случилось, Иден?
- Ты не спишь? Почему? Поздно же? – она потёрла виски, борясь с подступающей головной болью.
Керк дотянулся до настенного светильника и включил мягкий свет. Его жена выглядела бы прелестно, если бы не этот беспокойный взгляд.
- Почему ты не спишь? – повторила она.
- Иден, ты заснула на моей руке, - улыбнулся он и потянулся. Она слабо откликнулась на улыбку, думая, что стоит выпить обезболивающего, но нельзя же их есть, как конфеты!
- Мне что-то очень нехорошее приснилось, но я не помню что, - ответила она. – И чувствую, что вспомнить важно!
- Значит, вспомнишь ещё, - беззаботно ответил он, чтобы она успокоилась.
- Наверное, - кивнула она. – Керк, можно спросить?..
- Рискни, - предложил он, укладывая её голову себе на плечо. Не только потому, что ему было приятно, но и затем, чтобы слышать, как стучит её сердце. Хватит с него сегодняшней истерики! Если не удастся убедить, он ей подсунет успокоительные под видом витаминов.
- Я не услышала тогда, где ты нашёл лоскут от того платья?
Керк напрягся, и она, почувствовав это, подняла голову:
- Что такое?
- Я его нашёл в сейфе в доме Кастильо, маленькая, - неохотно ответил он.
Иден вскочила и бросилась в ванную – к унитазу. Её рвало густой зелено-бурой слизью, а Керк удерживал её за плечи, чтобы не ударилась. Когда рвота прекратилась, он помог ей почистить зубы и вымыться, ему было не трудно. Он боялся только повторения той самой истерики – читал в своё время, что это может спровоцировать эпилептический приступ.
Но у неё, видимо, после всего не осталось сил: она тихо плакала, а когда они легли, уткнулась головой в его плечо и заснула.
Долгий-долгий день…
Утром Керк проснулся раньше и лежал, слушая тихое дыхание спящей любимой. Не так он представлял себе первую брачную ночь, но пусть, так тоже хорошо. Вот только что будет, когда она проснётся? Вдруг скажет, что лучше забыть то, что было ночью? Только не это! Почувствовав, что кулаки сжимаются сами собой, он мысленно отчитал себя: «Проблемы будем решать, когда они появятся! Ты от одних мыслей скоро до сердечного приступа дойдёшь, нервная барышня!»
Дождавшись, пока успокоится сердцебиение, он тихо поднялся. Ему не хотелось будить Иден, которая спала сейчас так спокойно, как давно не случалось, и было ещё одно дело…
Керк вошёл в комнату, где лежал Сиси, и записал показания приборов. Он делал это с тех пор, как они подружились, и он мог спокойно заходить сюда – ему так хотелось обрадовать Иден тем, что отец поправляется! Записи стали регулярными с тех пор, как он поселился в этом доме, и он три дня назад показал их заместителю главврача больницы, в которой диагностировали заболевание Сиси, но тот ответил, что сказать пока ничего не может, и вообще, раз человек до сих пор в коме – надо ждать. Приборы работают, жизнедеятельность пациента поддерживают, «и чего вы ещё, молодой человек, хотите?». Керк уж не стал объяснять ему, что хочет помочь жене, попрощался и ушёл. Зато как раз сегодня должна была состояться встреча с академиком, главным врачом лучшего в стране неврологического центра. Сегодня, через… - Керк посмотрел на часы, - … три часа. Надо бы поторопиться: если бы всё шло как обычно, он бы всё успел, но сегодня…
Иден проснулась, как раз когда он вошёл, и улыбнулась, увидев мужа.
- Ты уже проснулся? Тогда поцелуй меня, я уже соскучилась! – Керк положил тетрадь с таблицами, графиками и диаграммами на тумбочку, и подошёл к ней:
- Это обязательно, я тоже соскучился!
Иден, развязывая пояс его халата, предложила:
- Тогда возвращайся сюда!
- Я бы очень хотел, солнышко, - извиняющее улыбнулся он, - но у меня встреча в Сан-Франциско.
- Я с тобой! – сообщила Иден.
- Тебе неинтересно, зачем мне туда нужно? – поднял брови Керк.
- Мне интересно, - она скопировала его гримаску, - но я всё равно поеду с тобой, вне зависимости от причин!
- Хорошо, - протянул он. – Но всё же посмотри, какая у нас причина, - он подал ей тетрадь.
Иден открыла её и сначала ничего не поняла: даты, числа, графики… И только увидев что-то похожее на кардиограмму, поняла, что это.
- Керк! Но это же… Что это значит? – Она подняла на него взгляд.
- А ты не догадалась? – он, сев рядом, листал тетрадь дальше. – Вот, посмотри: видишь, вначале показания электрической активности мозга какие? А вот – сегодняшние! Иден, твой отец поправляется!
Она вытерла ставшие влажными ладони о его халат, и уткнулась в его плечо, слушая голос, спокойно объяснявший:
- Первые цифры – это черти что, а не показания! Помнишь, ты говорила, что врач сказал, что если бы твой отец не впал в кому, он умер бы от эпилептического приступа? А потом, видишь, - она посмотрела в таблицу, которую он показывал, - видишь, как постепенно выравниваются показатели? Судорожная активность по-ти-хоньку снижается, а вот эти показатели, - он ткнул пальцем в график рядом, - так же понемногу поднимаются!
Она посмотрела на обручальное кольцо на его руке, сообщила себе, какой была дурой, и это уже факт, но одно она-таки сумела сделать правильно, и посмотрела на мужа:
- Так куда мы едем, Керк? К папиному врачу?
- Нет, - он пружинисто поднялся и снял халат, достал из шкафа рубашку, и повернулся к ней лицом. – Этот врач сейчас на конференции, а его заместитель мне на днях сказал, чтоб мы спокойно ждали прекращения комы, и уж тогда… Мы едем в неврологический центр в Сан-Франциско.
- Понятно! – и она улыбнулась сияющей улыбкой, редко появлявшейся последнее время на её лице. – А скажите-ка мне, мистер Кренстон…
- Да, миссис Кренстон? – он вернул ей улыбку.
- А почему ты мне этого раньше не сказал?
- Хотел сделать сюрприз… Да и потом… - он пожал плечами, и отвечая на её вопросительный взгляд, продолжил, - … услышав радостную весть, ты бы тут же побежала к Кастильо, поделиться «по-дружески»… - Он отвернулся к шкафу, якобы затем, чтобы взять костюм.
Иден подошла к нему и заглянула в лицо:
- Керк… знаешь, так было бы, наверное, ещё вчера, до твоего прихода. Но теперь точно не будет – мне понравилось быть миссис Кренстон. – Она виновато улыбнулась:
- Я тебя измучила, да? Я сделаю всё, чтобы этого больше не было.
- Ты сама мучилась, маленькая, - с облегчением улыбнулся он. – Я не сержусь. Тем более, что сегодня я – победитель, - закончил он.
- Да! – согласилась его жена, и стала быстро одеваться.
К профессору Джозефу Бродерику они прибыли немного раньше, но ждать не пришлось – они встретили его, как раз когда он входил в свой кабинет, и Иден кинулась к нему, как к родному:
- Мистер Бродерик, нам назначено!
Он посмотрел на неё, заметил спутника рядом, и поздоровался с Керком за руку:
- Здравствуйте, мистер Кренстон, я вас ждал! И у вас очень красивая жена, - располагающе улыбнулся он.
- Спасибо! – ответили они хором.
Академик сел за стол, сразу приняв очень официальный вид, и Керк протянул ему тетрадь. Пока он изучал записи, молодые люди сидели на топчане, не спуская с него глаз и стараясь по выражению лица догадаться, что мировое светило думает. Читал записи он долго и внимательно, Иден еле усидела на месте. Наконец, подняв голову, академик открыто улыбнулся.
- Знаете что, мистер Кренстон? Если вам вдруг понадобится работа, я с удовольствием возьму вас к себе ассистентом. Знаете, как я стал доктором наук? Мой друг работал над проблемой судорожной готовности мозга, и так же, как вы, подробно, снимал показания у многих-многих больных. Потом он, к сожалению, умер… сгорел на работе, как говорят, - пояснил он, и улыбка его погасла. – Но он оставил подробные записи, из которых неопровержимо следовало, что если понизить уровень ликвора… - он заметил непонимающее выражение на лицах собеседников, и быстро закончил, - стало понятно, что особо влияет на эпилептические и подобные им приступы! Так вот у вас, - он кивнул на тетрадь, - тоже очень подробные записи, хотя вы ведь не врач?
Пока Керк собирался ответить, Иден сообщила:
- Мой муж не врач, но он всё, чем занимается, делает хорошо!
И муж, и врач рассмеялись, и последний сообщил:
- Ну, что я могу вам сказать, миссис Кренстон? Вам наверняка уже всё объяснил муж! Налицо улучшение мозговой деятельности, и я бы даже сказал… - Иден схватила Керка за руку и подалась вперёд, - что если так будет продолжаться и не случится ничего нехорошего, ваш отец полностью восстановится, без больших последствий. Так что скоро вы будете о его болезни только вспоминать!
Иден вскочила, одним прыжком подскочила к врачу:
- Правда-правда?!!!
- Абсолютная правда! – он выпрямился и посерьёзнел, показывая, кто отныне будет командовать парадом. Иден чмокнула его в щёку и, похоже, собиралась поцеловать руку, а когда он, разгадав манёвр, не дал этого сделать, бросилась на шею мужу, смеясь, плача и крича:
- Всё в порядке!
Переждав период ликования, академик сообщил:
- Я мог бы даже приехать к вам на следующей неделе – всё равно приеду с инспекцией в ваш город. – Когда молодые люди выразили бурную радость по поводу его предложения, он сказал:
- Но я бы очень хотел, чтобы вы непременно выполнили то, что я вам скажу!
Они с готовностью кивнули.
- Вы сейчас очень рады, просто счастливы. А ещё совсем недавно всё было не так, да? – дождавшись смущённого кивка от обоих, продолжил: - Так вот, чтобы не случилось всяких нехороших последствий, предлагаю вам обоим три месяца попить мягкое успокоительное средство. Оно выписывается не просто по рецепту, а по специальному пропуску, поскольку им лечат военную элиту. Оно очень мягкое и безвредное, но, на самом деле, очень хорошее. Я вам его пропишу, и поскольку я участвовал в его создании, у меня оно есть. Девушка, - он остановил собирающуюся возразить Иден, - вас уже недели две преследуют постоянные головные боли, снимаемые только таблетками, я прав?
- Да, - согласилась она.
- Ну, вот видите! Так что вот, - он взял рецептурный бланк, написал дозировку и время приёма, протянул Иден и подошёл к электронному сейфу.
- Но, профессор, - подала голос Иден, посмотрев бланк, - тут принимать придётся три месяца по три раза в день, обоим! А когда нам, в таком случае, можно будет зачать ребёнка?
- Противопоказаний нет, миссис Кренстон…
- Просто Иден, - перебила она.
- Хорошо, «просто Иден», - слегка иронично согласился он. – Так вот, противопоказаний нет, но если у вас нет совершенно особых причин, повремените, пожалуйста. Во время беременности вам и без того придётся понервничать, зачем вам это усугублять? Чтобы роды начались раньше срока? Зато выпить первую таблетку можно хоть сейчас, только обязательно за час до еды. Ну, и вечером перед сном.
- Хорошо, профессор! – с готовностью согласилась Иден, и молодые люди, договорившись встретиться в Санта-Барбаре, вышли из кабинета. И Иден тут же, не обращая внимания на снующих туда-сюда людей, крепко обняла Керка. Они стояли обнявшись, пока она не подняла голову, сообщив:
- Знаешь, хорошо, что ты в пиджаке, действительно хорошо, - и, отвечая на его непонимающий взгляд, - просто, когда ты в одной рубашке, мне хочется её снять, а здесь так много людей!
Керк помедлил секунду и расхохотался, запрокинув голову:
- Да, это было бы некстати! Нас бы точно забрала полиция нравов!
- Но вот это же я смогу сделать, а? – и она взлохматила его безукоризненно лежащие волосы. – Вот таким ты мне гораздо больше нравишься!
- Подумать только, когда я приехал в Санта-Барбару и познакомился с тобой, я специально парился в этих костюмах, чтобы произвести на тебя впечатление! Значит, я был неправ?
- Мы оба ошибались, мой хороший, - согласилась Иден. – Хорошо хоть, вовремя решили исправить ошибку!
Разговор подошёл к ошибкам, а буквально вчера Керк едва не совершил такую, при одной мысли о которой ему становилось холодно. Срочно нужно было менять тему разговора. Керк оглянулся по сторонам.
- Иден, давай найдём, где тут можно обычной водой запить таблетки, и сходим пообедаем. Я, например, проголодался, а ты?
Когда, пообедав в уютном небольшом ресторанчике аккурат напротив больницы, они вышли на улицу, Иден сказала:
- Знаешь, мне так хочется сделать что-нибудь… бесшабашное, что я не выдержу двух часов в машине. Да и ты, наверное, врежешься во что-нибудь или превысишь скорость, если мы прямо сейчас поедем. У тебя есть какие-нибудь идеи, как провести время?
- Если хочешь, можем пойти в кино, будем там обниматься на последнем ряду в темноте, - предложил Керк. – А можем прогуляться по модным магазинам, - дополнил он. – Я в полном твоём распоряжении.
- А может, прогуляемся по берегу? – озорно предложила Иден.
- Держась за руки? – стараясь быть серьёзным, поинтересовался Керк.
- Конечно! Чтобы ты не потерялся. Но сначала… - она посмотрела на мужа оценивающим женским взглядом. – Сначала заглянем-таки в магазин мужской одежды, и купим тебе рубашку с коротким рукавом и лёгкие брюки. Ты спаришься в этом на пляже, и у нас будут проблемы с зачатием.
- Ну, знаешь ли, - картинно оскорбился Керк, - по-моему, этой ночью ты не была разочарована!
- Никоим образом, - согласилась Иден, и прыснула, не выдержав серьёзного тона. – И чтобы ты меня очаровывал как можно дольше, начнём мы с лёгкой и удобной одежды для тебя!
Когда через полчаса они вышли из магазина, оба полностью экипировались для прогулки по пляжу и возможного купания в море. Лёгкое белое платье без рукавов с широкой летящей юбкой, украшенной красными экзотическими цветами по подолу, выбрал для Иден муж, а она украсила его лёгким пляжным костюмом, выбранным за очень милую белую рубашку с коротким рукавом. Они прогулялись по городу, погуляли по пляжу босиком, стараясь, чтобы ноги утопали в песке, купили в прибрежном ресторанчике очень вкусную пиццу (или им так казалось сегодня?), и только когда стало темнеть, поехали домой. В машине Иден заснула, устав от обилия впечатлений, и Керк млел, слушая лёгкое дыхание, хотя где-то на задворках сознание было опасение – вот позовёт сейчас во сне «Круз!», и что тогда делать? Но после такого долгого дня, наполненного нежностью, он легко справился с этой мыслью.
- Иден, мы приехали, - он легонько погладил её по плечу.
- А, что? – она открыла глаза, и была сейчас такой сонной и милой, что ему захотелось зацеловать её до полной потери соображения у обоих. Автомобильная лампочка светила тускло, однако это Иден увидела и потянулась к нему.
- Ну что, пойдём? – предложила она.
- Нет, ты не пойдёшь! – ответил Керк. – Я тебя на руках понесу!
Иден рассмеялась и согласилась, и пока он нёс её к дому, не знала, чего ей больше хочется: чтобы домашние их увидели, и тогда она сразу расскажет им сногсшибательные новости об отце; или лучше отложить новости на завтра, а самим незаметно проскользнуть, не встретив ни одной живой души, и закрыться в спальне.
Когда влюблённые вошли, у мирно болтающих Мейсона, Келли и Тэда в прямом смысле отпали челюсти. И они даже не поняли, от чего больше: от вида смеющейся Иден на руках торжествующего Керка, или оттого, что младшая сестра выглядела гораздо лучше и даже моложе, чем ещё вчера!
Керк отнёс жену на диван и сел рядом, а Иден тоном капризной принцессы сказала:
- Почему нас никто не встречает? Где ужин с пятью переменами блюд, украшенный в цвета американского флага холл, где праздничный салют, в конце концов?!
Все рассмеялись, а Мейсон вдобавок решил, что сестра в наркотическом опьянении. Видимо, эта мысль отчётливо отразилась на тонком подвижном лице, потому что Иден пояснила:
- Нет, дорогой старший братец, я не под наркотиками и не пьяна! Вернее, пьяна – от счастья! – и она прижала к щеке ладонь Керка.
- Может, ты расскажешь, что произошло, сестрица? – в тон ответил Мейсон.
Келли и Тед дружно закатили глаза и попросили:
- Ну, не надо хоть сейчас, а? Пожалуйста!
- Не будем! – согласилась Иден. – Я больше вообще ни с кем ругаться не буду, - и она рассмеялась смехом абсолютно счастливого человека.
- Это почему ещё? – Мейсон, пожалуй, только больше уверился, что с сестрой творится что-то не то. Мало того, что Иден улыбки рассыпает на весь дом, мало того, что она прижимается к этому Кренстону, так она, как будто этого мало, ещё и с ним, Мейсоном, нормально разговаривает! Если небо до сих пор не рухнуло на землю, значит, сестра не в себе.
- Потому что я теперь точно знаю, братец, что чудеса всё-таки бывают. Редко-редко, но случаются. И мне этого чуда на всю жизнь хватит!
Супруги Кренстон снова принялись целоваться. Когда они оторвались друг от друга и восстановили дыхание, Тед, как самый вменяемый, спросил:
- Так вы расскажете, что случилось, или нет? Или вас нужно рассадить по разным местам, чтобы вы не отвлекались?!
- Ну, попробуй, Тед, может, и получится! – рассмеялась Иден.
- Иден, - потеряла терпение Келли, - ты не отвлекайся, рассказывай, что ты узнала такого, что кажешься не вполне вменяемой, а?
- Тогда давайте, попросим Розу принести что-нибудь поесть! Мы голодные, между прочим, и уставшие!
Позвали Розу, заказали ей чаю с куском шарлотки каждому. Роза предложила к шарлотке сидр, по английской традиции, но Иден отказалась – ей нельзя даже совсем чуть-чуть спиртного. Когда домашние дошли до последней точки кипения, Иден при поддержке Керка рассказала-таки о том, что они узнали сегодня в клинике. Все очень радовались, но Мейсон решил в очередной раз помучиться совестью: муж сестры каждые два дня снимал показания приборов, а Мейсон только расстраивался, а потом психовал. Иден заметила его состояние и погладила по плечу.
- Мейсон, не ты один не подумал об этом. Для того, чтобы ставить эксперименты, да ещё и долгосрочные, нужны мозги учёного. А мы с тобой – романтики.
- И мы – тоже, - согласилась Келли.
Этот долгий-долгий день подходил к концу. Они не забыли перед сном выпить таблетки, и Керк вспомнил, наконец, какая мысль не давала ему покоя с сегодняшнего утра.
- Иден, когда я тебя вчера увидел, придя домой, ты как раз взяла в руки бокал. Что в нём было?
Иден не сразу сообразила, о чём идёт речь, и он взял её ладошку и провёл пальцем по длинным царапинам.
- А, это… - в бокале был не коньяк, всё куда проще! Брендон предложил мне с ним поиграть в ресторан, и налил несколько разных газировок в один бокал. Потом пошёл изображать делового человека, пришедшего в ресторан для рабочей встречи, и тут пришёл ты. Пришёл… Обними меня, и…
- И! – согласился Керк, потому что понял, что нужно делать.
Продолжение следует...
Сообщение отредактировал ice-fate: Воскресенье, 05 сентября 2010, 06:12:15
Наверх
с кем угодно, только не с Иден, хотела "найти" Ему другую женщину, которая любила бы Его по-настоящему. и считала, что Иден на это не способна и не достойна Его. Но после твоего фанфика уже не считаю это невозможным, видя, какие у них тут нежные и трогательные отношения, на руках Он ее носит. Настораживают только таблетки, надеюсь, 
ice-fate (Суббота, 05 декабря 2009, 09:23:17) писал:
В принципе охотно верю, что Керк мог поступить благородно. Но, имхо, Иден как-то резко и быстро поменялась 
Иден поэтому вырвало тогда.
