Скажи мне: "Да!" или Поездка в Вегас. - Санта-Барбара: законченные фанфики

Когда Мейсон узнал, что Брендон сын Ченнинга, он был взбешен и, угрожая рассказать мальчику правду, потребовал от Сантаны выйти за него замуж. На самом драматическом моменте появился СиСи, и Сантана ускользнула. А вот как бы могла разрешиться ситуация без его вмешательства?

Скажи мне: "Да" или Поездка в Вегас.

Не везет в картах - повезет в любви.

СиСи Кепвелл прослушал очередную серию гудков и положил телефонную трубку. Сантана не отвечала на звонки, и это вселяло в него тревогу. Днем с ней был Мейсон, а от своего старшего сына сейчас он ожидал всего, чего угодно - от безобразной шутовской выходки до настоящего преступления. Тот, кто застрелил собственного брата, не остановится ни перед чем!

- Я должен ехать к Сантане.

- Ты думаешь, что-то случилось? - спросила Келли.

Ее голос звучал слабо, как у смертельного уставшего человека. С болью в сердце СиСи отметил болезненную бледностью дочери, синие тени, залегшие вокруг глаз, страдальчески опущенные уголки губ.

- Тебе нездоровиться? - спросил он, не слишком надеясь на правдивый ответ.

- Все в порядке папа, - Келли вымученно улыбнулась. - Просто голова болит.

- До сих пор?! Голова не может "просто болеть" весь день! Ты должна обратиться к врачу.

- Мне уже лучше, папа, - это была ложь!

СиСи ясно видел, что Келли пытается принять непринужденный вид. Она отбросила волосы с лица привычным изящным жестом, но тонкие пальчики задержались на виске.

- Тебе лучше прилечь, котенок, - он постарался смягчить тон, чтобы не напугать ее.

Келли слишком рано покинула больницу. Его девочка не могла оставаться в бездействии, узнав правду о преступлении! Она хотела, чтобы Мейсон признался... Опять Мейсон! Из-за него Келли не долечилась и мучится от головной боли!

- Мне пора идти.

Келли пошатнулась, СиСи едва успел подхватить ее.

- Доченька!

Слабый стон слетел с ее губ. Келли была на грани обморока.

- Роза, вызывай врача! Немедленно!

Страх за дочь вытеснил все прочие мысли.

***

А между тем, в доме Сантаны Андраде...

Сантана загнанно огляделась. Выхода не было! Мейсон заслонял дверь, и сдвинуть его не представлялось возможным. Сантана не могла и предположить, что окажется в подобной ситуации. Только не она! Только не с ним! Мейсон даже в детстве бесился, молча... Ему можно было твердить: "Нет", можно было играть и обламывать, можно было предложить провести ночь вдвоем, обнимаясь, и не опасаться, что он не сдержит обещания обойтись без секса. А теперь, теперь... Сантана с ужасом осознала, что он сильнее физически и не слышит сейчас ничего, кроме голоса своих желаний. Столь же ясно она понимала, что не подчинится ему, даже не изобразит покорность. Его настойчивость всегда пробуждала у нее яростное неприятие. "Нет, нет, нет!" - твердила она в детстве, будь Мейсон хоть тысячу раз прав. "Нет, нет, никогда! Ни за что!" - стучало у нее в висках сейчас.

- Нет! - выдохнула Сантана.

- Да! Ты скажешь: "Да!". Ты будешь твердить: "Да, да, да!", умолять...

- Никогда! - она вложила в крик всю свою решимость.

Молнией Сантана метнулась к столу и схватила нож.

Признаться, она плохо представляла, что будет делать с ним - кинется на Мейсона или поразит себя, если он попытается ее коснуться - поэтому держала нож двумя руками на уровне груди острием вниз.

- Положи нож, - Мейсон сделал шаг к ней и слегка отодвинулся от двери.

- Ни за что! - отчеканила Сантана, судорожно сжимая рукоять.

Мейсон сделал еще шаг по направлению к ней. Ее сердце бешено колотилось о ребра - кажется, у нее появился шанс! Расширенными глазами Сантана следила за своим противником. который медленно приближался к ней, а значит, отходил от двери. Вот сейчас, сейчас! Она рванулась к выходу, но ошибка Мейсона оказалась хитрым маневром - он ждал ее броска и перехватил прежде, чем Сантана достигла цели. Нож выпал из выкрученных рук. Она вскрикнула от боли и отчаяния. Мейсон заломил руку ей за спину, дернул к себе и плотно обхватил, прижимая локоть. Вырваться из его стальной хватки не было никакой возможности. Сантана лишь теряла силы, тщетно напрягая мускулы. Мейсон не оставил ей ни малейшего шанса ударить его, поцарапать, укусить. Она могла только наступить ему на ногу, но без каблуков такое действие не производит должного эффектна. Мейсон, похоже, не заметил ее усилий расплющить ему ступню.

Сантана изнемогала в этой дьявольской пародии на объятия. Всей кожей она ощущала жар его разгоряченного тела - двойная преграда ткани ничуть не умеряла его. Сердце Мейсона тяжело бухало в груди, и его удары мучительно отдавались в ее нервных окончаниях.

- Ты полюбишь меня, - горячее дыхание обожгло шею.

- Ненавижу! - страстно выкрикнула Сантана.

- От ненависти до любви... - его губы касались мочки уха так нежно - и это бесило больше, чем костлявые пальцы, сжимающие запястье до синяков!

- Никогда, никогда...

- Ты будешь моей! Сегодня, сейчас... Всегда! Ты полюбишь меня! - горячие губы скользнули по ее скуле.

Сантана резко вздернула голову, и они стукнулись лбами.

- Никогда я не буду твоей! - ее голос был хриплым от ненависти. - Ты можешь изнасиловать меня... Ты мужчина, ты сильнее. Но ты не заставишь полюбить тебя! Я не скажу: "Да".

- Скажешь! - в глазах Мейсона появился ледяной блеск. - Скажешь: "Да", станешь моей женой... Верной, любящей женой... Или я расскажу Брендону правду о его родителях. О том, как они избавились от него, потому что он мешал им...

- Это неправда!

- О том, как его мать бросила его сразу после рождения и не вспоминала пять лет. Как она развлекалась, путешествовала, делала карьеру... А потом увидела такого славного малыша и захотела отнять его у той, которая заботилась о нем, любила... Он возненавидит тебя, Сантана! Будет бояться тебя. Ты не сможешь даже подойти к нему.

- Нет! Мейсон, нет! Ты не сделаешь этого!

- Сделаю, - его голос звучал спокойно и уверенно. - Если мне достается лишь ненависть и презрение, вы тоже сполна нахлебаетесь их!

"Мама была права!" - на глазах Сантаны закипали слезы. "Она предупреждала меня. Предупреждала, что Мейсон будет мстить за свою боль".

- Пожалуйста, не надо, - прошептала она. - Не делай этого... Я прошу... - Сантана душила рыдания, рвущиеся из груди, голос прервался всхлипом.

- Выходи за меня замуж, - Мейсон поцелуем снял слезинку. - Скажи: "Да" , и я сделаю тебя такой счастливой, какой ты не бывала даже в мечтах. Обещаю. Ты будешь счастлива со мной.

Безнадежно! Он не слышит ее, не понимает... Не хочет понимать!

- Мейсон, - взмолилась она, - не разрушай то хорошее, что было между нами! Наша дружба...

- Не было никакой дружбы! - Он схватил ее за плечи и развернул к себе. - Я люблю тебя, люблю много лет, и ты должна полюбить меня!

Сантана помотала головой. Из ее глаз брызнули слезы, побежали по щекам. Мейсон убрал прядь волос, упавшую ей на лоб, очертил пальцем лицо. Сколько она себя помнила, он не выносил слез, но сейчас смотрел холодно и безжалостно. Неумолимо, как воплощение Немезиды.

- Брендон получил мою долю наследства, - сказал он тихо. - А я заберу у него детство. Ты можешь не допустить этого, Сантана. Ты можешь...

Можешь защитить своего сына. Сантана прикрыла глаза не в силах видеть ледяное лицо. Брендон - ее мальчик, ее дорогой мальчик! Как же она виновата перед ним!

- Пять лет прекрасный возраст, чтобы познакомиться с реальностью. Брендон уже знает о смерти - умер его отец - пора узнать о предательстве.

- Ты же спас ему жизнь! - прошептала Сантана.

- И спасу от будущих разочарований.

Он еще может насмехаться! бессердечное чудовище! Как она могла хоть на миг счесть его человечным? Нельзя было подпускать его к себе - нужно было гнать, отталкивать! А она... Как она допустила саму мысль, что Мейсон способен стать ей другом! Она же знала, какой он! Знала о его жестокости и мстительности. Мама предупреждала, что Мейсон опасен, но она не боялась. За себя не боялась! Но под ударом оказался Брендон. Ее мальчик! Он не должен страдать.

- Все в твоих руках, Сантана, - вкрадчиво произнес Мейсон. - Твоя жизнь... Моя... Брендона...

Ничего подобного она не ощущала. Напротив, Сантана чувствовала себя совершенно беспомощной. Как тогда в Акапулько на родильном столе, когда твердая уверенная ладонь медсестры закрывала ей глаза. Она теряла своего ребенка. Теряла его вновь! Нет, она не допустит его страданий! Она защитит Брендона любой ценой!

- Ладно, - пусть, даже такой, - я выйду за тебя замуж.

Мейсон молчал. Он убрал руки с ее плеч, но его лицо сохраняло прежнее упрямое выражение.

- Я говорю: "Да", - силы оставили Сантану, она опустилась на диван.

- Ты выйдешь за меня замуж, - Мейсон наконец прервал затянувшуюся паузу. - Сегодня.

- Почему сегодня? - Сантане было все равно. Лишь бы этот кошмар скорей закончился.

- Чтобы отец не вмешался - с него станется.

Только сейчас ей пришло в голову, что можно было согласиться для вида, а потом тянуть время. Можно было обратиться к СиСи - чтобы ни происходило между ними, такого он бы не допустил. Но уже поздно. Слишком поздно.

Сантана безучастно смотрела на проводимый в ее комнате профессиональный обыск. Много времени это не заняло - Мейсон спрятал обнаруженное удостоверение во внутренний карман и обернулся к ней:

- Идем. Вегас ждет нас!

***
Самолет взлетел и взял курс на Вегас. Мейсон откинулся на спинку кресла. До сих пор он рвался к заветной цели, как десятиборец к олимпийской медали, последовательно пересекая финишную черту каждого этапа. Найти документы, доставить Сантану в аэропорт, купить билеты, пройти регистрацию, посадить ее в самолет... Все! Можно выдохнуть. Никуда она теперь не денется! До приземления... А там, возможно, придется выдержать еще один раунд.

Внутренности скрутились в тугой узел. В горле пересохло. Сегодняшняя эмоциональная встряска далась ему тяжело. Чувства, желания, так долго сдерживаемые, смиряемые, вырвались наружу, сметая все его так долго и старательно возводимые крепостные стены. Душа без их привычной защиты сжималась в комок, пытаясь спастись от рвущих ее ледяных ветров. Хотелось замереть, не шевелиться, застыть. Любое движение причиняло физическую боль, словно не осталось не вывернутых сустав и не порванных сухожилий. Мейсон даже дышал через раз - воздух обжигал легкие.

Ангел милосердия в облике улыбчивой стюардессе предлагал напитки. Он взял коньяк, с трудом сделал первый глоток - обжигающий напиток побежал по пищеводу, притупляя ощущения. Второй пошел легче. Мейсон наконец смог вздохнуть.

Он искоса взглянул на Сантану - она смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Даже в измятом платье с растрепанными волосами она была невыносимо хороша. Его любовь, его боль, его греза! Никогда еще он не был так близок к исполнению своей заветной мечты и отступить не мог... Отступить?! За шаг до победы? Нет! Эту битвы он выиграет во что бы то ни стало! Пусть вся его жизнь летит под откос - отец отрекся, сестра поверила клевете, со дня на день ему предъявят обвинение в убийстве - Сантана сказала: "Да!"

"Серьезно?" - съехидничал внутренний голос. "Думаешь, Ченнингу она с таким лицом "Да" говорила? И в постель шла, как на эшафот?"

"Лицо, как лицо, - отмахнулся Мейсон он непрошенного критика, - серьезное.. Главное, я доказал..."

"Доказал, что любовь, которую Ченнингу дарили от всего сердца, ты можешь получить только обманом и насилием. Блестяще!"

"Хватит! Сантана будет моей..."

"И чем же это отличается от банального изнасилования? Тем, что ты угрожаешь не ей ножом у горла, а пятилетнему ребенку крушением его мира?"

"Я же не стану ее принуждать. Буду терпелив, нежен... Она поймет..."

"Как только ты ослабишь хватку, она сбежит. А с выкрученными руками, поймет лишь то, как сильно тебя ненавидит".

Милосердная стюардесса с коньяком прекратила шизофреническую беседу. Голоса в голове смолкли, по венам побежало приятное тепло, ощущения притупились. Затуманенное сознание отметило тот факт, что он как-то слишком быстро опьянел. Мейсон попытался вспомнить, когда он спал? А лучше, когда он ел в последний раз? Точно не в эти сутки.

Сантана сидела все так же прямо. Христианка, брошенная на арену к диким зверям на потеху праздной римской толпе. "Бросьте жертву в пасть Ваала, киньте мученицу львам..." Отступать поздно. Того хорошего, что все-таки было между ними в последние недели, уже не вернуть. "Она мне больше не поверит". А самолет - не поезд, за стоп-кран не дернуть, на ходу не спрыгнуть... Значит, вперед! Прямо к цели, не замечая препятствий. "Она полюбит меня, - пообещал себе Мейсон, - наверное".

***
Сантана горько усмехнулась Вот она и выходит замуж за Кепвелла! Не за Ченнинга, о котором мечтала, не за СиСи, которого могла полюбить. За человека, которому всегда говорила: "Нет" и не могла сказать ничего другого. Кстати, где он?

Мейсон играл в блэкджек, а точнее, проигрывал - кучка фишек рядом с ним таяла на глазах. Правильно, чем еще заняться перед бракосочетанием? Постараться избавиться от лишней наличности и остатков трезвого рассудка! Возможно, это ее шанс... Ни денег, ни документов... Можно подойти к охраннику,.. И что сказать? Правду? или лучше соврать? Боже, как стыдно!

Поздно. Мейсон уже подошел к ней. В руках он держал бутылку шампанского, перевязанную пышным бантом.

- Подарок казино за сделанную суточную выручку? - она постаралась вложить в голос максимум презрения.

- Не везет в картах... - пьяно ухмыльнулся Мейсон. - В любви же мне повезло!

Сантана резко развернулась и пошла к выходу.

- Подожди... Минуточку, я, кажется...

- Что?! - она обернулась.

Мейсон шарил по карманам.

- Кажется, у меня вытащили бумажник...

- Как?

- Профессионально! - он развел руками. - Ни денег, ни документов.

- Этого не может быть!

- Можешь меня обыскать, - он растянул губы в похабной клоунской улыбке.

- А билеты?

- Они были в бумажнике.

- Мы что - застряли здесь?!

- Хуже, мы не сможем получить лицензию, - печально сообщил Мейсон. - Зато у нас есть шампанское, - он аккуратно скрутил проволоку с горлышка.

- О, Боже!

- Знаешь, дорогая, я очень рад, что необходимость отложить нашу свадьбу так тебя огорчает, но, если посмотреть с другой стороны, у нас появилась прекрасная возможность организовать самую великолепную церемонию, какую видела Калифорния. Ты же наверняка думала и о фасоне свадебного платья, и об украшении зала, и о первом танце. Ты устроишь свадьбу своей мечты, Сантана!

- Как мы вернемся в Санта Барбару?!

- Не расстраивайся. Нас ждет сказочное будущее! За это нужно выпить, - Мейсон протянул ей бутылку.

- Прекрати! - в ее голосе зазвучали истерические нотки. - Мейсон, я хочу домой! Завтра утром мне нужно быть на работе!

- Какое совпадение - мне тоже, - пробормотал он, отхлебнув шампанского. - Нам нужно лишь найти монетку... И телефон.

***

Сантана сгорала от стыда, пока Мейсон звонил Иден. Он нес какую-то невероятную чушь, в реальность которой просто невозможно было поверить. Что должна думать обо всей этой истории Иден! Что она подумала о ней?!

Потом они ждали самолета. Мейсон допивал шампанское. Сантана дрожала от холода, гордо отвергнув предложенный пиджак. Наконец прилетела Иден. В ее глазах плясали веселые чертики, а тон, которым она предложила взять выходной, был нарочито деловым и серьезным.

***

Они возвращались в Санта Барбару. Сантана осталась в салоне с Мейсоном. В настоящее время этот Кепвелл бесил ее гораздо больше, но он спал, а значит, молчал, тогда как Иден за штурвалом бодрствовала. Оказаться под прицелом ее насмешливых глаз было уже слишком!

Мейсон пошевелился. Взгляд Сантаны зацепился за черный уголок, выглядывающий из внутреннего кармана пиджака. Смутное подозрение заставило ее подойти ближе и вытащить... Бумажник! У Сантаны тряслись руки, когда она открывала его. Билеты из Вегаса, права... наличных, правда, нет, зато кредитная карта на месте!

- Мерзавец, - с чувством прошептала она, пряча свои права. - Какой же ты мерзавец!

Бумажник она небрежно запихнула в карман и села на свое место. Самолет начинал снижаться.