Выйдя из здания, едва сознавая, что делает, он прислонился к стене, с силой вжав в нее ладонь. Все растворилось в оглушающем, разрывающем осознании бессилия, бессилия укрыть ее, уберечь , бессилия просто быть с ней, быть рядом. Уйти отсюда, поужинать дома, проснуться в своей постели- привычные вещи казались предательством, когда она там.
В какой-то момент стемнело.
***
Ноэль снова попыталась поднести чашку к губам, но в конце концов бессильно уронила голову на трясущиеся руки.
Несколько часов назад в тюрьме ей было действительно все равно. Теперь страшное слово »убийство» все ярче и ярче разгоралось перед ней, бросая темные отсветы на такие родные, хранящиеся в памяти картины.
Роберт, с новорожденной дочуркой …
Вот она безуспешно пытается надеть на Айрин теплую шапочку, но малышка наотрез отказывается, пока за дело не берется папа.
Айрис боится зубного врача и входит в кабинет только с папой, то и дело спрашивая его, точно ли не будет больно.
Малышки срываются с места в разгар самой увлекательной игры с ней и мчатся в холл с самозабвенным криком: " папа пришел" ..
Вырывают друг у друга трубку и наперегонки рассказывают ему все- все о прошедшем дне..
А после его возвращения несколько вечеров подряд требуют " еще немнооожко про Астраю"...
Нет, она не будет верить этому, не сможет. Это просто.
А еще проще не думать об этом. Думать только о муже, отделяя его от … от всего услышанного.Даже услышанного от него самого.
Дрожь не унималась, она снова попыталась взять себя в руки, когда услышала шаги. Медленные, неуверенные, словно идущий пытался наощупь найти дорогу.
-… Роберт!
Он взглянул на нее настолько издалека, что Ноэль на миг охватило сомнение в собственной реальности.
-Ты… ты свободен? Да?
Вместо того, чтобы кинуться вперед, она чуть отступила, пытаясь справиться с оглушающим страхом.
-Да.- безучастно произнес он. Постепенно в глазах появлялось узнавание.
-Под залог?
-Совсем.
Теперь она бросилась к нему, обняла. Он ответил ей настолько машинальным жестом, что руки Ноэль опустились.
-Что… что случилось? Роберт..
Испуг в ее глаза, надрыв в голосе окончательно достучались до него.
-Ноэль..послушай…
Он снова замолчал, будто собирался с мыслями, будто вспоминал слова.
Ноэль взяла со стола остывший чай и молча подала ему.
-Ты же не делал этого, да?- мягко спросила она, когда он вернул ей чашку. -Нет?
-Нет.
-Но…
Она сжала виски, пытаясь справиться со все растущим ощущением кошмара.
-Роберт, поговори со мной! Расскажи… Что, что еще могло произойти? Я узнаю, что ты в тюрьме, слышу от тебя, что ты виновен, что ты убил человека…И потом - ты приходишь домой и смотришь на меня так.. так...будто меня здесь нет, будто тебя ]нигде нет!!!
-Ноэль, сядь. Я..
-Иден? Снова - Иден?
Он кивнул. Несколько минут оба молчали. Наконец она подняла голову.
-Расскажи мне,- попросила она. –Расскажи. Это… нужно. Нам обоим. Прошу тебя.
***
Он говорил негромко, часто останавливаясь, никогда не взглядывая на нее.
Ноэль слушала, уже не ощущая в ревущем потоке боли отдельных всполохов, обжигавших ее при словах : «Иден …полюбили… ».
Он продолжал.
Ноэль смотрела на опущенное лицо, нервно подрагивающие руки, и видела, видела другое..
***
Прежде чем она успела осознать, насколько он стал важен для нее, это уже произошло. Тихо, незаметно, неуловимо, безусловно, безоговорочно, неостановимо, неминуемо.
Сначала она просто дышала каждой минутой общения, брошенными вскользь фразами, случайными встречами рук. Каждый день готовилась к уходу ( в компании она работала временно), понимая, что надо разорвать эту зависимость- чем скорее, тем лучше.
Потом было все. Первая, почти случайная встреча, прогулка. Небрежный, самоуверенный поцелуй. Еще одна встреча.
Позже она начала понимать, что за скрытностью, язвительностью и уверенностью кроется что-то еще. Что-то глубокое, что-то, делавшее этого чужого ей человека пронзительно родным и ..важным.
Он полюбил её. Полюбил. Она всегда видела любовь в его глазах, она никогда не сомневалась в ней пока.... Пока не увидела эти же глаза при упоминании Иден. Нежность, забота, понимание, тепло - все это было и с ней и для нее. Но - никогда с такой пронзительной бесконечностью,…
Уверенный в себе, иногда жесткий, мгновенно принимающий решения - Ноэль позволила себе научиться доверять ему, полностью. Это странным образом гармонировало с привитой ей с детства властностью, выливаясь, разве что, в частые увлекательные споры.
Ноэль наслаждалась теперь так необходимым ей- с детства- чувством безопасности.
Безопасности - она рассказала ему и об этом:
Старшая сестра была серьезно больна в течение многих лет. В семье держались, но Ноэль всегда знала, что все надежды родителей, все их ожидания сосредоточены на ней. Она рано повзрослела, с 14 лет родители принимали ее советы, ставшие чуть позже распоряжениями. Ноэль это нравилось, но иной раз – было просто и чуточку страшно. И тогда хотелось, чтобы кто-нибудь – сильнее ее родителей, сильнее ее самой - взял бы контроль на себя…
Она много раз видела, как закрывались лица родителей, и научилась делиться своей болью настолько, насколько это было необходимо и не спрашивать о чужой.
На все это накладывалось чувство ответственности перед сестрой, чувство долга.
Но потом…юность, 17 лет. Ноэль все чаще и чаще уставала. От всего. От тишины в доме, от определенных правил, от внимания и тепла, которые нужно было дарить сестре,.. да, от сочувствия.
Это не было осознанным протестом, Ноэль ужасалась тому, что ощущает, обещала себе, что завтра, вот прямо завтра, все будет иначе, завтра она придет к сестренке, почитает ей… расскажет что-нибудь интересное, насмешит, покажет фокус и надавит ей стакан любимого сока.
А сегодня она забывала вовремя подать ей таблетки.
Время шло.
Однажды Ноэль позвонили и позвали. Куда, она уже не помнила. Она страшно обрадовалась, долго выбирала платье, укладывала волосы. А сестре в этот день было чуть похуже, родители задерживались, и она немного капризничала.
И Ноэль разозлилась.
Не давая себе времени остановиться, не давая себе времени понять, что говорит, Ноэль кричала все, что передумала, накопила, собрала в минуты удовольствия.
Потом она хлопнула дверью и убежала. Уже через 10 шагов остановилась.
Путь назад она запомнила навсегда. Но так, наверное, и не прошла его.
10 шагов.
Годы и годы любви, доверия, тепла. И минута, одна минута - предательства.
Конни забыла обо всем на следующий день.
Ноэль - уже через неделю. Не забыла, просто запретила себе вспоминать тот вечер. Ведь ничего особенного не произошло.
Это было правдой. Конни даже не запомнила слов сестры, в тот вечер они поцеловались, Ноэль шумно приготовила чай, распаковала печенье, они наперегонки хрустели палочками с корицей, и почти напугали родителей оглушительным весельем. Искренним - у Конни. Маскирующим, отодвигающим осознание - у Ноэль.
Да, тот вечер она вскоре забыла.
Она помнила другое.
У нее не было комплекса вины, просто…Просто она знала, что не справилась, не потому что не смогла, а потому что не захотела. Просто с этим связано было очень многое в ее характере.
Готовность понять. Нелюбовь к громким словам, к пафосу. Недоверие к себе. Вообще боязнь произнесенного, боязнь разрушения. Любовь к теплу, к простому, защищенному дню.
Она рассказала все это Роберту. Рассказала спокойно, даже сухо,не обвиняя себя и не оправдывая, просто рассказала. И была благодарна ему за то, что выслушал. « Послушай, ты смогла дать сестре больше, чем забрала в те минуты. Вы любили друг друга, это нельзя разрушить»..
Потом умерла Конни.
Ноэль плакала, плохо спала, смотрела старые фотографии, запиралась, мало ела, похудела. Через неделю стала приходить в себя. Через две недели- для родителей - полностью оправилась. Иначе и нельзя было.
Но только Роберт- через много недель - смог помочь ей действительно вернуться. Через какое-то время она с удивлением поняла, что не стыдится того, что успела рассказать о себе, о том, чем жила. Так раньше не было ни с кем, ведь начиная с наиболее уязвимых рубежей , она закрывалась даже от родителей. ***
- ..арестован.
Ноэль резко подняла голову.
-Арестован? Но..ты же мог сказать правду?
Он не ответил.
Ноэль поняла. Не мог.
-И...
-Был суд. Меня приговорили.
-Ты… был в тюрьме.
-Пока не удалось сбежать.
-Сколько?
Секундная пауза. Устало- безучастное сплетение и расплетение пальцев.
-Неважно.
Ноэль знала. Пронеслись обрывки фраз, неупоминания дат. До 1984. ..пробел…..белое пятно... белоснежный кусок тьмы длиной в пять лет.
-А она? Почему они ничего не сделала, почему не вернулась?!
Он впервые поднял голову.
-Она не могла. Она даже не знала, что он мертв. Она ничего не знала.
Безоговорочное принятие, безусловное оправдание. Ноэль отвела взгляд.
Продолжался рассказ.
***
Он не улыбнулся, когда впервые взял на руки дочурку. Ноэль была удивлена, пока не взглянула ему в глаза. ***
Он закончил.
Ноэль молчала. Вспышка за вспышкой освещали прошлое, открывали, нет, объясняли все то, что раньше было непонятно.
Наконец она подняла на него глаза. Мгновенно пронизало ощущение его полной беспомощности.
-Роберт…но..теперь ты же не вернешься туда и..
-Это уже не поможет.
Ноэль замерла. Огненным комочком зашевелились, заплясали обида, боль, злость. Она судорожно глотнула, запрещая, запрещая себе говорить. Опустила голову.
Через мгновение он неуверенно, но бережно дотронулся до ее щеки.
Не надо..не надо.. – билась в ней просьба, выговорить которую уже не было сил.
-Ноэль...,-он обнял её,- милая... прости меня.
Она не двинулась. Чувствовала, как он целует ее в волосы, слышала его голос.
-Это закончится, Ноэль, я обещаю.
Он обнял ее крепче, словно пытаясь унять сотрясавшую ее дрожь.
-
Если бы я мог прекратить это,- глухо проговорил он. -
Прости, что позволил всему этому коснуться тебя.Тянущая пустота рвала изнутри, лишала самообладания. Острое ощущение законченности того, что было, и начала отдельности давило ее почти невыносимой тяжестью, а первым порывом было - вырваться. Потом - еще хотя бы на немножко, на недолго…забыть и забыться…вобрать, скопить еще чуточку тепла.. укрыться от уже бьющего в спину ледяного дыхания одиночества.
Сообщение отредактировал Джой: Четверг, 08 марта 2012, 02:07:47
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Понедельник, 05 марта 2012, 23:29:55
Наверх
Цитата
Мне очень нравится твой фик 
