Счастье…оно для Иден бывает разным. Бывает ярким и брызжущим, когда Чип и Адриана обнимают ее и хохочут, или дерутся с ней подушками, или вместе с ней вдохновенно рисуют, оставляя цветные пятна на ее руках и одежде.
Оно бывает тихим и нежным, когда они с Крузом сидят у детских постелек и вдвоем рассказывают сказку на ночь.
Оно бывает алым, страстным, когда они запираются в своей спальне и знают, что их не потревожат.
Оно бывает теплым и уютным, когда она приходит в дом родителей и становится все той же маленькой принцессой, которую нужно гладить по голове и целовать в лоб, как в ее детстве.
Оно бывает колючим и забавным, когда она шутливо переругивается с Мейсоном за общим столом, картинно выясняя, что же главный в управлении Кэпвелл Энтерпрайзис.
Оно бывает нелегким и долгожданным, когда в их отношения с Келли снова заглядывает солнышко сестринской любви – и остается там навсегда.
Оно бывает простым, с родным запахом детства, когда в Санта-Барбаре выдается очередной солнечно-счастливый денек, и она подставляет лицо солнцу и, улыбаясь, по-кошачьи жмурится.
Оно бывает торжествующим и по-хорошему гордым, когда ей удается воплотить в жизнь какой-нибудь свой особенно удачный бизнес-проект.
Оно бывает мягким и умиротворяющим, когда она может сесть у камина, укрыться пледом и потеряться на страницах любимой книги.
А еще оно бывает печально-светлым, кристально чистым. Счастье – драгоценность. Счастье – тоска. Счастье, перламутровой жемчужиной скрытое на дне раковины, которую она открывает едва дыша. Это бывает нечасто. Например, когда она долго стоит на ветру и смотрит туда, где море сливается с небом. Когда на случайной радиостанции в случайном кафе включают ту самую музыку. Когда она прикрепляет к костюму любимую брошь, в которой никто из близких не признает своего подарка - та как-то сама появилась среди ее украшений. Счастье, при появлении которого Адриана однажды спросила, почему мама такая грустная. А Иден ответила, что она не грустная, а просто очень счастливая. Подхватила свою девочку на руки и пошла домой. В другое счастье.
Потому что это сверкающее счастье – оно не должно быть видно никому.
От его сияния не слепнет только она.
И она снова осторожно закроет хрустальную раковину, чтобы потом еще и еще открывать ее, стараясь ни штриха не забыть в этом счастье, налюбоваться, надышаться им. Ее счастьем.
Сообщение отредактировал JaneBennet: Вторник, 13 ноября 2012, 02:14:02