Не отрекаются, любя
***
Придя домой после работы она выложила на стол купленные продукты и, раздевшись, повалилась на диван. Теперь ее звали Кэтрин Стинг, и она совсем не была похожа на Иден Кепвелл Кастилио из ее прошлой жизни.
Некоторое время назад после упорной борьбы ей, наконец, удалось подавить в себе все незваные агрессивные личности, но тем не менее она продолжала жить под чужим именем чужой жизнью. Чтобы как-то свести концы с концами, она работала секретарем в небольшой конторе и на заработанные деньги оплачивала съемную квартиру и регулярные консультации врача. Врач хвалил ее за достигнутые успехи, однако предупреждал о вероятности возникновения рецидивов. Но Иден не боялась жить здесь, вдали от родных краев, среди посторонних ей людей. Если когда-нибудь какая-нибудь из ее личностей снова даст о себе знать и причинит, например, вред ее коллегам на здешней работе или вдруг нападет на хозяйку ее съемной квартиры, это будет, конечно, ужасно, но она сумеет вынести это. Но Иден не могла допустить, никак не могла допустить, чтобы пострадали те, кто ей дорог – родители, Круз или дети. Никогда и ни за что она не допустит этого.
И именно поэтому некоторое время назад Иден отправила письма своим родным – отцу и Крузу. Она сообщила им, что жива и достигла успехов в лечении, чтобы они не волновались за нее, но сообщила и о своем решении – никогда не возвращаться. Это все, что она могла сделать для них. Она очень любила их и потому собиралась сделать все, чтобы их защитить, пусть даже от себя самой. Она искренне желала своим близким счастья. Счастья без нее.
Желать счастья родителям было легко. Иден не сомневалась, что ее мама и папа будут вместе, они ведь так любят друг друга. А Мейсон, Келли и Тэд, а также многочисленные внуки – те, которые уже есть, и те, которые наверняка еще родятся в будущем, скрасят ее родителям старость.
А вот Круз… С Крузом все было гораздо сложнее. Холодным рассудком Иден желала Крузу счастья с другой женщиной, новую семью и любовь, но стоило ей подумать об этом, представить в своем воображении, как ее сердце кричало: «Нет!».
Некоторое время назад она сама свела Круза со Сьюзен, в своем прощальном письме также написала о ней. Задвинув подальше ревность, которую она сама обозвала эгоизмом, Иден посоветовала Крузу обратить на Сьюзен внимание и пожелала им совместного счастья. И теперь ее воображение упрямо рисовало ей картинки совместной жизни Круза и Сьюзен. Уютный дом, тепло от камина, вкусный ужин… Они играю с детьми, ведут беседы, смотрят телевизор… Потом укладывают детей и идут в спальню... Нет! Нет! На этом моменте Иден не выдерживала. Она закрывала лицо руками, трясясь всем телом, как будто это могло прогнать навязчивые видения.
Иногда же было по-другому. Иногда Иден просто смотрела на фотографии Круза и детей, гладя пальцами родные лица на снимках, целуя их, прижимая к сердцу.
Она так скучала по ним, так хотела к ним… Иногда ее даже посещали мысли о том, чтобы вернуться. Но она пресекала их на корню. Не имеет она права так рисковать. И не имеет права сейчас вторгаться в жизнь ее бывшего мужа, которую он наверняка только-только наладил без нее.
Так и бежало время. Ночи Иден Кепвелл Кастилио проводила в безутешных рыданиях и тоске по любимым людям, а утром Кэтрин Стинг, надев темный парик, шла в офис выполнять свои секретарские обязанности.
В какой-то момент Иден вдруг поняла, что не выдержит так больше. Ей надо увидеть тех, кого она любит больше жизни. Нет, она не будет попадаться им на глаза, не будет вносить смятение в жизнь Круза, не будет травмировать Чипа и Адриану своим внезапным кратковременным появлением. Она просто посмотрит на них… издалека… одним глазком. Она должна увидеть их улыбки, должна знать, что с ними все хорошо.
В тот вечер Иден Кепвелл Кастилио, показав в кассе автовокзала документы на имя Кэтрин Стинг, купила билет до Санта-Барбары.
***
Ей так и не удалось увидеть ни Круза, ни детей. Сколько раз она приходила к их дому, заглядывала в окна, рискуя даже быть замеченной, но не увидела никого. Дом был пустым, казалось, что там никто не жил. Могли переехать? Вполне возможно. Только где их теперь искать? Неужели так и придется вернуться обратно, не сделав то, ради чего она приехала?
Возможно, Иден бы так и поступила, если бы ей на глаза не попался плакат, повергший ее в шок. «Круз Кастилио, обвиняемый в убийстве, находится в федеральном розыске», - такова была надпись на плакате под фотографией Круза.
Круза разыскивает полиция? О, Господи!
Вне себя от беспокойства Иден так хотела узнать подробности этой истории, но не могла расспрашивать об этом кого-либо, чтобы не обнаружить свое присутствие. Лучшее, что ей пришло в голову – это пойти в библиотеку и взять подшивку газет, что она и сделала. Ее ожидания оправдались, в прессе дело об убийстве некого Френка Гудмана, в котором признался Круз Кастилио, освещалось более чем подробно.
Иден перелистывала страницы газет и вдруг обомлела, наткнувшись на фотографию убитого. Нет, такого не может быть, таких совпадений не бывает.
В ее памяти живо всплыл эпизод, когда однажды она, торопясь по своим делам, вдруг увидела лежащего на земле человека. Иден остановилась, вышла из машины, подошла к окровавленному мужчине, осмотрела его, проверила пульс. Тот был мертв. Иден попыталась найти телефон, чтобы анонимно вызвать полицию, но услышав звуки полицейских сирен, поспешила скрыться, поняв, что этот труп найдут и без нее. Вот, собственно, и все. Ничего, казалось бы, не значащий, мимолетный эпизод в ее жизни, о котором она давно забыла. Но кто бы знал, кто бы мог подумать, что в убийстве именно этого человека сейчас обвиняют ее Круза.
Иден нисколько не осудила любимого, узнав, что его обвиняют в убийстве. Круз не мог просто так убить человека. Если он сделал это, значит, у него были на то весомые причины.
Что там пишут в газетах об этом Френке? Его обвиняли в сексуальных домогательствах Би Джей Уокер – внебрачной дочери Круза, когда та была еще ребенком. Иден не понаслышке знала, как ужасно сексуальное насилие, и только чудовище может сделать это с женщиной. Но кем надо быть, чтобы сотворить такое даже не со взрослой женщиной, а с маленькой девочкой… Читая газетные статьи, Иден сама возненавидела этого Френка Гудмана всем сердцем и от души считала, что он заслужил смерти.
Однако же у американского правосудия иной взгляд. Иден вспомнился суд над Крузом по обвинению в убийстве Елены Николас. И приговор – пожизненное заключение. И ни для присяжных, ни для судьи не имело значения, сколько зла Елена причинила ей и ее семье. «В нашей стране запрещено убивать даже таких, как Елена», - вспомнились ей давно услышанные слова. И если бы Круз тогда действительно был виновен в убийстве Елены Николас, он бы сидел в тюрьме до конца своих дней. И если сейчас Френка Гудмана убил он… Нет! Нет! «Не будет этого!» - сказала Иден сама себе. Она этого не допустит. Не может Круз сесть в тюрьму. Кто тогда позаботится о Чипе и Адриане? Он должен быть на свободе, должен растить их детей. Кто, как не он.
А ее, Иден, жизнь и так почти кончена. Вряд ли тюремная камера будет сильно отличаться от той каморки, где она прячется от всего мира последние годы.
Она была там, она трогала труп, при внимательном изучении должны были обнаружить на нем и ее отпечатки пальцев… Волне возможно, что она обронила там свой волос, или что кто-то мог заметить номер ее машины, проезжавшей недалеко от того места… Есть шанс, что в ее версию поверят, и она не упустит этого шанса.
***
Через полчаса Иден Кепвелл Кастилио была в полицейском участке.
- Я хотела бы сделать признание, - сказала Иден. – Я хочу признаться в убийстве Френка Гудмана.
Сообщение отредактировал Иден Кастилио: Суббота, 27 октября 2012, 15:37:29