Несколько дней после Рождества

Дорогие сиренки! Не судите строго. Я просто очень их люблю и очень хочу написать о них. Каждую минуту я не знаю, что напишу в следующую. Картинки просто проносятся перед глазами, а я их как могу записываю.

***

Рождество… Он терпеть не мог Рождество. Душевный и теплый праздник, и…очень семейный. Если, конечно, у тебя есть семья. У Роберта ее не было. Единственная, рядом с кем он чувствовал себя «дома», уехала из города на неизвестный срок и в неизвестном направлении. Они так скомкано простились при Крузе: было совершенно непонятно, стоит ли ему на что-то надеться. Роберт усмехнулся. Можно подумать, если бы надеяться было не на что, он выбросил бы ее из головы и увлекся бы кем-нибудь другим – да вон хоть ее хорошенькой сестрой! Он не мог забыть ее все эти десять лет – разве можно сейчас, когда он как никогда близок к ней, рассчитывать на то, что это наваждение оставит его? Эта женщина обладала над ним невероятной властью – и порой он ненавидел себя за свою слабость. Пожалуй, единственную настоящую слабость Роберта Бара – и единственную черту, которая продолжала связывать его с Робертом Парризи.

Спустя пару дней после Рождества Роберт просто сел в машину и поехал прочь из города. Так, как однажды уехали они с Иден, когда она буквально выкрала его из-под носа у Келли и Круза. Он не мог больше оставаться на одном месте: ожидание убивало, а движение давало ложную веру в то, что ты как-то действуешь.

Роберт гнал машину все дальше и дальше: внимание, которого требовала дорога, позволяло ни о чем не думать. Опомнился он уже когда начало смеркаться и стало понятно, что пора думать о ночлеге. Свернув с основной дороги, он вскоре нашел маленький симпатичный отель. Внутри было довольно уютно, и это еще больше располагало к тому, чтобы остаться.

Утром солнце так радостно светило в окно, что нельзя было не улыбнуться, не подойти к окну, не выглянуть в сад и не застыть в удивлении: он был весь в снегу, таком редком для окрестностей Санта-Барбары. Роберту сразу же захотелось спуститься в сад. Он отошел совсем недалеко от гостиницы, как наткнулся на маленького забавного гнома. То есть это, конечно, был просто маленький мальчик в слишком большой шапке, которая сползала на глаза, но Роберт улыбнулся и про себя назвал его гномом. Мальчишка откуда-то радостно улепетывал, периодически оглядываясь и задорно смеясь. Удержаться было невозможно: Роберт слепил снежок и легонько запустил им в гнома. Мальчик обрадовался игре – Роберт не стал уворачиваться и тут же получил ответным снарядом в живот. Гном радостно засмеялся, запрокинув голову, и Роберту его лицо показалось знакомым. «Если мой сын однажды назовет тебя «папа», - всплыли в памяти слова. Нет, этого не может быть.
- Чип! Чи-ип! - раздалось невдалеке. Значит, может быть. Потому что этот голос он узнал бы из миллиона. Он обернулся. Его светловолосая сирена быстрым шагом шла к ним, толкая перед собой коляску и встревожено глядя на сына. – Чиппер! Как не стыдно убегать от мамы!
- Мы играем! – весомо пояснил Чип и запустил в Роберта еще одним снежком. Иден перевела на него глаза…
- Ты…


Черт! Он даже знал, о чем она сейчас подумала: он каким-то способом разузнал, где они, и приехал вслед за ней.
Черт! Она даже знала, как глупо сейчас выглядит: он выследил их, а она не гонит его, а стоит и пытается не улыбнуться. Потому что Чип так смеется, и потому что у Роберта очень забавный вид с этими следами от снежков, и потому что…она почему-то рада видеть его?
Нет, не «почему-то». Она всегда рада видеть его. Даже когда зла на него. Даже когда ссорится с ним. Даже когда ссорится с Крузом. Даже когда старается быть хорошей матерью. Даже когда… можно не продолжать. Сколько бы она ни проклинала себя, сердце продолжает делать кульбит, как и тогда, десять лет назад. Нет, это уже не любовь. Вот только почему?..

Чип. Это он спасает положение. Он возмущен, что с ним перестали играть и с удвоенной силой обстреливает мужчину. Роберт, видя, что изгнание ему не грозит по крайне мере в ближайшие минуты, отвечает мальчику. Иден, видя радость Чипа, сдается и присоединяется к ним. Троица гоняется друг за другом, бросается снежками, выкрикивает угрожающие лозунги…и все хохочут как ненормальные. В конце концов Чип и Иден, объединившись против превосходящих сил противника, валят Роберта в снег. Чип отчаянно забрасывает его горстями снега (настолько огромными, насколько позволют его маленькие ручки), а Иден просто сидит рядом, смеется и стряхивает снег со своих роскошных волос. Она так красива, что хочется зажмуриться – чтобы не ослепнуть. Она давно не была так сияюще красива – просто потому, что уже очень редко улыбалась по-настоящему.

- Ну все, все, я повержен! – Роберт поднимает руки. Чип издает торжествующий вопль. Иден поднимается и протягивает ему руку.
- Ты сражался достойно, но никому не устоять перед нашей командой.
- Уверена? – Роберт улыбается и резко дергает руку вниз, и Иден неловко падает на него. Обоим нестерпимо хочется смеяться. Вот только Иден не может не думать о том, как все это неправильно: она уехала, чтобы побыть с детьми и спокойно подумать, а вместо этого разыгрывает тут семейную идиллию с абсолютно чужим им человеком. Чужим? Стала бы она радостно валяться в снегу с чужим человеком?
- Нам пора, - Иден торопливо поднимается. – Чип, не снимай шапку, ты простудишься. Пойдем в номер. Адриана уже наверняка замерзла.
Она торопливо разворачивает коляску, говорит то с Чипом, то с Адрианой, то с обоими – все, чтобы не замечать Роберта. Можно подумать, если она не будет на него смотреть, он просто исчезнет.
Роберт не вмешивается. В конце концов, это ее право. Пусть идет. Кто знает, не захочет ли она вернуться.

***

Сообщение отредактировал JaneBennet: Пятница, 26 августа 2011, 00:32:26

JaneBennet (Суббота, 25 декабря 2010, 22:21:30) писал:

JaneBennet с почином тебя!

Мне понравилось...очень хорошая картинка пронеслась у тебя в голове обожаю такие милые семейные сценки:love: ...их практически не было в фильме и в фиках они довольно редко встречаются.

Это просто зарисовка или будет продолжение?

В любом случае спасибо....я улыбнулась

Очень надеюсь, что будет продолжение. Такое ощущение, что я смотрю рождественский фильм с моими любимыми героями

Ой. *смущаюсь* Девочки, спасибо вам большое за отзывы! Так порадовало ваше внимание!
Я очень хочу написать более-менее законченную историю, хоть и небольшую. Так что постараюсь!

JaneBennet, спасибо за фик!!!!
Точка отсчета мне очень нравится. Именно на моменте знакомства Роберта с детьми для меня сериал закончился. С удовольствием буду читать альтернативу, ибо нам показали фигню (имхо) после той сцены.

Цитата

Очень жизненно

Цитата

вот и я про то. Скомкали линию просто, бездари Так что вся надежда только на тебя

Цитата

классное описание и настроение появляется соответствующее

Сценка с Чипом и Иден - милая и приятная. Подстать семейному празднику

Цитата

Я так понимаю, они соседи, встретяться где-нить за обедом может быть

Все очень понравилось. Жду продолжения!!!

JaneBennet (Суббота, 25 декабря 2010, 23:21:30) писал:

Ой, как легко и приятно читается))
JaneBennett, здорово!!:rose: Мне ОЧЕНЬ нравится!!

Сообщение отредактировал Джой: Понедельник, 05 ноября 2012, 18:40:25

JaneBennet, спасибо за новый фик про Иден и Роберта!

***

Роберт сидел у камина и смотрел на огонь, крутя в руках бокал виски. Он вспоминал утреннюю встречу, и ему было тепло. Что бы она ни решила, сегодняшние воспоминания останутся с ним – как и все другие.
«Если однажды мой сын назовет тебя «папа»… Значит, Круз опасается этого. Значит, это возможно? Но он не хочет отнимать у Круза детей. Сегодня утром он был так весел, играя с Чипом, просто потому что рядом было Она. И на секунды можно было вообразить, что это их дети. Воображаемое счастье. Только такое он и знал последние годы.

- Не помешаю? – тихий голос заставил его вздрогнуть. Он ждал ее, но не верил, что она придет. Она знала, что, если спустится в общую гостиную на первом этаже, наверняка встретит его, но все-таки спустилась.
Вместо ответа Роберт пододвинул второе кресло поближе к камину.
- Сегодня их легко было уложить. Чип так набегался за день, - Иден улыбнулась, глядя на огонь. – Он ни разу не играл в снежки.
- Я тоже играл считанные разы. Так что мне это доставило не меньше удовольствия, - Роберту даже нравилось, что она смотрит на пламя и он может беспрепятственно любоваться ею.
- А мы однажды всей семьей ездили на Рождество в Лапландию к Санта-Клаусу. Мне было лет десять, наверное. В тот Новый год я просила его, чтобы обратный путь не был таким долгим.
Снова улыбки. Почему она стала так часто улыбаться, оказавшись вне Санта-Барбары?
- И вот там мы веселились на славу. Особенно мы любили санки. Спускались кто быстрей: мы с Ченнингом или Келли с Тэдом. Мы были старше, тяжелее, и поэтому ехали быстрее, а они так на нас злились, - Иден легко рассмеялась. – Где, интересно, был Мейсон в это время?
- Ты так тепло о них говоришь.

Если бы она хоть раз сказала так о нем!
Если бы он знал, как она рассказывала бы о нем, если бы смела рассказывать!

- У меня удивительная семья.
- Да, этого у вас не отнять. Вы семья – прежде всего семья.
Иден вспомнила глаза Келли, когда она сказала, что еще ничего не решила по поводу Роберта. Да уж. «Прежде всего семья». Она покачала головой.
- От нас ничего не остается. Тэд. Келли. Я…
Иден опустила голову. Он знал, о чем она. Тэд исчез и не шлет новостей. С Келли у них последнее время все больше непонимания. А она сама…если это будет продолжаться, Кэпвеллы не простят ее. Ее, принцессу, мисс правильность, идеальную жену из сказки об Иден и Крузе. Они так долго лепили ее такой, лепили всем семейством – ненавистным ему семейством – и почти добились своего. Авантюрная, взбалмошная и бесконечно милая девочка, которую он знал десять лет назад, теперь была запрятана так глубоко, что, казалось, ее уже и не было. Роберт непроизвольно сжал кулаки. Как они смели сделать ее такой? И как она позволила это им? Ответ был один – она любила их. Их всех: властного СиСи, противоречивую Софию, загадочного Мейсона, капризную Келли, и мистера Я-Лучше-Знаю-И-Всегда-Прав – да, его она любила больше всех. И сейчас, когда она сидит здесь, бледная и уставшая, она все равно тепло улыбается, думая об этих людях. Потому что они хороши? Нет, потому что хороша она.

- Ты здорово держишься.
- Спасибо. Я…, - «чувствую себя такой одинокой», - хотела она произнести фразу, сказанную однажды Софии. Но нет. Этого она больше не скажет никому. Он не должен знать, насколько сильный клин вбил между ней и семьей. – Я так устала.

Он понимал это «устала». Видел, слышал, ощущал, как она боролась за него с ними всеми. Не за то, чтобы быть с ним – а просто за то, чтобы они относились к нему справедливо. Чтобы они не ненавидели его. Чтобы они не считали глупостью те пять лет, что он провел за нее в тюрьме. Чтобы каждый из них не норовил наступить на единственное его уязвимое место, которое стало всем известно. Пожалуй, впервые за много лет она шла на открытый протест и отстаивала свою правоту.

- Давай так. Сейчас ты наденешь свитер (он заметил, что она не раз зябко поежилась), я принесу тебе глинтвейна, и ты расскажешь мне что-нибудь хорошее. Из детства, например.

Он отдал ей свитер, оставшись в одной рубашке, и отправился за напитком. Хорошо, что в отеле почти никого – их никто не потревожит. У всех есть планы на Рождество, кроме тех, кто затерялся в этой жизни, как они.
Иден поднесла свитер к лицу. Такой забытый и одновременно такой родной запах. Она читала где-то, что память ярче всего отзывается не на картинки, не на музыку – а именно на запахи. Так и было: ей живо вспомнились те легкость и бесшабашное счастье, которыми она была полна на Сиренас. А потом стало еще тяжелее. Два таких сильных чувства – разве это не много для одной женщины?
Хорошо, что Роберт быстро вернулся. Она надела свитер, забралась в кресло с ногами, обеими руками взяла кружку с горячим пряным глинтвейном, и принялась рассказывать. Почему-то о Ченнинге, и почему-то эти рассказы не приносили боли. Она вспоминала их счастливое детство, и ей было легко. Роберт слушал и любовался ею. Она была такая домашняя в этом свитере, который был ей велик, рукава сползали до пальцев, и она забавно их поправляла. Рассказ увлек ее, и она улыбалась, жестикулировала, иногда даже шутливо изображала героев истории – и в ее сияющих глазах плясали отблески пламени.

- Да уж… И ты знаешь, с Чипом однажды была похожая история…
- Ты очень любишь его.
- Да.
- Он и правда твой сын.
Она помолчала.
- Знаешь, это было не сразу. Я не сразу поняла это. Никогда не иметь своих детей – и вдруг стать матерью чужого мальчика, который далеко не всегда такой милый, как сегодня утром, - она попыталась пошутить. – Но однажды я просто кормила его завтраком: он сидел за своим столиком, я поставила тарелку и набрала полную ложку каши, а он посмотрел на меня и улыбнулся. Ничего не произошло, но почему-то именно тогда я поняла, что он – мой мальчик.

Она никогда не рассказывала никому об этом. Наверное, все думали, что она легко приняла ребенка Круза. А ей просто не хотелось говорить об этом. Но Роберту почему-то легко было рассказывать.
Дети…бесконечно, невероятно, невозможно не хотелось уходить – но пора было возвращаться к ним. Она и так оставила их почти на час. Пожалуй, только беспокойство о них могло заставить ее сейчас уйти и оборвать это хрупкое равновесие, установившееся на час в ее жизни.
- Мне пора. Я не могу оставить детей одних надолго.
Сколько ощутимой, просто физической боли от того, что она сейчас уйдет, было в его глазах. Роберт не позволил бы никому прочитать это в них – кроме Иден. Она снова неловко заторопилась, снимая свитер, поднимаясь с кресла, поправляя волосы. Она пробормотала что-то среднее между «прости» и «пока» и уже повернулась, чтобы уйти, но он мягко поймал ее за руку.

-Иден…

Только он умел так произносить ее имя. Так, что все внутри замирало, и она ждала продолжения фразы так напряженно, словно от этого зависело что-то очень важное. Сама его интонация…звуки ее имени шли откуда-то из самой глубины, в них было что-то завораживающее, почти магической. Но еще опаснее было смотреть Роберту в глаза – и в эту ловушку Иден попадалась снова и снова. Она видела в них одновременно и бушующее чувство, и власть над этим чувством, и невозможность сопротивляться ему, и способность увлечь ее за собой в вихре его любви. Она боялась этих глаз, потому что не могла вырваться из их плена, и оставалась стоять, зачарованная, ожидания только одного – его поцелуя.

Наверное, он слишком любил ее. Поэтому он так медлил, так боялся спугнуть свое счастье, испортить все неосторожным словом или излишней поспешностью. Она должна сама все решить. Роберт провел рукой по ее волосам. Взглядом он проследил за своим движением – и на секунду Иден могла вынырнуть из затягивающего водоворота его глаз. На этот раз она не мешкала, а почти бегом покинула гостиную.

Роберт долго, долго смотрел ей вслед, а потом попытался усмехнуться, что у него уже вошло в привычку по пять минут смотреть на двери, которые закрываются за Иден. Шутка не удалась. Он снова взял бокал и опустился в кресло.

Иден закрыла дверь и прислушалась. По мерному сопению было понятно, что дети спят. Больше тишину ничего не нарушало, и у нее в ушах сначала тише, потом все громче зазвучала знакомая музыка. Эта музыка! Она не давала ей покоя уже неделю, с тех самых пор, когда Иден впервые услышала ее в доме Роберта, куда он увез ее после той ссоры с семьей. Теперь та музыка начинала звучать в голове Иден каждый раз, когда она хоть на секунду о чем-либо задумывалась. Конечно, она была красива, но Иден чудилось в этой музыке что-то запретное, даже неприличное, настолько сильна была та приглушенная, но безудержная страсть, слышавшаяся Иден в ней. Музыка не оставляла ее и во сне, и Иден снова начали сниться сны о Роберте, и в них он уже не погибал: каждый раз ей снился вечер в его доме, и каждый раз она хотела уйти и – не уходила. Чувство вины затапливало ее после каждого такого сна, но она ничего не могла с собой поделать. И музыка звучала, звучала, звучала – просто сводила с ума – и не желала замолкать. Иден зажала уши руками и обессиленно опустилась на корточки, прислонившись спиной к двери. Так дальше не может продолжаться. Она должна что-то с этим делать, и прежде всего – не видеть Роберта.

Сообщение отредактировал JaneBennet: Пятница, 02 сентября 2011, 20:30:32

Цитата

ох, чистая правда

Цитата

Спасибо за продолжение

Это тебе спасибо за отзыв
Мне всегда казалось, что Иден не могла не пожалеть о том вечере - ну хоть раз пожалеть=)

Ммм...у меня вот какая просьба... Я ИР очень люблю, но знаю их гораздо хуже, чем большинство из вас: с первого просмотра не все помню, а пересматривала процентов на 85 (бедный муж и так глазам не верил, видя количество гигов, "съеденных" Сантой). Поэтому если что- то кажется нехарактерным для героев - сигнализируйте, пожалуйста