Сын

3.
- Привет, отец! – Грант сел на траву около мраморного надгробия. – Я знаю, ты не очень рад мне… Но мне нужно поговорить с тобой…Может, хоть сейчас ты услышишь…Ты умер, ненавидя меня… Это больно…Я это заслужил…Прости меня, папа…
Мы с тобой никогда не понимали друг друга. Ты всегда был холодным и расчетливо - эгоистичным… Ты не позволял себе любить… Ты был идеален для этого мира… Мира, в котором люди забывают обо всем, ставя на первое место карьеру, авторитет, деньги… Все, что угодно, но только не сердце…Проявление чувств ты считал слабостью…У Кепвелла не должно быть слабостей…А я хотел иметь отца, который проявлял бы свою любовь. Отца, который читал бы мне книжки по вечерам или учил кататься на велосипеде…Отца, который мог бы сказать: «Я люблю тебя, сынок», глядя мне в глаза…Отца, к которому я бы мог прийти и сказать: «Я запутался, папа…Помоги мне»…Ты никогда не делал ничего подобного, а я никогда не просил тебя о помощи…Но я знаю, что где – то в глубине души ты любил меня…Помнишь, когда мне было лет 5, мы пошли на рождественский карнавал… State Street была полна народа и, чтобы я не потерялся, ты посадил меня к себе на плечи…Это было такое счастье…Казалось, что можно дотянуться руками до звезд…Для тебя это был малозначительный жест, а я до сих пор помню… Детский мир складывается из таких вот мелочей…Я был безмерно счастлив…Ведь тогда у меня был отец…Один единственный раз на свете я почувствовал себя СЫНОМ…
Я – твое самое большое разочарование, папа…Я не смог жить разумом…Один мудрец сказал: «Живя по законам РАЗУМА - мы живем ПРАВИЛЬНО. Живя по законам СЕРДЦА - мы живем СЧАСТЛИВО». Я не смог жить ни правильно, ни счастливо…Я хотел любить, папа…Да, я полюбил женщину, не имея на это права… И теперь я знаю, что такое любовь…Любовь – это боль, папа…Боль не взаимности, боль потери…Боль, от которой время не лечит… Время вообще не лечит, а лишь притупляет боль, закрывая рану повязкой из новых впечатлений, ощущений, жизненного опыта. Рано или поздно, зацепившись за что-то, эта повязка слетит, и боль вернется…И чувство вины тоже…
Я хотел жить…Теперь все кончено…Я буду жить…Просто не будет во мне радости, не будет света…И всегда будет холодно и пусто…Прощай, отец...Я люблю тебя...

Маленький Мейсон

4.
За окном шел дождь. Маленький Мейсон сидел на широком подоконнике, обхватив колени, и наблюдал за тем, как капли дождя стекают по стеклу. Ему было грустно. Он ждал маму. Было уже поздно, а мама все не возвращалась. И папы не было дома. В огромном особняке было тихо и тоскливо. Мальчик не любил оставаться один. Конечно, он никогда не оставался совсем один. В доме всегда было полно прислуги, и у него была няня, Холли, молодая и смешливая девушка, знавшая множество веселых историй, игр и забав. Но разве может кто-нибудь сравнится с его мамой? Мама у Мейсона самая лучшая на свете! Самая красивая и добрая. Она самый лучший друг и умеет играть в машинки. И никогда не ругает, а терпеливо объясняет, почему что-то можно, а что-то нельзя…От мамы всегда вкусно пахнет теплом, яблочным пирогом и еще чем-то непонятным, но приятным. Этой осенью Мейсону исполнилось пять лет, он уже ходил в школу и мама с гордостью говорила: – «Ты у меня уже совсем большой, Чижик!» Возвращаясь домой, мальчик с разбега повисал на шее матери и, крепко обнимая, радостно вдыхал такой знакомый и родной запах, а мама, смеясь, ласково целовала его в макушку: «С возвращением, Чижик!»
Мейсон шмыгнул носом и прижался лбом к оконному стеклу. Дождь уже закончился. Ну почему мамы нет так долго? В последнее время множество «Почему?» не давали мальчику покоя. Почему мама перестала улыбаться? Почему папа постоянно сердится? С начала Мейсон думал, что это потому, что он плохо себя ведет: бегает по всему дому, вместо того, чтобы играть в своей комнате, не ест овсянку по утрам, забывает вымыть руки перед обедом, вовремя собрать игрушки. Он старался исправиться. И вот, руки вымыты (очень тщательно, с мылом!), противная каша героически съедена, все игрушки собраны и аккуратно расставлены по своим местам, а папа все равно сердится. Почему? Почему мама и папа больше не гуляют с ним вместе, а отправляют его на прогулку с Холли? Ведь это так здорово, гулять втроем, взявшись за руки! Особенно Мейсон любил прогулки по побережью. Любил идти босиком по влажному песку и иногда оглядываться назад, наблюдая, как волны слизывают следы. У них с папой было особое место у океана – большой серо-зеленый камень недалеко от берега. Мейсону нравилось прыгать с него в воду, поднимая тучи брызг или сидеть на его теплой, шершавой поверхности, болтая ногами. А потом они все вместе строили замок. Настоящий средневековый замок с башенками, окнами и мостом…
Когда наступало время идти домой, папа сажал Мейсона к себе на плечи и говорил: «Прощайся с Океаном, сынок!»
«До свиданья, Океан!» - махал ладошкой Мейсон вслед убегающим волнам…
- Чижик, ты почему не спишь? – раздался мамин голос.
- Мама! Мамочка! – Мальчик кубарем скатился с подоконника и порывисто прижался к вошедшей в детскую Памеле. – Где ты была? Я тебя так ждал!
- Прости, солнышко. Было очень много дел… - Она села в кресло – качалку, посадив сына к себе на колени. – Я не могла придти раньше…
Несколько минут они сидели молча. Старое кресло задумчиво скрипело.
- А папа еще не пришел… - грустно сказал малыш.
- Я знаю, милый…- Памела ласково взъерошила ему волосы. – У папы тоже очень много работы…Давай-ка, ложиться спать. Уже поздно. Завтра у нас с тобой будет серьезный разговор…
- Я сегодня хорошо себя вел… - Сердце мальчика забилось в тревожном предчувствии, глаза наполнились слезами. Неужели он опять сделал что-то не так?
- Солнышко, никто не собирается тебя ругать. Просто мы с папой хотим поговорить с тобой…о нас, о нашей семье…
- А почему нельзя поговорить сегодня?
- Потому, что сейчас поздно и тебе пора спать…И папы нет дома…А все важные разговоры нельзя вести без папы…Ты уже почистил зубки?
- Да. И руки вымыл! – Мейсон продемонстрировал чистые ладошки. – А ты мне сказку расскажешь?
- Конечно. – Памела помогла мальчику разобрать постель и надеть пижамку. – Какую ты хочешь?
- О короле Артуре…
Памела подождала, пока малыш удобно устроится под одеялом и начала рассказ:
- В былые дни рассказывали, будто великий король Артур, совершивший столько необыкновенных подвигов, его королева Джиневра, его лорды, придворные дамы, рыцари и собаки не умерли, а заснули в одной пещере под высокой горой. Говорили также, что им суждено проснуться, только если кто-нибудь найдет дорогу к этой скрытой пещере, проникнет в нее, затрубит в большой охотничий рог, лежащий на большом каменном столе, а потом каменным мечом перерубит перевязь, которая лежит там же. Никто не знал места, где была эта пещера, никто не видел входа в нее…

Сообщение отредактировал Cap: Воскресенье, 07 апреля 2013, 03:55:27

Жалко Мейсона. Гранта тоже.

Жду продолжения!

5.
На следующее утро, спустившись к завтраку, Мейсон обнаружил в столовой не только маму, но и папу. Ему очень захотелось подбежать к ним, обнять и поцеловать, но он вовремя вспомнил, что папа очень сердился, когда он так делал, называя поцелуи и объятья «телячьими нежностями». (Мейсон знал, что телята - маленькие дети коровы. И причем тут они?) Сдерживаясь изо всех сил, мальчик чинно дошел до обеденного стола, вежливо поздоровался: «Доброе утро, мама! Доброе утро, папа!», аккуратно отодвинул стул и, взобравшись на него, облегченно подумал: «Кажется, я все сделал правильно». Мама улыбнулась ему, папа кивнул головой. К счастью, сегодня на завтрак была не противная овсянка, а сырники и какао, которые Мейсон очень любил.
После завтрака они все вместе перешли в гостиную. Мама усадила Мейсона на диван и сама села рядом. Папа устроился напротив, в большом кресле.
- Помнишь, я вчера говорила тебе, что у нас сегодня будет серьезный разговор? - начала Памела, внимательно глядя сыну в глаза.
- Да, - кивнул головой ребенок. Что-то не понравилось ему в этом взгляде и тоне матери, а что, он не мог понять. В душе стала нарастать тревога. Первая детская, еще не до конца осознанная.
- Ты уже большой, - продолжала мама, - и умный мальчик. Поэтому ты должен понять то, что мы с папой сейчас скажем…- она повернулась к мужу в поисках поддержки, но тот лишь досадливо поморщился. – Ты, наверное, заметил, что мы с папой перестали… жить дружно?
- Да. Это все из-за меня? Я плохо себя веду, да?
- Ну что ты, милый. Ты тут абсолютно не причем… Просто мы с папой немного…устали. Поэтому стали ссориться, как ты, например, ссоришься с Билли. Мы очень хотим снова стать друзьями, но у нас ничего не получается. Мы все ссоримся. И нам это не нравится. Нам с папой очень плохо от того, что мы все время ругаемся…и тебе тоже, правда, Мейсон?
- Да… - мальчик все еще не понимал, куда клонит мама, но предчувствие предстоящей катастрофы уже овладело им.
- Мы с папой тебя очень любим, Мейсон. И мы не хотим больше ругаться…Поэтому мы подумали и решили, что будет лучше, если мы немного…поживем отдельно друг от друга…Я поеду к дедушке в Англию, а папа останется здесь, в Санта Барбаре…
- А я? – побледнел мальчик. – Я поеду с тобой?
- Нет, сынок, ты останешься с папой…Ты же не хочешь, чтобы папа остался дома совсем один?
- Не хочу, - согласился Мейсон, - и не хочу, чтобы ты уезжала! – Его голос дрожал от едва сдерживаемых рыданий.
Тут в гостиную заглянула горничная.
- Ваши вещи собраны, мэм. - Обратилась она к Памеле. – Такси ждет…
Вот она, катастрофа! Маленький мир Мейсона Кепвелла, еще недавно казавшийся таким уютным и надежным, начинал разваливаться по частям.
- Мама! - Мейсон схватил мать за руку. – Мамочка, пожалуйста, не уезжай! Я буду хорошо себя вести…Я больше не буду баловаться и разбрасывать игрушки… Только не уезжай, мамочка! – И он громко и отчаянно заплакал.
- Сынок, родной мой, любимый… - Памела обняла малыша, крепко прижала к себе, успокаивая.
- Мейсон, прекрати истерику! – строго сказал отец. – Маме нужно уехать. Так будет лучше для всех нас…
- Нет! Не будет! - Плакал мальчик. - Папочка, пожалуйста, пусть мама не уезжает…
Ченнинг не любил детских слез. Они всегда раздражали его.
- Мейсон, успокойся! Или я тебя накажу! – Ченнинг выдернул сына из рук жены и развернул его к себе лицом. – Ты слышишь меня?
- Ченнинг, что ты делаешь… - попыталась урезонить мужа Памела.
- Не вмешивайся, Памела! У тебя больше нет на это никаких прав! Тебя, кажется, машина ждет!
Мейсон заплакал еще громче и стал вырываться из рук отца. Ченнингу стоило больших усилий удерживать его. Он и не подозревал, что 5-летний мальчик может быть таким сильным.
- Я кому сказал, прекрати реветь! Ты – мужчина! Ты - Кепвелл! Веди себя достойно!
Ребенок затих на несколько секунд и Ченнинг ослабил хватку. Почувствовав это, Мейсон ловко извернулся, выскользнул из рук и побежал вслед за вышедшей из гостиной Памелой.
Желтое такси уже отъезжало от ворот.
- Мама! Мамочка!!! Не бросай меня! – Мальчик не плакал. Он бежал за удаляющейся машиной. Но долго это продолжаться не могло. Ноги заплелись, и Мейсон упал на асфальтовую дорожку, раздирая в кровь ладони и коленки.
- Мейсон! – Бежавший следом Ченнинг подхватил его на руки. – Ты цел?
Мальчик молчал, хотя ему было очень больно. Кепвеллы не плачут!
Ченнинг унес сына в дом…
В этот день Ченнинг Крейтон Кепвелл перестал быть Ченнингом. Он стал СиСи Кепвеллом…
…Вечером, ложась спать, Мейсон нашел под подушкой письмо.
- Мейсон, мой хороший! – Было написано в нем большими печатными буквами. - Так случилось, что меня в твоей жизни не будет. Я не знаю, будешь ли ты вспоминать обо мне, но я точно знаю, что ты в моем сердце навсегда. Я хочу, чтобы ты знал – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. Люблю просто потому, что ты есть.
Пожалуйста, помни: мое сердце всегда с тобою. Оно радуется твоим успехам и переживает твои печали. Ты не один. И никогда не будешь один. Я с тобою с того момента, как ты провозгласил о своем появлении в родильном зале и навсегда. Я никогда не забуду то ощущение безграничного счастья, когда тебя, крошечного, беспомощного, пищащего, положили мне на грудь. Мы с тобой пролежали так почти два часа. Ты был маленьким, чудным подарком нашей с папой любви.
Будь всегда рядом с папой. Папа очень любит тебя. Твоя семья – самое важное, что есть в этом мире. И прошу тебя, когда вырастешь, не разбирайся, кто прав, а кто виноват. Люди говорят: «Только Богу известно, почему два хороших человека не были счастливы друг с другом». Точнее, они были счастливы, и ты родился в любви и согласии, а потом что-то произошло, что-то сломалось и они расстались. Так бывает, сынок. Мы с папой не сможем жить вместе, но мы всегда будем твоими мамой и папой, всегда будем любить тебя.
Ты вырастешь хорошим человеком, Мейсон, я это знаю. И в жизни у тебя все сложится. Не переживай, если у тебя что - то не получится. Нет никакого стыда в том, что ты попробовал что-то сделать, но у тебя не получилось. В этом случае упрекнуть тебя сможет лишь тот, кто сам никогда и ничего не пытался сделать самостоятельно. Не бойся совершать ошибки. Ошибки делают человека сильнее. Даже если ты совершишь ошибку, с её помощью ты узнаешь для себя что-то ценное. Самая большая ошибка – это отступать при первой же неудаче. Главное - уметь решать проблемы, а не избегать их. Не бойся быть кому-то не по нраву, нельзя нравиться и быть угодным всем. Свое мнение, свой внутренний стержень имей всегда и помни: время, которое я провела с тобой, было самым прекрасным в моей жизни, и это ты его сделал таким.
С любовью, твоя мама.

Cap, наконец-то продолжение! Я только вчера о Вашем фике вспоминала.

Цитата

- Ужас какой!

Цитата

- Ну вот! Начинается у Мейсона "всеслая" жизнь! Теперь и поплакать не перед кем.

Очень понравилось прощальное письмо Памелы.

Что касается "телячьих нежностей", в английском эквиваленте этой идиомы нет никаких детей коровы (по-английски это будет sissy stuff), так что телята тут действительно ни при чем.

А почему на фотографии Мейсон белобрысенький?

Cap, спасибо за главу. Она довела меня до слез.
Очень жалко Мейсона и Памелу.

Clair (Пятница, 07 декабря 2012, 04:20:06) писал:

Это у него на солнце волосы выгорели. Потемнеет с годами.У меня тетя лет до 7 была светленькой, а потом потемнела.

Ндаа Как же всех жалко
И всё повторяется. СиСи копирует отношение своего отца, Мейсон вырастет и совершит те же ошибки. Грустно, что ничего другого они не знают и гармоничных отношений никто из них построить не сможет, увы

СПАСИБО за продолжение. очень-очень жаль маленького Мейсона, очень все натурально и жизненно написано.
Не покидает мысль о сравнении Памелы и Анны Карениной. Надо было о сыне думать несколько раньше, а теперь уже поздно и каяться и слезы лить и письма писать.

verooka (Воскресенье, 09 декабря 2012, 17:50:15) писал:

Почему? В этом фике Памела оступилась и изменила СС с его братом. А София не изменяла СС? Она так вообще чужого ребенка ему подсунула и наблюдала со стороны, как родной сын СС в тени подброшенного.

Иден Барр (Воскресенье, 09 декабря 2012, 21:37:47) писал:

что ПОЧЕМУ?
при чем тут София? Мы о ней сейчас говорим? Или может она уже в фике появилась? Или она просто козел отпущения, с которым всех можно сравнить и обелить?