алёнка77, Иден Барр, Amor, снежка, Иден Кастилио, mumu, Gold! Большое спасибо за чувства, эмоции, наблюдения и мнения!
Глава опять большая; можно сказать, это большая и очень реалистичная «Вечерняя сказка»…
Итак:
Круз, застывший с нитью в руке и совершенно позабывший про змея, смотрел на Иден, понимая, что самые трудные испытания только начинаются, и ждал, когда она посмотрит на него. Иден улыбнулась Чипу, который уже привлек к предстоящему важному делу Адри, с минуту смотрела на детей, и лишь затем подняла ставший серьезным взгляд на Круза.
– Иден, если ты не захочешь говорить об этом, или не чувствуешь себя готовой, то я пойму, но я хочу сказать, что не собираюсь прятаться от разговоров о Келли и Сьюзен, и хочу объясниться, – Круз чувствовал не только беспокойство за Иден, но и странную уверенность в своей готовности.
– Я давно готова к этому, Круз. И я согласна поговорить с тобой. Но только не при детях, и не сейчас, когда они собираются показать свой праздничный подарок. Давай поговорим, когда дети будут заняты чем-то без нас и… после того, как я напишу и отправлю письмо Джону.
* * *
Джону понадобилось немногим более часа, чтобы отправить запросы в банки, договориться о конфиденциальной встрече со своим юристом и запросить копию договора в опекунском совете. Больше он ничего пока не мог предпринять в рамках своей версии о предумышленной лжи Сильвера.
Да и не хотел, тут же понял Джон. Он с некотором трудом предпринял расследовательские действия, и с большим облегчением и еще большим удовольствием вновь вернулся к Иден… Джон настолько давно не был влюблен, что похоже, позабыл, а может, и не знал никогда, какое это счастье – безудержное и щемящее на грани сладкой горечи чувство любви.
…Мечтать о ней, думать о ней, вспоминать… Даже молчание некоторых их встреч казалось уже не как раньше – полным особого смысла; оно представлялось знаковым, одним из многих, приведших его в дом, где он ждет известий от Иден. Где он ждет Иден.
…Вечер был предштормовым, и Джон понял, что ему не укрыться от океана за стенами кабинета: он настойчиво стучался порывами ветра в окно, напоминая отчаянный стук Иден, что раздался одним вечером за несколько дней до этого. Джон принял вызов, накинул плащ, и вышел навстречу начинающей показывать свой непредсказуемый характер стихии. Ветер бросил ему в лицо крупные капли, добившись того, что Джон отказывался делать, оставляя на его щеках полоски воды.
Он спустился к берегу, и прибой встретил его, как старого знакомого, штормящим гулом. Океан мощными волнами швырял его между прошлым и настоящим, ритмично отмеряя время, и Джону казалось, что, оглянись он назад, и увидит за плечом кого-нибудь из братьев, спускающихся по склону. Он все-таки оглянулся… Иден уже почти спустилась к берегу. Она не посмотрела в его сторону, но встала на удивление близко – в каких-то двух шагах. Ветер дарил ее волосам летящую свободу, к которой она так стремилась, и о которой она, возможно, пришла помечтать на беспокойный берег мятежного океана. Они стояли рядом по столь разным причинам, что Джон стал вновь думать о том, как помочь Иден в ее желанном побеге так, чтобы защитить ее, и не выдать себя, потому что после ее побега его помощь нужна ей будет еще больше.
Они молчали. Джон взглянул на Иден. Она смотрела в ту даль океана, где мог быть ее Круз, где могли ждать ее дети, где она могла бы наслаждаться свободой и ценить выбор своей свободной воли. Вся она будто стремилась всеми своими желаниями туда, и только своенравный ветер вился вокруг нее, прося остаться на острове, оглянуться и увидеть рядом с собой того, кто хочет не просто помочь ей – кто хочет разделить с ней свои чувства.
Они молчали. Джон вгляделся в самые далекие от берега волны, но заметил, что Иден повернулась и смотрит на него. Он замер, опасаясь спугнуть этот миг, которой мог быть наполнен чем-то, что есть сейчас между ними. О чем она думает? Что чувствует? Волнуется? Тревожиться? Тоскует? Мечтает?
Они молчали. Ветер не ослабил своей силы, но перестал дуть порывами, и волны перешли с частого ритма на более ровный… Шш-шшш… Шш-шаг… Шшш-аг… Шшш-ааг… Иден чуть шевельнулась и Джон вновь посмотрел на нее. Она стояла, подставив лицо ветру и прикрыв глаза. Иден опять шевельнулась, и Джон понял, что она чуть двигается под ритм волн, представляя… представляя танец… танец со своим Крузом, он был в этом уверен, потому что помнил не один их примечательный разговор о танцах еще в те времена, когда Иден только была на пути к излечению. Она хотела танцевать тогда, и это помогало ей. Она хочет танцевать сейчас, и это тоже может помочь… им. Танцы… Джон с грустью улыбнулся, вспомнив традиционный бал-маскарад.
…Мама с шумным шелестом и шуршанием выдернула из-под груды костюмов те, что привезли для Джона. Он вздохнул: пират, ковбой, рыцарь и… (он прочитал на прикрепленный к рукаву картонной этикетке) костюм джентльмена. Мама понимающе улыбнулась ему, и тут же стала строгой:
– Надеюсь, твой выбор будет в любом случае достойнее твоего нынешнего вида! Откуда ты столько грязи собрал, что она даже в волосах?! Ты ведь вроде бы велосипед ходил помогать собирать, под старину, да?
Джон ловко увернулся от материнской руки, тянувшейся ласково взлохматить его и так взъерошенные волосы:
– Детали-то все на чердаке оказались; самое интересное место в доме, там сколько прелюбопытного оказалось, что велосипед теперь до завтра подождет.
Мама покачала головой, собрала в охапку платья с кринолинами и понесла их наверх, обронив по пути:
– Если это прелюбопытное хоть каким-то боком связано с наукой, велосипеду придется запастись терпением.
– И всем нам – тоже, – добавил отец, входящий в гостиную. – Что, Джон, трудный выбор?
Джон с удовольствием оглядел костюмы. Практику выбора он любил не меньше научных экспериментов. Отец с интересом ждал.
– Будут танцы, так? Разные, так? Танцы не люблю, но вальс… что-то в нем есть. Конкурсы… Ага… Пират… оторвусь в спортивных конкурсах, проявлюсь в интеллектуальных… танцевать никто не заманит… То же самое с ковбоем… Рыцарь… танцы, танцы и еще раз танцы… Прощай, репутация… Джентльмен…
Отец негромко, будто про себя, хмыкнул. Джон согнал с лица ерническую улыбку, и уже серьезно проговорил:
– Знаешь, на что это похоже? Как будто я на рынке. От торговли за выбор очень недалеко до сделки с совестью.
Отец тоже стал серьезным:
– Уважаю.
– Джентльмен мне больше по душе, – Джон взял в руки костюм, чтобы отнести его в свою комнату.
– Да? – отец улыбнулся. – Отчего же, сынок?
Джон с легкой душой открыто улыбнулся в ответ:
– Он может выбирать.
…Они молчали. Иден открыла глаза, и Джон молча протянул ей руку. Она долгим внимательным взглядом посмотрела на него. Он чуть склонил голову, и она вложила свою руку в его, и с легким разворотом сделала шаг навстречу. Джон, едва касаясь ее талии, как можно крепче взял ее руку, надежно подставив под другую плечо… Шш-шшш… Шаг… Шш-аг… Шш-ааг… Иден вновь закрыла глаза. Новая волна прибоя с такой силой ударила в берег, что рассыпчатые брызги долетели до них, и на ресницах Иден задрожали серебристые капли. Одна из них сорвалась и долетела до Джона, проникнув в самую глубину его сердца. Шаг… Шаг… Шаг… Еще одна волна смыла их следы, которые они оставили, пройдя в танцевальном взмахе слишком близко от океана, и в последнюю долю секунды ускользнув от прибойного взрыва. Шаг. Шаг. Шаг. Иден танцевала с таким грустно-мечтательным выражением на лице, что у Джона не оставалось сомнений: она представляет на его месте своего Круза. Только вот… Джон выше. Не намного, но достаточно, чтобы почувствовать разницу, которая сейчас бросала грустный отблеск на ее мечтательность. И, понимая все это, Джон не хотел, не мог отказать себе в танце с Иден на райском берегу, несмотря на то, что у него есть выбор. Несмотря на то, что у нее есть выбор, о котором она еще не знает и не догадывается. Шаг… Шаг… Шаг… О-оо, вот это волна! Обрушившаяся с водопадным шумом, она слегка задела их бисерным дождем. Джон почувствовал, что Иден чуть-чуть, самыми кончиками пальцев сжала ему плечо, но даже не вздрогнула! Лишь ресницы дрогнули, вновь отбрасывая, уже несколько капель, в сердце Джона, и так переполненное чувствами. Шш-шшш… Шаг… Шш-аг… Шш-ааг… Джон почувствовал, что если он сейчас не остановиться, то не сможет себя остановить. Он медленно завершил поворот, отпустил Иден и еще медленнее выпустил ее руку из своей.
Сделав шаг в сторону, Джон вновь оказался лицом к лицу с штормовой волной, которая в этот поздний вечер раскрылась перед ним с новой стороны. Он вздохнул, и вздох этот, хоть немного высвобождая в нем печаль, подхватил ветер, унося вглубь острова. Джон повернулся к Иден; она тоже посмотрела на него и, так и произнеся ни слова, стала подниматься по склону. Джон поднялся следом и, также молча, проводил ее до домов, не заходя туда, чтобы избежать прощания на пороге ее комнаты. Иден посмотрела на него и скрылась за порогом. Она не закрыла за собой дверь, и Джон почему-то тоже не стал этого делать. Танцевальный вечер джентльмена оказался неожиданным, прежде всего, для него самого.
…Джон отклонился от оконного стекла с улыбкой, постепенно переходящей из грустно-нежной в обнадеживающе-теплую. Он снова ждал вестей и начал вдруг волноваться так сильно, что понял: это вот-вот случиться. Джон стремительно вышел из гостиной – парусный конверт махнул ему белоснежным крылом – встал в центре холла и стал смотреть на дверь. Сердце билось все сильнее, пока нарастающий ритм не стал отчетливо слышен… Шаг. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг… Звонок. Джон в три шага достиг двери и открыл ее навстречу еще одному конверту, тоже парусно-белому. Он бережно взял его в руки и увидел... Счастье ликующей волны подхватило его, и Джон, взметнув полами расстегнутого пиджака, ставящим восклицательный знак движением обернулся вокруг себя, открыл письмо, подписанное изящно-красивым почерком Иден, и обнимая его ладонями, начал читать:
«…Джон!...»
* * *
«Джон!... Ты даже не представляешь, как…» Иден посмотрела на первую строку и вздохнула, отложив лист, и взяв следующий… «Джон! Мне бы очень хотелось поблагодарить тебя при личной встрече. Если ты сочтешь нужным и возможным…» Иден одним движением сжала бумагу и отправила ее в наполовину уже заполненную такими мятыми шариками корзину. Какое это уже? На десятом она, похоже, сбилась со счета… Она пробовала менять место за столом. Сменила три ручки. Два раза расчесала волосы, сломав во второй раз два зубчика в расческе, и та присоединилась к неунывающе прибывающей компании бумажных отвергнутых Иден посланий, некоторые из которых были даже удостоены чести послужить основой для оригами. Несколько раз вставала и подходила к окну. Вот и теперь она подошла к раскрытому окну, и вновь выглянула наружу.
В небе, безоблачно-синеоком и восхитительно высоком как будто чего-то не хватало, несмотря на всю эту захватывающую дух красоту. И Иден поняла, чего – того, за что может зацепиться взгляд: птиц… следа от самолета… воздушного змея… Какими счастливыми выглядели дети! Каким радостным – как ребенок – Круз, позабывший на время полета змея про их будущий сложный разговор! Даже сам змей выглядел счастливо парящим высоко над полем, и его ярчайшая расцветка как будто кричала на все небо: «Я на свободе! Я в Мексике! Я лечу!». И Иден, с восхищением глядя на независимый полет гордого змея, признающего лишь одну связь с землей – тонкое натяжение прочной нити в руке ребенка – почувствовала, поняла и признала для себя и в себе ту независимость и свободу, что постепенно набирали силу со времени ее излечения, и полными правами на которые она овладела в этот удивительный день.
Иден улыбнулась. В который раз за сегодня? На первой сотне она, похоже, сбилась со счета… Иден быстро вернулась к чистому листу и, не думая, выкинув почти все свои мысли, вопросы и сомнения, чувствуя, как сквозь пальцы льются слова, выразила свое желание:
«Джон! Джон… Со мной и детьми все в порядке. Надеюсь, что с тобой –тоже. Я хочу лично в этом убедиться. Я буду в доме, который ты мне предложил, послезавтра с утра до трех часов дня. Буду ждать. Иден.»
Иден, не перечитывая и не вглядываясь в текст, вложила письмо в истомившийся от ожидания конверт, подписала адрес дома и имя адресата (интересно, Джон удивиться, поняв, что она знает его фамилию?), спустилась вниз и отдала послание Гильермо, который терпеливо дожидался ее, мирно и по-семейному беседуя о чем-то с Кармен. Он взял у нее из рук письмо, внимательно посмотрел в глаза и произнес:
– Ты волнуешься, Иден. Не беспокойся. Все будет хорошо.
Гильермо вышел из дома, пообещав не слишком задерживаться у родственников, и вернуться не позже завтрашнего обеда, а Кармен спросила у Иден, собирается ли она прямо сейчас пойти в детскую, или у нее еще есть какие-то планы.
– Конечно, я иду к ним. Чип и Адри так ждали мою вечернюю сказку, что я не хочу заставлять их ждать еще дольше, – Иден улыбнулась Кармен, и пошла в направлении лестницы, чтобы подняться наверх.
– Круз уже там. Что-то они с Гильермо быстро поговорили, я даже удивилась. Он делает там для кукольного замка Адрианы рыцарские башни, – торопилась сказать Кармен вслед поднимающейся наверх Иден.
Иден чуть перегнулась через перила и тепло сказала:
– Я рада, что Круз с детьми, и им не приходится тревожиться о том, почему я еще не с ними. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, дорогая!
Иден зашла в детскую и улыбнулась еще счастливее, встреченная восторженными приветствиями детей. Она, не переставая улыбаться, посмотрела на Круза, гармонично вписывающимся в уютно оформленный (явно стараниями Кармен) угол, где стоял низкий стол с игрушечным городом на нем. Перед Крузом возвышалось несколько картонных цилиндров, которые он раскрашивал; это были, видимо, заготовки для башен, о которых упомянула Кармен.
– Мы долго спорили, где ты будешь сидеть – у меня или у Адри! – закричал Чип, подпрыгивая на кровати.
– Вот здесь, мама! – Адри показала на кресло с накидкой, что расположилось как раз посередине между двумя детскими кроватями, и недалеко от Круза.
Иден села в кресло, почти машинально взяла ажурную накидку, накинула ее на плечи, и спросила:
– Ну что, вы готовы отправиться в сказку?
– А она длинная? – хором спросили дети.
– Очень длинная. Такая длинная, что хочется продолжить ее, даже когда она закончиться.
– Ух ты, здорово! – Чип поудобнее заустраивался в кровати, а Адри подложила подушку под бок и трогательно оперлась щекой на ладошку.
Иден посмотрела на полных ожиданиями детей, на Круза, растрогано смотревшего на них, и начала рассказывать:
«В одной прекрасной стране жила-была юная Принцесса. Место, где находился королевский дворец, назывался Солнечной долиной, потому что даже когда была пасмурная погода, вокруг всегда цвело столько деревьев и росло столько цветов, что у всех было хорошее настроение, а от хорошего настроения на душе очень светло.
Через неделю ожидался Праздник Цветов, но готовиться к нему долина начинала заранее. Принцессе это обычно очень нравилось: вокруг царит веселая суета, на Южном склоне создают цветники и клумбы, в домах пекут ароматные булочки, достают из кладовых легкое игристое вино и, конечно, ждут гостей, особенно рыцарей.
Все молодые девушки долины к Празднику Цветов готовили свои клумбы, выкладывая на них из цветов свое имя. Они обязательно оставляли место на своей клумбе, в надежде, что какой-нибудь рыцарь подарит особенные цветы, которые будут означать предложение руки и сердца, и которыми в знак согласия можно выложить имя рыцаря на той же клумбе. Принцесса уже два года по традиции украшала свою клумбу, и всякий раз ее отец возмущался, видя, что она не принимает предложения приезжающих на праздничный турнир рыцарей. Однако в этот год она надеялась найти своего рыцаря.
Однажды утром Принцесса проснулась от волнения. Ей приснился страшный сон, но пробуждение было еще страшнее: она забыла свое имя. Когда она поняла, что не может вспомнить его, то решила дождаться, когда кто-то позовет ее по имени, и проблема решиться сама собой. Но прошел целый день, и Принцесса поняла, что все напрасно. Король и королева называли ее доченькой, сестры-принцессы за день до этого поссорились с ней из-за какой-то ерунды и мириться не собирались, братья-принцы еще не приехали из дальнего путешествия, и будут только к Празднику, а все остальные называли ее просто Принцессой. Принцесса боялась прямо спросить, как же ее зовут, потому что ей не позволяла королевская гордость.
– До Праздника всего неделя, другие принцессы и все твои подружки уже создали свои клумбы, а ты к своей еще и не подошла, – строго сказала королева, найдя задумчивую принцессу на берегу моря.
Принцесса попробовала объяснить:
– Понимаешь, я бы хотела сделать особенную клумбу, с цветами, что приснились мне во сне, но никто из рыцарей не дарит мне таких цветов, а где они растут, я не знаю.
Королева возмущенно потребовала не придумывать то, чего нет, и срочно приниматься за подготовку.
Но Принцесса заупрямилась, и они сильно поссорились. Настолько сильно, что Принцесса заявила, что вообще не будет делать никаких клумб, а королева ответила, что пусть тогда ее своенравная дочь сама себе благородного рыцаря ищет, и пока не найдет, дома не появляется.
И решила Принцесса уйти из долины. Она вспомнила о Загадочном Лесе, о котором любили шепотом рассказывать живущие в их доме слуги, и о таинственном цветке, исполняющем желание в ночь полной луны. Такая ночь будет через день, поняла Принцесса, и решительно отправилась в комнату слуг. Она спросила одну из служанок, что та знает про таинственный цветок в лесу, но та перепугано ответила, что о нем может знать только пират, что сидит в королевской тюрьме. Что ж, пират, так пират, в тюрьме, так в тюрьме. И Принцесса решительно пошла к пирату на тюремное свидание. Пират казался самым настоящим Пиратом: на нем были пиратские сапоги, с заправленными в них атласными черными штанами, красная рубашка, черный с золотыми пуговицами жилет, его глаза под насупленными бровями сверкали, вид был самый независимый, а взгляд такой, как будто он знает о ней все…»
– Значит, сказка все-таки про пиратов? Это хорошо – пираты мне нравятся больше, чем рыцари, – обрадовался Чип.
Иден с интересом спросила:
– И почему же?
– А они на кораблях плавают и сокровища ищут! У них сплошные приключения. А рыцари принцесс спасают. И влюбляются, – Чип презрительно оттопырил нижнюю губу.
Иден спрятала подступившую улыбку и продолжила:
«…Сначала Пират независимо молчал, но услышав, что она предлагает ему в обмен на карту до Загадочного Леса свободу, обрадовался, но все же не сразу поверил:
– А ты не обманешь? А то я тебе все расскажу, а сам останусь здесь еще неизвестно на сколько.
– Я ведь принцесса! – возмутилась Принцесса. – Я даю тебе слово. И вообще сначала выпущу тебя, а потом ты мне все расскажешь. Вот только… А ты меня не обманешь?
– Я ведь пират! – гордо ответил Пират. – Я даже провожу тебя туда. Дорога очень опасная, к тому же мне тоже надо в этот лес, мой отец там для меня под одним деревом сокровище когда-то зарыл.
На том и порешили. Принцесса прокралась в королевскую ключницу, предварительно выпустив во двор всех королевских голубей для отвлечения внимания, и взяла ключ от камеры Пирата. Поздно вечером, как они и договаривались, она прокралась к его камере (охранник, как обычно, мирно спал) и бесшумно открыла дверь. Они тихонько пробрались мимо охраны и Пират даже умудрился забрать лежащий на полке собственный, как он шепотом пояснил, меч; почти бегом пробежали несколько спящих улиц, и вскоре были за городской стеной, выбравшись через потайной ход, о котором Принцесса, конечно, знала.
Они остановились на пригорке, чтобы отдышаться, и Пират одобрительно сказал:
– Первый раз встречаю принцессу, которой можно доверять.
– Надеюсь, что то же самое скажу про тебя, когда мы придем в Загадочный Лес, – ответила Принцесса, смеясь.
Пират тоже засмеялся, радуясь свободе. Принцесса спросила, куда они теперь пойдут, и он сказал, что им надо пройти до домика колдуна, там переночевать, и выйти ранним утром, чтобы к ночи полной луны быть в Загадочном Лесу.
– До домика колдуна? – с опаской переспросила Принцесса.
– Не бойся, я ведь с тобой! – смело ответил Пират, и Принцесса сразу перестала боятся.
И они пошли по извилистой тропинке, и шли-шли, пока не пришли к домику на опушке темного леса. Окна в домике были тоже темные, и если бы не почти полная луна и яркие звезды, то было бы, наверное, страшно...»
– С Пиратом не страшно! – тоненько сказала Адриана.
– Да, и Принцесса тоже так подумала, – улыбнулась Иден дочке, и продолжила:
«…Принцесса прошептала:
– А где колдун?
Пират решительно подошел к двери и открыл ее. Он оглянулся и сказал:
– Нет тут никакого колдуна, он здесь давно не живет. Пойдем!
Принцесса зашла следом за ним в домик, опасаясь, что он не соответствует королевскому уровню, и оглянулась. Пират уже зажег свечи, стоявшие на столе, и покосился на Принцессу:
– Не по-королевски здесь, конечно, но и про то, что принцессы с пиратами по ночам сбегают из дому, чтобы в таинственный лес идти, я тоже что-то не слышал.
Принцесса рассмотрела все внимательно, и ответила:
– А я еще и не королева, а для принцессы в самый раз.
– Правда? – удивился Пират.
– Конечно, – с достоинством ответила Принцесса. – Здесь уютно и пахнет приятно.
– Ну и отлично! – обрадовался Пират. – Тогда ты ложись спать в этой комнате, а я на кухню пойду, там тоже… место есть.
Принцесса кивнула и пожелала ему спокойной ночи. Пират остановился на пороге и спросил:
– А тебя дома разве не хватятся?
Принцесса сказала, что королева выгнала ее, сказав, чтобы она без рыцаря не возвращалась, так что все в порядке. Пират почему-то вздохнул и спросил:
– Так ты рыцаря хочешь у волшебного цветка попросить?
Принцесса засмеялась:
– Конечно, нет!
Пират снова обрадовался, пожелал Принцессе доброй ночи и вышел из комнаты…»
Чип с обреченным возмущением воскликнул:
– Он что, влюбился в нее?! Он мне так понравился сначала! Ну почему во всех сказках все нормальные парни влюбляются?! Это глупо!
Круз отозвался из своего угла:
– Пройдет время, Чиппер, и ты передумаешь.
– Ни за что! – решительно отмел это предсказание Чип.
– Поверь мне.
– Может, все еще не так плохо, – протянул Чип. – Ну ладно, что там дальше?
Иден снова улыбнулась, теперь уже расстроенному Чипу, и стала рассказывать:
«…Принцесса легка в оказавшуюся очень удобной и мягкой кровать, стоявшую около самого окна. В круглое окошко уютно и немножко сказочно светила наливная оранжевая луна, словно приглашая в дорогу. Рядом с луной ярко переливалась звездочка. Она подмигнула ей, и Принцесса с улыбкой заснула… Утром Принцесса проснулась с первым лучом солнца и пошла на кухню. Она увидела, что Пират спит, неудобно устроившись на обычной скамейке, подложив под голову свой жилет, и огорчилась. Он проснулся от звука ее шагов и сказал:
– Доброе утро! Как спалось?
– Явно лучше, чем тебе, – уверенно ответила Принцесса.
– Это лучший сон за последнее время. Это сон свободы, – серьезно сказал Пират. – А вот кушать хочется.
– У меня с собой есть королевские бутерброды, – предложила Принцесса.
Пират восхитился:
– Смелая, неприхотливая, да еще и прекрасная хозяйка – твой рыцарь будет счастлив!
Принцесса возразила:
– Ты меня плохо знаешь.
Пират пожал плечами, уплетая бутерброд:
– Я просто назвал все твои достоинства.
Принцесса подозрительно посмотрела на него:
– А что, у меня есть недостатки?
Пират охотно откликнулся:
– Конечно, и их гораздо больше: ты упрямая, умеешь ловко обманывать, никто тебе не указ и ты… красивая…»
– А что это, недостаток?! – дружно возмутились Принцесса в исполнении Иден, и Адриана, привставшая в кровати.
Иден рассмеялась, и не удержалась – посмотрела в сторону Круза, который громко развеселился. Они на мгновенье встретились взглядами, и Иден ощутила некоторый семейный уют, что она чувствовала за столом, и даже на холме, откуда они запускали змея. Она подумала, что в этом ее ставшим когда-нибудь воспоминанием о первом вечере, проведенном после долгой разлуки с детьми, будет и Круз, тепло общающийся с сыном и радостно глядящий на дочь.
Иден вернулась к сказке, мысленно поблагодарив и Джона за такой подарок:
«…Но Пират не обратил на ее возмущение никакого внимания и сказал, что им надо торопиться, если они хотят успеть прийти до наступления ночи в Загадочный Лес. Принцесса вспомнила, что у нее есть более важная вещь, чем разговоры со всякими нахальными пиратами, и потребовала тут же отправиться в путь.
Они вышли из домика. Пират сказал, глядя то в сторону тропинки, то на Принцессу:
– Сначала мы пройдем через долину Искорок. Там быстро не беги, ступай осторожно. Потом перейдем через маленькую горку и попадем в долину Большой Реки. Нам придется переправится через нее. Тогда мы окажемся в долине Золотого Луга. А за этой долиной уже и Загадочный Лес. Никого в дороге не пугайся, хотя ты и увидишь кое-что неожиданное.
– Что, например? – Принцесса всегда думала, что лучше знать опасности наперед.
– Да что угодно! И кого угодно! – беззаботно откликнулся Пират.
Принцесса вздохнула, догадываясь, что другого ответа не услышит, и, настроившись высказать все свое возмущение, пошла рядом с Пиратом. Но они вышли из домика навстречу такому чудесному утру, что Принцесса тут же забыла про свое недовольство, и улыбалась и солнцу, и поющим птицам, и Пирату. Вскоре они поднялись на холм и перед ними открылась долина Искорок.
Принцесса изумленно и радостно вздохнула. Долина сияла разноцветным великолепием искр. Казалось, здесь были собраны все цвета мира и их оттенки – от ослепительно- и матово-белых до пурпурно-красных. Присмотревшись, она поняла, что это под утренним солнцем сияли камни, которыми была сплошь покрыта долина.
– Какая красивая долина! – воскликнула Принцесса. – Ты про это неожиданное гово…
Не успела она договорить, как вдруг красивый серый с зеленым узором камень перед ней зашевелился и оказался – о, ужас! – самой настоящей огромной головой дракона, который открыл глаза и злобно посмотрел на Принцессу. И, как будто ему этого оказалось мало, он быстро встал во весь рост, заслоняя собой яркое небо, и навис над ней. Принцесса закричала одновременно с появлением перед ней сверкнувшего клинка. Его острие закачалось перед жуткой мордой дракона, и тот замер. Клинок почти чиркнул дракону по шее и он попятился, а затем неуклюже повернулся и вперевалку затопал прочь.
Принцесса пришла в себя и посмотрела на гордо стоящего рядом Пирата, победившего дракона. Пират сказал ей:
– Предлагаю быстрее идти отсюда, а еще лучше – бежать!
– Почему? – удивилась Принцесса. – Ты ведь его победил!
Пират и согласился, и возразил одновременно:
– Над ним я одержал победу, но он может привести других драконов, и тогда мне придется отрубить кому-нибудь из них голову, чтобы остальные лезть раздумали.
Принцесса воскликнула:
– Тогда бежим!
Пират, продолжая крепко сжимать меч в одной руке, другой схватил Принцессу за руку, и они изо всех сил побежали через долину по разноцветным камням, а потом вверх по склону. Только перевалив гребень и спустившись немного по другой стороне склона, они остановились и Принцесса выпалила, тяжело дыша:
– Ничего себе – что и кто угодно! Мог бы и предупредить! Какая ужасная долина!
Пират глубоко вдохнул и постарался объяснить:
– А вдруг ты бы тогда вообще не пошла!
– Я?! Еще как пошла бы! Ты что, не веришь в меня?
Пират примирительно сказал:
– Наоборот – верю. В обмороки не падаешь, быстро бегаешь. Значит, следующую долину тоже перейдешь.
Принцесса так удивилась, что забыла, что только что решила не разговаривать с Пиратом до конца своих дней:
– Ты что, проверял меня?!
Пират спокойно ответил:
– И тебя, и себя. Здорово получилось, да?
Принцесса даже не нашлась, что сказать: этих пиратов не поймешь. Пират посмотрел в сторону долины, через которую они только что бежали, и сказал:
– Ты права: какая красивая долина!
– Нет, ужасная! – возразила Принцесса.
Пират пожал плечами:
– Значит, она ужасно красивая. Пойдем дальше.
Когда они подошли к следующей долине, солнце уже поднялось высоко. Глаза так привыкли перед этим к ярким краскам, что открывшийся вид показался слишком сине-зеленым. Широкая река (принцесса о таких только слышала) неторопливо катилась среди гибких деревьев, склонивших ветви в ее прозрачную воду.
Они подошли ближе, и Принцесса призадумалась. Хотя дно из мелкой гальки было хорошо видно, все равно оно казалось далеким. И мостика никакого не было. Принцесса посмотрела на другой берег и с радостью, сменившейся быстрым разочарованием, увидела там лодочку. Как до нее добраться-то? Принцесса вопросительно взглянула на задумавшегося Пирата. Он посмотрел на нее и ответил на ее вопросительный взгляд:
– Я понимаю. Ты ведь принцесса и не можешь вот так по-простому плыть через реку. Я бы мог сплавать за лодкой и вернуться на ней за тобой, но не хочу оставлять тебя одну на этом берегу; вдруг драконы появятся.
Принцесса поинтересовалась:
– Что ты предлагаешь?
– А вот что…
Пират срезал мечом несколько длинных ветвей с растущих на берегу реки деревьев. Он быстро и ловко сплел из них что-то наподобие веревки с петелькой на конце. Затем попросил Принцессу отойти подальше и раскрутил веревку-плетенку над собой…»
– А я знаю, это лассо, – подал голос Чип. – Он сделал лассо, да, папа?
– Чувствуется влияние Гильермо, – одобрительно проговорил Круз; он уже отложил свою работу и слушал Иден, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.
– И что, он поймал лодку? – нетерпеливо спросил Чип.
– Да, с первого раза, – ответила Иден.
«…Он быстро подтянул к их берегу лодку, закинул в нее самодельное лассо, затем необычайно галантно для пирата подал Принцессе руку и помог ей забраться в лодку, запрыгнув в нее следом. К счастью, в лодке оказались весла, и когда Пират взялся за них, они стремительно поплыли к другому берегу. Пират смотрел на Принцессу и улыбался. Он вдруг подмигнул ей. По королевскому этикету Принцесса должна была проявить высокомерие и осудить столь дерзкое поведение, но она почему-то заулыбалась в ответ…»
– Ну вот, я так и знал! – голос Чипа был почти обиженный. – Еще и она в него влюбилась!
– Тебе жалко, что ли! – Адриана надулась и с надеждой посмотрела на Иден, которой одновременно хотелось и поддержать дочь, и утешить Чипа.
– Как же пираты и рыцари смогут совершать подвиги, если у них нет принцесс? – спросила Иден, понимающе улыбаясь.
– Ну-у… ладно… они поди еще и целоваться вздумают, – Чип хихикнул.
«…Они высадились на берег и стало понятно, что перед ними долина Золотого Луга. Она была действительно золотистой, с мягкой высокой травой, бегущей красивыми волнами. Среди этих волн Принцесса увидела много удивительных животных. Они изящно прыгали и резвились в траве и были чуть темнее цветочного меда, с красивыми, переливающимися на солнце длинными густыми гривами.
Принцесса была совершенно очарована ими. Она спросила:
– Кто эти чудесные создания?
Пират тоже смотрел на луг. Он ответил:
– Это медовые лошадки. Нам нужны две, или хотя бы одна, чтобы доехать до Загадочного Леса. Только их поймать очень трудно. Я когда здесь в прошлый раз был, полдня за ними бегал.
Принцесса отмахнулась: она не видела в этом никаких трудностей. Она вошла в высокую траву и медленно подошла поближе к лошадкам. Протянув руку к ним, она восхитилась:
– Какие славные!
Она услышала, как Пират сказал:
– Похоже, в тебе они сразу признали свою. Почему я не удивляюсь?
Принцесса погладила золотистые мордочки двух уткнувшихся ей в плечо лошадок, и растроганно сказала:
– Просто принцесс они не боятся. А ты пират!
– Ах да, как это я не подумал! В следующий раз в принцессу переоденусь. А еще лучше – возьму тебя с собой!
Принцесса удивилась:
– Ты что, обиделся? Или рассердился? Забыл, зачем мы идем? Ты за сокровищем, а я желание загадывать. Зачем тебе сюда опять возвращаться?
Пират молчал. Принцесса ахнула:
– У тебя тоже есть желание? Почему ты не сказал? А как же сокровище?
Пират великодушно сказал:
– Ты первая сказала о желании. Я возьму сокровище, ты загадаешь желание, потом я провожу тебя обратно до твоей долины, а сам отправлюсь в путешествие, и через месяц, в следующую ночь полной луны снова приду в лес и загадаю свое желание.
Принцесса повторила:
– Ты заберешь сокровище, я загадаю желание, ты меня проводишь и… и что, мы… больше не увидимся?
Пират отчаянно посмотрел на Принцессу и сказал:
– Ты принцесса, а я – пират!
Принцесса тоже была в отчаянии:
– А если… если я загадаю, чтобы ты стал рыцарем?!
Пират вздохнул:
– Тогда это уже буду не я.
Принцесса пошла к нему и две лошадки резво побежали за ней. Она подошла к Пирату, и с надеждой сказала:
– В душе ты самый настоящий рыцарь. Разве в тебе может что-то измениться от моего желания?
Пират уверенно и с достоинством ответил:
– Конечно. Ты сбежала из дома и отправилась в опасное путешествие с незнакомым пиратом. Значит, твое желание очень важно для тебя. Если ты откажешься от него, а я тебе это позволю, то в моей душе перестанет жить этот рыцарь. Лучше быть пиратом с рыцарской душой, чем рыцарем – с пиратской.
Принцесса чуть не заплакала от досады и горя, но подумала, что у нее есть еще время до ночи и решила, что обязательно что-нибудь придумает. Пират протянул руку и стер ей со щеки одну предательскую слезинку. Принцесса с новой надеждой посмотрела на него, но Пират лишь грустно взглянул на нее, молча подал ей руку и помог сесть на медовую лошадку, которая смирно стояла рядышком. Он вскочил на другую лошадку, и они поехали по зеленым волнам травы. Они ехали и Принцесса думала о Пирате, а Пират – о Принцессе. Принцесса решила, что все равно сделает по-своему, потому что не могла представить себе, что вернется в свою долину без отважного Пирата и выйдет замуж за кого-то другого. Пират думал, что восхитительно своенравная Принцесса захочет поступить по-своему и размышлял о том, как отговорить ее. Может, рассказать ей все, как есть, о сокровище? Пират вздохнул: это было единственно достойное решение.
Они ехали, глядя друг на друга так часто, что ехать быстрее было просто невозможно, и приехали к Загадочному лесу только вечером.
Пират спрыгнул с медовой лошадки и подошел к Принцессе. Не успела она опомниться, как он подхватил ее на руки и быстро поставил на землю. И снова Принцесса с надеждой посмотрела на Пирата, но он был так серьезен, что стало понятно, что он все окончательно решил. Ничего, вот загадает она желание, и все у них будет хорошо. Против такого рыцаря родители ни словечка не посмеют возразить! Пират вдруг сказал:
– Я вижу, что ты задумала. Поэтому я хочу кое-что тебе сказать. На самом деле сокровища, что я ищу, это не золото и драгоценности. Это правда о том, кто я – пират или кто-то еще. Отец зарыл здесь маленький сундучок с документом, в котором все написано: откуда я родом, и каково мое происхождение. Он скрывал это от меня, и ничего хорошего я от этого знания не жду. Я не хочу, чтобы ты связывалась с человеком, у которого в роду не было ни одного титулованного человека.
Принцесса рассердилась:
– Значит, у меня ты не хочешь спросить? Что я хочу или не хочу, тебе неважно?
Пират печально посмотрел на нее:
– Если ты превратишь меня в рыцаря, и я вдруг стану другим, ты меня возненавидишь. Если я окажусь простым человеком по роду, или так и останусь пиратом, твои родители никогда не примут меня. Ты всю жизнь будешь страдать от этого, и тогда я возненавижу себя.
Принцесса задумчиво посмотрела на него:
– Значит, ты понимаешь, что я хочу жить с тобой, даже если в нашем доме не будет роскоши?
Пират с искренним восхищением сказал:
– Я это сразу понял! Ты самая удивительная!
Принцесса сказала:
– Вот и прекрасно! До ночи полной луны еще есть время! Сначала мы найдем твое сокровище, а потом и про мое желание можно подумать!
Она взяла Пирата за руку и потянула его в сторону леса. Он прибавил шаг и они пошли рядом, продолжая держаться за руки. Лошадки остались на краю опушки, с удовольствием хрумкая изумрудной травой и явно собираясь их дождаться.
Принцесса и Пират вошли в лес, пронизанный лучами вечернего солнца. Принцесса впервые видела такие огромные деревья, взмывающие ввысь и теряющиеся где-то в невообразимой высоте. Казалось, что они задевают своими кронами первые звезды и те тихо позванивают. На деревьях видны были большие шишки. Принцесса поняла, что в таком хороводе деревьев легко заблудиться. И как только Пират не теряется здесь? Вон как уверенно шагает. Он как будто почувствовал, что Принцесса на него смотрит и спросил, повернувшись к ней:
– Ты цветок-то ищешь? Смотри, сколько их кругом. Твой среди них, особенный.
И правда, пока Принцесса зачарованно смотрела вверх, они шли и среди цветов тоже. Принцесса огляделась и увидела ярко-рыжие бомбончики, белые звездочки, разноцветные кувшинки и… Она сразу поняла, что про этот цветок желания и рассказывали почти шепотом. Принцесса отпустила руку Пирата и подошла, осторожно погладила ажурные лепестки и взяла в ладони цветок.
– Это он, – сказал Пират.
– Да, – радостно выдохнула Принцесса. – От него просто исходит волшебство. А где твое дерево?
Пират огляделся и уверенно показал вперед:
– Вон оно, с серебристыми листьями.
Принцесса посмотрела на необычное дерево, листья которого нежно шелестели друг об друга. Она спросила Пирата:
– Сильно волнуешься?
– Похоже, что также, как ты, – ответил Пират и подойдя к дереву, внимательно осмотрел землю под ним. Будто что-то поняв, он подобрал живописную корягу и принялся рыть ею землю, довольно быстро наткнувшись на что-то, гулко отозвавшееся на стук.
Пират вытащил из неглубокий ямы узорчатый сундучок, и посмотрел на Принцессу, и их взгляды были полны надежды. Пират потянулся рукой к крышке, и Принцесса поспешила сказать:
– Чтобы там ни было, для меня ты – это ты…»
Иден вздрогнула от легкого звука; Круз, возможно, сам не замечая того, перекатывал по столу кисточку, и уронил ее на пол. К него был очень задумчивый и самый серьезный вид, и казалось, что он внимательно слушает. Иден же все больше погружалась в сказку, которую рассказывала, и на какое-то время она забыла про всех, и ехала на по Золотому Лугу, и шла по Загадочному Лесу вместе с Пиратом, и вот ей показалось, что все уже спят, а она рассказывает сказку самой себе, так тихо было в детской. Но никто не спал. Иден посмотрела на детей. Чип лежал поверх одеяла на животе и зачарованно слушал, положив голову на скрещенные руки, и глядя на Иден. Адри завернулась в одеяло и сидела на кровати, подтянув к себе ноги и положив голову на колени; ее глаза блестели, а личико было полно такого нетерпеливого ожидания, что Иден продолжила:
«…Пират серьезно кивнул и дернул крышку на себя. Она не поддалась. Он попробовал еще раз. Не шелохнулась. Принцесса с возрастающим удивлением и тревогой, под яркое освещение растущей на глазах луны, смотрела, как Пират изо всех сил старается открыть будто заколдованный сундучок: и ключи, что достал из бокового кармана, к нему подбирал, и мечом приподнять крышку пробовал, и об землю швырял… все было напрасно.
– Может быть, здесь волшебное слово нужно? Или…?
Принцессу осенила догадка одновременно с Пиратом, и они дружно уставились на волшебный цветок, издавший тихий, идущий изнутри звук, возникший от лунного луча, что в этот момент упал на него. Принцесса умоляюще посмотрела на Пирата:
– Пожалуйста, попроси его открыть тайну твоего происхождения!
Пират самым решительным образом отказался воспользоваться ее щедрым предложением. Тогда Принцесса потребовала:
– Ты сейчас один из подданных Солнечной долины! Я приказываю тебе!
Пират еще решительнее заявил:
– Я отказываюсь тебе подчиниться и согласен оказаться снова под замком за это!
Чудесный цветок уже почти весь был освещен полной луной и его песнь стала совсем громкой. Принцесса с вызовом посмотрела на Пирата:
– Ах, так!
Конечно, он понял, что она задумала, и тоже рванулся вперед. Она никогда не бегала так быстро, как в эту ночь полной луны. Он никогда так не боялся опоздать, как в эту ночь стремительно бегущей к цветку Принцессы. Они одновременно подбежали к раскрывающимся им навстречу лепесткам, одновременно взялись за цветок, ладонь к ладони, и одновременно воскликнули:
– Пусть твое желание исполнится в ночь полной луны!
Не успел никто из них произнести что-то еще, как из центра цветка вырвался сноп лучей, вознесшихся вверх и долетевших до перламутрового сияния луны и через секунду все вокруг озарилось ярчайшей вспышкой, чтобы тут же погрузиться во тьму…
Принцесса проснулась от звонкого переливчатого пения птиц и посмотрела перед собой. Цветы были покрыты сверкающим бисером росы, деревья взмывали в ярко-голубое небо, истончая тонкий теплый и очень приятный аромат. По веткам порхало множество разноцветных птиц, а с одних деревьев на другие ловко прыгали забавные и симпатичные зверьки с пышными хвостиками и любопытными глазками. Один из зверьков в упор смотрел на Принцессу с ближайшей ветки. Заметив, что она обратила на него внимание, он застрекотал и, подпрыгнув, взлетел на веточку повыше. Принцесса услышала, как Пират позвал ее по имени, и с огромным облегчением и радостью оглянулась. Но тут же все поняла, и очень расстроилась.
– Доброе утро! – с теплой и счастливой улыбкой приветствовал ее Пират.
Принцесса увидела, что в руках он держит самые необычные и прекрасные цветы, какие она только могла представить, и смотрит на нее сияющими глазами. Нашел, когда поздравлять! И с чем?! Она чуть не со слезами воскликнула:
– Какое же оно доброе, если твое желание не сбылось!
Пират улыбнулся еще счастливее:
– Так твое сбылось? А что ты загадала?
Принцесса уже сердито посмотрела на Пирата:
– Чтобы твое желание сбылось!
– А я – чтобы твое!
Принцесса некоторое время смотрела на него, постепенно начиная верить в невероятное счастье. Она поняла, ЧТО могут означать цветы в его руках и шагнула навстречу своему рыцарю:
– Неужели?!...
Он наклонился к раскрытому сундучку, стоящему к ее ног, взял оттуда свиток и протянул ей. Принцесса с волнением прочла вслух:
– Дорогой сын! Наш Рыцарский орден ведет свой род с начала времен, о чем говорит хранящийся здесь документ. Ты можешь взять его и быть рыцарем. Я приму твой выбор.
Принцессе от счастья хотелось петь вместе с птицами. Она поняла еще одну вещь, и удивлено и радостно воскликнула:
– Постой, но ведь ты позвал меня только что по имени! А как ты узнал, как меня зовут?
Рыцарь тоже удивленно-радостно ответил:
– А я давно знал! Просто пиратам не подобает к принцессам по имени обращаться, – тут его осенило: – А ты что, свое имя не знала? Или… забыла?! И это желание загадывать шла?
Принцесса кивнула, и не удержалась – рассмеялась на весь лес, и ее рыцарь засмеялся вместе с ней. Он тоже шагнул к принцессе, став еще ближе, и она спросила:
– А какое у тебя имя?
Его имя очень понравилось ей: оно было одновременно рыцарским и немного пиратским.
Принцесса приняла вместе с цветами предложение руки и сердца рыцаря, и они стали еще счастливее, оттого, что сразу после Праздника Цветов настанет их день, их праздник, и их жизнь вместе».
© OlGal, 2013
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Пятница, 24 мая 2013, 20:25:59
алёнка77 (Понедельник, 24 декабря 2012, 17:36:22) писал:
Наверх
Шо поделать, всему свое время 
Но для меня она супер-пупер сиреневой оказалась, как будто вся эта сказка про 79й год. Иден вспомнила про этот таинственный лес (Сиренас), нашла пирата в тюрьме (Роберт был тогда в тюрьме), освободила его, дом со свечами, борьба с драконом (местной мафией), выбор Иден остаться с ним там и ей все равно, кто он. В общем в образе пирата ясно увиделся Роберт, даже его словесные обороты того времени четко увиделись. Хотя, скорее всего, либо Джон, либо Круз.
