Птенец Кондора

Спасибо за главу. Добралась до нее только сейчас. И конечно же спасибо за Иден в этой главе! А Адри похожа на маму, такая же самостоятельная.

Иден Барр,

Цитата

А! До ответа на отзыв добрались только сейчас ... Иден обязательно будет и дальше, хоть и не в каждой главе... Адриана? Это да, и, как нам кажется, она не только наследственно похожа на маму; возможно, из-за того, что мамы рядом нет, а Адри знает ее в основном по рассказам других, девочка стремится быть похожей на маму, и таким образом будто ммм... приближает ее к себе... или сближается с ней, чтобы тоска не была такой сильной...
Спасибо за отзыв!
Happiness,

Цитата

Просим прощения от всего сердца! Глава в разработке, написано больше половины; собственно, случилось так, что мы обрадовались свободному времени и как раз собрались (после бурного лета всяких отпусков-ремонтов-работ-поездок-туризма) дописывать главу, и вдруг откуда ни возьмись в разговоре мелькнул (мы уже не помним, в связи с чем) Робинзон Крузо, нас позабавило сочетание в этом имен известных СБ-"героев-любовников", слово за слово - и понеслось! А когда творческие кони несутся так, их трудновато остановить! И сразу все захотелось: и мне Сказку дописать, и нам с Алёнкой и Птенца, и Роббинзона с Крузом писать, так что сейчас все это происходит одновременно... Спасибо большое и за ожидания, и за терпение! И за прекрасную вдохновляющую иллюстрацию к фику! Когда мы были на Ольхоне и слышали истории про орла - хозяина острова, нам казалось, что Птенец нетерпеливо клюется, мол, когда дальше писать будете?

Сообщение отредактировал OlGal: Четверг, 11 сентября 2014, 18:04:35

Happiness, какое вдохновляющее вдохновение! Спасибо!! Это я немного торможу нашу работу по Птенцу, после завершения Сказки; но главу пишем, осталось примерно (по ощущениям и тому, что еще хочется в главе сказать) две страницы, и музыкальное сопровождение, а это часов 5 работы (по опыту). Специально обещать не будем, но сами хотим завтра выложить.

Сообщение отредактировал OlGal: Среда, 01 октября 2014, 06:31:22

Аленка 77, OlGal, спасибо за продолжение!
Давно все прочитала, никак не отпишусь.
Все очень очень нравится. И описания природы, и описания переживаний всех героев, особенно маленьких...Я подумала надо или очень хорошо знать детей, или очень их любить, или хорошо помнить себя в этом возрасте, чтоб так описывать их мысли и чувства. Нисколечко не сомневалась, что дядя и Чип пойдут за птенцом. Очень интересный способ придумал дядя Гильермо, чтоб поддержать Адриану, пока их с Чипом не будет.
Девочки, эпиграфы к главам, музыка и слайд-шоу просто волшебные!

Амели (Среда, 01 октября 2014, 09:26:32) писал:

Амели, спасибо большое, рады таким чувствам и впечатлениям!
Мы и правда и любим детей, и себя довольно хорошо помним с дошкольного еще возраста, и этот опыт, как оказалось, очень помогает!
Например, способ, придуманный Гильермо, смешано взят нами из личного опыта, как и переживание и ощущение взросления Адри, когда она неожиданно оказалась одна дома.
Спасибо за душевный отзыв и за цветы с порхающими птицами!
Мы надеемся и хотим радовать и главами, и музыкальной темой и дальше... И сегодня - следующая глава...

Глава 8

Голос желания

За каждым страхом есть желание. Страшно даже подумать об этом, но разве это не так? Желание достичь. Желание преодолеть. Желание перестать бояться.
За каждым желанием есть страх. Не хочется даже думать об этом, потому что страшно. Страшно, что не поймут. Страшно, что ничего не получится. Страшно, что все получится.
Что происходит, если преодолеть страх и реализовать желание? Их больше нет, ни страха, ни желания: рождается смелость, рождается достижение. И даже зная это, мы снова и снова боимся желаний, вновь и вновь преодолевая страх, чтобы смело идти к новым достижениям.

- Что ты видишь, Чип? - спросил снизу Гильермо. Но мальчик не слышал его, словно зачарованный глядя в глаза кондора. Птенец не двигался, и даже не мигал, он просто смотрел в глаза Чипу, но мальчику казалось, что он смотрит ему в самую душу. Чип внезапно понял, где он уже видел такой же взгляд - ждущий, ищущий, зовущий и полный настороженной надежды - видел иногда в зеркале, когда умывался по утрам, и сон еще не совсем выпустил его из своих объятий. Именно тогда Чип знал, что вот он, тоскующий, не связанный весельем, порой напускным, или будничностью дня. Но мальчик встряхивался, напоминая себе о сестренке, которой нужна его забота; о бабушке, которой нужна его помощь; о дяде, которому будет приятно видеть его сильным... Может быть, это все не он, не Чип, которому всего семь лет? Это Чип, намного старше и умнее своих лет, Чип, у которого больше нет безоблачного, беззаботного детства... Но каждое утро Чип снова и снова видел это детство, смотрящее на него пронзительными глазами из зеркала. Иногда в этих глазах плескался страх, и Чипу было стыдно и тревожно, но вот теперь он видел такой же страх в глазах кондора, и понимал, что бояться - это не значит быть трусливым! Это значит быть нормальным.
Птенец пошевелился, и воспоминание об утреннем зеркале исчезло, вернув мальчика к действительности.
- Что там, Чип? – негромко повторил Гильермо. – Ты видишь птенца?
- Да! – выдохнул Чип. – Он живой!!!
- Он большой?
- Похож на бабушкиного индюка! – невольно улыбнулся собственному сравнению Чип. – Только очень худой!
- Это ничего не значит, по ним непонятно, вчера они кушали, или несколько дней не ели… Он молчит? Его что-то не слышно, но может, скала загораживает…
- Молчит и смотрит! – Чипу стало немного не по себе.
После короткой паузы, усилившей тревогу мальчика, Гильермо громко сказал:
- Значит, не хватает сил на писк, так что, скорее всего, он голоден не один день… Плохо… Обычно кондоры вместе кормят птенца, а если оба родителя не прилетали несколько дней, значит, что-то случилось с ними…
Сердце Чипа стремительно ухнуло вниз… Он хотел было спросить дядю, что же могло случиться с родителями птенчика, но сдержался… Мальчик развернулся, и, выдвинувшись немного из-за скалы, чтобы видеть Гильермо, задал другой мучавший его вопрос:
- Мы заберем его?
- Да, - ответил Гильермо, глядя в глаза Чипу. – Мы заберем его, и сделаем все, чтобы спасти. Осторожно, не делай так больше! Я прекрасно слышу тебя, не обязательно выглядывать с риском для здоровья.
Чип стало чуточку смешно (он что, простудится, если будет вот так стоять?), и он с облегчением улыбнулся.
- Ты сможешь посадить его в эту сумку? – спросил Гильермо, показывая мальчику пустую сумку из-под продуктов.
- Да! Он точно поместится, я знаю! – радостно ответил Чип, и в ответ на вопросительный взгляд Гильермо, смущенно добавил. – Однажды мы с Адри ловили бабушкиного петуха… Он перелетел в сад к Мигелю, и хотел подраться с их петухом… Мигель еще предложил устроить петушиные бои…
- И на что же вы играли? – спросил Гильермо.
- На арбалет, что я проиграл ему из-за того, помнишь, пропущенного мяча…- виновато ответил Чип. - Но потом пришла мама Мигеля и начала ругаться… А наш петух начал бегать у них по саду, и нам пришлось его ловить… Он хотел клюнуть Адриану, но я его поймал! – смущенно, но не без торжества закончил Чип.
Гильермо хмыкнул:
- Похоже, у тебя богатый опыт. Что ж… Отойди назад, я брошу тебе сумку! - он снял с себя пончо, положил его в сумку, и, размахнувшись, кинул все это мальчику. Сумка упала совсем рядом с Чипом.
- А теперь послушай меня, мальчик… Кондор – это не петух; действуй очень аккуратно. Лапы у кондоров слабые, но вот клюв очень острый, поэтому сначала накинь на голову птенца пончо, а потом хватай его…хм…как бабушкиного петуха, крепко, одним движением, и сажай в сумку.
- А он не задохнется? – заволновался Чип.
- Не волнуйся, под пончо для него достаточно воздуха... Тем более, что это ненадолго. Ты справишься, я знаю. Ну, вперед, не медли!
Чип подобрал прилетевшую к нему сумку, и совсем отошел от края. Вытащив пончо и развернувшись к птенцу, он обнаружил, что тот поднялся, и стоит посреди гнезда, шатаясь на нетвердо стоящих лапах, сонно моргая; казалось, что он вовсе не замечает мальчика, и не предчувствует никаких перемен в своей жизни. Чип развернул пончо, и медленно пошел на птенца, как тореадор на быка. Только тогда птенец почувствовал неладное, и заметался по гнезду. Первая попытка накинуть на него пончо оказалась неудачной - с негромким писком птенец отшатнулся, и пончо пролетело мимо. Но со второго раза Чип накинул пончо прямо на птенца, и, не мешкая, схватил его обеими руками. Птенец, оказавшийся тяжелее и сильнее, чем думал Чип, начал вырываться. С одной стороны из-под пончо высунулась серая лапа, и Чип почувствовал ощутимую боль в правой ноге. Но в пылу борьбы Чип не придал ей значения - быстро донеся птенца до сумки, он усадил в нее птенца и затянул завязки. Птенец возмущенно завозился в ней, но тут же затих.
- Я поймал его, дядя! - крикнул Чип.
- Отлично! - отозвался снизу Гильермо. - Теперь спускайся, я тебя поймаю. Но сначала спусти сумку… В ее боковом кармане веревка. Нашел? Так… Привяжи ее классическим морским узлом… Хорошо… Медленно вытравливай… Отлично… Теперь ты!
Чип подошел к краю скалистой стены, и начал потихоньку спускаться вниз. Полминуты - и сильные дядины руки поймали его, и поставили на землю. Потрепав Чипа по голове, дядя взглянул на часы, достал свисток и свистнул. Через несколько секунд раздался ответный свист Адрианы.
- Неужели прошло всего лишь двадцать минут? - удивился Чип.
- Время - очень странная вещь, - улыбнулся Гильермо. – Ты почувствуешь это, когда мы пойдем обратно в хижину.
Чип спросил, завернув штанину и потирая ногу, которая стала явно побаливать:
- Как это?
- Путь обратно покажется быстрее, потому что это начало пути домой. Что с твоей ногой?
Чип чуть поморщился, кивнув на птенца, притихшего в сумке:
- Он не понял, что я его спасаю, и царапнул меня.
Гильермо достал из верхнего клапана сумки (сколько же в ней карманов и карманчиков!) йод и пластырь, и так быстро обработал ранку, что Чип не успел даже взвыть для порядка.
- Молодец! – по-своему понял дядя молчаливую сдержанность племянника, и, крепко перехватив сумку, принял ее на плечо так, чтобы птенец в ней не заваливался на бок.
Гильермо пошел вперед, а Чип – следом, бросая тревожные взгляды на сумку, и судорожные – под ноги.
- Старайся идти быстрее, не отставай от меня. Если будешь смотреть на дорогу, у тебя все получится, - проницательно сказал Гильермо, не оборачиваясь.
Эмоции переполняли Чипа, ведь он только что смог спустить птенца, живого птенца, для его дальнейшего спасения! Эти эмоции притягивали его взгляд к ноше Гильермо, но он понимал разумность дядиных слов, и старался последовать им, говоря себе, что чем скорее они придут в хижину, тем лучше для птенчика. Чип представил, как удивится и обрадуется Адри, как… Как она там сама? Чип обеспокоенно спросил дядю:
- Может, я свистну Адри?
- Хорошая идея, свистни как можно громче, чтобы она поняла, что мы стали ближе, значит, идем обратно.
Чип набрал побольше воздуха, и свистнул от всей души. Почти сразу он услышал ответ, и радость, что у Адри все в порядке, наполнила его пружинистостью, отчего он почти запрыгал по склону за дядей. Даже нога стала меньше болеть.
- У Адри все хорошо, наша девочка просто молодчина, правда, амиго? – по голосу Гильермо чувствовалось, что он улыбается.
Чип тоже улыбнулся, представляя себе, как Адри с самым серьезным видом старательно выполняет задание дяди…

Сообщение отредактировал алёнка77: Четверг, 02 октября 2014, 05:37:14

...Адриана рассмотрела банку с кукурузой, и подумала, что ее можно и оставить. Оглядевшись, она мысленно повторила про себя поручение Гильермо, и осталась довольной своим результатом: пять банок с тушенкой стояли на остывающих углях очага; три теплых куртки, ее, брата и дядина, а также ее рюкзачок, лежали около большого рюкзака; сандвичи в дорогу получились большими. Она сама вспомнила про воду, и приготовила две бутылки. Все сделав, Адри снова немного затревожилась, и вышла на крыльцо, оставив дверь распахнутой настежь. Так ей стало спокойнее: чуть повернувшись, она могла видеть приготовленные вещи, а глядя вперед – наблюдать за склоном, на котором скоро, она верила в это, появятся Чип и Гильермо. Она недавно ответила на далекий свист, с сожалением отметив, что звук пока не стал ближе. Но он и не удалялся, что утешало.
Солнце поднялось уже высоко, и весь склон переливался от выпавшей росы, отчего казалось, будто добрый великан щедро усыпал горы сокровищами, которые кто-то невидимый человеческому взгляду вскоре соберет. Адри привычно потянулась к подаренному бабушкой Кармен специальному блокноту для рисования, чтобы изобразить там гору Доброго Великана и гномов, и вспомнила, о чем просил ее дядя. Представив их дом и сад вокруг, девочка задумалась, где может поселиться птенец… Если в спальне, этому вряд ли обрадуется бабушка, а если на чердаке, то там может не понравится птенцу, ведь на чердаке слишком пыльно и темно. И страшно. Может, под самым большим деревом в саду? Сначала она обрадовалась этой затее, но вспомнила, что во время дождей никакие деревья не спасают от непогоды, и расстроилась. Нахмурившись, Адри смотрела вдаль, туда, где облака окутывали вершины гор, согревая их после холодной ночи. Среди них проклюнулся тоненький луч, и осветил россыпь ярких цветов на далеком склоне. Просияла и Адриана: она поняла, как защитить птенца от ливней и ветра. Схватив карандаш, она заторопилась нарисовать огромное дерево, под которым дядя Гильермо построит навес, наподобие того, что он соорудил, когда в их курятнике родились цыплята. Рука Адри замерла в воздухе… Еще одна идея завладела ею, и она не удержалась, вскочила на ноги, и запрыгала на крыльце, смеясь и пробуя издать радостный клич индейцев, который Чип несколько месяцев назад так натренировал, что его выучили все, даже бабушка София, приезжавшая в гости.
Девочка снова мысленно вернулась к идее, представив, как курица, та самая, что не отходила от своих птенчиков, будет ухаживать за птенцом кондора... Адриана в воображении нарисовала сразу столько картин, что не хватило бы и трех ее блокнотов для рисования… Одну картину она все-таки решила дорисовать, и поместила по центру курицу и петуха, будущих приемных родителей спасенного птенчика, а впереди них – и самого птенчика. Адриана уверенно нарисовала его ростом почти с курицу, и принялась любовно прорисовывать каждое перышко, взяв для этого карандаш оранжевого цвета; отчего-то птенчик представился ей расцветки заката… Свист прервал ее равномерные движения, и она слегка сбилась, отчего одно перышко получилась смешно топорщившимся. Адри бросила карандаш, схватилась за свисток, и ответила. Вдруг она сообразила, что на этот раз звук был громче недавних, и снова радостно вскочила, теперь уже не от своих мыслей, а чтобы неотрывно смотреть на склон ближайшей горы.
Роса тончайшими радугами испарялась над травами и цветами, и поднималась легкими прозрачными облачками вверх, растворяясь без остатка в глубинной синеве, обещавшей звенящий солнцем день. Это тоже радовало, но так, что хотелось не прыгать, а вдохнуть как можно больше этой высокой глубины, и позволить маленькому счастью наполнить сердце. Красоту расцветающего дня опередили появившиеся из-за холма дядя Гильермо и Чип, и тут уже Адри заверещала от восторга и замахала им блокнотом так сильно, что из него едва не полетели листья. Увидев, что они заметили ее, и тоже замахали в ответ, Адриана почувствовала, как брызнули слезы, и это было такое облегчение, что они сразу прошли. Она попробовала разглядеть издалека птенчика, хотя и понимала, что не сможет увидеть его, ведь он крохотный. В чем же они его несут? Не идет ведь он за ними сам! Представив такое, Адри прыснула; воображение помчало ее дальше, и она рассмеялась в голос от образа птенца, которого они с Чипом выгуливают на поводке. Но где все-таки он?... А, наверное, в той большой сумке, что несет Гильермо! Дядя и брат подходили все ближе, и их стало совсем хорошо видно. Чип помахал ей еще раз, и что-то прокричал, и тогда Адри уже не удержалась, и, спрыгнув с крыльца, помчалась к ним навстречу по склону, где ее подхватил ветер, высушив слезинки, и подтолкнув в спину, чтобы было легче бежать. Чип обогнул Гильермо, и поспешил ей навстречу, и уже через пару минут крепко обнял, а затем схватил за руки и воскликнул:
- Мы вернулись, Адри! С птенцом! Он живой, живой!
Адри смеялась и удивленно смотрела на Чипа: она ни секунды и не сомневалась, что птенец живой, ведь его пошли спасать!
- Он в сумке, да? Как вы нашли его? – Адриане не терпелось увидеть птенчика, и услышать рассказ о его спасении.
Гильермо поцеловал девочку в щеку, и взял за руку, другой рукой продолжая придерживать сумку, и ответил:
- Наш Чип – настоящий мужчина, смелый и решительный. Мы все расскажем тебе, как только накормим птенца. Но прежде мы хотим услышать твой рассказ, ведь здесь тоже происходили интересные вещи. Мне хочется поскорее похвалить тебя, не сомневаюсь, что ты справилась с поручениями.
Адри было чем гордиться, и она кивнула. Они подошли к крыльцу, и Гильермо торжественно произнес:
- А вот и наш пернатый друг!
Он раскрыл сумку, и дети нетерпеливо, хоть и с разными чувствами, заглянули в нее. Чип ахнул радостно и с облегчением, а Адри с изумлением и небольшой паникой воскликнула:
- Какой он большой! А я думала, что курица и петух будут его мамой и папой!
Гильермо улыбнулся и предложил:
- Мы больше и взрослее него. Пока он малыш, все мы будем его родителями. И сейчас будет наш первый родительский шаг – мы вместе покормим его. Чип, принеси, пожалуйста, одну банку тушенки из очага, а ты, Адри, тащи сюда старую овчину, что лежит за входной дверью… О, замечательно! Ну, что ж…
Гильермо очень осторожно вытащил птенца на овчину, и собрал ее вокруг него так, что тот оказался будто в гнездышке. Дядя взял банку с тушенкой, и моментально открыл ее, распространяя вокруг сочный запах мяса. Не успел никто ничего сказать, как птенчик раскрыл клюв и требовательно запищал на птичьем языке всем понятную фразу: «хочу есть!!!».

...Прибой прошуршал очередной волной, и Иден выхватила из ее ладоней красивый плоский камень. Она сидела на любимом своем скалистом обломке, кромка которого оставалась видной над морем даже в штормовую погоду. Вредный Джон назвал этот камень Хвостом Русалки, но не это приводило Иден в бешенство, а то, как он разъяснял придуманное название, что, мол, это выбор Русалки, которая отказалась от своего хвоста, решив навсегда поселиться среди людей, и прекрасно передвигаясь на двух ногах, а океан выбросил ее хвост на берег, в напоминание ей о том, от чего она отреклась, и откуда она родом. Самое невыносимое было в том, что камень, если смотреть на него с высокого берега, и правда был очень похож на огромный хвост, ощетиненный чешуей; и в том, что Иден полюбился именно этот берег острова, а на нем, к ее досаде, лежал именно этот камень. В который раз вздохнув о том, что опять она противоречит самой себе, Иден спрыгнула с камня на берег, и стала вглядываться в рисунок, что уже полчаса выкладывала из крупных камней на песке… Постепенно она забыла и о Джоне, и о его ехидной версии, и о том, что сегодня ей снова снились не те сны, которые она так ждала. Ждала она и результатов поисков девочки, сон о которой ей недавно приснился. Ждала она и хоть какой-то мимолетной весточки о Крузе, и надежда на это то поднималась волной, то - странно - опустошала душу подкатывающей тревогой. Наверное, именно от этого ожидания ей хотелось отвлечься, и вложить в каменный рисунок то нетерпение, что владело ею уже несколько дней. Даже океан не приносил ей привычное утешение, и лишь камни, равнодушно разбросанные по песку, становились как будто теплее, когда она соединяла их в линии… Сначала Иден просто складывала их рядом, заворожено подбирая наиболее подходящие друг другу, и оставляя их вместе… Рисунок постепенно шел вверх, и неожиданно стал узнаваемо красивым, требующим продолжения, и Иден уже искала не просто крупные камни, а с тем смыслом, что ждал своей завершенности на берегу… Положив последний камень на свое место, она глубоко вздохнула, и посмотрела на тропинку, по которой ей пора было подниматься к началу рабочего дня. В самом конце тропинки, выходящей со склона на высокий берег, стоял монументальный Джон, и смотрел вниз. В первое мгновение ей показалось, что он смотрит на нее, но по каким-то еле уловимым признакам Иден поняла, что его привлек ее рисунок. Ее желание посмотреть на свое творение с той же точки вступило в битву с раздражением, что именно там и находится Джон. В любом случае, ей придется подняться, и не исключено, что к тому моменту антигероя, насмехающегося над русалками, на высоком берегу уже не будет. Чем выше поднималась Иден, тем меньше у нее оставалось надежд на это. Она уже могла рассмотреть выражение глаз Джона, настолько она к нему приблизилась. Он продолжал смотреть на пляж, и его взгляд, единственно живой на неподвижном лице, отражал утренний блеск океана. Иден едва успела насладиться надеждой, что сможет пройти мимо него, не сказав ни слова, как и этому не суждено было сбыться: Джон вдруг посмотрел ей прямо в глаза. Их выражение стремительно изменилось, став странно обеспокоенным и выжидательным, отчего Иден стало не по себе. Он как будто не то, чтобы прочел ее мысли, но явно понял: что-то не так. Иден сказала себе, что не допустит промаха, и улыбнулась Джону ослепительнее всего сегодняшнего утра:
- Здравствуй, Джон!
Джон, не расслабляясь и еще пристальнее вглядываясь в нее, ответил самым заботливым тоном:
- Здравствуй, Иден…
Иден сочла уместным задать весьма банальный вопрос:
- Ты ждешь меня? Или ищешь?
Джон впустил в их диалог одну из своих любимых пауз, и превратил свой взгляд сбивающим ее с толку всего лишь своим ответом:
- Я уже нашел тебя. Но еще не жду.
Иден, как это довольно часто бывало с ней при общении с Джоном, почувствовала и злость, и удовольствие, что она сможет выпустить пар:
- Если ты собрался повернуть разговор так, будто это мне от тебя что-то нужно, то можешь не стараться, у тебя на лице все написано; правда, иероглифами, но для меня это не проблема, один из моих бывших мужей был на этом просто помешан, и я ради интереса изучила самые распространенные из них.
Джон усмехнулся, разметав остатки беспокойства:
- Удивительная метаморфоза: ты проявляешь интерес к помешательству очень бывшего мужа, чтобы в итоге без особых проблем расшифровывать знаки на моем лице.
Иден понравился поворот, и она ответила:
- Если бы у тебя были бывшие жены, тебе тоже было бы чем похвастаться.
Джон галантно поклонился:
- Только не перед тобой, и ты сама – тому причина.
Иден снова увидела обеспокоенность в его глазах, и именно это, а не свойственные Джону на первый взгляд непонятные фразы, остановило ее от дальнейшей пикировки.
- Мне пора, - она повернулась к нему спиной, и собралась уходить.
- Не хочешь посмотреть?... – понимающий тон заставил ее обернуться, но не к Джону, а к своему рисунку на берегу… Получилось. У нее получилось именно то, что она хотела… Иден сдержала подступившие слезы, и, не глядя на Джона, поспешила к себе. Получилось. Если бы получилось и то, чего она так ждала!
Она шла, и не видела, что Джон тоже не смотрел на нее. Он вновь смотрел на рисунок, вглядывался в него, как недавно в Иден, чтобы понять, что это: падение или полет…

Сообщение отредактировал OlGal: Четверг, 02 октября 2014, 16:15:54

Сообщение отредактировал Tasha_Frolova: Вторник, 14 октября 2014, 14:13:36

Happiness (Пятница, 03 октября 2014, 09:01:19) писал:

Думаем, что дети всегда чувствуют по-взрослому, у них просто не хватает лингвистики выразить свои чувства взрослыми словами.

Цитата

Момент можно прояснить уже сейчас: Иден хотела улететь с острова свободной птицей, и думала об этом, выкладывая камни на берегу. У нее получилось.

Tasha_Frolova (Вторник, 14 октября 2014, 14:09:47) писал:

Tasha_Frolova, вы восхитительно вовремя с такими чудесными мексиканскими фотографиями! Ведь они очень вписываются в следующую главу! Можно, мы возьмем их в слайд-шоу? Вернее, можете ли вы спросить на это разрешение у вашей подруги?
Спасибо большое за то, что поделились впечатлениями, и за эти теплые мексиканские пейзажи, что будто прилетели сюда на крыльях кондора!