Записки новичка

Эпизод 20. Правильная мотивация.


Бывают моменты, когда все казалось бы налаживается. Существование становится размеренным и привычным. Дом, работа. Если конечно, внушить себе, что в ней нет ничего особенного. Просто работа по контракту, многие так живут. И жизнь становится вполне терпимой, местами даже начинает доставлять удовольствие. Но затем вновь случается что-то, что разбивает все иллюзии и показывает Отдел таким, какой он есть. И ты понимаешь, что живешь в аду. И никуда тебе от этого не деться.


***



С того дня, когда мне пришлось допрашивать задержанного террориста, прошло около месяца. Слякотный и промозглый ноябрь, полностью вступил в свои права. И все это время, к счастью, Мэдлен обращала на меня внимания не больше чем того требовали обстоятельства. Чему я была очень рада. Меня вполне устраивает моя роль простого полевого оперативника, и я терпеть не могу, когда мое амплуа пытаются расширить и заставляют меня делать то, к чему моя душа совсем не лежит. Не то чтобы мне нравилось ездить в поле и участвовать в перестрелках, попросту говоря - убивать, но к этому я уже привыкла. Есть мы и есть враги, и нет никакой лишней заумной морально-эмоциональной фигни. Все просто. Убей, или убьют тебя. Меня уже даже кошмары не мучают, не говоря уж об угрызениях совести.
И совсем другое дело, когда приходится сталкиваться с кем-то по заданию Отдела лично - лицом к лицу. Обманывать, предавать, а иногда и убивать. Вот от такого, будь моя воля, я отказалась бы навсегда, но кто ж меня спрашивает. Правда, к оправданию Отдела надо признать, бывали у меня подобного рода задания не так уж часто, зато каждое оставило след в душе. Все же, что-то еще от меня прежней осталось, что мешает окончательно очерстветь.

Вернувшись с миссии, на которой наша группа провела чуть более двух суток, переодевшись и сдав отчет, я уже направлялась к выходу, предвкушая заслуженный отдых, когда меня догнал и окликнул Биркоф:
- Мари, тебя хочет видеть Мэдлен. Сейчас. У нее в кабинете.
- Мэдлен? - и встревоженная и недоумевающая, я добавила. - Зачем?
- Не сказала, - ответил Биркоф, уносясь по своим делам.
Я развернулась и направилась по коридору в обратном направлении, терзаемая нехорошими предчувствиями. Никаких понятных мне оснований для ее вызова не было, а непонятное в Отделе - почти всегда не к добру. Подошла к ее кабинету я, радуясь только одному - тому что успела принять душ. Я и так рядом с ней почти всегда чувствую себя в некоторой степени неловко, не хватало еще усугублять это двухдневным амбре.
Войдя внутрь, я остановилась на пороге, и первым делом бросила взгляд на хозяйку кабинета, чтобы постараться определить в каком она настроении и хотя бы попытаться предположить причину вызова.
Мэдлен что-то делала за компьютером, внимательно глядя на экран, но улыбнулась не отрываясь от дела, давая понять, что она меня заметила.
- Вызывали? - задала я стандартный вопрос.
- Да, - ответила она, отворачиваясь от компьютера и направляя всё внимание на меня. - Проходи, присаживайся. Мне нужно с тобой поговорить.
Я последовала ее приглашению, и устроившись на стуле напротив, спросила:
- О чем?
Но Мэдлен не спешила переходить к делу. Плохой знак. Обычно она не растрачивает свое драгоценное время на прелюдию для таких как я, даже присесть далеко не всегда предлагает. Мэдлен тем временем, не спеша взяла стоящий перед ней на столе и исходящий паром и ароматом свежезаваренного чая, чайничек и предложила:
- Чаю?
Не знаю, что меня дернуло согласиться, скорее всего мысль: "А почему бы и нет?" и "Сколько можно?" - имея при этом в виду мой вечный перед ней пиетет. Может уже хватит, и пора начать относиться ко всему проще? И уж точно причиной не было желание просто выпить чаю. Но так или иначе, я согласно кивнула:
- Да, пожалуйста.
Мэдлен улыбнувшись, налила в небольшие фарфоровые чашечки чай мне и себе, и откинувшись на стуле поудобнее, отпила глоток. Я последовала ее примеру и едва смогла сдержать недовольную гримасу. Чай был несомненно дорогой и ароматный, но... абсолютно несладкий, а я не принадлежу к числу гурманов, способных оценить столь натуральный вкус. И все же, я постаралась это скрыть и принять умный вид, вот только Мэдлен, судя по чуть дрогнувшим уголкам губ и сдержанному веселью в глазах, это нисколько не обмануло. Я запоздало поняла, что она восприняла мое согласие на совместное чаепитие, как попытку выйти на новый уровень отношений, а для нее несомненно, все это выглядит наивно и смешно.
Мэдлен отставила чашку, видимо решив не смущать меня больше необходимого и давая этим понять, что шутки в сторону и начинается серьезный разговор.
Я с облегчением проделала то же самое, всем своим видом показывая, что готова ее внимательно слушать.
- В последнее время я довольна тобой. Не скрою, бывали моменты, когда я готова была отказаться от нашего сотрудничества, - На этих словах я внутренне хмыкнула, неплохая замена слову убить. - Но сейчас твои показатели медленно, но неуклонно растут, что говорит о стабильности получаемого результата. Тебе есть еще к чему стремиться, но критический рубеж, пожалуй уже пройден.
Я сижу молча, понятия не имея, как мне на все это реагировать. Для чего она мне это рассказывает? Обычно, агентам не забивают голову информацией, касающейся их же самих, скорее напротив - ее невозможно добыть, и в этом есть своя логика - меньше знаешь, крепче спишь. И вдруг такие откровения от Мэдлен? К чему она клонит?
И она словно отвечая на мой немой вопрос, продолжила:
- Но позвала я тебя не за этим.
- А за чем?
- А как ты сама думаешь?
Знакомый прием. Ответить вопросом на вопрос, и получить еще толику информации обо мне, с целью рано или поздно, использовать ее против меня же. Ну уж нет, я много раз наступала на эти грабли, и решила ради разнообразия, не делать этого хотя бы сейчас, тем более что я действительно понятия не имею об истинных причинах ее вызова. И я решила отделаться небольшим сарказмом, с сожалением вспомнив про Аннет и подумав, что уж она-то сообразила бы, как тут сострить получше.
- Ну уж точно не за тем, чтобы спросить как у меня дела.
Мэдлен чуть заметно улыбнулась и продолжила:
- Я хочу тебя кое о чем попросить.
От удивления я не смогла удержаться и даже подалась на стуле чуть вперед:
- Попросить?
- Да, именно. Это не приказ, а просьба. И ты можешь отказаться. Но решить ты должна сейчас, прежде чем я перейду к сути дела. Или не перейду, в зависимости от твоего ответа.
- Я могу немного подумать?
- Да, конечно, - и Мэдлен вновь взяла чашку и отпила глоток, наблюдая за мной поверх нее.
А у меня появилось непреодолимое желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что я не сплю. Мэдлен хочет меня о чем-то ПОПРОСИТЬ? Зачем ей это, если она имеет полное право просто приказать? Или дело в том, что в данном конкретном случае именно что не может? Но почему? Возможности Мэдлен в Отделе практически безграничны. Во всяком случае, я так думаю. И наложить вето на ее замыслы может только шеф. Значит, в этом все дело? Она хочет сделать что-то помимо воли главы Отдела? Да нет, это не логично. В любом случае, она может отдать мне приказ, даже если потом выяснится, что за его выполнение мне полагается ликвидация, ее такие мелочи не остановили бы.
Значит, дело в другом. И ей от меня требуется нечто большее, чем слепое повиновение, основанное как и всё в Отделе - на страхе. Ей нужно мое добровольное содействие? Так что же она задумала?

Но, надо признать, она явно знала к кому обратиться с такой просьбой. Ибо несмотря на то, что я совершенно запуталась в своих предположениях, несмотря на мое недоверие, недоумение и подозрения, глубоко в душе зреет и растет радостное, да нет, просто ликующее - вот оно! Я так долго мечтала о чем-то подобном, не признаваясь в этом даже самой себе, что когда это и правда случилось, я боюсь поверить своему счастью. Ну что сказать - мечтайте, мечты сбываются, или до меня постепенно, сквозь эйфорию доходит, что в моем случае, пожалуй лучше перефразировать - опасайтесь своих желаний, они могут и сбыться.
Я испытываю очень странный набор эмоций к Мэдлен. В разные периоды моего пребывания в Отделе, на передний план выходили совершенно противоположные из них. Ненависть и злость, замешанные на уважении и восхищении сильнейшей личностью, сменялись на неприятие, недоверие, местами даже на желание убить, а затем вновь на благоговение и чуть ли не преклонение. И лишь страх, в этом странном коктейле был всегда, но он только прибавлял ему остроты. Я ни на секунду не забывала, кто она и на что способна. Но если к шефу, например, я кроме аналогичного страха ничего больше не испытываю, то с Мэдлен все значительно сложнее.
Иногда, я даже завидую Аннет. Она просто и незамысловато ненавидит Мэдлен, не утруждая себя излишними умствованиями. Местами, и мне хотелось бы так же, не создавать себе проблем там, где все и так сложно. Бывало, мои чувства толкали меня на крайне безрассудные и глупые поступки.
Ткнуть палкой в улей и посмотреть, что оттуда вылетит, то бишь вывести Мэдлен из себя, чтобы добиться ее реакции - в эти игры я уже наигралась досыта и давно не испытываю дефицита контактов с ней, скорее наоборот, не против, чтобы их было поменьше. Нет, этот уровень свежезавербованного рекрута, когда любое личное ее обращение было редкостью, давно уже в прошлом. И теперь у меня другая цель.
Ради ее чуть более теплого отношения, я на многое готова. Естественно не в плане поблажек. Я реалистка и понимаю, что это невозможно. Скорее, я хочу чтобы Мэдлен видела во мне хоть на капельку больше, чем просто боевую человекоединицу Отдела, причем по непонятным мне самой причинам, готовую ради нее на многое. Но вот откуда растут корни моей преданности? Я и сама толком не знаю, зачем мне это надо. Местами у меня проскальзывает мысль, а может это вообще не мои чувства и эмоции? Может это Отдел покопался у меня в мозгах? Но все же я склоняюсь к тому, что это мое личное, ни от кого не зависящее безумие.
Ну и заодно, насколько это возможно, я хочу знать скрывается ли за этой властной, жесткой, несгибаемой, но невыразимо притягательной для меня фигурой еще хоть что-то человеческое. И если да, то мне нужно что? Чтобы она выделила меня и позволила приблизиться к себе? Знаю, я ненормальная. Мэдлен не доверяет никому, кроме разве что шефа, да и то, не факт. Но если бы мне дали шанс, я доказала бы, что достойна такого доверия. Я ни за что ее не предам, ни при каких обстоятельствах.
Единственное, чего никогда не было в моем к ней отношении - это здравого смысла. И пожалуй, чемпионом по его отсутствию, станет сегодняшнее мое решение, ибо я уже знаю, что соглашусь. Мэдлен просит ей помочь? Лично? Во что она собирается меня втянуть? Нет, во что я сама, собираюсь себя втравить? Знаю, что я идиотка, и знаю, что не удержусь, хотя рассудок прямо-таки вопит, что что-то здесь не так, и что я тысячу раз пожалею о своем выборе, но искушение слишком велико.

Все эти размышления пронеслись у меня в голове во мгновение ока и были скорее ощущениями и образами, нежели оформлены в слова. В общем, ждать моего согласия ей пришлось недолго, я сказала: "Да".
- Ну что ж, хорошо, - кивнула Мэдлен с таким видом, словно ничего другого она и не ожидала.
С некоторым внутренним трепетом, я спросила о том, что на данный момент меня больше всего интересовало:
- Что от меня требуется?
В ответ Мэдлен развернула монитор ко мне, молча показала точку на карте Парижа, дождалась моего понимающего кивка, и развернув монитор обратно, велела:
- Завтра в восемь утра, будь по этому адресу. На сегодня ты свободна. В Отделе пока больше не появляйся.

И это все?! На меня нахлынуло жуткое разочарование. Опять полная неосведомленность? Ну уж нет. С меня хватит. Это конечно было наглостью с моей стороны, но во мне вдруг взыграло до той поры тщательно подавляемое упрямство и нежелание больше терпеть подобное положение вещей. Если уж Мэдлен по ее же словам что-то от меня надо, пусть меняет методы и немного поступится своими принципами, уж хотя бы на это я имею право. Я хочу быть готова к тому, что ждет меня завтра по этому таинственному адресу. Хватит неизвестности. С меня хватит.
И несмотря на то, что Мэдлен вполне ясно выразилась об окончании аудиенции, и даже уже вновь вернулась к прерванной работе, не обращая больше внимания на меня, сидящую напротив, я так и не поднялась со стула, и всем своим видом показывая, что не уйду, пока не получу ответ, осведомилась:
- И что это за адрес?
На что Мэдлен даже не отрываясь от монитора, совершенно будничным голосом, абсолютно не подходящим к колоссальности выдаваемой мне информации, сообщила:
- Мой. Я там живу.
Мне осталось только захлопнуть отпавшую челюсть и побыстрее убраться из ее кабинета. Если честно, я очень неловко себя чувствую, словно я вломилась в незапертую дверь, и обнаружила за ней совсем не то, что ожидала. Каких только предположений я не делала, но такое, мне даже в голову не пришло.
С изумлением я осознала, что похоже, вообще раньше не задумывалась о том, что Мэдлен может жить где-то еще кроме Отдела. Настолько они с шефом всегда были его бессменными атрибутами, что эта мысль просто не приходила мне в голову.
Я в очередной раз зарекаюсь спрашивать что-то у Мэдлен. Теперь уже я не знаю, чего боюсь больше - того, что она использует мой вопрос против меня же или что она на него именно что ответит. И кто знает, не лучше ли мне было бы оставаться в неведении. Надо будет мне что-то знать - она сама сообщит. Может и правда, надо делать как Мэдлен говорит - просто выполнять приказы, не пытаясь вникать в их смысл, то есть безоговорочно доверять ей и Отделу?
Но вся моя суть восстает против этого. Мне приходится делать над собой усилие, чтобы просто подумать о полном доверии им.
И все же, несмотря на неловкость происшедшего, какая-то часть моей личности, больше всего напоминающая восторженную фанатку, вопит: "Я знаю где живет Мэдлен! Завтра я буду у нее дома!" На что другая, рассудительная, отвечает: "Ну и чему ты радуешься? Это не та информация, обладание которой продлевает жизнь и способствует здоровью". Но помимо воли, я вновь начинаю задирать нос - вряд ли так уж много народу в Отделе знают то, что знаю я.

Дежавю продолжаешь радовать продолжением.Что то быстро они от гулянки востановились.А что у них там с заветной тетрадкой?Надеюсь Мари не окажится дочуркой Медди.

Сообщение отредактировал sma: Понедельник, 02 октября 2017, 18:27:49

sma (Понедельник, 02 октября 2017, 18:26:24) писал:

Спасибо!
Ну так ее и не было. Это ж был сон.

sma (Понедельник, 02 октября 2017, 18:26:24) писал:

Чур меня, чур. Не надо нам такого счастья.

Не скажу что ночь прошла совсем без сна. Время проведенное в Отделе, выработало у меня некоторую долю здорового фатализма, но все же я нервничала, пытаясь предугадать возможные варианты того, что ждет меня завтра, и заснуть смогла далеко не сразу. А вот утром, я странным образом успокоилась. Необходимость действовать, всегда придает мне толику уверенности.
Собираясь пред светлые очи зама шефа, я задалась вопросом, а в чем мне собственно перед ней предстать? Понятия не имею, какого рода услуга от меня потребуется и поэтому я в некотором замешательстве зависла перед шкафом с одеждой. Что будет уместно в этом случае? Какого-то определенного дресс-кода в Отделе не существует, во всяком случае, для большинства. И почти все, и я в их числе, предпочитают практичность и функциональность. За редким исключением. Но я собираюсь не в Отдел, и мне нужно быть готовой к чему? Понятия не имею.
В результате, после получаса колебаний и сомнений, я остановилась на черных зауженных джинсах не стесняющих движения, топе, поверх него черном же свитере крупной вязки с высоким горлом, и на короткой - до талии, кожаной куртке. Довершили мое облачение высокие - до середины голени, кожаные ботинки на шнуровке, с толстой массивной подошвой, но при этом на удивление легкие и удобные.
В итоге, глянув на себя в зеркало, я констатировала, что вышло довольно-таки мрачновато, и пожалуй даже агрессивно-угрожающе, особенно в сочетании с моими коротким, почти черными волосами, но в то же время нельзя не признать, что по своему и стильно. Добавив самый минимум косметики, я уже была готова выходить, когда вновь притормозила и задумалась. А брать ли мне с собой оружие?
Как и у всех тех из Отдела, кто жил в городе, у меня имелся ствол в квартире, на случай форс мажора и непредвиденных обстоятельств. Я покосилась в сторону ящика стола, где сейчас и лежал мой Ruger P95, в комплекте с усиленными патронами и глушителем. Я к нему у Вальтера даже наплечную кобуру выпросила, только вот случай воспользоваться всем этим богатством до сих пор не представился. По некотором размышлении, я решила что и сейчас это будет некстати. Если услуга потребует оружия, думаю Мэдлен об этом всяко-разно позаботится. А мне не хватало только опоздать или вовсе не прийти на встречу, загремев в полицию за незаконное ношение оружия, ибо моя легенда не предусматривала владение им и зарегистрировано оно на меня не было. Не думаю правда, что под курткой, да еще в такое время его кто-нибудь заметил бы, но закон подлости работает на совесть и я решила лучше не испытывать судьбу. Преодолев искушение, тяжко вздохнув и оставив пистолет на месте, я ограничилась вместо него сотовым и шагнула к двери.

Несмотря на то, что идти до нужного места всего чуть больше получаса быстрым шагом, выскользнула в предутреннюю темень я, на целый час раньше.
Мэдлен не терпит неточности, и если она сказала в восемь, значит нужно быть там именно в восемь, ни минутой раньше или позже. Не стоит зарабатывать ее неодобрение из-за таких пустяков. И кроме того, мне хотелось просто неспешно прогуляться и хотя бы попытаться собрать мысли в кучку.
Путь мой лежал через мост Бир-Акейм к округу Пасси. Ну кто бы сомневался, что если уж у Мэдлен и есть квартира в городе, то это будет в одном из самых дорогих и фешенебельных округов города. Хотя, я бы еще поставила на Лувр и Пале-Бурбон. Но думаю, тут свою роль сыграла в основном близость к Отделу, а не стоимость за квадратный метр жилой площади. Однако, мы с ней не так уж далеко друг от друга живем. Почти соседи.
Впрочем, идя сырым и холодным утром по правой стороне улицы Камброн, вдоль бесконечного ряда многоэтажек, с припаркованными тут и там автомобилями, я задавалась лишь одним вопросом: "Зачем мне все это было надо?" Спала бы сейчас у себя дома, тихо и спокойно, так нет же, тащусь в направлении бульвара Гренель с весьма неясными перспективами в ближайшем будущем.
Ведь знаю, что меня цинично используют и все равно иду. На секунду в голову закралась мысль, а что будет, если я скажу что передумала? Но тут же внутренне содрогнулась - нет уж, нафиг такие игры. Кто знает, что у Мэдлен завязано на мое согласие, и какие ее планы я нарушу. А испытывать на себе гнев зама шефа мне не хотелось. Любой здравомыслящий индивидуум вообще постарался бы по возможности держаться подальше от нее и от ее планов, но я, как уже упоминалось, здравомыслием не отличаюсь.
В очередной раз обозвав себя идиоткой, я прибавила шагу. Погода тоже не способствовала поднятию настроения. Уже который день подряд, почти постоянно, то накрапывал, то сменялся на изморось, мелкий, нудный дождик, и было промозгло, сыро и по-осеннему тоскливо.
Лавируя между многочисленными легковушками, я с завистью поглядывала на противоположную сторону улицы. В отличие от той, по которой я шла - засаженную деревьями, с густыми, разросшимися кронами, золотыми и багряными днем, а сейчас просто серыми и бесформенными. И никаких машин. Но именно поэтому я шла здесь, а не там - обзор лучше. Несмотря на то, что этот район довольно спокойный, не хватало мне еще вляпаться в какие-нибудь неприятности. Вряд ли они будут иметь серьезные для меня последствия, но вот время потеряю.
Я уже пересекала Бир-Акейм, когда из-за горизонта на секунду показалось солнце, осветив мокрый, сырой, нахохлившийся мост и утонувшую в густом тумане Сену, окрасило в нежно-розовый цвет аллею Синь и подсветило тем же тоном, едва заметные вдалеке, очертания Лебединого острова. И тут же вновь скрылось в низко нависших, набрякших влагой тучах. Стало светлее, но от этого лишь неуютнее, непригляднее и словно бы еще холоднее. Хотя, скорее всего, дело в пронизывающем ветре, почти незаметном в городе и вовсю разгулявшемся на продуваемом насквозь мосту.
Поглубже спрятав подбородок в горло свитера, я вновь прибавила замедлившийся было, чтобы полюбоваться мимолетным восходом, шаг. До окончания моего путешествия оставалось совсем немного - проспект Кеннеди да проспект Нью-Йорк. И чем ближе к цели я подходила, тем меньше внимания обращала на погоду. Пожалуй, я даже немного трушу. Зачем я могла понадобиться Мэдлен, причем настолько, что она даже пригласила меня к себе домой? И вопрос на миллион долларов - почему именно я?
Вопреки моим ожиданиям, дом по нужному мне адресу оказался вовсе не в стиле ар-нуво, типичном для округа Пасси, а вполне себе классической османовской пятиэтажкой, постройки начала тридцатых годов, с высокими окнами, французскими коваными, узорными балкончиками и шикарным подъездом со стеклянной двустворчатой дверью.
Не успела я озаботиться тем, как мне собственно попасть внутрь, ведь кроме адреса, мне ничего не известно, как дверь открылась и видимо уже предупрежденный консьерж, поприветствовав меня дежурным: "Bonjour, mademoiselle", пригласил войти. Я расплывшись в доброжелательной улыбке, ответила ему таким же "Bonjour" - отношения с консьержем лучше не портить, даже если это чужой консьерж, и прошла внутрь.
С неодобрением покосившись на оставляемые мной мокрые следы, он сообщил: "Вас ждут. Третий этаж, квартира 35". Я кивнула в ответ, и бросив взгляд в сторону лифта, закрытого массивной фигурой местного цербера, направилась к широкой, похоже что мраморной лестнице, застеленной темно-красной дорожкой. Консьерж, к моему облегчению, лишь проводил меня нелестным взглядом, говорящим без слов" "Ходят тут всякие", но провожать не стал, оставшись внизу. Мне нужны были хотя бы пара секунд, чтобы остаться наедине с собой и собраться с духом и мыслями.

Сообщение отредактировал DeJavu: Понедельник, 02 октября 2017, 20:49:05

Оказавшись перед нужной мне дверью, я нажала на звонок. Через пару секунд послышались шаги и на пороге открывшейся двери меня встретила Мэдлен. В безупречном черном брючном костюме в тонкую полоску, с идеальной прической и макияжем. Совершенно та же, что и в Отделе. Я поймала себя на том, что пожалуй удивлена и разочарована, ибо подспудно, видимо, ожидала увидеть что-то другое. Ага, что она откроет мне дверь в халате и мягких тапочках. Но хоть какое-то отличие от Отдела могло бы быть?
Мэдлен тем временем пригласила меня войти и направилась вглубь квартиры. Я последовала за ней, не успев даже толком оглядеться по сторонам. Раздеться мне, кстати, тоже не предложили. И лишь на кухне, куда мы с ней пришли, я смогла осмотреться.
- Присаживайся, - предложила Мэдлен, и дождавшись, пока я усядусь, добавила. - Чай? Кофе?
- Нет, спасибо, - внутренне содрогнувшись, отказалась я.
- Сахар, сливки? - намекнула Мэдлен с почти нескрываемым весельем.
Если у меня еще оставались сомнения, насчет того, заметила ли она вчера моё фиаско с чаем, в ее кабинете, то теперь они окончательно рассеялись. Заметила, и еще как. И даже не считает нужным это скрывать. Не лучший способ помочь мне почувствовать себя в своей тарелке.
Если бы я могла смутиться больше, я бы смутилась, но мне если честно, было не до этого, я была занята разглядыванием обстановки. И меня настолько поразило несоответствие интерьера кухни в стиле "прованс", выдержанного в основном в нежно-оливковых тонах, лаконичного, строгого, но вместе с тем старомодно-уютного - с личностью Мэдлен, что я как ни пыталась, не могла соотнести их друг с другом. Одно из двух - либо я многого не знаю о своем начальнике, либо эта квартира не её.
Мэдлен же словно задавшись целью опровергнуть мои подозрения, с полным знанием дела хозяйничала на кухне, пояснив свои действия: "Я как раз собиралась пить чай".
Я сижу молча, не решаясь форсировать события, и просто наблюдаю за ней. Кстати, никаких бонсаев и орхидей, столь любимых Мэдлен и бывших бы здесь вполне уместными, на кухне не наблюдается. Лишь два керамических горшка с искусственной лавандой, идеально вписывающихся в интерьер, но совершенно бездушных. Но довод ли это в пользу того, что квартира не её? Возможно, она просто редко здесь бывает, и живые цветы погибнут, дожидаясь свою хозяйку, ведь ночевки в Отделе - вовсе не редкость.
Мэдлен тем временем села напротив с бокалом в руках, и с легкой, чуть снисходительной улыбкой, поглядывала на меня, не спеша начинать разговор и вообще переходить к делу.
Несмотря на то, что она явно чувствует себя здесь как рыба в воде, каждая мелочь моментально находилась у нее под рукой, и на стуле она устроилась с непринужденной грацией человека, делавшего это уже тысячу раз, но все же что-то не дает мне окончательно поверить в то, что я вижу. Словно это всего лишь хорошо поставленный спектакль, словно сама квартира не признает ее за свою и отторгает, как чужеродный организм. Не знаю, почему для меня это так важно - разобраться не врут ли мне. Может у меня уже паранойя начинается? А может все дело в том, что мои ожидания вновь оказались обмануты? Если честно я представляла себе кухню Мэдлен совсем не такой. Скорее это должно было быть нечто белое, стерильное, бездушное, похожее на операционную или на... Белую Комнату. "Ну все, детка, это диагноз", - констатировала я, и наконец-то обратила внимание на саму хозяйку.
И заметила, что вопреки моему первому впечатлению, отличие от Отдела все же есть. И весьма существенное. Мэдлен держит себя со мной совершенно по другому. Не могу сказать, в чем конкретно это выражается - в ее позе, во взгляде, но не заметить перемену просто невозможно. Я конечно совру, если скажу что она позволила мне почувствовать себя с ней равной, некоторая доля субординации все равно присутствует, но всё же это уже не отношение всевластного начальника к бесправному подчиненному. Словно она приоткрыла в себе больше от человека, и меньше от должности. И это именно то, что я всегда тщательно и при этом тщетно пыталась в ней разглядеть. Она будто чуть приподняла свою всегдашнюю маску. И лишь увидев разницу, я поняла что маска вообще была. Нет, случались пара моментов, когда она приоткрывалась, но они были мимолетны, подсмотрены ненароком и мне не предназначались. Теперь же все по другому. Интересно еще, чем мне придется заплатить за такую честь, и не слишком ли непомерной будет цена? Хотя... возможно я преувеличиваю, и все дело в окружающей обстановке, и это именно она так влияет на мое восприятие. Ведь что ни говори, раньше мне не доводилось видеть Мэдлен нигде, кроме как на фоне Отдела. Но это совершенно точно не то, когда она нацепляла на себя личину доброты и сострадания. Меня это никогда не обманывало, но вот это, сейчас - настоящее. И меня это пугает.
- Так что от меня требуется? - первой не выдержала я затянувшуюся паузу и разбила ее вопросом.
И Мэдлен не стала больше испытывать мое терпение и все так же уютно устроившись на стуле и не меняя позы, ответила сразу и просто:
- Мне нужно чтобы ты отвезла диск с информацией в Брюссель.
- Просто отвезти диск?
- Да.
Если вы подумали, что меня хоть на секунду заинтересовало, что на диске - то вы жестоко ошиблись. Я даже проглотила готовый сорваться у меня вопрос: "А почему нельзя передать эту информацию обычными для Отдела способами? Зачем это делать лично?" Нет-нет. Я не хочу ничего знать. Отвезти диск? Прекрасно.
Поняв видимо, что наводящих вопросов она от меня не дождется, Мэдлен продолжила:
- Оставишь его в любой свободной камере хранения, в аэропорту Брюсселя. Номер ячейки и шифр, сообщишь мне по телефону. Кстати, сотовый с тобой?
- Да.
- Давай его сюда. Оставишь здесь.
Ничего не понимающая, я однако же без вопросов подчинилась и выудив телефон из кармана куртки, положила на стол перед Мэдлен. Та даже не оборачиваясь, достала из ящика стола за ее спиной, одноразовый сотовый и придвинула его ко мне.
- Номер вбит в контакты. После звонка, телефон просто выбросишь.
Я кивнула в знак того, что мне все понятно, но все же решила уточнить одну неясность:
- Аэропорт...
- Да?
- Завентем или Шарлеруа?
Конечно, процентов девяносто, за то, что это будет Завентем - большой международный аэропорт, а не Шарлеруа - куда как более скромный. Но лучше убедиться, чем запереться не туда. Мало ли.
- Завентем, - не разочаровав меня, подтвердила Мэдлен, и не дожидаясь моей реакции, продолжила. - Я оформила тебе отпуск сроком на пять дней. Оставшееся от выполнения моего поручения время, можешь потратить на свое усмотрение. В Отделе до окончания этого срока не появляйся.
Мэдлен все так же не оборачиваясь, вновь потянулась к ящику и на этот раз оттуда появился увесистый сверток:
- Документы, деньги, диск, - и присовокупив к нему ключи с брелком сигнализации, добавила. - Машина во дворе. Выезжай прямо сейчас. Самый короткий маршрут по трассе А1. Впрочем, как ты поедешь, решай сама. Мне важна не скорость, а результат. Когда вернешься, машину просто оставь на любой платной стоянке.
Значит вот так просто? Отвезти диск и всё? Дорога до Бельгии и обратно, займет не больше восьми часов. Плюс всякие досадные помехи в виде пробок и выполнения самого поручения. Ну пусть еще время на отдохнуть и отоспаться после дороги. В итоге целых четыре дня меня гарантированно никто не побеспокоит. Неплохо. Очень неплохо. Прямо таки царский подарок. Но в чем подвох? Не может быть все так легко.
А может я зря себя накручиваю и все именно так и есть? Личная услуга - и плата за нее, и в особенности, как я понимаю, за последующее молчание. Но как бы то ни было, изменить я уже ничего не могу, остается лишь играть по заданным правилам. Вот только есть еще кое-что очень важное, что не дает мне покоя, и что необходимо уточнить:
- Э-э, Мэдлен, по дороге в Брюссель, мне есть кого опасаться? За диском будет вестись охота?
- Возможно, - несколько уклончиво, как мне показалось, ответила Мэдлен. - Но я постаралась, чтобы у тебя была фора.
- Фора это хорошо, но все же, как мне поступить в случае, если ситуация с его захватом окажется реальной?
- Диск не должен попасть ни в чьи руки. Уничтожь его. Но это было бы крайне нежелательно.
- Ясно. В приоритете, чтобы информация не попала к кому не надо, но и доставка его на место тоже крайне важна.
- Именно так, - согласилась Мэдлен. - И никто не должен знать о моем поручении. Это понятно?
- Более чем.
- О том, где находится диск, естественно тоже.
- Да, конечно.
- Пока не вернешься в Отдел и не доложишь о выполнении, не доверяй никому. Говорить об этом ты можешь только со мной и больше ни с кем.
- Даже с шефом? - не удержалась я.
- Тебе вряд ли придется говорить об этом с шефом, - чуть похолодевшим голосом, сразу же поставившим меня на место, ответила Мэдлен.
Но я заметила, что она все же уклонилась от прямого ответа, а это многое значит. Если я еще сомневалась, что ввязываюсь во что-то весьма сомнительное и дурно пахнущее, то теперь все сомнения отпали окончательно. Во всяком случае, я на девяносто девять процентов уверена, что шеф не в курсе надвигающейся авантюры, и это не есть хорошо. А мне остается только констатировать, что я в очередной раз вляпалась. Знать похоже что, какую-то тайну Мэдлен, и полагать, что она после этого оставит меня в живых... я не настолько наивна. И я задаю ей вопрос, не надеясь на честный ответ, а скорее, чтобы она не считала меня совсем уж дурой:
- Мэдлен, а мое возвращение в Отдел вообще предусматривается?
- Предусматривается, - усмехнулась она, и все так же с усмешкой, пытливо глядя мне в глаза, спросила, вернее констатировала. - Ты боишься? Это правильно. Но меня тебе бояться нечего. Отвези диск и все будет хорошо.
Расценив ее слова как намек на окончание разговора, я встала и распихав по карманам приготовленные для меня вещи, приготовилась откланяться. Но меня остановил очередной ее вопрос:
- Ты взяла с собой оружие?
- Нет.
- Хорошо. Оно тебе не нужно.
Я вовсе не была уверена, что это так уж хорошо. Но все же, не могу не признать, что проехать по территории пары государств, хоть с недавних пор и без виз и всего прочего, гораздо легче без незаконного ствола в бардачке. Видимо Мэдлен считала так же. Ибо одно дело - ехать в фургоне, под прикрытием Отдела, пусть даже и с полным арсеналом, и совсем другое - быть никем не защищенной одиночкой, а ее поручение именно это и предполагало.
Ну что ж, обойдемся без оружия, хоть мне это и не нравится. Успокаивает только одно, если бы необходимость в нем была, Мэдлен позаботилась бы и о соответствующей легенде, и оружием бы меня снабдила. Не враг же она сама себе?

Медди готовит переворот, а подзатыльников не огребет от начальства.

sma (Вторник, 03 октября 2017, 15:41:21) писал:

Интересная точка зрения.

На этот раз, вопросов больше не последовало и через минуту, я уже спускалась по лестнице. Выйдя из подъезда, я нажала кнопку брелка, и в ответ мне приветливо моргнул фарами припаркованный неподалеку белоснежный Митсубиси Лансер Эволюшн. Четверка. Вау! Серьезно? Они же буквально только что вышли и в Европу еще не продаются. Но раллийная тачка? По меньшей мере странный выбор для того, кто утверждает, что скорость ему не важна. И будь моя воля, я предпочла бы что-то попроще. А это авто, не скажу что чересчур броское, но и незаметным его назвать тоже сложно.
Я подошла к машине, и только открыв дверь сообразила, что это же японец, и руль у него справа. Очень надеюсь, что Мэдлен в этот момент не смотрела в окно, ибо у нее оказались бы все основания сомневаться в моей адекватности. Выругавшись сквозь зубы, я сделала вид, что просто решила осмотреть салон, и захлопнув дверь и гордо обойдя машину, уселась за руль. Повернула ключ зажигания, насладилась басовитым урчанием мощного мотора, медленно и осторожно вырулила со стоянки и лишь проехав пару кварталов, подальше от всевидящего ока Мэдлен, остановила машину, чтобы изучить свои новые документы и прикинуть примерный план действий.
Краткая проверка показала, что бак полон, а в салоне нашлась предусмотрительно приготовленная карта. Сверившись с ней, я не мудрствуя лукаво, согласилась с Мэдлен. Трасса А1- пожалуй и правда лучший выбор. Во всяком случае, самый короткий. Всего-то около 320 километров, в отличие от почти четырехсот, если выбирать другие маршруты. На этой машине, теоретически, такое расстояние можно покрыть часа за полтора. Что на самом деле, конечно вряд ли получится. На дороге я не одна, и несмотря на солидную отделовскую подготовку, лавры Шумахера меня не прельщают. Да и внимание к себе лишний раз привлекать не хочется. Значит, если ехать как все нормальные люди, дорога займет около трех часов. Ну что ж, решено - А1.
Направляясь к выезду из города, я полностью ушла мыслями в размышления о том, что же на самом деле скрывается за просьбой Мэдлен. Зачем мне нужно везти этот диск в Брюссель? Я не могу для себя логически объяснить необходимость этого. Есть множество более простых и безопасных способов передать информацию, доступных Отделу. Но я как всегда вынуждена играть втемную, не зная ни причин, ни целей. Хотя... не известно что в конечном итоге безопаснее - слепое следование приказу, или попытки вникнуть в суть происходящего. И то и другое может быть чревато. И еще, мне не дает покоя странный выбор машины. Вряд ли мне впихнули первую попавшуюся, скорее наоборот, она потребовала некоторых усилий по ее добыванию. А Мэдлен никогда и ничего не делает просто так, значит должна быть причина, просто я ее не вижу.
И лишь едва успев затормозить, чтобы не врезаться в остановившуюся передо мной на светофоре машину, я осознала что похоже чересчур уж увлеклась осмысливанием ситуации. Нет, так дело не пойдет, если меня угораздит попасть в аварию, это точно не облегчит мне жизнь. И я постаралась отбросить лишние мысли и сосредоточится на дороге. Не знаю, насколько у меня это получилось, но доехала я в целом нормально, только на участке между Анси и Сен-Гиленом мне показалось, что за мной слишком уж настойчиво следует серая ауди, но потом она свернула на Монс и я успокоилась. Ну и еще километров за пятьдесят до цели, позади меня случилась жуткая авария. Опрокинувшаяся фура, вместе с не успевшими остановиться, и врезавшимися в нее легковушками, создали затор и перегородили всю дорогу. Внутренне содрогнувшись, я порадовалась своему везению. Больше ничего выходящего за рамки обычного не случилось, и уже через три часа, я подъезжала к аэропорту.
С самим поручением, тоже никаких затруднений не возникло. Оставив машину на парковке, я спустилась на нулевой уровень к камерам хранения, положила диск в ячейку, закрыв ее заранее придуманной комбинацией, и вернувшись в машину, сразу же позвонила Мэдлен по единственному вбитому в контакты номеру. Она сняла трубку почти сразу. Выслушав информацию, ограничилась лаконичным "хорошо", и отключилась.
Я, как и было условлено, выбросила телефон, а затем уже не торопясь направилась обратно, с намерением по пути остановиться в каком-нибудь тихом придорожном кафе и наконец-то позавтракать, вернее, судя по времени, скорее пообедать. Я так думаю, можно считать что мой отпуск начался.
Но сначала, я не удержалась и заехала в Брюссель, благо до него было совсем близко. Когда еще предоставится такая возможность поглазеть на достопримечательности. Правда, они мне довольно быстро наскучили, а может, я просто устала. И я направилась к выезду из города, решив возвращаться другим маршрутом, все-таки, хоть какое-то разнообразие.
Спешить мне было некуда. И теперь избавившись от диска, читай - от источника беспокойства, я просто наслаждалась, посвятив все свое внимание машине и ее возможностям, то разгоняясь, и с легкостью оставляя позади себя всех, кто мне встречался на дороге, и ловя завистливые взгляды, то притормаживая до стандартных ста двадцати километров в час. Когда еще мне предоставится возможность поездить на такой тачке, и предоставится ли вообще.
Отъехав от Брюсселя километров на сто, я остановилась у небольшой придорожной забегаловки, почти пустой в это время дня. Спокойно и с удовольствием пообедала, время от времени поглядывая в окно на припаркованную тут же машину. Похоже, мне будет очень жаль с ней расставаться. За это недолгое время, я успела к ней привязаться.
Перекусив и отдохнув, я уже подошла к машине и открыв дверь, собиралась сесть за руль, когда меня радостно окликнули:
- Привет, Мари!
Я удивленно обернулась и увидела подходящего ко мне и приветливо улыбающегося мужчину, с явно знакомым мне лицом, вот только я не успела вспомнить, где же я его видела.
Возможно, со мной сыграло злую шутку то, что я расслабилась и успокоилась, решив что все уже позади, а возможно я не успела отреагировать должным образом потому, что хотя я и не помнила кто он, но его лицо явно не проходило у меня в мозгу под грифом - "опасность". За что и поплатилась.
Подойдя почти вплотную и не переставая все так же дружелюбно улыбаться, он поднял руку и выстрелил в мое предплечье дротиком.
Ошеломленная и пораженная, я попыталась было вытащить его, но руки почти моментально онемели и лишь бессильно скользнули по дротику, не в силах сжаться. Затем мир перед глазами поплыл, я пошатнулась и упала бы, если бы мой обидчик не подхватил меня и аккуратно не полуотвел-полуотнес на заднее сиденье. Втолкнув мои ноги в салон, он захлопнул дверь, а сам уселся за руль, предварительно не забыв обшарить мои карманы и найти ключ.
Мое тело к тому моменту уже почти все онемело и я медленно завалилась на бок от толчка тронувшейся с места машины. Единственное, что я еще смогла сделать, перед тем как потерять сознание - это из последних сил приподнять голову и увидеть светлый затылок сидящего за рулем мужчины.

Пробуждение трудно было назвать приятным. Помимо сухости во рту, меня смутно удивило неудобство позы в которой я находилась. И холод. Похоже, именно из-за него я и пришла в себя. Я попыталась было шевельнуться, и обнаружила, что руки заведены за голову и к чему-то привязаны, ногами я тоже не могла пошевелить, и это мгновенно выбило из меня остатки наркозного дурмана. Я заозиралась по сторонам и поняла, что по-видимому лежу на кровати в каком-то заброшенном доме. О том же говорили и запахи затхлости, сырости и покинутости. Терпеть не могу такие места. Они для меня почему-то всегда бывают связаны с неприятностями.
Я вновь попыталась было дернуться и обнаружила кое-что еще. Очередной рывок отозвался в правой руке острой болью. Я скосила глаза вправо и в тусклом свете, падающем из окна в стене напротив, осознала, что ко всему прочему, из одежды на мне остались лишь джинсы и топик. Свитер и куртка куда-то подевались, а на предплечье красуется стянутый скрепами и заклеенный пластырем, с кое-где просочившимися пятнами крови, двухсантиметровый медицинский разрез. Не порез и не царапина, а именно аккуратный разрез, и довольно глубокий, судя по причиняемому неудобству.
- Привет, Мари, - услышала я внезапно мужской голос и резко повернула голову в его сторону. Из полутьмы в глубине комнаты поднялся ранее не замеченный мной мужчина и медленно подошел ко мне поближе. Светловолосый и широкоплечий, несомненно тот же самый, что вырубил меня возле придорожного кафе.
Вот теперь я его узнала. Пару раз я встречала его в Отделе. Поэтому и не отреагировала на него как на врага. Память, обострившаяся в стрессовой ситуации, услужливо подсунула мне его имя - Джон, а заодно и невесть когда и при каких обстоятельствах, слышанную фамилию - Нейгер, если не ошибаюсь. Но на этом и все, чем он там занимается, я ни малейшего понятия не имею.
- Ты повторяешься, - хрипло, словно пробуя свой голос, попеняла я.
- Извини, - он с деланным сожалением пожал плечами. - Я бы сказал "добрый день", но для тебя он к сожалению, вряд ли добрый.
- А что так? - и на этот раз, в моем голосе прозвучал вызов и даже некоторая издевка. Помимо страха, я ведь прекрасно понимаю, что положение в котором нахожусь, не сулит мне ничего хорошего, и растерянности от непонимания происходящего, во мне начинают пробуждаться упрямство и злость. Ненавижу такие ситуации, и почему-то вечно в них попадаю. Но чем больше меня прессуют, тем сильнее я сопротивляюсь. И глядя ему в глаза и не пытаясь скрыть в своем взгляде обещание всяческих неприятностей, если только я смогу освободиться, я вновь попробовала на крепость стягивающие мои руки ремни, но не смогла удержаться от болезненной гримасы - порез ощутимо болел.
И Нейгер проигнорировав сам вопрос, счел за нужное пояснить:
- Это был частотный датчик. Можешь не волноваться, тебя не найдут.
Но что-то в его голосе и выражении лица помешало мне трактовать его слова однозначно, и я уточнила, постаравшись придать тону спокойствие и насмешку, которых на самом деле не испытывала - ни к чему ему знать, что я не в курсе, насчет датчика и того как он вообще оказался в моей руке:
- Я должна этому радоваться или мне нужно испугаться?
- Тебе виднее, - усмехнулся он в ответ.
Ему явно понравилось, что я не теряю самообладания, и вообще он выглядит вполне дружелюбно. Если бы не положение в котором я нахожусь, пожалуй, я не восприняла бы его за угрозу.
- Извини за неудобство, - он кивнул на мои руки. - Но это вынужденная мера. Мне нужно с тобой поговорить, а у меня есть основания полагать, что тебе этот разговор не понравится. Но ничего не поделаешь, у меня нет выбора, как и у тебя.
Я понятия не имею, что происходит, несомненно лишь то, что он из Отдела, но что это значит? Что Мэдлен и я вместе с ней предатели за которыми охотится наш Section One? Может он сам предатель? А может еще тысяча и один вариант, который даже не пришел мне в голову. Но все это явно связано с ее поручением. Остальное лишь догадки. Мне срочно нужно прояснить хоть что-то, чтобы иметь пространство для маневра, и понять какой линии поведения придерживаться:
- Тебя ведь Джон зовут? - если можно, потенциального мучителя лучше постараться расположить к себе, и то что я помню его имя, может этому поспособствовать. - Тебя послал Отдел?
Он проигнорировал мою попытку сближения - это плохо, но зато ответил на второй вопрос:
- В некотором роде, можно сказать и так.
Не особо информативно, но кое-какие мои предположения похоже подтвердились. Если я правильно поняла весьма туманные намеки Мэдлен, то опасность могла исходить от кого-то извне, а не со стороны Отдела. И раз мной заинтересовались свои же, то значит ли это что мои опасения сбылись? Возможно ли чтобы Мэдлен пошла против Отдела? Я не настолько хорошо ее знаю, чтобы ответить на этот вопрос. И почему в таком случае за мной не послали группу? Нет, слишком мало информации. И я попыталась вытянуть из него хоть что-то еще:
- Что значит в некотором роде? Я в чем-то провинилась? Что вообще происходит?
- Ну, ты меня разочаровываешь. Разыгрывать неведение - несерьезно. Ты прекрасно понимаешь, что происходит.
- Не имею ни малейшего понятия, на каком основании ты все это творишь.
- Это вам нужно беспокоиться о том, что вы творите, - начал закипать Нэйгер, но тут же взял себя в руки, усмехнулся и продолжил. - Ну что, договоримся по-хорошему? Не то, чтобы я верил, что ты на это пойдешь, но надо же хотя бы попробовать?
- Договоримся о чем? Скажи уже наконец, что тебе от меня нужно?
- Мне нужен диск, который дала тебе Мэдлен.
Вот он, момент истины, и к сожалению, похоже я оказалась права в своих подозрениях насчет Мэд, судя по его словам, когда он не смог сдержать раздражения, она и правда затеяла что-то выходящее за рамки терпения шефа. И как мне теперь поступить? Хотя, по-большему счету, разве у меня есть выбор? И в глубине души я это знаю, даже несмотря на то, что она похоже, здорово меня подставила. Но это было мое решение, меня никто не заставлял, знала же, что вляпываюсь во что-то весьма сомнительное, и дурно пахнущее, причем по доброй воле. "Вот и держись теперь", - сказала я сама себе, и внутренне вздохнув, потому как прекрасно понимала на что себя обрекаю, ответила Нэйгеру:
- Диск? Понятия не имею, о чем ты. Она дала мне отпуск, если ты не в курсе. Я просто путешествую.
- Ну да, путешествуешь. Под поддельными документами.
- Ну и что такого? У меня даже оружия с собой нет. Думаешь я повезла бы, что ты там говоришь - диск? Судя по тому как вы забегали - важный, совершенно беззащитная?
- С такой охраной, какую приставила к тебе Мэдлен, тебе совершенно ничего не грозило.
- С какой охраной? О чем ты? - абсолютно искренне удивилась я. Для меня совершеннейшая новость то, о чем он говорит. Если конечно не врет.
- Я ездила в Брюссель совершенно одна. Знаешь, писающий мальчик, площадь Гранд Плас...
- Да, - одобряюще кивнул он. - Все так натурально. Хорошая актриса. Вот только прибереги свою игру, для кого-то еще. Со мной этот номер не пройдет. Я следил за тобой от самого дома нашего дражайшего зама, но тебя слишком тесно пасли. Всю дорогу, к тебе было не подобраться. Перед Брюсселем, я вообще тебя потерял, но к счастью нашел, вот только диска при тебе уже нет. Так куда ты его дела? Где он?
Но я игнорирую его вопрос и задумчиво-подозрительно задаю свой, осознавая, что этим фактически признаю свою причастность, но я не вижу смысла больше отпираться, он слишком много знает, чтобы поверить, что я здесь ни при чем:
- Если ты говоришь правду, то почему ты один? Почему шеф не послал за мной группу? И почему ты не везешь меня в Отдел, а допрашиваешь здесь?
- Шеф? - как мне показалось, удивленно, переспросил он, но тут же продолжил. - Мы решили разобраться с проблемой по тихому, в тесном семейном кругу, так сказать. Ни к чему привлекать Отдел, правда ведь?
Очень не понравилось мне то, что я услышала. Помнится, Мэдлен уклонилась от моего вопроса о шефе. И вот еще одно, похоже уже окончательное, подтверждение моей правоты. Он в курсе действий Мэдлен и не одобряет их, но действовать в открытую не хочет, чтобы не подставить ее, предпочитая разобраться с ней сам, не привлекая лишнего внимания, вот и послал своего человека. Да, все сходится.
Но от того, что я все поняла, легче мне не стало отнюдь. Раз уж шеф не хочет привлекать Отдел, значит свидетели ему не нужны, а я самый что ни на есть непосредственный свидетель и перспективы у меня в связи с этим не очень. Как только он получит то, что ему нужно, его агент меня убьет. Скорее всего. Кроме того, есть у меня опасения, что я теперь и Мэдлен-то не особо нужна. То, что она от меня хотела, она уже получила, и теперь, я лишь помеха. Так что шансов для меня не то что мало, я вообще их не вижу. Но сдаваться не собираюсь. Мало ли как оно там на самом деле. Нейгер может банально врать, хотя я так не думаю, он слишком осведомлен для этого. Да и в своих рассуждениях я нахожу некоторые несостыковки, но подумать как следует, у меня нет ни возможности, ни времени, приходится строить предположения буквально на ходу.
- Ну так что, Мари? - видимо устав ждать моего ответа, осведомился Нейгер. - Облегчим друг другу жизнь? Где диск?
На что я обреченно вздохнув, понимая что за этим последует, вновь ответила:
- Не имею ни малейшего понятия.
- Ну что ж, так я и предполагал, - ничуть не удивился Нейгер. - От простых разговоров, толку не будет. Но у меня есть чем тебя разговорить.
Он опять отступил вглубь комнаты, но на этот раз не уселся в углу, а достал из рюкзака нечто вроде походной аптечки, подошел к скрытому в полутьме столу и открыв ее, выложил в ряд набор ампул и шприцов. И изредка поглядывая в мою сторону, начал набирать в шприц прозрачную жидкость.
Меня мягко говоря не обрадовали его приготовления. Очень не хочется пробовать на себе отделовские препараты. По сравнению с ними, все мои предыдущие "попадания" могут показаться детскими шалостями. Я в который уже раз попробовала было освободить руки, но тщетно, связаны они были на совесть и со знанием дела.
- Не выйдет, - не укрылись от него мои попытки. - Лучше подумай о том, что должна мне рассказать.
- Я тебе ничего не должна, - огрызнулась я, но весь эффект от моих слов оказался подпорчен крупной, сотрясавшей мое тело дрожью - наполовину от того, что оказавшись в одном топике, я банально замерзла, наполовину от страха. До сего момента, мне везло. Отдел никогда еще меня не пытал - психологическая ломка не в счет, но я слишком много видела, чтобы несерьезно отнестись к этой возможности.
- Это ты сейчас так думаешь, - возразил Нейгер, закончив набирать шприц и подойдя вплотную, наклонился надо мной. - Извини Мари, ты ведь понимаешь, ничего личного, просто работа.
Я в тщетной попытке избежать неизбежного, всем телом рванулась от него в сторону. Но он навалился на меня сверху, аккуратно и даже почти нежно, но от этого не менее результативно прижал меня к кровати, лишая всякой возможности дернуться, и воткнул шприц в левое, неповрежденное предплечье.
Дождавшись, пока он закончит вводить препарат и ослабит хватку, я попыталась было ударить его головой в лицо, но он увернулся, и усмехнувшись, слез с меня. Отступив на пару шагов, нашарил в постепенно заполняющих комнату сумерках, некое подобие стула, и устроился на нем прямо напротив кровати, с интересом и ожиданием поглядывая на меня

Сообщение отредактировал DeJavu: Пятница, 06 октября 2017, 00:06:52