Записки новичка

Я присоединилась к терпеливо поджидающему и даже не поинтересовавшемуся, почему я задержалась, Спенсеру, и мы начали разработку плана. Вернее он начал. Роль главного в нашей паре сама собой перешла к нему и меня это вполне устраивало. Я же по большей части ограничилась ролью пассивного наблюдателя, но это до поры, до времени. В предстоящей операции мне отводилась уже ведущая роль. Именно я должна буду познакомиться с Грейс и войти к ней в доверие настолько, чтобы она пригласила нас к себе домой. И как я это сделаю, оставлено целиком на откуп мне. Нет, конечно всевозможная информация о ее жизни, характере, реакциях и поведении в разных ситуациях мне предоставлена, и уже на ее основании я должна сделать выводы и решить как именно лучше действовать. Но я предпочла бы четкую инструкцию Отдела, где, как и что ей сказать, чтобы это сработало. Не то чтобы я лентяйка, скорее слишком уж высоки ставки в случае неудачи, в основном для меня. Это конечно мотивирует, но я не понимаю, зачем мне нужно делать всё самой? Есть же психологи и аналитики. А мне больше всего хочется оставаться простым исполнителем.
Впрочем, мы подготовились и к тому, чтобы навестить их дом и без ее ведома, если с приглашением не выгорит. Ну а там, уже дело техники. Прослушка и камеры, установленные в нужных местах, почти всегда могут поведать много интересного, ну или доказать, что объект ни при чем. Надеюсь, что в нашем случае будет именно второй вариант. Ибо чем больше я углублялась в отделовское досье, собранное на Грейс, тем большим проникалась к ней сочувствием. Всё-таки она мать-одиночка. Не думаю, что она стала бы ввязываться во что-то сомнительное, хотя бы ради детей.
Да и внешность ее, располагает к себе, даже несмотря на то, что я еще ни разу не видела Грейс вживую, лишь на отделовских фото и на парочке видео. Она из тех людей, смотреть на которых никогда не надоедает и не приедается. Она красива, но не яркой, броской красотой, а мягкой, домашней и уютной. Каштановые, чуть волнистые волосы до плеч. Умные, серые глаза, с едва заметной грустинкой. Тонкие брови, правильный овал лица. Чувственные губы, чуть что, всегда готовые доброжелательно и приветливо улыбнуться. Но главное не это, а некое невольно и неосознанно излучаемое ей внутреннее достоинство, некий стержень, чувствуется, что несмотря на внешнюю мягкость, когда нужно, она может быть принципиальной, и твердой. И я очень удивлюсь, если она в итоге не окажется хорошим человеком.
Согласно легенде, мы будем играть роль молодой пары, путешествующей по Европе на собственной машине, ради удовольствия и с целью повидать мир, и попутно зарабатывающие себе на жизнь и на путешествие где и чем только можно. Нет, не подумайте чего плохого, это значит всего лишь, что мы особо не привередничаем и нос от любой работы не воротим.
Наш план никаких нареканий у Мэдлен не вызвал. Насчет остальных, я не в курсе, но судя по тому, что вечером мы всей группой вылетели в Шотландию, проблем у них тоже не возникло.

Из Глазго, где приземлился наш самолет, до Элгина мы со Спенсером добирались отдельно от группы, в минивэне, приготовленном для нас Отделом, и в десять утра уже были на месте. Остановившись в недорогой гостинице, мы посвятили почти всю оставшуюся часть дня, блужданиям по городу и осмотру достопримечательностей, что вполне соответствовало нашей легенде, но имело под собой гораздо более прозаические основания. Нам необходимо было превосходно знать местность, где возможно придется работать. Карты - картами, а реальный опыт еще никто не отменял.
Особо много времени это не заняло. Элгин - город маленький, всего с пятнадцатью тысячами жителей, и помимо Пласкарденского аббатства двенадцатого века, развалин Кафедрального собора, впрочем до сих пор еще величественных, и завода по производству довольно известного виски "Глен Элгин", ничем больше не примечательный. Глупо усмехнувшись про себя своим мыслям, я подумала, что последнему объекту в списке я оказалась бы весьма рада, если бы в числе моих увлечений значилось спиртное. Но не думаю, что Отдел одобрит такое времяпрепровождение. Да и свободного времени всегда бывает слишком мало, чтобы так бездарно его тратить. Серьезно напиться мне хотелось лишь однажды, когда я оставила Анри в Отделе, зная что больше его не увижу. Но и то, обошлась без этого. Может Вальтеру в подарок бутылочку прихватить? Но представив себе возможную реакцию "коллег", я решила отказаться от этой идеи.
Больше же всего в Шотландии меня удивил местный акцент. Нет, не то, что он вообще есть, это-то как раз вполне ожидаемо и нормально, а то, что он очень сильно похож на мой. И видимо, не одна я это заметила, поскольку пару раз поймала удивленно-заинтересованный взгляд Рода, перебегающий с меня, на местных жителей.
Возможно летом, городок выглядит мило и уютно, да он и сейчас, в начале декабря, не так уж плох, особенно оживленные, полные магазинов центральные площадь и улица. Но все же голые деревья, серое, низко нависшее набрякшими тучами небо, пожухлая трава, вперемешку с постоянно тающим и вновь выпадающим тонким слоем снега, явно не добавляют ему привлекательности. А может, это просто у меня настроение такое хмурое, не знаю.

О мастер навоял продолжение

Но следующий день как ни странно, порадовал хорошей погодой. Выглянуло солнце и наконец немного подморозило, убрав уже надоевшую грязь под ногами, что было весьма кстати, ибо почти полдня мне предстояло провести на улице. Вторник - был днем, когда Грейс ходила в местный приют для бездомных животных, находящийся на окраине Элгина, помогать его хозяйке. Мы сочли, что это хороший шанс если не познакомиться, то хотя бы помелькать у нее перед глазами. К тому же общие интересы и совместная работа сближают лучше чем что бы то ни было, и закладывают хорошую основу для непринужденного знакомства. Форсировать события и первой идти на контакт, я не собиралась. Было бы вообще идеально, если бы инициатива исходила от самой Грейс, это защитит меня от лишних подозрений. И в общем-то, как показало время, наши расчеты были верны.
Попасть в приют и напроситься на помощь оказалось нетрудно. В таких местах всегда рады лишним рукам и дело найдется. Придя туда на пару часов пораньше чем Грейс, опять-таки во избежание излишних подозрений, я с головой ушла в работу. И как ни странно, великолепно провела время, совместив приятное с полезным - мне и притворяться не пришлось. Оказывается, я действительно люблю собак, и не только люблю но еще и прекрасно понимаю и легко нахожу общий язык почти с любой из них.
Наконец Грейс появилась. Одетая скромно и просто, что и понятно, если учесть куда и для чего она пришла, но вместе с тем аккуратно и со вкусом. Я первый раз увидела ее "вживую", и с каждой последующей минутой, я все больше убеждалась, что вряд ли ошиблась в ее оценке. Чем больше я о ней узнавала, тем больше она мне нравилась. И я искренне надеюсь, что подозрения Отдела в ее отношении окажутся беспочвенными.
С подопечными она обращалась с любовью и бесконечным терпением, сквозившими в каждом ее движении и слове. Видно и несомненно, что она здесь по велению сердца, а не по какой-то другой причине. Вот только веселой и жизнерадостной ее нельзя назвать даже с большой натяжкой.
Миссис Робертс ведет себя с ней предупредительно-участливо, и помимо этого с искренним уважением. И вряд ли это только потому, что она постоянный волонтер приюта. Нет, это связано с личностью самой Грейс.
Попутно, когда мне представлялась такая возможность, я незаметно, но жадно наблюдала за ней, стараясь впрочем, не переусердствовать с этим, и я не вижу ничего подозрительного в ее поведении, а некоторую замкнутость, напряженность и ограничение общения только необходимыми контактами, вполне можно списать на недавнюю смерть мужа. Прошел всего год, а в некоторых случаях, этого прискорбно мало, чтобы прийти в себя. Правда, я оправилась гораздо быстрее после потери Анри, но меня с ним связывало намного меньше общего, чем Грейс с Гэри, и ее можно понять. Кроме того, у меня просто не было времени предаваться своему горю. Ей же, даже дети не мешают этим заниматься. Крис уже ходит в школу, а Джоя попеременно забирают к себе то одна, то другая бабушки.
В итоге я лишний раз убедилась в верности принятого решения - Грейс прежде всего необходимо хоть ненадолго предоставить возможность отвлечься и расслабиться. И я собираюсь для этого идеально подойти.
Честно признаюсь, поначалу мысль, а почему бы Роду не соблазнить ее, приходила мне в голову, но я отмела ее еще в Отделе, на стадии разработки плана. Даже если не принимать во внимание моральный аспект подобного способа, психопрофиль Грейс, усугубленный ее теперешним состоянием, исключал подобный подход и мог только отпугнуть ее и все испортить.

Сообщение отредактировал DeJavu: Воскресенье, 06 мая 2018, 22:50:48

Дождавшись, пока Грейс закончит свои дела, я задержалась еще ненадолго, чтобы не уходить сразу же после нее, и тоже распрощалась с миссис Робертс, выслушав кучу благодарностей и пожелание увидеть меня вновь. Я пообещала навестить их при первой же возможности, уже зная что слово своё не сдержу. А жаль.
Какое-то время пошатавшись по улицам, я получила сообщение от Дерека, следившего за Грейс и известившего меня, что она зашла в кафе в паре кварталов от ее дома. Очень кстати. И я со всевозможной быстротой рванула по указанному мне адресу. Окинув взглядом ничем не примечательное, втиснутое между других подобных ему, серое, двухэтажное здание, с вывеской "Кафе Бижу", я зашла внутрь. Оглядевшись и не найдя того, кого искала внизу, я поднялась на второй этаж. Бросив мимолетный взгляд на полупустой зал, я заняла столик прямо у огромного - во всю стену, окна. Медленно согреваясь, расстегнула куртку и дожидаясь официанта, уставилась вниз, на довольно оживленную, конечно по меркам небольшого провинциального городишки, улицу.
Вот промчался лавируя между прохожими велосипедист в ярко синей куртке и красном шлеме. В такую погоду на велосипеде? Наверное удовольствие ниже среднего, но по его счастливому лицу этого не скажешь. Женщина с пудельком, гордо и смешно вышагивающим впереди, видимо в непривычных для него вельветовых ботиночках. Совершенно трогательная пожилая пара, держащаяся за руки и медленно идущая по противоположной стороне улицы...
Из некоего подобия транса, меня вывело вежливое покашливание. Быстро обернувшись, я извиняющеся и приветливо улыбнулась девушке-официантке и сделала заказ: "Кофе, пожалуйста". Та весело усмехнулась и подала мне меню. Недоуменно, и даже с некоторым недовольством открыв его, я поняла причины ее веселья. Мой лаконичный заказ явно не соответствовал тематике заведения. Кофе у них был по меньшей мере тридцати, если не больше, сортов. Колумбийский, бразильский, кофе из Эфиопии и Танзании, с Аравийского полуострова и из Индонезии. Манделинг, Арабиан Мокко, Санани, Коро, Бугишу... на пятнадцатом я сбилась со счета. Мне показалось, что я попала в кофейный рай. Не то чтобы я такой уж хороший знаток кофе, но все же нечасто встретишь в провинциальном кафе подобное богатство выбора. Да, хотя бы ради этого сюрприза стоило приехать в Шотландию. Улыбнувшись своим мыслям, я наконец-то оторвала восхищенный взгляд от строк меню и заказала индонезийский Сулавеси Торайя. Выбрав его в основном из-за звучного названия, но не в последнюю очередь и потому, что давно хотела его попробовать, но постоянное отсутствие свободного времени лишало меня такой возможности.
- Как вам его приготовить? - уточнила официантка.
- Э-э, капучино, - неуверенно предположила я.
Девушка немного поколебалась, но все же возразила:
- Вкус этого кофе лучше раскрывается в эспрессо.
Обалдело кивнув, я согласилась:
- Хорошо, пусть будет эспрессо.
И лишь получив в руки горячую чашку ароматного кофе, что было весьма кстати - я успела основательно продрогнуть, и сделав первый глоток, я впервые прямо посмотрела в сторону сидящей за соседним столиком справа, Грейс, замеченную мной сразу же как только я вошла в зал, но до этого прилежно игнорируемую, так, будто я ее не узнала и не обратила на нее внимания. Но как бы там ни казалось со стороны, даже великолепный, густой, тягучий кофе, с привкусом ореха и сладковатыми нотками то ли земляники, то ли смородины, не смог отвлечь меня от того, для чего я собственно здесь.
Встретившись взглядом, с похоже что тоже узнавшей меня Грейс, я робко улыбнулась ей поверх чашки, словно не была уверена в том, что совместная работа дает мне право на такую фамильярность, и готовая тут же сделать вид что ничего не было, если моя улыбка придется некстати. Но Грейс искренне улыбнулась в ответ, поощряя, и я поставив кофе на стол, уже открыто кивнула ей:
- Привет.
Она вновь улыбнулась и тоже ответила:
- Привет.
И чуть поколебавшись, добавила:
- Не хочешь присоединиться?
Я словно бы сомневаясь, скользнула взглядом по своему столику и пожав плечом, как бы говоря: "Почему бы и нет?", прихватила свой кофе и пересела к Грейс.
Какое-то время мы испытывали некоторую взаимную неловкость, но скоро это прошло. Совсем нетрудно расположить к себе человека, если знаешь чуть ли не всю его подноготную, чем он живет и дышит. Впрочем, не всю. Кое-что еще нужно выяснить, иначе я бы тут не сидела. Но как бы то ни было, многих подкупает мой дружелюбный и безобидный вид. И думаю, Мэдлен намеренно использует эту фишку.
Несмотря на то что говорила в основном я, а Грейс больше внимательно и жадно слушала, изредка с неподдельным интересом вставляя вопросы в мой рассказ о Париже и якобы нашем с Родом путешествии по Европе, для чего мне особо и врать-то не пришлось, как-никак а в Париже я и правда жила, да и по Европе успела помотаться, правда, умолчим при каких обстоятельствах, видно было что она вполне комфортно себя со мной чувствует, а о большем для первого раза я не смела и мечтать.
Я разыгрывала из себя жизнерадостную болтушку, не лишенную впрочем, некоторого внутреннего такта. Поинтересовавшись в свою очередь ее жизнью, и почти ничего не услышав в ответ, я почувствовала что дальнейшие расспросы будут ей неприятны, и вновь непринужденно переключилась на себя и нейтральные для обсуждения темы. И Грейс вновь расслабилась.
Минут сорок пролетели совершенно незаметно, а затем за мной заехал Род. Я представила их друг другу. И он "обрадовал" меня тем, что нашел работу на пару дней и поэтому мы здесь ненадолго задержимся. С Грейс Род держал себя вежливо, предупредительно и нейтрально, явно предоставляя инициативу мне.
Я, расплатившись за кофе, и собираясь уже уходить вместе с Родом, попрощалась с Грейс:
- Пока. Приятно было познакомиться. Может еще увидимся, мы ведь не сразу уезжаем.
Грейс, словно обдумывая и решаясь на что-то, чуть помолчала и вдруг предложила:
- А знаешь, заходите ко мне в гости. Посидим, пообщаемся. Угощу вас настоящим шотландским хаггисом.
Сдержав ликование в душе, я изобразила неуверенность:
- Ну, я не знаю. А это удобно?
- Вполне.
- Хорошо. Если получится. А где ты живешь?
- Сифилд-стрит, 15.
- О'кей, замётано.
И обменявшись телефонами, мы расстались.

Остаток дня прошел ничем не примечательно. Я весь вечер провалялась в нашем номере на кровати, прыгая с канала на канал, а Род позвонив и отчитавшись перед Куртом, куда-то ушел и вернулся очень поздно, когда я уже спала. Я даже не поинтересовалась где он был и что делал. Если бы это знание было необходимо для работы, он бы сообщил, а так - я не любопытна.

На следующий день, около двух часов пополудни, дождавшись подтверждения от Дерека, я была у дома Грейс. Одна, без Рода. Мы посчитали что так будет лучше.
Дверь мне открыли почти сразу, и Грейс, во всяком случае внешне, искренне обрадовалась моему визиту. Поинтересовалась, почему не пришел Род, и удовлетворилась отговоркой о его занятости.

От угощения я отказалась и мы расположились в гостиной на диване. И на этот раз, в отличие от нашего общения в кафе, говорила больше Грейс, для этого мне надо было лишь совсем немного подтолкнуть ее в самом начале, а потом осталось лишь слушать и время от времени понимающе кивать. Видимо Грейс уже давно нуждалась в том, чтобы выговориться и в случае со мной, сработал эффект "случайного попутчика". Я для нее кандидатура идеальная - человек мимолетный для их маленького городишки, надолго тут не задержащийся и кроме того, почти одного с ней возраста и располагающий к себе. Хотя и сейчас, она больше отделывалась общими фразами, и ничего конкретного про себя не рассказывала. Некая ерунда о том, что будущее оказалось совсем не таким, каким она себе его представляла. Тоже мне, удивила. Можно подумать у многих оно складывается так, как они ожидают.

Здесь же, с нами в комнате были Крис и Джой. Крис, темноволосый шестилетка, сосредоточенно рисовал что-то за журнальным столиком, прямо напротив того места, где сидели мы, а Джой, пухленький и рыжеволосый, возился на полу с конструктором лего. Впрочем, эта идиллия продолжалась недолго. Скоро они затеяли шумную беготню и борьбу на полу, а я воспользовавшись моментом, сделала вид, что хочу рассмотреть фотографии стоящие на каминной полке, с тем, чтобы незаметно поставить камеру и жучок на недосягаемой для вездесущих детей высоте еще и в комнате. В прихожей и на кухне, я уже успела это сделать.
- Это твой муж? - кивнула я на фото жизнерадостно улыбающегося и ничуть не менее рыжеволосого чем Джой, мужчины, с только что выловленной макрелью.
- Да, был. Он погиб год назад. Разбился на машине.
- Прости... Я не знала, - поставив фото назад, я развернулась к Грейс.
- Ничего, все нормально.
Но несмотря на свои слова, она все же молча, беззвучно, одними слезами, заплакала.
- Ты его любила? - тихо спросила я.
- Да.
- Джой очень похож на него.
Она поймала пробегающего мимо малыша, чмокнула в макушку и отпустив отчаянно отбивающегося сорванца, улыбнулась сквозь слезы:
- Да, он вылитый папа, - и вытерев лицо, предложила. - Не будем о грустном.
- Не будем, - согласилась я.
Я уже в курсе всех событий их жизни, но теперь сухие факты отделовского досье на глазах обретают плоть и кровь. И это намного тяжелее.
Решив не возвращаться на диван, чтобы избежать излишней неловкости и дать ей возможность успокоиться, я присела за журнальный столик, тот, за которым совсем недавно рисовал Крис. И вновь направив разговор в нейтральное русло, я машинально взяла карандаш и поглядывая на Грейс, начала бездумно наносить штрихи. И очнулась лишь когда она перегнувшись через стол, и глянув на лист с почти законченным портретом, восхищенно воскликнула:
- Ух ты! Ты умеешь рисовать?
- Да. Нет. Не знаю, - ошарашенно уставившись на довольно неплохой набросок, лежащий передо мной, невпопад ответила я. Для меня это гораздо больший сюрприз, нежели для Грейс. Очень долго я вообще не помнила, что умела и любила это делать. А когда наконец вспомнила, то посчитала, что ТА часть меня безвозвратно умерла. И вот.
Я не смогла придумать правдоподобный предлог, чтобы отказать Грейс, попросившей разрешения оставить рисунок себе, и с сожалением попрощавшись взглядом с единственным материальным свидетельством того, что мое прошлое действительно существовало, ибо я не уверена, что когда-либо смогу такое повторить, я встала, и под благовидным предлогом распрощалась с Грейс. Все что нужно, я сделала, и нет смысла больше здесь задерживаться.

Вечер прошел так же скучно и муторно, за исключением того, что на этот раз Род никуда не уходил, и проторчал в номере вместе со мной весь вечер, узурпировав пульт от телевизора, и лишив меня этим хоть какого-то развлечения, ибо его выбор каналов меня абсолютно не устроил. Каюсь, но хоккей навевает на меня сон почище, чем инструктажи шефа.
Теперь, дело за наблюдением, а нам остается лишь ждать информацию от Дерека, и надеяться, что "повезет" не нам, а другим членам группы. Но моим надеждам не суждено было сбыться.

На следующий день, ближе к вечеру, с нами связался Биркоф и приказал сворачиваться, выезжать к дому Грейс и забрав ее, присоединиться в точке отхода к остальной группе. С упавшим сердцем я уточнила у него:
- Информация подтвердилась?

В этот же момент в Отделе, прерывая уже готовое сорваться у Биркофа подтверждение, на его плечо предупреждающе легла рука Мэдлен. Биркоф обернувшись, вопросительно глянул на нее, и Мэдлен в ответ едва заметно отрицательно качнула головой. Если Биркофа и удивило распоряжение начальства, то он ничем этого не показал, а просто и четко выполнил то, что она требовала:
- Нет... - наконец ответил в передатчик Биркоф.
- Тогда почему...
- Просто выполняй, - вновь глянув на Мэдлен, и поймав на этот раз ее одобрительный кивок, показывающий что он понял ее намерения совершенно верно, оборвал Мари, Биркоф.

Собиралась я совершенно в отвратительном настроении. Дело попахивает тухлым. Отдел не нашел доказательств и решил пойти по простому пути? А то, что под горячую руку попадут невинные, издержки производства? Но почему именно Грейс? Или остальных это тоже коснется?
Похоже, что и Спенсер не в восторге от происходящего. Что-то не вижу на его лице энтузиазма. А у меня так и вовсе на душе кошки скребут. Оставить двоих детей без матери только на основании недоказанного подозрения? Вся моя суть восстает против этого.
К дому Грейс мы ехали в полном молчании, которое незадолго до цели, снова нарушил голос Биркофа в наших передатчиках:
- Мари, направляйся к точке отхода группы. Сейчас. Одна.
- А как же...
- Спенсер справится сам.
Больше спорить я не решилась, и бросив растерянный взгляд на Рода, вылезла из притормозившей у тротуара машины. Странно. Почему бы нам не сделать это вместе, раз уж мы оба почти у дома объекта? Не то чтобы я горела желанием, но все же... Если тебя отстраняют прямо посередине операции - это не к добру. Очень-очень не к добру.
Род уехал, а я с неприятным чувством в душе, направилась по Сифилд-стрит в сторону пересекающей ее Инститьюшен -роуд. И минут через пять, со мной вновь связался Биркоф:
- Мари, переключись на дополнительный канал, на основном помехи, я плохо тебя слышу.
Странно. А я его отлично слышу. Но ничего не сказав, я без возражений выполнила то, что он просил и продолжила идти по улице.
Минут через пятнадцать, уже шагая по тротуару расположенному вдоль парка Купер, и случайно бросив взгляд на противоположную, оранжевую от закатного солнца, сторону улицы, я к своему безмерному удивлению увидела спешащую в том же направлении, и явно нервничающую Грейс. Что она тут делает? Они со Спенсером должны сейчас уже ехать, к точке отхода. Неужели он ее упустил?
У меня в душе ворохнулась невольная радость за Грейс, тут же впрочем задавленная свалившимся на меня чувством ответственности. А что теперь делать мне? Пока я не поставила в известность об этом факте Отдел, у меня есть выбор. Камеры на мне нет, и они не видят то, что вижу я. Пока я не свяжусь с Биркофом, я могу еще сделать вид, что ничего не было, но вот потом...
Всей душой мне хочется просто отвернуться, забыть и дать ей шанс скрыться, а там глядишь Отдел найдет истинного виновника и с Грейс ничего не случится. Но я с ужасом уже осознаю, что сделать так я не смогу. В моей голове рефреном звучат слова Мэдлен о безраздельном доверии Отделу. Я ведь не могу оценить всю ситуацию. Откуда мне знать, что на самом деле послужило основанием для приказа об ее аресте? Нет, я не рискну сломать Отделу игру, даже всем сердцем желая этого. Может Отдел и на этот раз прав, несмотря на то, что ситуация так не выглядит. Я не возьму на себя ответственность за провал, и вовсе не потому, что в обмен на доверие мне обещали перестать меня обманывать, и не в страхе перед наказанием - а вдруг они узнают. Нет, дело не в этом. Во всяком случае, я уговариваю себя что это так. И связываюсь с Отделом:
- Биркоф, я на Лодж-лейн, вижу в десяти метрах от себя Стаммер. Одну. Что случилось? Мне ее задержать?
- Да, задержи ее. Потом свяжись с Куртом, он вас заберет. Выполняй.
Повернувшись в сторону идущей девушки, я окликнула ее:
- Грейс!
Она резко обернулась, и увидев меня, ни слова не сказав, молниеносно метнулась в уже темнеющий парк, прямо сквозь придорожные кусты. Но за ту секунду, что мы смотрели друг на друга, я успела заметить плещущийся в ее глазах страх. Она напугана, сильно напугана.
Я бросилась следом за ней. И если она надеялась скрыться от меня используя свое знание местности, то просчиталась. Не зря мы все же с Родом исходили все окрестности, и теперь я знала парк не хуже чем Грейс, выросшая здесь. Да и физическая подготовка у нас несравнима.
Шагов через сорок, я нагнала ее и схватив за плечо, рывком развернула к себе. Но Грейс сбросила с себя мою руку и попыталась ударить в ответ, что совершенно не вязалось со всем что я о ней знала. На секунду я растерялась, но лишь на секунду. При виде летящего в мое лицо кулака, намертво вбитые Отделом рефлексы сработали сами, и я подсечкой сбила ее с ног. Моментально поднявшись, она пустилась наутек, но я догнав, тычком в спину, вновь сбила ее с ног, и на этот раз, чтобы помешать очередному побегу, придавила к земле.
Но Грейс оказала неожиданно сильное сопротивление. Она сражалась со мной отчаянно и безнадежно, вынуждая меня делать ей больно и ни на секунду не прекращая борьбы. Так, словно от этого зависела ее жизнь, что впрочем на самом деле так и было. Я прекрасно понимаю, на что ее обрекаю, но что самое странное, похоже и она тоже это понимает. И при этом Грейс ни разу не попыталась позвать на помощь, не спросила кто я такая и что мне нужно. Она ведет себя так, словно знает что происходит, и скрыть это точно так же в ее интересах, как и в моих. И это довольно подозрительное поведение для ни в чем не повинного человека.
Она уже поняла, что физически я сильнее, и легко с ней справляюсь, но она неостановима и все равно вынуждает меня снова и снова сбивать ее с ног, и не прекращает сопротивления даже лежа. И мне приходится бить ее. Я обошлась бы без этого, но не получается, а местами я пожалуй даже перегибаю палку. Пару раз я точно приложила ее сильнее чем надо. Просто на каком-то уровне борьбы, даже прекрасно понимая причины сопротивления, и даже находя их справедливыми, отключаются некие внутренние тормоза, и ты остаешься один на один с соперником. И уже не важно, кто прав и кто виноват.
А может, это мое ожесточение маскирует собой чувство вины и презрения к самой себе. Как это бывает, когда знаешь, что виноват перед человеком и из-за этого злишься на него еще больше, пытаясь скрыть от самого себя, что ты полное дерьмо. Это было похоже на какой-то кошмар, когда делаешь то, чего до смерти боишься и не хочешь делать, но назло себе заставляешь. И в конце-концов, начинаешь даже получать некое извращенное удовольствие от собственного отвращения и ужаса. Это сродни самонаказанию, когда чем хуже, тем лучше.
На самом деле, это была совершенно безобразная сцена, благо свидетелей у нее не было - в это время парк абсолютно пуст. Может быть, я просто не вырубила ее, что с легкостью могла сделать, боясь остаться один на один со своей совестью и чувством вины, и оттягивала этот момент насколько возможно дольше.
Грейс затихает лишь лежа избитая и обессиленная. И все равно, я не могу отойти от нее, иначе, она хоть и ползком, но пытается сбежать. Я чуть постояла и плюхнулась прямо на припорошенные тонким слоем снега, листья, рядом со всхлипами дышащей и приходящей в себя Грейс. Надеюсь, я ничего ей не сломала. Оглядевшись, я поняла, что на этом пятачке снега уже нет и в помине, лишь грязь вперемешку с листьями. Ну и плевать. Вставать я не стала, и трясущимися руками набрала на мобильнике номер Курта:
- Забери нас. Мы в парке Купер. Сто метров на юг от моста.
Курт отключился ни слова не говоря. Иногда я просто обожаю его немногословность.

К счастью, фургон приехал действительно быстро, что и неудивительно, ведь точка отхода у Бродли-драйв, а это совсем недалеко от парка.
Вышедший из фургона и быстрым шагом подошедший к нам Курт, окинул взглядом представившуюся ему в начинающихся сумерках картину, и удивленно и недовольно спросил, кивнув на избитую Грейс:
- Почему она в таком виде?
Потом внимательнее присмотрелся ко мне, и уточнил:
- Нет, почему ВЫ в таком виде?
Только тут я почувствовала что у меня жутко саднит лицо. И дотронувшись до него рукой и увидев на ней кровь, я поняла, что Грейс здорово распахала мне щеку, чего в горячке схватки я и не заметила. Неотступно глядя на присоединившегося к нам как ни в чем не бывало Спенсера, я без малейшего раскаяния и желания за что-либо извиняться, и пожалуй даже нарываясь, ответила Курту:
- Так уж вышло.
И тут же, едва сдерживая злость, обратилась к Роду:
- Спенсер, какого хрена?
- Извини, так уж вышло, - моими же словами, и даже со схожей интонацией, ответил тот.
Он что, издевается? Я поймала настороженный, перебегающий с меня на Рода, взгляд Курта. Похоже, он тоже не в курсе что произошло.
Глубоко вздохнув, я запихнула свою ярость поглубже, сейчас неподходящее для нее место и время, и больше ни слова не говоря, направилась к фургону. Курт и Спенсер, подхватив Грейс, пошли следом за мной.
Если честно, я зла. Почему я должна исправлять косяки своего напарника? Я киплю негодованием, начисто забыв, что менее часа назад недоумевала, и пожалуй даже расстроилась, когда меня отстранили от захвата Грейс. Может все дело в том, что ТОГДА, у меня не было бы выбора, и ответственность за этот поступок я разделила бы с Отделом и Родом, а так, вина в большей степени падает на меня одну. Я ведь могла и "не заметить" Грейс. Хотя могла ли? Но так или иначе, на Рода я зла, правда и с некоторой примесью беспокойства за него. Что там случилось? Почему Грейс сбежала? И чем за это придется расплатиться Роду? Может я была права и он сорвался и подстроил ее побег? В то, что Грейс сама смогла вырваться, я не верю.
Войдя внутрь, я поймала насмешливо-пренебрежительный взгляд Тэйлора, остановившийся на моей кровоточащей щеке - вот уж кто не пропустит ни единого моего промаха. И сочувственный Ли. Он же, и протянул мне салфетку:
- Вот, держи.
Я с благодарностью кивнув ему, взяла ее и сначала стерев со щеки грязь и кровь, приложила к ней салфетку чистой стороной, чтобы остановить сочащуюся из глубоких царапин сукровицу. Обернувшись на Курта и Спенсера, затащивших в фургон Грейс, так и не раскрывшую за все время рта, и глядя как в ее глазах страх и отчаяние сменяются на отрешенность и смертельную тоску, словно она уже попрощалась со всем что было ей дорого, да и с самой жизнью тоже, и представив, что в этой компании мне придется провести всю дорогу до аэропорта, я внутренне содрогнулась и осведомилась у Курта, не против ли он, если я поеду с Дереком? Расценив отсутствие ответа как согласие, я вышла, избегая еще раз наткнуться взглядом на Грейс, и захлопнув за собой дверь, села спереди, рядом с водителем.
К счастью Дерек никак не прокомментировал мое появление. Правда, недовольно покосился на заляпанную грязью одежду, но благоразумно ничего не сказал. И правильно. Я была не в том настроении, чтобы сносить колкости и замечания, не взирая ни на какие последствия. И видимо он это понял.
На душе было препогано. У меня перед глазами до сих пор стоял безнадежный и пустой взгляд Грейс. Все что мне сейчас нужно, это чтобы меня хоть на какое-то время оставили в покое.
Бездумно глядя на убегающую в свете фар, под колеса, дорогу, я невольно вспоминала и подмечала странности происшедшего. Я до сих пор не верю, что Грейс виновата в том, в чем ее обвиняют. Нет, только не она. Но в то же время, поведение ее трудно объяснить. Возможно, и в парк она метнулась вовсе не для того чтобы сбить меня со следа, как я думала, а чтобы наша разборка осталась без свидетелей. Ей не хуже меня известно, что в это время парк совершенно пуст. В общем, ее поведение довольно странно и может, на самом деле она не так уж невиновна? Я сама не знаю, чего хочу - ошибиться, или оказаться правой. Но однозначно, что совершенно непричастный человек попытался бы попасть на людную улицу и привлечь внимание полиции, разве нет?

По приезду в Отдел, я напряженно следила за Родом, готовая к чему угодно, вплоть до того, что его задержат прямо у выхода из автоподъезда. Но нет, ничего не случилось. Он переоделся, сдал отчет и отправился домой как ни в чем не бывало. А вот Курта вызвали к шефу. Вернувшись оттуда, на мой безмолвный вопрос он просто ответил:
- Все нормально. Иди отдохни, через семь часов у тебя брифинг.
Ах, да, за всеми этими событиями я и забыла, что наказана. Но как бы то ни было, моя теория о том, что Род сломался, не выдерживает никакой критики. Это может быть все что угодно, но только не это. И сложив все странности прошедшей операции, я пришла к выводу, что скорее всего меня в очередной раз проверяли. Приказ разделиться и переключиться на другой канал, и в особенности безнаказанность Спенсера, можно объяснить лишь одним - он выполнял приказ. Ему приказали отпустить Грейс, чтобы посмотреть как я себя поведу. И если бы я уронила мяч, за меня его поймал бы все тот же Род. Да и группу привлечь было недолго. Отдел просто играл с Грейс как кошка с мышью. Плюс к этому совсем недавний разговор с Мэдлен о лояльности и полном доверии Отделу. Теперь все сложилось в стройную картину. Хорошо, что свои сомнения и возражения я оставила при себе и просто выполнила приказ, подтвердив этим свою готовность действовать не сомневаясь. Возможно, когда-нибудь, эти бесконечные проверки закончатся, а пока остается только одно - терпеть.
И есть еще один, больше всего меня волнующий, невыясненный вопрос - а виновата ли Грейс? Или ее просто использовали в качестве моего "учебного пособия"? Я сама понимаю, что это уже пожалуй слишком, для того чтобы быть правдой. Пределы есть даже у Отделовского цинизма, да и в нерациональном использовании своих ресурсов он никогда замечен не был. Но все же... Что-то не дает мне окончательно отбросить эту версию.
Я попробовала было подкатить к Биркофу, но единственное, чего я от него добилась - был отказ и предложение обратиться со своим вопросом к Мэдлен, если уж мне так приспичило. Но меня этот вариант не слишком устраивал по многим причинам, и я уже решила, что так никогда и не узнаю правды. Но помимо воли, не решаясь спросить открыто, когда могла, я бросала на Мэдлен жалобно-вопросительные взгляды, не позволяя впрочем себе большего. Но видимо и они были достаточно красноречивы и вконец ее достали, ибо неделю спустя, после очередного брифинга, отпустив группу, она велела мне зайти в ее кабинет.