Записки новичка

Но это оказалось и всё. На большее меня не хватило. Усевшись за компьютер и открыв файл, я не смогла прочитать ни слова. Строки сливались перед глазами в одно неясное пятно, а мозг отказывался воспринимать информацию. Все мои мысли были заняты только тем, что мне предстояло сделать. И всё мое существо противилось этому. Если честно, в тот раз когда Мэдлен предложила мне соблазнить Клауса Фогеля, я не восприняла ее слова всерьез, а зря. Оказывается она была совершенно и абсолютно серьезна. Похоже, они не видят ничего предосудительного в том, чтобы ради дела переспать с кем-то. Но я так не могу! И дело вовсе не в Анри, не в том, что с момента его смерти прошло еще слишком мало времени. Дело во мне. Для меня это неприемлемо. Я не знаю что предпринять, но понимаю, что с таким настроем, даже если я и буду пытаться заставлять себя, ничего путного не выйдет. Я завалю задание. Может Мэдлен не понимает, ЧЕГО она от меня требует? Думает, что я отношусь к этому так же легко как они? У меня в голове все больше и больше крепнет мысль, что нужно поставить ее в известность. И хотя мне страшно даже подумать, о том, как я приду к ней и скажу что не справлюсь, но лучше это сделать сейчас, чем потом внезапно для них завалить задание. Тогда уж точно шансов у меня не будет.
Но все же я предприняла еще одну попытку пересилить себя, и открыла фотографии Новака. Высокий лоб с залысинами, усы а-ля Эркюль Пуаро, капризный тонкий рот с поджатыми губами, цепкий взгляд умных, жестких глаз, но в целом он вполне привлекателен и даже в какой-то мере харизматичен. Но все это неважно, будь он хоть Бредом Питтом, я все равно бы не смогла.
Поняв, что все это тщетно и толку не будет, я решила не оттягивать неизбежное, и встав, на ватных ногах пошла к кабинету Мэдлен, прекрасно осознавая, что за то, что я собираюсь сделать, по головке меня не погладят.
У двери я столкнулась с выходящим от Мэдлен Куртом. Что характерно, он даже не поинтересовался, какого фига я собственно тут делаю, просто посторонился пропуская меня и молча пошел по коридору. Такое поведение для него не свойственно, я уже приготовилась выслушать лекцию на тему почему я не там, где должна быть и занимаюсь не тем, чем надо. Пожав плечами, я зашла внутрь, мне сейчас не до странного поведения Курта, своих проблем хватает.
Не дожидаясь приглашения я спустилась по ступенькам, но к столу подходить не стала, как бы показывая этим, что я буквально на пару секунд. Мэдлен недовольно подняла взгляд от компьютера и спросила:
- Что ты здесь делаешь? Ты должна готовиться к заданию.
- Я знаю. Именно по поводу задания я и пришла.
Мэдлен молча ожидает продолжения, вовсе не собираясь помогать мне наводящими вопросами, и я собравшись с духом, кидаюсь как в омут с головой:
- Мэдлен, я не смогу.
- Что ты не сможешь? - холодом в ее голосе можно заморозить Гольфстрим.
- Соблазнить Франко.
- Почему?
Неужели она не понимает? Хотя наверное и правда не понимает, не видит в этом проблемы, в отличие от меня. И я осознав, что похоже терять мне уже нечего, на грани дерзости отвечаю, не желая унижаться объяснениями:
- Просто не смогу и всё.
- Будешь стараться, сможешь. Разговор окончен. Возвращайся к подготовке.
Ну вот и поговорили. Толку вот только от этого разговора никакого. Ну что ж, во всяком случае, я их честно предупредила.

На этот раз у меня получилось сосредоточиться на подготовке к заданию. Я предприняла все что могла, и больше от меня ничего не зависит. А где-то час спустя, со мной связалась Мэдлен:
- Мари, когда закончишь, захвати с собой Аннет, она в 245 блоке, и зайдите ко мне.
Дождавшись моего: "Хорошо", она отключилась.
Я решила не заставлять Мэдлен ждать, тем более, что я практически всё уже доделала, и отправилась за Аннет, гадая по дороге, а она-то каким здесь боком, и что еще хочет от меня Мэдлен.
В 245-м блоке находилась когда-то и моя комната, и ходить сюда я не больно-то люблю. Воспоминания, знаете ли. Но что поделать.

Открыв дверь, я увидела Аннет, удобно устроившуюся с ногами на кровати, и что-то читающую. При виде меня, она не особо-то и удивилась, просто отложила книгу, и вопросительно уставилась на меня. И я не стала тянуть с объяснениями:
- Тебя хочет видеть Мэдлен, - и тут же поправилась. - Вернее нас.
- Угу, ясно. Пошли.
Похоже, ее и это не удивило, в отличие от меня. Во время обратного пути, пользуясь предоставившейся мне возможностью, я исподтишка наблюдала за ней, и нашла, что она здорово изменилась за прошедший месяц. Стала намного спокойнее и увереннее в себе, а также похоже подрастеряла значительную часть своей болтливости и наглости. Хотя, как оказалось в дальнейшем, насчет наглости я с выводами поспешила.
Я зашла в кабинет первой, и остановилась напротив стола в ожидании. А вот Аннет зайдя следом за мной, ждать ничего не стала, и ничтоже сумняшеся подвинула стул для посетителей поудобнее, и плюхнулась на него не дожидаясь приглашения. Затем приняла непринужденную позу закинув ногу на ногу, и уставилась на Мэдлен наглым взглядом серых глаз.
Вау. Несмотря на негодование, я не могла не восхититься ее поступком. Похоже, она сделала то, о чем я и сама в глубине души мечтала. Но я прекрасно отдаю себе отчет, что даже имея перед глазами ее пример, я на такую дерзость никогда не решусь. Все-таки мы очень разные. И возможно именно в силу этого, то что сойдет с рук ей, мне - не спустят.
Но Мэдлен как ни странно, ничем кроме пристального, рентгеновского взгляда, направленного на Аннет, не отреагировала на ее выходку. Когда она так смотрит, у меня возникает с трудом подавляемое желание забиться куда-нибудь подальше. А вот Аннет похоже на это наплевать, и взгляд Мэдлен ее ни в малейшей степени не волнует. Интересно, это от недюжинной храбрости, или от несусветной глупости?
Мэдлен тем временем, не подав и виду, что случилось нечто из ряда вон выходящее, как ни в чем не бывало, заговорила:
- Мы пришли к выводу, что опыт мадемуазель Лавальер на подобных мероприятиях, придется очень кстати для Варшавской миссии. И Аннет любезно согласилась нам помочь.
Это она так утонченно издевается? Хотелось бы мне посмотреть на того, кто не согласился бы ей помочь.
У меня в голове крутится один вопрос, и я пользуясь тем, что у зама шефа сегодня похоже ангельское терпение, решаюсь его задать:
- А разве не опасно посылать Аннет на журналистскую тусовку? Разве не может ее там кто-нибудь узнать?
- Ну во-первых, это не "журналистская тусовка", как ты выражаешься. Направленность этого мероприятия, и его контингент весьма далеки от того, чем занималась мадемуазель Лавальер. И во-вторых, она была не настолько популярна, чтобы ее узнавали в лицо, совершенно в другой стране.
Впрочем, чуть помолчав и одобрительно усмехнувшись, Мэдлен добавила:
- Но да, ты мыслишь в верном направлении. Мы проверили список приглашенных, в нем нет никого, кто знал бы Аннет Лавальер лично.
Во все время этого диалога, Аннет сидела невозмутимо поглядывая на Мэдлен, и ничем не показывая, что ее хоть как-то смущает то, что ее обсуждают в третьем лице, не обращая внимания на нее саму.
- На прием вы пойдете вместе, но для Франко и всех остальных - вы не знакомы. Придерживайтесь этой легенды.

Я, пользуясь тем, что Мэдлен смотрит на меня, сделала то, чего не делала уже очень давно. Не имея возможности попросить ее вслух - говорить больше нечего, между нами все уже было сказано, и понимая, что это все равно ни к чему не приведет, я все же помимо воли прошу ее взглядом, не заставлять меня делать то, чего я НЕ МОГУ. И Мэдлен несомненно поняла мой взгляд, но за прошедшее время ничего не изменилось. И в ответ я увидела лишь всё ту же спокойную уверенность в том, что всё будет так, как надо ей, а вот чего я не увидела - так это никакой надежды для себя.
- Мари, займитесь с Аннет подготовкой, проработайте план операции с учетом последних изменений. По всем вопросам, касающимся операции обращайтесь к Курту. На этом всё. Вы свободны.
Я кивнула и дождавшись, пока Аннет поднимется со стула, пропустила ее вперед, и вышла следом за ней из кабинета, не желая оставлять их с Мэдлен наедине даже на секунду, кто знает, что еще Аннет может отчебучить.

Какое-то время я просто шла по коридору, кипя от злости и буравя тяжелым взглядом ее затылок. Что она себе позволяет? В какой-то мере, хоть я и понимаю, что это глупо и ничем не обоснованно, но я чувствую ответственность за ее детские и наивные выходки. Наконец, не выдержав, я хватаю Аннет за локоть и рывком развернув ее лицом к себе, шиплю:
- Ты вообще что вытворяешь? Тебе жить надоело?
- А тебе самой, не надоело быть такой трусихой? - с не меньшим ожесточением, вырвав у меня свою руку, спрашивает Аннет в ответ.
- Просто ты ещё не была на моём месте.
- Может и не была, - задумчиво протянула Аннет, вроде бы соглашаясь, но тут же едко добавила. - Но что-то мне подсказывает, даже окажись я на твоем месте, вела бы себя по-другому.
- Вот сначала окажись, а там посмотрим, - всё больше заводясь ответила я.
- Не дождетесь. Я не блаженная дурочка Мари, которая по непонятным причинам, похоже благоговеет перед главным психологом Отдела, а уж боится ее, совершенно точно. Так вот, я - не ты, и Стокгольмский синдром мне точно не грозит. Я сюда не просилась, и благоговеть ни перед кем не собираюсь, ну а бояться - только в пределах разумного, насколько это способствует выживанию.
Доля правды в ее словах, надо признать была, тем больнее они меня задели. Ах так, перешла на личности? Ну что ж, будет тебе откровенный разговор, получите и распишитесь:
- Сюда говоришь не просилась? Так вот, если хочешь знать, ты сама виновата в том, что оказалась здесь.
- Что? Ты на самом деле так считаешь? - Аннет просто задохнулась от возмущения. - К твоему сведению, я просто делала свою работу, и если ты думаешь, что за это человека нужно пожизненно запереть в таком месте как это, то ты просто дура.
- Ты не оставила им выбора. Скажи, только честно, если бы тебя отпустили, ты бы промолчала обо всем что видела, или состряпала бы материальчик для первой полосы? - настал мой черед ехидничать, и на это Аннет возразить было нечего. Мы обе знали, как бы она поступила, и я желая закрепить свою победу, продолжила:
- Ты вообще должна быть благодарна, за то, что тебя оставили в живых.
- Может и должна, - согласившись в главном, Аннет все же нашла в чем возразить. - Но если они думают, обучая меня всему этому, что я буду кого-то убивать, то боюсь их ждет разочарование.
- А у тебя есть выбор?
- Посмотрим...
- Ты забываешь про свою мать, а вот Отдел про нее не забудет, и не надейся.
Было жестоко с моей стороны напомнить ей об этом, но для Аннет время иллюзий закончилось, и лучше бы ей побыстрее это понять, для ее же блага. Но к моему удивлению, на Аннет это особого впечатления не произвело, наоборот, она понимающе протянула:
- А-а, всё понятно.
- И что тебе понятно? - недоумевающе спросила я.
- Просто ты бесишься, от того, что тебя заставляют делать то, чего ты не хочешь, вот ты и цепляешься ко мне. Но я-то тут при чем? Не переноси на меня свои комплексы.
Поняв, что спорить с ней бесполезно, я просто развернула ее лицом вперед, и придав ускорение, сказала:
- Шагай, не умничай.

Еще раз проработав с Биркофом план операции, с учетом присутствия Аннет (зачем она нам нужна, и чем она мне поможет, я так и не поняла, но уточнять это у Мэдлен, желанием не горю), и выполнив все остальные формальности, я отвела ее назад в камеру, а сама отправилась в комнату отдыха, прикорнуть на пару часиков. Домой идти смысла нет, уже поздняя ночь, или может лучше сказать, раннее утро. Прием же назначен на пять вечера, и выезд из Отдела соответственно на десять часов утра. А до этого надо будет еще собраться и навести марафет.

Перед тем как заснуть, я еще чуть поразмышляла на тему, почему Мэдлен решила привлечь к этому заданию Аннет? За этим совершенно определенно что-то кроется. Внятного объяснения этому привлечению я не услышала, а просто так Мэдлен ничего не делает, значит причина есть. Ну что ж, будем начеку, хотя чего ожидать и опасаться, я понятия не имею. Может хочет подловить меня на особом к Аннет отношении? Не дождется.
О том же, что мне предстоит сделать на самом задании я предпочитаю не думать, чтобы совсем не расклеиться, и уповаю только на то, что все сложится само собой.
И еще, несмотря на то, что поговорили мы с Аннет не очень хорошо, скорее даже - поругались, всё же я была рада ее видеть. Только друг с другом мы можем позволить себе такую откровенность в этих стенах, а это чего-то, да стоит. Мне ее не хватало. В который уже раз говорю себе, что это глупо и я опять наступаю на те же грабли, но ничего не могу с собой поделать. Всё же человек существо социальное, общение ему необходимо, и жить в такой изоляции как я - тяжело. Знакомых вне Отдела я так и не завела, и мало того, мне по большей части даже и вспомнить-то нечего. Память ко мне не вернулась, а вспышки воспоминаний случаются все реже и реже. Но хватит о грустном.

Как бы мне не хотелось чтобы утро этого дня подольше не наступало, но вибро-сигнал таймера разбудил меня в положенное время. Поднявшись и пожелав себе, чтобы день поскорее благополучно закончился, я отправилась за Аннет.

Из костюмерной мы с ней вышли с трудом узнавая друг друга. Стилисты Отдела постарались на славу. Из моих чуть отросших волос они соорудили нечто весьма стильно-небрежное, а костюмчик мне достался а-ля Мэдлен. Черные брючки, идеально сидящие по фигуре, и черный пиджак. Вот только топик под него не предусмотрен, декольте у него глубокое, а застегивается он на одну пуговицу, в силу чего весь наряд смотрится очень вызывающе и вместе с тем достаточно прилично, чтобы можно было заявиться на прием не шокируя общественность. Аннет же в красном облегающем коктейльном платье, с помадой в тон, на высоченных шпильках и с распущенными волосами, выглядела просто сногсшибательно.
В таком виде мы и заявились в оружейку, получить причитающиеся нам передатчики. Оружие на этот раз для нас не предусмотрено, мало того, что его просто некуда спрятать, так еще и не хватало переполошить охрану Франко и испортить этим все дело.
Я уже говорила вам, что терпеть не могу такие задания? Вот еще один повод для ненависти - без оружия я чувствую себя совсем голой. И костюм здесь вовсе ни при чем...
Вальтер восторженно присвистнув глядя на меня, выдал комментарий:
- О, конфетка, отлично выглядишь!
- Да иди ты, Вальтер.
По понятным причинам, настроение у меня на нуле, а тут еще он масла в огонь подливает.
- Оставь ее Вальтер, она сегодня кусается, - посоветовала ему Аннет.
Я хмуро глянула на нее, но говорить ничего не стала, а Аннет продолжила:
- Мы видите ли не любим такие задания, нам видите ли гораздо больше нравится просто кого-то убивать.
Видимо что-то в моем взгляде сказало Аннет, что она перегнула палку, ибо она примирительно вскинув руки, проговорила:
- Всё-всё, молчу, - и попятившись, отошла подальше. На всякий случай.
Вальтер же, во все время этого "диалога" пытливо смотрел то на меня, то на нее, и после того, как Аннет замолчала, сочувственно обратился ко мне:
- Э, детка, ты что, с Луны свалилась? Это всего лишь валентайновская миссия. Не бери в голову. Кто-то их любит, кто-то нет, но вне зависимости от отношения, проходят через них почти все оперативники. И ты не исключение, просто смирись. С этим ничего не поделать. Как говорят, просто расслабься и получай удовольствие.
- Фу, Вальтер, и ты туда же.
- Ну, детка, больше и не знаю, что тебе еще посоветовать. Может это тебя успокоит - обычно те, кто не выказывает желания, особо на такие миссии и не посылаются, но пару раз и им через них приходится пройти.
- Что?! Пару раз? Так значит будет и еще? Успокоил, называется.
- Ну, они считают, что агент вне зависимости от своего отношения, должен быть готов к любым ситуациям, если обстоятельства того потребуют. Отнесись к этому как к тренировке. Ничего не поделаешь.
На этом разговор и закончился, потому как к оружейке подошел Курт с командой, и нам пришлось уступить им место. Вальтеру стало не до разговоров, да и Курт не одобряет пустую болтовню, а раздражать его мне не хотелось.
Вскоре мы загрузились в фургон, а через полчаса уже пересели на самолет. Дорога прошла в общем-то как всегда - скучно и муторно, разве что мандражировала я больше чем обычно. Два с половиной часа спустя, мы приземлились в Варшаве.

Столица Польши встретила нас проливным дождем. Не очень-то ласковое приветствие. Но на самом деле, меня всегда умиляют и искренне удивляют такие чисто житейские неудобства, когда я на задании Отдела. Как будто живя по его законам мы автоматически попадаем в другую реальность, где такие банальные вещи просто не существуют.
Некоторое время ушло на утрясание формальностей и дорогу до ресторана Франко, к которому мы с Аннет прибыли по отдельности, но почти одновременно, в приготовленных для нас, чтобы соответствовать легенде, лимузинах. Минут в двадцать шестого мы были уже у дверей ресторана. Некоторое опоздание ничем предосудительным не являлось, и в Отделе посчитали, что лучше не привлекать внимания, заявившись в числе первых гостей.
Предъявив свои приглашения, мы были беспрепятственно пропущены внутрь. Тоже почти вместе, сначала Аннет, а следом за ней я.

Этикет и правила поведения на таких мероприятиях, в нас намертво вколачивали в Отделе, но одно дело знать все это в теории, и другое - суметь применить на практике. И в этом плане, мне все же помогло присутствие Аннет, а она несомненно была здесь как рыба в воде. Войдя, она легко и непринужденно поздоровалась с Франко и другими учредителями, игравшими сегодня роль хозяев вечера, и лишь затем растворилась в толпе. Я в общем-то успешно проделала то же самое, умудрившись не привлечь к себе внимания, и схватив первый попавшийся из предложенных мне официантом, коктейль, постаралась занять такую позицию, где мне не пришлось бы лишний раз ни с кем общаться, но при этом постоянно держать Франко в поле зрения.
Теперь у меня появилось время на то, чтобы осмотреться, перевести дух и собраться с мыслями.

Как я уже упоминала ранее, прием проходил в одном из ресторанов Франко. И видимо для этого случая, большой зал ресторана был переоборудован специально под коктейльную вечеринку. Все столы - убраны, а освободившееся пространство было целиком предоставлено гостям. Исключением стала лишь эстрада и бар, просто ломящийся от всевозможных напитков. Закуски же, впрочем, как и коктейли, постоянно разносили официанты, и если вам было лень дойти до бара и заказать то, что вы хотите, можно было просто взять с подноса первое приглянувшееся.
Публика здесь собралась весьма разношерстная, и мы с Аннет вполне вписались в обстановку. Наши образы были продуманы идеально, и если бы не то, что мне предстояло сделать, мне здесь пожалуй понравилось бы.
Так довольно приятно прошли первые полчаса, отпущенные нам Отделом на то, чтобы слиться с окружением. Умом я понимаю, что мне пора начинать действовать. Несмотря на тишину в эфире, скоро последует резонный вопрос от руководства, какого фига я собственно жду? Но я убеждаю сама себя, что просто ловлю подходящий момент. Не могу же я при всех и ни с того ни с сего, лезть к Франко со своей дурацкой пословицей. Он-то поймет, а вот остальные - сомневаюсь. Но в глубине души я отдаю себе отчет, что просто оттягиваю неизбежное.
В толпе я замечаю Аннет. Она легко фланируя передвигалась от одной группы беседующих, к другой, нигде надолго не задерживаясь, и таким образом естественно прибилась к небольшой компании, в числе которой был и Франко. И уже через пару минут, она похоже очаровала там всех, во всяком случае, смеялись они искренне и заразительно. Но и с ними она надолго не задержалась. Удостоившись восхищенных взглядов, которыми одарили ее Франко и еще пара мужчин, она покинула и их. И несмотря на то, что в мою сторону она и не глянула, я поняла, что эта демонстрация была устроена специально для меня, как пример того, как мне нужно действовать.
Понимать- то я понимаю, но вот заставить себя не могу. Похоже сбываются худшие мои опасения. И в конце концов, я дождалась таки недоуменного вопроса Биркофа у меня в ухе: "Мари, чего ты ждешь?" Поняв, что тянуть больше нельзя, я одним махом допила оставшийся у меня в бокале коктейль, даже не почувствовав его вкуса, и направилась в зал, с честным намерением повторить то, что только что продемонстрировала мне Аннет.
Вот только от намерения до осуществления оказалось очень далеко. Совершенно не помню, как я оказалась наконец перед Франко и компанией, вся дорога через зал прошла словно в тумане.
Обычно мне не составляет труда очаровать противоположный пол, но в данный момент, одно только осознание того, что за этим последует, отбивает у меня всякое желание и способности хоть как-то заинтересовать Новака. Я враз стала неловкой, зажатой и напряженной. И естественно, привлекательности мне это в его глазах не прибавило, скорее оттолкнуло. Все мои заготовленные фразы плавно подводящие разговор к тому, чтобы можно было естественно упомянуть пресловутую переделанную поговорку, пропали втуне. Я ничего не смогла с собой поделать, и пробормотав что-то официально-безликое, и удостоившись в отличие от Аннет не восхищенных, а недоумевающих взглядов, развернулась и пошла к выходу, одновременно услышав в передатчике изумленное восклицание Биркофа: "Мари, что ты делаешь?" Но я на это даже ничего не ответила, мне было уже все равно.

Но до выхода я не дошла. В наушнике раздался холодный приказ Мэдлен: "Оставайся в зале". Её я не посмела ослушаться, да и куда мне было идти? Пешком во Францию? Похоже, я в тот момент совсем не соображала. Лишь минут через пять я смогла вновь адекватно оценивать обстановку. Я стараюсь не думать, что будет со мной по приезду в Отдел. Но помимо вины и страха, я начинаю чувствовать и злость. Зачем? Зачем заставлять меня делать то, чего я не могу? Неужели именно на мне свет клином сошелся, и во всем Отделе нет никого, кто охотно проделал бы то же самое? Ведь я предупреждала, что не смогу, жаль только, что за их ошибки расплачиваться придется мне.

Стоя недалеко от выхода, там где застал меня приказ Мэдлен, я заметила Аннет. И хотя она ни разу прямо не посмотрела на меня, я поняла, что она все видела и все поняла. Стоя у бара, она незаметно, одними глазами показала мне в сторону дамской комнаты. Я отрицательно чуть качнула головой, давая понять, что не могу, но она вновь, еще более настойчиво сделала знак глазами, и поставив бокал направилась туда. Я же чуть поколебавшись, пошла за ней, наплевав на приказ оставаться в зале. Хуже уже не будет. Просто некуда.
К счастью в комнате никого кроме нас с Аннет не оказалось, и мы смогли спокойно поговорить. Вернее уж каким-каким, а спокойным этот разговор назвать было нельзя.
- Мари, в чём дело?
- В чём дело? - я не могла уже больше сдерживать едва скрываемые отчаяние, злость и обиду. - Дело в том, что я не шлюха! И не собираюсь ни с кем спать по их приказу!
- А у тебя есть выбор? - спросила Аннет моими же словами.
- Да, черт возьми, у меня есть выбор, у меня всегда был выбор. Просто я наверное вечно выбирала не то. Но с меня хватит, я больше не могу.
- Успокойся, твоя истерика делу не поможет.
Что-то похоже мы с Аннет поменялись ролями, и мне это не нравится, но я не могу остановиться и продолжаю в том же духе.
- Мне теперь уже ничего не поможет.
- Я помогу. Я пойду вместо тебя.
-Что?! Ты? Зачем тебе это?
Аннет подмигнула мне:
- Долг платежом красен.
И она развернулась, чтобы уйти, но я остановила ее:
- Постой. Ты серьезно?
- Серьезнее некуда. Он ведь не знает, кто должен к нему подойти?
- Не знает.
- Вот и отлично.
- Подожди, он ждет условную фразу: "Новый друг лучше старых двух".
- Хорошо.
Она развернулась и вышла. А я была настолько ошеломлена всем происшедшим, что даже не успела понять, а нужна ли мне такая жертва с ее стороны. Все произошло слишком быстро. С одной стороны - у меня словно камень упал с плеч, но с другой, уже через пару минут я поняла что взвалила на себя намного более тяжкую ношу. Чувство вины и страха за человека, который мне небезразличен, куда как хуже всего лишь отвращения и нежелания унижаться. Ведь если что-то пойдет совсем уж не так, она даже защититься от него не сможет, в отличие от меня. Осознав все это, я рванула в зал, с намерением остановить ее. Но я опоздала.
И успела лишь увидеть как улыбающаяся Аннет под руку с Франко, выходят из зала через боковую дверь, которая как я знаю, ведет по лестнице на второй этаж, к кабинету Новака. За ними свернули и двое охранников.
Я осмотрелась по сторонам выискивая взглядом, ранее мелькавшего среди приглашенных Курта, сама не зная зачем, но он куда-то исчез. И так как предпринять в данный момент я больше ничего не могла, то заняла облюбованное мною место в углу и стала ждать развития событий. Попутно тысячу раз раскаиваясь, что не переломила себя и согласилась на предложение Аннет. Если с ней что-то случится, виновата буду я, и только я. Слишком дорого могут обойтись ей мои предрассудки. Это не правильно. И если бы я могла сейчас все переиграть, я бы это сделала. Еще одного погибшего из-за меня человека, я не переживу, и меня вовсе не успокаивает тот факт, что она сама это предложила. Я должна была отказаться. Должна.

Я просто умираю от беспокойства, и возможно именно поэтому я заметила, что парочка оставшихся в зале охранников забеспокоилась, и поняла, что что-то происходит. Один из них, что-то выслушав через переговорник, вскоре вышел в дверь ведущую на кухню, а второй пока остался, только его и так цепкий взгляд, стал еще более настороженным.
А минут через пять, уже в моем передатчике раздался властный голос Мэдлен:
- Мари, забери Аннет. Она на втором этаже, в кабинете Франко. Он ушел, но оставил охранников, она не сможет выйти сама. Живо. И не поднимай шума, охрану нужно нейтрализовать тихо, если поднимется тревога, вы не сможете уйти.
Я рванула через зал к двери ведущей наверх, насколько возможно быстро, но не привлекая при этом внимания. А проскользнув внутрь, по лестнице уже бежала бегом, прыгая через две ступеньки, и попутно выслушивая пояснения Биркофа: "Второй этаж, четвертая дверь справа, прямо по коридору." И лишь перед поворотом в коридор, я заставила себя притормозить, и приведя в порядок костюм и выровняв дыхание, свернула за угол. Все было так, как я и ожидала. Пустой коридор, и лишь у одной из дверей молча маячат двое охранников типичного, амбалистого вида. В черных кожаных куртках и при оружии. Естественно, держали они его не на виду, но у меня на такие вещи глаз наметанный. Да, силой здесь не пройдешь, это точно. Но пройти-то надо.
И я отключила все эмоции, остались только цель и средства. И что характерно, ради себя, я этого сделать не смогла, а вот беспокоясь за Аннет, легко и непринужденно совершила то, что еще совсем недавно казалось мне невозможным и немыслимым.
Подойдя поближе и молниеносно выделив одного из них, того который выглядел попроще и поглупее, я остановилась напротив, и сочувственно спросила:
- Скучаете мальчики?
Не дождавшись в ответ ничего, кроме подозрительных взглядов и капризно надув губы, я добавила:
- А где Франко? Он сказал, что будет здесь.
Тот, который стоял ближе ко мне, на этот раз соизволил ответить:
- Он скоро подойдет.
Да и взгляд у него с недоверчиво-настороженного сменился на заинтересованный и сальный. Видимо он в курсе пристрастий своего хозяина.
Отлично. То что надо. И я призывно улыбнувшись, предложила:
- Может, пока поскучаем вместе?
И так как он похоже не воспринял мое предложение всерьез, я шагнула поближе, и одной рукой ухватив его за ворот куртки, притянула к себе. Больше повторять свое предложение мне не пришлось, самодовольно глянув на своего напарника и ухмыльнувшись, он шагнул вперед и сграбастав меня в объятия, впился в мои губы жестким поцелуем.
Судя по всему, у меня не только получилось стерпеть его наглые, попутно ощупывающие меня руки, хотя больше всего в тот момент мне хотелось от души заехать ему коленом в пах, но и вполне убедительно разыграть снедающую меня животную страсть. Ибо он, обняв меня за талию и издевательски подмигнув своему незадачливому напарнику, повлек меня в кабинет. Что и требовалось доказать.
Зайдя внутрь, он предложил застывшей посередине Аннет: "Не обращай на нас внимания, крошка, мы по быстрому", и вновь обернулся ко мне. А я улыбаясь повела его за руку вглубь кабинета, и все так же улыбаясь, молниеносно съездила ему по солнечному сплетению, а когда он сложился пополам, не имея возможности издать ни звука, от души добавила еще и по затылку. Он тихо осел на пол, ничем не выдав происшедшего. Замечательно.
Только теперь я смогла обернуться и найти взглядом Аннет.
- Ты в порядке?
- Да.
Похоже, во всяком случае, чисто внешне, это и правда так. Я едва заметно выдохнула с облегчением.
- Чип у тебя?
- Нет. Что происходит?
- Понятия не имею. Мне приказано было тебя забрать. Что случилось?
- Ничего. Мы поднялись сюда, а минут через десять зашел кто-то из охраны и Франко ушел, похоже что изрядно обеспокоенный. Это все.
Я пожала плечами:
- Как бы то ни было, нам нужно уходить, причем срочно.
Я оттащила безвольного донжуана подальше от двери и кивнула Аннет:
- Там второй. Сделай так, чтобы он зашел сюда.
Она понятливо кивнув, пошла к выходу, а я забрав пистолет у первого, заняла место сбоку от входа. Ждать пришлось недолго. Буквально через минуту оставшийся охранник, видимо не желающий пропустить все самое интересное, перешагнул порог и получив пистолетом в висок, улегся прямо там, где застал его удар. Оттащив и его в сторонку от двери, я вопросительно глянула на Аннет:
- Ты готова? Уходим.
Она стащила с ног туфли на шпильках и кивнула. Мы вышли в коридор и успели уже почти дойти до лестницы, когда сзади послышался шум открываемой двери и из кабинета вывалился оглушенный мной, да видать плохо оглушенный, последний охранник. Зажимая одной рукой кровоточащий висок, с ревом: "Сука!", он выстрелил в нашу сторону. Я почувствовала как что-то сильно ударило меня в правое бедро, успела выстрелить в ответ, увидеть как он упал, и сделать по инерции еще один шаг к лестнице. Но увидев, как к моему лицу стремительно приближается пол, я поняла, что дело обстоит гораздо серьезнее, чем в тот раз, когда меня подстрелил Колин. Затем навалились боль и темнота.
Пришла в себя я от того, что Аннет пытаясь тащить меня к лестнице, теребила и просила:
- Ну же, Мари, давай, не отрубайся. Я не дотащу тебя одна, вставай, помоги мне.
У меня периодически темнеет в глазах, боль разливается волнами по всей правой стороне тела, но я собираюсь с силами и держась за шею Аннет, всё же встаю и пытаюсь шагнуть вперед. Но стоило мне только начать переносить вес на больную ногу, как я форменным образом взвыла и вновь провалилась в темноту.
В следующий раз я очнулась уже в фургоне. Абсолютно не представляя, как я там оказалась. Увидела Аннет забившуюся в угол, чтобы не мешать Курту. Помню, я еще удивилась, откуда у нее красные перчатки? Вроде бы их не было. Потом до меня дошло, что это не перчатки, а кровь. Моя по всей видимости.

Затем Курт занялся моей ногой и мне резко стало не до Аннет. Вообще ни до чего. Осталось единственное желание - побыстрее сдохнуть. По-моему даже, я попыталась ему врезать, но за это не поручусь. Помню только, что меня держали, а Курт, разрезав на мне брюки, сделал две инъекции, одна из которых точно была обезболивающим, судя по тому, что минут через десять мне стало легче. Но он не соизволил этого дожидаться, и обработал рану прямо так, отчего я, пытаясь сохранить последние остатки гордости и вновь не заорать, прокусила губу, пообещав сама себе, что если выживу, я ему это припомню.
К тому моменту как он закончил накладывать тампоны и бинтовать, мне уже полегчало, а еще минут через пять, сознание стало затуманиваться, все стало восприниматься нереальным и искаженным и в конце концов на меня опять навалилась темнота. Теперь уже надолго.

Окончательно пришла в себя я уже в медблоке Отдела. Судя по всему с уже обработанной ногой. Понятия не имея, сколько я тут провалялась. И дорога до Отдела точно так же не отложилась в моей памяти. Видимо Курт вколол мне какой-то наркотик, и я благополучно проспала всю дорогу. Вот за это ему мое большое человеческое спасибо.
Вместе с сознанием вернулись и заботы. Мне пришлось подвести неутешительный итог - задание я практически провалила. Мало того, что вместо меня пошла Аннет - даже не то что первогодка, а совершенно необученный новичок, так я еще и пистолет у второго охранника не забрала. Хорошо еще, все закончилось только моим ранением, а могло быть и много хуже. Идиотка. Хотя... я тут же пытаюсь оправдать сама себя - я ведь так хорошо его стукнула, это просто случайность, что у него оказалась непрошибаемая черепушка. Но если быть честной, это все от того, что я слишком спешила побыстрее увести оттуда Аннет, все мысли были заняты только этим, вот и поплатилась.
Но даже эти размышления, на совсем неприятные темы, меня не особо трогают. Вновь потянулось время, когда я не знаю, что со мной будет дальше. Но теперь я отношусь ко всему этому с изрядной долей фатализма. Я устала бояться. Что будет, то будет. Внушает оптимизм лишь то, что меня все же лечат, собирались бы ликвидировать - не стали бы зря тратить ресурсы.
А еще я поняла, что прав был Вальтер - это всего лишь работа. Не стоило все это так остро воспринимать. Жаль только, что понадобились чрезвычайные обстоятельства, чтобы я это поняла.
Еще я задаюсь вопросом, удалось ли Отделу забрать чип, и что с Франко? Не то что это меня сильно интересует, просто это позволило бы мне оценить степень глубины задницы, в которой я оказалась.
Но долго гадать о своем будущем мне не пришлось. Почти весь первый день я проспала, все же видимо я потеряла много крови, и меня мучает слабость, а вот на второй, ко мне зашла Мэдлен. Ну кто бы сомневался.
- Как самочувствие? - ее взгляд, да и тон, вовсе не выражают той заботы, которую вроде как демонстрируют слова. На мой взгляд, вернее слух, ее вопрос звучит скорее с сарказмом. Но быть может я предвзята, ожидая от нее не только вполне заслуженной моральной трепки, но и возможно - приговора.
- Нормально, спасибо.
Мэдлен чуть заметно отстраненно кивнула, отдавая дань приличиям и продолжила:
- Я просмотрела отчет об операции. Результат неутешителен. Ты подставила всю группу.
- Мэдлен, я предупреждала, что не смогу соблазнить Франко.
Она посмотрела на меня взглядом, который казалось спрашивал: "Тебе самой-то не смешно, слышать то, что ты только что сказала?" и возразила:
- Но однако же десятью минутами позже у тебя это прекрасно получилось. С охранником. Как это понимать?
Не дождавшись от меня ответа, она продолжила:
- Нельзя, чтобы из-за капризов одного агента, зависели жизни всех остальных. Ты создала крайне опасную ситуацию и поставила под угрозу цель операции. Это недопустимо.
- Не тяните уже, я и сама знаю, что виновата. Очень виновата. Лучше просто скажите, что мне за это будет.
- И это все что ты можешь мне сказать?
- На самом деле нет, просто я не знаю, дадите ли вы мне шанс исправиться.
- Попробуй.
- Простите. Это больше не повторится. Честно.
Причем мое раскаяние было совершенно искренним и чистосердечным. Я смотрю ей в глаза, и очень хочу чтобы она это увидела.
Какое-то время она просто молчит пытливо глядя на меня, как бы оценивая мою искренность, и лишь выдержав поистине мхатовскую паузу, наконец-то отвечает:
- Надеюсь это так. А там посмотрим. Но это еще не все. Обстоятельства, при которых ты позволила себя ранить, выдают твою полную некомпетентность.

На это мне даже нечего сказать. Еще раз подтвердить, что виновата? Мы обе и так это знаем. Мне действительно стыдно. И то, что от моей халатности пострадала в основном я сама, меня не извиняет, это просто случайность. Если честно, понятия не имею, почему они еще возятся со мной, наделавшей столько ошибок?
- С учетом всего вышеперечисленного, решение о твоей годности в качестве оперативника, будет принято после и в зависимости от результатов переподготовки. Которая в свою очередь будет возможна, если вердикт медиков будет положительным. Это всё что я хотела тебе сообщить.
На этом она развернулась и вышла.
Но хотя теперь я и поняла, что задница в которую я попала достаточно глубока, ибо в переподготовке нет ничего хорошего, но все же, так как я могла ожидать и более худшего варианта, это в общем-то оказалось неплохой новостью. Строить планы на будущее конечно рановато, но на ближайшие дни оно у меня хотя бы есть.
И только когда Мэдлен ушла, я вспомнила, что не успела спросить у нее про чип и Франко. Но потом подумала, что возможно это и к лучшему. С излишним любопытством вообще надо завязывать. Оно вредит здоровью.
А вот чего я не ожидала, так это визита Аннет в этот же день, поближе к вечеру.
- Привет. Как ты? - спросила она проходя вперед и остановившись в метре перед кроватью.
- Говорят мне повезло. Еще бы на пару сантиметров левее, и задело бы бедренную артерию, а тогда прости-прощай. Жить наверное буду, работать возможно тоже.
- А разве это не находится в прямой зависимости?
- Конечно. Просто меня отправляют на переподготовку. Мэдлен сообщила сегодня утром. Кстати, а как ты здесь оказалась?
- Родригес привел, - она недовольно кивнула в сторону двери, и добавила. - Все-таки Мэдлен не такая уж и стерва. Местами.
- Это она разрешила?
- Угу.
- Что-то со мной в последнее время подозрительно нянчатся.
- Ну значит они не останутся внакладе. Отработаешь.
- Кстати, я хотела извиниться перед тобой.
- За что?
- Не нужно было мне позволять тебе идти вместо себя.
Аннет как-то странно посмотрела на меня, и дернув плечом сказала:
- Забей.
- Ну ладно, - удивленно согласилась я. - Кстати, а как мы оказались в фургоне? Это ты меня вытащила?
- Нет, Курт.
Странно, но мне буквально приходится вытаскивать из нее ответы.
- Он вернулся за нами?
- Не совсем так. Он вернулся за чипом из сейфа в кабинете Франко, а нас забрал на обратном пути.
-О, хорошо, хотя бы чип удалось забрать. Возможно поэтому Мэдлен особо не лютовала. А что с Франко?
- Понятия не имею, мне было как-то не до него, меня больше интересовало, чтобы ты не окочурилась по дороге.
- Спасибо, - растроганно поблагодарила я.
- Не за что. И считай, что я с тобой расплатилась.
- Ты это о чем?
- Ну, я же не дура, и прекрасно понимаю, что если бы не ты, я могла бы быть уже давно мертва. Но теперь я тебе больше ничего не должна.
- Да мне от тебя ничего и не надо, - оторопело возразила я.
- Так и запишем, - и тут же сменив серьезную физиономию на улыбку, она добавила. - Как ты тут вообще без меня два года выживала?

Кабинет Мэдлен. Двумя днями ранее.


Где-то через час после возвращения группы в Отдел, в кабинет Мэдлен ворвался раздраженный шеф. Он несомненно с ходу хотел выплеснуть свое негодование, но наткнувшись на невозмутимо-внимательный взгляд Мэдлен, вначале сделал пару кругов по кабинету и лишь затем, остановившись напротив ее стола, и видимо решив для начала деморализовать противника, принялся сверлить ее гневным взглядом. Мэдлен деморализовываться не пожелала. Сидя на своем месте, она спокойно ждала, пока шеф скажет наконец, что его так взбесило.
Осознав или может быть вспомнив, что играть в гляделки с Мэдлен - бесперспективное занятие, Пол наконец-то соизволил озвучить свои претензии:
- Я только что просмотрел отчет. Что за цирк вы устроили на варшавской миссии?
Но похоже Мэдлен была готова к его недовольству, ибо хладнокровно парировала:
- Операция прошла по плану.
Шеф недоверчиво усмехнулся:
- Ты хочешь сказать, что вся эта кутерьма с тревогой, привлечение к операции необученного рекрута и ранение агента были запланированы?
При упоминании о ранении, Мэдлен едва заметно недовольно поморщилась:
- План был идеален, а эта досадная случайность произошла целиком и полностью из-за некомпетентности агента.
Взгляд шефа казалось говорил: "А за его некомпетентность целиком и полностью отвечаешь ты."
Мэдлен молча проглотила это, она и сама знала что он прав. И тем не менее, согласившись в малом, со всем остальным она соглашаться не собиралась:
- У этой операции, помимо основной цели - забрать чип и Франко, была и побочная. А именно - мы нейтрализовали эмоциональное сопротивление агента. Анализ показывает, что в будущем, с девяносто пяти процентной вероятностью, поведение Мари в подобных ситуациях будет прогнозируемо и легко контролируемо.
- То есть, вместо того, чтобы просто и тихо забрать чип и Новака, вы все это устроили ради тренировки агента? - изумленно и с изрядной долей раздражения спросил Пол.
- Чтобы решить проблему, - твердо пресекла его дальнейшие нападки Мэдлен, и уже мягче, словно желая сгладить свою жесткость, добавила с улыбкой. - Не люблю нерешенные задачи.
Неизвестно, что в конечном итоге подействовало на шефа, то ли непоколебимая уверенность Мэдлен в собственной правоте, то ли он просто уже выпустил пар, но усевшись на стул и вытянув ноги, следующую реплику он подал уже совершенно спокойным тоном:
- И зачем там нужна была эта, как ее? Журналистка?
- Аннет служила всего лишь приманкой для Мари, о чем и сама не знала. Оставлять Франко на свободе в дальнейшем - было неоправданным риском, а кое-что из него всё еще можно было вытянуть. "Новый порядок" несомненно озаботился бы его зачисткой в ближайшее время, Новак слишком много о них знал, по этой же причине, он интересен и для нас. Полностью в курсе истинной цели операции были лишь Курт и Биркоф, и они провели её как по нотам. Курт выманил Франко из кабинета и группа его взяла. А Мари тем временем "спасла" Аннет, попутно переступив через свои комплексы. И лишь ранение стало непредвиденной неприятностью.
- Ты рисковала.
- Вовсе нет. Риск был минимален. Новак нам больше не нужен, и уместно было использовать его для своих целей.
- И тем не менее, операция чуть не сорвалась.
Мэдлен несогласно покачала головой:
- Единственное, что нам грозило, это потеря агента, причем по его же вине.
- И что ты собираешься с ней делать?
Мэдлен чуть помолчала, как бы обдумывая ответ:
- Из нее выйдет стабильный агент способный ко многим видам оперативной работы. Её нужно лишь еще немного отшлифовать. Было бы нецелесообразно ликвидировать ее за ошибку, учитывая усилия затраченные на корректировку. Кроме того, у нее хороший потенциал, ей легко управлять, и не надо забывать, что к оперативной работе ее стали привлекать раньше обычного. Поэтому я считаю, пока на некоторые недочеты можно закрыть глаза.
Мэдлен усмехнулась, глядя на недовольное лицо шефа и кивнула:
- Но наказать все же стоит.
- Вот и займись, - буркнул шеф, и начал вставать, показывая, что разговор окончен.

Проводив его взглядом, Мэдлен вновь погрузилась в свои дела, ничем не выказав, что недовольство шефа ее задело, скорее наоборот - в глубине души повеселило. Но даже после того как он ушел, она не позволила себе и снисходительного взгляда в его сторону, хотя ясно было, что она не одобряет его излишнюю эмоциональность.

Дежавю где продолжение?

Есть некоторые задумки, но вот воплощать их я пока еще не начинала.

Эпизод 18. Фредди.


Первые три недели я провела в медблоке, сначала ожидая пока затянется рана, а затем за меня взялись отделовские физиотерапевты, и причинили мне мучений разрабатывая ногу, едва ли не больше, чем само ранение. Но я была далека от того, чтобы филонить или выказывать недовольство. Сами понимаете, сколько я здесь протяну, если меня признают негодной. К концу восстановительного периода, о том, что у меня была пуля в бедре, напоминал лишь едва заметный шрам. Во всем же остальном я восстановилась полностью. Мне очень повезло, что кость не задело, в этом случае, думаю, моя карьера в Отделе закончилось бы пулей совсем в другом месте.
Выписав из медблока, меня как и обещала Мэдлен, отправили проходить все круги ада под названием - переподготовка.
Казалось бы, что такого страшного в тренировках, которые ты к тому же, когда-то уже проходил? Так то оно так, но если вы не в курсе, то я поясню. Самый сложный реальный боевой выезд - просто летний лагерь, по сравнению с рядовыми нормативами переподготовки. По сути - это все то же самое, что и в жизни, но только на пределе, а иногда и за гранью возможностей. И надо признать, такой метод создает определенный запас прочности. Вот только иногда жизнь подкидывает такие сюрпризы, для которых и отделовского запаса прочности может не хватить.
Полтора месяца спустя после моего ранения, я наконец-то вновь переступила порог своей квартиры, и констатировала, что во всем произошедшем было все же и кое-что хорошее. Не знаю, что со мной случилось за это время, что изменилось, но я впервые почувствовала что я ДОМА.
Жизнь постепенно вернулась в свою колею, только вот от мучившей меня еще так недавно осенней апатии, не осталось и следа. Я пыталась радоваться каждому свободному дню, и у меня это по большому счету получалось, да и не буду кривить душой, в группу я тоже была рада вернуться. Похоже, что мне их не хватало. По работе я не скучала - чего нет, того нет, а вот по людям - да. Что и немудрено, вся моя жизнь сосредоточена в Отделе. Только здесь есть те, кто по настоящему знает меня и перед кем я могу не притворяться и быть самой собой.

Спустя недели две после моего возвращения, когда я пользуясь выпавшим выходным, пыталась отоспаться впрок, из чуткого полусна меня выдернули начальные такты "Goldeneye", Тины Тёрнер. Значит звонит Биркоф, Отдел. Да-да, я в курсе, что у меня весьма сомнительное чувство юмора.
- Да, Биркоф?
- Через полчаса будь в Отделе.
- Будет инструктаж? - взывать к его совести и напоминать, что у меня вообще-то выходной, естественно бесполезно.
- Нет, это распоряжение Мэдлен.
- О кей.
Я положила трубку. Мэдлен? Это странно. И определенно не к добру. Сон как рукой сняло. Собралась я быстро, и благодаря тому, что моя новая квартира теперь гораздо ближе к Отделу, добралась до альма матер даже раньше назначенного срока.
Войдя в главный зал, я поискала глазами Биркофа, и совершенно ожидаемо найдя его за компьютером в отделе связи, подошла поближе и осведомилась:
- Мэдлен у себя?
- Нет, она ждет тебя у блока №5.
Блок №5? Попросту говоря, это одна из Белых Комнат, используемых для допросов. Что-то мне все меньше и меньше нравится происходящее. Вроде я ни в чем не виновата, но... в Отделе никогда не знаешь наверняка, а иногда и твоей вины не требуется.
- Э-э, - вопросительно посмотрев на Бирки, протянула я.
- Я ничего не знаю, - правильно понял мое междометие Биркоф, и поскорее вновь уткнулся в монитор, отгородившись от меня и от моих возможных проблем. Ясно. Знает - не знает, не так важно, главное что впутываться не хочет, а значит спрашивать бесполезно - не скажет. Ну и ладно.
Если не можешь чего-то избежать, лучше побыстрее через это пройти, так я решила, да ничего другого мне не оставалось, и я направилась по коридору к пресловутому блоку №5.
Мэдлен действительно уже ждала меня стоя у двери в БК и задумчиво глядя на экран. Услышав мои шаги она обернулась и дождавшись, пока я подойду и задам стандартный вопрос: "Вы меня вызывали?" - без предисловий перешла к сути дела.
Кивнув на дверь она пояснила:
- Этого пленника захватили сегодня утром во время рейда на базу ортодоксальной группировки под названием "Цитадель". Его вырубили прежде чем он успел покончить с собой. С остальными нам повезло меньше. По нашим данным группировка планирует совершить теракт в ближайшие два дня. Необходимо как можно быстрее выйти на оставшихся в живых членов "Цитадели" и ликвидировать их, а для этого нам нужно знать расположение их резервной подбазы. Он был подвергнут жесткому непрерывному допросу в течение трех часов, пару раз был на грани смерти, но молчит.
И после небольшой паузы она предложила:
- Попробуй ты.
- Что? Я!?
Я ожидала чего угодно, но только не этого. И все же в глубине души я испытала и облегчение - значит дело все же не во мне. Я не питаю никаких иллюзий, насчет того, зачем меня позвали. Уж точно не потому, что без моей скромной персоны они его доломать не могут. Скорее подвернулся удобный случай МЕНЯ в очередной раз проверить.
Мэдлен молча смотрит на меня. Пора бы уже мне запомнить - вопросы, ответ на которые очевиден, она игнорирует. Впрочем она и на многие другие не соизволяет ответить.
- Но что я могу сделать?
- Делай с ним что хочешь.
- Мэдлен, я не могу.
Но она игнорируя мои слова, так будто их и не было, протянула мне автоматический шприц-пистолет:
- Вот, возьми.
- Что это? - спрашиваю я внутренне уже холодея от догадки, что мне нужно будет убить его по окончании допроса. Но чего она добивается? Я ведь уже убивала, и она знает что для меня это давно не проблема. Правда это было в бою, где или ты, или тебя, а вот так - лицом к лицу, беззащитного человека, будь он хоть десять раз террорист - я не хочу. Может в этом и смысл? Вновь пытаются заставить меня переломить себя?
Но ответ Мэдлен меня огорошил, и свел на нет все мои догадки и логические построения:
- Это витамин В6.
- Что? Зачем он мне?
- Это тебе решать. Иди, - тон, которым было сказано последнее слово, поставил точку в моих попытках избежать неприятного.
- Как его зовут? - вдруг спросила я, уже смирившись с тем, что выбора у меня нет.
- Фредди.