О Мейсоне с любовью. Возвращаясь к истокам.

Я тут слегка запуталась с формой ответа, попробую разобраться. Извините.

Сообщение отредактировал Сильвандир: Среда, 29 апреля 2015, 14:13:40

Elena78 (Среда, 29 апреля 2015, 09:09:35) писал:

Спасибо.

Elena78 (Среда, 29 апреля 2015, 09:09:35) писал:

Хм, я наверное Лейкен и Джейд как детей воспринимаю, а Минкс усохшей старушкой, потому не учитываю Всегда считала Келли высокой. Неужели только 168? Видимо, так держится.
Речь не о том, что вся обслуга - маленькая и черноволосая. Главные персонажи, в основном, светловолосые, высокие и стройные. А вот среди обслуги, статистов могут быть мелкие и/или толстые и/или брюнеты, а также афроамериканца и мексиканцы, но они выполняют служебные функции - врачи, полицейские и т.д., не входя в круг основных персонажей. Это к вопросу, что считалось красивым в 1984 году. Семья Андраде - исключение, они по сценарию - мексиканцы, но Сантана по фенотипу не вписывается. Потом, разумеется Круз появится, но он подчеркнуто чужак, не из круга Кепвеллов-Локриджей.

Elena78 (Среда, 29 апреля 2015, 09:09:35) писал:

Уже увидела. Ладно секретарша в кабинете - та хоть с энтузиазмом к предложению отнеслась, - но сцена с Вероникой! О-о! Что ж он творит?!
Такой моральный облик просто сигнализирует - виновен! По старому правилу плохого детектива: "Кто канарейку убил, тот и бабушку задушил"! В смысле, Ченнинга пристрелил. Мейсона явно обозначают, как основного подозреваемого, но мы то знаем...

Сообщение отредактировал Сильвандир: Среда, 29 апреля 2015, 14:21:05

Где-то на рубеже первого и второго десятка серий есть разговор Мейсона и СиСи. Так последний говорит, что на имени настояла Памела. Похоже, ребенок для этой парочки сразу же стал еще одним средством войны друг с другом - я как-то слабо верю, что СиСи с радостью согласился назвать своего первенца каким-то левым именем. Однако это ИМХО.

А к Теду СиСи действительно иначе относится. Может быть, выдохся? Столько старших под себя ломал, на младшенького уже запала не хватило. По сути, к Теду самое нормальное человеческое отношение - в результате вполне адекватный юноша. По крайней мере пока.

Сообщение отредактировал Сильвандир: Среда, 29 апреля 2015, 14:21:38

До Вероники я еще не дошла.
А что, он там гад совсем, да?
Келли- да, у нее рост- золотая середина, не высокая и не маленькая. Я как- то заметила, что она ниже Мэри и Джины. А так. конечно, очень пропорциональна и хорошо сложена. Рост у Робин Райт 1метр 68 см.
Какой-то прием Кэпов показывали, там все статистки стропилы,Кэлли среди них как маленькая золотая лодочка- чудо как хороша.
А насчет светловолосых и высоких главных персонажей, то другие типажи уже на подходе- Джулия, падре Майкл, Роберт Барр, Джеффри, Ник, Хейли. Да много их всяких и разнообразных еще будет.
Сейчас я дошла до серии с голубем Лейкен и все надеюсь, что Августа блефовала. иначе я ее просто разлюблю.
Это уже за гранью- убить домашнего питомца, любимца дочери и заставить сожрать его членов семьи.
Жду, что голубь объявится все-таки, не чудовище же Августа, я надеюсь.

Сообщение отредактировал Elena78: Среда, 29 апреля 2015, 14:37:13

ДеМотт (Среда, 29 апреля 2015, 12:33:11) писал:

Ну еще бы...

Я читала, что изначально это история четырёх семей - аристократы Локриджи, богачи Кепвеллы, семья среднего достатка Перкинсы и бедные Андрадэ.
Вот интересно Тэдик дружил и с Денни, и с Джейд а ведь они ему по идее совсем не ровня.

Lilu (Среда, 29 апреля 2015, 16:49:30) писал:

Но и Тед не какой-то там пафосный лось. Ему в голову не пришло бы смотреть на происхождение тех, с кем он дружит. ))

Сообщение отредактировал CapRidge: Среда, 29 апреля 2015, 19:19:29

Дети Кэпвеллы и дети Андрадэ росли вместе. Недавно посмотрела серию, в которой Сантана вспоминает об огородике, на котором они, будучи детьми, выращивали овощи. Вместе: дети Кэпвеллы и Андрадэ.
Мейсон и Сантана часто вспоминают об общих играх детства.
Откуда у Тэда возьмется высокомерие в общении с Дэнни, если они дружили с детства? И Роза была им мамой.

Elena78 (Среда, 29 апреля 2015, 14:33:35) писал:

Мне запомнилось, как Мейсон защищал Веронику от снобизма Августы, когда та решила поддеть Кэпвелла связью с секретаршей. Предложил напомнить, кем была сама Августа до встречи с Лайонелом. И что в сравнении с ней, Вероника заслуживает большего уважения к себе.

Сильвандир (Среда, 29 апреля 2015, 14:12:30) писал:

По-моему, Мейсон слишком открыт в своем отношении к Ченнингу для предполагаемого убийцы. У меня ни разу не возникло мысли, что нам дают сигналы его виновности.

Я выложу то, что собираюсь, а потом посмотрю комментарии.

Вторая и третья дюжина.
А почему дюжина? Не знаю, так получилось. Быть может, потом система отсчета изменится.

Волосы Сантаны заметно темнеют и щна все больше становится похожа на Розу.,Когда воспоминания о ее первом появлении благополучно сотрется из памяти, думаю, будет восприниматься вполне органично. Сантана твердо намерена вернуть сына, для чего методично охмуряет СиСи. У меня не повернется язык упрекнуть ее – все же речь о ребенке. (Но о чем она думала раньше? Ведь приняв решение рожать тайно и отказаться от малыша, она последовательно его придерживалась и за все время беременности так ничего не сказала матери. А потом еще пять лет бездействия.) Такое впечатление, что Сантана не догадывается о существовании причинно-следственных связей и думает, что любой неприятный факт можно просто изъять и забыть. Нечаянная беременность – отказ от ребенка и продолжаем жить также. Ребенок понадобился – убираем отказ и усыновление, как будто ничего и не было. Для этого нужно очаровать и обмануть СиСи Кепвелла – без проблем, а, как с ним дальше взаимодействовать об этом даже не задумываемся.
А вот СиСи в этой ситуации меня если честно напрягает. Женщина любимого сына, мать внука, дочь не чужих ему людей, которую он знал с младенчества… Как-то некрасиво. И ладно охватила бы глубокая страсть, так ведь не нужна ему Сантана от слова совсем.
Кстати, в 20 серии СиСи качал гантели в шортах и майке. Неслабые гантели, между прочим. А в 34 его заменили, и я борюсь с когнитивным диссонансом.
В сериал врывается Круз Кастильо, мощно потеснив Джо с места Главного Правдолюбца и Простого Хорошего Парня. Круз сумел потушить пожар на буровой, чем спас не только экологию региона, но деньги и репутацию Кепвеллов. СиСи принимает раненого героя в своем доме, и я снова наслаждаюсь обходительностью Кепвеллов. J
Взаимодействие СиСи, Мейсона и Круза высвечивает любопытный аспект проблемы отцов и детей Кепвеллов. Круз нравится СиСи. Его независимость, гордость, сила. Он бы хотел видеть такими своих детей, о чем говорит постоянно – его сыновья должны быть достойны предков, основавших империю Кепвелл. Они должны быть столь же сильными, гордыми и сделать не меньше. Но… парадокс в том, что сделать не меньше, не выходя за рамки установленные предыдущими поколениями невозможно. Следование заранее намеченному жизненному плану плохо сопрягается с гордостью и независимостью. СиСи на интуитивном уровне это понимает, поэтому все старания Мейсона соответствовать его требованиям обречены на провал. Строя свою жизнь по желанию отца, он в его глазах не будет сильным и независимым. А проявить гордость и независимость, выбрав свой путь, значит навлечь гнев СиСи, который сочтет это бунтом против семьи, против великих предков. Постороннего человека, Круза, Кепвелл может просто уважать и даже не цепляться к его нежелательной дружбе с Перкинсом, но своему сыну он выговаривает по поводу не подходящей спутницы на мероприятии. И это не желание унизить или подавить – СиСи, мне кажется, больше всего хочет, чтобы его сыновья сами желали того же, что и он, так же видели мир, так же чувствовали и оценивали действительность. Ведь, поло в самом деле лучшая игра! А политическая карьера – лучшая судьба. И если сыновья высказывают какие-то иные желания – это они просто не понимают своего счастья. Мы, к сожалению, не знаем, как все было с Ченнингом, зато наблюдаем его общение с Мейсоном.
Семья для Ченнинга Крентона Кепвелла это не ближайшие родственники, которых он знает и любит. Семья – поколения предков и будущие потомки. Он чувствует единение с ними и свою ответственность. Кепвеллы – первопроходцы и созидатели – занимают особое место в истории Америки, выдержки из их дневников зачитывают на Рождество, их жизнеописания выучены наизусть. И когда Мейсон отказывается от политической карьеры, СиСи взывает к памяти предков, напоминает, что сделали Кепвеллы, кем стали, доказывает, что останавливаться на этом нельзя. И ведь Мейсон полностью с ним согласен. Для него все это не менее важно, но… Ох уж это но… Невозможно стать тем самым гордым, сильным и независимым, следуя не своим путем. СиСи не хочет этого понимать. Пусть, Мейсон желает то, что он ему предназначил, и тогда всем будет хорошо. А Мейсон понимает, что если он позволит отцу навязать себе свою волю, он всю жизнь будет тащиться чужой колеей и никогда ничего своего не сделает. То есть, провалит главное требование – быть сильным, гордым, независимым… Понимать-то он понимает… понимает, что СиСи специально вызывает чувство вины, понимает, что не должен чувствовать себя виноватым, но. «Поздравляю отец, ты своего добился – мне стыдно!» К счастью, от своих намерений он не отказывается и снимает кандидатуру. Но СиСи разочарован. Мейсон хочет реабилитироваться с помощью земель Локриджей.
В этом замечательном разговоре по поводу политической карьеры, СиСи очень прочувствованно рассказывает, как он сидел у кроватки сына и рассказывал ему о великих Кепвеллах, какие надежды возлагал. Мейсон утверждает, что сидел СиСи у кроватки Ченнинга, а не его, но отец настаивает на своей версии. Похоже, у кроватки Теда СиСи уже не сидел, благодаря чему тот и не заморачивается глобальными проблемами, попросту игнорируя то, что чрезвычайно важно для СиСи и Мейсона. Отец и сын – они оба принимают семейные традиции, связь поколений, роль Кепвеллов в истории близко к сердцу. Но для СиСи величие Кепвеллов – пьедестал, на котором он твердо стоит, возвышаясь над окрестностями, а для Мейсона – ярмарочный столб на который он лезет, соскальзывая и выбиваясь из сил. СиСи знает, что он тот самый Кепвелл, каким и должен быть, а Мейсон отчаянно пытается стать им. Для СиСи величие Кепвеллов данность, нечто само собой разумеющееся, он черпает силу у предков, как Антей от земли. Для Мейсона это идеал, в который необходимо втиснуть сопротивляющуюся реальность, и он тратит силы, пытаясь соединить действительность и умозрительный образ. Неудивительно, что зачастую он оказывается большим роялистом, чем король. В ситуации с Крузом, например.
СиСи не обрадовался, узнав, что Круз и Джо Перкинс друзья, но на его отношение к Кастильо это никак не повлияло. Мейсон же идет на очень острый разговор. Впрочем, Круз в ответ указывает на недопустимость преследования Перкинса и его семьи. Что любопытно. После этого обмена, гм, предупреждениями, перепалки Мейсона и Круза не становятся агрессивными. Напротив, сохраняя форму, интонационно они постепенно смягчаются, по крайней мере, мне так кажется. Круз: «Некоторые мои друзья находят тебя ограниченным, но я нахожу тебя невероятным занудой» , Мейсон: «Я бы предпочел, чтобы ты меня не находил». Мейсон: «Живешь на лодке, чтобы не платить за землю?», Круз: «Ты не мог не затронуть этот больной для меня вопрос». После очередного раунда кто-то замечает Крузу, что ему нравятся эти перепалки. (Вылетела из головы кто, и в какой серии, хоть опять ищи). И это на самом деле так – Мейсон и Круз словно перебрасываются теннисным мячиком, наслаждаясь собственной ловкостью, что можно рассматривать, как потенциал для дальнейшего взаимодействия без кровопролития.
К сожалению таких любителей словесных поединков, как Круз, в Санта Барбаре немного, и дефицит общения для Мейсона налицо. Не то чтобы это мешало ему говорить, но, как сказал персонаж фанфика из совершенно другого фандома: «Мои шутки доставляют удовольствие мне самому, и этого достаточно». Мейсон и Питер Флинт – мои любимые эпизоды в этих сериях. Изначально их отношения можно было охарактеризовать, как прохладный нейтралитет. Мейсон даже не отреагировал на известие о том, что Питер переходит на работу в семейную компанию (а для Мейсона это невероятное проявление тактичности. Питер, окрыленный развернувшимися перспективами, попытался было Мейсона воспитывать и нарвался на отповедь. После чего начинается систематическое его гнобление. Право жаль, что Джо Перкинс не присутствовал при том, как его соперника методично размазывают по полу отеля. Одна ужасная дохлая муха чего стоит. Питтер бесится, и, зная, чем он кончил, возникает мысль, что убивать он должен был не хорошеньких блондинок, а не в меру разговорчивых шатенов. Впрочем, Питер не собирается позволять так с собой обращаться и готовит настоящий удар.
Питер Флинт неоднократно указывает Мейсону на отсутствие у него нормальных отношений. На что получает ответ: «Ты ничего не знаешь о моей личной жизни». Однако Питер прав – никаких отношений, которые можно было бы назвать личной жизнью, у Мейсона нет. Его отношения с женщинами удивительно безличны. Девица, которую он привел на прием и с которой «отдыхает душой». Секретарша – ценный многопрофильный сотрудник. Сантана – способ доказать, что он лучше Ченнинга. Вероника – секретарша флинта и способ его уязвить. Все эти девушки – они не рядом с ним. Они зрительницы в театре одного актера. Мейсон вытягивает их на сцену и вводит в свой спектакль, выворачивая реплики так, чтобы они вписались в сценарий. Что они думают на самом деле ему глубоко неинтересно – show must go. И это очень печально, если задуматься.
Глубоко личным для Мейсона пока является семья – и тот идеальный образ, совокупность поколений, о котором я написала выше, и его родные – Тед и Келли. Забавно, но в отношениях с Тедом Мейсон попадает в ту же ловушку, из которой не смог выбраться СиСи. Он говорит, что поддерживает стремление Теда выбрать собственный путь. Жить своей жизнью, но… Лейкен! Все то же самое – я уважаю твое мнение, если оно полностью совпадает с моим. Во всяком случае, в вопросе клановой вражды и выборе друзей/подруг. Впрочем, относительно самого себя Мейсон обнаружил бесперспективность такого подхода, но отнестись кс должным вниманием к желанию Теда мешает то, что превращает его по словам Келли в настоящую наседку – чувство ответственности за младшего брата и… любовь к нему. Тед полон юношеского максимализма и слышит в словах Мейсона набившую оскомину песнь отца, он не замечает первой части – обещания поддержки.
Отношения с Келли более близкие, и вскоре они должны остро поставить перед выбором интересы семьи, как великого клана Кепвеллов и благо конкретного близкого человека – любимой сестры. Первое требует призвать Келли к порядку, второе – поддержать ее стремление к собственным решением (последнее осложняется проблемой Джо Перкинса, в котором действительно видят убийцу). Пока Мейсон завис, не поддержав ни Теда в его решении скрыть телефон, ни Флинта в стремлении телефон узнать и Келли вернуть.
Неожиданно оказывается, что у Мейсона есть своеобразный кодекс. Своеобразный, но есть. Есть, но такой своеобразный, что вместе с персонажем о'Генри хочется взмолиться: «Нарисуй диаграмму своей совести! Или график. А рядом пояснения, чтобы я мог сверяться в случае чего». Обыскивать по надуманному обвинению Локриджей – можно. Шантажировать Флинта – можно. Скрывать от сестры правду о предательстве жениха – можно. А вот посадить Перкинса – нельзя. С самых первых серий Мейсона тюкают по голове – убери его, убери его, ты обещал избавиться от него. Однако кардинальных действий он не предпринимает. Пока.

Сообщение отредактировал Сильвандир: Пятница, 01 мая 2015, 14:40:09