Почти Античная трагедия.
Акт седьмой. И грянул гром.
Судя по небрежно брошенному одеялу, ночевал Мейсон на диване Сантаны и ушел до того, как она проснулась, оставив ласковую записку. Роза навестила дочь и попыталась вправить ей мозги, работающие очень своеобразно. Я уже писала, что Сантана, как будто не понимает, что нельзя отменить те или иные события в жизни. Сейчас ей нравится встречается с Мейсоном. "Мама, я впервые увидела Мейсона таким, какой он есть на самом деле... Он ранимый и нуждается в поддержке... То, как он рисуется перед всеми, это не он..." А еще Сиси тоже сделал ему больно, и Сантана рада разделить обиду. Роза замечает, что знает Мейсона - он может быть и безжалостным. Сантана соглашается, но не собирается над этим задумываться. Она как будто забыла, сколько всего скрывает от Мейсона, ей не приходит в голову, что строить дальнейшие отношения можно только, разобравшись с прошлыми тайнами. Я думаю, все дело в том, что никаких отношений она строить не хочет - ей лестно его внимание, ей приятно ощущать его заботу, но сам он ей не нужен. И Сантана не хочет задуматься, как будет реагировать ранимый человек, если ему посыпать солью открытую рану. А надо бы. Роза говорит, что обычно он сдержанный, но может обозлиться, если его загнать в угол. "Когда он понял, что ты и СиСи вместе, я видела ярость в его глазах. Он терпеть не может проигрывать отцу. Он вообще ненавидит проигрывать, и если кто-то встанет на его пути, он может быть страшен". Возможно, я ошибаюсь, но. похоже, Сантана как раз не против столкнуть Мейсона и Сиси. "Мне нравится Мейсон, дорогая. Иногда мне ее жаль. Но он меня пугает". Сантана не желает принимать всерьез слова матери: "Мейсон просто расстроен из-за СиСи. Он сделал ему больно" - "Обиженные люди иногда вымещают свою обиду на других. Они просто не находят другого выхода. Будь чуткой к эмоциям Мейсона".
Мейсон возвращается утром, небритый, помятый, совершенно измотанный. Напряжение этих дней, ожидание развязки, последняя бессонная ночь, наконец, довели его до того состояния, когда он начинает выплескивать эмоции. Увы, при этом Мейсон полностью теряет контроль над ситуацией и уже не способен анализировать реакцию собеседника. То, что он передумал за эту ночь, для него реально и явно. Он сходу обвиняет Келли в том, что она все рассказала отцу, в том, что верит Флинту больше, чем ему. Мейсон пытается быть логичным, придерживаться рациональных доводов: "Ты связалась с Антонио Фьорно, а не с Питером Флинтом, такого человека никогда не было... Он лгал! Это был единственный шанс поквитаться со мной" - "Я думаю, ты просто боишься правды" - "А ты так обрадовалась этой "правде", удивительно!" - вот и прорвалась обида, боль - "Так и не терпелось донести отцу, не важно врет Питер или нет". Келли настаивает, что на смертном одре Питер не мог лгать Она верит, что он сказал правду о том, что видел Мейсона рядом с телом Ченнинга. И добавляет, что отцу этого не сказала.
А в коридоре у распахнутой двери стоит СиСи.
"Ты лжешь! Ты сбежала на день раньше из больницы, чтобы рассказать отцу!" - "Я сбежала, потому что была расстроена и в смятении! И я ничего не рассказала". Мейсон просит ее еще раз подумать, что если слова Флинта, которым она так верит окажутся ложью? "Я думала об этом. И много! Поняла, что должна поговорить с папой и не смогла" - "Это как так?" - теряется Мейсон. Келли приходиться несколько раз повторить, что она не рассказывала СиСи о том, что Питер видел Мейсона рядом с телом Ченнинга, пока до него доходят ее слова. И когда он уже готов поверить, что еще не все потеряно, входит СиСи и требует объяснений.
"Ты был в кабинете..." - "Отец..." - "Ты был там, когда Ченнинг умер?" - "Нет..." - "Когда его застрелили, ты стоял там?!" Келли вынуждена повторить слова Питера Флинта. Мейсон пытается докричаться до отца, Питер лжет, он всегда его ненавидел, но СиСи не слушает сына, он обращается только к Келли: "ты веришь тому, что он сказал? " - "да" - "Пошел вон!" - Мейсону - "Пошел вон из моего дома!" - "Питер врет" - "Немедленно!" - "Питеру всего лишь нужно уничтожить меня!" - "Мейсон, учти, если ты не уйдешь, я за себя не ручаюсь!" - "Невероятно, ты веришь Питеру Флинту, а не мне, твоему сыну" - "Пошел прочь!"
Вот и поговорили.
Учитывая, сколько колебались Тед и Келли, не решаясь обвинить Уоррена Локриджа, забота о Мейсоне просто потрясает воображение. СиСи расспрашивает Келли. Она возмущена тем, что Мейсон и Питер пытались вернуть Джо в тюрьму. И СиСИ ее возмущение разделяет! "Мейсон был в кабинете" - повторяет он - "Ты понимаешь, что это значит?" - "да, он знал, что Джо невиновен, и посадил его на пять лет! Все эти годы он мог сказать слово, и Джо отпустили бы. Я этого ему никогда не прощу!" Но СиСи заботит не Джо. "Мейсон и Ченнинг всегда враждовали. Они соперничали за мою любовь, одобрение. Ченнинг всегда с легкостью обходил Мейсона. Я поощрял это. Не останавливал. Вместо того, чтобы учить их любить друг друга, я предпочитал наблюдать за состязанием. Я думал, это сделает их сильнее. Думал, что это поможет им повзрослеть скорее. И вот, что произошло... Злоба все возрастала, росла, как опухоль, ей не было предела... Я спровоцировал сына на убийство брата". К чести Келли такую версию она отвергает с ходу. СиСи уже убедил себя и намерен предпринять необходимые действия немедленно. "Убийство Ченнинга будет отомщено. Мейсон понесет наказание!"
Сантанга рассказывает Мейсону о сложностях своих взаимоотношений с Иден. Он ее не слышит. М-да, как там насчет чуткости? Очнувшись, Мейсон поворачивается к ней, и Сантана продолжает монолог. Наконец, она замечает, что ее собеседник маячит приведением и интересуется, что у него произошло. И Мейсон...Мейсон рассказывает все. О том, что сказал Питер Флинт. Он несколько раз с горечью повторяет, что Питеру поверили. И отец, и Келли. Они ему поверили! "Я не убивал Ченнинга. Он был моим братом. неважно как я к нему относился, я бы никогда этого не сделал" -0 "Я это знаю, Мейсон" - "Ты веришь мне?!" - "Конечно, верю". Сейчас Мейсон сделал огромный шаг навстречу Сантане, он доверился ей, положился на ее суждение.
Тут приходит курьер с заказным письмом. СиСи лишил Мейсона наследства. Мейсон возвращается в особняк. Его вид пугает Розу. "С тобой что-то произошло?" - "Это что прямо на лице написано?" - "По правде сказать, да". Он огрызается на ее предложение сесть. "Мейсон, ты никогда так со мной не разговаривал". Он мгновенно сбавляет тон и просит прощения. Роза расспрашивает его, но Мейсон отвечает, что она не поймет, потому что никогда не стала бы так относится к своей семье, как СиСи относится ко своей. "Я всегда знал, что я нелюбимый сын, но никогда не думал, что он просто вычеркнет меня из жизни". Роза встревожена, не связано ли это с Сантаной? "о, если бы все было так просто!" Сантана в самом деле лишь один из из элементов в причудливой мозаике отношений отца и сына. Мейсон объясняет, что это, видимо, его последний визит в дом. Он дает понять, что решение принято СиСи, но он не уйдет не поговорив с отцом.
Этот разговор в очередной раз демонстрирует полное отсутствие взаимопонимания. Мейсона возмущает, что его вышвырнули с помощью заказного письма. СиСи отвечает, что завещание заверено, подразумевая денежный аспект. Он выдворяет сына из дома, Мейсон начинает ерничать: "Прямо так и уйти с узелком?" СиСи на юмор не реагирует, он выплескивает свою ярость. "Ты для меня никто... Я даже вида твоего не выношу. Меня от тебя тошнит" - "А вот это уже смешно. Меня тошнит от того, что я хотел быть похожим на тебя" - "Между нами нет ничего общего!" - "Гораздо проще ненавидеть меня, чем увидеть, во что ты превратился"- "Стыдиться мне нечего, разве что за тебя" - "Еще бы я всю жизнь делал за тебя грязную работу! Был твоим мусорщиком, а ты руки не марал". Мейсон напоминает, что по его требованию он посадил Джо Перкинса первый раз, и пытался посадить второй, ввязавшись в аферу Флинта с кокаином. СиСи настаивает, что ничего подобного не просил. Мейсон упрекает его в предательстве, предательстве своей плоти и крови. "Ты веришь Питеру Флинту!" - то, что ранит его больше чем потеря наследства. СиСи угрожает. "Предупреждаешь меня? Из завещания меня ты уже вычеркнул. Ты не любишь меня, впрочем, никогда не любил. Даже после смерти Ченнинг получает больше, чем я" - "И ты поэтому убил его? Из зависти? Моего сына!" Мейсон признает, что завидовал любви, которую получал Ченнинг. СиСи словно нарочно расписывает, какой Ченнинг был замечательный. "Любимый сын от любимой женщины?" - ядовито вставляет Мейсон. "Да!" СиСи расписывает совершенства своего любимца. "Идеал... Бог сошел на землю..." -- "Да!" - "Ченнинг был бесстыжим хитрвм манипулятором! Использовал людей и натравливал их друг на друга... Он и тебя использовал и никогда не любил." Мейсон напоминает о кассете в день рождения и подтверждает, что это был его голос, и он готов подписаться под каждым словом. "Это описание подходит не только тебе, но и твоему любимому Ченнингу!" В ответ СиСи изо всех сил бьет его.Пока Мейсон пытается подняться с ковра, хватает пистолет и направляет на него. "Ну, давай. Спусти курок, папа. Я благославляю тебя на правое дело, я ведь заслуживаю смерти, да? я видел, как одну из своих лошадей ты избавил от страданий одним выстрелом. Убить меня будет намного проще, да отец? Ведь лошадь ты любил. Стреляй. Избавь меня от страданий." СиСи ужасается перспективе, убирает пистолет. А Мейсон не может остановиться. "Молчи. Только молчи", - почти умоляет его отец. "Что это ты передумал? Наверное решил, убить собственного сына проблематично. Вряд ли оправдают" - "Я звоню в полицию" - "Да, верно. Избавься от меня тем же способом, что и от Джо. Останешься чист" - "Как я мог вырастить такое чудовище!"
Даже не знаю, что здесь комментировать. Ужасно. СиСи ужасен. В своей слепоте, твердолобости. Он совсем-совсем не понимает этого человека, собственного сына, которого наблюдал тридцать лет с самого рождения.
Сиси требует оо Мейсона признания в убицстве. Мейсон настаивает на невиновности, он уверен, что Питер заврется в показаниях, но Питер в глубокой коме.
Похоже, столь бурные эмоции измотали обоих, они просто выдохлись. Мейсон - сначала хотела написать - пытается достучаться до отца - но это не совсем так - он просто не в состоянии молчать. Его обычная сдержанность слетела, сорвалась, как крышка с кипящего котла, и все что бурлило под давлением - старая боль, обида, отчаяние - переливается через край.Мейсон высказывает то, что мучит его долгие годы: "Так жке было с моей матерью - она еще жила в этом доме. но для тебя ее уже не существовало". СиСи хочет возразить, но просто отмахивается. Похоже, он просто не может признаться в неудачном браке. Ему легче оставить этот конфликт в неизменном виде, чем признать, что выбрал не ту женщину и был с ней несчастлив. Он убеждает для себя, что все это уже неважно - зачем пытаться выяснять старые проблемы с Мейсоном, если уже установлено, что его сын - убийца, чудовище? А Мейсон вновь и вновь указывает на существующие проблемы, призывая СиСи посмотреть в глубь своей души. Делает он это в харатерной манере с колющим сарказмом, но его слова - правда, которую СиСи не хочет знать. Он хочет только одного, чтобы Мейсон покинул его дом, его жизнь. "Пап, как же ты будешь жить, когда узнаешь, что я невиновен?" Оставшись один, Мейсон находит завещание и узнает, что его доля перешла Брендону.
На тему: кому хлеб черен, а кому бриллианты мелки - юрист посоветовал Сиси, чтобы Мейсон не мог оспорить завещания, не исключать его, а уменьшить его долю до символической суммы - 10 000 долларов (!).
Мейсон вытягивает из Джины всю информацию по усыновлению Брендона, включая имя доктора. К Сантане он приплетается совершенно измученным и опустошенным. Она вместе с ним ужасается поступку СиСи и приветствует стремление бороться. В телефонном разговоре с врачом Мейсон узнает, что мать Брендона - Сантана - и застывает. Он смотрит. на вошедшую Сантану, словно не может совместить привычный облик и полученную информацию А Сантана не замечает ни взгляда, ни выражения лица. ни односложных ответов, она заигрывает, демонстрируя соблазнительный наряд. И вот здесь совершенно четко видно, насколько они существуют на разной волне. Наконец, Сантана все же замечает, что с ним что-то не так, настолько не так, что это невозможно игнорировать и начинает расспрашивать о звонке. Мейсон начинает было отвечать, но обрывает себя. Мне кажется, можно услышать, как бешено крутятся в его мозгу шестеренки, пытаясь осмыслить новые сведения, как то встроить в картину миру, определить отношение. И здесь Сантана упускает наверное единственную возможность разрешить ситуацию с наименьшими потерями. Мейсон доверился ей, открылся, как никому другому. По сути, до недавнего момента, они оба использовали друг друга, пытались согреться, прислонившись к чужому теплу - Мейсон к тому же стремился довести до логического конца историю своей юношеской влюбленности, Сантана найти союзника по вражде к Сиси. Личность другого их мало интересовала - они оба решали таким образом собственные проблемы, но Мейсон сделал шаг ей навстречу, он открылся, готов был перейти на другой уровень отношений. Сантана же свой шаг не сделала. Откровенности она предпочла манипуляцию - рассказала, как всегда мечтала быть с СиСи, даже расставшись с ним, не могла избавиться от чувств к нему, но в последние несколько дней все встало на свои места. "Все это время ты мечтала быть с моим отцом, а не со мной. Я был круглым идиотом, не так ли?" - "Нет, не так. Я хочу быть с тобой честной. Я хочу, чтобы ты знал, что стояло между нами. Почему я не могла открыться тебе, не испытывала романтических чувств. Я все еще думала о СиСи". М-да, очень своеобразно поняла она слова матери - решила воспользоваться тем, что "Мейсон не выносит проигрывать отцу", чтобы накрутить его еще больше. "А сейчас я выкинула его из своей жизни. Его для меня не существует" - вот тебе конфета, радуйся. Сантана говорит, что им все надо начать сначала. Ну, я уже писала, что это для нее характерно - выбросить, как будто ничего не было. Она рассказывает Мейсону, какой он замечательный, как она им восхищается и хочет быть с ним. "Ты мне сейчас ближе, чем когда был наследником миллионов СиСи! Даже если тебя лишат всего и выгонят - для меня это ничего не значит". И Мейсон начинает оттаивать - он так хочет в это верить, в то, что хоть кто-то не отвернулся от него. А Сантана убеждает его в своих чувствах. Мейсон опять делает шаг ей навстречу - признается, что знает о Брендоне. Сантана всячески пытается избежать подробностей, но Мейсон восстановил основную канву. "Я не могу понять, зачем ты отдала ребенка на усыновление? Я думал ты любишь детей" - "Я была молода и ничего не понимала!" - "Я не понимаю, зачем ты заставила себя пройти через эту боль?" Разумеется, всплывает вопрос об отце - Сантана резко отказывается обсуждать. Мейсон же пытается добиться откровенности - "Как это было? Мужчина развлекся, а женщина расплачивается?" - он пытается возложить вину на отца ребенка, представить Сантану жертвой, но как-то не получается. "Я удивлен тем, что узнаю про тебя" - "Мужчины влюбляются только в девственниц!" - "Мне не важна девственность, а вот немного честности не помешало бы. Сантана, ты припрятала еще пару скелетов в шкафу? Чего я еще не знаю?" - "Ничего". Вот и все - надежда на откровенный разговор испарилась. У Сантаны еще есть возможность порвать с человеком, с которым она не собирается быть честной и открытой. "Если есть еще что-то, я бы хотел узнать сейчас. Я не люблю узнавать от других тайны о людях, которых я люблю. Будет прискорбно узнать потом что-нибудь еще похуже. Так что если есть еще что-то, Сантана, лучше скажи сейчас". Да, для Мейсона эти откровения - удар, но не смертельный. Сантана же переводит разговор на тему своих страданий и борьбы с Сиси. И внезапно Мейсон понимает, почему Сантана была такой милой с СиСи: "Ты все это делала, чтобы узнать, что он сделал с твоим ребенком". Сантана напрягается, готовясь отбиваться от обвинений, но Мейсон заключает, что она невыносимо страдала ради высокой цели и достойна всяческого сочувствия. Он торжественно заявляет, что любит ее и хочет, чтобы они были вместе. Принимать такие решения в столь специфическом душевном состоянии - занятие рискованное. Но помимо вполне очевидного желания выиграть у отца на этом участке фронта и донкихотского стремления защитить Прекрасную Даму, Мейсон в самом деле пытается обрести точку опоры - свою семью. Сантана прижимается к нему, а его взгляд цепляется за лежащий на столе бумажник. Мейсон вспоминает о том, что в нем фотография Ченнинга, и все встает на свои места.
И как всегда Мейсон своих переживаний не вербализирует. Как всегда он прикладывает неимоверные усилия, чтобы не обнаружить своих чувств. Еще недавно он открывался Сантане, но теперь и она для него за пределами доверия. За то время, что прошло от объятий до звонка СиСи, Мейсон отдалился от нее на дистанцию большую, чем в начале фильма. Сантана становится не реальным живым человеком, которого он хочет узнать, поддержать, любить, она превращается в символ всего, в чем мертвый Ченнинг его обошел. Ему до сих пор принадлежит любовь отца, он обладал этой женщиной...
А СиСи между тем, выяснил,Мейсон подло пытается узнать больше о Брендоне. Он ненавидит его теперь, когда Брендон унаследовал что Мейсон все узнал о Брендоне. Его слова, сказанные самому себе наедине поражают меня в самое сердце: "его долю. Мейсон опасный человек, убийца. Может навредить Брендону". СиСи находит Мейсона у Сантаны и прямо высказывает ему свои подозрения. вызывая горький смех. Сантана проявляет озабоченность. "Разве тебе есть дело до меня?" - Мейсон больше не верит ей. И правильно, в общем-то делает. Неправильно, что продолжает мучить себя. Он уже понимает, между ними нет и не будет доверия. Его слова: Яне могу больше ждать. Если ты дашь мне шанс, я сделаю тебя такой счастливой, какой ты не могла себя вообразить. Я заставлю тебя выкинуть весь мир из твоей головы, забыть всех остальных мужчин, которых ты знала. Сантана, ты должна быть моей," - разительно отличаются от того, что он предлагал до сих пор. Мейсон был вкрадчив, терпелив, мягок, он мостил фундамент для долгих отношений, а сейчас он хочет вырвать эту ночь, сравнять счет, а потом... хоть трава не расти! Поразительно, но Сантана сама к нему льнет. Именно сейчас, когда интуиция должна подсказать ей бежать подальше, она решилась переспать с Мейсоном. И в ее хорошенькой головке так и не мелькнула мысль, а что будет после того, как Мейсон узнает про Ченнинга?
"Мейсон, ты уверен, что хочешь быть именно со мной, а не просто с кем-то? - неужели она все же почувствовала что-то не то? "Уверен. Мне нужна именно ты". Только в другом качестве - трофея. Не перестаю восхищаться тем, как непринужденно он носит на руках не самых миниатюрных женщин. Если бы еще молчал... А может и к лучшему, что секса так и не случилось. Но вот причина... Мейсон проговорился о том, что его мучит, он сказал, что будет лучше Ченнинга. И тут его понесло: "Я сказал, что буду таким любовником, каким Ченнинг и не мечтал стать. Я выкину его у тебя из твоей памяти". Сантану это как-то не вдохновило. Телефон он разбил, а Сантана продолжает врать. "С чего ты решил, что у нас с Ченнингом что-то было?" - "Это не предположение, а утверждение. Я знаю, что у вас с Ченнингом был роман. Не знаю только, как долго это было. Было ли это мимолетное увлечение. Ты любила или развлекалась. Или, что еще хуже, развлекала его". Для Мейсона эта история действительно должна выглядеть мерзко - девушка, в которую он был влюблен, спала с его братом, чьи человеческие качества он оценивает крайне низко. Мейсон признается в ненависти к Ченнингу. "Дорогой брат, все поверили, что я убил его. Я обрадовался, когда он умер, если бы включили музыку, я бы сплясал на его могиле. Теперь все сходится - отец устроил усыновление не ради тебя, а ради Ченнинга. Идеальный сын совершил ошибку, и папаша поспешил исправить. впрочем, как всегда!" Мейсон, по сути, изливает на Сантану свою ярость и боль, вызванную даже не Ченнингом. То самое, о чем говорила Роза - "Обиженные люди иногда вымещают свою обиду на других. Они просто не находят другого выхода". Сантана честно пытается уменьшить напряжение, настроить Мейсона на позитивные мысли, подтверждает, что он лучше Ченнинга. И тут Мейсон заявляет, что Ченнинг мог соблазнить любую девушку, и хвастал своими победами. а это уже ее болевая точка - Сантана не желает быть одним из пунктов в списке побед Ченнинга. А Мейсон продолжает травить ей душу - правда о ее душе он сечас думает меньше всего - Ченнингу ничего не стоило соблазнить ее, такую молодую и наивную, он играл ею... И делает парадоксальный вывод - им надо пожениться. После того, как увильнуть от прямого ответа не удается, Сантана отказывает наотрез. Мейсон настаивает, угрожая рассказать правду Брендону. "Я должен заполучить тебя, чего бы это не стоило".
СиСи беспокоится о Сантане, он делится своими переживаниями с Келли. Вина Мейсона в убийстве Ченнинга не обсуждается - это установленный факт, Келли удивляется, что отец не предпринимает решительных действий против него. СиСи в очередной рассказ разбирает хаврактер Мейсона, нахордя в нем все более отвратительных и угрожающих черт. У Келли возражений нет. Впрочем, все это ей вообще не слишком интересно - Мейсон, Сантана, ах, какая ерунда.
Что-то после этой серии я в Келли сильно разочаровалась. СиСи считает - не ерунда! - отправляется к Сантане, где застает самый разгар выяснения отношений. Мейсон использует его присутствие, чтобы еще раз пройтись по ченнингу - он был рад, что проблема с ребенком так разрешилась, его не понадобилось сильно убеждать, Сантана была для него незначительной интрижкой - "покататься на сеновале", попутно достается и Сантане, которая кидается на него с кулаками. Кажется, впервые Мейсон не принимает удар, а перехватывает сперва ее руку, потом замахнувшегося СиСи. Он держит отца в захвате и заявляет: "Теперь она - мой. Не твоя, не Ченнинга, а моя!" - "А ты сказал Сантане, что убил Ченнинга. В приступе ревности прямо как сейчас" - "Я никого не убивал. И я рассказал ей все" - "Ты настолько лишен разума, что легко решишься на убийство". собственно, разговор пошел по n-цатому кругу - Питер сказал правду - Питер лжет, кто поступает хуже - СиСи, отбирающий детей, или Мейсон... Сантана хватает нож и требует убираться. В итоге выгоняет она только Мейсона, видимо, он ей в данный момент сильнее мозолит глаза. Мейсон уходит, обещая рассказать все Джине и Брендону. Сантана просит СиСи остановить его: "Он сейчас, как ходячая бомба" - "Это война! У нас давние счеты... Я уверен, это он убил Ченнинга".
И опять, как бы ни был Мейсон взбешен, упрек Розы мгновенно заставляет его сбавить тон. А вот СиСи в амплуа аналитика выступает провально. Он не только укрепляет решимость Мейсона доломать все, что еще осталось. Но и себя доводит до бешенства и всерьез пытается его придушить. А Сантана просто сбегает. Думая, что Мейсон вот прямо сейчас рассказывает Брендону правду. И преподносит свое нежелание разбираться с проблемами, как великую жертву материнской любви. У меня сложилось впечатление, что Сантана пытается играть роль роковой женщины, но ей не хватает ни ума, ни силы духа.
А Мейсон встречается с Джиной и Брендоном. Он искренне улыбается мальчику. болтает с ним. Джина напоминает о важном разговоре. Мейсон начинает заготовленную речь, но как-то без энтузиазма, по инерции. Брендон перебивает его вспоминает о землетрясении, Джина благодарит, рассказывает, как много значит для нее Брендон... Мейсон ничего не рассказывает, от настойчивых расспросов Джины отделывается общими фразами. Когда он выходит, подошедший СиСи набрасывается с упреками. "Я не сказал", - обрывает его Мейсон - "Не смог".
А потом он едет к Сантане и раскаивается перед дверью. "Я знаю такое нелегко простить, я не заслуживаю прощения... Мне так нужен один шанс! Ты - все, что у меня осталось!"
Что меня поражает больше всего, так это способность СиСи не проверять свои домыслы фактами. Распинаясь о неконтролируемой ярости Мейсона, он словно не замечает, что в течении одного дня сам несколько раз набрасывался с кулаками, наставил пистолет и пытался придушить. А Мейсон... В сущности, он ограничился обидными словам (очень обидными, что уж тут говорить) и угрозами. Ничего на самом деле ужасного он не совершил, даже правду Брендону и Джине не рассказал. Причем сам, без постороннего воздействия.
Сообщение отредактировал Сильвандир: Понедельник, 11 мая 2015, 02:35:47
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Воскресенье, 10 мая 2015, 20:54:42
Агнес (Воскресенье, 10 мая 2015, 19:08:20) писал:
Чтобы не было сомнений, что Круз мог бы увлечься этой Сантаной, особенно те, кто не застал таких красоток, как Аву и Маргарет.
Наверх
Про падение Иден я знаю. Даже начала делать нарезку и обязательно продолжу. Она даже у меня есть, ее надо оформить. Из ранней СБ мне интересна линия с Мейсоном, особенно его колкости с Иден, споры с отцом, нравится смотреть на его дует с Сантаной, но вот сцены с Питером, Вероникой и прочими, почему то хочется перемотать. 
Вообще кмк когда упрощают соперника(цу) сюжет теряет остроту, драматизм.Все предсказуемо. Ну какая Галего соперница Иден? Это просто смешно и с разу все понятно, что ей нечего не светит. Мне не нравилось что из Тори сделали уж совсем дрянного человека. Прекрасно обошлась бы и без зависти Келли к Иден. Но сценаристам виднее 
