Картина 3.
Не говори с тоской: "Их нет!"
Глава 5.
Джулия пришла на следующий день и сообщила, что заседание назначено на послезавтра. Страшно смущаясь, прикрываясь папкой, она вытащила из кейса бутылку виски. Мне стоило огромного труда не рассмеяться - так забавно она смотрелась в роли бутлегера. Нервничала сильнее, чем если бы передавала пистолет.
Прокурор все-таки отстранил Круза от дела, и тот самостоятельно проводил расследование (кто после этого скажет, Тиммонс не прав, утверждая, что инспектор Кастильо работает прежде всего на Кепвеллов?), копался в прошлом Маккормика, очевидно в надежде найти еще одного мстителя. Парень, который преследовал Дженис в прошлом году, имел железное алиби, а других кандидатов обнаружить не удалось.
Перспектива выйти под залог казалось достаточно туманной. В деле об убийстве судья мог и отказать, особенно с учетом того, что угрожал я не только Маккормику. Если же залог и назначат, выражаться он будет шестизначной цифрой, и неизвестно, внесет ли отец такую сумму за меня. Эту мысль я старательно гнал. Однажды он уже счел меня убийцей и настаивал на правосудии. Сейчас речь не о его любимом Ченнинге, но... Я боялся строить предположения на его счет.
В общем, на предварительное заседание я шел с гордо поднятой головой и ледяным комком ужаса в желудке. Как ни странно воинственный вид Джулии меня немного успокоил. Она рвалась в бой с отчаянной решимостью последнего защитника обреченной крепости.
-
Я поднял
Мой ратный щит. Смелей, Макдуф, не трусь!
И проклят тот, кто крикнет: "Стой, сдаюсь!"
- Что? - Джулия вздрогнула.
- Ничего, - дразнить так адвоката перед заседанием чревато.
Она смотрела недоверчиво, но, видимо, решила не развивать тему.
- Ты же проверял меня, - сказала внезапно. - Почему виски? Не оружие, скажем...
Я усмехнулся:
- Оружие ты согласилась бы принести легко. Ты ведь понимала, что я не воспользуюсь им. А виски... Ты знала, что виски я выпью.
- Выпил?
- Нет. Отдал сокамерникам. Вспомнил, как отец пытался сделать из меня политика и купил народную любовь.
***
Отец, Тед, Иден и Круз сидели на первом ряду. Я натянул на лицо самую бесшабашную улыбку, кивнул им. Отец порывался вскочить, но София - ее я сразу не увидел - успокаивающе положила ладонь ему на плечо. Судя по выражению лица, он был недоволен, но скорее тем, что я валяю дурака и болтаюсь непонятно где, а не тем, что колеса правосудия вращаются чересчур медленно.
На последнем ряду примостилась Джинджер в образе скромной швеи. Других моих работодателей не наблюдалось.
Джулия излучала наигранный энтузиазм. Она все-таки слишком хороший юрист, чтобы не понимать слабости нашей позиций. Энтузиазм Тиммонса был вполне искренним. Он уже торжествовал. Зря, как выяснилось. Заседание не успело начаться, как со своего места поднялась Джинджер и заявила, что гражданский долг велит ей сделать сообщение. По ее словам вечер шестнадцатого числа я провел у нее, что могут подтвердить другие свидетели. А ведь это могло быть правдой! Даже "тяжелым тупым предметом" по голове меня мог угостить кто-то из ее молодчиков или сама Джинджер. Но зачем ей меня спасать?
Дело отправили на доследование. И я наконец узнал, что чувствует обвиняемый, когда его освобождают в зале суда - потрясение. Сразу стало очень многолюдно и шумно. Все старались перекричать друг друга, хотя реплики по большей части были бессмысленными. "Я так и знал!" - выкрикивал Тед, который совершенно ничего знать не мог. "Кастильо, ты мне ответишь!" - вопил Тиммонс. В суматохе Джинджер проскользнула ко мне, сунула в карман записку и растворилась, как змея в траве.
Сообщение отредактировал Сильвандир: Пятница, 03 июля 2015, 11:30:05