Развод (продолжение).
На мое отношение к Джулии накладывается предубеждение против энтузиастов-общественников. Теоретически я верю, что среди них есть прекрасных люди, но как правило, на практике встречаются либо циники-карьеристы, либо фанатики, реализующие свою желание воевать в борьбе за какую-то цель, признанную высокой. Больше всего меня отталкивает, что благородство своей цели оправдывает для них то, за что они с негодованием обрушиваются на других. Так Джулия возмущается возвращением адвокатской лицензии Мейсону, но сама точно также принимает должность окружного прокурора от того же СиСи Кепвелла. Служение идеалу для них часто становится основанием для самовозвеличивания и унижения других. Джулия исполняет общественно значимую миссию, а Мейсон занят презренным зарабатыванием денег. Поэтому деловые интересы Джулии выше его деловых интересов, им в жертву можно и должно принести то, что важно Мейсону.
Свою формулу брака Мейсон изложил еще Сантане: "Хочешь делать карьеру, я тебя поддержу. Хочешь детей, я согласен. Хочешь подождать - подожду". Мне очевидно, что он идет от отрицания формулы семьи своего отца. согласно которой Муж - глава семейства материально обеспечивает и решает все принципиальные вопросы, полностью диктуя правила и нормы существования домочадцев. Мейсон предоставляет полную свободу - установи правила, я буду играть по ним (на практике не обойдется без мухлежа, но это уже другая тема). Вот и общественные устремления Джулии он принимает, как данность. И не выдерживает взятой роли. Для любого человека важно возвращаться в свой дом - свою крепость, где его примут и поймут, поддержат. Это и есть семья. Это и есть преданность. Для Мейсона вопрос болезненный. Через всю СБ красной линией проходит тема его неприкаянности - он с пяти лет чувствовал себя чужим в семье отца. Он столько говорил самой Джулии о том, что значит дом. В этих сериях есть замечательный разговор с Джиной о чувстве собственного достоинства, о том, что ребенку необходимо чувствовать, его любят, чтобы он ни натворил. Я уже писала, что Мейсон как будто постоянно проверяет Джулию: "Ты, правда, меня любишь? Серьезно? Вот такого, какой я есть? И такого? И даже такого?" (Это, пожалуй, ЕГО глобальная проблема в строительстве отношений.) Даже в более-менее нормальной обстановке он неуверен в надежности стен, в том, что его ждут дома, в том, что он не окажется в своей семье нежеланным гостем. И дело Синего неба ломает неустойчивое равновесие. Джулия публично поддерживает его противников, тех, кто хочет уничтожить его проект. В идеальном мире идеальная жена отказалась бы выступать против мужа, а донесла свое мнение до него в приватной обстановке, идеальный муж согласился бы с ее доводами и пришел бы к компромиссу с идеальным общественником. Но Джулия то ли забывает, что живет не с роботом, который выполняет предписанную программу а с живым человеком, который не может совладать со своими чувствами, то ли и правда ни во что не ставит то, чем занимается Мейсон. Дэш Никольс хочет полной победы или мученичества, а не скучных переговоров, взаимных уступок, для него существует два мнения "мое и неправильное",он живет в черно-белом мире, и создатель Оазиса для него сродни Дарт Вейдеру. Ну а Мейсон? Мейсон, как мы помним, говорит много, но рассказывает мало, свои истинные эмоции он маскирует в такое количество вторичных смыслов, что добраться до них - задача непростая. А свой страх и боль он пытается залить алкоголем. Ситуацию усугубляет ревность. Прелесть в том, что ни Мейсон, ни Джулия ни о чем таком не помышляли, это Дэш и Кассандра на них нацелились. Причем Дэш выражал свои желания и намерения настолько явно, что их не понимала только Джулия. Кассандра же действовала более утонченно, тихонько подставляя Мейсона, а у него уже был случай в анамнезе. (Меня так умиляет, что Сашу, как несчастную сосиску в Полосатом рейсе называют во множественном числе. "Твои любовницы... твои измены").
Итак, очередная пьянка, авария с участием Саманты, терпение Джулии иссякает. Она выгоняет Мейсона, ограничивает встречи с дочерью, подает на развод. Пока все логично. А вот дальше, ее действия приобретают характер беспорядочных метаний. Мейсон надеется, что за полгода она передумает? - спешное оформление развода в Сан Карлосе. Известие об аварии в Оазисе - хождение под окнами (вместо того, чтобы войти в дверь, узнать, что да как и, быть может, выразить сочувствие). Увиденная рядом Кассандра - поездка к Дэшу, ужин в интимной обстановке. Возвращение Мейсону лицензии - секс с Дэшем (примечательно, что на лихорадочное: "Я иду развлекаться!" - Августа реагирует: "Развлекаться или мстить?")
Между тем в бурную ночь застрелили Квина (Роберта) и Мейсон защищает Келли. Иден попала в аварию, когда хотела сделать признание, она в коме, и Мейсон пытается вытянуть у Круза информацию. Тот в конце концов рассказывает. Они решают молчать до последнего, но в крайнем случае Мейсон вызовет Круза свидетелем и тому придется дать показания, Круз соглашается с этим, но чуть ли не в последний момент находит зонтик Кассандры. Мейсон вынужден допрашивать ее без предварительного обсуждения - она дает оправдывающие Келли показания, но Кейт вытягивает из нее и то, что позволяет обвинить Иден.
Джулия хочет объяснить Дэшу, что они совершили ошибку и больше такого не повторится. Иногда честность - не лучшая политика! Дэш ее насилует. Она подает заявление. Тиммонс отказывает в возбуждении уголовного дела. Желая задеть Мейсона он описывает гипотетическую ситуацию: женщина обвинила в изнасиловании уважаемого члена общества. Мейсон: Тед Банди тоже был уважаем. У не уже была с ним сексуальная связь! Мейсон сперва наплел словесных кружев, но склонился к тому, что отправил бы ее к судебному психиатру, чем Кейта чрезвычайно развеселил. Он называет имена героев истории, и Мейсон тут же разворачивается на 180 градусов. Он пытается поговорить с Джулией, предложить ей помощь. Однако она сейчас не в состоянии его услышать. Замечательная сцена в прокуратуре: Мейсон требует дать делу ход, Кейт хихикает, тогда Мейсон хватает его за горло и припирает к стене. На придушенный вопль Тиммонса: "Офицеры!" двое полицейских делают оловянные глаза и, дружески беседуя, выходят. Мейсон красочно описывает Джину после изнасилования (странно, что он говорил не о реальном случае, а о возможном) "тебе все еще смешно?" - по-моему, даже Кейта на какое-то время проняло.
Мейсон находит информацию о прошлом Дэша и отдает ее Джулии. Кассандра его осторожно накручивает, передает, что согласно общему мнению сотрудников Синего неба у Джулии с Дэшем роман уже месяца три, их даже застали в интимной обстановке. Под впечатлением Мейсон ее целует, потом долго извиняется.
Иден выходит из больницы. Келли организует бракосочетание родителей. Мейсон и Круз сидят на лестнице и говорят по душам. Говорили бы, если бы Круз умел. Но у него очень серьезная проблема - он не может выражать сочувствие. Именно выражать. Если СиСи или Джулия ухитряются просто не заметить, что им кричат, не понять, то Круз все понимает - выразить не может. Он говорит какие-то слова, вроде правильные, но все мимо. И прелесть его взаимоотношений с Мейсоном в том, что тот слышит несказанное. К сожалению, эта проблема Круза имеет продолжение - в ситуациях, когда эмоции зашкаливают, он зависает и не может снять напряжение (это будет очень заметно в больнице, когда Келли потеряет ребенка. Иден и Мейсон морально вскрывали друг друга, а Круз смотрел такими отчаянными глазами, но совершенно явно не понимал, ЧТО сказать или сделать).
На предварительных слушаниях Мейсон взял на себя вину за все. Он - мерзавец, она - святая. Адвокат Дэша вскрыла все его раны и заботливо присыпала солью. Однако дело было передано в суд.
Мейсон слетал в Сан Доминго и оформил развод. Джулия, получив бумаги была потрясена. Он же поставив точку на браке, переспал с Кассандрой, в чем Джулия обвиняла его уже давно перед всеми, кто готов был слушать.
Сообщение отредактировал Сильвандир: Пятница, 07 августа 2015, 23:08:44
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Пятница, 07 августа 2015, 20:26:45
Lilu (Пятница, 07 августа 2015, 20:11:20) писал:
Наверх
Я смотрю ну такой шовинист, женщинам бедным житья не дает, все считает себя лучше.
