В глазах потемнело, на грудь навалилась немыслимая тяжесть, стало нечем дышать, руки и ноги онемели, налились свинцом. Из последних сил Мейсон рванулся, словно сквозь толщу воду... Открыл глаза. Ярко освещенный холл больницы. Мерное тиканье часов. Всего минут двадцать прошло. Он смог вздохнуть. Сердце бешенно колотилось о ребра, отдавало пульсирующей болью в висках. Мейсон протер ладонями лицо. В самом деле щетина. Он же обещал Мэри побриться... во сне. Это был сон. Такой реальный... Мэри очнулась, она жива и любит его. Он и сейчас ощущал прикосновение ее пальцев к своей щеке. Ласковый взгляд... Так нельзя!
Мейсон тяжело поднялся, подошёл к закрытой двери палаты.*
- Без изменений, - произнесла дежурная медсестра, не дожидаясь его вопроса.
Он кивнул, выдавил улыбку, кажется, получилось жалко.
***
Бриться было нечем, но холодная вода помогла прояснить сознание. Это был только сон... Все ненастоящее, как снег в Калифорнии. Только очнувшись, Мэри была уже в ясном сознании... Слишком легко простила, сказала именно те слова, что он хотел услышать. И даже не спросила о ребенке. Так не будет. Ей придётся долго лечится.... И пережить потерю... будет не просто. Получить ее прощение... Только бы Мэри жила!
Мейсон зажмурился. "Господи! Пусть Мэри вернётся! Не ко мне... Не ради меня. Она ведь так мало видела в жизни! Так мало..." Сейчас он отчаянно хотел верить в Бога. Всемилостливого и Всеблагого, который слышит мольбы и отвечает на них. Но Господь, как всегда, молчал.
***
* В РФ это была бы реанимация. Подсказали, что в США палата интенсивной терапии.
Сообщение отредактировал Сильвандир: Суббота, 02 апреля 2016, 22:59:28