Чтобы не мог тебя заставить свет
Рассказывать, что ты во мне любила, -
Забудь меня, когда на склоне лет
Иль до того возьмет меня могила.
Так мало ты хорошего найдешь,
Перебирая все мои заслуги,
Что поневоле, говоря о друге,
Придумаешь спасительную ложь.
Чтоб истинной любви не запятнать
Каким-нибудь воспоминаньем ложным,
Меня скорей из памяти изгладь, -
Иль дважды мне ответ придется дать:
За то, что был при жизни столь ничтожным
И что потом тебя заставил лгать!
Шекспир. Сонет 72.
Мейсон.
Темнота обволакивает. Затягивает в пустоту. Быстро-медленное падение... как во сне... в алкогольном кошмаре... Растянутые в бесконечность секунды... Ощущение полной беспомощности, когда не чувствуешь своего тела, не можешь пошевелить даже пальцем... Я падаю, падаю в никуда... и понимаю, что это не сон!
Уши закладывает, как в самолете при перегрузках... Сорвался в штопор, потерял управление... Горло сжимает спазм - не вдохнуть. Сквозь назойливый звон в ушах пробиваются голоса, невнятные... как по радио с помехами. Я едва могу распознать отдельные слова: операция... безотлагательно... необходимо провести исследование... насколько затронуты... операция... рано говорить... операция... наркоз... я пытаюсь осознать смысл сказанного. В кромешной тьме все кажется нереальным. От тщетных усилий разглядеть говорившего начинают пульсировать виски. Боль растекается от глаз к затылку. Ничего не вижу! Темнота вокруг... темнота во мне... Я растворяюсь в ней...
Легкое прикосновение к запястью возвращает ощущение реальности. Я чувствую пальцы Мэри на своей руке. И свою руку! Левую... Правой, будто и нет... как и всего остального тела. Мэри гладит мою ладонь, шепчет что-то ласковое о том, что все будет хорошо. Я верю... Но ее пальцы ускользают. Ускользают, но со мной остается ощущение нежного прикосновения. Тупая боль от входящей в вену иглы... Рука немеет, холод ползет по предплечью... Темнота выцветает, расползается клочьями тумана...
1.
Дверь закрылась, отсекая пространство операционной, Мэри осталась по другую сторону. Одна. Не в силах ничем помочь. Она слепо ткнулась в стену, обернулась. Коридор расплывался перед ее затуманенным взором, свет ламп казался тусклым, словно проходил через мутное стекло. Мэри судорожно сглотнула подступивший к горлу комок. Ей не хватало воздуха, словно непролитые слезы не давали вдохнуть полной грудью. Она обхватила себя за плечи, сжалась, ничего не замечая вокруг.
- Мэри!
Кто-то окликнул ее, подошел торопливо. Она подняла взгляд, сквозь застилавшие глаза слезы увидела Марка. Его лицо дрожало как отражение в реке. Мэри моргнула, и зрение чуть прояснилось, влага собралась в уголках глаз.
- Все будет хорошо, - убежденно произнес Марк.
Он положил ладони ей на плечи, чуть сжал, и этот дружеский жест поддержки согрел ее, растопил ледяную скованность. Мэри всхлипнула, слезинка скатилась по щеке, оставляя жгучую дорожку.
- Я знаю, о чем говорю, - уверенно продолжал Марк. - Мейсон поправится, все будет в полном порядке...
Он обнял Мэри, и она спрятала лицо на его плече, захлебываясь плачем. Марк ласково гладил ее по волосам, его голос звучал успокаивающе:
- Поплачь. Теперь уже можно. Самое страшное позади...
***
Мэри содрогалась от рыданий в его объятиях, и Марк прижимал ее к себе, трепещущую, бесконечно трогательную в своем горе. Он бормотал какие-то обнадеживающие глупости, утешая любимую. Мэри доверчиво прильнула к нему, словно пережитый кошмар смел все преграды, разделявшие их. Сейчас они были близки как никогда раньше. Марк чувствовал, что нужен ей. Коробочка с кольцом все еще лежала в его кармане, но был совсем неподходящий момент для формального предложения. Мэри была слишком расстроена и напугана, а он сам вымотался, измазался в копоти и крови. Какая уж тут романтика!
Марк аккуратно довел дрожащую словно в лихорадке Мэри до дивана, усадил, обнял крепче. Слезы уже насквозь промочили ткань на его плече. Он продолжал говорить, уверять, что все будет хорошо.
- Я так хочу тебе верить, - прошептала Мэри прерывистым после плача голосом.
- Правильно, - чуть улыбнулся Марк. - Я не обманываю тебя. Все обошлось. Мы живы, помощь подоспела вовремя...
- Я чувствую себя такой бесполезной, - Мэри подняла голову, с тоской посмотрела в глубь коридора. - Я ничего не сделала! Мейсон... мог умереть... Хорошо, что ты был рядом. Иначе... - она вздрогнула, чуть отстраняясь.
- Я же врач, я выполнил свой долг, - Марк сжал ее ладонь, заглянул в глаза. - Ты держалась молодцом, - сказал он ободряюще. - С Мейсоном все будет в порядке, вот увидишь.
Мэри кивнула:
- Спасибо, Марк. Не знаю, чтобы я делала без тебя.
- Я же с тобой.
- Да.
Рассеянный взгляд Мэри скользнул по его лицу.
- Порой мне было очень одиноко здесь, в Санта Барбаре, - произнесла она задумчиво. - Мне не хватало близкого друга. Ты очень дорог мне, Марк, я поняла это сегодня. Наверное, ты самый близкий мне человек...
- Мэри, я так рад слышать от тебя эти слова!
Марк опустил руку в карман, нащупывая коробочку с кольцом. Он не был уверен, стоит ли дарить его сейчас или подождать более располагающей обстановки.
- Я согласилась выйти замуж за Мейсона. Думаю, ты должен знать... Я не хочу терять твою дружбу, Марк! Мы же останемся друзьями?
- О! - В горле у Марка внезапно пересохло. - Да, - произнес он, разжимая пальцы. - Мы же друзья, - механически выговорил он какие-то бессмысленные, ненужные слова. Лишь бы не молчать.
- Марк! - выдохнула Мэри. - Я верила, что ты поймешь меня! - ее глаза опять наполнились слезами.
- Не плачь, - попросил он и вынул руку из кармана. - Не надо. Желаю тебе счастья, - Марк проглотил едкое замечание о своих сомнениях на этот счет, особенно, в свете неясных перспектив для жениха.
Мэри порывисто обняла его и не увидела кривой усмешки.
- Ты замечательный! - воскликнула она с чувством. - Я так признательна тебе. За все!
Марк отвел взгляд в сторону. В дверном проеме нерешительно топтался Тед Кепвелл. На секунду они встретились глазами. Марк крепче обнял Мэри, зарылся лицом в ее волосы, все еще пахнущие гарью. Когда он снова поднял голову, никого не увидел.
***
Сообщение отредактировал Сильвандир: Пятница, 21 декабря 2018, 18:20:25