You're my everything (Ты - всё для меня)

***
Было довольно трудно представить Кастильо, который охотится за беспомощными женщинами, подстерегая их в тёмных аллеях или, вломившись в их дома, совершает над ними насилие в бессознательном состоянии. Однако для Кейта упрятать Кастильо за решётку было делом принципа. Он был готов посвятить этому всю свою жизнь, если бы только был уверен, что его заклятый враг кончит свои дни в тюрьме. Желательно в Сан-Квентин.
Его ненависть к Кастильо имела под собой трагическое для него основание, связанное со смертью его сестры Кэти. После того, как он узнал, что причиной тому были Виктория и Кастильо, он поклялся себе мстить. Ярость его была слепой и всепоглощающей, она не видела преград, ничто не могло его остановить, даже если ему понадобилось бы преступить закон. Он изыскивал любую возможность для того, чтобы напомнить и Виктории, и Кастильо о том злополучном дне, чтобы висеть над их совестью словно молот правосудия; чтобы преследовать и судить их за преступление, за которое никто не понёс наказания; возможность, которая могла помочь бы ему стать провидением для этих двоих.
С большим удовольствием Кейт провёл бы допрос Кастильо наедине, чтобы его не связывали требования закона, чтобы он смог дать волю целому клубку тех горьких, сжигающих его чувств, которые копились в нём многие годы и которые поддерживали его испепеляющую ненависть к этому мексиканцу, любимцу доброй трети населения их города. Но закон не был на стороне Кейта, и потому сейчас ему приходилось держаться так, чтобы, не преступая черты закона, обнаружить хоть какую-то причастность Кастильо к преступлению и заодно насладиться его унижением.
В комнате допроса присутствовали Мейсон, Кастильо, Кейт, офицер полиции и стенографистка.
- Где ты находился сегодня с 7 до 11 утра? – спрашивал Кейт у Кастильо. – Есть у тебя алиби?
- Я находился дома с Иден, - ответил Кастильо.
- А подтвердить твои слова, разумеется, может только она, - прищурил глаза Кейт.
Кастильо опустил глаза и облизнул губы.
- Только она.
- Ты признаешь совершение вменяемого тебе в вину особо тяжкого преступления? – напрямую спросил Кейт.
- Нет.
- Но ты не можешь отрицать, что колпачок от ручки с гравировкой твоего имени, найденный на месте преступления, и отпечатки пальцев на нём принадлежат тебе.
- Не могу. Но я понятия не имею, как он туда попал. Я не совершал этого преступления.
- А какое ты совершил? – широко улыбнулся Кейт.
Кастильо, до этого смотревший прямо перед собой, поднял глаза на окружного прокурора и со своим обычным бесстрастным видом сказал:
- Никакого. Послушай, даже если предположить, что насильником был я, зачем мне брать с собой предмет, который явно указывает на меня?
- Тебе лучше знать. Может, ты от скуки рисовал, поджидая свою жертву, - со злорадством предположил Кейт.
Кастильо глубоко вздохнул.
- Тебе бы следовало искать настоящих преступников вместо того, чтобы из кожи вон лезть и стараться повесить на меня обвинение во второй раз.
- Я бы попросил тебя не обвинять окружного прокурора в предвзятости, а отвечать на поставленные вопросы, - заметил Кейт. – Иначе я зафиксирую это в протоколе как оскорбление и накину тебе ещё полгода-год.
- За оскорбление полагается только штраф, Кейт, - вмешался Мейсон. – Ты разговариваешь с полицейским, забыл?
- Этот штраф будет ему стоить не менее полугода жизни, - ещё шире улыбнулся Кейт Мейсону и обратился к Кастильо: - Поясни следствию, при каких обстоятельствах ты получил эту ручку?
- Около 2-3 лет назад я получил её от управления.
- Понятно, за отличную службу, за что же ещё, - с усмешкой закончил за него Кейт. – Ну и?
- Что «ну и»? – не понял Кастильо.
- Где она? До сих пор у тебя?
- Послушай, я уже и забыл об этой ручке. То есть, она пропала у меня со стола некоторое время назад. Однако я не придал этому значения. Подумал, что кто-то зашёл и за неимением другой взял эту, а потом просто забыл вернуть. Я спрашивал своих коллег, но так и не выяснил, кто её взял, и махнул рукой.
- Так-то ты относишься к памятным подаркам от полицейского управления, - с притворным упрёком вздохнул Кейт. – Значит, взял и забыл? А когда у тебя стащили эту ручку?
- Не знаю.
- Ну, когда ты обнаружил пропажу?
- Что-то около месяца назад или чуть больше.
- А почему на ручке обнаружены только твои отпечатки пальцев? Ну, если по-твоему тебе её случайно забыли вернуть, то там должны обязательно оказаться отпечатки пальцев того человека.
- Я не могу этого объяснить.
- А я могу! – вдруг резко сказал Кейт, подойдя к Кастильо и приблизив своё лицо к его лицу. – Никто её у тебя не брал! Ты сам её спрятал, и потом создал видимость пропажи и опросил других, чтобы в случае обнаружения подлога, они смогли подтвердить твои слова! Признайся, что именно ты тот самый насильник, ты уронил злосчастный колпачок на месте преступления, потому что убегал второпях, так как жертва неожиданно пришла в себя! Ты – насильник, Кастильо!
Мейсон уже стоял между ними, отталкивая Кейта от своего подзащитного.
- Кейт, держи себя в руках. Иначе я буду ходатайствовать об административном наказании за твоё поведение по отношению к моему подзащитному.
- А что я сделал? – возмутился Кейт, остывая, и развёл руками. – Я лишь озвучил то, что под собой подразумевает найденная улика. Что Кастильо – преступник, - он ткнул указательным пальцем в сторону Кастильо.
- Решить это может только суд, - возразил Мейсон. – Если ты можешь предъявить обвинение на основании улик, которые действительно указывают на Круза, делай это, но бросаться обвинениями в моего подзащитного я тебе не позволю, - ровным голосом проговорил Мейсон.
- Сейчас я не буду официально предъявлять обвинение, однако улика является достаточным основанием для заключения твоего драгоценного подзащитного под стражу, это право мне даёт закон, и я им воспользуюсь. Надеюсь, результаты обыска поставят точку в этом деле, - со злорадной улыбкой заключил Кейт.
- Я подам ходатайство об освобождении под залог с содержанием под домашним арестом, - не сдавался Мейсон.
- Подавай, - равнодушно сказал Кейт. – Сомневаюсь, что судья удовлетворит его, принимая во внимание вменяемые Кастильо обвинения в разных преступлениях два раза подряд и в столь короткий срок.
- В любом случае, это решит только судья.
Вместо ответа Кейт с улыбкой широко развёл рукой, всем своим видом демонстрируя, что Мейсон может действовать так, как ему заблагорассудится.
- Как тебе угодно. А сейчас я хочу, чтобы подозреваемого отвели в камеру. А своей подружке, - обратился он к Мейсону, - передай, что через полчаса я жду её в зале заседаний по случаю слушания дела. Надеюсь, в порыве страсти она не забыла о своих должностных обязанностях.
Он ухмыльнулся: в их городе новости разносились быстро, и теперь многие судачили о романе между Мейсоном и Джулией.
Под презрительно-молчаливые взгляды Мейсона и Кастильо Кейт вышел из комнаты допроса и отправился к себе в офис.
На своём столе он обнаружил отчёт с результатами восстановления гравировки, который теперь ему не был нужен, и отчёт о результатах обыска. Обыск в доме Кастильо ничего не дал. Абсолютно ничего. В доме не было найдено ничего, что могло бы указывать на его причастность к преступлению: ни одежды, ни оружия, ни того самого паршивого одеколона, ни чего-либо иного.
Там же он нашёл сообщение от Солтенберга, который предлагал ему позавтракать вместе на выходных. Скорчив гримасу, Кейт скомкал записку и швырнул её в мусорную корзину.
***
Уже вечером, сидя в своей гостиной со стаканом виски в руках и глядя на Лаэрта, прикорнувшего рядом с ним, он почувствовал странную тоску. Ещё два года назад его вполне устраивала его жизнь. Он добился места окружного прокурора, он жил один в своей небольшой, но уютной квартирке со своим котом, и одиночество его отнюдь не тяготило – напротив: оно было его прибежищем от шумного и перенаселённого города, от которого он за день успевал устать. Кроме того, его свобода была прекрасной возможностью для мимолётных отношений или встреч с женщинами на одну ночь – самками, которые не оставляли в нём ничего, кроме удовлетворения.
Тут он вспомнил, что давно не звонил Меган. За всем этим круговоротом последних дней, состоящих из одних допросов, бесконечной вереницы дел, работы с документами, а также из-за приезда Солтенберга, он совсем позабыл о ней, не вспоминая даже по вечерам о том, что надо хотя бы позвонить ей, чтобы поинтересоваться о её делах. Он поднялся с дивана и набрал её номер. Может, она уже успела себе кого-нибудь найти, промелькнуло у него в голове. Несколько длинных гудков. Он уже собрался положить трубку, как голос на другом конце оживлённо ответил:
- Кейт?! Это ты?!
- Да, Меган, - слегка оторопело отозвался тот. – Ты… Послушай, я не звонил тебе несколько дней. Надо было позвонить тебе раньше. Это всё оттого, что работа отнимает у меня всё время и силы. Как твои дела?
- Хорошо. Я так рада, что ты позвонил. Я так и думала, что у тебя много дел, но не решалась звонить, так как не хотела быть навязчивой.
- Напрасно ты так думала. Надо было позвонить.
- А как ты?
- Да нормально. Только устаю.
- Я понимаю, - сочувственно сказала Меган.
- Что, если я к тебе приеду? – спросил Кейт, чуть помолчав. – Прямо сейчас.
- Прямо сейчас?! Отлично, - воскликнула она, сдерживая эмоции. – Что тебе приготовить?
- Виски со льдом.
- Как скажешь. Жду тебя!
- Я выезжаю.
Кейт положил трубку и не мешкая стал приводить себя в порядок. Через двадцать минут он уже был у Меган. На ней было лёгкое летнее платье, которое делало её похожей на юную девушку. Он любил, когда такие платья надевала Джина, потому что такой фасон делал её хрупкую фигуру ещё более тонкой и соблазнительной.
Едва взглянув на Меган, он уже не мог отвлечься на что-либо ещё, кроме того, что скрывала её тонкая одежда. Быстро выпив свою порцию виски и скомкав разговор, он жадно набросился на неё, стараясь выбросить из головы лицо много раз отталкивавшей его женщины.
Меган не разогнала его тоски. Он ворочался в непривычной для себя постели, не мог заснуть и никак не мог решить, остаться ли на ночь или уехать. В конце концов, он захотел вернуться домой и, убедившись, что она спит, оделся и, оставив короткую записку, незаметно выскользнул из дома. Вернувшись к себе, он взял в постель Лаэрта и почти тут же уснул.
***
На следующий день он сквозь сон слышал, как трезвонил телефон, но решил послать всех к чёрту и продолжил спать. Через некоторое время телефон зазвонил опять, и на этот раз Кейт с неохотой подошёл: вдруг звонили по важному делу.
- Слушаю, - сказал он чуть хрипло.
- Кейт, привет! Я уже потерял было всякую надежду.
- Стив? – удивлённо и растерянно ответил он. – Откуда вы…
- Ваша секретарша, - весело сообщил Солтенберг. – Она снова меня выручила.
Кейт подавил нетерпеливый вздох и подумал, что в этот раз точно следует уволить эту бестолковую особу.
- Вы не сердитесь на неё, Кейт, - словно прочёл его мысли Солтенберг. – Она была рада помочь. Вы нашли записку, которую я оставил вчера на вашем столе?
- Записку? Нет, не нашёл, - солгал Кейт. – Что-нибудь важное?
- Да нет, я всего лишь хотел пригласить вас позавтракать вместе. Я в городе никого не знаю, решил, что вы будете не против составить мне компанию, - добавил Солтенберг.
- Да я ещё не решил, завтракать или нет, - сказал Кейт. – Я не каждый день...
- Не отказывайте мне в третий раз, - не дал ему договорить Солтенберг и добродушно рассмеялся. – А то я буду чувствовать себя изгоем.
- Ну хорошо, - согласился Кейт. – Давайте встретимся через час в ресторане «Ориент-Экспресс». Это одно из лучших заведений в городе. Знаете, где это?
- Спрошу у вашей секретарши, - расхохотался Солтенберг и повесил трубку.
Кейт задумчиво смотрел на телефонную трубку. Весёлый парень. Может, этот донжуан не такой уж невыносимый тип, каковым он его себе представлял.
Он не спеша умылся, побрился, выбрал брюки со свитером в спортивном стиле и, потрепав Лаэрта за загривок, поехал на встречу со своим патроном.
Приехав в «Ориент-Экспресс», он почти сразу увидел Солтенберга, с любопытством разглядывающего воскресную публику. Увидев Кейта, он улыбнулся и встал навстречу ему, чтобы пожать руку. Как и прежде, он был неотразим: он тоже был одет в том же стиле, но если Кейт смотрелся как заурядный офисный служащий, одетый в воскресный день менее буднично, чем в остальные дни, то Солтенберг с его телосложением, внешностью и естественной манерой держаться выглядел как популярный актёр, заглянувший в их городок на уикенд, чтобы отвлечься от суеты Голливуда и сыграть партию-другую в гольф.
Кейт невольно оглянулся и заметил, как две-три пары женских глаз с интересом разглядывали привлекательного посетителя. Даже мужчины с некоторой завистью поглядывали на своего возможного соперника. Кейт улыбнулся Солтенбергу чуть менее приветливо, чем полагалось.
- Не звоните так часто моей секретарше, а то она подумает, что вы решили за ней приударить, - сострил он.
- У вас прекрасное чувство юмора, - рассмеялся Солтенберг. – Нечасто такое встретишь.
- С моей работой поневоле начнёшь ко всему относиться с юмором, - ответил Кейт. – Помогает.
- Согласен с вами, - подтвердил Солтенберг. – Когда я работал следователем, я насмотрелся на мрачных типов, которые в каждом третьем видят убийцу, вора или мошенника, а потому на всё смотрят в чёрном свете. Они не понимают самых невинных шуток. С такими трудно работать.
Вместо ответа Кейт понимающе кивнул: чувство юмора было в большой степени его оружием в общении с людьми и почти всегда его выручало.
После того, как они сделали заказ, Солтенберг нарушил молчание:
- Чем займётесь сегодня? Есть у вас планы? – Он взглянул на Кейта и добавил: - Не сочтите за назойливость: просто праздное любопытство.
- Ну… поскольку членства в гольф-клубе у меня нет, - ответил Кейт, - вероятно, заеду в офис, поработаю немного.
Солтенберг улыбнулся:
- Не думаю, что вы много потеряли. Все эти члены клубов скучны, о чём с ними ещё говорить, кроме биржевых курсов и любовниц, с которыми они спят.
Пережёвывая свой омлет, Кейт уставился на своего патрона:
- А я думал, вам хотелось бы повращаться среди местных сливок общества.
- Я не совсем это имел в виду, когда расспрашивал вас о местном обществе, - ответил Солтенберг, прихлёбывая кофе. – Меня интересуют вечеринки, яркие события, женщины, наконец.
- Это тоже требует определённых знакомств и связей, - заметил Кейт. – Иначе вы просто никому не будете интересны. Впрочем, с вашей внешностью, - не удержался он от замечания, - вам сделают исключение.
Солтенберг помолчал.
- Иногда излишнее внимание очень докучает, - признался он.
- Но не от женщин, - заметил Кейт.
- Вы правы, - снова улыбнулся Солтенберг. – Это действительно плюс. Ладно, оставим это. Лучше скажите мне – вы всё-таки живёте в городе давно – как по-вашему: этот задержанный Круз Кастильо действительно способен на преступление или просто попался под руку?
Кейт взглянул в глаза Солтенбергу и попытался понять, какой смысл он заложил в свои слова.
- Вы были на месте преступления, видели улику и наверняка получили копию отчёта о результатах экспертизы. Как юрист, вы прекрасно понимаете, что я не стал бы его заключать под стражу, если бы эти результаты не свидетельствовали против него, - сказал Кейт, чуть нахмурившись. – Найденное вещественное доказательство свидетельствует о том, что он замешан в этом преступлении.
- Это так, - согласился Солтенберг. – Но вы знаете, что иногда преступники могут подбрасывать явные улики, чтобы сбить следствие с пути. Может, стоит начать разрабатывать это направление?
- Разумеется, мне об этом известно, - сдерживая досаду, сказал Кейт, избегая смотреть в глаза своему патрону. Солтенберг не мог знать о ненависти Кейта к Кастильо и должен далее оставаться в неведении. – Однако улика на месте преступления присутствует, посторонних отпечатков пальцев, кроме отпечатков Кастильо, на ней не обнаружены. Мы, конечно, можем рассматривать версию с подбрасыванием улик, однако она не должна быть основной в ущерб более очевидной: что в этот раз преступник оказался болваном, случайно обронил колпачок и тем самым помог нам. Такое случается. Я хочу сказать, что нужно равным образом рассматривать все версии, и нельзя допустить, чтобы потенциальный преступник – в данном случае Кастильо – разгуливал на свободе.
Он резким движением взял со стола чашку с кофе, пытаясь скрыть свою нервозность.
- Всё верно, - автоматически и немного рассеянно согласился Солтенберг. – Я только хотел убедиться, что мы всё делаем правильно.
Кейт посмотрел на него и увидел, что Солтенберг улыбается, и уже было подумал, что тот хотел устроить ему своего рода проверку, однако, присмотревшись, заметил, что он смотрит мимо него.
Он сразу понял, что смотрит Солтенберг на женщину, не иначе, но не обернулся, чтобы оценить её внешность. «Ну вот, нашёл себе жертву», подумал Кейт и сказал вслух:
- Ну что же, Стив, я, пожалуй, пойду. Вдруг там ещё что-нибудь раскопали.
- Если вы не возражаете, я подойду позже, - переводя взгляд на Кейта, ответил Солтенберг.
- Конечно. Воля ваша, - чуть язвительно отозвался Кейт.
Он полез в карман за бумажником, чтобы расплатиться, но Солтенберг остановил его:
- Ни в коем случае. Ведь это я пригласил вас.
- Вы уверены? - всё ещё сжимая бумажник, спросил Кейт.
- Абсолютно, - заверил его Солтенберг.
- Ну хорошо. Если что, вы найдёте меня в офисе. Приятного времяпрепровождения, Стив, - с иронией в голосе попрощался Кейт.
Он встал из-за столика и сразу направился к выходу. Задержавшись у двери, ведущей из зала, он обернулся, чтобы проверить своё предположение относительно намерений Солтенберга. Так и есть: Солтенберг уже поднялся и направлялся к одному из столиков в углу ресторана. Кейт фыркнул и вышел. Из-за барной стойки ему не было видно, насколько хороша его предполагаемая пассия, которой оказалась Джина Кепвелл.

***

Развязка уже недалеко )).

marusik (Понедельник, 13 марта 2017, 09:42:32) писал:

marusik, я рада, что вам нравится.
мои события начались с 836 серии и происходят независимо от сериала. а поженились они гораздо позже в 900-х сериях. но и это не было определяющим условием для моего сюжета

***

Следующие две-три недели прошли без происшествий, и Кейт всерьёз стал думать о предъявлении обвинения Кастильо. Судья, приняв во внимание тот факт, что он проходит обвиняемым уже по второму тяжкому преступлению, да ещё и в короткий промежуток времени, отклонил ходатайство Мейсона о разрешении подозреваемому находиться под домашним арестом. Кейта это вполне устраивало. Солтенберга за всё это время он видел нечасто и подумал, что тот решил вплотную заняться красоткой из «Ориент-Экспресс». Его редкие визиты в прокуратуру не находили у Кейта возражений, так как он мог работать в соответствии с собственным устоявшимся порядком работы. Если он и заходил, чтобы поинтересоваться ходом расследования, то, получая от Кейта краткий отчёт, вполне удовлетворялся этим и даже не стремился ввязываться в какие бы то ни было следственные действия.

В одну из пятниц он работал допоздна и после того, как закончил дела, принялся размышлять о том, идти на встречу с Меган или нет. Она позвонила ему днём и предложила провести вечер пятницы вместе, и по разговору он понял, что у неё имелись планы и на выходные. Меган всё ещё привлекала его, однако отношения с ней начали его отягощать. После его звонка они стали встречаться чаще, и вскоре он начал замечать, что она явно ждала от него чего-то: начав говорить что-то, она обрывала фразу и отказывалась объяснять, в чём дело, как-то особенно заглядывала ему в глаза, делала робкие попытки узнать о его планах.

Для других мужчин Меган была бы прекрасной подругой: она не была вульгарной, была неглупой и милой, однако для Кейта она была… пресной. Он никогда не задерживался на таких женщинах, даже если и завязывал с ними отношения. Мог ли он думать в начале их знакомства, что он станет для неё не случайным мужчиной, а человеком, к которому она привяжется. Он не хотел, чтобы их отношения зашли слишком далеко, однако незаметно для него самого Меган, похоже, увидела в их отношениях некую тень или намёк на совместное будущее. Впервые в жизни ему было жаль женщину, которой нравился Кейт Тиммонсу, тот самый, при виде которого все морщились и ждали от него самого худшего, тот Кейт Тиммонс, который был ненавистен почти всем, с кем он знался, тот самый, который не церемонился с женщинами и даже был жесток с ними, который не жалел ни о ком, кто встречался ему на пути. Ему было жаль женщину, которая доверилась ему, и которая увидела в нём лучшего Кейта, которым он на самом деле никогда не был и вряд ли станет.

Он не знал, что делать с этими отношениями и как ему поступить. Коротко постучав, в дверь просунул голову Рик Сандерс:

- Шеф… - он запнулся. - Шеф, у меня плохие новости.

Кейт повернулся к нему и уже почти знал, что ему скажет его помощник.

- Опять?

- Да, - почти виновато подтвердил он.

Кейт прикрыл лицо рукой и вдруг с надеждой встрепенулся:

- Почерк?

- Тот же… Пострадавшая пришла в себя уже после совершения преступления плюс изрезанная кожа.

Кейт чертыхнулся. Опять всё сначала. Надо бы сообщить Солтенбергу, а то потребует объяснений, если известят не сразу. Отель, где остановился Солтенберг, был ему известен. Он позвонил секретарше:

- Ненси, наберите номер отеля, где остановился Стив Солтенберг, и выясните, где он находится.

- Мистер Тиммонс, - с обычной робостью отозвалась Ненси, - Стив сказал мне, где его искать в случае срочной надобности.

- Стив? – удивлённо повторил Кейт. Неужели Солтенберг и правда затеял интрижку с его секретаршей?

- Мистер Солтенберг… - поправилась та, – Это он сам просил меня называть его так.

Его секретарша и в самом деле не отличалась большим умом.

- Понятно. Ну так где же он? – насмешливо спросил Кейт.

- Он обедает в «Ориент-Экспресс», - ответила секретарша.

Он положил трубку и позвонил в «Ориент-Экспресс».

- «Ориент-Экспресс», чем могу помочь?

- М-м, это окружной прокурор Кейт Тиммонс. У вас должен обедать Стив Солтенберг. Пригласите его к телефону.

- Да, сэр.

Через минуту он услышал в трубке:

- Кейт, привет, что у вас?

- Стив, снова произошло изнасилование, - Кейт помедлил, пытаясь угадать реакцию Солтенберга. – Вы поедете со мной на место преступления?

- Конечно. Кейт, прошу вас по-дружески: вышлите за мной машину. А лучше – заезжайте сами, и поедем вместе.

- Хорошо, заеду, - согласился Кейт и положил трубку.

С тяжёлым сердцем он выехал из офиса. По дороге в ресторан он думал о том, насколько устал от своей некогда любимой работы, и задавался вопросом о том, почему не выбрал адвокатскую стезю. «Как почему? – тут же ответил он себе. – Должность окружного прокурора хоть и не денежная, но даёт власть. Но зачем мне власть, если она не даёт возможности заработать столько денег, сколько я хочу? Ничего не остаётся, кроме как злоупотреблять ей». Так, коротая время за размышлениями о превратностях должности амбициозного окружного прокурора, он подъехал к ресторану.

Зайдя в зал и оглядевшись, он увидел Солтенберга, который махал ему рукой. Кейт с неудовольствием заметил, что он за столиком не один. По мере того, как он приближался к этим двоим, он вдруг начал различать очертания знакомой фигуры и понял, кто сидит напротив Солтенберга. Что-то глубоко внутри него заныло. Не дойдя до стола около полуметра, он в нерешительности остановился. Солтенберг поднялся и протянул руку, отчего Кейт был вынужден сделать шаг вперёд.

- Ещё раз привет, Кейт. Позвольте познакомить вас с моей… м-м… новой подругой: Джина Кепвелл. Джина, это Кейт Тиммонс, окружной прокурор и мой хороший приятель.

Джина во все глаза смотрела на Кейта и не могла вымолвить ни слова.

Он сам пришёл ей на помощь. Повернувшись к ней вполоборота и вскользь окинув её взглядом, он сказал:

- Кейт Тиммонс.

Джина вспыхнула, но не шелохнулась и промолчала. Кейт отвернулся от неё и взглянул на Солтенберга.

- Ну что, Стив, вы готовы ехать?

Тот непонимающе посмотрел на обоих и, спохватившись, сконфуженно произнёс:

- Кейт, можно вас на минутку? – и обратился к Джине: - Джина, прошу прощения, что вынужден вас оставить, но мне нужно срочно переговорить с мистером Тиммонсом. Это займёт не больше минуты.

Она вымученно улыбнулась и взглянула на Кейта, который не смотрел в её сторону, очень натурально делая вид, что не знаком с ней. Солтенберг отвёл его в сторону.

- Кейт, тут такое дело… Не могли бы вы поехать без меня? Именно сейчас я не могу оставить эту даму. Вы меня понимаете?

Не глядя на него, Кейт глухо ответил:

- Естественно. Не беспокойтесь, я обойдусь без вас.

- Спасибо, дружище, - облегчённо воскликнул Солтенберг, чуть похлопав Кейта по плечу. – Чуть позже я приду в офис, и вы меня введёте в курс дела.

Кейт даже не заметил фамильярности Солтенберга. Сухо кивнув головой, он развернулся и вышел. Откуда ему было знать, что Солтенберг с той самой встречи в ресторане вот уже две недели подряд безуспешно пытался пригласить Джину на ужин и подсел к ней за столик за пять минут до его прихода.

Реакция Кейта при их встрече настолько ошеломила Джину, что она долгое время сидела в смятении и невпопад отвечала Солтенбергу. В конце концов, она извинилась и поспешно покинула ресторан, оставив в полном замешательстве Солтенберга, который не понимал, почему его обаяние не действует на эту красотку. Но сдаваться он не собирался. К тому же, Джина Кепвелл сумела пробудить в нём нечто большее, чем просто спортивный интерес: она ему действительно нравилась.

***

Через несколько дней Кейт сидел в следственном отделе в окружении своих подчинённых, где они обсуждали успехи, или, вернее сказать, неудачи расследования и выдвигали очередные соображения по поводу поимки преступника. Солтенберг не пришёл: расследование интересовало его всё меньше, и Кейт догадывался о причине: встречи с ней. Он не мог винить Солтенберга: Джина Кепвелл имеет необыкновенное воздействие практически на любого мужчину. Эта женщина способна заставить забыть обо всём на свете, хмуро думал он. Правда, до момента, пока она не покажет свой истинный нрав. Но до того времени мужчины просто теряли от неё голову. Так что отсутствие Солтенберга было вполне объяснимо.

Кейт расположился на одном из стульев и без всякого выражения глядел прямо перед собой. Он почти не принимал участия в обсуждении, и его подчинённые, видя его безучастие, постепенно замолкали, однако Кейт не замечал этого. Это дело выжало его как лимон, он делал всё, что в его силах, и всё равно этого было недостаточно. Он не знал, как действовать дальше, и это ещё больше усиливало его апатию.

- …вы согласны? – вдруг донеслось до него издалека.

- Да, - автоматически ответил он. – С чем?

Говорил Дэвид Стейн.

- Ну… что у нас больше ничего не остаётся, кроме крайней меры.

- Какой это? – Кейт наморщил лоб.

- Спецоперации с участием наших сотрудниц.

- Не понял? – окончательно пришёл в себя Кейт. – На живца, что ли? Вы хотите отправить их на улицы и толкнуть их в объятия насильника?

- А как иначе? – возразил Стейн. – Мы же не собираемся отправлять на улицы случайных женщин. Это будут наши сотрудницы полиции, которые будут соответствующим образом обучены, включая психологическую и физическую подготовку. Мы полагаем, что так у нас будет преимущество перед преступником, ведь наши женщины будут не только готовы к нападению, но и будут способны отразить его.

- И сколько нам понадобится таких специально обученных сотрудниц, чтобы задействовать их по всему городу? Двадцать? Тридцать? Сколько времени займёт их подготовка и как они станут действовать, чтобы привлечь внимание преступника? Ведь он не следует определённому типажу при выборе жертвы. Помимо всего этого, нам понадобится особое разрешение на проведение подобных…

Вдруг снаружи послышался шум, и в комнату ворвалась Джина Кепвелл. За её спиной маячил полицейский, который пытался удержать её от вторжения в служебное помещение, но она была неудержима и ловко вырвалась из цепких объятий стража порядка. Она быстро окинула взглядом помещение, отыскала Кейта и бросилась к нему.

- Кейт! В моём доме кто-то был!

Глаза всех присутствующих устремились на молодую взволнованную женщину, которая вцепилась в окружного прокурора и трясла его, надеясь, по-видимому, придать своим словам больше убедительности.

Подскочивший к ней сзади полицейский взял её под руку и мягко пытался вывести Джину в коридор.

- Мэм, вам нельзя здесь находиться. Прошу вас, пойдёмте со мной.

Ошарашенный её неистовым вторжением Кейт несколько секунд смотрел на неё непонимающим взглядом и вдруг оборвал её:

- Так, стоп! – Он отстранил её от себя. – Перестань верещать и скажи толком, что случилось.

Он огляделся.

- Идём выйдем, - и, обращаясь к своим сотрудникам, прибавил: - Я сейчас.

За дверью он оглядел её и заметил, как её в самом деле трясло то ли от волнения, то ли от страха. Он кивнул полицейскому, и тот куда-то исчез. Взяв её за локоть, он произнёс:

- Джина, успокойся. Расскажи, что случилось. Тебя ограбили?

- Нет! – крикнула она так нервно, что он вздрогнул. – Меня не было дома, а когда я вернулась, я заметила, что в доме кто-то был.

- Как ты это поняла? Что-нибудь пропало?

- Не знаю! А вдруг это насильник?!

- Так может, это был один из Кепвеллов, прислуга? В конце концов, ты живёшь в их доме!

- Да нет же! Зачем им приходить? А визиты прислуги я даже не замечаю. Я просто чувствую, что в доме был кто-то чужой! Кейт, вдруг это насильник?!

В иные дни он не колеблясь взял бы груз её проблем на себя. И сейчас его первым стремлением было тут же поехать с ней и разобраться, в чём действительно дело.

Перед его глазами возникла сцена их встречи в ресторане.

И он подавил порыв.

- Так. Сейчас я пошлю с тобой одного из моих людей, и он посмотрит, что там произошло. Объяснишь ему всё в подробностях, а там видно будет, что делать.

- А ты со мной не поедешь? – спросила Джина.

- Нет, - не глядя на неё, ответил Кейт. – В этом нет необходимости.

- Но Кейт…

Не слушая её, он подошёл к двери, за которой его ждали его подчинённые, и просунул голову внутрь. Он по очереди оглядел всех и остановился на Лео Кронине.

- Лео, выйдите.

Он подождал, пока тот подойдёт к нему и Джине, которая стояла в полной растерянности. Всё так же избегая её взгляда, он проинструктировал молодого следователя:

- Лео, это Джина Кепвелл. – Тот перевёл глаза на Джину и смерил её взглядом с головы до ног. – Сейчас вы поедете к ней домой, осмотрите дом, так как ей показалось, что в её отсутствие в дом кто-то проник. Если действительно есть признаки проникновения, запишите всё согласно протоколу. Потом доложите мне. Всё понятно?

В таких случаях правила требовали, чтобы оформлением бумаг и фиксированием возможных следов постороннего присутствия занимался обычный полицейский. Однако Кейт сознательно пренебрёг этим правилом, решив, что следователь опытнее, а значит, надёжнее, и он сможет заметить то, что не увидит полицейский, который не знаком с подробностями дела.

- Да, мистер Тиммонс. Всё сделаю.

- Идите.

Всё ещё растерянная, Джина сделала ещё одну попытку добиться его участия:

- Кейт, а почему не ты? Кейт, ты оставишь меня одну?! Может, хотя бы вечером приедешь?

Он не знал, что ответить. Она вцепилась в него взглядом и не уходила.

- Хорошо. Заеду, - пообещал Кейт и опустил голову. Когда он поднял её, она почти скрылась за поворотом коридора. В нём возникло неясное чувство, как будто он принял неправильное решение. Он постоял несколько секунд в раздумье, но не мог понять, что же именно он сделал не так. В конце концов, он махнул на это рукой и вернулся в комнату.

***

Несколько часов спустя он обдумывал предложение Дэвида Стейна. И по мере того, как он рассматривал его со всех сторон и взвешивал все «за» и «против», он всё сильнее сомневался, что риск стоит того. Он снова выругался при мысли о том, что один-единственный преступник уже требует вовлечения стольких людей и средств, и всё равно остаётся неуловимым.

Немногим ранее Кронин вернулся от Джины и доложил о результатах осмотра её дома. Кейт возвращался с обеда и обнаружил его сидящим напротив его стола прямо у него в кабинете.

- Что вы тут делаете, Лео? – с раздражением спросил Кейт.

- Э-э, так я вас ждал, сэр.

- Это понятно. Вам разве неизвестно, что в моё отсутствие никто не должен заходить в мой офис? Моей секретарши на месте разве не было?

- В том-то и дело, сэр, что её тоже не было. Вот я и решил подождать вас в вашем кабинете. Прошу прощения, сэр, больше это не повторится.

Кейт с подозрением взглянул на него, но в конце концов ответ его вполне устроил. В итоге Лео сказал, что после тщательной проверки он пришёл к выводу, что в доме никого не было, а подозрения миссис Кепвелл можно списать на излишнюю впечатлительность и повышенное чувство тревоги вследствие участившихся случаев изнасилования в городе.

Кейт взял со стола отчёт и снова пробежался по нему глазами. Он не нашёл в нём ничего предосудительного или чего-либо, указывающего на небрежное отношение Кронина к своей работе. Стало быть, ей бояться нечего, и в его визите необходимости нет. Словно в противоречие его выводам зазвонил телефон.

- Мистер Тиммонс, вам звонит Джина Кепвелл.

Кейт молчал.

- Она очень взволнована.

Он боролся с самим собой.

- Мистер Тиммонс?

- Соедините, - сказал наконец Кейт.

- Кейт! – чуть не в истерике крикнула она в трубку. – Надеюсь, ты не забыл, что должен приехать?

- Джина, успокойся.

- Ты обещал!

- Джина, дай мне сказать! – чуть резче ответил он. – Я помню, что я обещал. Послушай сначала. Я прочёл доклад и…

- Я знаю, что ты хочешь сказать, - прервала его она. – Что твой безмозглый подчинённый ничего не нашёл, и что в доме никого не было. Скажи ему, что он болван и уволь его, потому что он не умеет выполнять свою работу.

- Да замолчи ты! – в сердцах воскликнул Кейт. – У меня нет оснований не доверять ему. Да, он молод, но он хороший следователь, уверяю тебя. Ещё раз тебе повторяю, что я ему вполне верю.

Она помолчала и сказала уже ровным голосом:

- Кейт, ты дал мне слово. Если ты заедешь и осмотришь всё своими глазами, мне будет спокойнее. К тому же, ты много раз был в доме и сможешь взглянуть на всё моими глазами.

- Ну хорошо, - сказал он после паузы. – Минут через тридцать буду у тебя.

- Спасибо! – с облегчением выдохнула она.

Он посидел несколько минут без движения, раздумывая над тем, не сделал ли он ошибку, поддавшись на её уговоры, ведь объективной опасности для неё не было. Однако он действительно обещал ей приехать вечером и убедиться, что с ней всё в порядке.

Подъехав к её дому, он не сразу вышел из машины, и вначале подумал над тем, как будет себя вести. Потом он решительно открыл дверцу и направился к двери.

Она открыла почти сразу, будто только и ждала его звонка.

- Как хорошо, что ты приехал! - она взяла его за руку и втащила его в дом.

- Успокойся же ты наконец! – воскликнул Кейт. – Он прошёл в гостиную и усадил её на диван. – Сиди здесь, я осмотрю дом.

Через некоторое время он вернулся к ней.

- Джина, - мягко начал он. - Мне кажется, Лео прав…

Она резко вскинула голову.

- Хочешь сказать, я параноик?

- Я этого не говорил. Но, Джина, в этом случае твои страхи ничем не обоснованы. Советую тебе запереть все двери. Наконец, попроси Си Си прислать тебе прислуги, чтобы тебе было не так страшно.

- Кейт, ты знаешь, что он этого не сделает. Ты же помнишь, что он позволил мне жить здесь только благодаря тому случаю…

Он молчал.

- Почему ты избегаешь меня? – напрямик спросила она. – Или ты уже меня знать не хочешь?

- Дорогая, что это взбрело тебе в голову? Ведь это ты вычеркнула меня из своей жизни. Я устал тебе об этом напоминать.

- Тогда в ресторане ты даже сделал вид, что не знаешь меня, - не обращая внимания на его слова, продолжала она. – А ведь я даже ни разу…

- Мне не нужны твои оправдания, - спокойно оборвал он её и отвернулся.

Она снова робко начала:

- Кейт, говорю тебе, что я…

Он вдруг повернулся к ней и неожиданно резко бросил:

- Дай мне наконец забыть тебя!

Его слова разорвали воздух и повисли в звенящей тишине гостиной. Она вдруг изменилась в лице, внимательно посмотрела на него и сделала попытку приблизиться к нему. Он резким движением отмахнулся от женщины, которая способна была заставить его чувствовать физическую боль, даже не касаясь, и отступил.

- Я просто хочу забыть тебя, - уже спокойнее сказал он. – Мне не нужны твои объяснения.

Стараясь не смотреть на неё, он повернулся и торопливо направился к двери, боясь, как бы она не остановила его. Она стояла с каменным лицом, не двигаясь и не произнося ни слова.

***

Следующим утром Кейт зашёл с ворохом документов к Солтенбергу, для которого выделили отдельный кабинет. У того был довольно помятый вид, но этот факт отнюдь не сказался на его неотразимости.

- Привет, Стив. Я тут принёс вам свежие документы для ознакомления…

Солтенберг взглянул на него с кислым видом, который говорил о том, что он находился не в самом лучшем расположении духа.

- Эх, Кейт, если бы всё сводилось к работе!.. – вместо приветствия Солтенберг потянулся в кресле и с улыбкой посмотрел на Кейта, который протянул было бумаги Солтенбергу, но, видя, что тот их брать не намерен, опустил руку.

- Что – из города уехали все красотки? – чуть насмешливо сказал Кейт.

- Да нет, одна осталась, - ответил Солтенберг, и лёгкая тень пробежала по его лицу.

Кейт опустил голову и слегка усмехнулся.

- Неужели она уже занята? – спросил он, не поднимая глаз.

- Меня бы это не остановило, - усмехнулся в свою очередь Солтенберг. – У неё никого нет. Я много встречал женщин, однако эта… - Он не договорил.

Кейт не желал, чтобы Солтенберг пускался в подробности отношений с женщиной, которая должна была принадлежать ему, и поспешно сказал:

- Стив, у меня ещё много работы. Здесь документы по последнему случаю, прочтите их. Может, у вас появятся какие-то соображения. – Он несколько небрежно бросил бумаги на стол. – Вот. – И развернулся, чтобы уйти.

- Кейт, - Солтенберг пропустил его слова мимо ушей. – Чтобы вы сделали, чтобы удержать женщину, которая вам очень нравится?

Кейт остановился и едва сдержался, чтобы вслух не послать к чёрту этого пижона. Он обернулся.

- Я? – переспросил он. – Я её бросаю.

Мгновение Солтенберг непонимающе смотрел на него и вдруг рассмеялся.

- Этот приём одинаково эффективен и в том случае, если она вам надоела, - прибавил Кейт.

- Остроумно, - продолжая смеяться, заметил Солтенберг. – Но с этой не сработает.

- Ладно, Стив, вы меня извините, но я не советчик в таких ситуациях. К тому же, мне в самом деле нужно идти.

- Идите, конечно, - всё ещё улыбаясь, разрешил Солтенберг. – А бумаги я прочту. Позже.

Кейт кивнул и вышел. И от этого донжуана зависит моя дальнейшая карьера, думал он по дороге в свой офис. И почему жизнь настолько несправедлива?

***

Через пару дней, после того, как он разобрался с мелкими делами, он позвонил Меган и пригласил её на ужин в «Ориент-Экспресс»: постоянные напряжённые размышления и последние события вымотали его, и ему необходимо было как-то снять стресс и расслабиться хоть ненадолго.

Во время ужина он снова всё время молчал, время от времени произнося нечленораздельные звуки, которые, по-видимому, должны были означать, что он принимает участие в разговоре и заинтересован в его предмете. «Что всё-таки делал в моём офисе Кронин?» - без всякой связи подумал он. «Может, это дело рук Солтенберга?»

Он смотрел на Меган и думал о том, что окончательно теряет к ней интерес, какой бы характер он ни носил. Осталось всё то же чувство жалости к ней и сожаления о том, что в конце концов им предстоит трудный разговор об их дальнейших отношениях.

-… и после этого пригласила меня провести с ней несколько дней в их доме в Лонг-Бич.

- М-м, - промычал Кейт. – Поезжай. Отдохнёшь.

- Я надеялась поехать с тобой, - застенчиво сказала Меган. – Ведь их двое и нас тоже. Кроме того, это так романтично – провести пару дней в доме на пляже.

- Ты же знаешь, Меган, романтик из меня никакой. – Он сделал паузу. – Да и с моей работой это вряд ли возможно.

- Но Кейт, - с жаром возразила Меган. – Ты и так постоянно работаешь, я тебя практически не вижу. Неужели нельзя взять пару дней?

- Нет, Меган. Даже пару дней не могу взять, - без всякого сожаления в голосе ответил Кейт. – На меня давят все кому не лень – от генерального прокурора до самого последнего заштатного судьи. Поезжай одна.

- Понятно, - протянула она и помолчала. – Кейт, ты совсем перестал улыбаться. Я уже не помню, когда я в последний раз видела тебя улыбающимся.

Он поднял на неё глаза и вдруг увидел Джину, которая медленно потягивала кофе в противоположном углу. Она казалась глубоко погружённой в себя и как будто не замечала ничего вокруг себя. Он перевёл глаза на Меган и улыбнулся одними уголками губ.

- Теперь ты запомнишь момент, когда я улыбнулся в последний раз, - неудачно пошутил он и снова вернулся глазами к Джине.

Чем дольше он смотрел на неё, тем яснее осознавал, насколько ему её не хватает. С её бесконечной ложью, её непостоянством, с её взбалмошным характером и со всем тем, что составляло Джину Кепвелл.

- Хотелось бы, чтобы она появлялась на твоём лице чаще, - улыбнулась Меган.

Ему захотелось сейчас же встать и уйти.

- Кейт… - нерешительно начала Меган. – Я хотела тебе сказать…

Кейт вдруг понял, в чём она хотела ему признаться, и поспешно произнёс:

- Меган, давай закончим ужин и поедем к тебе. Так будет лучше, наверно. – При этих словах он заметил в её глазах весёлые искорки и отвернулся, ища глазами официанта. Уходя из ресторана, он ещё раз бросил взгляд на Джину, которая, по-прежнему ни на кого не глядя, сидела отвернувшись к окну.

- Выпьешь чего-нибудь? – спросила у него Меган, когда они были на месте. Она подошла к нему и взяла его за руку.

- Нет, не хочу сегодня пить, - ответил он и увлёк её на диван.

- Меган, - начал он и поднял глаза. Её лицо было близко к нему и, увидев её соблазнительные губы, он невольно потянулся к ним. Близость могла стать спасительной отсрочкой от неприятного разговора.

Но через несколько мгновений он понял, что не сможет продолжить. Он отстранился от неё и отсел на некоторое расстояние.

- Меган… - стараясь не смотреть на неё, начал он и тут же замолчал. С чего начать? Как ей об этом сказать?

Вдруг он понял, что надо сказать всё разом, без всяких оправданий и объяснений. Именно это и будет лучшим вариантом.

- Меган, сегодня мы видимся в последний раз.

Кейт смотрел в пол и никак не мог поднять глаза. Сидевшая рядом с ним Меган молчала, и он, наконец, решился посмотреть на неё. Она была словно громом поражённая. На лице читались смешанные чувства изумления, неверия, отчаяния и горести. Он поскорее отвёл взгляд и встал.

- Меган… Ты замечательная… очень… Я не могу тебе всего объяснить. Прости, если сможешь.

Он тронул её за руку, и, не желая мешкать дольше, развернулся и пошёл прочь из дома, где он только что оставил едва ли не первую женщину, у которой нашлись искренние чувства для Кейта Тиммонса.

***

Мне жаль, если изложение некоторых обстоятельств показалось кому-то жестоким.

***

В течение нескольких последующих дней он не мог отвязаться от мысли о том, что всё-таки делал Кронин в его офисе, и в конце концов он решил всерьёз поразмыслить над этим.

Его дело тогда было не настолько срочным, чтобы дожидаться возвращения окружного прокурора. Он мог бы просто оставить отчёт на столе секретарши и уйти. В крайнем случае зайти позже. Кто знает, сколько времени он провёл в его офисе и… что успел сделать за это время.

Кейт быстро снял трубку.

- Ненси, департамент полиции! Поскорее!

- Да, мистер Тиммонс.

Через какое-то время послышался щелчок.

- Департамент полиции слушает.

- Соедините с начальником департамента. Это из прокуратуры. Окружной прокурор Кейт Тиммонс.

- Да, сэр.

Кейт терпеливо ждал.

- Начальник департамента полиции Томпсон. Слушаю вас.

- Мистер Томпсон, вас беспокоят из прокуратуры. Окружной прокурор Тиммонс. Мне необходимо ваше содействие.

- Да, мистер Тиммонс. В чём дело?

- Дело в том, что у меня есть основания подозревать одного из сотрудников моего департамента в… том, что он не тот, за кого себя выдает, - туманно выразился Кейт. – Я бы хотел установить наружное наблюдение за ним.

- Сколько вам нужно людей?

- Двоих будет достаточно.

- Хорошо. Я пришлю их к вам сегодня же.

- Один момент, - остановил его Кейт. – Содействия я прошу на правах официального лица, однако в моём департаменте никто из сотрудников об этом знать не должен. Это важно.

- Ясно. Тогда они с вами свяжутся, а уж о дальнейших действиях вы их проинструктируете сами. Удачи.

- Спасибо, - он положил трубку и задумался. На какой срок установить наблюдение, чтобы выяснить, оправданы его подозрения или нет? После недолгих колебаний он решил, что двух-трёх недель будет достаточно. Если Кронин в самом деле нечист на руку, уж за это время он как-нибудь да должен себя проявить.

Он решил пока не делиться своими подозрениями с Солтенбергом, так как если окажется, что он слишком мнителен и Лео окажется вне подозрений, ему нечего будет предложить ему. В противном случае Кейт сможет подкрепить свои предположения реальными доказательствами, полученными в результате слежки. Он готов был вознести молитвы всем богам, лишь бы это помогло хоть как-то приблизить его к разгадке.

***

Видимо, Кейт Тиммонс слишком много наследил в своей жизни, так как никто его не услышал. Лео вёл самую обычную жизнь рядового сотрудника органов правопорядка: каждый день ходил на работу, обедал, возвращался домой, встречался с приятелями, платил налоги. И он снял наблюдение.

Подозрительное поведение Кронина было едва ли не последней его надеждой, и очередная неудача стала предельной точкой, после которой он был готов послать всё к чёрту. Он чувствовал себя словно в бесконечном колесе, в котором он крутился попусту, всё время возвращаясь к исходной точке. Он стал настолько издёрганным, что уволил-таки свою секретаршу, причём из-аз сущей мелочи – за то, что та принесла кофе и так неловко его поставила, что часть напитка расплескалась на документы. Теперь некому было приносить ему почту и выполнять другие мелкие поручения, зато ему не приходилось лишний раз нервничать из-за её бестолковости.

В один из таких дней Солтенберг как ураган ворвался к нему в офис и с порога заявил с недовольством в голосе:

- Кейт, что там с расследованием? Есть какие-нибудь результаты?

Не ожидавший такого натиска Кейт вытаращился на Солтенберга, но через несколько мгновений взял себя в руки и попробовал отшутиться:

- Стив, только что вы нарушили моё умиротворение, которое я с таким трудом созидал.

- Вы хотели сказать – помешал вашему бездействию?

- Что вы сказали… Что случилось? – более серьёзным тоном спросил Кейт.

- Почему мы топчемся на месте? -– повторил Солтенберг. – Можете вы мне объяснить?

Кейт уставился на него с открытым ртом.

- Что вы хотите этим сказать? Я же вас регулярно информирую обо всём, что касается этого дела.

- Ну а почему у нас до сих пор никаких подвижек по делу?

Кейт начинал злиться.

- Послушайте, откуда эти упрёки? Вы же знаете, что я работаю в поте лица…

- Что-то не видно пота на вашем лице, - съязвил Солтенберг. – Мне звонил генеральный прокурор. Распекал меня в связи с этим проклятым расследованием, будь оно неладно.

«Ну хоть не мне одному приходится проходить через это», со злорадством подумал Кейт.

- Стив, почему вы на меня накинулись? – с невозмутимым видом спросил он у Солтенберга, нервно постукивая карандашом по столу. – Я не сижу сложа руки. Я докладываю вам обо всём, что мы делаем, - сказал он и вдруг хитро улыбнулся: - Вся работа проходит под вашим руководством.

Солтенберг хотел было что-то возразить, но так и не нашёлся, что ответить. Он огляделся, с шумом пододвинул стул к столу и уселся напротив Кейта.

- В общем, Кейт, нам нужно хоть что-то им, - уже спокойнее сказал Солтенберг и поднял указательный палец вверх, - предложить, чтобы убедить высокое начальство, что мы не напрасно тратим деньги налогоплательщиков.

Лицо окружного прокурора вдруг приняло неожиданно жёсткое выражение, и он отбросил карандаш в сторону.

- Я, между прочим, с самого начала этого проклятого дела не напрасно трачу деньги этих самых налогоплательщиков! Я буквально наизнанку выворачиваюсь! – Он остановился и вдруг выпалил: - Настолько не напрасно, что у меня даже нет времени на то, чтобы за кем-то волочиться!

Было ли это слишком для окружного прокурора, который находился в подчинении у помощника генерального прокурора, пусть даже и временно? Он не думал об этом. Он прямо смотрел в глаза Солтенбергу, который долго, ни слова не говоря, изучал его глазами. Вдруг он обезоруживающе улыбнулся:

- Кейт, уж не о Джине ли Кепвелл вы говорите с такой пылкостью?

Такой поворот разговора настолько застал Кейта врасплох, что он растерялся и оторопело смотрел на Солтенберга. Его смущение не укрылось от внимательного взгляда его патрона, который понял, что попал в десятку.

- Что… с чего вы… Вы о той м-м-м… даме, которую вы мне представили в «Ориент-Экспресс»? – невпопад отвечал Кейт.

- Да ладно, Кейт, не надо меня дурачить: я же видел, как вы переглянулись с ней в тот день, - со своей неизменной улыбкой сказал Солтенберг. – Я просто сделал вид, что не заметил. Вы ведь с ней знакомы, не правда ли? Осмелюсь даже предположить, что довольно давно.

- Оставим мои знакомства с женщинами за скобками, - нервно ответил Кейт и ни с того ни с сего стал перекладывать бумаги на своём столе.

- Как хотите, - Солтенберг уже широко улыбался. – Скажите, Кейт, - вдруг переменил он тему, - вы доверяете своим людям? Ну, следователям, которые работают над этим делом?

- Я никому не доверяю, - угрюмо ответил Кейт. – Но поверьте, в этом случае мне их не в чем упрекнуть. Они действительно делают всё возможное.

Он решил умолчать о Кронине, которого он обнаружил в своём офисе некоторое время назад. Наружное наблюдение за ним доказало свою безуспешность и получается, что его присутствие там действительно могло быть самым невинным. В итоге ничего конкретного, кроме необоснованных подозрений, сообщить Солтенбергу было нечего.

- Послушайте, - голос Солтенберга раздался в тишине комнаты неожиданно, и Кейт чуть вздрогнул, - В материалах дела есть упоминание о туалетной воде, которой пользовался преступник. Кто-нибудь работал в этом направлении?

- Естественно, - мрачно ответил Кейт. – Я даже одно время считал это одной из самых ценных зацепок в деле. Однако выяснение обстоятельств ничего не дало. Мы, конечно, узнали, где был продан флакон, когда, но это оказалось бесполезно: похоже, он дал пятёрку баксов несмышлёному пацану и попросил его купить для него этот чёртов одеколон. Владелец магазина примерно описал мальчишку, но сколько их таких бегает по улицам… Да и времени прошло слишком много, чтобы найти хоть какой-нибудь след.

- Ясно.

Они помолчали.

- Не хотите пойти выпить после работы? – вдруг предложил Солтенберг. – Хоть развеемся после трудного дня.

Кейт скептически взглянул на него, но Солтенберг не смотрел на него – он откинулся на стуле и запрокинул руки за голову.

- Знаете, как я пил в своё время, когда работал в следственном отделе! – Он улыбнулся, предаваясь воспоминаниям. – Раз в неделю, перед выходным, я обязательно надирался, чтобы как-то привыкнуть к специфике работы и суметь с холодной головой начать новую.

- Зачем же вы подались в полицию? – резонно заметил Кейт.

Солтенберг опустил голову и посмотрел на свои носки.

- Недооценил всех нюансов. Но это не значит, что я не любил свою работу, - он посмотрел Кейту прямо в глаза. – Должность помощника генерального прокурора расслабила меня, это правда. Иногда я себя презираю за то, кем стал. Как будто предал самого себя прежнего, что ли…

Солтенберг задумчиво смотрел куда-то перед собой. Неужели он искренен, подумалось Кейту. Сам он никогда не позволял себе такой слабости. Зачем кому-либо давать в руки возможность использовать его слабые места против него самого и обращать в свою пользу, когда представится случай… Он молча изучал свои руки, скрещённые на груди, не отвечая Солтенбергу и никак не выражая своё отношение к его откровениям. Наконец тот очнулся.

- Ну так как насчёт моего предложения?

Кейт поднял на него глаза.

- Обычно я пью один, - кратко сказал он. – Не обижайтесь.

- Не везёт мне сегодня по всем фронтам, - неясно выразился Солтенберг и вздохнул, вставая. – Ладно.

Когда Кейт остался один, он и вправду задумался о том, чтобы пойти куда-нибудь выпить. Вряд ли стоит напиваться, но оторваться от реальности хоть на время стоит.

В баре он потягивал виски и вспоминал, как напился после того, как пригласил её на ужин, чтобы сделать предложение, и по всем правилам хотел положить в её бокал кольцо с бриллиантом. Она же, не позволив ему даже начать, ушла из ресторана, высмеяв напоследок его робкие слова о создании семьи. В итоге он был даже не в силах поймать себе такси и провёл ночь в пьяном забытьи в своей машине. А ещё раньше, в период её романа с Николасом, он напился два раза подряд. Тогда он был почти уверен, что она успела к нему привязаться, однако, как только на горизонте появился мужчина с перспективой обеспечить ей более-менее шикарную жизнь, она, нимало не колеблясь, оставила его и ушла к доктору, бросив ему мимоходом обидные слова о том, что она думает о его персоне. Вряд ли другой стерпел от женщины то, что он терпел от неё, притом неоднократно. Но эта женщина буквально подавила его независимую натуру и полностью подчинила себе. Стоило ему решиться махнуть рукой и разом перечеркнуть все их лихорадочные, а порой и алогичные, пусть и взаимовыгодные, отношения, как появлялась она со своими зелёными глазами, и всё начиналось сначала.

Он заплатил по счёту и, несмотря на плескавшийся в нём алкоголь, сам повёл машину. На середине пути он остановился. Ему пришло в голову, что он находится на распутье и не имеет понятия о том, как будет дальше жить. Он заглушил двигатель и, откинувшись на спинку кресла, долго сидел, ни о чём не думая.

***

Он очнулся словно от забытья и оглянулся. Была уже ночь и вокруг не было почти ни души. Только редкие машины да прохожие мелькали во тьме и тут же исчезали куда-то. Должно быть, прошло несколько часов с тех пор, как он свернул с дороги на обочину и впал в полубессознательное состояние.

Взглянув на часы, он поморщился: час ночи. Он завёл машину и поехал по знакомому маршруту. Остановившись перед домом, он повернул ключ зажигания и устало уставился на окна. Гостиная была едва освещена ночником, и он знал, что она всегда оставляла свет, поскольку не могла преодолеть детский страх темноты. А теперь, когда в городе орудовал маньяк, она и вовсе должна оставлять зажжённые лампы в холлах первого и второго этажей. Он поднял глаза: в спальне тоже горел ночник. Спит или читает? Не может уснуть, глядя в потолок, или ждёт кого-то?

Он опустил глаза и посмотрел перед собой, борясь с внутренним чувством немедленно выйти из машины, подняться к ней и… Вдруг он уловил неясную тень впереди у дальних окон. Хмель мигом вылетел из его головы. Приглядевшись, он убедился, что не ошибся: кто-то шёл, или скорее, прокрадывался вдоль окон, неслышно приближаясь к двери. Солтенберг?

Незнакомец подошёл к двери и, просунув руку через почтовую щель, без труда повернул замок. Неужто она позволяет своим любовникам вот так запросто входить к себе в дом, предупредительно оставив дверь почти открытой? Нет, Солтенберг не выберет такой способ приходить в гости к женщине. Чувство смутной тревоги поднималось в нём, однако он не двигался.

Тем временем некто вошёл в дом и тихо прикрыл за собой дверь. Взглянув вверх на окна спальни, он не уловил никакого движения, и это означало, что она не услышала щелчка входной двери. Он нахмурился. Не вполне сознавая свои действия, он начал медленно открывать дверцу машины. Внезапный крик, раздавшийся из дома, заставил его сорваться с места. В два счёта он оказался у двери, вышиб плечом некрепкую дверь и с колотящимся сердцем взлетел вверх по лестнице. Уже через секунду он с грохотом распахнул дверь спальни и застыл на месте: одетый в чёрную плотную одежду неизвестный боролся с ней на кровати, одной рукой зажав ей рот, а другой срывая одежду. На нём была глухая маска с прорезями для глаз.

После этого Кейт смутно отдавал себе отчёт в своих действиях. В памяти только отложилась всепоглощающая ярость, с которой он бросился на преступника, который от неожиданности даже не сопротивлялся многочисленным ударам, которые обрушивал на него Кейт. Он стащил его с Джины и швырнул на пол. Насмерть перепуганная Джина во все глаза смотрела на возникшего из ниоткуда Кейта с налитыми кровью глазами и забилась в самый дальний угол комнаты.

Не помня себя Кейт остервенело бил насильника кулаками по лицу до тех пор, пока к нему не подскочила она, пытаясь оттащить его от бесчувственного тела.

Он обернулся к ней с искажённым от безумия лицом и несколько мгновений смотрел на неё, пока не начал приходить в себя.

Взяв её лицо в свои руки, он, всё ещё тяжело дыша, спросил:

- Джина, с тобой всё в порядке?! Что он с тобой успел сделать? Ну же, ты в порядке?!

Вместо ответа она начала судорожно всхлипывать, и он, прижав её лицо к своему плечу и гладя её по волосам, начал приговаривать:

- Ну всё, всё… Всё уже позади... Я здесь… Теперь уже всё позади…

Вдруг он вспомнил о чём-то и обернулся. Мягко освободившись из её объятий, он приблизился к глухо стонавшему человеку и быстро снял маску: это был Лео Кронин.

***

Я опустила подробности окончания дела и официального признания Кронина виновным в совершении преступлений. Кроме того, ясно, что Кастильо в результате развязки освободят.

Далее следуют две концовки - с хорошим исходом и не очень.

Концовка 1. Весёлая.

- Я полагаю, все собрались? – осведомился судья Миллтон.

В зале суда расположились без определённого порядка Кейт Тиммонс рядом с Джиной, выступающей в качестве свидетеля и потерпевшей, Стив Солтенберг, пожелавший присутствовать на правах вышестоящего лица, Мейсон Кепвелл, взявший на себя роль государственного защитника, Питер Бёрнс, прокурор, которого вызвали из соседнего штата, так как он считался лицом незаинтересованным, а потому выступал в качестве государственного обвинителя, и стенографистка, задача которой заключалась в протоколировании слушания, на котором разбиралось дело самого окружного прокурора и целью которого было выяснение того, превысил ли он полномочия при задержании преступника или действовал в рамках закона.

- Да, ваша честь, - подал голос Бёрнс.

- Тогда можем начинать. Мы разбираем действия окружного прокурора Кейта Тиммонса на момент задержания подозреваемого в совершении серии тяжких преступлений Лео Кронина на предмет их соответствия закону. В момент совершения задержанным Лео Кронином попытки изнасилования потерпевшей Джиной Кепвелл окружной прокурор Кейт Тиммонс, случайно оказавшись на месте преступления, предотвратил преступление и обезвредил задержанного, нанеся ему при этом побои средней тяжести. В ходе слушания мы выясним, были ли действия окружного прокурора соответствующими обстановке на тот момент и необходимыми или же он превысил свои полномочия. Вам понятно обвинение, мистер Тиммонс?

- Да, ваша честь, - без своей обычной многословности коротко ответил Кейт, чуть склонив голову набок и глядя перед собой без всякого выражения на лице.

- Хорошо. Согласно статье сто четырнадцатой Уголовного законодательства Соединённых Штатов причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенные представителем власти или иным должностным лицом при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, квалифицируются как преступление, за которое обвиняемое лицо наказывается исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок в случае, если совершённые действия носили умышленный характер. Мистер Бёрнс, давайте выслушаем ваши аргументы.

Бёрнс встал и начал:

- Спасибо, ваша честь. Согласно словам предполагаемого преступника Лео Кронина окружной прокурор Кейт Тиммонс при попытке предотвратить совершение подозреваемым лицом преступления действительно нанёс вред его здоровью путём нанесения побоев, - он сделал паузу и выдохнул, коротко взглянув на окружного прокурора, который с отсутствующим видом смотрел перед собой и, казалось, не реагировал на происходящее вокруг него. - Побои зафиксированы судебным экспертом при задержании, - продолжал Бёрнс. – Нанесение побоев подтверждает пострадавшая Джина Кепвелл. Задержанный подал жалобу на действия окружного прокурора. Закон квалифицирует действия окружного прокурора как выходящие за рамки его полномочий, поскольку задержанный не оказывал сопротивления при задержании. – Он заглянул в свои бумаги. – Это следует из его жалобы. Даже если мы не станем полностью доверять его словам, в данных обстоятельствах предполагаемый преступник, пусть даже и обезоруженный, представляет для окружающих куда меньшую опасность, чем в ситуации с оружием. Окружной прокурор превысил свои полномочия и совершил действия, которых в данной ситуации можно было избежать и даже больше – нельзя было допускать. Считаю, что его действия носили умышленный характер. Обвинение считает справедливым применить к обвиняемому максимальный срок наказания с лишением его лицензии на юридическую практику.

Бёрнс сел. Он произнёс свою речь как автомат, не глядя ни на кого, как будто действовал согласно какому-то заданному алгоритму. Нет, у него не было намерений во что бы то ни стало добиться обвинительного судебного решения – он просто был человеком, который неукоснительно следует букве закона, поэтому никакие личные отношения, чувства или эмоции не могли оказать влияния на его работу.

- У вас всё? – осведомился Миллтон. – Хорошо. Тогда выслушаем аргументы защиты.

С присущей ему медлительностью Мейсон встал, бросил короткий взгляд на Кейта и начал:

- Спасибо, ваша честь. Обвиняемый Кейт Тиммонс действительно нанёс вред средней тяжести здоровью задержанного преступника путём нанесения ему побоев, - он сделал паузу и снова взглянул на Кейта, который, не меняя позы и всё так же уставившись перед собой, чуть усмехнулся при этих словах.

Он не питал иллюзий относительно симпатии Мейсона по отношению к нему самому, и не любил его едва ли не сильнее всех других, а потому не надеялся, что тот будет усердно его защищать. Поэтому Кейт готовился к возможному отстранению от работы окружного прокурора, а может, даже к тюремному сроку. Пока он не хотел думать о том, что его ждёт после снятия с должности. Он был настолько изнурён за эти последние недели бешеной гонки за преступником, что он гнал от себя все мысли и просто хотел дать себе передышку.

- Мейсон, как ты можешь с таким спокойствием говорить об этом мерзавце, который насиловал беззащитных женщин?! – Джина порывисто встала и обратилась к судье. – Ваша честь, ведь этот сукин сын…

- Миссис Кепвелл, - прервал её судья, - попрошу здесь не выражаться. К тому же, слова вам пока не давали. У вас будет возможность изложить свою версию, когда мы будем выслушивать ваши показания.

- Я, между прочим, тоже стала жертвой этого ублюдка!

- Миссис Кепвелл, - снова вмешался судья. – Ещё раз прошу вас придерживаться правил. Иначе я вас удалю из зала суда и вызову только когда потребуются ваши показания.

- Ваша честь, - вдруг обратился Кейт к судье, - миссис Кепвелл пережила эмоциональное потрясение. Ей вообще не следует здесь находиться ввиду того, что ей пришлось пережить. Нельзя ли было ограничиться письменными показаниями свидетельницы?

- Мистер Тиммонс, правила требуют присутствия свидетеля, - сурово заметил судья. – Не мне их менять. Осмелюсь заметить, что состояние миссис Кепвелл позволяет ей присутствовать на заседании. Кроме того, она может что-то добавить по ходу слушания.

Кейт отвернулся и тихо выругался.

- Как вы можете судить о моём состоянии?! – с негодованием возразила Джина.

- Миссис Кепвелл, - резко сказал судья. – Я делаю вам последнее предупреждение.

- Успокойся, милая, - негромко сказал Кейт. Он взял её за руку и потянул вниз, заставляя её сесть. – Держи себя в руках.

Всё ещё кипя от возмущения, Джина села.

- Миссис Кепвелл не дала мне закончить, - возобновил свою речь Мейсон, говоривший своим привычным размеренным тоном, который придавал веса его словам. – Ваша честь, в данном случае существенным нужно считать то, что несмотря на нанесение обвиняемым телесных повреждений задержанному, действия окружного прокурора нельзя квалифицировать как умышленные в том виде, в каком их определяет закон. В данных обстоятельствах окружной прокурор совершил их под влиянием обстоятельств, возможно, и даже скорее всего, в состоянии аффекта.

Кейт медленно повернул голову в сторону Кепвелла: на его лице читалось изумление, граничащее с недоверием.

- Нападавший согласно показаниям пострадавшей угрожал ей ножом и намеревался совершить в отношении неё преступление особой тяжести. Всё это, с учётом многократных ранее совершённых изнасилований, в которых подозревается задержанный, подпадает под отягчающие обстоятельства, что вполне оправдывает действия окружного прокурора, которому, полагаю, пришлось обезоружить преступника в рамках самообороны. Пока у меня всё.

Мейсон сел.

- А теперь выслушаем свидетеля. Прошу вас, миссис Кепвелл, - судья вытянул руку в сторону Джины, предоставляя ей слово.

- Что именно я должна сказать? – с вызовом спросила та.

- Расскажите от начала до конца всё, что произошло. С момента появления преступника.

- Ваша честь, - снова вмешался Кейт, вставая и потирая лоб, - Прошу вас проявить снисхождение и не заставлять миссис Кепвелл проходить через неприятные для неё события снова. В показаниях всё изложено достаточно подробно.

- Мистер Тиммонс, вы здесь обвиняемый, и я не потерплю ваших замечаний на счёт особенностей проведения слушания, - снова резко заметил судья. – Начинайте, миссис Кепвелл.

Кейт враждебно окинул взглядом судью и сел.

- В ту ночь мне не спалось, и я лежала в постели при включённом ночнике. Не знаю, когда преступник успел проникнуть в дом, я не слышала шума снизу, хотя слух у меня острый. В общем, он ворвался в спальню… в одной руке у него был нож… он набросился на меня… - она начала прерывисто дышать и сделала паузу, пытаясь успокоиться. Кейт повернулся к ней вполоборота и положил свою руку на её, пытаясь её успокоить. Чуть погодя она продолжила. – Я закричала, а он зажал мне рот и начал… - Джина начала всхлипывать.

- Продолжайте, миссис Кепвелл, - повелительно сказал судья.

Не поворачиваясь к Миллтону, Кейт пробормотал проклятия в его адрес.

- …Тут появился Кейт. Он ворвался в комнату, увидел, что происходит, и бросился к этому… преступнику… Он швырнул его… У насильника был нож, поэтому Кейту пришлось в целях самообороны ударить его. – Она снова оборвала свою речь. – Нож выпал из его рук, и тут преступник начал яростно сопротивляться. – При этих словах Кейт взглянул на неё, так как это было ложью, но она сделала вид, что не заметила его взгляда. – Кейту пришлось его ударить несколько раз, чтобы он не применил нож против него или меня. Он не преступал закон, - закончила она.

- Хорошо. Сядьте, - сказал судья. – В жалобе обвиняемого – я имею в виду обвиняемого в попытке изнасилования – нет указаний на то, что он яростно сопротивлялся.

Джина снова вскочила и возмущённо выкрикнула:

- Да этот сукин сын просто хочет выгородить себя, зная, какой срок ему светит! Конечно, он написал, что не оказывал сопротивления!

Судья нажал кнопку и в комнату зашёл офицер полиции.

- Прошу вас, выведите миссис Кепвелл, - спокойно распорядился он.

Кейт повернулся к ней и заговорил с ней вполголоса.

- Дорогая, успокойся, ты же видишь, что он – бесчувственный болван. Посиди в холле и успокойся. Скоро я выйду. Договорились?

- Да.

- Ну иди же.

Легко подталкивая Джину в спину, офицер вывел её в коридор, и заговорил молчавший до тех пор Солтенберг:

- Ваша честь, позвольте мне. Я в вашем городе совсем недавно. Как вы знаете, меня направили в помощь окружному прокурору для расследования рассматриваемого дела. Я проработал с окружным прокурором совсем не много времени, однако могу сказать, что за это время мистер Тиммонс проявил себя как профессионал и прилагал все усилия для поимки преступника.

На этот раз Кейт повернул голову к Солтенбергу с круглыми от удивления глазами. Он был уверен, что от Солтенберга не укрылось его неприязненное отношение к нему, поэтому он никак не ждал от него лестных слов в свой адрес. Мало кто вообще мог терпеть общество Кейта Тиммонса, не говоря уже о том, чтобы он мог кому-то нравиться, и слышать от кого-либо признание его мнимых достоинств было для него сродни потрясению.

- Я не могу оценивать работу мистера Тиммонса до моего появления в прокуратуре, однако мои наблюдения позволяют мне заключить, что он добросовестно выполняет свою работу, и именно благодаря проделанной им работе и его усилиям, а также действиям, которые здесь разбираются, преступник находится не на свободе, а в тюремной камере. Спасибо.

В конце этой пафосной речи Мейсон усмехнулся, а Солтенберг сел и ободряюще улыбнулся Кейту. Тот долго изучал лицо Солтенберга и наконец ответил ему едва заметной усмешкой.

- Спасибо, мистер Солтенберг. Ваши слова будут занесены в протокол, не обязательно будут приняты во внимание при вынесении решения. Мистер Кепвелл? Есть у вас, что добавить? – судья вопросительно посмотрел на Мейсона.

Всё ещё усмехаясь, Мейсон медленно произнёс:

- В целом я подтверждаю слова мистера Солтенберга. Надо сказать, что окружной прокурор действительно работал на совесть при расследовании этого дела, - он сделал особый акцент на последних словах, и Кейт не удержался от того, чтобы не фыркнуть. – Он проводил все необходимые следственные действия, не затягивал расследование и в целом действовал так, как и должен действовать окружной прокурор. – Мейсон выразительно посмотрел на Кейта. – Касательно оценки его действий при задержании предлагаю ограничиться предупреждением.

Ни взглядом, ни жестом Кейт не выдавал своих чувств во время речей Солтенберга и Мейсона, но внутри него всё трепетало. Он не верил своим ушам: неужели они говорят о Кейте Тиммонсе, который ни за одно дело не брался без того, чтобы не искать для себя личной выгоды, и которому ничего не стоило извратить какие бы то ни было сведения в свою пользу.

- Спасибо, мистер Кепвелл, можете садиться. Ну что ж, я не думаю, что стоит затягивать с вынесением решения по данному делу. Через двадцать минут жду обвиняемого и защиту в этом же кабинете. А пока попрошу всех подождать в холле. Мистер Солтенберг, - Миллтон обратился к Солтенбергу и сказал напыщенно: - Благодарю вас за содействие делу правосудия. Вам необязательно присутствовать при оглашении решения.

В ответ Солтенберг церемонно склонил голову, глядя с насмешкой на судью, который тщился казаться важнее, чем был на самом деле.

Как только все вышли в холл, Джина бросилась к Кейту, забросав его вопросами о том, как завершилось слушание.

- Джина, - Кейт отвёл её в сторону и взял её руки в свои, стараясь вернуть ей спокойствие, - судья вынесет решение не сразу, а спустя некоторое время. Почему бы тебе не поехать домой и не отдохнуть? Сейчас это всё, что тебе нужно.

Он не хотел, чтобы она ждала определения судьи вместе с ним, так как если оно поставит крест на его дальнейшей карьере, он предпочёл бы принять этот удар один. Кроме того, у него будет время подумать над остальным.

- Нет! Я подожду, пока этот напыщенный осёл не объявит своё решение!

- Нет, милая, - мягко возразил Кейт. – Это может занять несколько часов. Я и так не хотел, чтобы ты присутствовала на слушании.

- Кейт, прошу тебя. Дома я всё равно не смогу успокоиться.

- Джина, я не хочу это обсуждать. Ты едешь домой, и точка.

Она снова стала возражать, но он уже не слушал её и подозвал офицера.

- Прошу вас, найдите машину для миссис Кепвелл, и пусть её отвезут домой.

- Да, сэр.

Под протестующие возгласы Джины офицер повёл её по направлению к выходу из здания прокуратуры, бросая на ходу какие-то фразы, чтобы утихомирить её.

Кейт устало опустился на стул и, опёршись локтями в колени, положил голову на руки, спрятав её в ладонях. Кто-то коснулся его плеча, и он поднял голову. Солтенберг стоял над ним и улыбался. «Прямо мистер Улыбка года, чёрт тебя подери» - промелькнуло в голове у Кейта.

- Я могу присесть?

Вместо ответа он уставился глазами в пол. Солтенберг присел рядом.

- Боитесь максимального наказания?

Кейт мрачно взглянул на него и снова не ответил.

- Не стоит. Думаю, ваша защита, а также положительная характеристика сделали своё дело. Этого будет достаточно, чтобы оправдать ваши действия при задержании. Кстати, между нами говоря, - Солтенберг несколько понизил тон голоса, - я убеждён, что вы всё делали правильно. Будь я на вашем месте, я бы ни секунды не сомневался и поступил бы точно так же.

И он снова улыбнулся, но на этот раз с долей лукавства.

Кейт снова поднял голову и взглянул на него, пытаясь угадать, искренно говорит Солтенберг или нет. Похоже, что да. Неужели он действительно симпатизирует ему?

- Послушайте, Кейт, я вам не особо пришёлся по душе, и вы мне не доверяете, – я это вижу по вашим словам и действиям. Должно быть, первое впечатление обо мне испортило начало наших отношений. Но поверьте, вы мне действительно нравитесь. – Он помолчал, но Кейт всё так же хранил молчание. – Уверен, что вам не стоит беспокоиться об исходе вашего дела, - повторил он. – Я хотел бы пригласить вас выпить стаканчик сегодня вечером. Не откажете мне? Я помню, что вы пьёте один, - поспешно добавил Солтенберг. - Но мне в вашем городе делать больше нечего, и завтра-послезавтра я уеду. Так что для вас это будет первый и последний раз.

И он снова улыбнулся. Кейт открыл было рот, чтобы ответить, когда вышел секретарь судьи и пригласил Мейсона и Кейта для оглашения решения. Кейт взглянул на Солтенберга, встал и на ходу бросил ему:

- Не меньше трёх порций двойного виски. Если повезёт, - добавил он.

Входя в кабинет судьи, он услышал уже ставший привычным смех Солтенберга. Подойдя к своему креслу, он поднял глаза на судью и столкнулся с его суровым взглядом. Он отвёл взгляд, сел в кресло, пытаясь взять себя в руки, и приготовился к худшему исходу.

- Итак, мистер Кепвелл, мистер Тиммонс…

Судья замолк, чтобы заглянуть в бумаги и уточнить какие-то сведения. Кейт поднял голову и с напряжением наблюдал за действиями Миллтона. По его лицу он пытался угадать, что ему уготовил этот нетерпимый чиновник, но не пришёл к определённому заключению.

- Ознакомившись с материалами дела и выслушав доводы обвинения и защиты, а также показаниях свидетеля, я пришёл к заключению, что аргументы защиты достаточны для того, чтобы оправдать действия окружного прокурора, совершённые им в момент воспрепятствования совершению преступления задержанным Лео Кронином. Поэтому на правах полномочий, предоставленных мне штатом Калифорния, объявляю окружного прокурора Кейта Тиммонса невиновным и снимаю с него все обвинения. Тем не менее, я счёл необходимым вынести предупреждение мистеру Тиммонсу за его поведение и пререкания в зале суда. Это всё. Дело закрыто.

Ещё при самых первых словах судьи Миллтона сердце Кейта подскочило к самому горлу и ухнуло вниз. А сейчас оно колотилось как сумасшедшее. Оправдан! Неужели ему хоть раз повезло?! От избытка эмоций он тупо смотрел перед собой, пока Мейсон не потряс его за плечо.

- Тиммонс, что с тобой? Умер от счастья?

Кейт очнулся и увидел над собой Мейсона, который с усмешкой смотрел на него.

- Тебе не понять, Кепвелл, - огрызнулся Кейт.

- Ну, разумеется. Если бы судья не вынес решение в твою пользу, я бы так и не понял, что ты теряешь, - насмешливо заметил Мейсон.

- Наверное, надо сказать тебе «спасибо» за твою речь, - игнорируя его колкости, ответил Кейт. – Никогда не думал, что такое станет возможно.

- Мне не нужна твоя благодарность, Тиммонс, - посерьёзнел Мейсон. – В отличие от тебя, я никогда не ищу возможности обойти закон. Всё, что я говорил, основывалось на моём убеждении в твоей невиновности. В данном случае, - уточнил Мейсон. – Хоть ты и работаешь неплохо в последнее время, я не верю, что ты изменился. Только не ты.

- Не надо нравоучений, Кепвелл. Только не от тебя, - парировал Кейт. – В любом случае спасибо, - и он вышел из зала суда под ироничный взгляд Мейсона.

Выйдя в холл, он не обнаружил там Солтенберга: должно быть, тот ушёл по делам. «Какие у него теперь могут быть дела? Разве что приключения напоследок», - подумал Кейт, но теперь уже беззлобно.

Поразмыслив немного, он решил, что на сегодня его дела закончены, и он может поехать домой и забыть обо всём хотя бы до вечера, до обещанной встречи с Солтенбергом. Теперь он не думал о нём как о заносчивом бездельнике, который не занят ничем иным, кроме самолюбования и новых знакомств с женщинами. Однако определённого мнения о нём пока не составил.

Он отмахнулся от этих мыслей и вышел из здания прокуратуры. Как бы банально это ни было, но он по-новому оценил возможность наслаждаться самой обычной жизнью, которую он только что получил. Он сел в машину и поехал к знакомому дому. Впервые за долгое время он чувствовал, что едет в верном направлении.

Завидев знакомое здание, он с лёгким сердцем свернул на подъездную дорожку и остановился. За эти месяцы произошло столько изменений в его жизни. Ему нужно было над многим подумать и, возможно, многое переосмыслить. Только не сейчас. Потом.

Он вышел из машины и подошёл к двери. Чуть задержав руку в воздухе, он нажал на кнопку звонка и почувствовал, что его сердце заколотилось быстрее, однако он улыбался.

Начала открываться дверь, и он думал о том, что вот-вот увидит любимое лицо и теперь всё у них будет хорошо. Так бы хотелось на это надеяться.

***

Концовка 2. Не очень

- Я полагаю, все собрались? – осведомился судья Миллтон.

В зале суда расположились без определённого порядка Кейт Тиммонс рядом с Джиной, выступающей в качестве свидетеля и потерпевшей, Стив Солтенберг, пожелавший присутствовать на правах вышестоящего лица, Мейсон Кепвелл, взявший на себя роль государственного защитника, Питер Бёрнс, прокурор, которого вызвали из соседнего штата, так как он считался лицом незаинтересованным, а потому выступал в качестве государственного обвинителя, и стенографистка, задача которой заключалась в протоколировании слушания, на котором разбиралось дело самого окружного прокурора и целью которого было выяснение того, превысил ли он полномочия при задержании преступника или действовал в рамках закона.

- Да, ваша честь, - подал голос Бёрнс.

- Тогда можем начинать. Мы разбираем действия окружного прокурора Кейта Тиммонса на момент задержания подозреваемого в совершении серии тяжких преступлений Лео Кронина на предмет их соответствия закону. В момент совершения задержанным Лео Кронином попытки насилия над потерпевшей Джиной Кепвелл окружной прокурор Кейт Тиммонс по случайности оказался на месте преступления и задержал насильника, нанеся ему при этом побои средней тяжести. В ходе слушания мы выясним, были ли действия окружного прокурора соответствующими обстановке на тот момент и необходимыми, или же он превысил свои полномочия. Вам понятно обвинение, мистер Тиммонс?

- Да, ваша честь, - без своей обычной многословности коротко ответил Кейт, чуть склонив голову набок и глядя перед собой без всякого выражения на лице.

- Хорошо. Согласно статье сто четырнадцатой Уголовного законодательства причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенные представителем власти или иным должностным лицом при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, квалифицируются как преступление, за которое обвиняемое лицо наказывается исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок в случае, если совершённые действия носили умышленный характер. Обвинение, прошу вас. Выслушаем ваши аргументы.

Бёрнс встал и начал:

- Спасибо, ваша честь. Согласно словам предполагаемого преступника Лео Кронина окружной прокурор Кейт Тиммонс при попытке предотвратить совершение подозреваемым лицом преступления действительно нанёс вред его здоровью путём нанесения побоев, - он сделал паузу и выдохнул, коротко взглянув на окружного прокурора, который с отсутствующим видом смотрел перед собой и, казалось, не реагировал на происходящее вокруг него.

- Побои зафиксированы судебным экспертом при задержании, - продолжал Бёрнс. – Нанесение побоев подтверждает пострадавшая Джина Кепвелл. Задержанный подал жалобу на действия окружного прокурора.

- Я не подтверждала! – громко сказала Джина и встала, обратившись к судье. – Кейт поколотил его немного, но, Ваша честь, что ему ещё оставалось делать?! Ведь этот сукин сын…

- Миссис Кепвелл, - прервал её судья, - попрошу здесь не выражаться. К тому же, слова пока вам не давали. У вас будет возможность изложить свою версию, когда мы будем выслушивать свидетелей.

- Я, между прочим, тоже стала жертвой этого ублюдка!

- Миссис Кепвелл, - снова вмешался судья. – Ещё раз прошу вас придерживаться правил. Иначе я вас удалю из зала суда и вызову только когда потребуются ваши показания.

- Ваша честь, - вдруг обратился Кейт к судье, - эмоциональность миссис Кепвелл понять нетрудно. Она тяжело переживает произошедшее. Ей вообще не следует здесь находиться ввиду большого психологического потрясения. Нельзя ли было ограничиться письменными показаниями свидетельницы?

- Мистер Тиммонс, правила требуют присутствия свидетеля, - сурово заметил судья. – Не мне их менять. Осмелюсь заметить, что состояние миссис Кепвелл позволяет ей присутствовать на заседании. Кроме того, она может что-то добавить по ходу слушания.

Кейт отвернулся и тихо выругался.

- Как вы можете судить о моём состоянии?! – снова вмешалась Джина.

- Миссис Кепвелл, - резко сказал судья. – Я делаю вам последнее предупреждение.

- Успокойся, милая, - негромко сказал Кейт. Он взял её за руку и потянул вниз, заставляя её сесть. – Держи себя в руках.

Всё ещё кипя от возмущения, Джина села.

- Я могу продолжить? – осведомился Бёрнс и после знака судьи продолжил: - Закон квалифицирует действия окружного прокурора как выходящие за рамки его полномочий, поскольку задержанный не оказывал сопротивления при задержании. – Он заглянул в свои бумаги. – Потерпевшая в своих показаниях тоже нигде не упомянула о каком бы то ни было отпоре со стороны задержанного. Согласно её словам, окружной прокурор ворвался в комнату, схватил задержанного и обезоружил его или «поколотил», как она выразилась. В данных обстоятельствах предполагаемый преступник, пусть даже и обезоруженный, представляет для окружающих куда меньшую опасность, чем в ситуации с оружием. Окружной прокурор превысил свои полномочия и совершил действия, которых в данной ситуации можно было избежать и даже больше – нельзя было допускать. Считаю, что его действия носили умышленный характер. Обвинение считает справедливым применить к обвиняемому лицу максимальное наказание с лишением лицензии на юридическую практику.

Бёрнс сел. Он произнёс свою речь как автомат, не глядя ни на кого, как будто действовал согласно какому-то заданному алгоритму. Нет, у него не было намерений во что бы то ни стало добиться обвинительного судебного решения – он просто был человеком, который неукоснительно следует букве закона, поэтому никакие личные отношения, чувства или эмоции не могли оказать влияния на его работу.

- Вы… вы не можете! – только и смогла сказать Джина, не находя слов для выражения своего гнева.

- Миссис Кепвелл, успокойтесь. Теперь настал ваш черёд. Прошу вас, - судья вытянул руку в сторону Джины, предоставляя ей слово.

- Что именно я должна сказать? – с вызовом спросила та.

- Расскажите от начала до конца всё, что произошло. С момента появления преступника.

- Ваша честь, - снова вмешался Кейт, вставая и потирая лоб, - Прошу вас проявить снисхождение и не заставлять миссис Кепвелл проходить через неприятные для неё события снова. В показаниях всё изложено достаточно подробно.

- Мистер Тиммонс, вы здесь обвиняемый, и я не потерплю ваших замечаний на счёт особенностей проведения слушания, - резко вскинулся судья. – Начинайте, миссис Кепвелл.

Кейт враждебно окинул взглядом судью и сел.

- В ту ночь мне не спалось, и я лежала в постели при включённом ночнике. Не знаю, когда преступник успел проникнуть в дом, я не слышала шума снизу, хотя слух у меня острый. В общем, он ворвался в спальню… в одной руке у него был нож… он набросился на меня… - она начала прерывисто дышать и сделала паузу, пытаясь успокоиться. Кейт повернулся к ней вполоборота и положил свою руку на её, пытаясь её успокоить. Чуть погодя она продолжила. – Я закричала, а он зажал мне рот и начал… - Джина начала всхлипывать.

- Продолжайте, миссис Кепвелл, - повелительно сказал судья.

Не поворачиваясь к Миллтону, Кейт пробормотал проклятия в его адрес.

- …Тут появился Кейт. Он ворвался в комнату, увидел, что происходит, и бросился к этому… преступнику… Он швырнул его… У него был нож, поэтому Кейту пришлось в целях самообороны ударить его. – Она снова оборвала свою речь. – Нож выпал из его рук, и тут насильник начал яростно сопротивляться. – При этих словах Кейт взглянул на неё, так как это было ложью, но она сделала вид, что не заметила его взгляда. – Кейту пришлось его побить, чтобы он не применил нож против него или меня. Он не преступал закон, - закончила она.

- Хорошо. Сядьте, - сказал судья. – В жалобе обвиняемого – я имею в виду обвиняемого в попытке изнасилования – нет указаний на то, что он яростно сопротивлялся. Обвинение тоже на это указало.

Джина снова вскочила и возмущённо выкрикнула:

- Да этот сукин сын просто хочет выгородить себя, зная, какой срок ему светит! Конечно, он написал, что не оказывал сопротивления!

Судья нажал кнопку и в комнату зашёл офицер полиции.

- Офицер, прошу вас, выведите миссис Кепвелл, - спокойно распорядился он.

Кейт повернулся к ней и заговорил с ней вполголоса.

- Дорогая, возьми себя в руки, ты же видишь, что он – бесчувственный болван. Посиди в холле и успокойся. Скоро я выйду. Договорились?

- Да.

- Ну иди же.

Легко подталкивая Джину к выходу, офицер вывел её в коридор, а судья взглянул на Мейсона:

- Ваша очередь, мистер Кепвелл. Что вы можете сказать в защиту обвиняемого?

Мейсон поднялся и заговорил своим обычным размеренным тоном, который заставлял окружающих поневоле прислушиваться ко всему, что он говорил:

- Ваша честь, позиция обвинения понятна, однако я хотел бы обратить внимание на следующее. Даже несмотря на то, что обвиняемый Кейт Тиммонс не мог не знать о том, что в случае совершения действий, выходящих за рамки дозволенного законом, ему грозит уголовное наказание, в момент совершения подозреваемым попытки изнасилования окружной прокурор не находился при исполнении служебных обязанностей и на месте преступления он оказался случайно. Иными словами, он предотвратил преступление и задержал подозреваемого как частное лицо, к которому не применяется указанная статья.

Кейт фыркнул. «Мстишь за сестрёнку и Кастильо, Кепвелл? Ну-ну», подумал он про себя. Он не питал иллюзий относительно симпатии Мейсона по отношению к нему самому, и не любил его едва ли не сильнее всех остальных Кепвеллов, а потому не надеялся, что тот будет усердно его защищать. Но выбранная Мейсоном линия защиты была более, чем неверна. Должность Кейта в иерархии чинов было довольно высокой, и приведённые Кепвеллом доводы к нему были неприменимы, а потому в данном случае – бесполезны, о чём Мейсон должен был знать. Он его скорее топил.

Бёрнс не заставил себя ждать. Он поднял руку и так же машинально, как и до этого, отчеканил:

- Протестую, ваша честь. Мы не можем говорить о неприменении к обвиняемому указанных защитой аргументов. При исполнении служебных обязанностей могут находиться или не находиться только младшие офицеры и рядовые сотрудники муниципальной полиции. Окружной прокурор является официальным лицом, занимающим высокий пост в структуре полицейского управления штата. Его полномочия не могут на время прекращаться, а потом возобновляться. Поэтому в данном случае защита не может ссылаться на указанную оговорку.

- Принимается.

Тут заговорил молчавший до тех пор Солтенберг:

- Ваша честь, позвольте мне. Я в вашем городе совсем недавно. Вам должно быть известно, что меня направили в помощь окружному прокурору для расследования рассматриваемого дела. Я проработал с окружным прокурором совсем не много времени, однако могу сказать, что за это время мистер Тиммонс проявил себя как профессионал и прилагал все усилия для поимки преступника.

Кейт медленно повернул голову к Солтенбергу с круглыми от удивления глазами. Он был уверен, что от Солтенберга не укрылось его неприязненное отношение к нему, поэтому он никак не ждал от него лестных слов в свой адрес. Мало кто вообще мог терпеть общество Кейта Тиммонса, не говоря уже о том, чтобы он мог кому-то нравиться, и слышать от кого-либо признание его мнимых достоинств было для него сродни потрясению.

- Я не могу оценивать работу мистера Тиммонса до моего появления в прокуратуре, однако мои наблюдения позволяют мне заключить, что он добросовестно выполняет свою работу, и именно благодаря проделанной им работе и его усилиям, а также действиям, которые здесь разбираются, преступник находится не на свободе, а в тюремной камере. Спасибо.

В конце этой пафосной речи Мейсон, а Солтенберг сел и ободряюще улыбнулся Кейту. Тот долго изучал лицо Солтенберга и наконец ответил ему едва заметной усмешкой.

- Спасибо, мистер Солтенберг. Ваши слова будут занесены в протокол, не обязательно будут приняты во внимание при вынесении решения. Мистер Кепвелл? Есть у вас, что добавить? – судья вопросительно посмотрел на Мейсона.

Мейсон отрицательно покачал головой.

- Хорошо. Ну что ж, я не думаю, что дело настолько серьёзно, что стоит затягивать с вынесением решения по данному делу, - равнодушно произнёс Миллтон. – Поэтому, - при этих словах все четверо мужчин одновременно подняли головы, с одинаковым напряжением ожидая вердикта, - на правах полномочий, предоставленных мне штатом Калифорния, считаю, что доводы защиты в пользу обвиняемого считаю недостаточными для его оправдания. Объявляю Кейта Тиммонса виновным в превышении должностных полномочий при попытке предотвращения совершения преступления подозреваемым Лео Кронином, в результате которого последнему нанесен ущерб здоровью средней тяжести. Приговариваю Кейта Тиммонса к двум годам лишения свободы с лишением лицензии на юридическую практику с отсчётом отбывания наказания непосредственно после слушания. Это всё. Дело закрыто.

Судья ударил молотком, и в зале воцарилась тишина.

Бёрнс равнодушно смотрел перед собой, думая над тем, были ли его доводы безупречными или стоило бы поработать над их усовершенствованием.

Мейсон повернул голову в сторону Кейта, пытаясь угадать, что сейчас чувствует Тиммонс, которому не удалось ускользнуть от настигшего его в конце концов правосудия, пусть даже и в таком виде.

Солтенберг, совершенно искренне не желавший и не ожидавший обвинительного приговора, раскрыл рот и с неподдельным сочувствием смотрел на окружного прокурора.

Слова судьи заставили всех прийти в себя.

- Прошу всех разойтись.

Кейт Тиммонс, бывший окружной прокурор, сидел не двигаясь и отвернувшись к окну. Он не слышал, как опустел зал суда.

Первым ушёл Бёрнс, который счёл свой долг выполненным, и покинул зал, не считая нужным задерживаться долее положенного. За ним ушёл Мейсон, который у двери оглянулся, и в его взгляде впервые можно было заметить некую жалость по отношению к Кейту Тиммонсу. Солтенберг подошёл к Кейту и участливо положил свою руку ему на плечо. Он что-то говорил, но Кейт не слышал его, погружённый в свои мысли.

Впервые за долгое время он работал на совесть, исполняя свой долг, делая всё от него зависящее, не ища покровительства у высокопоставленных лиц - и всё ради того, чтобы вместо надежды на новое будущее потерять всё – возможность заниматься своим делом, свободу и наверно – возможность быть вместе с ней.

Он шевельнулся и посмотрел на дверь, из-за которой вот-вот должен был появиться офицер полиции, и за которой его ждала женщина, которая так и не стала его.

Он глубоко вздохнул и направился к двери. Там он остановился и оглядел пустой зал суда:

- Alea jacta est*.

***

* (лат.) - "Жребий брошен", "мосты сожжены", когда говорят о чём-то, к чему нет возврата.

КОНЕЦ

Сообщение отредактировал mrs. him: Четверг, 16 марта 2017, 21:02:28

Не мог Мейсон действительно не знать, что топит Кейта. Поэтому я выбираю для себя первый вариант. Где и Мейсон профессионал, ну и Кейт оправдан.

mrs. him (Четверг, 16 марта 2017, 18:25:04) писал:

Не буду оригинальной. Мне по душе первый вариант. Спасибо за фик.

lsabella (Четверг, 16 марта 2017, 19:44:20) писал:

Isabella, я и не намеревалась выставить Мейсона невеждой в своём деле. по моему замыслу, он намеренно выбрал неверную линию защиты. и подсказала это словами кейта о мести.

Cap (Четверг, 16 марта 2017, 19:57:59) писал:

Cap, спасибо вам за чтение ))

mrs. him, я тоже была среди читателей вашего фанфика. Довольно необычная тема и необычный фанфик, вообще редко можно встретить фанфики про Кейта. Вы поклонница Кейта, как я понимаю? А Джину, как мне почувствовалось по фанфику, вы не очень любите? А как вы к Крузу относитесь? Просто интересно. Кейт в сериале Круза ненавидел, и интересно ваше отношение к этому герою.
Что я могу сказать о фанфике... Я не согласна с фанфиковской трактовкой отношений Кейта и Джины, не считаю, что именно Кейт любил, а Джина лишь играла им. У них обоих, как мне кажется, был период становления отношений - до того, как они поняли, что значат друг для друга, и сначала серьезных отношений не планировали оба, а были просто "деловыми партнерами" в своих авантюрах, попутно доставляя друг другу удовольствие и в постели, и только потом их отношение друг к другу стало более серьезным. Какой-то "однобокости" (типа один любит, а другой нет) я в их отношениях не чувствовала. Да, я помню, что у Джины был роман со Скоттом Кларком и с Алексом Николасом, но мне кажется, что и Кейт тоже был так же падок до женщин, как и Джина до мужчин. Помню, он заставил Джейн переспать с ним, пообещав помочь найти похищенного Джонни, ужасно поступил с Джейн, но и Джине, получается, "изменил" с Джейн, интересовался другими женщинами, а не только Джиной.
Вообще в фанфике Кейт представлен гораздо более серьезным, чем был в сериале - более серьезным в работе, и в отношениях с женщинами. Отношения с Меган в фанфике у него очень цивилизованные, Меган - порядочная женщина, в сериале подобного не было.
Меня, конечно, шокировало, когда Круза стали обвинять в изнасилованиях, вы автор новый, не знаешь, чего от вас ожидать, но совершить такое для Круза - не просто ООС (не в образ), а жуткий ООСище, Круз такого точно не мог бы сделать. Во-первых, Круз бы в принципе не мог сделать такого с женщиной, а во-вторых, зачем ему вообще другие женщины, если у него есть любимая Иден.

Цитата

Мне кажется, что Круза должны были освободить не тогда, когда поймали настоящего преступника, а раньше, когда изнасилования продолжились, а Круз уже был в тюрьме. Если кто-то совершает преступления, а Круз уже в тюрьме, то он не может их совершать, значит, это делает кто-то другой.
Концовка фанфика сильно удивила. Я думала, Кейту наоборот медаль дадут, что наконец-то поймал опасного преступника, а его еще судить начали... А почему Кейта защищал Мейсон, почему Кейт не мог нанять себе другого адвоката?
Вообще и первый вариант финала не совсем хэппи-эндовый, не написано, что Кейт и Джина остались вместе, финал открытый. А второй вариант... Вообще очень нелепо все получается, Кейт столько совершил в сериале реальных преступлений, за которые его стоило бы посадить, а в итоге сел за благородный и геройский поступок - за то, что спас любимую женщину от изнасилования. Оставляет финал чувство жуткой несправедливости.
Мне вспомнилось, что когда Круз поймал наконец-таки Зака Келтона, изнасиловавшего Иден и других женщин, он его тоже избил, но никто его за это не осудил (ни морально, ни юридически), и я тоже не осуждаю ни Круза в той ситуации, ни Кейта в финале фанфика.
И вообще ведь Кейт пошел на преступника с голыми руками, если бы он его не избил, преступник мог бы и убежать, сам Кейт к тому же не такой уж физически и сильный, ему помогла только его ярость, был "честный рукопашный бой", я считаю, что действия Кейта вполне попадают под необходимую оборону.

Сообщение отредактировал Иден Кастилио: Пятница, 17 марта 2017, 01:32:46

Иден Кастилио,
про поклонницу кейта. вроде того.

про джину. я к ней отношусь нейтрально, хоть мне и нравятся некоторые её черты.

про круза. раз уж вы спросили, то мне он никогда не нравился, поскольку авторы слишком идеализировали его. персонаж, положительность которого, что бы он ни делал, возведена в абсолют - нет, спасибо )).

про отношения кейта и джины. когда смотрела сериал в 90-е, не верила, что она его в конце концов полюбила. а по прошествии лет эта уверенность укрепилась. кейт любит её безусловной любовью, она нужна ему такой, какая есть, чтобы она ни делала, он её примет назад и будет любить с той же силой. она же оценила мужчину, который не требует от неё стать лучше, который просто хочет быть именно с ней.

про измены. этот вопрос нужно слишком подробно пояснять )). конечно, он спал с другими женщинами. однако мужчины смотрят на это по-другому (это не значит, что я одобряю такие отношения )). они могут любить одну женщину, а другие, с которыми они спят, для них ничего не значат. думаю, это относится и к нему. он спал с ними и забывал их. джина же была для него всем. ради неё он был готов оставить работу в прокуратуре и жить в провинции, где их никто не знает )). а после их свадьбы он вообще ни на кого не смотрел - только она. добавлю, что с джейн он спал, когда формально разорвал отношения с джиной и выгнал её, а джейн сама припёрлась и предложила себя. ну и кто она после этого? а ему с чего отказываться ))?

про серьёзность кейта и обвинение кастильо. в самом начале я пояснила, что послужило толчком к некоторым переменам в кейте. разумеется, в сериале он другой, и отношения с моей героиней просто не были бы возможны. но именно когда он застал её с кларком, когда буквально за месяц до этого он с ума сходил оттого, что у них может быть свой ребёнок, после того, как он сделал ей предложение, она с лёгкостью об этом забывает и начинает роман с другим, - именно это, по моему замыслу, и послужило причиной изменений в нём. обвинение кастильо я тоже объяснила: словами о том, что трудно его представить в роли насильника, но для кейта было принципиально важно видеть его за решёткой.

про освобождение. мне не было принципиально важно указать время освобождения круза. я хотела обратить внимание на другие события. мои слова об освобождении были лишь ОБЩИМ пояснением, не более.

про остальное )). не думала, что придётся разъяснять подобные вещи )). я не ставила сюжет в зависимость от сериала. я хотела максимально приблизить сюжет к реальности. за превышение полномочий при задержании предусмотрена статья. поэтому я ввела эту сюжетную линию. в сериале множество персонажей не сели благодаря замыслу авторов, не только кейт, иначе бы сериала не было. ну мейсон и мейсон стал его адвокатом, что такого? может, у кейта средств не нашлось на другого адвоката, он всегда жаловался на безденежье )). я предложила две концовки, справедливость тут ни при чём - это жизнь )). выберите ту, где его не сажают. ведь именно в этом ирония - что он был плохим окружным прокурором, а когда стал нормально работать - его посадили.

в любом случае, спасибо за внимание к моему фанфику

Цитата

А какие именно черты нравятся?

Цитата

Джейн разве сама себя предложила? Не помню сам момент заключения их "сделки", но Джейн была девушкой Брика, и спать с Кейтом ей совсем не хотелось, она пошла на этот шаг от отчаяния, чтобы спасти Джонни. И когда все случилось, ей было противно, она сказала Кейту что-то вроде того, что его ласки хуже, чему собаки, и она считала себя изнасилованной. А Кейт ее обманул, он не мог ей помочь найти Джонни, папка, которую он ей предлагал, оказалась пуста. Как Джейн сказала: "Он отнял у меня все, а мне ничего не дал".
С чего ему было отказываться? А с того, что девушка его не любит и делать этого не хочет, идет на это только ради жизни ребенка (которого он, Кейт, и спасти не может, а просто обманывает Джейн), я считаю, что случившееся с Джейн можно считать практически изнасилованием.

Цитата

Вот здесь я не совсем поняла, ведь сцена, когда Кейт застал Джину со Скоттом, была и в сериале. Почему в сериале эти события не послужили причиной изменений в Кейте, а в фанфике послужили? Это просто авторский замысел, что все эти события должны были заставить Кейта измениться, хоть в сериале он особо после этого не изменился?

Цитата

Ну как же что такого, ведь Кепвеллы всегда были врагами для Кейта, он много плохого им сделал, и очень странно, что адвокатом Кейта стал Мейсон, неужели других адвокатов нет...

Цитата

Безденежье бывает разным, как говорится, для кого хлеб черен, а для кого жемчуг мелкий. По сравнению с Кепвеллами Кейт богат не был, но должность окружного прокурора - это высокий пост, на такой должности должна быть хорошая зарплата, не верится, чтобы у человека на такой должности не оказалось денег на адвоката. И в крайнем случае должно быть какое-то имущество, которое можно продать. Когда, например, Кейна в сериале подозревали в изнасилованиях, он попросил Круза продать его машину, чтобы оплатить услуги адвоката. Странно, что Кейт не искал себе хорошего адвоката, ведь так важно выиграть дело, иначе будет разрушена вся жизнь, а он согласился на государственного защитника, которым оказался его враг. Что же он, решил сэкономить на своей жизни, как-то странно...

Сообщение отредактировал Иден Кастилио: Суббота, 18 марта 2017, 00:39:12