Доброе утро!

Честно говоря, не помню, был ли это фанфик.

Автор неизвестен.

Доброе утро

Как странно, что он проснулся от утреннего звонка будильника, а не от ночного телефонного. В последнее время это было редкостью. Еще не открывая глаз, нащупал кнопку и успокоил маленького тикающего приятеля. Из кухни приятно пахло чем-то свежеподжаренным – похоже, это был омлет. Значит, Елена встала пораньше, чтобы приготовить ему завтрак. Если бы сегодня никуда не нужно было ехать, этот день мог бы стать одним из самых приятных за прошедшие три месяца, но, увы, его ждала работа, которую он не успел доделать вчера.
Из детской послышались недовольные всхлипывания сына – наверное, его разбудил звонок будильника. Пришлось открывать глаза, вставать с кровати и идти в детскую. При виде отца Адам тут же перестал плакать и сунул в рот большой палец. Майкл взял его на руки, и малыш подарил ему одну из самых светлых своих улыбок, не выпуская при этом палец изо рта.
– С добрым утром, Адам, с новым добрым утром, сынок.
С Адамом на руках Майкл спустился вниз и прошел в кухню, где Елена колдовала над чем-то аппетитным. Майкл остановился в дверях и несколько секунд молча смотрел на ее затылок. Что она знает? Догадывается ли о том, что он любит ее за то, что она мать его ребенка, причем любит очень сильно, но только за это? Приходило ли ей хотя бы раз в голову, что она – не единственная и не последняя? Иногда ему казалось, что Елена знает все, но не признается в этом даже самой себе. Как же тяжело ему просыпаться с этими подозрениями каждое утро и засыпать каждый вечер – в том случае, конечно, если он спит дома.
Но нужно играть свою роль, тем более, что Елена вполне заслуживает того, чтобы к ней относились, как к самой любимой на свете. Майкл, все так же с Адамом на руках, подошел к жене сзади и обнял ее, слегка прикрыв глаза. Ему захотелось представить, что это не Елена сейчас перед ним, а Симона, которой больше нет... Но чувство жгучего стыда пронзило его насквозь и едва не заставило покраснеть, только вот краснеть он разучился давным-давно. Больше никогда и никого ему не захочется искренне прижать к себе, потому что от этого становится гораздо больнее, чем когда ты просто существуешь, дышишь, выполняешь свою работу. Теперь есть только Адам – вот ради кого стоит жить, вопрос только в том, как долго.
– Доброе утро, милый, – Елена повернулась к мужу и доверчиво прильнула к нему и к сосущему палец Адаму. Майкл поцеловал ее в макушку так, как это обычно делают любящие мужья, встречаясь с женами за завтраком.
– Адам голоден, – констатировал Майкл.
– Сейчас я покормлю его, – согласилась Елена, отбирая сына и вынимая палец из его рта. – И ты садись-ка за стол, я приготовила тебе омлет.
Неужели в любой нормальной (НАСТОЯЩЕЙ!) семье каждое утро начинается одинаково – с омлета или с овсянки и с легкого поцелуя в затылок? Майкл не знал этого наверняка – слишком уж мало он знал настоящих семей.

Он только переступил порог своего кабинета, включил компьютер и хотел поработать над анкетными данными членов своей новой группы, но Шеф учуял его по запаху и тут же потребовал в свой кабинет.
– Я пополню твою группу, Майкл. Есть один рекрут, которого необходимо сделать оперативником. Не думаю, что это представляет собой какие-то трудности для тебя, не так ли?
– Да, сэр.
– Это женщина.
– ...
– Надеюсь, ты не удивляешься, почему она достается именно тебе?
– Нет, сэр. Мне все равно, кто это будет.
– Хорошо. Только имей в виду: по нашим данным у нее очень сложный характер, который тебе предстоит сломить. Сможешь?
– Смогу.
– Мне нравится твой невозмутимый тон, но имей в виду: ты отвечаешь за ее обучение головой. Ее нам рекомендовали из Центра, а если так, то кому-нибудь это нужно. Ты меня понял?
– Значит, если она нам не подойдет, ее нельзя будет списать?
– Как это – нельзя списать? Майкл, в этом мире нет ни одного человека, которого нельзя списать. Оцени ее способности, а тогда мы снова поговорим с тобой на эту тему.
– Да, сэр. Могу я идти?
– Можешь. Ознакомься с ее данными, побеседуй с ней, а потом доложишь мне.
Майкл молча вышел из кабинета. Он не привык сорить словами даже в разговоре с Шефом.

Он вошел в камеру, в самом центре которой, прикованная к каталке, лежала молоденькая девушка, с которой он только что заочно познакомился в своем кабинете, читая ее данные с переданного Биркоффом диска. Как же часто в последнее время он видел подобную картину – белые стены камеры и человек, прикованный каталке. Чувство жалости надоедливым червяком шевельнулось где-то в глубине его сознания. Сейчас ты проснешься, милое белокурое дитя, и тут же захочешь жить. Да, ты выберешь жизнь, как ее выбирают все, кто когда-либо оказывался на этой каталке, но ты еще не знаешь, что жизнь не всегда бывает лучшим выходом.
Майкл подошел к девушке и вонзил иглу в ее руку, она слегка вздрогнула и начала приходить в себя.
– Просыпайся, Никита, – прошептал Майкл. – Доброе утро.

Спасибо огромное! Мне очень понравилось "Доброе утро!" Как раз в духе сериала)))