- Джулия, надеюсь, ты присоединишься к нам с Мэри за обедом? Нам всем есть что отпраздновать… например, твой щедрый гонорар…
В «Ориент Экспресс» было малолюдно, свободных мест хватало. Мейсон по-хозяйски кивнул Джулии на зону в виде купе у окна, одновременно сделав подзывающий жест официанту. Он чувствовал себя человеком, успешно завершившим долгое, тяжелое восхождение на не покоренную ранее вершину.
Бумаги по разводу Мэри лежали у него под рукой в папке ровной, красивой стопкой. Джулия превзошла саму себя, управившись в кратчайший срок, и Мейсон не мог этого не оценить. Осталось только подписать…
- Не знаю, Мейсон, - замялась Джулия, по обыкновению нервно стреляя глазами по сторонам. – У меня с некоторых пор нет настроения праздновать… даже свои гонорары…
- Бренность мира узрев, горевать погоди!
Верь: недаром колотится сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было – то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди… -[1] возразил ей Мейсон.
- Омар Хайам, конечно, великий мудрец, - вздохнула начитанная Джулия, - но иногда и он бессилен.
- Тогда подумай о том, что ты сегодня облагодетельствовала двух людей, а в перспективе даже трех… Тебе это непременно зачлось где-то там, - Мейсон воздел указательный палец к потолку, - и скоро жизнь твоя изменится к лучшему…
- Мейсон, ты вещаешь, как цыганка… «Дай Бог тебе счастья, дорогая, и жениха хорошего!» - передразнила Джулия.
- В этом деле главное не форма, а результат…- важно изрек он.
- Просто ты примитивно счастлив… и хочешь, чтобы счастливы были все вокруг, а так не бывает…
- Кстати, о моем счастье…Что-то Мэри задерживается… Я думал, Совет давно закончился…
В зал выглянул администратор ресторана Марк. Увидев Мейсона, он расправил плечи, выкатил вперед грудь и, неторопливо покачиваясь, поплыл к столику.
- Мистер Кепвелл, вам просили передать…
Из внутреннего кармана смокинга Марк, словно фокусник, извлек белый конверт, на котором было выведено всего два слова: «Мейсону Кепвеллу». Мейсон без труда узнал почерк Мэри…
Ничего тревожного не всколыхнулось. Всё было слишком хорошо, даже для дурных предчувствий. Он вынул листок из конверта, лишь мимолетно удивившись, что для записки там многовато текста… По мере того, как Мейсон читал, благодушное выражение на его лице искажалось, переплавлялось болью во что-то мрачное и трагически бессильное…
«Мейсон! Прости, что я говорю это тебе в письменной форме, а не лично. Но если мы встретимся, я уже не смогу выполнить принятое решение…
Я знаю о том, что случилось с Марком… знаю, что это была твоя идея… Теперь даже догадываюсь, в какой это точно было день…все-таки не зря мне казалось, что ты был не такой, как обычно…
Я понимаю, почему ты это сделал. И даже готова признать, что средство оказалось эффективным: Марк впервые задумался о моих чувствах, признал, что принудил меня, почти вымаливал прощение… Но таким способом - неправильно!!! Когда я думаю о том, что ты выбрал для него, начинаю задыхаться… Так изощренно и зло…Неужели в тебе столько жестокости?
Я не стану обвинять тебя во лжи. Ясно, как божий день, почему ты молчал. Если бы сказал правду, я не позволила бы тебе… но ты бы никогда мне не сказал… И вот это очень грустно…несмотря на то, что разлучило нас когда-то, между нами по-прежнему остаются вещи, в которых мы не в силах признаться друг другу… Может быть, я мечтала о несбыточном, но хотела, чтобы ты ничего не скрывал от меня…А ты так не умеешь, увы…Ты, как и прежде, нежный рыцарь – со мной, а с другими - часто мстительный циник… Теперь мне стали понятны все твои странные вопросы и разговоры последних дней…страх, что я уйду… Так вот, ты волновался напрасно…
Я не способна тебя разлюбить… И расстаться с тобой – выше моих сил, особенно после того, что мы пережили вместе, после того, что ты сделал для меня… Но, Мейсон, я не могу в этом жить!! Не знаю, как принять…как объяснить себе… как примириться…чтобы перешагнуть…и смотреть на тебя, как раньше…строить прекрасное безоблачное будущее… Не проходит мерзкий привкус…Я не такая, как ты, да…и мне не нужен мир добра, созданный на фундаменте мести и жестокости… даже если последнее заслуженно и справедливо…
Я уезжаю, Мейсон… Полечу к маме и Кристи… Ирландия далеко, и это именно то, что мне нужно сейчас… Я хочу разобраться… ради нас, ради нашего ребенка…Пожалуйста, не ищи меня. Я вернусь сама, когда отвечу себе на все вопросы, или…не знаю… Не могу представить свою жизнь без тебя…
Поверь, это решение дается мне неимоверно тяжело…но если я останусь, будет хуже…Я позвоню тебе или напишу…обязательно. Мэри.
P.S. Я люблю тебя…»
Последняя буква постскриптума расплылась, как если бы что-то капнуло на строчку… С тихим шуршанием письмо выпало из рук Мейсона, и Джулия встретила по-детски растерянные, раненые глаза, полные сухих невыплаканных слез…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
[1] Омар Хайам, пер.Г. Плисецкого
Сообщение отредактировал Bereza163: Воскресенье, 23 июня 2019, 12:41:52