Ну что, начинаем понемножку закругляться...
ЭПИЛОГ.
Ах, лучше нет огня, который не потухнет,
И лучше дома нет, чем собственный твой дом,
Где ходики стучат старательно на кухне,
Где милая моя и чайник со свистком…[1]
23 декабря 1987 года.
- Начинается посадка в самолет на рейс 1514 авиакомпании «Швейцарские авиалинии» до Лозанны… Пассажиров просим пройти к выходу номер 32…
Мейсон посмотрел на часы. Ну слава богу, по расписанию, а то его еще при вылете из Далласа пугали предрождественским снегопадом в Швейцарии, закрытыми аэропортами, задержками рейсов и прочими житейскими неурядицами, которые после длительной отлучки от любимой семьи переносить просто немыслимо. Да еще и накануне Рождества…
Радостное предвкушение дома, встречи, праздника посреди волшебной альпийской природы ожило в нем еще в аэропорту, там – в Штатах, и завибрировало, набирая обороты, по мере приближения к европейскому континенту. Сначала как обычно, пересадка в Париже, но теперь уже скоро… Всего час в воздухе, и Мейсон будет дома…
Они теперь жили в пригороде Лозанны, в местечке под названием Лютри, на берегу Женевского озера… Президент «Кепвелл Энтерпрайзис» мог себе позволить и не такое, но они с Мэри, в итоге, остановились на этом маленьком городочке, который им обоим напомнил и Хоут, и немножко Санта-Барбару. Конечно, спокойное и даже слегка надменное в своей умиротворяющей красоте озеро было не сравнить ни с Ирландским морем, ни тем более с Тихим океаном, но здесь тоже были яхты, влажный ветер, ярко-синяя водная гладь и потрясающие снежные вершины Альп над нею. А еще изумрудные пастбища, перемежающиеся виноградниками, хрустальный, чистейший воздух и те самые камерность и размеренность, которые так пришлись по сердцу Мэри в Ирландии…
- Тед, куда подевалась твоя молодая жена? – Мейсон очнулся от размышлений, снова очутившись в шумном и людном аэропорту имени Шарля де Голля, заметив, что его младший брат не торопится в самолет, озираясь в поисках Хейли…
- Сказала - на минутку…
Тед и Хейли поженились буквально неделю назад, и Мейсон пригласил их провести Рождество и каникулы в Альпах… Молодые с удовольствием согласились и полетели вместе с ним, а СиСи и София планировали прибыть в Швейцарию прямо к Сочельнику…
Вот там как раз всё было сложно – они так и не стали мужем и женой, более того, отец вынужден был заключить новый брак с Джиной… Неугомонная Джина…Она достала из рукава доказательство невиновности Келли – видеокассету с записью того, что произошло в президентском люксе между Келли и Диланом Хартли, из которой вытекал однозначный вывод о самообороне. И теперь Джина с помощью этой козырной карты устраивала свое будущее, как она его понимала. Самой Келли стало намного лучше – вилла, любовь Ника и усилия Джастина сделали свое дело, но ее по-прежнему разыскивал Тиммонс, мечтая предъявить обвинение в убийстве. Эта видеокассета была ее шансом на нормальную свободную жизнь, и хитроумная Джина быстро смекнула, что СиСи заплатит любую цену.
Отец бесился, точно лев, запертый в клетку, София нервничала и чувствовала себя несчастной… Рождество за полмира от Джины в доме, где жило счастье, должно было стать для них отдушиной или просто передышкой…
…Самолет благополучно оторвался от земли, Тед с Хейли тихонько ворковали, как положено молодоженам, и Мейсон, откинувшись на спинку мягкого кресла в салоне бизнес-класса, снова вернулся к своим мыслям.
…То, что Мейсон и Мэри стали вить гнездо в Европе, вышло как-то само. Полгода, пока не подошел срок родов, они жили в Хоуте. И свадьба у них была там же… Вышло скромно, но очень красиво… Мейсон и сейчас, стоило закрыть глаза, как наяву видел эту картину: Мэри в белом подвенечном платье под руку с СиСи идет к алтарю… Перед церемонией он так волновался, что Теду пришлось помогать ему завязывать галстук… Но потом, когда Мэри сделала первый шаг под церковными сводами ему навстречу, они внезапно остались одни… Их сияющие глаза, встретившись единожды, уже не отпускали друг друга, и всё, что происходило вокруг, доносилось словно из-за толстых стен… Священнику пришлось повторять свой вопрос про согласие на брак им обоим… Кристи, стоя рядом с Мэри в качестве подружки невесты, откровенно забавлялась… Отец улыбался с величественным снисхождением, а Тэда, расчувствовавшись, шмыгала носом… А потом Дороти подала им кольца…
Собственно, из-за Дороти они и оставались так долго в Хоуте. Следствие, суд над Ричмондом, процедура удочерения – все это заняло немало времени… Рою присудили 15 лет заключения, переквалифицировав смерть Элизабет Ричмонд на «предумышленное убийство»… Мейсон надеялся, что теперь тень этого человека навсегда ушла из жизни его жены и дочери.
Дороти действительно стала ему дочерью. Это случилось не сразу, но Мейсон не давил на нее, ничего специально не изображал и постарался с первого дня стать ей хорошим другом. Притом, что Мэри Дороти просто обожала и очень быстро стала называть ее мамой, к Мейсону она долго обращалась только по имени. Но им было очень легко друг с другом. Может быть, потому что Мейсон тогда спас ее, а может быть, потому что Мэри не могла так сильно и верно любить дурного человека, но Дороти с первого дня доверяла ему. Они с удовольствием болтали обо всем на свете, вот где Мейсону пригодились его начитанность и широкий кругозор, хотя даже он не знал ответов на все вопросы своей любознательной дочери.
Как выяснилось, она действительно мечтала о путешествиях, разных странах, любила морские прогулки и само море… Мейсон уже на второй день после их счастливого воссоединения с Мэри устроил небольшой круиз, пригласив и Оутсов. Из Хоута белоснежная яхта, обогнув остров, вышла в Атлантический океан и вдоль западного побережья Ирландии поднялась до тех самых утесов Мохера, когда-то так поразивших Мэри своей мощью и непокорностью, а потом вернулась обратно…
На яхте был свой экипаж, так что Мейсону не пришлось отвлекаться на управление судном. Он ни на шаг не отходил от Мэри, а сообразительная Дороти большую часть времени провела с Гарри и Лилиан и очень весело. Гарри знал массу захватывающих историй о морских приключениях, с Лилиан они взялись готовить свежевыловленную рыбу, скучать девочке не довелось ни минуты. Она без всяких слов понимала, что теперь это и есть ее новый мир: любящие друг друга и ее саму родители, их замечательные друзья, озорное море, синее небо и множество открытий…
- Я первый раз слышу у нее такой счастливый смех, - сказала Мэри Мейсону, когда до носа яхты, где они уже час стояли и любовались морским простором, на самом деле, почти ничего не замечая, донесся очередной взрыв веселья из кают-компании. – Ты умница, что придумал это путешествие…
Он обвил рукой ее талию со спины и осторожно привлек к себе.
- Я так давно о нем мечтал… Но разве могло мне прийти в голову, когда я звал тебя на яхту, что впервые мы доберемся до нее, когда у нас уже будет десятилетняя дочь?
Мэри положила голову ему на плечо и улыбнулась.
- Со мной не соскучишься, правда?
Мейсон вместо ответа поцеловал ее улыбку. Губы были чуть шершавыми от соленого ветра и такими вкусными…
- Ты не замерзла?
- Нет, - она уютнее прижалась спиной к его груди. – С тобой очень тепло… но, наверное, нам надо идти… Гарри и Лилиан черт знает что о нас подумают… пригласили на прогулку и бросили на них ребенка…
- Они прекрасные люди и всё понимают… Дай я еще полюбуюсь на тебя минутку, и мы пойдем…
Разрезая носом свежую волну, яхта уверенно летела вперед… словно несла их в светлое будущее…
[1] Эпиграфом к эпилогу я взяла стихи Юрия Визбора. Не взыщите любители более изысканной поэзии, но здесь я вижу попадание в нужную атмосферу)
Сообщение отредактировал Bereza163: Понедельник, 02 сентября 2019, 14:08:33