Я не такая, как ты...

Когда читала о том, как Мейсон наблюдал за Мери и Роем на яхте, я прям прочувствовала его боль

а вчерашний кусочек... не смогла пройти мимо

Мария- это просто чудо.) Как же я люблю такие "петельки" и "узелочки", которые расставляют все по местам и как я люблю читать про счастье любимых персонажей в талантливом исполнении.) Спасибо огромное!!!
Эпизоды с Дороти, малышом Робертом и ММ просто фантастически трогательны.
И про Мэган с Джулией не забыли.)
Люда, коллажи- восторг!

Роберту, наверное, было месяцев пять, когда Мэри, как жену президента крупной корпорации, пригласили для участия в большом благотворительном приеме в Лозанне. Там она познакомилась с Одри Хепберн. С той самой невероятной, с юности обожаемой, грациозной и хрупкой звездой мирового кинематографа, на которую еще недавно, как на чудо, смотрела на экране в больничной палате и которая, как выяснилось, жила совсем рядом с Лютри – в деревне Толошеназ, западнее по берегу Женевского озера.
Мэри весь вечер потом взахлеб рассказывала Мейсону по телефону, каким замечательным, сердечным, чутким к чужой боли человеком оказалась Одри. Без малейших признаков звездности… Но восторги Мэри объяснялись отнюдь не счастьем поклонницы, урвавшей пять минут общения с своим кумиром. Эта встреча стала почти знаковой.
Одри уже несколько лет не снималась в кино, будучи послом доброй воли под эгидой ЮНИСЕФ [1] и активно участвовала в различных благотворительных мероприятиях, помогая сбору средств для Фонда. А еще она всерьез раздумывала о том, что «торговать лицом» и известностью уже недостаточно, нужно личное присутствие там, где детям тяжело и плохо, где она могла бы облегчить их страдания. Не хватало еды, воды, лекарств… В документальных фильмах Одри видела, как в конце ХХ века в странах Африки, Южной Америки, Азии дети умирают от истощения, и ей все сложнее становилось рассуждать на пресс-конференциях о боли и трагедиях, к которым сама она не прикасалась.
Мэри вызвалась помочь. Конечно, она не собиралась ехать в благотворительную экспедицию в Эфиопию, но статус жены президента «Кепвелл Энтерпрайзис» открывал для нее многие двери и возможности. Прежде всего, финансовые и организационные. При европейском филиале корпорации быстро появился целый департамент, занимающийся организацией благотворительных мероприятий. Курировала его Мэри. А идей и энергии ей было не занимать. Она придумала в пользу Фонда серию балов, первый же из которых – в Вене, в ритме вальсов Штрауса, заставил говорить о себе весь европейский бомонд… Там собрались настоящие «сливки» местного общества, все самые богатые и влиятельные люди – политики, бизнесмены, актеры, а Мэри была хозяйкой бала. Обворожительная, ироничная, дружелюбная… К ней тянулись и мужчины, и женщины. Пока играла музыка, а гости пили шампанское, Мэри решала с ними многочисленные вопросы и затруднения, которые возникали в работе ЮНИСЕФ. Денежные сборы от старта серии европейских балов, исчисляемые миллионами швейцарских франков, превзошли все ожидания… На эти средства Фонд снарядил несколько караванов с благотворительной помощью. Мейсон шутил, что Мэри за один вечер зарабатывает гораздо больше, чем вся корпорация Кепвеллов за месяц, и что в Европе его теперь знают исключительно как «мужа той самой миссис Мэри Кепвелл». Но она знала, что он одобряет ее работу и гордится ею.
В определенных кругах Мэри действительно быстро набирала популярность, но особого значения ей не придавала. Добрая слава ей нужна была только для того, чтобы привлекать нужных людей и продвигать идеи милосердия и неравнодушия к чужой беде. Они в этом полностью совпали с Одри Хепберн.
Как его жена всё успевала, Мейсон порой и сам не понимал. Возилась с Робертом, занималась с Дороти, вела дом, организовывала феерические мероприятия и всегда находила время для него… Все ее дела подстраивались под Мейсона. Если он был дома, Мэри всегда оставалась с семьей. Иногда они ходили на светские приемы вместе, но оба не очень любили рауты и самому блестящему обществу предпочитали общество друг друга…

…Под крылом засинела гладь Женевского озера, окаймленная белыми пятнами снежного покрова и кружевами альпийских вершин. Самолет заходил на посадку… С Мэри, даже в мыслях, время пролетало незаметно. Но его хотелось пришпорить еще и еще…
Мейсон не был здесь почти месяц…Вот бы сразу из салона самолета перенестись в их уютный дом, который сейчас уже, наверное, весь сверкает огнями рождественской иллюминации. Хотя ёлку Дороти с Мэри пока наряжать не стали. Ждали его…
...Чтобы немного унять разгорающийся мандраж и скоротать минуты до выхода из самолета, Мейсон принялся наблюдать за младшим братом и его женой. Тед, кажется, был по-настоящему счастлив. Они с Хейли еще недавно были в ссоре, она так и не рискнула воспользоваться советом Мэри и сказать ему о Джине. Правда все равно вылезла и стоила им обоим немало страданий, но, в итоге, помирились они очень удачно – сразу до венчания. СиСи стоически перенес и это решение непокорного сына, и саму свадьбу… К тому же Хейли не без помощи Мейсона пошла учиться офисному делопроизводству… Это уже была не горничная все-таки… а родство с Джиной приходилось просто принять и надеяться, что природа не наделила Хейли и половиной семейных генов.
Пассажиров бизнес-класса обслуживали быстро, и уже через 15 минут после приземления братья Кепвеллы получили свой багаж и двинулись к выходу из зоны прилета.
У непрозрачных раздвижных дверей толпились встречающие. Впереди Мейсона уже раздались приветственные возгласы, звук поцелуев, вот какой-то пожилой джентльмен, забыв о букете цветов в руках, стиснул в объятиях молодую женщину, прибывшую с ними одним рейсом… Зона прилета в аэропортах – место встреч и сгустка радости…
Мейсон сразу увидел Мэри. Он не ждал, что она приедет встречать его, но сердце все угадало заранее. На ней было светлое приталенное пальто с поясом, что очень шло ей, волнистые волосы свободно рассыпаны по плечам, в серых глазах затаенное ликование влюбленности, которое все же прорывалось горячими лучами…
Ее губы, улыбаясь, беззвучно сложили его имя, но Мейсон и сквозь гомон аэровокзала слышал ее особенную интонацию. Ведь она всегда жила в его памяти…
Мэри сделала к нему быстрый шаг, еще один, и Мейсон подхватил ее, как девочку, слегка приподняв над полом. Обняв его за шею, Мэри поцеловала блестящие глаза с длинными ресницами, а потом нашла губы… Поцелуй получился отчаянным, жадным, полным жалобы на долгую тоску со стороны обоих и затянулся…
- Вот, Хейли, запоминай, как нужно встречать мужа через полтора года брака, - назидательно изрек Тед, и Мэри очнулась от сладкого дурмана.
- Тед! Как я рада тебя видеть! Вас обоих, - немножко с хмельной улыбкой поправилась она, не отпуская однако руку Мейсона. – Почему ты мне не сказал, что приедешь не один?
- Хотел сделать сюрприз, - Мейсон не сводил с нее сияющих восхищением глаз и наклонил голову так, чтобы ее волосы коснулись его лица. – Ты тоже не сказала, что собираешься в аэропорт.
- Я не усидела дома… Гарри и Лилиан любезно согласились присмотреть за всеми детьми и отпустили меня… Тебя как будто год не было…
Мейсон притянул ее к себе и, не стесняясь людей вокруг, снова поцеловал – на сей раз нежно и вдумчиво… Мэри чуть покраснела от смущения, но на ее губах зацвела безмятежная улыбка…

Черный «мерседес» компании, плавно покачиваясь на идеально ровной дороге, вез их в Лютри. Тед с Хейли изумленно оглядывались на припорошенные снегом, как по линейке вычерченные, украшенные рождественскими венками и гирляндами домики, что после жаркой Калифорнии рождало ощущение зимней сказки…
- Оутсы давно приехали? – поинтересовался Мейсон.
- Сегодня утром. Любош просто прелесть… Лилиан вся светится. Мейсон, ты совершил для них чудо…
Вместо ответа он погладил ладонь жены. Да, пожалуй, она права - отели в Европе было построить легче, чем устроить это усыновление. Мэри не раз сетовала, как несправедливо обошлась жизнь с ее подругой, а однажды Мейсон под стаканчик виски разговорился с Гарри, и тот признался, как они с Лилиан хотят ребенка, хотя огромное количество бесплодных попыток отбило у них желание даже друг с другом говорить об этом… Но Гарри знал, как больно переживает это она. Они давно готовы были взять ребенка из приюта, но и здесь получали один за другим отказ.
Мейсон, не обнадеживая друзей понапрасну, решил попытаться сдвинуть ситуацию с мертвой точки. В итоге, у него получилось в… Чехословакии. Если в Западной Европе на усыновление тянулась очередь на несколько лет вперед, то в Праге нашлось немало детей без родителей. Сложность была только в том, что законы социалистического государства не предусматривали возможность усыновления для граждан капиталистической страны.
Однако Мейсон не сдавался. Все-таки у него теперь имелись связи на самом высоком уровне. Он лично ходил на прием к министру социально-демографической политики и просил лишь об одном – чтобы к Гарри и Лилиан Оутсам в этом вопросе отнеслись, как к гражданам Чехословакии. Не надо исключений, пусть на них распространятся принятые законы и правила по всей строгости, но дайте им возможность взять ребенка. Ведь малыш будет счастлив с такими любящими родителями…
В конце концов, Мейсон добился своего. Мальчик по имени Любош, по возрасту ровесник Роберта Кепвелла, голубоглазый и светленький, с первого взгляда покорил сердце Лилиан… и сам доверчиво заулыбался ей. Сразу пошел на руки и даже не заплакал, словно чувствовал - надо убедить строгих тетей вокруг, что вот эта красивая добрая женщина и должна стать его мамой…
Это случилось три месяца назад, и вот Лилиан и Гарри вместе с сыном приехали на Рождество в Швейцарию… Дороти была им так рада… Лилиан не уставала повторять, что Мэри тогда, в Хоуте, в соседки им послал сам Бог…



[1] Детский благотворительный фонд при ООН

Сообщение отредактировал Bereza163: Четверг, 05 сентября 2019, 10:42:16

Часто говорят о том, что у поклонников ММ мысли сходятся...
Мария, не поверишь, но часто примерно таким я видела профессиональное будущее младшей миссис Кэпвелл почему-то.
В ранних сезонах нам озвучивалось то, что Си Си был спонсором и меценатом, поддерживал музеи, больницы и что-то там еще ( не помню точно), а кому всем этим заниматься, если не Мэри, учитывая ее профессию и жизненные устремления? Я помню, как она все свои личные сбережения пожертвовала в пользу больницы, в которой работала. Почему-то мне всегда виделось, что Си Си ( в моем случае) бросил старшую невестку именно на этот фронт деятельности, учитывая ее горячее желание и жизненную позицию.
Будущее Мейсона и Мэри написано так красочно и живописно, в духе "золотых" сезонов, а не позднего мракобесия.) Мне очень понравилась их встреча. Мэри в светлом пальто с распущенными по плечам волосами встала перед глазами, особенно учитывая то, что похожие образы были у Харли в каких-то более поздних фильмах, которые мне очень нравятся. Все пронизано светом, любовью, душевной теплотой, просто восхитительно.)
Ну и за хоутских друзей, конечно, я тоже порадовалась очень сильно.)

lyudok (Среда, 04 сентября 2019, 14:21:21) писал:

Счастливые коллажи прекрасны, но этот зацепил по-особому. Так любопытно было ясно увидеть Мэри рядом с другим мужчиной и глаза Мейсона... В этой иллюстрации звенит нерв ревнивой тоски... Спасибо, Люда!

Elena78 (Среда, 04 сентября 2019, 18:21:39) писал:

Помнишь, я говорила про исполнение некоторых пожеланий? Самое первое - твоё, Лена)) Столько раз читала у тебя в других ветках, что "я бы полюбовалась на ММ еще хотя бы сезон, а потом вывести их за рамки основного сюжета сериала"... Было такое? Ну вот тебе вариант)) Причем здесь Мейсон то и дело вынужден летать в Калифорнию, что оставляет широкий простор для вовлечения его в основной сюжет. Ну и Мэри можно было бы иногда показывать, эпизодами, раз уж не хотела Харли длинного контракта.

Что до Мэган, Джулии и Оутсов, то здесь совпали и лично мои и, кажется, желания многих из вас... Мне вообще всегда очень хотелось, чтобы у Мейсона и Мэри были настоящие друзья - семейная пара, здесь я это не сразу придумала, но потихоньку прорисовалось.

Elena78 (Четверг, 05 сентября 2019, 12:27:07) писал:

Понимаешь, тут мог быть нюанс. Одно дело - жена юриста в Санта-Барбаре, другое дело - президента крупной компании. Это накладывает отпечаток на занятия. Жена юриста могла работать и в бесплатной клинике медсестрой, здесь уже у Мэри другие возможности для добра в ином масштабе. Поэтому так вот увиделось. А у них реально популярна эта тема - благотворительных балов, и богатые люди с удовольствием расстаются на них с сотнями тысяч. Особенно, когда хозяйка - красивая и приятная женщина)

А еще мне понравилось, как все красиво связалось с Одри Хепберн, которая действительно жила в этой швейцарской деревушке и похоронена там же, и все последние годы жизни посвятила благотворительности. И "Римские каникулы" оказались не просто так, к слову)) Вот это люблю больше всего - когда детальки друг за друга красиво цепляются) Как тот же медальон, например)

Сообщение отредактировал Bereza163: Четверг, 05 сентября 2019, 14:06:40

Ох, как Мери восхитительна в новом амплуа... Вижу какая она красивая, женственная, милая на этих вечерах. Встреча в аэропорту... Сердце замирало от неожиданности и трепета. И елка, моя мечта всегда была увидеть, как ММ наряжают елку. может подглядим? Очень счастлива, что Оутсы стали полной семьей. Как хорошо когда вот так по цепочке все складывается у всех замечательно.

Очередная часть эпилога получилась развернутой и открыла нам новые стороны повседневной жизни наших любимых героев.
Действия разворачиваются в предрожденственской, новогодней суете. Что и говорить, самая любимая пора для всех нас!
Понравилась история с Одри Хепберн. Получилось очень оригинально! Мэри в образе активистки благотворительного фонда выглядит, как никто убедительно. Тут вы попали в "яблочко", и дело не в финансовой возможности миссис Кэпвелл "быть добренькой", а в том что у Мэри натура такая, она должна "дарить себя", это неотъемлемая черта не характера.
Вот не знаю почему и это, безусловно, мое личное восприятие, но во время чтения эпилога, у меня возникло такое ощущение, что перейдя к его написанию, у вас, Мария, как у автора, словно выросли вторые крылья.
Вы по-настоящему вздохнули полной грудью, поймав, как говориться, кураж. Именно от этой творческого свободы и авторской раскрепащенности эпилог получается таким что ли убедительным, самостоятельным, независимым.
Разворачивая сюжет основных глав романа, вам все-таки приходилось "двигаться по траектории", заданной оригинальной версией СБ, оглядываясь по сторонам, все ли совпало, нет ли каких либо расхождений. Конечно, это естественно, но сейчас настали "другие времена".
По своей литературной стилистике, эпилог отличается от основного содержания. Это по сути дела, заключительный аккорд, дающий возможность свободно разворачивать события и судьбы героев. Но при всей свободе написания, вам все же удается выдерживать основные линии и характеры героев, сохраняя изначально заложенный в них стержень. Вы просто эти черты умело к месту раскрываете и развиваете. Спасибо вам за это!

P.s. строчила перед сном, если перемудрила, не судите строго)))

МХС (Четверг, 05 сентября 2019, 21:54:59) писал:

Прекрасный развернутый комментарий! И мудрый, кстати, без перегибов))) Спасибо, Мадина!

МХС (Четверг, 05 сентября 2019, 21:54:59) писал:

Знаете, в любых историях с благотворительностью всегда есть риск сфальшивить. Если люди занимаются этим не от сердца, не от добра, то это становится просто разновидностью менеджмента, который еще и популярности добавляет. Когда я читала книгу Одри Хепберн и читала о том, как она пришла к своим поездкам в Африку и Южную Америку, которые в итоге сильно подорвали ей здоровье и сократили дни жизни, сначала было очень трудно поверить, что это пишет мировая знаменитость, звезда кино, обласканная всем, чем можно... Но вот такая она была... и в королевской короне осталась доброй и чуткой девочкой из оккупированного немцами голландского городка. Мэри, мне кажется, из того же теста. Ей не важны деньги и связи сами по себе, она им радуется, потому что так можно помочь большему количеству людей, детей особенно. Причем ею движет именно желание облегчить чужие страдания, а не потешить свою святость или занять себя чем-то... Поэтому Мейсон и создал ей все условия. Знал, что это не забава для нее. Такое милосердие, без притворства и святошества, я очень уважаю.

МХС (Четверг, 05 сентября 2019, 21:54:59) писал:

Не задумывалась, но, наверное, вы правы. Хотя дело тут не только в авторской раскрепощенности). Если бы эпилог охватывал бы более близкий к основному действию период, он бы меньше от него отличался. А тут уже прошло время, та история немножко затерлась новыми событиями, впечатлениями, поэтому этот эпилог и кажется самостоятельным кусочком в литературном плане. Здесь уже иная атмосфера... И я иначе чувствую своих героев на этом этапе жизни, но в основе характеров своих они, конечно, сохранились...
Спасибо за интересно подмеченные нюансы)

lyudok (Четверг, 05 сентября 2019, 20:34:55) писал:

Там столько наряжателей собралось, что их и к елке могут не подпустить) Впрочем. посмотрим)

Закончился веселый шумный ужин, и большая компания плавно переместилась в гостиную. Лилиан с Мэри отправились укладывать малышей, Мейсон и Гарри, расположившись у камина с бокалами бренди, негромко беседовали, а Тед, Хейли и Дороти взялись наряжать огромную пушистую ёлку посреди комнаты. Даже Теду с его ростом понадобился стул, чтобы разместить на макушке фигурку Ангела… Фоном играли рождественские мелодии, а за окном, подсвечиваемый фонарями и праздничной иллюминацией, красиво кружился снег… Пел Синатра… «Тихая ночь»… Мейсон засмотрелся на улицу, на огни и вальс слабой метели, в котором снежинки двигались в такт музыке и бархатному голосу. Как будто весь мир сейчас был сосредоточен здесь, в одной точке, в одном доме – все прошлые столетия и настоящее, и все многовековые чаяния человечества ожили в сердце, разбередили душу. «Так традиционно и так волшебно», - мелькнуло у Мейсона.
Живя в Швейцарии, он иначе стал смотреть на Рождество и его ритуалы, над которыми раньше подшучивал, а когда-то прямо насмехался… Может быть, чтобы почувствовать этот дух сказки, ему всегда не хватало снега?
Впрочем, никакого секрета тут не было. Ему всегда не хватало Мэри… Дороти… Роберта. Надежных друзей и дружной семьи… С ними все становилось сказкой, приобретали смысл все его мысли, идеи, усилия… Управление огромной корпорацией, награды и комплименты в прессе. Всё было для них – его любимых людей. Мейсон и не думал раньше, что так замечательно жить не для себя, а для кого-то… Когда всё от встречи и до встречи… И конечно, центром притяжения его Вселенной была Мэри…
Он вспомнил свои тоскливые мысли на берегу океана после ее отъезда в Ирландию, когда вдруг осознал, что она заменила ему весь свет и что без нее мир пуст и холоден, как промерзший заброшенный дом… Это чувство еще иногда возвращалось, особенно вдали от Мэри, от ее загадочных глаз и теплой улыбки. Во время калифорнийских командировок он, случалось, еще видел по ночам те кошмары – из июля 1986го… Но утром в телефонной трубке звучал родной голос, который гладил, исцелял, заряжал и разгонял демонов страха… В такие минуты Мейсон особенно остро осязал свою удачу и бесценное богатство… И любовь, когда-то мгновенно вспыхнувшая робким огонечком в них обоих с первой, как легкий солнечный удар, встречи, и уже давно горевшая вечным сильным и согревающим пламенем, крепла день ото дня… и притягивала к себе всё хорошее, сплетая вокруг них гармоничный мир, полный добра. Точно, как мечтала Мэри… а Мейсон только с ней и научился мечтать…
Гарри тем временем рассказывал, какими популярными людьми они теперь стали в Чехословакии. Министры, к которым ходил Мейсон, оказались дальновидными, и чтобы избежать возможного скандала, раскрутили историю усыновления Любоша гражданами Ирландии на всю страну. Об Оутсах тоже писали газеты и снимали сюжеты для телевидения – это было главное условие, поставленное Мейсону высокими помощниками. Зато теперь у Правительства появился прекрасный повод скорректировать законодательство… А советские руководители, по счастью, были поглощены внутренними проблемами. Им было не до демарша чехословацких товарищей в вопросах усыновления.
- Изумительный ребенок, - с гордостью делился Гарри свежими впечатлениями от отцовства. – Представляешь, ночью даже не просыпается! И спит долго, часов 10… Подарок, а не сын!
- Роберт тоже дает нам высыпаться, хотя когда мучился коликами, концерты были те еще, - улыбнулся Мейсон и, допив одним глотком бренди, предложил:
- Пойдем, пожалуй, поможем нашим декораторам? А то Тед без чуткого руководства завалит ёлку.
- Я, между прочим, все слышу, - обиженно отозвался младший брат. – Что-то я не замечал у тебя раньше таланта украшать рождественские деревья.
- Все течет, все меняется… Ну-ка, пусти! – Мейсон влез вместо него на стул. – Дороти, подай, пожалуйста, вон ту звезду. Удивляюсь, почему вы не начали именно с нее. Это же счастливая звезда!
- Какую чепуху иногда способны молоть солидные люди в приступе сентиментальности, - добродушно фыркнул Тед и присоединился к жене, которая обряжала ёлку с другой стороны.
Дороти поднесла Мейсону, на первый взгляд, невзрачную деревянную звезду из коробки. Старинных игрушек в их доме, конечно, не водилось, ведь это было первое Рождество, которое они праздновали в Швейцарии. Но эту звезду Мэри подарила Одри Хепберн. Из числа собственных рождественских украшений. На счастье…
- Так, а теперь можно вешать и шары… Дороти, давай самый красивый…
Мейсон, не глядя, протянул руку назад, но встретил пустоту. Не отрывая глаз от еловых ветвей и прикидывая, куда повесить шар, он одновременно пытался «разыскать», в какой точке ему подают игрушку, пока чьи-то пальцы, намеренно и очень нежно коснувшись его ладони, не вложили в нее украшение.
Мейсон посмотрел через плечо на Мэри. Она молча улыбалась, чуть наклонив набок голову. Любовалась мужем, балансирующим на стуле у новогодней ёлки, и думала, какой он чудесный… Чему-то звонко смеялись Дороти и Хейли…А Синатра глубоким баритоном с искрами озорства пел про знаменитые рождественские колокольчики…

Не зажигая верхнего света, Мейсон закрыл за собой дверь спальни и поставил на тумбочку бутылку шампанского с парой фужеров. Горела ночная лампа, напуская полумрак… Мэри в белом шелковом пеньюаре стояла у зеркала и расчесывала спадающие на плечи ровными волнами волосы…
Она слышала щелчок дверного замка и чувствовала на себе раздевающий взгляд Мейсона… Знала, что за этим последует…Ждала с внутренней дрожью, как впервые…
Вот, наконец, за спиной у нее раздались его шаги, и такие ласковые руки взяли в кольцо ее талию, а губы, пробравшись сквозь густые мягкие волосы, коснулись сзади ее шеи – у самого основания. Мэри не сдержала вздох – когда Мейсон так делал, она почти теряла разум…
- Как же я соскучился…- пробормотал он, зарываясь лицом ей в волосы, в то время, как пальцы уже справились с поясом на пеньюаре и поглаживали прикрытый шелком сорочки живот. – Роберт спит… как младенец…
- Он истинный сын своего отца. Всегда знает, когда надо уснуть, - пошутила Мэри, со сладкой негой откидывая Мейсону на плечо голову.
Он хулигански провел ладонью по ее бедру снизу вверх, задирая сорочку, Мэри легонько хлопнула его расческой по руке.
- Это что еще за вольности?
- Разве это вольности? Если бы ты видела игру моего воображения…
- Могу себе представить, - засмеялась Мэри. – Твоя фантазия не знает границ приличий, это мне давно известно. Но мне это так нравится, - тише прибавила она. – Я дни и часы считала до твоего возвращения… Как же трудно жить без тебя!
Мейсон снова ее целовал – брови, глаза, щеки, губы, и холодный призрак разлуки отступал все дальше. Пока его губы и руки разжигали в ней пожар желания, Мейсон незаметно, но настойчиво подталкивал ее к кровати. У самого края он остановился, уронил Мэри спиной на постель и посмотрел на нее сверху обжигающим взглядом.
Полуобнаженная, с пылающим лицом и растрепанными его лаской волосами, она глядела на него очень серьезно, любовно… Это было так красиво и волнующе, что Мейсон на секунду замер…
- Я часто думаю о том, что ты сказала мне в ту ночь в Хоуте… - горячим шепотом произнес он, наклоняясь над Мэри. - Что наша любовь вечна, а значит, мы бессмертны… Я сегодня именно так себя и чувствую…столько всего внутри, столько хочется тебе сказать, но сейчас я все забыл. Я совсем потерял от тебя голову… Мэри…в тебе весь свет, весь мир и вся моя жизнь…Я люблю тебя, слышишь?..
- Мне не нужны другие слова, - отозвалась она и, протянув руку, бережно дотронулась кончиками пальцев до его щеки, а потом погладила по волосам, отыскивая знакомую серебряную прядь. – Я слышу все в тебе, потому что люблю тебя. Люблю с первого взгляда, одного-единственного и навсегда…И если бы мне подарили еще сто жизней, в каждой я искала бы тебя…Мейсон… иди ко мне…

…Сочельник… Тихий снежный вечер…Над равнодушными вершинами Альп блещут холодные звезды… Уютный свет в гостиной большого красивого дома, и если заглянуть в окна, мы увидим богато украшенную ёлку со сложенными под ней до утра подарками, пылающий камин, увешанный традиционными носками Санты, и рождественский венок со свечами в центре стола. Увидим и как трогательно заботлив дедушка СиСи, и как расслаблена этим вечером вечно молодая София, искренны и непосредственны влюбленные Тед и Хейли, как остроумно шутит Гарри Оутс и как Дороти смеется его шуткам, и как темноволосый малыш Роберт, шустро перебирая ногами и руками, ползает по полу наперегонки со светленьким Любошем… И конечно, мы увидим Мейсона и Мэри - хозяев дома, где всем тепло и радостно, потому что в нем живет любовь…
Счастье нельзя описать – это миг… Счастье нужно описывать, чтобы знать, как оно выглядит…

КОНЕЦ.

Сообщение отредактировал Bereza163: Пятница, 06 сентября 2019, 14:39:11

Читала с Шубертом - листовские трансскрипции "Серенады" и "Баркароллы" - и так совпало... Простота (воистину, святая), нежность, естественность - вот что роднит Вас, Мария с этим милым гением.
В общем, до слез.
Спасибо. Может, я скажу много умных слов, но сейчас есть только Шуберт и Ваша история.