Аэропорт Нью-Йорка закрыт в связи с погодными условиями

Спасибо. Постараюсь сегодня/край завтра выложить продолжение.

Ждём с нетерпением! С наступающим!!

Ждем!!!!

- Это не платье, а пояс верности, - досадливо подумал Мейсон про вечерний наряд Мери, расшитый бисером, с рядом мелких пуговиц на спине. Пальцы скользили по ткани, крошечные петельки крепко держали оборону, не допуская к коже. Она прильнула к нему, несмело отвечала на ласки. Поэтому ее умоляющее: - Мейсон, нет! Прошу тебя. – не сразу дошло до затуманенного страстью сознания.
- Прости. – виновато выдохнула она. Мери не делала попыток убежать, только скрестила на часто вздымающейся груди руки – спряталась от него. – Ты замечательный. И я тоже хочу этого. Но я не могу.
Мейсон постарался отнесись к фиаско философски и не стал доказывать очаровательному оппоненту всю нелогичность ее поведения и аргументации, заранее понимая бесперспективность этого мероприятия. А когда на тебя смотрят жертвенно-беззащитными глазами, остается только проявить благородство.
- Тебе не за что извиняться. Когда столько лет контролируешь свои желания, сложно сразу отпустить их на волю.
Мери благодарно улыбнулась ему. – Я иногда завидую другим женщинам, раскрепощенным, сексуальным, они знают, чего хотят и как вести себя с мужчинами.
- Ты недооцениваешь себя. В тебе есть сдерживаемая, скрытая сексуальность, и это действует очень провоцирующе. – Нечасто увидишь, как взрослая женщина заливается краской до корней волос и кончиков пальцев. – Но тебе не хватает уверенности в себе и опыта.
- А ты не откажешься провести мастер-класс. – с сарказмом в голосе воскликнула она.
- Мери, в любом искусстве залог успеха - это талант и регулярное оттачивание мастерства. И искусство любви не исключение. – сказал он, стараясь сохранять серьезность.
- Ты смеешься надо мной. – укорила его Мери. – Но иногда я, правда, чувствую себя так, будто из начальной школы попала сразу в колледж. Я не о занятии любовью, - уточнила она, покраснев, - вообще об отношениях.
- Но ты ведь любила когда-то?
- Конечно! В школе! «Led Zeppelin». Всех вместе и каждого по отдельности. – Мери явственно обрадовалась, что разговор ушел от опасной темы. - Я увешала их плакатами всю комнату и даже сбежала на их концерт в Лос-Анджелес, а мама была уверена, что я провожу выходные у подружки.
- Сестра Мери тоже умела врать? – с мягкой иронией спросил он.
- Я еще и травку курила на том концерте. – продолжала шокировать Мери. – И вскоре ушла в монастырь. Меня тогда кидало из крайности в крайность.
- У тебя была насыщенная юность. Хотел бы я познакомиться с тобой тогда. А я был скучным занудой и предпочитал общество книг.
- Теперь ты мог бы защитить диссертацию по искусству любви.
- Не уверен, что любил когда-нибудь. – усмехнулся Мейсон. – Любовь - это как встреча с летающей тарелкой. Про нее все слышали, но если кто-то говорит, что видел ее, он прослывет сумасшедшим.
- Говорят, что циники – это разочаровавшиеся романтики.
- О нет, это говорили не про меня. Но, возможно, если бы я встретил свою «Мари», то когда-нибудь совершилось обратное превращение урода в девичью мечту.
- Ты вовсе не урод и не чудовище! – всплеснула руками Мери. – И не думаю, что другой человек может сделать кого-то хуже или лучше. В каждом из нас живет такой мышиный король и Мари, и каждый сам выбирает, чью сторону принять.
- Ты обвиняешь меня в цинизме, и сама не веришь в преображающую силу любви. – укорил ее Мейсон и спросил заинтересованно. А что же для тебя любовь?
Мери задумалась. – Это… когда человек становится как бы частью тебя.
- Этого несложно достигнуть, когда занимаешься любовью. – подначил Мейсон: его забавляло ее смущение.
Мери оправдала его ожидания, но продолжила. – Любовь – это когда достоинства другого человека кажутся тебе прекрасными, а его недостатки ты видишь, но прощаешь как себе, и счастье этого человека становится важнее собственного.
Что-то странное происходило с ним. Он любовался ею, борясь с искушением схватить ее в охапку, целовать этот улыбчивый рот, каждый кусочек ее тела, пока надуманные возражения не сменятся словами страсти. Он хотел ее – с этим желанием было все ясно, и оно не требовало глубокого анализа. Но было и что-то еще. Нежность… умиление… Как это обозвать и что с этим делать. Хотелось укрыть ее покрывалом и спрятать ото всех, от других мужчин, от страданий, от проблем. И все же кое-что гнело его, пульсировало, как гнойник. Неявная мысль, которую он гнал, но она снова возвращалась, мешая наслаждаться этим вечером.
Мери стало неуютно от его пристального внимания, она прошлась по комнате, а затем и вовсе исчезла в спальне.
- У меня есть для тебя подарок. – она вернулась к нему с небольшой коробкой. Под оберточной бумагой прятался разрисованный елочный шар. На хрупком стекле красовалась идиллическая зимняя картинка – в окружении завьюженных деревьев стоял маленький дом, как рисуют дети, с покатой крышей под снежной шапкой, дымоходом, из которого тянулось облако дыма, ярко горящими окнами. Покой его обитателей охранял снеговик в разноцветном шарфе, застывший перед входом.
- Я бы хотела, чтобы в твоем доме тебя ждали и любили. Я буду молиться, чтобы твой отец поправился, и вы смогли простить друг друга.
- Когда мой отец выздоровеет, я рискую совсем лишиться дома в очередной раз. – усмехнулся он и поцеловал ее в щеку. – Спасибо. Когда у меня будет свой дом, этот шар займет почетное место на елке. А это тебе.
На красном бархате лежал браслет – тонкий обруч с напылением, на котором сияли три маленькие искорки - две красные и одна прозрачная.
- Я не могу… Мейсон, это безумно красиво, но это, наверное, очень дорого.
- Не обижай меня отказом. Пусть у тебя останется память о снегопаде, благодаря которому мы познакомились, о звездах Нью-Йорка, обо мне. – он застегнул браслет на ее запястье.
- Мне кажется, я никогда не смогу тебя забыть. – она посмотрела ему прямо в глаза и погрустнела.
- Я не хочу, чтобы ты уехала и иногда вспоминала меня. Еще недавно это было забавно… наше необычное знакомство, твой гнев. Я думал, это будет веселое приключение: занять место твоего приятеля на несколько дней, провести праздники с хорошенькой девушкой. А сейчас ты возвращаешься к нему, и я не знаю, как мне с этим жить. – «гнойник», который мучил его, прорвался.
- Я возвращаюсь не к Марку, а домой. – поправила его Мери. – И ты тоже. Праздники закончились.
- Ты еще должна добавить, что мы все равно останемся друзьями, и после этого мы пожмем руки друг другу. Я не могу тебя потерять! – ее лицо просияло при последних словах, и Мейсон подбодренный продолжил. – Мне хочется узнавать тебя снова и снова, каждый день видеть твое лицо, слышать твой голос. Просто быть рядом. Если ты позволишь.
- А если я скажу «нет», тебе это остановит? – уточнила она как-то так, что он понял – отказ ему не грозит.
- Что ж, тогда я поселюсь с тобой рядом и буду постоянно попадаться тебе на глаза, или стану самым частым пациентом в твоей больнице. И когда-нибудь ты обратишь внимание на симпатичного соседа или обаятельного больного.
- Хорошо, что ты это сказал. – счастливо выдохнула она. - Сама бы я не решилась. А потом бы искала предлоги, чтобы увидеть тебя снова.
Она сама потянулась к нему, прильнула, целуя и отвечая на поцелуи.
- Рядом с тобой мне хочется быть лучше, нравиться тебе так же, как ты нравишься мне. Но пока мы не начали встречаться, я должен тебя предупредить: скелетов в моем шкафу хватит на целое кладбище. – пугал ее Мейсон, пытаясь усадить ее себе на колени.
- Я медик и не боюсь скелетов. – Мери извернулась и села рядом, перебирая пряди его волос.
- Еще меня трудные родственники. – бархатисто продолжил он, нежно лаская ее лицо.
- Это ты еще не знаешь моих родственников. – отмахнулась она и переместила его руку со своей коленки на его собственную.
- И у меня сложный характер. - Ее шаловливые пальцы проникли за ворот его сорочки – вести светскую беседу становилось все труднее.
- Я надеюсь, ты хотя бы не женщина? – со смешливым пафосом спросила она, намекая на диалог из старого фильма.
- Вот в этом можешь быть уверена. – Мейсон встал, переводя дыхание. – Нам лучше держать дистанцию, если ты только не хочешь это проверить.
Он отошел к окну, Мери встала рядом, прижалась лбом к его плечу. Мейсон притянул ее к себе и крепко обнял. В эту минуту остро хотелось верить в праздничное чудо, в новую прекрасную жизнь с нового года, в осуществление мечтаний и в любовь – во все то, над чем привыкаешь иронизировать, высмеивать, но в самых потаенных уголках души по-детски продолжаешь упорно верить и ждать этого.
Где-то внизу на центральных улицах еще продолжалось веселье, для одних за освещенными окнами заканчивались праздничные вечеринки, а для других новый год вступил в свои права, и они уже видели сны. Кому-то эта ночь сулила надежду, для кого-то она была лишь временным забытьем перед грядущими тревогами. Тысячи домов-ульев, миллионы окон, за каждым жизнь, человеческие судьбы, своя история, объединенные в одну нескончаемую историю города. Города, который завлекает огнями, манит роскошью, сбивает с ног бешеным ритмом, ошеломляет масштабами, чаще отбирает, но иногда щедро одаривает, чаще разлучает, иногда соединяет.

Восхитительно! Так нежно, уютно, так красиво все между ними получилось! Даже Марк не смог все испортить, вернее воспоминания о нем. И так хочется продолжения.)

Цитата

Вот я даже прям не знаю- чьи родственники колоритнее, вся в раздумьях.

Цитата

Ох уж этот Мейсон с его странными фантазиями.))
Хорошо, что хоть с Мэри так быстро голова на место встала, Мэри традиционно оказала на него благотворное влияние.

Цитата

Спасибо. Марк прям очень старался пролезть. Изначально планировалось, что он позвонит, потом решила ограничиться рассказом о нем. А потом подумала, ну его нафик. Чего о нем думать? Мери он не муж и не жених, а Мейсон после "добро" от Мери не будет сразу же думать о каком-то Марке. Хотя кто их мужчин знает...

Супер! Лишь бы никого не принесло из "родственников"))
Про сравнение родственников подумала, что, да, они друг друга стОят.
Понравилась отсылка к "В джазе только девушки", очень люблю этот фильм.

И как всегда с нетерпением жду продолжения.

Сообщение отредактировал leka_loca: Понедельник, 09 марта 2020, 02:30:05

ммм, какая прелесть Вот такое развитие сюжета мне нравится Мери с Мейсоном мило беседуют и не только беседуют За окном наступил НГ, а значит новые надежды, новая жизнь. Чувствуется что Мери с Мейсоном уже сроднились и за эти пару дней прожили маленькую жизнь. Мейсон очень трогательный, жалко что его так обломали. женщины, такие женщины). Наверно хорошо что Марк не появился...ну нет ему места ни в фанфике, ни в жизни Мери. В принципе итак понятно что остался он в боооольшом пролете .Жду что ж будет дальше)), ночь то не закончилась

violet28 (Понедельник, 09 марта 2020, 20:17:30) писал:

Родная душа.)
Хоть кто-то меня понимает, я тоже жду.

Цитата

Нет! Родственники тоже рвались прорваться в текст, но явно пока лишние.

Цитата

Цитата

Цитата

А я наивно полагала, что "вышла на коду" и с новогодней сказкой можно завязывать))) Ок, ночь продолжается)