Улицы в центре Нью-Йорка кипели жизнью. Словно в дьявольском коктейле здесь перемешались расы и национальности, спешащие по делам местные и глазеющие по сторонам туристы. Приличного вида публику разбавляли попрошайки и исполнители этнической музыки в невообразимых нарядах. Под ноги кидались раздатчики рекламных листовок, тут же пикетчики выцыганивали у прохожих подпись под очередной петицией, а рядом монахини собирали пожертвования.
Перед входом в кафе сидел бродяга, Мейсон кинул в его кружку пару долларов и прокомментировал:
- Одно время я тоже был бездомным.
- О, так ты живое воплощение американской мечты: нищий стал юристом. – усмехнулась Мери.
- Не смейся. Отец решил наказать меня: устроил так, что меня выгнали с работы, заблокировал мои счета, распустил обо мне слухи. Несколько дней я спал в машине и питался только гамбургерами, купленными мне из жалости. – пожаловался Мейсон и с наигранным пафосом добавил. – Это был неприятный опыт, но он сделал меня сильнее.
- Я работала в приюте для бездомных и наслушалась много историй, как люди дошли до такой жизни. Но твоя претендует на первое место по оригинальности. – с легкой иронией ответила Мери.
- Я получил бы в твоем приюте похлебку, но не дождался бы истинного милосердия. – деланно обиделся Мейсон.
- Ты не очень похож на нуждающегося. – укорила его Мери.
- Я понимаю твою иронию, и не хочу отнимать твое сочувствие у этих бедолаг. – он кивнул в сторону бродяги, так и сидевшего у входа в кафе, где они сейчас расположились, - Но только в тот период я понял, насколько одинок. Те, кого я считал друзьями и близкими, поспешили отвернуться от меня. Не хлебом единым, сестра.- мрачно произнес Мейсон, выбирая основное блюдо в меню.
- Прости. – Мери почувствовала себя виноватой. – Я не должна была судить поверхностно. – Она чуть коснулась кончиками пальцев его руки, и он тут же завладел ее ладонью. Под его взглядом, брошенным поверх меню, Мери залилась краской.
- Скажи, это после того, как отец так поступил с тобой, ты и твоя мачеха… у вас начался роман? – сумбурно спросила Мери.
- Да. – ответил Мейсон, избегая смотреть на нее. – Она значительно моложе отца, и вышла замуж по расчету. Отец тоже никогда не питал к ней нежных чувств и женился…неважно, это длинная история, но любил он совсем другую женщину, а брак с Джиной использовал в своих целях.
- А ты любил ее? – не сдержала любопытства Мери.
- Нет. – мрачно усмехнулся Мейсон. - Я и Джина - это не было союзом двух нежных сердец, это был не роман, а акт мести. Я хотел сделать больно отцу, отобрать то, что принадлежит ему! Но однажды он застал нас в своем доме, и мы оба стали париями в семье, отец впал в кому, брат и сестры уже полгода со мной не разговаривают. Месть настигла мстящего. Теперь ты все знаешь и тоже можешь бросить в меня камень. – с вызовом закончил он.
- Кажется, на тебя и так навалили целый курган камней. – после небольшого раздумья ответила она.
- Решила быть всепрощающей и милосердной? – Мейсон все больше впадал в мизантропическое настроение.
- Ты мог не рассказывать мне все это. Ты как будто хочешь казаться хуже в моих глазах. – заметила Мери.
- Ты мне нравишься, пожалуй, я даже увлечен тобой. – вдруг сказал Мейсон, она замерла ловя каждое слово. – Но ты слишком хороша для меня. Лучше тебе не питать иллюзий на мой счет.
- Мейсон, это ужасно, что ты рассказал, просто ужасно! Если ты хотел шокировать меня, то твоя цель достигнута. – мягко ответила она.
- Беги! Спасайся! Оставь меня сейчас, когда весь мир со мной в раздоре. – переиначил он классика.
- Ты, то пугаешь меня дикими историями, то поражаешь воображение романтическим жестом, то заманиваешь на свидание, то гонишь. Хотела бы я знать, когда ты играешь, а когда искренен. Я хотела бы узнать тебя настоящего.
- Не забудь поделиться со мной своим открытием. – усмехнулся Мейсон.
- А есть грехи, которые ты не смогла бы простить? – Мейсон подлил вина в бокал девушки. – И отказала бы в помощи оступившемуся.
- Масса! Я вообще проявляю терпимость только по пятницам и только в полнолуние. – парировала она с улыбкой.
- И все же? - не отступался он.
- У меня плохо развито воображение, поэтому я не могу дать абстрактный ответ на абстрактную ситуацию. – поморщилась Мери.
- Тебе нужно было идти в политику: ты ловко увиливаешь от ответов.
- Хорошо! Ты точно можешь рассчитывать на гамбургер, если снова станешь бездомным, но… стану ли я тебе помогать, если буду думать, что ты преступник – вряд ли.
- Спасибо и за гамбургер. – пробурчал Мейсон и спросил насмешливо. – А ты смогла бы увлечься бездомным, если бы мы познакомились тогда?
- Однозначно, нет! Ни бездомным, ни юристом, ни арабским шейхом, ни английским принцем. Я была монахиней.
- Что ж, обеты могут защитить от неправедных поступков, но неужели под твоим клобуком никогда не водились грешные мысли?
- Мейсон! – смущенно улыбнулась она и опустила глаза.
- Ты очень чувственно и мило произносишь мое имя, но это не ответ. – подначил ее Мейсон со шкодной улыбкой. – Что смущало твой ночной покой, сестра Мери? Хорошо прожаренный ростбиф в постный день? - Мери рассмеялась и отрицательно покачала головой. Он потер переносицу, задумавшись. – Вакантное место аббатисы? Опять мимо? Может, юный семинарист?
- Нет! Мейсон, остановись. – взмолилась Мери. – Ни то, ни другое, ни третий. Я ушла в монастырь почти сразу после школы и долго считала это своим призванием, а монастырь своим домом. Но со временем я поняла, что это было бегство от себя, а не призвание. Вокруг меня были настоящие монахини, женщины, положившие жизнь на алтарь веры… я так не смогла…
- Мир встретил тебя соблазнами. –провоцирующее усмехнулся Мейсон. – Какие искушения встретили тебя в первый день вне монастырских стен? Давай, откровенность за откровенность.
- Ты будешь разочарован – рассказа о грехопадении не будет. – рассмеялась она. - Это был странный день… Я начала с покупки нового платья, и выяснилось, что я даже не знаю свой размер. Потом пошла в бар на пляже, заказала коктейль, оказавшийся жутко крепким, смотрела на других людей и понимала, что теперь тоже могу развлекаться, носить откровенные наряды и встречаться с мужчинами, но я ничего такого не хотела. А когда меня пригласил на танец какой-то парень, я просто сбежала оттуда и только на половине дороги поняла, что по привычке еду в монастырь.
- Можно забрать монахиню из монастыря, но нельзя забрать монастырь из монахини. – усмехнулся Мейсон.
- От себя сложно убежать. И это касается не только бывших монахинь. Разве ты сам не прячешься в Нью-Йорке от семейных проблем?
- Туше. Я не хотел тебя обидеть.
- Нет, ты прав. Моя жизнь мало изменилась после ухода из монастыря.
- Все дело в том, что ты так и не перешла черту, не отпраздновала начало новой жизни, поэтому мыслями ты осталась монахиней. – рассуждал Мейсон. - Но эту ошибку не поздно исправить, а канун нового года лучшее для этого время.
- Мейсон, притормози! Последние дни моя жизнь и так напоминает американские горки.
- Доверься мне и ничего не бойся.
- Сказал кот мыши перед тем, как ее съесть. – скептически заметила она. - Ладно! Что я должна, по-твоему, сделать, чтобы изменить судьбу: прыгнуть с парашюта, записаться в кордебалет?
- Для начала выбрать красивое платье. Это хорошо, что ты теперь знаешь свой размер. Пойдем? – он показал ее в сторону магазина женской одежды. Мери в ужасе посмотрела на ценники, висящие на манекенах в витрине, и быстро сказала:
- Мне здесь не нравится. Нет, и здесь тоже. – рассмеялась она у следующей витрины.
- Эти магазины, как пещера Али-Бабы, неприметные снаружи, но с настоящими сокровищами внутри. – Мейсон увлек ее внутрь, не обращая внимания на ее жалкие попытки сбежать.
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
3
Последние сообщения
Воскресенье, 09 февраля 2020, 12:07:20
Стоило подождать его))) 
. Так мило, романтично. "замри мгновение")). Бывает такое ощущение безграничного счастья в определенный момент. Вот мне кажется у этих двоих сейчас именно такой момент.
, но это так в духе Мэри 
. А "ангелов" мне кажется все дети делали где был снег. Только назывались это у нас "сделать бабочку"))
Наверх
Цитата
Оно уже тут просится просто)))
